Любовь сильнее страха

Я ведь тоже мог просто отвернутся или выйти из зала, но, как заворожённый, смотрел на её попытки что-то отыскать под диваном. А когда решил всё же уйти, то не удержался, чтобы напомнить ей об этой долбанной юбке…

Она работает по ночам, постоянно контактирует с неадекватными клиентами и если даже у меня, абсолютного трезвого мужика, сорвало крышу, то, что с ней может сделать какой-нибудь неадекватный урод… От неприятных картинок желваки заходили ходуном.

Но я моментально забыл об этом, когда Ковалева соизволила вылезти из-под стола и оказалась прямо передо мной на коленях… Тяжёлое дыхание еле прорывается через приоткрытые губы, волосы торчат из небрежного пучка, в глазах туман. Да как такое возможно вообще! Эта миленькая девочка, кажется, сама не подозревает, что она чистый секс… А вот я, к сожалению, от понимания её дикой натуры начинаю постепенно сходить с ума.

Поэтому сбегаю, как пацан, лишь бы не сделать ничего лишнего и всё-таки отправляюсь в свой старый бар.

– … А она говорит: я не сплю с тем, с кем работаю, особенно, если от него зависит моя зарплата и смотрит так снисходительно, как будто я её младший брат! – голос Ника ударяет в уши, как только, я переступаю порог уже родного заведения.

Наблюдаю за разворачивающейся картиной и тихо посмеиваюсь, потому что друг сейчас похож на воспитателя: собрал вокруг себя всю младшую группу, чтобы рассказать новую сказку.

– И как зовут твою новую жертву? – Падаю на свободный стул рядом с Ником и получаю медленно растекающуюся улыбку.

– Брааатец, ты где пропадал? Неужели Крис секс – марафон устроила? – Ник наигранно морщится. Крис ему не нравится, она много говорит не по делу и всегда делает акцент на том, что временным во всех жизненных сферах у меня были именно друзья, а не отношения с ней.

Крииис… О ней – то я совсем и забыл. Медленно потираю кривоватую переносицу, пытаясь настроится на мысль о девушке. Крис строчила сообщения, как почтовый телеграф, все эти две недели. Бесконечно звонила, пытаясь то устроить очередную истерику, то соблазнить на горячую ночь. Кажется, пару часов назад пришло очередное сообщение и, наверное, стоит уже ей ответить. Заехать и, возможно, остаться на ночь. Но говорить об этом Нику нет никакого желания, поэтому я быстро перевожу тему.

– Так что на счёт твоей новой жертвы? – И, конечно, в случае с Ником, лучший способ перевести диалог – заговорить о том, что волнует его больше беззубых подколов, о его сердечных делах.

– Вообще не твоё дело, но если так интересно, то Ковалева… – Я чуть пивом не поперхнулся, услышав знакомую фамилию и непроизвольно сжал в кулак свободную, от бокала, руку.

С первой встречи было понятно, что Ник навострил член в сторону Саши, но кто бы мог подумать, что всё так серьёзно. Она младше почти на десять лет, она работает на нас и…

И в этот момент совершенно расхотелось отвечать Крис, потому что перед глазами уже стояли картинки, где Фея сидит передо мной на коленях.

Диснеевское волшебство. Неиначе.

– Тебе не кажется, что это хреновый вариант? – Она точно хреновый вариант, для всех. И нездоровый блеск с искоркой ревности в глазах друга был лишь очередным доказательством. – Она, блин, ребёнок! Разобьёшь ей сердце, а нам потом сопли подтирать и искать нового администратора? Нет, даже не смотри в ту сторону.

Я резкими шагами направился в сторону барной стойки, полностью игнорируя Ника, который пытался что-то возразить, но виски пронзила зудящая боль. Маленькая Фея, как заноза, впилась в наше настоящее. Она окутывала своим цитрусовым ароматом всё вокруг и это выводило из себя. Бесило до колик.

