Тени звезды АРЕС

Третий секретарь, явно не ожидавший такого манёвра, испуганно вскинул голову, его лицо исказилось напряжением. Он дёрнул руль вправо, пытаясь избежать столкновения. Машина резко качнулась, колёса прошли по самому краю мокрой обочины. На мгновение казалось, что она потеряет управление.

Глухой стук камней под шинами и визг тормозов разорвали тишину шоссе, но дипломат, хоть и не без труда, удержал автомобиль. Его глаза метались между дорогой и машиной Алекса, в которой он теперь разглядел фигуру яростного водителя, намеренно сокращавшего дистанцию.

В этот момент Алекс резко нажал на тормоз, якобы теряя управление. Его машина заскользила, пересекла траекторию движения дипломата и остановилась поперёк полосы. Водитель «Мерседеса» инстинктивно ударил по тормозам, но на мокром асфальте автомобиль потерял сцепление и боком врезался в защитный отбойник, попутно смяв переднее крыло машины полковника.

Сразу после этого «полицейская» машина Сергея и Рауля, включив мигалки и сирену, резво обогнала попутные машины и заняла позицию сзади места аварии.

– Шеф, цель заблокирована. Мы выходим, – донёсся спокойный голос Сергея.

Алекс распахнул дверь своей машины и, кипя от ярости, выскочил наружу.

– Ты что творишь, кретин?! – заорал он, направляясь к машине дипломата.

С каждым шагом его голос становился громче:

– Ты понимаешь, что ты чуть меня не убил, подонок?! Как таким придуркам вообще доверяют руль?

Он рывком распахнул водительскую дверь и потянул ошеломлённого дипломата наружу.

– Выходи! – приказал Алекс, сжав кулаки на лацканах его пиджака.

– Это вы виноваты! – выпалил дипломат, хватаясь за руль, пытаясь удержаться в машине.

– Ах, я виноват? – Алекс наклонился ближе, его голос зазвенел от гнева.

– Ты меня, сука, подрезал, а теперь ещё смеешь спорить со мной?

Дипломат попытался отбросить его руку, но Алекс рванул сильнее, вытащив его на дорогу.

– Убери от меня руки! – вскрикнул латвиец, но Алекс, потеряв контроль, ударил коротким хуком его в лицо.

– Вот тебе за мой бампер! А это за помятое крыло! – добавив удар левой, выкрикнул Алекс и продолжил:

– И это только начало, гнида! Ты понял?!

В этот момент из «полицейской» машины выскочили Сергей и Рауль.

– Гражданин, прекратите! – громко крикнул Сергей, подбегая и хватая полковника за плечо.

– Водитель, вы что творите?! – и Рауль вцепился мертвой хваткой в Алекса помогая оттащить его от третьего секретаря посольства.

– Этот урод чуть меня не угробил! – отрезал мой заместитель, вырываясь из крепкой хватки полицейских. Его лицо пылало от гнева.

– Вы вообще видели, как он ехал? Это он виноват!

– Виноват? – дипломат выпрямился, держась за лицо, по которому бежала кровь из разбитой губы.

Его голос задрожал, но взгляд пытался все еще оставаться дерзким.

– Да вы вообще понимаете, с кем разговариваете? Я дипломат! У меня иммунитет!

– И что? Помогло это тебе? – Алекс шагнул вперёд, но Сергей встал между ними.

– Гражданин, успокойтесь, – твёрдо сказал Сергей полковнику, поворачиваясь к латвийцу.

– А вы дипломат, документы, пожалуйста.

– Документы?! – секретарь посольства почти выкрикнул, не убирая руки от окровавленного лица.

– Он меня ударил! Вот смотрите кровь, – и он протянул руки в сторону полиции и отчаявшись добавил,

– Вы не имеете права меня задерживать! Это нападение на официальное лицо!

– Документы, – жестко повторил Сергей, не повышая голоса, ложа правую руку на кобуру пистолета и протягивая левую руку.

