Шёпот Затопленных Святынь

Он раскрыл книгу и при свете масляной лампы начал перелистывать хрупкие страницы.

– То, что я рассказал вам ранее, – лишь малая часть истории, – сказал он. – В этой книге содержатся знания, которые мой предок получил от старика Давида, последнего хранителя тайны несториан.

Рустам нахмурился, перелистывая страницы.

– Странно, – пробормотал он. – Здесь должна быть карта… Или хотя бы её описание.

Он быстро просмотрел несколько страниц, затем остановился.

– Вот оно. Карта была спрятана в медальоне. В том самом медальоне, который сейчас у тебя, Алексей.

Алексей достал медальон из-под рубашки.

– Но я уже открывал его. Там был только пергамент с надписью на латыни и схематичный рисунок.

– Возможно, есть второй тайник, – предположил Рустам. – Дай мне посмотреть.

Алексей передал медальон старику. Рустам внимательно осмотрел его, поворачивая в разные стороны и изучая каждый символ.

– Интересно, – пробормотал он. – Согласно записям, медальон содержит не только указание на местонахождение клада, но и ключ к его открытию.

Он указал на странный символ, расположенный в центре креста на лицевой стороне медальона.

– Видите этот знак? Это не просто украшение. Это расположение звёзд в день летнего солнцестояния. Если смотреть с определённой точки на берегу Иссык-Куля, звёзды выстраиваются именно в таком порядке над местом, где спрятан клад.

– То есть медальон – это своего рода астрономический инструмент? – спросил Алексей.

– И карта, и компас, и ключ, – кивнул Рустам. – Несториане были не только религиозными деятелями, но и образованными людьми, сведущими в астрономии, математике, медицине. Они создали систему защиты, недоступную для монголов с их примитивными представлениями о мире.

Рустам перевернул ещё несколько страниц книги и вдруг замер.

– Вот оно, – прошептал он. – Я так и думал.

На странице был текст на старокыргызском языке и рисунок, изображающий кристалл странной формы, окружённый сиянием.

– Это и есть «Ключ Соломона», – сказал Рустам. – Кристалл, найденный в горах Иудеи во времена царя Соломона и обработанный древними мастерами. Они придали ему особую форму, которая, как считалось, усиливает его природные свойства.

– Какие свойства? – спросил Алексей.

– Исцеление, – ответил Рустам. – Прозрение. Способность видеть истинную сущность людей и вещей. – Он перевёл взгляд на Алексея. – Вот почему Карабаев так отчаянно его ищет. У него редкая форма дегенеративного заболевания. Врачи дают ему не больше года жизни. Он верит, что кристалл может его исцелить.

– Откуда вы знаете о болезни Карабаева? – удивился Алексей.

– В маленьких сообществах трудно хранить секреты, – пожал плечами Рустам. – Особенно когда ты богат и влиятелен. Его частые визиты в швейцарские клиники не остались незамеченными.

Внезапно снаружи раздался шум – сквозь рёв дождя и ветра пробивался звук двигателей.

– Они нашли нас? – встревоженно спросила Динара.

Рустам подошёл к входу в пещеру и осторожно выглянул наружу.

– Пока нет, – сказал он. – Они прочёсывают склон большой группой, но пока не нашли эту пещеру.

Он вернулся к книге и быстро перелистал несколько страниц.

– Нам нужно найти точное местоположение клада до дня солнцестояния, – сказал он. – И для этого нам понадобится ещё один предмет.

Рустам указал на рисунок в книге – странный диск с концентрическими кругами и необычными символами.

– Это астрономический инструмент, созданный несторианами. С его помощью можно рассчитать точное время и место, где следует искать вход в пещеру с сокровищами.

– И где этот инструмент? – спросил Алексей.

– Я не знаю, – честно ответил Рустам. – Согласно записям, он был спрятан отдельно от медальона в месте, которое называется «Обитель веры».

– «Обитель веры»? – переспросила Динара. – Так называют древний курган недалеко от северного берега Иссык-Куля.

– Возможно, – кивнул Рустам. – В записях говорится только, что это место связано с великой скорбью и смертью многих людей.

Шум снаружи стал громче. Лучи фонарей метались по склону, выхватывая из темноты камни и деревья.

– Они приближаются, – тревожно сказал Алексей. – Нам нужно уходить.