Я слишком долго возводил стены, слишком ответственно отрезал от себя все привязанности и намёки на реальное, не только сексуальное влечение. Для любви у меня была семья. Для души друзья и работа. И никогда. Никогда, блять, в моей жизни не будет место для девочки, что так настойчиво разрушает всё на своём пути.

Недолго думая, я набрал Крис, в надежде, что получится просто вытрахать эти дурные мысли.

Глава 8

Нервы – Глупая

Ярослав

– И что ты думаешь, они реально, смогут выиграть в таком составе?

– Да почему нет? Сам знаешь бывали и похуже времена.

Мы дружно смеёмся, вспоминая, что за пятнадцать лет увлечения футболом прошли все стадии принятия неизбежного. На такие моменты ходила даже байка, что любимая команда, как любимая девушка – если она приболела, нужно проявить внимание и преданность – она поправиться, и вы счастливы.

Паркуемся у «Штаба», продолжая бурно обсуждать матч. Оба предвкушаем сегодняшний вечер, потому что покупка нового бизнеса немного выбила почву из под ног. Раньше мы частенько устраивали такие вылазки, гоняли на выезда по не сколько раз в месяц, но, учитывая их график, один выезд за несколько месяце, уже можно считать победой.

– Если они не выиг… – Ник резко замолкает, утыкаясь в одну точку. Легко толкаю друга в плечо, а потом, проследив за его взглядом сам впадаю в ступор.

Ступор у двух взрослых мужиков вызывает одна сумасшедшая малолетка, которая меняет оформление входной группы. В целом, ничего особенного. Я уже давно понял, что все интерьерные мелочи – это заслуга Ковалевой. Она постоянно что-то передвигает, красит, притаскивает новый хлам. Нам с парнями даже нравится, что не надо в это лезть и тратить деньги на специально обученных людей, тем более это всегда оказывается в тему. Вот, вроде тащит она какую-то старую лампу, ей место на свалке, а потом смотришь на цельную картинку и это выглядит круто…

Но сейчас мне хочется только дать ей подзатыльник и как следует наорать, потому что эта бестолочь еле балансирует на огромной хлипкой стремянке, накручивая еловые ветки на козырёк. В начале ноября! И она, блин, в одной футболке!

– Ковалева! – Рявкаю, даже не подумав, что она от испуга может свалиться, но та и ухом не ведёт. Так увлечена процессом.

Дай мне сил, боже!

Замечаю, что она в наушниках. Ну, конечно, чтобы наверняка ничего не заметить. Никакого инстинкта самосохранения. Поэтому подхожу ближе и, схватив за талию, аккуратно снимаю девчонку с лестницы, которая просто ходуном ходит.

Саша вскрикивает от испуга, начинает отбиваться, но я быстро ставлю её на землю, пригвождая к месту тяжёлым взглядом.

– Вы чего? Я же испугалась! А если бы упала? – Она удивлённо вынимает наушники и смотрит так, будто я её с массажа вытащил.

Серьёзно?

– Ковалева, ты в себе вообще? Эта лестница выглядит так, как будто сломается через секунду! Чё нельзя было никого помочь попросить? – Начинаю её отчитывать, а она лишь показательно закатывает глаза.

– Да я же быстро… И нормально она стоит… Три года уже ей пользуюсь и ничего! – Демонстративно крутит у меня перед лицом руками, – Жива – здорова.

– А это что такое? – Тяну её за рукав футболки и начинаю стягивать с себя куртку. – Минус на улице. Ты решила если не упасть, то заболеть? Совсем голова не работает?

Рычу, чувствуя себя родителем трудного подростка. Натягиваю куртку на хрупкие плечи и когда её передёргивает от перепада температур, ответно закатываю глаза.

– Да мне не холодно, я же сибирячка! – Усмехается ещё, ну ребёнок!

– Сибиряки это не те, кто не мёрзнет, а те, кто тепло одеваются. – Ник трясёт головой и тоже получает лишь закатанные глаза в ответ.

