Код молчания

Эля взглянула на Андрея. Он, как и она, ощущал, что их окружает нечто большее, чем просто следствие их действий. Тут не было ни простых ответов, ни простых решений. Они оказались в центре тёмного круга, и выход был неясен.

– Мы должны раскрыть это… – произнесла Эля с решимостью в голосе. – Мы не можем уйти, не зная, что за этим стоит.

Андрей кивнул, его лицо было сосредоточенным, но в его глазах тоже была тревога.

– Да, но это не просто расследование, Эля, – сказал он тихо. – Это игра с огнём. Мы не можем знать, что нас ждёт, когда мы раскроем всё, что скрывается за этим чипом.

Внезапно комната наполнилась странным холодом. Каждый почувствовал его, даже Людмила. Легкий шорох, словно кто-то прошел по тени, прошел по старым каменным стенам. Эля почувствовала, как её сердце забилось быстрее.

– Ты права, – сказала Людмила, – вы начали путь, и теперь его не остановить. Но будьте готовы. Силы, которые стоят за этим чипом, не оставят вас в покое. И если мы не разгадаем все его тайны… мы все окажемся в ловушке.

Комната погрузилась в тишину. Они стояли на грани чего-то неизведанного, и Эля чувствовала, как её мир рушится, словно она была на краю бездны, готовая сделать шаг в темную неизвестность.

Задание было ясно – раскрыть тайну чипа, понять, что с ним связано, и выжить. Но что они на самом деле раскрывают? И какой будет цена за эту правду?

Тени, которые начали сгущаться в этом старом медицинском центре, не были простыми тенями. Это были силы, которые никто не мог остановить. И чем дальше они шли, тем больше ощущали: то, что они нашли, возможно, станет для них началом конца.

Глава 3. Тайна в тени.

Тусклый свет настольной лампы отбрасывал длинные тени на стены кабинета, превращая привычные очертания предметов в причудливые силуэты. За окном мерцали редкие фонари, но их свет не мог пробиться сквозь плотные занавески, оставляя мир за пределами комнаты погружённым во мрак.

Эля сидела за столом, внимательно изучая данные, выведенные на экран планшета. На её лице отражалась смесь волнения и глубокой сосредоточенности. Напротив неё, склонившись над кипой бумаг, сидел Андрей, его пальцы неторопливо перелистывали страницы отчётов. В комнате царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь приглушённым гулом системного блока и редкими вздохами.

– Посмотри на это, – внезапно произнесла Эля, указав на экран.

Андрей оторвался от бумаг и взглянул на планшет. Среди строк кода выделялись странные символы – нечто среднее между древними письменами и компьютерными алгоритмами. Они не подчинялись привычным языковым структурам, словно зашифрованное послание из другого времени.

– Это просто ошибки кодирования? – пробормотал Андрей, прищурившись.

– Нет… – покачала головой Эля, её голос прозвучал взволнованно. – Я уже видела что-то подобное. Эти знаки напоминают…

Она порывисто встала и потянулась к полке, извлекая старую, потёртую книгу. Открыв её на нужной странице, она провела пальцем по строкам.

– Вот! Это древние символы, которые использовались в ритуалах поклонения неким высшим силам. Понимаешь, что это значит?

Андрей нахмурился. Его рациональный ум отказывался принимать подобные идеи, но совпадения были слишком явными, чтобы их игнорировать.

– Ты хочешь сказать, что этот чип связан… с чем-то древним? С чем-то, что существовало задолго до современных технологий? – В его голосе прозвучало недоверие, но и едва уловимое сомнение.

Эля кивнула, её глаза сверкали азартом.

– Именно! И я уверена, что если мы продолжим копать, то найдём ещё больше доказательств. Это не просто кусок металла и кремния. В нём заложено нечто большее… возможно, древняя сила.

Андрей провёл рукой по лицу, тяжело вздохнул. Всё его прошлое, весь его опыт твердили, что это невозможно. Но что-то внутри него начинало колебаться.

– Ладно… – наконец произнёс он, закрывая папку с документами. – Тогда давай найдём все возможные сведения.

Эля улыбнулась. В её глазах вспыхнула искра – предчувствие того, что впереди их ждёт нечто невероятное.

