Любовь сильнее страха

Кира Мэй

Любовь сильнее страха

Плейлист

25\17 – Только для своих

Мумий Тролль – Такие девчонки

Максим Свобода – ЯТНЛ

S.O.A.D. – Aerials

Trevor Daniel – Falling

Two Feet – I Feel Like I’m Drowning

БАЗАР – Классическая музыка

Нервы – Глупая

Oliver Tree – Jerk

Green Apelsin – Станцую на твоей могиле

Alt-J – Breezeblocks

Beautiful Boys – Напомни мне ту.

Andrew Bird – Sisyphus

ZOLOTO – Капалавада

Alai oli – Sad Princess

Radiohead – 15 Step

Aerosmith – Dream On

Хаски – Отопление

Hozier – Cherry Wine

Green day – Boulevard of Broken Dreams

АИГЕЛ – Эта вода живая

Mary Gu, Wildways – Я тебя тоже

ЛСП – Канат

E.M – Everybody Hurts

Radiohead – True Love Waits

ЛСП – Никогда

Мэйти, Anacondaz – Добрая песня

Ольви – Потерять тебя

The Hatters, TRITIA – Где-то там

Дельфин – Любовь

YUNGBLUD – I was made for loving you

Kingdom Come – What Love Can Be

Глава 1

25\17 – Только для своих

Ярослав

– Пей! Пей! Пей!

Я смотрю на компанию нерадивых студентов, которые слишком бурно поддерживают, лакающего один за другим шоты, ботаника и не чувствую ничего, кроме раздражения. Пытаюсь засунуть его куда поглубже, но когда одна фриковатая девица из их шайки почти садится мне на колени, в попытке сделать удачный кадр, окончательно выхожу из себя.

– Эй! Есть хоть небольшая вероятность, что мы сегодня выпьем? Я пятнадцать минут жду чертову кружку пива! – Обращаюсь в пустоту, стараясь перекричать при этом Secret Sisters и гул толпы.

– Минуту буквально, второй бармен сейчас будет! – Не то чтобы я рассчитывал на ответ, но высокий блондин, каким-то образом, услышал моё негодование, находясь в противоположной стороне бара и одарил грустным взглядом.

И на том спасибо.

Оглядываюсь по сторонам, в попытке скоротать время. Толпа возле стойки беснуется, но, в отличии от меня, у всех слишком радостные и доброжелательные лица. Их либо не сильно интересует выпивка, либо они уже привыкли к такому обслуживанию. Сначала я подумал, что такой провал – индивидуально к нашему визиту, но здесь это, видимо, в порядке вещей.

Поглаживая изрядно отросшую бороду, пытаюсь вспомнить как меня вообще сюда занесло? Зарекался ведь не экспериментировать, если есть хоть шанс обосраться с выбором места! Но кто я такой, чтобы сам Никита Фоминов считался с моим скромным мнением? Черт бы его побрал с этими заявками на разнообразие!

Количество людей в баре растёт так же быстро, как и моё раздражение. Нервно постукиваю пальцами о гладкую поверхность барной стойки, не оставляю надежду, что мифический сотрудник придёт хотя бы на звук, но нет.

Вот, место вроде приличное. Народу тьма и на всех один бармен. Парень не тупит, конечно, суетится. Да и я не дурак, прекрасно понимаю, что чем больше осень вступает в свои права, тем горячее сезон во всех заведениях Москвы. Но пятнадцать минут для чёртовой кружки пива? Серьёзно?

Начинаю невольно задумывается, что в нашем баре такой дичи точно никогда бы не случилось. И дело не в том, что он у нас в три раза меньше, а новых лиц там никто не видел уже несколько лет. Не-а. Дело в том, что оставить в пятницу за баром одного человека просто не профессионально, что ли?

Хотя жёлчь, подкатывающая к горлу, подсказывает, что бесит меня всё-таки не только это ожидание, но ещё и гребаные стереотипы. Общественные рамки, которыми нас с самого детства награждали любители Ницшей и Шопенгауэров. Для таких мы всегда были дерьмом. И по Ницше, и по Шопенгауэру. Дерьмом, по определению, потому что били рожи тем, кто этого сам хотел или кто заслуживал. И что за границами этого их не интересует. Они тебя уже оценили и причислили к лику маргинальных слоев общества. И, благодаря этим стереотипам, бывшему футбольном хулигану, никогда в голову не придет открыть скромный бар с отголосками нулевых прямо напротив ЦУМа. Бар, где рядом с менеджерами среднего звена спокойно можно заметить известного блогера. И это злит, потому что выглядит стильно, спокойно и, что греха таить, прибыльно. Ещё и название придумали… «Штаб»… Вроде простенько, но запоминается. И сам бар, хоть не герой светских хроник, но на картах у него твёрдая пятёрка и пара тысяч положительных отзывов.