С нескрываемым раздражением дипломат залез в покореженный «Мерседес», достал бумаги из бардачка и нервно протянул их Сергею.

– Вот, держите! Надеюсь, у вас достаточно ума понять, что это ошибка!

Сергей быстро пробежался по документам взглядом и нахмурился.

– Сержант! – позвал он испанца,

– Проверь по базе! А теперь вы оба сядете в свои машины, пока мы будем проверять ваши документы! – команда Сергея была безапелляционной.

Полковник, матерясь пошел к своей машине, а латвиец угрюмо залез на заднее сидение своего лимузина.

Не прошло и пяти минут, как из «полицейской» машины показалось озабоченное лицо Рауля.

– Лейтенант, тут такое дело!

– В чем дело, сержант! – с тревогой в голосе пробурчал Сергей изображал удивление.

Рауль, выхватив оружие, рванул к «Мерседесу», и его голос, полный напряжения, разорвал тишину:

– Руки вверх, медленно! Немедленно поднимите руки, иначе стреляю!

Дипломат вздрогнул, его лицо исказилось от ужаса. Он поднял руки, но голос его сорвался на истерику:

– Вы не понимаете! Я дипломат! У меня иммунитет! Это возмутительно! Вы не имеете права!

– Я сказал: руки вверх и не двигаться! – Рауль шагнул ближе, держа на прицеле.

– Не заставляйте меня повторять!

Дипломат, дрожа, поднял руки над головой.

– Это недоразумение! Я ничего не нарушал! – выкрикнул он, его голос дрожал от страха, но он пытался сохранить хотя бы видимость уверенности.

Сергей медленно подошёл ближе, его тон был холодным и твёрдым:

– А вот мой сержант считает наоборот! Документы на машину – фальшивка. Права – подделка. А теперь объясняйте, как это возможно, господин дипломат? Кстати, а где ваши документы подтверждающие, что вы дипломат. По-моему вы самозванец и вор!

Голос лейтенанта полиции кипел от возмущения.

Дипломат задышал чаще, словно пытался проглотить слова, но не мог собраться.

– Вы ошибаетесь! Это арендованный автомобиль! Это… это ошибка компании! У меня настоящие права! Всё честно! Документы я просто забыл в посольстве!

Рауль не убирал оружия, продолжая держать прицел на латвийца.

– Ошибка? – Сергей усмехнулся, его голос звучал почти насмешливо.

– Документы вы где-то забыли, поддельные права, липовые документы на машину наверное нашли… Рауль посмотри багажник! Что там?! – лейтенант дал команду сержанту и продолжил обращаясь к задержанному,

– Да вы сами себя закапываете, господин «хороший».

Скрипнул мерзко замок багажника «Мерседеса» и испанец погрузился в него с головой. Через минуту, даже мы в нашем убежище, чуть не вскочили со своих мест радуясь увиденному. Я не мог поверить своим глазам, но наш пленник только что дал нам в руки «Джокер». Два десятикилограммовых пакета кокаина покоились, как близнецы, в объемном багажнике лимузина.

– А это, что господин дипломат! – язвительно сказал Рауль поднимая один из свертков над головой.

Третий секретарь посольства начал усиленно потеть, его руки слегка задрожали над головой, а холодный пот уже струйками бежал по перекошенному от ужаса лицу.

– Позвольте мне связаться с посольством! Они всё объяснят! Это… это провокация!

Рауль сделал шаг ближе, его голос стал тише, но жёстче:

– Провокация – наркотики! Это сейчас мы выясним. – и не дожидаясь ответа он нанес удар латвийцу в живот.

От неожиданности и резкой боли секретаря посольства с крутило в жгут. А испанец продолжал,

– Никуда не уходите. Вы находитесь под нашим контролем и наверно имеете какие-нибудь права.