В воздухе висело напряжение, словно невидимые нити соединяли троих людей, сидящих в центре этой зыбкой реальности. На столе перед ними громоздились распечатки, заметки, старые книги и планшет, чей экран светился загадочными символами, словно зовя их к разгадке тайны, которая всё больше напоминала бесконечный лабиринт.

Андрей откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы перед лицом, его взгляд был задумчивым, но твёрдым.

– Нам нужно ехать в лабораторию, – наконец сказал он, нарушая тишину.

Эля мгновенно подняла на него взгляд, в её глазах загорелся огонь азарта.

– Согласна. Там слишком много вопросов без ответов. И я уверена, что мы что-то упустили.

Она произнесла это уверенно, с такой решимостью, что даже Андрей почувствовал, как его собственные сомнения начали растворяться.

Но Костя, сидевший в тени, нахмурился. Его пальцы нервно постукивали по краю стола, а во взгляде читалась тревога.

– Вы понимаете, во что ввязываетесь? – Его голос был низким, с нотками напряжённого предостережения. – Лаборатория – не просто здание. Это капкан. Мы уже столкнулись с тем, чего не можем объяснить. И если этот чип действительно связан с чем-то древним…

Он осёкся, словно не решаясь озвучить вслух самую страшную мысль.

Эля пристально посмотрела на него.

– Мы зашли слишком далеко, Костя. Теперь просто отступить – значит признать поражение. А я не готова бросить всё на полпути.

Она сжала кулаки, её плечи были напряжены, но не от страха, а от непоколебимой уверенности.

Костя прикрыл глаза на мгновение, тяжело вздохнул.

– Хорошо… – наконец произнёс он, его голос стал ровным, почти примирённым. – Но если мы идём, мы должны быть предельно осторожны.

Андрей кивнул.

– Тогда решено, мы отправляемся в лабораторию.

Тишина снова окутала комнату, но теперь в ней чувствовался едва уловимый предвкушённый трепет. Где-то за гранью света и тьмы уже расставлялись фигуры в этой партии, и шаг назад был невозможен.

Город постепенно растворялся в ночной дымке, оставляя позади огни витрин, неоновую суету улиц и слабый гул чужих разговоров. Внутри машины царила напряжённая тишина. Лишь редкий скрип дворников по лобовому стеклу и ровный рокот двигателя разбавляли эту вязкую, почти зловещую атмосферу.

Дорога тянулась, становясь всё более пустынной. Уличные фонари встречались реже, их холодный свет выхватывал из темноты заброшенные постройки с выбитыми окнами и облупленными стенами. Когда-то здесь кипела жизнь: фабрики работали днём и ночью, улицы гудели от голосов рабочих, но теперь этот район словно застыл во времени, забытый, выцветший, вычеркнутый с карты реальности.

Эля смотрела в окно, наблюдая, как мир вокруг неё становится серым, будто высохшей фотографией. Влажный туман клубился над дорогой, извиваясь подобно живым теням, цепляясь за тротуары и скрывая трещины на асфальте. Иногда среди руин мелькали силуэты – может, бродячие кошки, может, призраки прошлого, не желающие покидать это место.

– Тебе не кажется, что этот район… слишком тихий? – нарушил молчание Андрей, сжав руль сильнее, чем требовалось.

Эля медленно перевела взгляд на него.

– Он будто бы выпал из времени, – тихо сказала она, продолжая следить за проносящимися за окном зданиями. – Как будто здесь никогда не было людей… или их заставили забыть, что этот район существовал.

Костя, сидевший сзади, усмехнулся, но в его голосе не было лёгкости.

– Может, так и есть. Иногда лучше не знать, что скрывается за занавесом.

Машина свернула на узкую дорогу, покрытую ямами и ржавыми дорожными знаками, чьи буквы давно стерлись под дождями и ветром. Впереди, среди сплетения корявых деревьев, показалось старое промышленное здание. Оно выглядело так, будто само время пыталось его стереть: облупленные стены, запертые окна, проржавевшие ворота, цепь с тяжёлым замком, словно символ того, что сюда не стоит соваться.

Эля почувствовала, как внутри неё зашевелилась тревога. Едва уловимое ощущение, что за фасадом этой заброшенной громады скрывается нечто большее. Что за этими стенами притаилось нечто, что ждёт их, наблюдает, готовится раскрыть свою тайну – или поглотить их без следа.

Она глубоко вдохнула, пытаясь подавить беспокойство.

– Здесь есть что-то… – прошептала она.

Андрей заглушил двигатель.

– Мы это выясним.

В темноте, среди тишины заброшенного района, ждала лаборатория.

Костя первым вышел из машины и глубоко вдохнул, словно пробуя воздух на вкус. В нём витала неуловимая смесь сырости, ржавчины и давнего запустения, но где-то в этой тягучей тишине пряталось нечто ещё – тревожное, настороженное. Он присел на корточки, провёл пальцами по потрескавшемуся асфальту. Под слоем грязи и опавших листьев явственно проступали следы. Свежие. Кто-то был здесь совсем недавно.

– Мы не первые, – пробормотал он, всматриваясь в тьму за воротами.

Эля и Андрей переглянулись. Лаборатория выглядела мёртвой, словно давно заброшенный склеп. И всё же ощущение пустоты казалось обманчивым.

Андрей подошёл к массивным железным воротам, затянутым ржавой цепью. Потрогал замок, и тот неожиданно поддался, разомкнув старые звенья с глухим, скрежещущим звуком.

– Либо его плохо закрыли, либо кто-то хотел, чтобы мы могли войти, – задумчиво сказал он.

Эля взялась за облупленную металлическую ручку. Дверь словно сопротивлялась, не желая выпускать наружу свою давнюю тайну. Она дернула сильнее. Петли жалобно застонали, и тяжёлая створка нехотя подалась, отворяя перед ними узкий проход в темноту.

Изнутри ударил резкий запах – смесь пыли, гари и старых химикатов, застарелый и пряный, будто лаборатория впитала его в стены. Воздух был неподвижным, вязким, как в склепе, где давным-давно не ступала нога человека.

Перед ними раскинулся длинный коридор, утопающий в тени. Свет фонариков выхватывал из мрака облупленные стены, покрытые ржавыми разводами, и редкие таблички с предупреждающими знаками. Где-то далеко раздался глухой стук – словно капля воды, упавшая в неизвестность.

– Здесь… слишком тихо, – прошептал Костя.

Пол под ногами скрипел, каждый шаг разносился эхом. Открытые двери вели в заброшенные лаборатории. В одной из них стояли сломанные столы, заваленные пожухлыми документами. Старые мониторы покрылись слоем пыли, их экраны напоминали потемневшие зеркала, отражающие лишь пустоту.

Эля провела пальцами по столу, оставляя чистую полосу в вековой пыли. Среди хаоса бумаг её взгляд зацепился за лист, на котором виднелись знакомые очертания.

– Смотрите… – её голос прозвучал приглушённо, почти благоговейно.

Она подняла бумагу и поднесла к свету. Символы. Те самые, что мелькали в коде чипа. Они были нанесены чёрными чернилами, четкие, геометрически безупречные, но в то же время древние, будто выдолбленные на каменных плитах тысячелетия назад.

– Это не просто технологии… – прошептала Эля, пальцем очерчивая один из знаков. – Это что-то большее.

Андрей шагнул ближе, вгляделся в строки. Они напоминали и математические вычисления, и магические глифы одновременно – симбиоз древнего знания и холодного расчёта. Он провёл ладонью по бумаге.

– Почему они здесь? Кто их записал? – он поднял глаза на Элю.

– Возможно, те, кто создал чип… или те, кто пытался его понять, – она крепче сжала листок.

В этот момент лаборатория словно ожила. Из глубины здания донеслось едва различимое шуршание. Не то ветер пробежался по коридорам, не то кто-то наблюдал за ними, скрываясь в темноте.

Костя напрягся, вытянувшись, как хищник, почуявший опасность.

– Мы здесь не одни, – тихо сказал он.

Темнота впереди казалась живой. Она дышала, ждала, наблюдала.

Лаборатория дышала глухим эхом, словно в её стенах жили отголоски прошлого. Сквозь мрак фонарики выхватывали из темноты ржавые приборы, испещрённые записями документы и покрытые пылью экраны старых мониторов. Воздух был тяжёлым, насыщенным едва уловимыми запахами химии и гари, словно здесь когда-то произошло нечто необратимое.

И вдруг…

За спиной раздался звук – едва слышный, но явственно реальный.

Костя мгновенно обернулся, Андрей сжал фонарик, направляя луч вглубь коридора. Эля замерла, почувствовав, как что-то невидимое пронеслось по её коже лёгким холодом.

Из мрака, тихо, но уверенно, вышла женщина.