Проваливаясь в мысли о собственной состоятельности или несостоятельности, я не сразу замечаю, что чей-то звонкий голосок настойчиво пытается меня из этих мыслей вытянуть:

– Эй-й-й, привет! Что вам налить?

Надо же. Очнулись.

– Пиво. Светлое. Просто пиво. – Почти рычу и машинально обвожу взглядом окружающих в поисках источника звука, с исключительным желанием сказать пару ласковых, чтобы выплеснуть накопившуюся злость. Но еле сдерживаю смешок, когда глаза останавливаются на белобрысой макушке.

– Все законно, мне двадцать, – Недовольно бурчит эта макушка, будто прочитав мои мысли. – Прошу прощение за ожидание.

– Да ладно, понимаю. Ножки короткие, шажки маленькие. Издалека бежала? – Широко улыбаюсь, в попытке разрядить обстановку и не испугать девочку, но она моего юмора не оценивает.

Секунду смотрит в упор, как на умственно отсталого, а потом просто закатывает глаза и идёт наливать пиво, напевая под нос «Stan» Эминема.

А я невольно цепляюсь за неё взглядом. Странная такая… Другого слова даже подобрать не могу. Этот ребёнок слишком сильно выделяется на фоне бесконечного количества бутылок и кранов пива. Волосы растрёпаны, а из густой копны выбивается тонкая косичка с россыпью мелких колец, которая болтается возле её лица, норовя то и дело удариться о такое же мелкое колечко в носу. Раскрасневшаяся, как будто только залетела сюда с мороза. Ну, точно бежала. И до невозможности хрупкая, как фарфоровая кукла. Это видно даже за её безразмерной толстовкой, где на груди кривым шрифтом вышита такая же несуразность, как и вся эта девчонка:

«Абсолютная любовь побеждает всё».

– Что это значит? – Смех подкрадывается, но я глухо глотаю его вместе с мыслью: «интересно, она сама в это верит?». И пока стараюсь сдержать эмоции, не замечаю, как передо мной вырастает бокал пива.

– А? Ты о чём? – Да что ты будешь делать! Ей доплачивают, чтобы она смотрела на меня как на кретина? Пальцем тычу блондинке в грудь, обращая внимание на то, что вызвало во мне неподдельный инетерес.

– Оуу. Ты не очень похож на человека, которого это могло бы… Ммм… Взволновать… – Она подходит к другим посетителям, а я… Я просто люблю докапываться до истины.

– Мне интересно, что ты вкладываешь в эту… – Почти говорю «глупость», но вовремя осекаюсь. – Фразу. Что ты вкладываешь в эту фразу?

Девчонка еще с минуту смиряет меня недобрым взглядом, а потом, шумно выдохнув, лепечет не совсем то, что я планировал услышать:

– Надо любить всех и вообще. А не кого-то в какой-то определенный день. Любовь для этого создана.

А где теории мировых заговоров?

– Вот так просто?

– Я, по возможности, стараюсь не усложнять. – Пытаюсь придумать остроумный ответ, но светлая макушка слишком быстро растворяется в воздухе.

Не без сожаления, но принимаю скомканное окончание нашего диалога. Вот что это в ней играет: юношеский максимализм или правда остались вот такие… Глупые? Наивные? Очаровательные… Отмахиваюсь от неуместных мыслей и аккуратно пробираюсь через толпу, держа бокал над головой, как трофей. и Параллельно пытаюсь отыскать взглядом две крупные фигуры. Благо таких здесь немного, поэтому быстро направляюсь к небольшому столику в самом углу.

Вечер уже не кажется таким безнадежным.

– Ладно, может уже расскажешь, что мы здесь делаем? – Даже не успеваю сесть, когда Андрей задаёт резонный вопрос.

