Полная версия
– Ух, тяжёлая… – говорит король. – И ты её сам по лесу тащил? Поберёг бы себя. Не мальчик уже.
– Ха-ха, да ладно… не мальчик… я ещё вас переживу.
– Что за цветы то будут? – спрашивает Потап.
– Не знаю. Вот посажу и посмотрим.
– Мда, дед, – говорит Лёва, – как-то не очень ты всё продумал. Ни время нормально не подгадал, ни с цветами не определился.
– Да, я ничего и не планировал. Просто по лесу гулял, гляжу – шина! Ну и, дай, думаю, цветы посажу.
– Вот так и надо жить… – констатирует парень.
– О, Потап, а я тебя везде ищу, – раздаётся голос.
Хромая, гнилой мужчина подходит к королю. Он заметно нервничает.
– Там… это… Пришли к тебе…
– Кто?
– Лучше сам посмотри.
– Ладно…
– Заодно проверь, как там наш ужин, – говорит Лёва королю на последок, – готов уже или как?..
Сцена 3
Поздний вечер.
Миша и Лиза сидят за столом и играют в шахматы.
– Ну что, мелкий, сдаёшься? – издевается над братом сестра. – Давай! Сдавайся! Мне уже тебя жалко.
Глаза Миши судорожно бегают по доске, в поисках идеального хода.
– Ты уже семь партий подряд проиграл. С чего ты взял, что у тебя есть шанс взять восьмую? К чему продлевать агонию?..
– Первые семь партий я тебе поддавался. Чтобы ты не чувствовала себя убогой.
– Ой, кто бы говорил об убогости…
– Я бы говорил.
– Вот именно. Знаешь, родители просили не рассказывать, но я не могу скрывать такое. Я же хорошая сестра… В общем, когда ты появился на свет, мама с папой сразу поняли, что породили маргинала. Поэтому, через год сделали идеальную меня, чтоб на фоне моей безупречности им было не так стыдно за тебя.
– Помолчи…
– Смотрел фильм «Близнецы»? Там ещё Шварценеггер и Де Вито играли. Это же буквально наша жизнь…
– Да ладно… Что ж ты так самокритично. Не так уж и ты и похожа на Де Вито…
– Нет-нет-нет, не пытайся огрызаться. Это, вообще, не твоё. У меня аж испанский стыд из-за тебя. Запомни, мелкий, я тебя унижаю, ты – терпишь. Усёк?
– Щас ты договоришься, и я…
Стук в дверь не даёт Мише закончить фразу. Молодежь затихает. Брат жестом показывает сестре, чтобы та вела себя как можно тише. Он тихонечко встаёт со стула. Крадётся к двери. Поднимает, покрытый засохшей кровью, топор.
Снова стук.
Миша дёргает шпингалет. Дверь открывается.
На пороге стоит щуплый мужчина. В начале он слегка улыбается, но, когда видит Мишу, радость тут же исчезает с его лица, сменяясь тревогой.
– А… Эм… Кажется, я ошибся домом. Всего… всего хорошего, – произносит Толик, после чего разворачивается и, настолько быстро на сколько позволяют его хилые ножки, уходит прочь от дома.
Парень некоторое время смотрит мужчине в след.
«Неужели?.. Всё-таки вернулся… И искать не пришлось…»
– Миша, не надо, – становясь серьезной, обращается Лиза к брату, но он уже не слышит…
Толик нервно семенит по тропинке, едва не запинаясь об собственные конечности. Время от времени он озирается, встречаясь взглядом с преследующим его парнем. Миша, хладнокровно идёт за испуганным мужичком, крепко сжимая топор в руке. Толик, пытается бежать, но кажется, его силы уже на пределе и юноше достаточно обычного шага, чтобы настигнуть жертву.
– Кто-нибудь, помогите! – пищит мужичок. – Люди! Кто-нибудь!
Здесь никого нет…
– Пожалуйста, помо…
Топор с треском вонзается Толику в макушку, раскалывая череп, как грецкий орех. Мужчина, со смесью страха и удивления на лице, плашмя падает лицом в траву. Миша подходит к телу, ставит ему ногу на голову и достает окровавленное лезвие. Он оглядывается по сторонам. Удостоверившись, что поблизости ни души, парень берет труп за штанину и тащит его за собой в сторону дома. Преступление осталось незамеченным.