Её силуэт был чётким, движения – грациозными и отточенными. Длинное чёрное пальто ниспадало складками, окутывая фигуру, как второе дыхание ночи. Волосы – тёмные, с лёгким отблеском стального серебра, струились по плечам, подчёркивая аристократическую бледность её лица. Но больше всего поражали глаза – глубокие, проницательные, будто видевшие сквозь время.

Она молча оглядела их, и тишина в этот момент приобрела странный вес.

– Вы не должны были приходить сюда, – её голос был низким, обволакивающим, но в нём звучала суровость.

Эля первая нашла в себе силы заговорить:

– Мы ищем правду. Мы знаем, что чип связан с чем-то древним…

Женщина склонила голову, будто оценивая их. В её глазах мелькнуло что-то похожее на тень одобрения.

– Правда, – повторила она с лёгкой насмешкой, – слишком дорогая роскошь. Особенно для тех, кто не знает, как с ней обращаться.

Андрей сделал шаг вперёд, сжав кулаки:

– Кто вы? И почему вы здесь?

Женщина усмехнулась, но в её улыбке не было ни радости, ни веселья.

– Марина, – просто сказала она. – И я здесь потому же, почему и вы. Чтобы понять, что было создано… и какой ценой.

Она провела рукой по поверхности старого стола, стряхивая вековую пыль. Её пальцы пробежались по разложенным листам, как будто они были частью давно забытой мелодии. Затем она подняла взгляд, и в нём отразилась мрачная решимость.

– Чип – это не просто эксперимент, – сказала она, сдвинув брови. – Это ключ. Или, если хотите, щель в двери, ведущей в другие миры.

Эля затаила дыхание.

– Вы хотите сказать, что его создание… открыло проход?

Марина кивнула.

– Они думали, что играют с технологией, но на самом деле… они тронули нечто большее. Древнее. Живое.

В этот момент в лаборатории, где, казалось, уже не осталось ни души, вдруг раздался странный скрип – словно ветер шевельнул невидимую завесу. Свет фонариков на мгновение замерцал, и в воздухе повисло ощущение незримого присутствия.

– Они ошиблись, – продолжала Марина, понижая голос, – и теперь последствия не остановить.

Костя сжал зубы.

– Значит, чип нельзя оставлять.

Женщина медленно повернула голову, её взгляд был теперь пристальным, испытующим.

– Не только оставлять. Его нельзя просто уничтожить. Но и использовать тоже.

Эля ощутила, как холодок пробежал по спине.

– Тогда… что с ним делать?

Марина смотрела прямо в её глаза.

– Найти истину, прежде чем истина найдёт вас.

На какое-то время в комнате повисла звенящая тишина. Только слабый, почти неуловимый шум снаружи напоминал о том, что мир не остановился.

– Вы хотите сказать, что мы уже зашли слишком далеко? – спросил Андрей.

Марина кивнула.

– И теперь вам остаётся только двигаться дальше. Но знайте… цена знания всегда высока. И иногда за неё платят не те, кто ищет ответы.

Она замолчала, снова окинув их взглядом, и в этот момент Эля поняла: эта женщина знает куда больше, чем говорит. И, возможно, именно она станет их проводником в этой тьме.

Воздух в лаборатории, сперва тяжёлый и застоявшийся, теперь казался пропитанным напряжением. Тусклый свет фонариков выхватывал из мрака обрывки старых бумаг, чертежи с непонятными символами, разбросанные по пыльным столам. Тени на стенах вытягивались и искажались, будто сама комната слушала их разговор.

Марина стояла неподвижно, её фигура была подобна статуе, высеченной из ночи. Её глаза, глубокие, проницательные, скользили по лицам Эли, Андрея и Кости, словно взвешивая, готовы ли они услышать правду.

– Вы всё ещё хотите знать? – наконец спросила она, её голос был тихим, но в нём звучало нечто, от чего холод пробежал по коже.

Эля не колебалась.

– Да. Что скрывает этот проект?

Марина чуть прищурилась, а затем медленно провела пальцем по поверхности металлического стола, оставляя чистую полоску среди слоёв пыли.

– Чип создавался как инструмент контроля, – начала она. – Его основная задача заключалась в том, чтобы внедряться в сознание и управлять разумом. Проект разрабатывался для… скажем так, высоких целей. Но кто-то переоценил свои силы.