Мы оба не очень понимаем зачем было тащиться в пятницу вечером в самый центр. Потолкаться с кучкой хипстеров можно в любом ТЦ, только на это давно нет ни желания, ни времени. А вот наш третий товарищ сияет как начищенная монета и это вызывает сомнения. И опасения.

Очень много опасений.

– Мы купим этот бар, – удовлетворенно чеканит Ник, а у меня непроизвольно открывается рот.

– Что купим, прости?

– Этот бар, вы сами говорили, что нам надо расширяться!

– Ник, расширяться – значит открыть парочку новых небольших заведений, а не выкупать чужой бар в центре города, мне кажется, ты переоцениваешь наши возможности… – Вижу, что у Андрея подбородок чуть трясётся, как перед приступом истерического смеха, но осознание, что этот придурок не шутит сильно освежает его пыл.

Ещё лет пятнадцать назад, когда нас было пятеро, а дружба только набирала обороты, Андрюха Китаев, самый старший из нас, был единственным, кто не романтизировал участие в фанатском движе. Кит чётко понимал, что мы никогда не станем белыми воротничками – придётся крутиться самостоятельно. К окончанию универа картинка прояснилась ещё чётче: Рим, он же Андрей Римкин, уехал в Питер на встречу большой любви. Гриша внезапно решил поменять жизнь на сто восемьдесят градусов и, после физкультурного, настойчиво пытался поступить во ВГИК, а мы втроём решили идти по пути наименьшего сопротивления. Советовались с родителями, консультировались с друзьями. Целыми днями продумывали различные варианты, но отметали один бизнес-план за другим. Пока, однажды, Китаев не приехал ко мне в пять утра с горящими, от осознания, глазами. Осознание было сомнительным, но надёжным: надо работать с тем, о чём знаем больше всего. А знали мы тогда мало о чём. Если честно, то не о чём, кроме спорта и алкоголя.

Противоречиво, но честно.

И в подтверждение всех стереотипических теорий, на свет появился спортивный магазин, быстро обросший популярностью в фанатских кругах, и наша гордость – небольшой спорт бар. За семь лет магазинчик преобразился в сеть, а вот бар так и оставался больше отдушиной, чем бизнес-проектом. Мы давно понимали, что можем позволить себе что-то большее, но рисков было слишком много и каждый раз мы откладывали этот вопрос до лучших времён.

– С чего ты вообще взял, что он продаётся? – В отличие от Андрея, у меня сохранить серьёзность не получилось и второй приступ смеха уже накатывал лавиной, привлекая внимание соседних столиков.

– Подвозил одногруппницу Тимура, она здесь работает. Жаловалась, что босс уезжает в Штаты и хочет продать заведение…

– Умоляю, только не говори, что мы должны купить его потому что тебе понравилась подружка младшего брата!

– Нет, она, конечно, симпатичная… – Взгляд у Ника начинает бегать и я понимаю, что девчонка, и правда, здесь играет не последнюю роль.

Приплыли. Ник – то куда. Никогда за ним широкие жесты не наблюдались, а тут он бар готов купить, что там за роковая женщина?

– Боже, просто заткнись, лучше прямо сейчас… – Чувствую, что мой смех начинает приобретать истерические нотки, а вот Кит слишком мрачный. Одним взглядом пытается осадить фантазёра.

– Вы серьёзно не понимаете? Спортбар в центре Москвы – это ахренеть как круто!

– И стоит ахренеть каких денег!

– Зануды! Давайте хотя бы поговорим с владельцем. – Он облокачивается на стол и умоляюще смотрит на каждого из нас. – За спрос денег не берут.

– Хрен с тобой, поговорим. Спасибо, что денег за это и правда не берут… – Я сдаюсь первым, а Кит лишь показательно закатывает глаза в знак протеста.

Но он тоже прекрасно понимает, что если Никита Фоминов в чем-то заинтересован, то гореть синим пламенем будет всё, что встанет у него на пути. Даже мы. Поэтому поговорить с владельцем будет намного проще, чем убедить Ника в отсутствии даже призрачного шанса на покупку заведения.

А с другой стороны, почему нет?

От одного разговора никто ничего не потеряет. Странно не воспользоваться шансом, если ещё пол часа назад, гоняя мысли по кругу, я и сам был не против стать владельцем чего-то подобного.

Может уже настали лучшие времена?