Через нательные камеры наших оперативников было ясно видно, как до неузнаваемости измелилось лицо латвийца. Резкий переход от брезгливости к ужасу, вызвал у меня гордость за разыгранный передо мною спектакль. Акторы были хороши, но неожиданный подарок в багажнике, еще лучше.

– Что вы делаете? – дипломат, с трудом оправился от настигшего его удара и теперь испуганно рассматривал наведенный на него ствол пистолета, пытаясь осознать случившееся.

– Руки за голову я сказал! – продолжал орать испанец.

– Это бред полнейший! – дипломат сорвался на крик.

– Проверьте еще раз! – его руки заведенные за голову мелко задрожали

– Два раза перепроверили – кокаин. Двадцать килограммов. Вот удача. Правда, сержант – продолжил, улыбаясь лейтенант,

– Сержант в наручники его. Медленно и торжественно, пока он у меня на прицеле!

Рауля не надо было упрашивать и стальные браслеты с металлическим лязгом защелкнулись на запястьях дипломата. Однако латвийца прорвало. Он пытался оценить произошедшее,

– Вы всё это подкинули, выдумали, чтобы очернить меня! Дайте мне возможность позвонить в посольство!

Алекс пулей выскочил из своей машины и снова рванул вперёд. Рауль схватил его за руку и жёстко оттащил, опасаясь, что он снова сорвётся. Теперь уже мой заместитель изгалялся в красноречии. Мне так и хотелось вручить ему «Оскар». «Какой талант пропадает!» – подумал я улыбнувшись

– Ладно, давай, наркодилер, выкручивайся, – усмехнулся Алекс, остановившись и скрестив руки на груди.

– Посмотрим, как ты теперь будешь объясняться. Тюрьма по тебе, гида, плачет. Правда, лейтенант? – полковник с любопытством разглядывал озабоченного Сергея.

Дипломат замер, тяжело дыша, словно искал слова, чтобы оправдаться.

– Это ошибка, – наконец выдавил он,

– Наркотики не мои. Машина арендованная. Документы я не проверял.

– А права? – Сергей сделал шаг ближе.

– Права настоящие, – твёрдо ответил дипломат.

Рауль, стоявший рядом, усмехнулся:

– Да-да, конечно. И наркота не ваша и документы настоящие. Пожалуй, мы сами всё выясним. А сейчас, извольте к нам в машину! Поедем к нам в отдел разбираться.

И подхватив обессилевшего от произошедшего латвийца, испанец уже грузил его в наш «полицейский» автомобиль.

Сцена выглядела хаотично, но для внешнего наблюдателя всё шло так, будто это была обычная авария, где пострадавшие вспылили, а полиция вовремя вмешалась. Дипломат потерял уверенность и в бессильной злобе наблюдая через запотевшее стекло, как уезжает полковник и улыбающиеся полицейские идут в его сторону. Взревев своим стареньким двигателем, наш патруль увозил опешившего дипломата к нам на базу. Я выключил монитор, привстал со своего кресла и окинул веселым взглядом моих боевых сотрудников.

– Что ж, друзья, поздравляю с успешным завершением первой фазы операции.

– Да, шеф, это удача! – мягко сказала Жанна, откинув в бок непослушную прядь волос,

– Наркотики. Двадцать килограммов. Тут есть над чем подумать!

– Да над чем тут думать, красавица! Это наш стопроцентный шанс его завербовать, тем самым сохранив ему жизнь, – я уже стоял в створе приоткрытой двери бункеры наблюдая как невесомые белые облака безмятежно плывут по небесно-голубому небосводу. «Да уж» – подумал я: «Что ни говори, но это идеальное прикрытие для следующего этапа операции.»

Через час двое полицейских втащили безвольное тело дипломата в стальную комнату нашего бункера. Его голова моталась из стороны в сторону, как у сломанной куклы, а ноги волочились по полу, оставляя едва заметные следы на давно немытом полу.

– Что с ним?! – спросил я, вглядываясь в спокойные лица подчинённых.

