Черное Солнце. Эпоха Тьмы. Книга 1

Черное Солнце

Эпоха Тьмы. Книга 1

Валерия Минц

Корректор Валентина Корионова

Редактор Елизавета Ульянова

© Валерия Минц, 2025

ISBN 978-5-0064-5087-5 (т. 1)

ISBN 978-5-0064-5088-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

В открытое окно задувал соленый бриз с моря, освежая жаркий полдень второго месяца летней поры. С ним в комнату проникали запахи зрелых груш, винограда и яблок из сада, нескончаемый стрекот цикад, крики чаек и далекое блеяние коз на иссохших лугах каменистого берега Мар-де-Сеаля.

Сам город будто бы умер под полуденным зноем. Красные черепичные крыши накалились так, что, казалось, от них исходит пар, а побеленные стены домов сияли, отражая яркий солнечный свет. Темные синие тени разделяли резкими контурами пустующие улицы, создавая спасительные укрытия от жары для бродячих животных. Буквально пару часов назад город кипел жизнью, сновали туда-сюда торговцы, рыбаки, дети, ремесленники и крестьяне, но, как только солнце встало в зените, все жители, спрятавшись под сенью каменных стен, принялись устраивать семейные застолья или просто наслаждаться несколькими часами заслуженного отдыха, чтобы вскоре вновь приступить к работе.

Извилистые улочки стекались вниз, к порту, обычно шумному настолько, что гомон доносился аж до стен Каса-де-Вентос. Сейчас же шхуны, галеры и баржи мирно покачивались у причала, изредка донося из гавани шум хлопающих парусов. И лишь волны, разбивающиеся об утес, на котором стоял замок, напоминали о спасительной прохладе морской воды.

Белые облака мирно дрейфовали по голубому небу, сливающемуся с лазурной гладью морского простора, а вдалеке, где море резко меняло оттенок на глубокий синий, белели паруса одиноких рыбацких лодок. Ах, я бы сейчас многое отдала за то, чтобы оказаться на одной из них, подставить лицо яркому солнцу, вдохнуть терпкий, пропитанный солью ветерок…

– Камилла! О чем я только что рассказывала? – София сердито окликнула меня, вернув блуждающие мысли обратно в учебную комнату.

– Наверняка о чем-то крайне важном, сестра София, – тихо пробурчала я, нехотя отводя взгляд от чудесного пейзажа за окном.

Сидящая рядом Каталина покосилась в мою сторону, всем своим видом умоляя хоть немного держать язык за зубами. Я вздохнула и села, выпрямившись на стуле струной, как и подобает прилежной ученице. Но Софию Оре этим не провести – молодая женщина сузила пронзительные глаза и крепко сжала указку, которой, видимо, что-то показывала на огромном висящем на стене гобелене с изображением нашего континента.

– Раз вы позволяете себе отвлекаться, тогда, наверное, легко можете рассказать все о пяти Великих Домах? – начала София, и ее сухой тон не предвещал ничего хорошего. – Да что там. Наверное, и о каждом Малом Доме рассказать сможете?

– Вовсе нет, сестра, – смиренно ответила я, покаянно склонив голову. – Просто… немного задумалась. Но я очень внимательно слушала вас.

Темная бровь сервитуарии1 недоверчиво взметнулась вверх.

– Тогда что вы, юная госпожа, можете поведать о благородных господах из Дома Хус, которые так скоро почтут нас своим визитом? Их род деятельности, обычаи? Ну или хотя бы девиз? У вас же была веская причина не слушать, когда я рассказывала все это буквально пять минут назад?

Я обвела взглядом гобелен, на котором изящная мельчайшая вышивка изображала весь континент Хартвельд и имперские территории. Глаза задержались на бескрайнем белом просторе в самом верху, на вышитых инициалах и гербе – белой медвежьей голове с перекрещенными топорами.

– Они жители северных земель, – начала я, решив действовать по наитию. Это почти всегда работало. – Занимаются торговлей и защитой северных границ от кланов горных дикарей. Великие воины… хм-м…

Наставница размеренно расхаживала вдоль наших столов. Ее простое темное платье в пол развевалось вслед движениям, делая женщину похожей на грозовую тучу.