– Здесь должен быть другой выход, – сказал Рустам, поднимаясь на ноги. – Все пещеры в этих горах связаны между собой. Если верить записям, этот грот соединяется с большой пещерной системой, которая выходит на противоположный склон горы.

Он поднял светильник и направился вглубь пещеры. Динара и Алексей последовали за ним. Грот сужался, переходя в узкий коридор, где им приходилось идти согнувшись. Коридор постепенно уходил вниз, вглубь горы.

– Осторожно, здесь скользко, – предупредил Рустам, когда они начали спускаться по крутому склону.

Воздух становился влажным, слышалось журчание воды. Вскоре они оказались в другом гроте, значительно большем, чем первый. Здесь протекал небольшой подземный ручей, исчезавший в трещине в дальней стене.

– Нам туда, – Рустам указал на узкий проход слева от ручья. – Он должен вывести нас на другую сторону горы.

В этот момент сзади послышались голоса и свет фонарей – преследователи обнаружили первую пещеру и теперь следовали за ними.

– Быстрее! – скомандовал Рустам, направляясь к проходу.

Но не успели они сделать и нескольких шагов, как с противоположной стороны грота появились люди с фонарями и оружием.

– Стоять! – крикнул один из них. – Ни с места!

Они оказались в ловушке – путь вперёд и назад был отрезан. Люди в чёрной одежде и масках окружили их, направив на них оружие.

– Кажется, игра окончена, – спокойно сказал Рустам, опуская светильник.

Из-за спин вооружённых людей вышел высокий мужчина средних лет в дорогом горном костюме. У него было холёное лицо с резкими чертами, тёмные волосы с проседью и глаза, полные холодного расчёта.

– Тимур Карабаев, полагаю, – сказал Рустам, глядя на него.

– Рустам-ага, – кивнул мужчина. – Наконец-то мы встретились лично. Я много о вас слышал.

Его русский был безупречен, с едва заметным акцентом.

– А вы, должно быть, внук профессора Сорина, – Карабаев переключил внимание на Алексея. – Алексей Игоревич, если не ошибаюсь. И, конечно, Динара Камбарова, талантливый этнограф и сотрудник спецслужб.

– Я не работаю на спецслужбы, – холодно ответила Динара.

– Брось, дорогая, – усмехнулся Карабаев. – Твоя работа в комиссии по защите культурного наследия – прикрытие для деятельности контрразведки. Но сейчас это не важно. – Он сделал шаг вперёд. – Важно то, что у вас есть медальон, который принадлежит мне.

– Медальон никому не принадлежит, – возразил Рустам. – Он ключ к тайне, которую наши предки хранили веками. Тайне, которую вы не способны понять.

– О, я прекрасно понимаю её ценность, – ответил Карабаев. – Лучше, чем кто-либо другой. – Он повернулся к Алексею. – Медальон, пожалуйста. И книгу тоже.

Алексей инстинктивно прикрыл рукой медальон на груди.

– А если я откажусь?

Карабаев улыбнулся – холодной, бездушной улыбкой.

– Тогда мне придётся взять их силой. И поверьте, это будет неприятно для всех присутствующих.

Рустам сделал шаг вперёд, заслоняя собой Алексея и Динару.

– Вы не получите ни медальон, ни книгу, Карабаев, – твёрдо сказал он. – Вы недостойны прикасаться к ним.

– Достоинство – такое субъективное понятие, Рустам-ага, – пожал плечами Карабаев. – Кто определяет, кто достоин, а кто нет? Вы? Ваши предки? Несториане, давно истлевшие в земле? – Он покачал головой. – Нет, в нашем мире всё решают сила и деньги. А у меня есть и то, и другое.

Он кивнул одному из своих людей:

– Заберите у них медальон и книгу.

Человек в маске шагнул вперёд, направляясь к Алексею. В этот момент Рустам неожиданно быстрым движением выхватил нож из-за пояса и бросился на нападавшего. Нож вошёл в плечо человека в маске, и тот вскрикнул от боли.

Сразу же раздались выстрелы. Рустам дернулся, получив пулю в грудь, но продолжал стоять, закрывая собой Алексея и Динару.

– Бегите! – крикнул он, толкая их к проходу.

Динара закричала, увидев, как её дедушка получает вторую пулю. Алексей схватил её за руку и потащил к выходу.

– Не останавливайтесь! – крикнул Рустам, получив третью пулю и падая на колени. Кровь заливала его рубашку, но он продолжал сжимать в руке нож. – Найдите истину!