Она замолчала, словно подбирая слова.

– Это были не просто технологии. Это было кое-что… иное. Древнее знание, вплетённое в код. Каждый чип – это не только алгоритм, но и ключ. Ключ к тому, что должно было оставаться запертым.

Андрей нахмурился.

– Ключ? К чему?

Марина посмотрела на него с легкой тенью улыбки, в которой не было ни капли веселья.

– К иным измерениям, – её голос стал почти шёпотом. – К теням, к тому, что скрыто за гранью нашего понимания.

Эля почувствовала, как внутри всё сжимается.

– Вы хотите сказать… что эти чипы не просто изменяют сознание?

Марина кивнула.

– Они открывают разрывы. Пробивают трещины в стенах между мирами. Они пробудили то, что спало веками.

Костя скрестил руки на груди, его голос был напряжённым:

– И что случилось дальше?

Марина опустила взгляд на старые бумаги перед собой, а затем тихо вздохнула.

– Проект закрыли. Когда поняли, что натворили, было уже поздно. Чипы начали работать иначе. Люди, которые их носили, видели то, чего не должны были видеть. Слышали голоса, которых не должно было быть. И… исчезали.

Её последние слова повисли в воздухе.

Эля шагнула ближе.

– Исчезали? Куда?

Марина медленно подняла голову, её глаза теперь были похожи на два бездонных колодца.

– Никто не знает.

Тишина накрыла комнату, густая, давящая, словно сам воздух замер, боясь потревожить воспоминания прошлого.

– Учёные, работавшие над проектом, один за другим пропадали. Некоторые бесследно. Другие… оставляли после себя странные записи. О вещах, которые им открылись. О тенях, выходящих из темноты. О голосах, зовущих их по именам.

Андрей провёл рукой по лицу, явно борясь с охватившим его беспокойством.

– И что теперь? Если эти силы уже пробуждены… можно ли их остановить?

Марина посмотрела на него с выражением глубокой усталости.

– Я не знаю. Но я знаю одно: кто бы ни пытался разобраться в этом – он больше не сможет жить так, как прежде.

Эля почувствовала, как внутри всё переворачивается.

– Вы хотите сказать, что если мы продолжим, пути назад не будет?

Марина кивнула.

– Именно.

Она провела ладонью по одной из папок, затем чуть сдвинула её в сторону, обнажая пожелтевшие страницы с непонятными схемами.

– Я могу дать вам информацию. Но предупреждаю: стоит вам узнать правду, и вы уже не сможете закрыть глаза.

Она снова взглянула на них, и в её глазах вспыхнуло что-то вроде печального понимания.

– Вы готовы заплатить эту цену?

Эля перевела взгляд на Андрея, затем на Костю. Внутри неё бушевали сомнения, но глубоко в душе она знала ответ.

Они зашли слишком далеко, и теперь у них нет возможности остановиться.

Тишина опустилась на лабораторию, словно плотное покрывало. Воздух, напитанный запахом старой бумаги, пыли и ржавого металла, казался неподвижным, как будто само пространство затаило дыхание. Лампа на стене едва мерцала, бросая длинные, ломкие тени, придававшие лаборатории зловещий вид.

Марина стояла в нескольких шагах от них, её тёмная фигура казалась почти призрачной на фоне полумрака. Её взгляд был пристальным, проникающим в самую суть – словно она видела не только их тела, но и их мысли, их страхи, их судьбы.

– Вы не понимаете, с чем столкнулись, – её голос прозвучал тихо, но в этой тишине каждое слово было словно гром среди ночи. – Чип – это не просто технология. Это ключ. И он уже открыл дверь…

Эля невольно сжала кулаки.

– Какую дверь? Что именно скрывается за ней?

Марина не ответила. Её губы чуть дрогнули, но в глазах мелькнуло нечто похожее на тревогу. Или сожаление.

Она медленно отступила, её каблуки не издавали ни звука, словно она скользила по полу. В этот момент в глубине коридора что-то зашуршало – слабый, почти неразличимый звук, будто кто-то лёгкий, невидимый двигался в тенях.

– Марина! – окликнул Андрей, сделав шаг вперёд.

Но было уже поздно.

Тьма сомкнулась вокруг неё, как жидкая завеса, поглотив её фигуру. Казалось, что в этот момент пространство исказилось – словно коридор вытянулся, стал длиннее, глубже, уходя в бесконечность. Стены вздрогнули, тени на мгновение сгустились в неестественных формах, а затем всё снова замерло.