– Продолжайте, Камилла, – София даже не смотрела в мою сторону, выстукивая каблуками мерный зловещий ритм. – Девиз Дома?

Я умоляюще посмотрела на Каталину, но та лишь многозначительно пожала плечами. Сложно понять: правда ли она не знала ответа на вопрос или же просто не хотела помогать в отместку за то, что заскучала на уроке. Я насупилась, однако, сколько ни пыталась припомнить, все было тщетно. У разных нортлингов всегда описывалось примерно одно и то же: честь, доблесть, воинская слава, оттого я никак не могла их выучить.

Ничего не оставалось, как виновато склонить голову под невыносимо тяжелым взглядом сестры Софии, признавая поражение.

– «Подо льдом таится ярость», – вздохнула София. – Хоть вы ответили верно, это не дает вам права отвлекаться во время урока. Помните, что северяне – суровые, сильные люди, которых взрастили беспощадный климат и жестокие войны древности. У исконных нортлингов, в особенности представителей семьи Хус, особый цвет глаз – ярко-голубой, как древние вечные льды, покрывающие большую территорию их земель. Среди северян такой цвет глаз в особом почете, это показатель статуса. Этот народ чтит традиции и не терпят любого неуважения к себе, поэтому постарайтесь не наговорить глупостей в их присутствии…

Она украдкой посмотрела в дальний угол комнаты, где в кресле, чуть посапывая и скрестив руки на груди, дремал Максимилиан.

– Надеюсь, северянам понравится у нас. Сомневаюсь, что они хоть когда-то еще смогут так погреться на солнце, – мечтательно протянула я и невольно поежилась, ибо терпеть не могла холод.

В Мар-де-Сеале почти все время тепло и солнечно, и изредка ливни осенней поры приносят холод и уныние. И все же, по рассказам, это не идет ни в какое сравнение с настоящей северной зимой. Страшно даже представлять, каково это – ходить в меховых шкурах, чтобы согреться.

– Надеюсь, вам хватит такта не сказать это им в лицо, юная госпожа! – ахнула София. – Солнце в их культуре имеет особое значение, и подобную грубость они могут счесть за оскорбление. Согласно легендам, их благословил солнечный бог, даровавший этому народу устойчивость к суровым холодам…

Оре вновь начала увлеченно рассказывать об обычаях северян, когда я почувствовала осторожный тычок локтем. От напускной обиды Каталины не осталось и следа – подруге часто попадало за мои выходки, но когда вместо нее доставалось мне или хотя бы нам обеим, то, повинуясь какому-то одной ей известному чувству удовлетворения, она тут же забывала обо всех распрях и вновь повеселела. До сих пор не понимаю, как весь двор еще не устал от наших проделок.

– А ты знаешь, что у их ярла2 сын примерно нашего возраста? Подслушала, как сплетничали об этом служанки, – со взглядом, полным затаенного восторга, прошептала она. В такие моменты ее ярко-зеленые, как молодая листва, глаза начинали сиять озорными огоньками.

– Ну и что? – я безразлично пожала плечами.

Она откинула непослушные рыжие волосы, наползшие на лицо.

– Думаешь, твой отец их просто так пригласил в такую даль? Да еще со всеми танами3 из Малых Домов? – уровень ее наигранной загадочности переходил все возможные и невозможные границы. – Я прямо уверена, что будут разговоры о браке! Тем более что они же старые друзья с герцогом. Ах, разве не прекрасно? Что может быть лучше свадьбы?

– Книги, например, – мрачно ответила я. – Если меня отправят на север, я тут же прыгну со стены прямо в море. А лучше выпью яд, как в той поэме.

– А мне кажется, ты драматизируешь, – улыбка подруги стала лишь шире.

– Они же северяне, отец никогда не отправит меня в такую даль. Ни платье шелковое надеть, ни персиков поесть… Наверняка все еще и страшные и ходят в шкурах животных, как на тех иллюстрациях в книжках.