– Пять миллилитров тиопентала натрия. Спит, как младенец, – отозвался Сергей, смахивая с руки невидимую пыль.

– А что, без этого было нельзя?! – раздражённо бросил я.

– К сожалению, шеф, нельзя, – пожал плечами Сергей.

– Через пять минут, как понял, что попал, он начал брыкаться. Озверел окончательно. Пытался меня укусить! – он закатал рукав, демонстрируя яркие отметины зубов на коже.

– И поэтому ты решил вколоть ему препарат?

– А что было делать? Я не мог позволить ему сорваться, – Сергей посмотрел мне прямо в глаза, подводя итог.

– Ладно. И когда он очнётся? – успокоившись, произнёс я, толкнув носком ботинка безвольное тело дипломата.

Сергей пожал плечами и не говоря ни слова наклонился, проверяя пульс пленника.

– Думаю, минут через десять—пятнадцать. Эффект недолгий, но пока он будет, как варёная лапша.

Я хмыкнул, разглядывая бледное лицо латвийца, и кивнул:

– Пусть пока отдыхает. Рауль, следи за ним. Я скоро вернусь.

Рауль кивнул, зевнул и опустился на пол, прислонившись к стене.

Прошло около двадцати минут, прежде чем слабый стон разорвал тишину комнаты. Испанец, который уже почти задремал, тут же встрепенулся, встряхнул головой, и сон мигом слетел с его заспанного лица. Он лениво потянул затёкшие руки. Как только он заметил, что дипломат шевельнулся, его взгляд стал серьёзным,

– Очухивается, – пробурчал Рауль, нажимая на микрофон в ухе.

Я вошёл в комнату и застал момент, когда пленник медленно открывал глаза. Его веки дрожали, взгляд был затуманенным, словно он всё ещё находился где-то между сном и реальностью.

– Где я? – хрипло пробормотал он, его голос звучал так, будто каждое слово давалось с усилием.

– Добро пожаловать в другую реальность, Эдгарс, – холодно произнёс я, подходя ближе.

Латвиец мотнул головой, словно пытаясь прийти в себя, но только болезненно застонал. Попытался приподняться, но руки, стянутые стальными браслетами, не давали этого сделать.

– Рассупонь его, – скомандовал я Раулю, кивая на пленника.

Рауль неохотно достал из кармана ключи.

– А если кинется? – с сомнением переспросил он, бросив на меня быстрый взгляд.

– Тогда ты на что? – ухмыльнулся я.

– Доза, которую вы ему вкололи, сделала своё дело. Думаю, что он ещё час будет полутрупом. Нам этого достаточно.

Рауль щёлкнул наручниками, и пленник, наконец, опустил руки. Ещё минуту он сидел неподвижно, словно боялся пошевелиться, но затем перевёл затравленный взгляд на нас.

– Вы… не имеете право… – пробормотал он, его голос дрожал, словно он сам не верил в свои слова.

– Кто бы говорил! – усмехнулся Рауль из-за моей спины.

– После того, что мы нашли в твоём багажнике, право – это последнее, что тебя должно сейчас волновать.

– Это подстава! Вы всё подстроили! – его голос стал громче, в нём зазвучали нотки паники.

Я пододвинул стул и сел напротив него, сложив пальцы замком.

– Всё подстроили? Наркотики тоже подстроили? Поддельные права – это мы сделали? Давай, расскажи нам эту сказку, – мой голос звучал спокойно, почти насмешливо.

Дипломат попытался удержать мой взгляд, но его глаза затравленно метались.

– Машина… арендованная. Я ничего не знаю! Это ошибка! – промямлил он, отворачиваясь.

– Ну что ж, у нас есть время, – медленно сказал я.

– Не так уж много, но достаточно. И вот что интересно: ни звонков, ни адвоката, ни посольства. Так что советую хорошенько подумать, прежде чем говорить.