Открываю дверь, чтобы зайти внутрь, потому что начинаю замерзать. Вспоминаю тут же Сашу в футболке, непонятно сколько она тут проторчала в таком виде. Но эта идиотка не унимается, как будто и не было ничего, опять начинает карабкаться вверх.

Хватаю её за руку и просто тащу внутрь. Прошу Геру за стойкой сделать горячего чая и когда убеждаюсь, что она не двигается с места, иду в кабинет, бросая напоследок:

– Не смей больше сама на неё лезть, поняла? Отогреешься и одетая попросишь Костю всё сделать! – Молчит, уткнувшись в стакан. – Саша, ты меня поняла?

– Да поняла я… – Гневно бурчит себе под нос, а я быстро ретируюсь, чтобы не задушить её.

– Ну и что это было? – Мы заходим в кабинет и Ник смотрит на меня так, будто я котёнка сначала с дерева снял, а потом в ведре утопил.

– Что?

– Ну, между вами… Не то, чтобы я претендовал на девчонку… – Понятно, ревнует, значит. – Просто думал, у тебя с Крис всё серьёзно.

– А ты не думай!

Начинаю заводится ещё сильнее то ли от того, что он считает, мои отношения с Крис чем-то серьёзным, то ли от того, что сватает мне малолетку, то ли от его странного собственнического тона по отношению к Саше.

– Во-первых, я уже сто раз говорил, что с Крис только секс. – Друг показательно усмехается, не верит мне. – Во-вторых, если ты претендуешь, то считаешь, нормальным, что она в одной футболке в мороз балансирует на том, что даже лестницей сложно назвать? – Ник отводит глаза и я понимаю, что задел его своим замечанием.

– Меня она бы не послушала… – Он садится напротив и запрокидывает голову к потолку. – Вот что в этой девчонке такого, а, Яр?

Я бы хотел сказать Нику правду, что всё в ней волшебство. Что, если и существует красота, которая спасет мир, то это она и есть. Но отвечаю лишь:

– Ничего в ней особенного нет, Никит.

И мы просто молчим, пока в кабинет не влетает это самое волшебство. Она быстро роняет «спасибо», вешая мою куртку на плечики и плюхается на диван в углу.

– Я там вам документы на подпись подготовила, в синей папочке. Посмотрите?

Начинаем копаться в бумагах, попутно закидывая её вопросами и шкодливый ребёнок мгновенно исчезает. Эту грань Ковалевой я заметил с первого дня и именно поэтому так быстро смирился, что она заведует нашими делами. Саша может дурачится, язвить, но когда разговор касается работы – включается профессионал Александра Сергеевна. Она знает всё до мельчайшей детали. Всегда отвечает подробно, даже на глупые вопросы. У неё всегда есть, что предложить. Она решает проблемы по щелчку и никогда не жалуется. Я костями ощущаю ее причастность ко всему происходящему в этом заведении. И это очередной укол, потому что она умеет то, чего так не хватает многим из нас. Она не училась этому, как Кит. У неё нет огромного опыта, как у нас с Ником. Она просто делает, как чувствует. А чувствует она всегда слишком правильно.

Закончив с документами, Ник предпринимает еще одну попытку перевести общение с Сашей на другой уровень, а я лишь сильнее сжимаю ручки компьютерного кресла. Чувство гневного раздражения мешает ясно мыслить, но Саша все еще держится холодно и отстраненно. Ковалевой надо отдать должное – ни одной ложной надежды.

Но когда её телефон вибрирует от нового сообщения – мгновенно преображается: глаза начинают гореть озорными огоньками. Фея быстро хватает уже свою куртку и почти вприпрыжку двигается в сторону выхода.

– Сашка, ты куда? – Ник грустно смотрит ей в след и я понимаю, что там правда без шансов.