Глава 2

Мумий Тролль – Такие девчонки

Саша

По статистике около трети всех смертей происходит во время сна. Чисто теоретически, какова вероятность, что я подверглась этой статистике и попала в Ад? Зажмуриваю до боли глаза, медленно считаю до пяти. Со всеми ниточками, иголочками, половинками. Вот чтобы наверняка. Не знаю на что надеюсь больше: то ли на холод Стикса с Хароном, то ли на дурной сон, то ли на то, что ураган унесёт меня, как Дороти, в волшебную страну Оз. Но когда немного приоткрываю один глаз, выдыхаю почти со стоном. Нет. Там ни кровати, ни Тотошки, ни царства мертвых. Только до отказа забитый бар.

С самого утра вселенная кидает в меня проблемы одну за другой, а причину я найти не могу.

Три с половиной года в Москве изрядно натренировали моё самообладание и я спокойно относилась к трёхчасовым сну, к полному отсутствию сна, к редакционным заданиям в три утра, к липким взглядам, к неоднозначным комплементам. Я даже почти научилась не материться, объясняя очередной инфлюенсерше, что расположение бара не обязывает нас добавлять в меню апероль.

Короче, ко многому привыкла… Но сегодня я была одним оголенным нервом, потому что обстановка вокруг накалялась каждую минуту.

Утром, в качестве напоминания о том, что это последний год на журфаке, прилетел очередной бесполезный, но при этом огромный, проект. В газете, куда удалось напросится стажером ещё на первом курсе, новый главред бессовестно вешал на меня несколько непрофильных интервью, ведь мне надо набираться опыта. Новая подружка соседа сожрала именно мои йогурты. Авария в метро случилась именно на моей ветке. В кофейне закончился именно мой кофе. Одногруппник Тим случайно прожег мою любимую куртку. Но вишенкой на торте стало внезапное исчезновение бармена в пятничный, блин, вечер! Я обожала стоять за баром. И даже после получения должности администратора частенько возвращалась за стойку, но сегодня… В единственный из всех дней в году, когда я планировала вести активную асоциальную жизнь в компании документов! Именно сегодня я летала между столиками и баром, как в первый год работы.

Спасибо, вселенная.

– Я убью его, ты его уволишь, а я его убью! – Гера чуть ли не клюёт своим острым носом стойку, наливая очередное пиво и сетуя на, уже бывшего, напарника, который, судя по странной отговорке, сначала застрял в пробке, а потом и вовсе заболел.

– Забей, если Сергей не найдёт нормального покупателя, то уволят нас всех… – Произношу грубее, чем планировала, протягивая Гере пустой бокал.

– Легко тебе говорить, Сашка. Для тебя это… Как ты там говоришь? – Он щёлкает пальцами, в попытке вспомнить мои короткие монологи.

– Временный этап, Гер.

– Во, точно, этап! – Он неловко почёсывает светлую макушку, перед тем как продолжить. – Ты же будущее российской журналистики! Всё равно ушла бы в ближайшее время. А я? Я не умею ничего, кроме как бутылки кидать и пиво наливать без пены.

– Странное у тебя представление о российской журналистике, конечно, раз во мне ты видишь её будущее…

Вообще-то Гера был прав. Вечно работать в баре в мои планы не входило. Да и в профессии были неплохие перспективы, благодаря тому, что влилась ещё на первом курсе. Если быть совсем честной, то я дни считаю до того, как получу диплом, смогу выйти на полную ставку корреспондента и найти какое-нибудь киношное издание, чтобы ночами строчить рецензии для души. Только до конца универа ещё больше полугода, а с моей минимальной ставкой в редакции, даже на метро копить придётся. И «Штаб» уже давно стал нечто большим, чем просто рабочее место. Ласково прозвав его «шапито» в первый рабочий день, мне ни разу не пришлось пожалеть, что теория семи рукопожатий привела именно сюда. Подвальное помещение иногда напоминало пивнушку из нулевых, иногда в нем угадывались отчётливые черты «Дома у Дороги» из любимого сериала, а сегодня это, определённо, был «MacLaren» из «Как я встретил вашу маму».

Повисло неловкое молчание, Гере хватило и краткого взгляда, чтобы понять: все не так радужно, как кажется. Выдавливая кривоватую улыбку, он взял все в свои руки и мудро перевел разговор в другое русло.

