В синих снах

Алла Щербакова

В синих снах

Часть

I

Алиса

Глава 1

Мягкий пушок на голове, нежная, будто бархатная, кожа. Ручки подрагивают, глазки полузакрыты. Так спать могут только маленькие дети. Алиса не могла оторвать глаз от дочки, она и сама была бы не против немного подремать, но Саша должен вернуться очень скоро. Он не любит сам открывать дверь, ему нравится, когда его встречает жена с улыбкой и поцелуем.

«Мне очень повезло с мужем. Мне очень повезло. Повезло». Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Мантра не помогла, сердце застучало, как будто Алисе по вене пустили адреналин.

На цыпочках она метнулась в прихожую и как можно тише отперла замок, приникла к губам мужа легким поцелуем. Пряный запах его туалетной воды Eros защекотал ноздри, и Алиса прижалась к мужу, потерлась щекой о плечо.

– Ребенок спит? – не здороваясь громко произнес муж.

Отпрянув, девушка прижала палец к губам и прошептала:

– Саш, пожалуйста, не кричи. Я почти полтора часа ее укладывала…

– Если человек хочет спать, он сам уснет, когда у него есть режим. А потом говоришь, что ты устала! От чего, спрашивается? Посуду моет машина, стирает прачечная, а убирается домработница. Тебе двадцать лет или семьдесят?

Разговор этот повторялся с момента рождения ребенка. И почему Саша, успешный бизнесмен, автор нескольких тренингов и обладатель степени магистра по бизнес-планированию, никак не может уяснить, что маленькие дети отличаются от взрослых людей. Алиса вздохнула, про себя, естественно. Нельзя показывать недовольство, муж может воспринять это на свой счет, и тогда… Лучше заняться ужином.

Привычный аромат корицы от свежих булочек немного успокоил Алису, она оглядела себя в отражении кухонного окна и осталась довольна. Намек на животик, оставшийся после родов, уже исчез. Правильно, булочки только для Саши, себе она порежет салат из рукколы, огурца и пармезана. Говяжьи стейки уже готовы для жарки, маринуются в холодильнике с утра. Дыня, манго и черный виноград, все аккуратно уложено на блестящем двухъярусном блюде, как мужу нравится. Это блюдо подарила его мама, и оно – непременный участник ужина.

Раскладывая кусочки дыни на верхнем ярусе, Алиса слишком сильно нажала на край тарелки, по кухне разнесся явственный хруст. Воображение пошло дальше, девушка словно воочию увидела, как посудина разлетается на две половинки. Как она берет их и швыряет в стену. Как осколки со звоном брызгают в стороны.

Моргнув, Алиса с опаской осмотрела блюдо и убедилась в его целостности. Повезло, в следующий раз надо быть осторожнее, Марина Арнольдовна всегда цепко замечает, стоит ли оно на столе, когда приходит в гости.

– Ну что, жена, ужин будет? – весело спросил Саша, входя в кухню.

Он успел принять душ и надеть футболку вместо рубашки и галстука. Мокрые светлые волосы взъерошены, глаза улыбаются, в их синеве пляшут искорки. Какой же Сашка красивый, и он ее любит! Ей повезло, очень повезло!

На этот раз мантра пришлась в тему, и Алиса прильнула к мужу, обхватила его руками, но до губ не дотянулась даже на цыпочках. Засмеявшись, Саша сгреб ее в охапку и усадил на столешницу, начал целовать жадно, как в самом начале знакомства. Сдвинулась и грохнулась об пол какая-то чашка, но оба не обратили на нее внимания, Алиса обхватила мужа ногами, вспоминая, куда засунула лубрикант.

Писк из спальни разом прервал идиллию, Саша резко отстранился и бросил:

– Иди. Я стейками займусь.

Почти бегом Алиса добралась до кроватки и взяла малышку на руки. Успела! Девочка еще не успела проснуться окончательно и разреветься, это очень хорошо! Саша не выносит детских криков, тем более, он только что пришел с работы, устал. Еще и с сексом облом, в последнее время и так у них не все гладко в постели, но муж ведь должен понимать, что младенец – не кукла.

– Тише-тише, пришли мыши, а за ними два гуся, – тихонько шептала Алиса, прикладывая дочку к груди. Жадный ротик захватил сосок, стало невыносимо приятно, но тут же захотелось пить.

Надо потерпеть, не умрет же она от жажды за десять минут. Пусть Саша спокойно готовит мясо, они не будут мешать.