– Костя приехал! Там немного осталось, хочу доделать пока не стемнело. – Она выбегает в коридор и я, не успев даже подумать, как это будет выглядеть, порывисто кричу ей в спину просьбу быть осторожнее.

Придурок

Глава 9

Oliver Tree – Jerk

Саша

Я задолбалась. Хотя, можно сказать даже грубее, дабы выразить весь спектр эмоций. Знала, что будет тяжёлый год, но не настолько же? И ведь сама всё это на себя взвалила… Сама соглашалась на дополнительные смены, сама брала лишние задания в редакции, сама взяла сложную тему для диплома. И всё почему?

Одиннадцатый закон кармы – закон о терпении и вознаграждении. Для того чтобы получить желаемое, нужно прилагать усердие – и тогда желаемая награда станет доступной.

Вот я и прилагала. Даже не задумываясь, а хватит ли мне сил на всю ту огромную жизнь-мечты, которую я себе придумала. Несмотря даже на то, что полноценного выходного у меня не было уже несколько месяцев. Я, конечно, не на заводе тяжести таскаю, но организму это не объяснить. Хроническая усталость обостряет все эмоциональные реакции и замедляет мыслительные процессы.

Еще и погода препохабнейшая. Смотрю, как какого-то бедного ребенка отец пытается оттащить от витрины с горами мармелада. Как же я тебя понимаю, пацан… Ты просто еще не понял куда попал. Здесь орать бесполезно, никому тут мы не нужны. Пальцы сводит судорогой, а желудок скручивает в узел. Рыдать хочется от бессилия. Короче, куча звоночков, что нужна срочная перезарядка.

Законы кармы, в которые верилось больше, чем в юридические, сегодня наконец-то сработали и, загруженный до предела, вечер внезапно освободился. Ну, я и полетела домой со всех ног, предвкушая немного времени наедине с собой. Все разъедутся на работу, а я, как нормальный человек, закажу огромную пиццу с ананасами и пирог с вишней под любимый сериал. Буду пить кофе, вкусно кушать и смотреть на водопады под музыку Бадаламенти. Абсолютно одна.

Но пока переполненный вагон метро нёс меня вдоль красной ветки, я ловила себя на мысли, что в этом году ужасно тяготилась учёбой. В погоне за «автоматами» мне приходилось демонстрировать непривычно ответственную версию себя, потому что легче украсть два часа сна и написать лишний реферат, чем зубрить никому ненужные билеты или пытаться списать. Память у меня ужасная из-за СДВГ, а списывать я никогда не умела. Тряслась, как осиновый лист, от одной мысли, что меня поймают. Вот и приходилось всегда глубоко копать и разбираться в материале. Только на финишной прямой погоня, к удивлению, выходила на новый уровень и вместо простеньких рефератов приходилось то и дело сочинять интервью с несуществующими людьми, утопать в заметках и снимать никому ненужные репортажи, что вкупе с работой в газете походило на пытку.

Сейчас эта пытка начинала тяготить странным ощущением бесполезности. Я чувствовала себя не на своём месте. Как будто опять не успела вовремя приспособиться, входя в порочный круг. Я слишком часто была не на своём месте, не в том окружении, занималась не своими делами. Это пугало, потому что значило жить не свою жизнь. Значило повторять семейный опыт. А единственное, о чем я мечтала все сознательные годы – иметь призвание, которое давало бы возможность получать удовольствие от этой жизни. Не терять души ребенка, не терять мечты, которая и есть двигатель всего существования. И никогда не переходить бесповоротную грань взрослости, за которой только обсуждения болезней, убогих шоу по телевизору и цен на порошок.

Я много лет смотрела на своих родителей, которые ненавидели то, чем занимались. Они были обозлёнными на себя, на меня, на весь белый свет. Не были счастливыми, да и боялись этого «счастья», как огня. Не дай бог оно застигнет в врасплох и они не успеют подумать «а так надо?» или «а так правильно?». Что делать когда «всё плохо» их обучали с самого детства, там они прекрасно ориентируются. А стоит случится чему-то хорошему, так сразу «не сглазь», «не привыкай». Кажется, у их поколения просто отсутствует навык радоваться чему-то простому.

«Помни, Саша, что рано или поздно и тебя сломает. Как маму и папу. Как всех, таких молодых и дерзких. И счастье твоё надуманное не повторится больше никогда. Слышишь? Никогда.»

Все эти поучительные речи собирались где-то в районе глотки и сидели неприятным воспоминанием и дополнительной мотивацией. Поэтому я работала над собой каждый день. Делала всё, чтобы стать профессионалом в том, что мне, действительно, интересно. В том, от чего глаза горят. Не посредственным сотрудником, а незаменимым. Не так, чтобы гореть, перегореть и остаться пеплом.

Желание быть нужной и важной играло злую шутку и проявлялось во всех жизненных вопросах. И только грёбаная мысль «а вдруг это не моё, я просто никудышный журналист и все пытаются это доказать» слишком сильно била прямо под дых, даже не нуждаясь в доказательствах, чтобы причинить боль.

А вдруг я просто гонюсь за призрачным шансом? Чем я лучше тех, кто сейчас уставший едет от начальника – тирана? У каждого свой сценарий, в которым ты ничтожен в сравнении с кем-либо другим…

Мысли о неприятной участи безызвестности прервались всплывающим оповещением на экране часов – «сдать интервью». План одинокого вечера требовал корректировки. Организму это не нравилось о чем удачно напомнило головокружение и онемевшая ладонь, но надо было срочно освободить из заточение ноутбук, который уже второй день ночевал в баре, а катастрофически нужен был завтра утром.

Главному правилу работы в «Штабе»: не попадаться никому на глаза в свой выходной, Маринка научила меня ещё в первый день знакомства, чем и завоевала хрупкое доверие. И я честно пыталась ему следовать, пролетая на заоблачных скоростях мимо знакомых лиц, в надежде остаться незамеченной.

Только это была бы чужая жизнь, если бы именно сегодня правило не пошло к черту. Уже на выходе из кабинета меня практически сбила с ног заплаканная Алиса. Рыжая, не худая, не высокая. Она пришла к нам полгода назад и молчаливо справлялась со всеми трудностями, зарекомендовав себя стабильным бойцом. А перемены в настроении у таких обычно вызывают дополнительное беспокойство.

Сейчас источник этих перемен искать долго не пришлось: лысоватый мужчина средних лет всем своим видом показывал причастность к происходящему. Слезливое молчание на произнесённое шёпотом «он к тебе приставал, да?» окатило холодной водой. А дальше всё как в лучших фильмах: насрать было на выходной, на ноутбук и даже на пиццу с ананасами.

Смутно, но я помню, как по дороге схватила у кого-то с подноса сладкий коктейль, зато отчётливо помню, как коктейль стекал по полуострову на голове у этого мудака. Помню, как ладонь обожгла пощёчина. Как мудак бился в истерике и тыкал пухлым, как сарделька, пальцем мне в лицо. Как попросила вечно хмурого охранника Костю вывести мудака и больше никогда его сюда не пускать.

А ещё помню, как у Ярослава буквально дым валил из ушей, когда он за шиворот пытался утащить меня обратно в кабинет. И единственное о чем я успела подумать: он ещё один мудак.

Глава 10

Green Apelsin – Станцую на твоей могиле

Ярослав

Ноябрь всегда казался мне бесполезным месяцем. Осень практически отступила, но предпраздничный декабрь слишком слабо маячил на горизонте, заставляя погрязнуть в любой трясине, которая только подвернётся.