В этот момент Карабаев подошёл к нему и направил пистолет прямо в лицо.

– Где диск? – спросил он. – Астрономический инструмент?

Рустам поднял взгляд, полный презрения:

– Ты никогда не найдёшь его, Карабаев. Даже с медальоном.

– Посмотрим, – холодно ответил Карабаев и нажал на спусковой крючок.

Алексей, тащивший Динару к проходу, услышал последний выстрел и её отчаянный крик. Он оглянулся и увидел, как тело Рустама безжизненно опускается на каменный пол пещеры.

– Уходим! – крикнул он, вталкивая Динару в узкий проход.

Они бежали по тёмному туннелю, спотыкаясь о камни, царапая руки о шершавые стены. Позади слышались крики и топот – люди Карабаева преследовали их.

– Быстрее! – подгонял Алексей, хотя видел, что Динара едва держится на ногах от шока и горя.

Туннель постепенно расширялся, но становился всё более крутым. Они скорее скатывались, чем бежали, хватаясь за выступы стен, чтобы не упасть.

Наконец впереди забрезжил слабый свет – выход из пещеры. Они вырвались наружу и оказались на противоположном склоне горы. Дождь всё ещё лил, превращая склон в скользкое месиво из грязи и камней.

– Туда, к деревьям! – указал Алексей.

Они побежали вниз по склону, скользя и падая. Позади из пещеры показались первые преследователи. Раздались выстрелы, пули вздымали фонтанчики грязи рядом с беглецами.

Внезапно Динара споткнулась и упала, покатившись вниз по склону. Алексей бросился за ней, пытаясь остановить её падение. Он схватил её за руку, но инерция была слишком велика – они оба покатились вниз, собирая на себя грязь, листья и мелкие камни.

Падение закончилось в небольшом овраге, заросшем кустарником. Они лежали, тяжело дыша, грязные и промокшие до нитки.

– Ты цела? – спросил Алексей.

Динара молча кивнула, но её глаза были полны слёз.

– Дедушка… – прошептала она.

– Мне очень жаль, – сказал Алексей, обнимая её. – Но нам нужно идти. Они всё ещё ищут нас.

Он помог ей подняться. Кустарник скрывал их от преследователей, но это было временное укрытие.

– Книга, – вдруг сказала Динара. – Мы потеряли книгу! Она осталась у Карабаева!

Алексей машинально проверил медальон – тот всё ещё был на месте, спрятанный под рубашкой.

– Медальон у нас, – сказал он. – Значит, ещё не всё потеряно.

Он огляделся. Ливень превратился в моросящий дождь, видимость улучшилась. Внизу, в долине, виднелись огни деревни.

– Нам туда, – указал Алексей. – Нужно найти укрытие и решить, что делать дальше.

Динара посмотрела на него покрасневшими от слёз глазами.

– Карабаев убил моего дедушку, – сказала она решительно. – И он за это ответит.

– Сначала нам нужно выжить, – напомнил Алексей. – И найти то, что искал твой дед. Ты помнишь его последние слова? «Найдите истину». Он отдал свою жизнь, чтобы мы могли продолжить поиски.

Динара кивнула, вытирая слёзы.

– Ты прав. Мы не можем сдаться сейчас.

Они начали осторожно спускаться по склону, держась кустарника для маскировки. Вверху, на склоне, всё ещё мелькали огни фонарей – люди Карабаева продолжали поиски.

– Нужно искать не сокровища, а истину, – тихо повторила Динара слова деда. – Что он имел в виду?

– Не знаю, – признался Алексей. – Но я уверен, что мы это выясним. Ради него.

Медальон на груди Алексея снова потеплел, словно соглашаясь с его словами. Тайна только начинала раскрываться, и цена за это уже была заплачена кровью.

Глава 6: Обет хранителя

Утренний туман окутывал горы, спускаясь к берегу Иссык-Куля молочными клубами. Солнце только начинало свой путь, и его первые лучи, пробиваясь сквозь пелену, падали на гладь озера, создавая причудливую игру света и тени.

Монах Томас стоял на скалистом мысе, глядя вдаль. За его спиной, на небольшом плато, приютился армянский монастырь – несколько каменных построек, окружённых невысокой стеной. Здесь, в этом уединённом месте, уцелевшие несториане нашли временное убежище.

Позади него послышались осторожные шаги. Монах не обернулся – он знал, кто пришёл.