Когда из приоткрытой двери донесся аромат жареной говядины, Алиса с ребенком на руках рискнула войти в кухню. Пританцовывая у электрогриля, Саша ловко переворачивал стейки и посыпал их крупной солью и свежемолотым черным перцем. Рядом в мисочке зеленел мелко нарезанный базилик и тимьян. Открытая бутылка Киндзамараули, два фужера и кубики бри дополняли картину.

Почему-то Алисе вспомнилась ее родная кухня в блочной пятиэтажке на первом этаже. Папа так же стоял у плиты и жарил мясо на здоровенной черной сковороде, а мама оттирала тряпочкой праздничные тарелки в мойке с вечно протекающим краном. По особым поводам папа всегда становился к плите, сходив предварительно на рынок к знакомому мяснику, который отдавал вчерашние куски подешевле. Только вместо стейков из говядины у них, конечно, была свинина. Вместо дорогого вина – бутылка Сангриа, а вместо зеленого салата – нарезанная капуста с морковкой. И майонез, который папа добавлял абсолютно во все блюда, даже чай пил с хлебом, намазанным толстым слоем майонеза.

Страшно даже заикнуться Саше, что она мечтает сделать салат с майонезом! А хотелось съесть целый тазик огурцов с помидорами. С хлебом! И укропом с чесночком посыпать!

«Что за плебейство!» Голос Марины Арнольдовны так явственно прозвучал в ушах, что девушка чуть не обернулась, но вовремя опомнилась и усадила дочку в детский стул, откинула спинку, проверила держатель.

– Готово! – объявил Саша, ставя тарелки на стол, и потрепал ребенка по редкому пушку на голове, – Кто тут у нас проснулся? Кто глазки трет? Аделаида, моя родная, моя хорошая!

Имя дочки наждачной бумагой проехало по нервам. Идея назвать ребенка этим чужеродным именем принадлежала Марине Арнольдовне. Видите ли, ее прабабка, баронесса Аделаида фон чего-то Там, была незаурядной женщиной мыслимых и немыслимых достоинств. И внучка обязана носить это имя с гордостью. Почти месяц Алиса привыкала и пыталась не плакать при попытке сделать это имя мягче или хотя бы сократить его до удобопроизносимого. Ада? Адочка? Ужас просто! В конце концов девушка наедине с дочкой начала называть ее Ладушкой и строго следила, чтобы это слово не сорвалось с языка в присутствии Марины Арнольдовны. Кстати, в блистательной родословной свекрови девушка сильно сомневалась.

Красиво сервированный стол манил к себе неудержимо, и Алиса села напротив мужа, подняла фужер, в который он налил ей вина. На самое донышко, формально, ей ведь нельзя алкоголь, она кормит грудью.

– За тебя, дорогой!

Держать вилку в левой руке до сих пор было непривычно, но здесь Саша стоял непоколебимо: у его супруги должны быть идеальные манеры. И не только в присутствии посторонних, но всегда! Отрезав кусочек мяса, Алиса с наслаждением прожевала его и наколола на вилку ломтик огурца. Ада потянулась к столу за фигурным подсвечником, но не достала и захныкала.

– Дай ей погремушку, – муж недовольно посмотрел на ребенка, – И я хотел бы поговорить с тобой.

В ящике под стульчиком подходящей игрушки не нашлось.

– О чем поговорить? – выходя из кухни, спросила Алиса.

Порывшись в шкафу, она нашла несколько погремушек на присоске, прихватила еще резиновый диск-прорезыватель и вернулась.

– Я хотел бы попросить тебя об одной вещи, – неторопливо начал муж, отпивая вино, – Ты ведь знаешь, когда я возвращаюсь с работы, так?

– Так, – уже понимая, что последует дальше, обреченно подтвердила Алиса, налепляя погремушки на столик перед дочкой.

С невыносимой медлительностью Александр демонстративно нарезал свой стейк на тонкие полоски, полил их соусом наршарап и взглянул на супругу.

– В таком случае не вижу особых трудностей организовать ребенку режим в соответствии с моим графиком. Ты понимаешь, о чем я?

Стараясь не смотреть на мужа, Алиса молча села и отпила воды из высокого хрустального бокала. Ни на тон не повысив голос, Александр продолжил, намазывая на булочку сливочное масло:

– Наша дочь должна уяснить, что можно, а что нет. И приходя с работы вечером, я ожидаю услышать дома тишину. Пусть она нарушается смехом или беседой, но не визгом и плачем.