Дипломат сжался, его плечи слегка дёрнулись. Он промолчал, но в комнате бункера становилось всё более напряжённо. Казалось, что стены надвигаются и сдавливают тебя. Даже мне боевому офицеру, прошедшему через горнила стольких войн, сейчас было не по себе. Я без сожаления смотрел на моего пленника. Мы оба знали: долго он не выдержит. Время работало на нас.

Молчание тянулось долго. Дипломат сидел, глядя в пол, словно искал спасения в мельчайших трещинах на бетоне. Его плечи вздрагивали от каждого звука, а пальцы непроизвольно дрожали, нервно царапая пол, выдавая внутреннюю панику.

– Тишина – это хорошо, Эдгарс, – заметил я, откидываясь на спинку стула.

– Значит, думаешь. Но поверь, чем дольше ты молчишь, тем хуже будет для тебя.

– Это всё не моё, – пробормотал он, не поднимая головы.

Я взглянул на Рауля, и тот, усмехнувшись, встал. Испанец подошёл к столу, на котором стояли пластиковые пакеты, в которые мы свалили все, что нашли оставшиеся после обыска в машине дипломата, и вынул, не торопясь наши находки.

– Что тут у нас? Наркотики! Целых десять килограммов! Даль что? Фальшивые документы, – начал Рауль, демонстративно перебирая содержимое.

– Но самое интересное – это вот это. – и он вытянул из пакета небольшой флеш-накопитель, зажатый в прозрачный зиплок.

Глаза дипломата расширились от ужаса.

– Я не знаю, что это! – вскрикнул он, но голос сорвался на хрип.

– Конечно, – спокойно произнёс я, беря флешку в руки.

– И я уверен, ты был бы рад, чтобы мы тоже этого не узнали.

Рауль пододвинулся ближе и, склонившись к лицу дипломата, холодно произнёс:

– Знаешь, что мне нравится в таких вещах? Они говорят больше, чем человек. Особенно, когда человек лжёт.

Дипломат побледнел. Я заметил, как его руки судорожно сжались в кулаки, а взгляд метнулся от флешки ко мне.

– Это не моё! Вы… вы это подкинули!

Я поднялся с кресла, подошёл ближе и остановился над ним.

– Ладно. Допустим, флешка – это не твоё. Но вот что меня интересует: зачем ты брыкался, когда тебя остановили? Что за животный страх у человека, который просто едет в машине?

Он молчал. Лицо выдавало внутреннюю борьбу.

– Тебя схватили с поличным, Эдгарс, – добавил Рауль, перекрывая ему выход.

– И ты думаешь, что сейчас лучшее время для игры в невинность?

Молчание снова повисло в воздухе, а я знал, что ещё немного давления – и дипломат сдастся.

Пикировка «в знаю – не знаю» с сидящем на полу противником уже начала конкретно надоедать. Да и время у нас не было особенно много – максимум еще часов пять не больше, пока его не хватятся в посольстве. Его надо было срочно вербовать или ликвидировать. Выбор сейчас был не столь очевиден.

– Рауль, присмотри за ним. Я скоро вернусь, – я степенно поднялся еще раз окинул сжавшуюся в комок фигуре третьего секретаря и неспеша вышел из комнаты в зал где оставшаяся часть нашей группы ждала хоть какую-нибудь информацию.

– Макс, ты флешку взломал? – это был первый и самый важный вопрос.

– Шеф, на расшифровке. Минут пятнадцать и я ее вскрою. – молодое дарование с вызовом оглянулось по сторонам.

– Хорошо если так! – подытожил я и продолжил.

– Его надо как-то вербовать. Только не знаю чем. Попробуем его отпустить, он сольет и нас и все что здесь произошло, – мой вывод похоже был очевиден не только для меня, но и для полковника.