– Ну, и как там дела с продажей? Есть желающие обзавестись этим «шапито»?

– Было намного больше, пока твоя подружка не придумала истории про поножовщину и постоянников воров в законе…

Ууупс!

Сергей вырастает из-за спины невидимой фигурой и одаривает нас трогательной улыбкой, а я даже не планирую отпираться. Я больше трёх лет отдавала этому месту кучу времени, сил, нервов. И ради чего? Чтобы пришёл какой-то быдловатый мужик и превратил лучший бар Москвы в шашлычку? Нет, это не наш вариант. Мне нужна моя торжественность дня, а не скользкие рыцари и хамоватые бабы на работе. И Сергей сразу знал, что я так просто не сдамся. Столько лет бок о бок не проходят даром.

– Он хотел сделать здесь караоке! – Пытаюсь говорить нормально, но выходит какое-то гневное бурчание.

– Саш, ты же любишь ходить в караоке… – Усмехается Гера, за что получает мой самый злобный взгляд, потому что это запрещённый приём. Люблю! Редко. Но метко. Поэтому и знаю, что нам это не подходит.

– Но не работать в нём! Ты же понимаешь, что если сделать из нас караоке, через пару месяцев все мои байки станут явью? – Я борюсь с этими новыми владельцами уже несколько месяцев и силы, если честно, на исходе. Тем более сегодня.

– Саш, я всё равно его продам. Дело времени, пора смириться… – Сергей кладёт руки мне на плечи в примирительном жесте.

Смирение.

Вспоминаю третий закон кармы: только приняв ситуацию, человек сможет её изменить. Вот смирятся точно никак не входило в мои планы, но блин! Единственным, на что я опиралась, в своей не очень логичной жизни, были законы кармы. И сейчас они достаточно однозначно намекали на то, что лишь осознание ситуации поможет на неё повлиять.

И я уже почти сдаюсь на милость вселенной, когда, неоновым суфлёром, перед глазами проносится всё, чем с утра меня одарили в газете и в универе. Хоть раз в жизни я могу воспользоваться положением?

– Ладно, но мы же взрослые люди. Это должна быть взаимовыгодная сделка.

– Ковалева, что ты хочешь?

Я? В идеале: свободный сарафан, вечное лето и чтобы волосы нужной длины отрастали за два часа. Но прошу самую малость.

– Всего несколько выходных… Возможно, это как-то ускорит процесс твоего предательства, а я смогу разобраться с учёбой.

Сергей нервно цокает на мой нервный комментарий, но сама идея, кажется, находит у него отклик. Я же правда лишь оттягиваю неминуемую кончину и единственное, что в моих силах – обезопасить себя на других фронтах. Тем более я почти месяц без выходных. Даже глаз уже дёргается, а как вспомню висящие на мне задачи, то дёргаются уже оба.

– Без ножа режешь, понимаешь, да? – Понимаю. Знал бы он как меня вся эта ситуация режет.

Если бы не эти обстоятельства, я бы уже получила от ворот поворот, потому что сейчас и правда сложно – горячий сезон. Но этот слабый огонёк надежды… Серёжа не дурак, опытный человек. Осознает, что отсутствие самого идейного члена команды в вопросах продажи может пойти всем на пользу, поэтому отпускает решать дела. Знаю, что ему самому не нравится мысль, что это место может кто-то испортить. Он этот мирок много лет честно выстраивал, но тянуть уже не в состоянии. У него в Штатах жена родит со дня на день и тесть с выгодным предложением, кто бы отказался? Осталось лишь выбрать для нас меньшее из зол.

И я смиряюсь.

Глава 3

Максим Свобода – ЯТНЛ

Ярослав

За двадцать восемь лет я ни разу не сомневался, что родился под счастливой звездой. Да, были трудности, куда без них. Не было во мне никогда потуг на высоколобость и эрудицию. Универ закончил еле-еле. Да и в движении безответственных раздолбаев слыл чуть ли не идеологом. Но мне как-то баснословно повезло с друзьями и семьей. Любящие родители помогли учебу одолеть и купить квартиру в столице. Старший брат, с которым мы всерьёз даже не подрались ни разу, приезжал по первому звонку. Своё дело приносило не только деньги, но и удовольствие, а подростковое увлечение футболом подкинуло приз в виде лучших друзей.