В эту секунду Аделаида снова захныкала, ее любимый зеленый динозавр отлепился и упал на пол, и Алиса, сцепив зубы, полезла под стол его доставать. Александр даже не пошевелился, продолжая жевать. Ну как его убедить, что шестимесячный младенец не может по команде есть, писать, какать и спать! Конечно, ее супруг очень влиятельный человек, окружающие всегда подчиняются его решениям, но пытаться таким же образом воздействовать на собственную дочь – немыслимо.

Единственный способ оставить Сашу в более-менее спокойном состоянии духа – это оставить его наедине с самим собой. И плевать на недоеденный ужин, хотя и жалко. Саша обязательно выбросит почти целый стейк, который она не съела, он ненавидит «куски и объедки» в холодильнике. Придется сегодня остаться голодной, но это лучше, чем альтернатива.

Вынув Аду из стульчика, девушка унесла ее в спальню, напевая без слов песенку, малышка успокоилась, найдя новое развлечение – серьги с яркими сапфирами. Ойкнув, Алиса попыталась отцепить пальчики ребенка от своего уха, но сережка уже расстегнулась и тихо звякнула где-то под ногами. Вот черт! Надо обязательно найти украшение, это подарок мужа на очень важную дату – их помолвки.

Одновременно пискнул мобильный, на дисплее мигнул значок Телеграмма и имя отправителя: Кристина. Шаря рукой по полу в поисках серьги, Алиса опустила на ковер дочку и открыла сообщение.

«Есть тыщонок тридцать до зп?»

Под пальцами попалось что-то острое, и девушка машинально сжала ладонь. Нашла! Быстро вставила сережку в ухо и отбила ответ: «Нет».

«Ладно тебе, че ты жмешься? Для лучшей подруги же!» И желтый смайлик с сердечками.

Кристинка в своем стиле! Могла бы и поинтересоваться, как дела у подруги, точнее, бывшей подруги. Сколько они уже не виделись? Больше года, это точно. И весь этот год Кристина одолевает ее просьбами одолжить денег, словно у Алисы миллионы в тумбочке лежат. Нет, тридцать тысяч у нее были, даже больше, но они предназначались для покупки разной мелочевки от памперсов до фруктов. А на крупную закупку в Азбуку вкуса они с Сашей поедут не скоро. Как объяснить мужу, что она снова просит деньги, когда он только вчера перечислил ей еженедельную сумму на расходы?

«У меня нет свободных денег, только на хозяйство, я же тебе говорила!»

«Спроси у Шурика своего, че он жмотяра штоль?»

На кухне загремели тарелки, Саша уже поел и убирал посуду в машинку. Голодные спазмы в желудке привели Алису в бешенство, и она отбила ответ:

«Отвали, дура!»

Вот так-то, оторвись на Кристинке, если не можешь сказать собственному мужу, что ты голодна. Гуканье малышки отвлекло Алису от невеселых размышлений, от взгляда на дочку злость растаяла, и девушка взяла Аделаиду на руки, поцеловала в розовую упругую щечку.

– Мои любимые девочки! – вошедший Саша опустился рядом на ковер и обнял обеих, зарылся носом в волосы Алисы, – У тебя новый парфюм? Очень нежный, мне нравится. Как и ты.

– Ты мне подарил, помнишь? Brecourt.

В Сашиных объятиях Алиса снова почувствовала, как внутри нарастает что-то, чему она не в силах сопротивляться, словно ее магнитом тянет к мужу и не хочется, чтобы он разжимал руки. Чтобы эта минута растянулась, и Саша больше никогда бы не отпускал ее. В этот момент супруг разомкнул руки и схватил Аделаиду поперек тельца, слегка подкинул вверх, потом еще раз. Счастливый детский смех разлетелся по огромной квартире, а Алиса наблюдала со стороны, как Саша играет с ребенком и снова думала о том, как же ей повезло. Ведь она могла никогда его не встретить, и, если вдуматься, их знакомство – аномалия. Его не должно было быть.

Глава 2 За год до этого

Маленький городок дрожал от слухов. Неудивительно, ведь с конца девяностых годов никакие потрясения не нарушали тихого существования жителей. А тут какая-то безумная компания повадилась гонять по ночным улицам на раздолбанных жигулях и сотрясать стекла домов громовыми раскатами сабвуфера и пьяным визгом.

– Сплошное безобразие! Интересно, кто эти гопники, ремня бы им дать хорошего! – высказалась не выспавшаяся мама, сливая воду с готовых макарон в дуршлаг, – Лис, помоги придержать, горячо.