Алекс молча сидел в кресле, непроизвольно проводя пальцем в воздухе по тонкой трещине, тянущейся по почерневшему бетону от пола до потолка. Его лицо было напряжённым, глаза устремлены вниз. Казалось, он собирался с мыслями, но его дыхание выдавало явное раздражение происходящим.

– Валить его надо! – вдруг произнёс он, резко подняв голову.

Его голос был твёрдым, но в нём чувствовалась усталость. Мой заместитель не сводил с меня взгляда, словно проверяя мою реакцию.

– Не верю я ему. – он качнул головой, сжал кулаки и добавил чуть тише:

– Ты правильно, шеф, сказал: сдаст он всех нас.

Я поднял взгляд на Алекса, но промолчал, давая ему договорить.

– Допросить с пристрастием и… – он замолчал на секунду, его взгляд стал холоднее.

– У нас тут двести килограммов гидроксида натрия в бочке. Так, что кончаем его и концы в воду.

Его слова прозвучали как приговор. Гидроксида натрия лучшее средство, чтобы избавиться от трупа. Я почувствовал, как напряжение в комнате возросло, а остальные напряглись, ожидая моего ответа. Макс отвёл взгляд, Жанна нахмурилась, но молчала.

– Валера, пока ты тут с ним упражняешься, пойду-ка я заранее приготовлю раствор для трупа, – добавил полковник с едва заметной горечью в голосе.

Я поднял руку, жестом остановив его. Он замер, но его пальцы всё ещё нервно теребили край подлокотника.

– Алекс, подожди. Мне тут мысль пришла, – сказал я, задумчиво глядя на своего заместителя.

– Помнишь год назад у нас была проблема с бывшим премьером?

Алекс нахмурился, его взгляд метнулся ко мне, но он не сразу ответил.

– Помню. И что? – спросил он, его голос звучал настороженно.

– Новый препарат. Яд. Мы вводили его, чтобы разговорить премьера, – продолжил я, внимательно наблюдая за его реакцией.

Алекс отвёл взгляд, его губы плотно сжались, а пальцы начали постукивать по подлокотнику. Я увидел, как он напрягся.

– Разговорить не успели, – пробормотал он, избегая моего взгляда.

Я сузил глаза и сделал шаг ближе.

– Алекс, почему не успели?

Он упрямо молчал, глядя в пол. В комнате повисла тяжёлая тишина.

– Ну хорошо, – подытожил я.

– Я скажу вместо тебя! Ты тогда, сукин ты сын, потерял ампулу с антидотом!

Мои слова прозвучали громко, и вся команда замерла. Алекс опустил голову ещё ниже, но ничего не ответил.

– Вот что бывает, когда не слушаешь приказа. В одно ухо влетает, в другое вылетает! – добавил я с укором, переводя взгляд на остальных.

Жанна, сидевшая у стены, встревоженно подняла глаза.

– Шеф, так что тогда случилось? – её голос прозвучал напряжённо.

– Сдохла эта падла, не получив антидота, – рубанул я рукой воздух и опустился на стул, переведя дыхание.

Комната наполнилась тягостным молчанием. Только негромкий стук клавиш, за которыми трудился Макс, напоминал о нашей цели.

– Что ты, генерал, предлагаешь? – наконец нарушил тишину Алекс, его голос звучал устало, но всё ещё твёрдо.

Я поднялся, похлопал его по плечу и, не глядя, направился к сейфу в дальнем углу.

– Предлагаю снова использовать этот препарат. Только в этот раз я всё сделаю сам.

Алекс ничего не ответил, лишь кивнул, но я видел, что напряжение не отпускало его. Остальные обменялись тревожными взглядами, но никто не посмел возразить. Не прошло и пяти минут как я появился в комнате пленника и не обращая на него внимания скомандовал:

– Рауль быстро прижми его и оголи правую руку до локтя!

Испанцу даже не надо было помогать. Резкий короткий удар кулака в висок и вот уже пленник обездвижен и тих, а его рука мягко опадает в мускулистые руки Рауля.

Я медленно вставил иглу шприца в вену на руке дипломата, не отводя от него взгляда. Едва заметная жёлтая жидкость зловеще блестела в свете неоновой лампы, как предвестник его обречённости. Пленник дрожал, его лицо побелело, а дыхание стало частым, как у загнанного зверя. Он медленно открыл глаза и посмотрел на меня с нескрываемым удивлением.

– Ты знаешь, что это? – спросил я ледяным тоном, чуть сильнее надавливая на пластиковый поршень.

Он метнулся взглядом между мной и Раулем, словно надеясь найти в этом аду хоть каплю милосердия. Его губы дрогнули, но он так и не произнёс ни слова.

– Это «Рицин-Т7», – продолжил я, позволяя ему услышать каждое слово.

– Пролонгированный яд. Уникальная разработка. Он проникает в клетки, подавляет синтез белка и вызывает постепенную гибель тканей. Формула усовершенствована: токсин остаётся неактивным, пока не достигает порогового уровня в твоём организме.

Его глаза расширились, а кулаки судорожно сжались, как будто это могло хоть как-то ему помочь.

– У тебя есть 72 часа, – я позволил себе говорить с пугающим спокойствием.

– Первые симптомы ты почувствуешь через сутки: слабость, головокружение. На второй день – тошнота, кровотечения, мучительная боль в мышцах. А на третий… – я сделал паузу, чтобы он сам дорисовал себе картину,

– Органная недостаточность, паралич. Смерть. Очень болезненная смерть.

Он вскрикнул, как раненое животное:

– Вы… вы не имеете права! Это… это преступление!

Я убрал шприц и спокойно посмотрел на него:

– Преступление – это то, что мы нашли в твоём багажнике, – я говорил так, будто объяснял ребёнку очевидное.

– Это не обсуждается.

Рауль, стоявший рядом, чуть наклонил его вперёд, удерживая за плечи. Дипломат выглядел сломленным. Его лицо, ещё недавно надменное и уверенное, теперь превратилось в маску ужаса.

Я достал вторую ампулу – прозрачную, с безобидным видом, и медленно покрутил её между пальцами.

– А это – «Токсонекс». Антидот. Одна доза, и ты снова в порядке. Но получишь её только тогда, когда вернёшься и сделаешь то, что мы скажем.

Его глаза забегали, как у крысы, загнанной в угол. Дыхание стало прерывистым.

– Вы чудовища… – прошептал он, едва шевеля губами.

Я наклонился ближе, чтобы он почувствовал ледяной холод моего голоса:

– Возможно. Но только мы решаем, выживешь ты или нет.

Рауль насмешливо хлопнул его по плечу:

– Ну что, герой? Хочешь сдохнуть за правду?

Его голос сорвался в крик:

– Нет! Нет! Я сделаю всё, что вы хотите!

Я сделал шаг назад, внимательно оценивая происходящее. Дипломат сидел на полу, сцепив пальцы так крепко, что они побелели. Его дыхание было сбивчивым, как у человека, который пытается сдержать панику.

– Вот и отлично, – спокойно произнёс я, сложив руки на груди. – Теперь ты наш источник. Или, лучше сказать, родник. Постарайся не пересохнуть, а то, сам понимаешь, закопают.

Рауль хмыкнул и слегка подтолкнул пленника носком ботинка.

– Добро пожаловать в новую реальность, Эдгарс. Часы пошли.

Макс внезапно влетел в комнату. Его лицо выражало напряжение, а в руках он держал жёлтую флешку в алюминиевом корпусе, которую тут же протянул мне.

– Что это? – спросил я, внимательно разглядывая флешку.

Её изящный корпус созданный где-то в подземельях Илона Маска намекал, что это не просто хранилище данных. Обычно такие вещи имели двойную, а то и тройную линию обороны. Взломать их было практически невозможно. Я был удивлен, как наш хакер со всем этим справился.