– Учитель, – тихо произнёс Давид, останавливаясь рядом.

В свете раннего утра лицо юноши казалось особенно юным и уязвимым. Несмотря на это, в его глазах читалась решимость, которая так нравилась Томасу.

– Доброе утро, Давид, – ответил монах, не отрывая взгляда от озера. – Здесь красиво, не так ли? Будто сам Господь создал это место, чтобы напомнить нам о совершенстве своего творения.

Давид кивнул, но в его движениях чувствовалась нервозность. Он беспокойно теребил серебряный медальон, который Томас передал ему накануне.

– Ты должен уйти сегодня, – произнёс Томас, наконец повернувшись к ученику. – До рассвета.

– Но разведчики сообщают, что монголы всё ещё прочёсывают окрестности, – возразил Давид. – Они знают, что мы где-то здесь.

– Именно поэтому ты должен уйти сейчас. – Томас положил руки на плечи юноши и пристально посмотрел ему в глаза. – Пока их внимание сосредоточено на монастыре, у тебя есть шанс ускользнуть незамеченным.

– Я не могу оставить вас всех, учитель, – в голосе Давида звучало отчаяние. – Не могу бросить братьев, сестёр, детей…

– Ты не бросаешь нас, – мягко перебил его Томас. – Ты выполняешь самую важную миссию. То, что мы спрятали вчера, должно быть защищено, и знания о нём должны сохраниться для будущих поколений.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что они одни, и понизил голос до шёпота:

– Помнишь ли ты всё, что я говорил тебе о кристалле?

Давид кивнул, невольно касаясь медальона на груди.

– Это «Ключ Соломона», – тихо произнёс он. – Реликвия, добытая в горах Иудеи во времена великого царя. Кристалл, способный исцелять болезни и открывать глаза души.

– И? – настойчиво спросил Томас.

– И… усиливать как светлые, так и тёмные стороны человеческой души, – закончил Давид. – Даровать свет одним и погружать других во тьму, в зависимости от того, что они носят в своём сердце.

– Верно, – кивнул Томас. – Тамплиеры доверили нам охранять его, когда опасность в Европе стала слишком велика. Они знали о нашей общине здесь, на Шёлковом пути, и верили, что в этих далёких от войн землях реликвия будет в безопасности.

Он горько усмехнулся.

– Они не предвидели монголов. Никто не предвидел.

Томас отвернулся, глядя на восходящее солнце. Облака, пронизанные золотым светом, отражались в водах Иссык-Куля, словно в гигантском зеркале.

– Помнишь ли ты карту, которую я нарисовал?

– Да, учитель, – кивнул Давид. – Она надёжно спрятана.

– А шифр, который я тебе передал? Символы для опознания других хранителей?

– Я запомнил их, как вы учили, – ответил юноша, касаясь знаков, выгравированных на медальоне. – Я повторяю их каждый день, чтобы не забыть ни одной детали.

Томас удовлетворённо кивнул.

– Теперь слушай внимательно, Давид. То, что я скажу дальше, не записано ни в одной книге. Эта информация передаётся только от учителя к избранному ученику.

Юноша выпрямился, всем своим видом показывая готовность внимать каждому слову.

– Кристалл – лишь часть тайны, – начал Томас. – Чтобы использовать его полную силу, нужен астрономический инструмент, созданный древними мастерами. Диск с концентрическими кругами и особыми отметками. Мы намеренно разделили их, чтобы ни один человек не мог случайно объединить их.

– Где этот диск? – спросил Давид.

– В безопасном месте, – ответил Томас. – Если монголы схватят тебя и будут пытать, ты не сможешь выдать то, чего не знаешь. – Он сделал паузу. – Но я оставил подсказки. В медальоне есть указания, понятные только тому, кто знает, что искать.

Давид непонимающе смотрел на учителя.

– Ты говоришь загадками, учитель.

– Пройдёт время, и ты поймёшь, – улыбнулся Томас. – А сейчас главное – сохрани медальон и знания о кристалле. Найди достойных последователей, которые продолжат хранить тайну после тебя.

Он снова повернулся к озеру.

– Знаешь, я много размышлял о силе реликвии. О том, почему Господь допустил создание предмета, обладающего такой властью, который может принести как благословение, так и проклятие. И я пришёл к выводу, что это испытание для человечества. Испытание нашей мудрости и нашей морали.

Томас замолчал, словно прислушиваясь к чему-то. Затем продолжил другим, более напряжённым голосом:

– Я создал ловушки для тех, кто будет искать сокровища из жадности. Ложные тайники, обманчивые знаки. Тот, кто жаждет золота, найдёт лишь смерть. – Он посмотрел прямо в глаза своему ученику. – Но тот, кто ищет истину, будет направлен к ней, если его сердце чисто.

Ветер усилился, принося с озера свежесть и запах воды. Томас поёжился и поправил свой потрёпанный плащ.

– Ты должен знать ещё кое-что, Давид. Монгольские шаманы… Они чувствуют силу кристалла. Некоторые из них обладают даром видеть невидимое. Они уже пытаются его найти. Чингисхан посылал своего лучшего багатура Субэдэя с ныряльщиками искать его на дне озера.

– Но мы спрятали кристалл в пещере, а не в озере, – нахмурился Давид.

– Именно так. Я позаботился о том, чтобы распространить слухи о затоплении сокровищ. Это собьёт их с толку. – Томас тонко улыбнулся. – Кроме того, вход в пещеру будет виден только при особом освещении, один день в году. В другое время его никто не найдёт, как бы тщательно ни искал.

Давид покачал головой с невольным восхищением.

– Вы предусмотрели всё, учитель.

– Не всё, – возразил Томас. – Но достаточно, чтобы выиграть время. Много времени. А теперь, – он сжал плечо ученика, – пора прощаться.

В глазах Давида блеснули слёзы.

– Что будет с вами? С остальными?

Томас отвёл взгляд.

– Бог решит нашу судьбу. – Он помолчал и добавил тише: – Я постараюсь выторговать для всех жизнь, а если не получится – выиграть время, чтобы как можно больше братьев и сестёр смогли уйти.

– Они пытают пленных, – прошептал Давид. – Монголы. Рассказывают ужасные вещи…

– Я знаю, – спокойно ответил Томас. – Но помни, что физические страдания временны. Они могут сломить тело, но не дух.

Он порылся в складках своей одежды и достал маленький кожаный мешочек.

– Вот, возьми. Здесь то, что поможет тебе в пути. Немного золота, печать нашей общины и письмо братьям в Кашгаре. Если тебе удастся добраться туда, они помогут.

Давид взял мешочек, но не спрятал его, продолжая держать в руке, словно не мог заставить себя принять этот последний дар учителя.

– А если… если они схватят меня? – спросил он напряжённым голосом. – И я не выдержу пыток?

Томас внимательно посмотрел на своего ученика. За долгие годы странствий и служения он повидал многое, но всегда находил в себе силы оставаться верным своим принципам. Он видел падение Иерусалима, сражался в крестовых походах, прежде чем обратился к вере и стал монахом. Он знал, что такое страх и боль. И знал, как с ними справляться.

– Давид, – мягко начал он, – помнишь ли ты историю Святого Петра?

Юноша кивнул.

– Он трижды отрекся от Христа, прежде чем пропел петух.

– Да. Даже самый преданный ученик может проявить слабость. Мы все люди. – Томас положил руку на плечо Давида. – Но важно не то, что мы падаем, а то, что мы находим в себе силы подняться. Если тебя схватят и ты не выдержишь… Просто выживи, Давид. Выживи и продолжай миссию, когда сможешь.

В глазах юноши стояли слёзы.

– Я не хочу оставлять вас, учитель.

– Но ты должен, – твёрдо сказал Томас. – Не ради меня, не ради себя. Ради тех, кто придёт после нас. Ради тех, кому однажды может понадобиться сила кристалла.

Он обнял ученика, крепко прижав его к груди.

– Иди по горным тропам, – прошептал он. – Местные пастухи покажут тебе тайные тропы. Держись подальше от основных дорог. И помни: свет в воде, вода в свете. Ключ Соломона откроет путь.

– Свет в воде, вода в свете, – повторил Давид. – Ключ Соломона откроет путь.

Они отстранились друг от друга. Томас произнёс благословение на арамейском, древнем языке их веры, и перекрестил ученика.

– Иди с миром, сын мой. И да хранит тебя Господь.

Давид склонил голову, принимая благословение, затем быстро, не оглядываясь, пошёл прочь. На краю тропы, ведущей вниз с плато, он обернулся в последний раз. Томас всё ещё стоял там, на фоне восходящего солнца, высокий и прямой. Его фигура, казалось, светилась в лучах рассвета, словно была соткана из самого света.