Поддерживать разговор на опасную тему Алиса не стала, к тому же пора было собираться в школу. Тем более не стоило говорить маме, что она сама тоже не выспалась, только по другой причине. Тщательно проверив раму на окне и потуже вдавив шпингалет, девушка задернула тюль, собрала белокурые волосы в компактный хвост и пригладила выбившиеся пряди гелем. Юбка до колен и серая блузка в горох аккуратно висели на вешалке, жаль только, что колготки красивого цвета графит порвались, а на новые денег пока нет. Вечные траблы с этими долбаными колготками! Придется надеть черные и не забыть короткие носочки под лоферы, чтобы колготки не порвались на пальцах. Примерная ученица готова!

– Мам, я захлопну!

Щеколда с тихим звоном встала на место, когда Алиса нажала на дермантиновую обивку двери. Сбежав по короткой лестнице на улицу, она подставила лицо утреннему солнцу, которое отражалось во всех окнах пятиэтажки. Сегодня у нее запланирована фотосессия, пора обновить страничку ВК, только вот где фоткаться? По пути в школу Алиса разглядывала окружающий пейзаж.

Облезлые стены домов, выщербленные ступени у подъездов, облезлые тополя вокруг и стайки пыльных воробьев. В этом сраном городе нет ни одного красивого места! Может, попросить Генку Штырина отвезти ее на природу? Нет, он воспримет это, как намек, что она согласна. Козел.

– Привет, Лиска-ириска!

Белая водолазка, казалось, сейчас лопнет на груди Кристинки, а юбка в обтяжку – задерется до самой талии. Верно оценив взгляд подруги, Кристина заржала:

– Директриса-дура запретила в школу ходить в брюках, вот пусть теперь не вякает. Скажу, у меня другой юбки нет. А есть брюки-клеш.

– Брюки-клеш есть у всех, а толку! – согласилась Алиса, – Может, у тебя и выйдет довести эту шмару.

– Попрошусь сегодня к доске на русском, – зловеще оскалилась Кристинка, – Пускай любуется!

Чирканье мела по доске нарушало мертвую тишину в классе, ученики замерли, никто не пытался даже шепотом общаться с одноклассниками, все знали суровый нрав заслуженного учителя России, а по совместительству – директора школы. Сидя на задней парте рядом с подругой, Кристинка наклонилась пониже и быстро накрасила губы ярко-фиолетовым блеском, и теперь ерзала, дожидаясь удобного случая, чтобы поднять руку. Еле сдерживая восторг, Алиса предвкушала грандиозный скандал и делала вид, что усердно записывает тему урока в тетради, и втайне завидовала смелости подруги.

«Архаизмы и историзмы» – вывела она ровным наклонным почерком.

В дверь класса постучали, пришла завуч и что-то тихонько сказала директрисе, раскрыла бумажную папку, они зашуршали какими-то документами.

– Чего у тебя с Генкой? – спросила Кристинка, пока училка отвлеклась.

– Ничего! – фыркнула Алиса, – Он урод.

Пожевав кончик ногтя, подруга неодобрительно заметила:

– Урод – не урод, а тебе пора попробовать мужского члена. Сначала надо пристреляться, а потом уж выбирать. Пока старой девой не осталась. А Штырь давно на тебя слюни пускает, так что давай, не упусти шанс.

– Ты чокнутая? – возмутилась Алиса, – Не буду я с ним. Да и не нравится он мне!

Скривив губы, Кристинка презрительно взглянула на подругу, затем достала телефон и открыла чат их класса.

– Тебя никто не спрашивает, нравится или нет. Если не будешь, я прямо сюда напишу, что ты еще целка. Так что подумай хорошенько и пригласи Штыря на свидание. Сегодня.

Казалось, из класса внезапно исчез весь воздух, Алиса пыталась вздохнуть, но ей показалось, что она оказалась в вакууме. Как может Кристинка так с ней поступить!

«Тварь!» – одними губами произнесла она, сжав ногтями руку подруги.

– Так, успокоились! – громогласно выкрикнула директриса, возвращаясь в класс, – продолжаем урок!

Хитро прищурившись, Кристинка подняла руку, предварительно выдернув ее из хватки Алисы:

– Я могу ответить, я подготовила эту тему!

Удивленно поправив тонкие квадратные очки, учитель воззрилась на девушку и прокашлялась.