Или нет?..
Двое детей, мальчик и девочка, лет десяти на вид, укутанные в скрывающие лица тряпки, притаились за небольшим холмом неподалёку, став невольными свидетелями расправы…
– Ох, Никита, как же я люблю наш город… – обращается девочка к брату, любопытно таращась на картину убийства.
Сцена 4
Поздний вечер.
Одетый в толстовку с капюшоном, чтобы дойти до гнилого района, как можно более незаметно, Илья стоит в грязи, едва сдерживая рвотные позывы от вони, пропитавшей лёгкие. Шаркая ногами, мимо нового проповедника ковыляет какой-то мужчина. То, что от него осталось. Правый рукав куртки пуст и небрежно заправлен в карман. На месте носа зияют две дыры, из которых сочится коричневая жижа. Губы тоже отсутствуют, от чего без труда можно разглядеть чёрные зубы, коих осталось не больше десяти. Гнилой, с нескрываемой неприязнью, сверлит Илью взглядом, от чего новоиспечённый проповедник невольно отводит глаза в сторону. Он замечает небольшую клетку, испачканную кровью. Метрах в пяти от неё расположился самодельный, небрежно собранный вертел, на который надет огромный кусок мяса, отдалённо напоминающий ногу.
– Ох, ты! – язвительно произносит Потап, проходя мимо Ильи, будто не удивлённый присутствием мужчины. – Сам царь, в наших краях!.. Зачем пожаловали?
– Ты знаешь, – говорит проповедник.
– Неужто, пришёл отведать нашей кухни? – Потап достаёт из-за пояса кинжал и отрезает кусочек мяса с вертела, после чего, отправляет его себе в рот. – Ну, ещё минут пятнадцать… Будешь? – снова обращается он к Илье, показывая на кусок плоти.
– Нет, – нервно отвечает мужчина.
– Да я просто из вежливости спросил. Мы на тебя и не готовили.
– Что это?
– Это? – Потап показывает на вертел. – Это… курица.
– Большая…
– Сам в шоке. Так, зачем ты здесь?
– Хватит. Я знаю, что это вы сделали.
– Мы? С чего ты взял?.. – тон короля стал ещё более издевательский. – Неужели, у нас были для этого какие-то причины?..
– Слушай, я буду говорить, как есть. Мне наплевать на старика. Те вещи, которые он делал… Но… Ты же понимаешь, что я не могу это просто спустить на тормозах? Кто-то должен ответить.
– И эти кто-то – мы?
– Просто укажи на того, кто это сделал и всё закончится.
– Всё закончится? Мы сможем вернуться в свои дома?
– Потап…
– Что «Потап»? – голос короля становится серьёзным. – Слушай, зачем это всё? Почему вы просто не покончите с нами? Залить здесь всё бензином и сжечь дотла… Зачем эти разговоры про «спустить на тормозах», «кто-то должен ответить» и прочая чушь?
– Не драматизируй. Я не…
Потап перебивает:
– Мы свыклись, что вы считаете нас виновными во всех мыслимых и немыслимых грехах, но вы правда считаете нас причастными или это просто повод завершить начатое? Кто мы по-вашему? Орден ассасинов? Вчера один бедолага сломал палец, когда ковырялся в ухе. Может это был он?
– А может это был ты?
– Мне придётся доживать свою жалкую жизнь в душевных муках, жалея, что это был не я.
Илье нечего ответить.
– Ты, кстати, не хочешь с родственниками повидаться? Твоя жена вон там, – король показывает рукой себе за спину, на муравейник из палаток, – видишь? Вон тот дворец из жёлтых пакетов. Это её дом. Позвать? Марина Сергеевна, к вам муж пришёл! – кричит Потап.
– Перестань.
– Да я шучу! Ха-ха-ха! Чё ты так напрягся? Она умерла месяц назад.
Новость прозвучала для Ильи, словно удар кувалдой по голове. Мужчина смотрит на короля, в надежде, что это снова проявление его тупого юмора, но тот всем своим видом даёт понять, что абсолютно серьёзен.
– Как это случилось? – опуская взгляд себе под ноги, спрашивает проповедник.
– Она почти ничего не ела. В последние дни совсем плохая была. Даже с лежанки не вставала. А однажды, просто не проснулась… До последнего надеялась, что ты придешь и заберешь её. Что всё будет как прежде. Дура наивная…
Голос Потапа эхом доходит до ушей Ильи. Словно мужчина под водой. Он молча разворачивается и просто уходит.
– Ты куда? – кричит ему в след Потап. – Вроде ж нормально говорили. Не?
Илья, не в силах произнести хоть что-то продолжает медленно удаляться.
– Ну ладно. Заходи если что. Тут тебе всегда рады.
Сцена 5
Поздний вечер.
Миша толкает дверь рукой, в которой всё еще зажат топор. Заходит внутрь, затаскивая труп Толика следом. Лиза, прикрыв ладонью лицо, сидит за столом, демонстративно игнорируя брата. Олег Сергеевич стоит у окна, осуждающе разглядывая юношу и мертвеца.
– Что ты делаешь? – произносит он, качая головой.
Миша молчит.
– Миша, – окликивает Олег Сергеевич сына.
Парень продолжает тащить Толика по комнате.
– Миша.
Из дыры в голове льётся кровь, оставляя позади себя кровавый шлейф.
– Миша!
– Что! – Срывается на крик сын, отпуская штанину. – Что ты хочешь?!
От неожиданности Олег Сергеевич вздрагивает.
– Сынок. Это… это всё очень далеко зашло. Тебе нужно…
– Заткнись! Заткнись!
– Миша… – пытается вклиниться в разговор Лиза.
Она кладёт руку брату на плечо, но тот сразу же отмахивается.
– Это всё твоя вина! Твоя! – Вопит юноша, указывая топором на отца. – Если бы не ты, ничего бы этого не было!
Из глаз Миши, толстой струёй начинают литься слёзы, которые тот пытается вытереть рукавом.
– Я тебя ненавижу.
– Сын…
– Не лезь ко мне.
Миша отворачивается, снова хватает Толика за штаны и тащит в коридор.
ГЛАВА III. ДОМ НА КРАЮ ГОРОДА
Сцена 1
Полгода назад…
Ночь.
Илья сидит на диване, разглядывая фотографию со дня свадьбы двадцатилетней давности. Он смотрит на Марину, одетую в белое платье, со странной причёской из-за которой она похожа на невесту Франкенштейна. Между тем, мужчина понимает, что красивей, чем в тот день, она уже никогда не будет.
Сейчас Марина лежит в соседней комнате. Чтобы гнилостный запах не просочился под дверь, мужчина подложил полотенце.
Илья любит жену. Старается ухаживать как может. Даёт обезболивающие. Кормит с ложки. Каждый день меняет, пропитанное гноем и кровью, постельное белье. Выкидывает отвалившиеся пальцы. Но это тяжело. Тяжело смотреть на лицо, с которого сползла почти вся кожа. Тяжело слушать, мучительные стоны.
Илья любит жену. Но иногда, думает, что всем, особенно Марине, было бы лучше, если бы она умерла.
Кто-то звонит в дверь. Илья знает, кто. Он встаёт с дивана. Выходит в коридор. Подходит к двери. Открывает. На пороге стоит Денис и ещё двое мужчин.
– Пора, – говорит младший брат.
– Она в комнате, – безэмоционально произносит Илья, отходя в сторону.
– Поможешь?
– Нет.
Илья уходит на кухню. Он слышит, как мужчины проходят через зал и открывают дверь в спальню.
– Денис, ты зачем здесь? – слышит мужчина голос жены.
– Вставай, – говорит брат.
– Что происходит? Илья! Отпустите! Куда… куда вы меня ведёте? Илья! Илья!
На зов Марины мужчина не выходит. Он рыдает, склонившись над раковиной, зажимая лицо руками, чтобы никто не слышал.
– Илья, помоги! Пожалуйста, Илья! – доносится из подъезда.
Голос становится всё тише и тише.
– Илья!
Наступает тишина. Мужчина вытирает лицо кухонным полотенцем. Выходит в коридор. Одевает зимнюю куртку и ботинки. Выйдя из квартиры, хлопнув дверью, сквозь вой метели, он слышит крики с улицы. Чем ниже спускается мужчина, тем они громче.
То, как мужчина с бинтами на лице пытается ударить другого мужчину, но вместо этого натыкается грудью на вилы в руках того, становится первым, что видит Илья, выйдя из подъезда. Отовсюду доносятся визги, плач и выстрелы.
– Быстрее, быстрее! – говорит старик, толкая перед собой плачущую женщину без носа.
– Славься, Логоргутал! Славьтесь апостолы! – слышит Илья голос отца где-то в дали. – Славьтесь белые небеса! Судный день наступил! Пекаторы ответят за свои грехи!
– Пошли на хрен из города! – орёт бегущий толстяк, удирающим от него людям, размахивая серпом.
Дальше по улице Толик пытается вырвать за шкирку гнилого ребёнка из рук здоровой матери.
– Женщина отпустите, пожалуйста, – говорит он, – мне тоже это всё не нравится, но так нужно.
– Нет! – кричит мать, держа девочку за предплечья.
– Пожалуйста, я же как лучше хо…
Толик не успевает договорить. Он оступается, падая на тротуар. Девочка падает за ним. Оторванные руки дочери остаются в руках матери. Ребёнок от боли издаёт душераздирающий вопль. Женщина, осознавая, что произошло, впадает в истерику. Она падает на колени, начиная биться головой об лёд. Толик откидывает от себя девочку и встаёт на ноги. Он говорит:
– Ну… ну, вот зачем вы так? Я же по-хорошему просил. Это ваша вина.
– Тварь! – орёт женщина, вскакивая и начиная избивать Толика кулаками по голове, – Убью!
Какой-то мужик подбегает к ней сзади и, со всей силы бьёт по голове лопатой. Женщина падает замертво.
– Отчистим город от скверны!
Щуря глаза из-за летящего снега, Илья смотрит влево. Отец Филипп медленно идёт среди хаоса, читая проповедь. Он одет в пышную меховую шубу из-за чего похож на сутенёра.
– Изгоним нечисть с наших земель! Пусть апостолы увидят наше стремление к очищению! Славься Логоргутал!
«Славься Логоргутал!» – вторят ему мясники.
– Илья, – обращается Филипп к сыну, – присоединись к своим братьям и сёстрам в священной войне.
Илью переполняет злоба. Он хочет схватить отца за шею и душить до тех пор, пока лжепророк не сдохнет, но, вдруг, замечает, что взгляды овец направлены на него. Один из сектантов протягивает мужчине лом. Трясущейся рукой, нехотя, Илья его принимает.
– Славно, – говорит Филипп, скалясь гнилыми зубами.
Сцена 2
Утро.
Илья и Денис стоят перед открытой могилой пока четверо мужчин, на ремнях, опускают в неё гроб с их отцом. Чуть поодаль, горюют прихожане. Сотни прихожан. Илья, время от времени, поглядывает на них, от чего, мужчине становится не по себе. Выглядит это, и правда, странно. Все ревут. Какая-то бабка, упав на колени и вскинув руки к небесам кричит:
– Верните отца! Заберите меня вместо него!
Другая старуха срывается с места и пытается прыгнуть в могилу, но её успевают перехватить фанатики, стоявшие рядом. Мужчина падает на землю и, в истерике, начинает рыть ногтями землю. Всё это выглядело как сюр, будто хоронят Ким Ир Сена.
– Нет… – мотая головой, произносит Илья измождённым голосом, – Нахрен…
Он разворачивается и, не дождавшись, даже момента, когда его отца начнут закапывать, уходит. Денис, недоумевая, разводит руками и смотрит брату в след.
Сцена 3
День.
Капитан Галица сидит в своём кабинете, читая затёртый до дыр комикс, когда слышит дикий ор.
– Ты что о себе возомнила?! – доносится крик и звуки какой-то возни из коридора полицейского участка. – Ничего-ничего… Сейчас за всё ответишь. Не брыкайся! Хуже будет!
Дверь в кабинет капитана открывается. В помещение влетает старуха с бешенными глазами. Лидия Павловна. Следом она втаскивает за шиворот гнилого ребёнка. Судя по длинным волосам – это девочка.
– Вот, капитан, полюбуйся, – обращается к полицейскому пожилая дама с лицом Друпи, – шляется по городу, как ни в чем ни бывало. Дрянь!
– Отпусти! – раздаётся писклявый голос девочки.