В этом году выбор удачно пал на работу, благодаря Андрею, мать его, Китаеву. Тот, заразившись излишней инфантильностью у Ника, укатил с невестой в тёплые края. При этом не забыл заранее убедится, что оставляет нас в достаточно большой запаре. И вот, через неделю его отъезда, дедлайны нескольких вопросов горели уже даже не синем пламенем, собственно, как и моя жопа. Я честно пытался разобраться в документах, которыми, за семь лет ведения бизнеса, занимался раза три от силы, но попытки были тщетны, а Ник, на просьбу о помощи, просто положил трубку.

Усталость накатывала, а вечер пятницы многозначительно утекал сквозь пальцы. Разгрузить голову получалось лишь благодаря редким перекурам, отвлекаясь на ощущение никотина.

Но этот перекур превзошёл все ожидания и отвлёк нахрен от всего. Сначала я чуть не поперхнулся порцией дыма, когда мимо, как Дэш, пролетела Ковалева или кто-то очень на неё похожий. Я даже попытался уловить схожие черты, но тут же одёрнул себя, потому что это явно не могла быть она. Нет, не в строгих брюках, не в пальто, не на каблуках. Не в том виде, в котором я представлял администратора бара, ещё не зная, что это будет Саша. Навязчивые мысли, как по команде, начали рисовать образ Феи. Пришлось шумно выдохнуть, прогоняя наваждение и принять ещё дозу никотина и одиночества.

Только вернувшись в бар я понял, что остаться ещё на десять минут одному стало катастрофической ошибкой, потому что внутри происходил лютый пиздец…

Официантка Алиса рыдала на плече у бармена Геры. Охранник Костя, впервые, растерянно хлопал глазами. А Марина, как главная фанатка Ковалевой, чуть ли в ладоши не хлопала, пока эта принцесса, невероятно изящно, выливала коктейль на голову гостю… Но когда воздух пронзил звонкий хлопок, затихла и она.

Твою мать…

Картина маслом: стоим толпой и наблюдаем, как Саша ангельским голоском просит двухметрового, на секунду, в длину и ширину, Костю «нахрен выкинуть этого мудака и никогда сюда не пускать». И Костя молча выполняет приказ этой малолетки. А вот я, краем глаза, замечаю, что сама она пытается просто улизнуть, даже не получив аплодисментов за представление.

Нет уж, милая, не сегодня.

Гнев начинает овладевать разумом и я не до конца понимаю зачем, но почти закидываю девушку в кабинет, хлопая дверью.

– Что за херня? Ты сдурела? Ударила клиента и вылила коктейль на него, специально!

– Ударила, да, и вылила. – Она спокойно проходит вглубь кабинета и садится на краешек стола, а у меня кровь уже закипает от её взгляда, полного безразличия и пренебрежения. – Может, объяснишь зачем ты это сделала?

Перед глазами яркой вспышкой всплывает злополучная пощёчина и осознание, что я мог её остановить. Видел, что девчонка не в себе, когда спустился в зал. Но ноги сами приросли к полу, заставляя молчаливо наблюдать и всей кожей чувствовать её удар.

– Потому что он мудак. – Она отвечает даже не моргая. Безжизненная до ужаса. Начинаю понимать: что-то не то, но эмоции все равно пока берут верх.

– Да мне насрать кто он…

– Извините, можно… Я… Я хотела… – Алиса робко просовывает голову в приоткрытую дверь, пока Гера пытается протиснуться в кабинет.

– Закройте, блять, дверь! Все вышли и закрыли эту гребаную дверь! – Всё. Предохранитель сорван, а в меня бес вселился. Трясёт от происходящего. Я даже не осознаю, когда хватаю Ковалеву за плечо в попытке понять зачем она это сделала, что связывает её с этим мужиком и почему она так спокойна?

– Ты в курсе, что клиент всегда прав? Слышала такое? – Не сдаюсь, пытаюсь хоть слово дельное вытрясти. И она, наконец-то, начинает злиться.

– Всегда? Даже когда пристаёт к девушке, которая говорит нет? Когда делает то, что его просят не делать? Когда унижает, оскорбляет? – Сука, ну, как я сразу не догадался…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.