– Э.. Что ж… Выходи к доске, отвечай, – она взяла журнал, пробежалась по фамилиям, – Да, выходи, я давно тебя не спрашивала.

Неторопливо отодвинув стул, Кристинка поднялась во весь рост и грациозной походкой направилась между рядами парт к доске. По мере ее продвижения, глаза директрисы увеличивались, а губы сжимались, пока не превратились в кривого красного червяка.

– Архаизм – это нечто старое. Как бы это объяснить… Вот эта доска – архаизм, – с пренебрежением указала Кристинка на облезлую коричневую поверхность, – Вся наша школа – архаизм!

Придушенные смешки и наклоненные головы учеников подтвердили догадку учителя, что над ней издеваются.

– Вон из класса! – она явно пыталась повысить голос, но вышло жалкое сипение, – Родителей я вызову лично!

– А че такое? – сделала удивленное лицо Кристинка, – Я, типа, отвечаю урок.

Не тратя больше слов, директриса сдернула с носа очки, схватила девушку за локоть и потащила ее в коридор. В другое время Алиса от души хохотала бы вместе с остальными подростками, но сейчас ей было не до смеха. Безбашенной Кристинке ничего не стоит исполнить свою угрозу! И что тогда? Позор на весь город! И в этой компании она гулять больше не сможет, а где найти новых друзей? Не с отличницей-Лизкой же водиться, этой тощей очкастой чмошницей.

Она попыталась себя успокоить, обдумывая возникшую проблему со всех сторон. Скорее всего, подруга просто зло пошутила, но все равно оставшийся урок русского языка девушка провела, как на иголках, благо он оказался последним на сегодня, а с физкультуры она просто тихо свинтила домой. Придется готовиться к свиданию с уродом-Генкой.

Глава 3

Разглядывая парня на соседнем сиденье, Алиса пыталась не паниковать. Ну и что, что он прыщавый и рыжий, а сидят они в ржавых жигулях, задние двери у которых не открываются. Ну и что, что он нигде не работает, только иногда помогает в ближайшей Пятерочке разгрузить поставку. Денег у него нет и, наверное, никогда не будет. Сегодня он разжился у своей матери тысчонкой, торжественно заправил автомобиль и купил всей компании пива. Одна полторашка еще осталась, она лежала между их сиденьями, словно безмолвный разделитель, который не перешагнуть. Генка этого понятия не разделял и с постоянным интервалом прикладывался к горлышку, высасывая пиво с громким чавканьем. По лобовому стеклу стучали капли, ливень начался час назад и сейчас перешел в монотонную противную морось.

– Во, зацени!

Телефон разразился серией хлопков, которые частично заглушала писклявая мелодия. На экране двое велосипедистов переезжали через лужу, один из них не удержал равновесие и рухнул головой в грязь. Генка заржал и переключился на следующий ролик.

Да уж, смотреть тупые видосы – единственное, что он умеет.

– Ну чего, ты фоткаться хотела, я тебя привез. Чего, чего сидишь-то?

Он, оказывается, еще и дебил. Кто будет делать фото в такой темноте, да еще и в дождь?

Оказывается, Генке тоже пришла в голову эта мысль, потому что он внезапно выключил телефон и повернулся к Алисе, обдавая ее запахом перегара:

– Или ты… хотела… ну, этого…

– Хотела! – решилась девушка, не глядя на Генку.

Уж лучше не оттягивать неизбежное, к тому же время почти три часа ночи, а ей еще нужно незаметно пробраться домой. Она медленно расстегнула молнию на джинсовке и, поколебавшись, сняла ее, убрала волосы за спину. Парень молча сидел, тяжело дыша, и не пытался ей помочь, даже не лез руками ей под футболку. Мимоходом удивившись Генкиной нерешительности, Алиса принялась медленно расстегивать молнию на джинсах, но внезапно почувствовала его руку на своем бедре.

– Не надо, – прохрипел Гена, – Погоди, ты это… Не надо сейчас.

Как это – не надо? Алиса так удивилась, что даже не попыталась застегнуть молнию и сидела, уставившись на парня. Он, что, не хочет? Тогда зачем целый год подкатывал с похабными намеками?

А в следующую секунду Генка сделал то, что начисто вышибло у нее из головы все мысли. Притянув ее голову ближе, он осторожно поцеловал ее в губы и прошептал еле слышно:

– Я тебя люблю, – и тут же выскочил из машины под дождь.