Она исчезла.

Остался лишь холод. Леденящий, пронизывающий до костей, как предчувствие чего-то необратимого.

Эля всматривалась в темноту, её сердце колотилось, но в глубине души она уже знала: Марина знала гораздо больше, чем сказала. И её исчезновение – это не просто побег. Это предупреждение.

– Это неестественно… – пробормотал Андрей, стискивая пальцы. – Люди не исчезают вот так…

Костя нахмурился, оглядываясь, словно ожидая, что Марина вот-вот снова появится – но нет, её не было.

– Она могла уйти тайным ходом? – предположил он, но в голосе звучала неуверенность.

– Или её забрали, – глухо ответила Эля.

Андрей медленно провёл рукой по лицу. В этот момент он осознал всю глубину происходящего. Всё, что они считали легендами, домыслами, просто странными совпадениями, теперь становилось реальностью, захватывало их, затягивало в водоворот событий, из которого, возможно, уже не было выхода.

– Мы могли бы уйти, – произнёс он, глядя в пустой коридор, где растворилась Марина.

Костя мрачно усмехнулся.

– Ты сам не веришь в это.

Эля перевела на него взгляд. В её глазах больше не было сомнений.

– Мы зашли слишком далеко.

В этот момент в глубине лаборатории вспыхнул слабый отсвет – то ли от далёкого фонаря, то ли от чего-то ещё, невидимого глазу.

Эля стояла в центре коридора, её фигура казалась затмённой тенью. Её глаза, полные решимости, смотрели вперёд – туда, где темнота скрывала неизведанное, куда они ещё не осмелились заглянуть. В её сердце билось единственное слово: правда. Это было не просто стремление, а необходимость, вытягивающая её, словно магниты, в самую гущу туманного, опасного неизвестного.

– Мы не можем остановиться, – твёрдо произнесла она, её голос был как отголосок грозы в вечернем воздухе. – Мы пришли сюда не ради простых ответов. Мы должны узнать, что скрывается за всеми этими символами, за этим чипом. Мы должны понять, что мы затронули, даже если это приведёт нас в самое сердце тьмы.

Андрей и Костя обменялись взглядами. В их глазах не было сомнений, не было страха – только понимание того, что этот путь теперь необратим.

Андрей, несмотря на свои сомнения и внутреннюю борьбу, кивнул. Он осознавал, что в этот момент они уже не могли позволить себе отступить. Вся его научная скептичность испарилась, растворилась в мраке, оставив лишь одно – любопытство, которое поглотило всё остальное.

Костя сжал кулаки. Его лицо было хмуро, как всегда, но в его глазах мелькала странная решимость, как будто он уже принял неизбежность происходящего. Они были на грани. И теперь, когда они сделали шаг вперёд, он знал, что не может позволить себе отступить.

– Идём, – сказал он, и его голос звучал сдержанно, но в нём была сила, не поддающаяся сомнениям.

И вот, они пошли дальше, шаг за шагом погружаясь в темные недра лаборатории, как исследователи, вступающие в неизведанные, опасные воды.

Коридоры становились всё более узкими, стены, казалось, поджимали их, скрывая от внешнего мира. И вот, перед ними, как скрытая от глаз тайна, распахнулась дверь, ведшая в архивный кабинет. Это было место, полное времени – старые, пожелтевшие от времени документы, покрытые пылью и паутиной, как бы заглядывая в прошлое, под которым скрывались десятки, а может и сотни неразгаданных историй.

Комната была тускло освещена, свет тусклой лампы, висящей на потолке, как будто боялся проникать в тёмные уголки пространства. Стеллажи с архивами стояли по обеим сторонам, будто стражи забытых тайн. Эля, шагнув вперёд, почувствовала, как воздух стал плотным, тяжёлым, словно сама комната обрушивала на них свою молчаливую угрозу.

Они начали искать. Эля скользила пальцами по папкам, прижимая к себе один за другим старые тома, пытаясь поймать хоть какое-то движение в этом мире забытого знания. Андрей взял в руки толстую папку с мраморным переплётом и открыл её, поглощённый строчками, которыми был заполнен каждый лист. Костя, стоя у стены, настороженно оглядывался, как бы не упуская из виду что-то важное.