Хотя одно «но» всё же было. Не то чтобы оно меня беспокоило, нет. Оно просто было. Я оказался тем, кому в картах везло больше, чем в амурных делах.

Самая большая, как мне самому тогда казалось, любовь случилась ещё в универе. С Лилькой мы знали друг друга с детства, были соседями по даче. К восемнадцати годам на смену приятельству, как по щелчку, пришло что-то большее. Лилька была шикарная, даже отрицать не хочется: рыжая, длинноногая, с пышной грудью и томным взглядом. А я был уличным пацаном. Футбольным хулиганом с вечными синяками и посредственным уровнем культурного развития. И меня каждый раз брала гордость, что, вопреки всем стереотипам, вот эта шикарная Лилька из всех выбрала именно меня. Через год предложил ей съехаться. Снял квартиру недалеко от ВУЗа, где Лиля училась на экономическом по стопам отца, а я на юридическом, потому что законы надо знать. И как бы сильно меня не бесили присказки про «золотую молодёжь», всю помощь от родителей мы с благоверной принимали осознанно и с уважением, стараясь на благо будущей молодой семьи.

Только на последнем курсе оказалось, что Лилька не сильно разделяла мои восторги. Поэтому вместо того, чтобы пойти со мной под венец, решила пойти на повышение, которое определялось не умственными способностями, а умением как можно лучше нагнуться над столом начальника.

Вот так моя первая и единственная любовная лодка и разбилась о карьерную лестницу.

Тогда я принял это за добрый знак и твёрдо решил, что собственная семья не в моей системе координат. Не подходит мне схема «проснулся. поцеловал жену, поцеловал детей, пострадал на работе, приехал. поцеловал жену, поцеловал детей, пошёл спать». Я не хотел жить в пол оборота и возлагать надежды на иллюзорное будущее.

Несколько лет ограничивался случайными связями, а год назад появилась Крис. Сексуальная брюнетка с карьеризмом головного мозга и полным отсутствием, как мне казалось, воздушных замков. Целый год мы отлично довольствовались отношениями в горизонтальной плоскости. А возможность поболтать в перерывах оказалась приятным и необременительным бонусом.

Только понять не могу, как я пропустил момент и из «просто секс и поговорить» все перешло в тридцатиминутные оправдания за, проведенный с друзьями, вечер. И вот это меня напрягало гораздо больше внезапных перемен в бизнесе.

– Ты мог хотя бы позвонить, смс отправить! Я как идиотка прождала тебя весь вечер с ужином! – Тонкий наманикюренный пальчик летал перед лицом, как снитч, пока Крис всё больше и больше закипала от надуманной обиды, а единственным желанием было сломать этот длиннющий красный ноготь, чтобы орала она хотя бы по делу.

– Мог, но не должен и ты прекрасно это знаешь! – Говорю уже грубее, чем должен, не выдерживаю ультразвука, на который переходит брюнетка.

– Знаю, конечно, я знаю, что твоя работа важнее, и друзья важнее, и футбол, и пьянки ваши. Тебе всё важнее наших отношений! – Ну всё. Приехали. Объяснял же, как ребёнку, что никаких обязательств, но нет.

– Каких отношений, Крис? Мне кажется или мы ещё на берегу решили, что никто никому ничего не должен? Я тебе никогда ничего не обещал.

Я вообще никогда и никому стараюсь ничего не обещать, чтобы не терять вкус к реальной жизни. Оглядываясь на все эти «надо», легко забыть собственные желания. А я слишком эгоистичен, чтобы делать то, чего не хочу.

– Это было год назад, Ярослав, я думала, что мы уже прошли этот этап! – А, то есть надо было каждый месяц говорить, что формат не изменился?

Понял, принял, осознал.

Вижу, что Крис уже начинает потряхивать. Ей кажется, что я не понимаю очевидных вещей. Мы же спали вместе, ужинали и завтракали, встречались с друзьями и даже пару раз случайно пересекались с родителями. Это не просто секс за закрытыми дверями. Ага, Конечно. И теперь она пытается убедить в этом меня, а я, дурак такой, вбил себе в голову идиотскую мысль, что не создан для чего-то серьёзного. Только, по мнению Крис, это было до неё. Стандартная схема. Обычно, правда, это начиналось на втором свидании, а эта ещё долго продержалась. Целый год.