Обалдело моргая, Алиса пыталась осознать, что только что произошло. Генка признался ей в любви? Минут десять она сидела, тупо глядя в запотевшее лобовое стекло, потом оделась, застегнула брюки и тоже вышла из машины.

– Ген! Ты где? – она осматривала темные кусты вокруг автомобиля, парня нигде не было.

Ей стало не по себе, вдруг он ее бросил здесь! Они довольно далеко от города, идти пешком придется сначала по лесу, затем по трассе, и до дома она доберется хорошо если к утру. Представив свой облик после такой прогулки, Алиса приуныла, родительского скандала теперь не избежать, ее отсутствие утром сразу обнаружат. А уж что подумают мать с отцом – лучше не предполагать.

– Вот! – голос Генки и шуршание листвы напугало Алису сильнее, чем она ожидала.

Протягивая ей хлипкий букет каких-то белых цветов, парень добавил неуверенно:

– Я приглашаю тебя на свидание. На нормальное свидание. Чтобы это… Короче… Чтобы свечки там, букет, ресторан.

Слышать подобное от Штыря оказалось настолько неожиданно, что Алиса растерялась. Какое еще свидание, какие свечки? Церковные? И это говорит Генка, который не может заработать даже на бензин для своего ржавого ведровера. Генка, который еле-еле закончил девять классов и даже не сумел поступить в местное училище на повара!

Как они доехали до ее дома, Алиса не запомнила, только возле собственного окна девушка пришла в себя и осознала, что начинает рассветать. Привычно взобравшись на свою лоджию через широкий проем решетки, она тихо-тихо, чтобы ничего не звякнуло, открыла балконную дверь, быстро разделась и накрылась одеялом с головой. Сна не было, в голове крутилась туча мыслей, среди которых преобладала одна: «Что теперь делать?»

Глава 4

– Будут потом нас обсуждать, все кости перемоют, какие мы нищие! Люська с Колькой едут из Саранска, и Маша с Олежкой будут! Нам нужно не хуже всех, чтобы! – приговаривала мама, мешая кашу на плите.

Не вслушиваясь в разговор родителей, Алиса пила кофе, пытаясь прогнать сонную муть из головы. Ей удалось поспать целый час перед тем, как затрезвонил будильник, а что такое этот час? Сейчас бы обратно в кроватку, и залипнуть до обеда!

– Мало ли, что будут говорить. Тебе-то какое дело? – папа отмахнулся от слов матери, – они сами колхозницы, расслабься. Зато Питер посмотрим, разве плохо?

О чем это они, какой Питер, какие колхозницы? Алиса подняла голову от бокала и прислушалась к беседе, пока мать раскладывала рисовую кашу по тарелкам.

– Свадьба через неделю уже! Они бы еще за час приглашение прислали! Это билеты, жилье, одежда, подарок! – не успокаивалась мама, – И не поехать нельзя, все же крестница моя замуж выходит.

На плите засвистел чайник, папа выключил горелку под ним и налил себе чай в пузатую синюю кружку. Немного подумав, ответил:

– Не переживай, займу я на работе у начальника, куплю вам с Алиской платья. А у меня костюм есть, черный. В нем и пойду.

– Это тот, который лоснится на коленках? С ума ты сошел, позориться так, – вытирая руки полотенцем, устало проговорила мама, – И нам с Лиской не только одеться, еще и обуться надо. Прически сделать, маникюр. Ой, сколько же денег надо, ужас! Может, не ехать, а?

Ясно, не ударить в грязь лицом перед столичной родней, это главное для мамы. Алиса мысленно прикинула стоимость одежды для них троих. Если выбрать на маркетплейсах со скидками, выйдет тысяч на тридцать. Плюс туфли, бижутерия, это еще десятка. Маникюр и прическу можно сделать самостоятельно. Билеты и гостиница, тут надо смотреть, Алиса даже примерно не представляла уровень цен. Зато они поедут в Санкт-Петербург! Впервые в жизни она увидит что-то кроме своего облезлого городишки. Нужно любыми средствами убедить маму не отказываться от приглашения.

– Платье я у Кристинки попрошу, – вмешалась она, – У нее есть такое длинное серое, для свадьбы подойдет. Ногти тебе накрашу, причешу, не сомневайся, затмишь всех! А папе не обязательно целый костюм покупать, сейчас тепло, достаточно будет брюк, а рубашки у него есть, да, пап? Ботинки начистит, и норм.

Приободрившись, родители с гордостью взглянули на дочь. Забыв о своей каше, папа воскликнул: