Три счастливых дня. Я шёл за ней. Круиз. Стихи и проза. Советотерапия

Мы старались говорить тихо, мягко, не обнажая сильно наливку, подливая ее в свои кружечки.

Ужин мы заканчивать не торопились, не понимая где мы сможем сесть после него. На свои верхние полки ложиться было еще рано. Да и не хотелось. Соседи по купе рядом, как договорившись, заняли позиции лежа, обозначив свою территорию.

Мужчина справа лег головой на подушку к проходу, достав газету и широко раскрывая страницы, не позволяя даже и думать, чтобы нам присесть на краешек его полки. Женщина слева разложила себя на всю кровать и лежала с открытыми глазами, делая вид, что ничего не замечает.

Все это вызывало у нас такой смех, что мы едва сдерживались, но не показывали вида, над чем смеемся.

– Так, если не спим, значит глазки закрываются, – сказала я тихонько для нас, отчего мы прыснули смехом. Конечно никто ничего не понимал и не слышал. Мы покатывались со смеху. Разряженная атмосфера нам была необходима, как воздух.

Закончив трапезу, пропесочив всех лежащих, мы прибрали за собой и стали готовиться ко сну.

Странное дело, как только мы улеглись на верхние полки, началось движение внизу. Все это было так смешно. И теперь сверху, произнося фразу «глазки закрываются», мы выполаскивались смехом, никому не мешая, делая, это почти про себя, отчего прессотерапия была, как говорится, что надо.

Мерное покачивание поезда и стук колес располагало ко сну.

Мы еще раз благодарили друг друга за эти чудесные дни, и пусть не до конца понятные наши отношения, от которых мы наверное оба ждали большего. Но это раскроется и поймется видимо позже.

Поезд набирал ход, в вагоне погасили свет. Заатра будет новый день. А сегодня спать.

– Спокойной ночи и приятных снов, – сказала я.

– Спокойной ночи, принцесса, – улыбаясь ответил мне он.

Еще не один раз

Мы еще не один раз с'ездим в путешествие. Еще не один раз не найдем наверное ответов и правильных шагов друг к другу, и завершением этого станет самое страшное испытание для меня-это разлука и тишина, без обратной связи, которая продлится полгода…

Неужели это любовь?

После этого затишья, длящимся невыносимо долго, мои мучения, внутренние страдания подводили черту ежедневно-перестать думать о нем. Но ничего хорошего из этой затеи у меня не получалось. Тоскуя по нему, я все больше и больше понимала, что пропадаю. Пропадаю совсем. И то, что я не называла любовью, со своей стороны, обнажилось так что разговаривая с деревьями в лесу, умываясь слезами, я спрашивала. «Что это!? Неужели это такая любовь? В пространстве мне открывалось по-новому его отношение ко мне, еще вчерашнего дня. Я удивлялась своему состоянию и мысли, которая пронзала меня насквозь!!! Я хотела родить ему ребенка!!! Что это? У меня, имеющей уже двоих взрослых практически детей, мысль родить была невероятной. Но именно она давала понимание о любви к нему. Я представляла девочку, которая могла у нас родиться.. Но зачем? Это все так сложно.. И мы, так и не узнавшие еще друг друга… И потом рождение и воспитание этого маленького чуда… И вообще, что такое я говорю? Мысль об этом я отодвинула, но очень четко поняла, что чувства к нему у меня намного сильнее и глубже, чем я думала…

И вообще, вряд ли мы будем вместе… Если он пропал так надолго, то явно у него кто-то появился.

Что ж, думала я, он имеет на это полное право. И я загадала лишь о том, чтобы мы могли хотя бы иногда говорить с ним. Может быть нам удастся даже просто пройти по аллее и поговорить…

Даже этому я бы рада была. Хотя бы этому…

Смертельная разлука

Я училась жить без него. Вставала и делала все автоматически. Выживала, как могла. Я конечно радовалась небу, дню, крыше над головой. Но запрятав чувства, я как-будто спрятала от себя и всех свои таланты, данные свыше. Я просто не могла ничего делать. Хотя при всем этом я делала дела, писала песни, стихи, и даже рассказы с романами. Но все это делалось, как под плитой, которая меня придавила…

Я должна была стремиться к чему-то. Ведь я была такой всегда-целеустремленной, обучающейся..

– Но ведь как-то я жила без него, – скажу я у деревьев в лесу, в небо, и эхо повторит мои слова.

Его тишина, длящаяся полгода, стала для меня самым страшным испытанием…

В эти минуты я правда думала, как хорошо, что ничего не случилось между нами. Ведь если бы произошла близость, то сейчас мне было бы еще хуже. А так, я могла себя оправдать в том, что я была права. И если бы что-то было, а сейчас он пропал так надолго, то я бы корила себя за то, что стала доступной. А для меня это, как цветок розы, которым полюбовались и бросили на проезжую дорогу.