Давид поднял руку в прощальном жесте и начал спускаться. Через несколько мгновений он исчез среди камней и кустарников.

Томас ещё долго стоял неподвижно, глядя вслед уходящему ученику. Затем он повернулся и посмотрел на озеро, переливающееся в лучах утреннего солнца.

– Господи, – прошептал он, – дай ему силы выполнить миссию. И дай мне мужества встретить то, что грядет.

Он знал, что вернуться в монастырь означало, скорее всего, обречь себя на смерть. Монголы не оставляли в живых тех, кто сопротивлялся. Но у Томаса был план – безумный, отчаянный план, который мог дать остальным беженцам шанс на спасение.

Он глубоко вздохнул, собираясь с духом, и направился обратно к каменным строениям. Его ждала беседа с настоятелем армянского монастыря, старым отцом Григором. Нужно было подготовить мнимую сдачу монастыря, в то время как большая часть беженцев тайно покинет его через подземный ход, о котором знали лишь немногие.

Трое суток спустя Томас сидел в темнице – тесном подвале с земляным полом и грубыми каменными стенами. Его руки были связаны за спиной, ноги стянуты верёвкой. Лицо покрывали кровоподтёки, одна из рук, вывернутая во время допроса, болезненно пульсировала.

Монгольский нойон Джебе был известен своей жестокостью, но также и проницательностью. Он быстро понял, что Томас – не просто один из беженцев, а лидер, хранитель знаний.

Допросы продолжались день за днём. Джэбэ хотел знать, где спрятаны сокровища. Его интересовало не золото и серебро – он искал какой-то особый предмет. «Камень силы», как он его называл.

Томас молчал, что бы с ним ни делали. Даже когда боль становилась невыносимой, он находил утешение в молитве и мыслях о том, что Давид уже далеко отсюда, вне досягаемости монголов.

В тусклом свете факела, горевшего в коридоре, он смотрел в полумрак своей темницы и думал о тех, кто уже покинул этот мир. Настоятель армянского монастыря отец Григор был убит в первый же день осады, когда отказался выдать беженцев. Многие братья и сёстры погибли, защищая детей. Но большой группе удалось уйти через подземный ход, пока Томас вёл переговоры с монголами, намеренно затягивая время.

Скрип двери вывел его из задумчивости. В темницу вошёл Джэбэ в сопровождении своего шамана – худого старика с птичьим лицом и глазами, в которых, казалось, отражались иные миры.

– Ты всё ещё можешь спасти свою жизнь, монах, – без предисловий сказал нойон. – Расскажи, где спрятан камень силы, и я отпущу тебя.

Томас молча смотрел на него. Он знал, что Джэбэ лжёт. Монголы никого не отпускали.

– Наш шаман, – нойон указал на старика, – говорит, что камень где-то рядом. Он чувствует его силу.

Шаман кивнул, не сводя с Томаса пристального взгляда.

– Он светится в воде, – произнёс старик скрипучим голосом. – Но вокруг много воды. Озеро большое.

Томас почувствовал, как по спине пробежал холодок. Неужели шаман действительно что-то почувствовал? Или это было совпадение?

– Ты знаешь, что рано или поздно мы его найдём, – продолжил Джэбэ. – Великий хан приказал перевернуть каждый камень, осушить каждый ручей, если потребуется. Он хочет получить камень силы.

– Зачем? – спросил Томас, нарушив молчание. – Зачем Чингисхану этот камень? У него и так есть власть над половиной мира.

Джэбэ усмехнулся.

– Великий хан смертен, как и все люди. Он ищет то, что продлит его жизнь, сделает его сильнее. – Нойон наклонился ближе. – Говорят, этот камень исцеляет любые раны, дарует долголетие и силу духа. Разве не так?

Томас отвернулся, не желая показывать, насколько его встревожили эти слова. Монголы знали слишком много о кристалле.

– Если бы у меня был такой камень, – медленно произнёс он, – я бы спрятал его так, чтобы никто не смог его найти. Потому что сила, о которой вы говорите, не предназначена для людей. Особенно для тех, кто жаждет власти.

Шаман неожиданно издал странный звук – нечто среднее между смехом и карканьем.

– Я же говорил, нойон. Этот человек знает больше, чем говорит. Он прячет камень не из страха, а по убеждению.