– Ага, щас! Что твориться то?.. Средь бела дня, с дружком своим, как у себя дома. Совсем оборзели!
– А дружок где? – спрашивает Галица, откладывая комикс в сторону.
– Смылся. Пошустрее этой оказался.
– Отпусти, карга!
– Ах ты…
Старуха поднимает руку, чтобы ударить ребёнка.
– Лидия Павловна, успокойтесь, – вмешивается капитан.
– Успокоиться?! Да я спокойна как удав. Мне можно. А вот почему ты такой спокойный? Ты видишь, что эта падаль гнилая делает? Им ясным языком сказали, а они прутся и прутся. Наведи уже порядок в конце концов! Ты полицейский или кто?!
С этими словами бабка толкает девочку в сторону капитана и, крайне агрессивной походкой, выходит из кабинета, громко хлопнув дверью.
– И что мне с тобой делать? – говорит Галица, разглядывая ребёнка.
На девочке не по размеру длинная чёрная куртка. Лицо перемотано тряпкой. Неосознанно, из-за сильного внешнего сходства, капитан проводит параллель между ней и джавой из Звёздных воин.
– Начальник, ну, пожалуйста! Отпусти! – молит девочка. – Ты меня больше не увидишь. Зуб даю!
– Да-да-да…
– Я правду говорю! Век воли не видать.
– Присядь-ка, – говорит капитан, показывая на стул перед столом.
Девочка подчиняется.
– Как звать то тебя?
– Таня.
– Значит так, Таня, ты – нарушитель. А нарушители должны сидеть в тюрьме.
– Но…
– Я не договорил.
Девочка, скрестив руки на груди, откидывается на спинку стула и опускает голову.
– Так уж вышло, что ты еще мала для этого. Поэтому, когда стемнеет, чтоб лишнее внимание горожан не привлекать, отведу тебя в гнилой… Кхм… Отведу тебя домой. И проведу беседу с твоими родителями. Чтоб неповадно было…
– Нет у меня родителей, – с тоской в голосе отвечает Таня.
«Вот чёрт…»
– И на зону я не вернусь.
– Зону?
– Ну, гнилой район… – девочка закатывает глаза.
– Вернёшься, куда ты денешься?.. Я сам тебя верну.
– Ну и возвращай. Я убегу. Жить я там не буду.
– Ох… Почему?
– Там грязно и воняет. А ещё они людей едят.
«Людей едят… Вот фантазёрка…»
– Послушай, Таня, я понимаю, что пока условия жизни там оставляют желать лучшего, но ты должна быть… со своими…
– Я не хочу.
– И где же ты живёшь?
– В заброшке. Возле музея.
– Хм, понятно… Одна?
– Да.
– А что насчёт дружка?
– Какого дружка?
– Подельник твой. Кто это?
– Я не стукач.
– Говори. А ни то на пятнадцать суток закрою.
– На понт меня взять хочешь? Ха. Не закроешь. Так уж вышло, что я еще мала для этого…
– А проверять никто не будет.
– Ладно… Никита. Брат мой.
– Брат? Он что же, не с тобой живёт?
– Нет. В гнилом районе, с остальными.
– И почему ты брата одного оставила?
– Я предлагала ему со мной уйти. Он боится.
– И правильно делает. Тебе бы с него пример брать.
Она тяжело вздыхает. Капитан и девочка некоторое время сидят в тишине. Таня морщит нос, разглядывая кабинет.
– Что не так?
– Нечего. Ремонт – фуфло, просто.
«Охренела?! Сама бомжуешь, а мой офис критиковать вздумала?!» – думает Галица, но вслух не произносит.
– Нормальный ремонт.
– Одна стена белой краской покрашена, другая – голубой, а на этой – вообще обои поклеены. Аж смотреть больно.
– Ну и не смотри.
– Ну и не буду.
– Ты, кстати слышала про проповедника?
– Что он откинулся? Да, слышала.
– Не откинулся, а умер.
– Да пофиг…
– А не слышала, может кто из ваших говорил, что-нибудь об этом.
– Нет. Я с ними не особо часто болтаю.
– Ну, мало ли…
–Думаешь, это кто-то из нас?
«Да.»
– Нет. Просто отрабатываю версии.
– Зачем нам кого-то из вас мочить? Вы и сами это отлично делаете.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.