Честно говоря, пока она не сказала об этом, я была уверена, что это не более чем деловой визит, но такая версия звучала слишком правдоподобно. Каталина все же на три года старше и куда более сведуща в подобных вопросах. У нее уже начинала проглядывать женская фигура, и несмотря на ее несносный характер, я не раз замечала взгляды придворных и подмастерьев в ее сторону, видела подругу флиртующей с мальчиками при дворе. Меня же привлекали только возвышенные чувства из книг и легенд, оттого и в голову не могла прийти столь простая и логичная мысль, но Каталина наверняка знала об этом немного больше. Я почувствовала, что невольно краснею – то ли от смущения, то ли от негодования. Она же воодушевленно продолжала размышления:

– Разве не здорово стать благородной женой наследника одного из Великих Домов? Женой будущего ярла! Не будешь же ты всю жизнь жить здесь, в четырех стенах. И какая разница, какие они. Главное – это статус, который у тебя будет! А с ним ты ведь сможешь получить все, что захочешь.

– Я бы хотела, чтобы мой избранник походил на кого-то из братьев, – вздохнула я обреченно. – Или на Максимилиана. Сильный, добрый, справедливый и смелый… И вообще, на твоем месте я бы не радовалась. Если меня отправят в Нортланд, тебе, как фрейлине, тоже придется поехать!

Такую перспективу Каталина явно не обдумала, а потому озорная улыбка быстро превратилась в страдальческую гримасу. Видимо, она не рассчитывала, что морозить косточки в снежном крае будет вместе со мной.

– …Сейчас вы пойдете, чтобы привести себя в порядок к приезду отца с гостями, – тем временем София Оре, кажется, смирилась, что нашим вниманием завладеть уже не удастся. – Слуги должны были все подготовить. Мы обязаны показать гостям только лучшие качества Дома Кустодес. И прошу, во имя Старых Богов, сеньорита Андо, – она повернулась к девушке, которая тут же невинно захлопала глазками. – Ведите себя, как подобает фрейлине. Можете быть свободны.

Максимилиан Хан уже стоял у двери, сжимая в руках свиток со сломанной печатью. Некогда прославленный дуэлянт при дворе, Первый клинок, ныне он обучал своему мастерству солдат нашего Дома, в том числе и обоих моих старших братьев, но, когда годы начали брать свое, его приставили ко мне телохранителем. В детстве я его немного побаивалась, высокого и широкоплечего, смотрящего сверху вниз, как медведь, а левый незрячий глаз и пересекающий его глубокий косой шрам на половину лица вообще вызывали холодок на спине. Но суровый внешне Хан относился ко мне с той теплотой, которой так не хватало от родного отца.

– Экипаж в нескольких часах пути от города, все скоро будут здесь, сеньорита, – сообщил Первый клинок Дома Кустодес. – Мажордом4 Ривьера только что доложил об этом. Пойдемте, я провожу вас до комнаты, пора готовиться к приему.

Пока мы шли до спален, я наблюдала за суетящейся прислугой. Дворецкие то и дело раздавали указания и зорко следили, все ли отмыто и блестит, горничные носились туда-сюда с подносами и свежим постельным бельем, а из кухни на первом этаже долетали великолепнейшие ароматы – судя по всему, размаху задуманного праздничного пира позавидовали бы сами патриции5 из Имперской Столицы.

Я чуть вытянула шею в надежде заметить братьев, но в такой суете было сложно разглядеть хоть кого-то. Тем более что Валентин в отсутствие отца временно взял на себя бремя кастеляна6 и заведовал всеми делами семьи, ибо ему предстояло в будущем принять титул герцога.

Конечно, сеньор Гарсия, наш комендант, и мажордом сеньор Ривьера помогали Валу, однако он и так еле успевал совмещать свои обязанности с тренировками и морским патрулированием. Да и сейчас у него наверняка масса дел, чтобы не ударить в грязь лицом перед таким крупным событием, как прием высокопоставленных гостей. Леонард же готовился в скором времени поступить на службу и, вероятно, еще не вернулся с тренировок.

Перед отъездом отца я спросила, почему гости не могут приплыть сразу в наш порт, как обычно делают веасийские дворяне. «Ладья, на которой прибудут северные гости, большая и не очень маневренная, она вряд ли сможет пройти в глубь полуострова по нашим рекам. А обойти восточные рифы и подавно, – объяснил он. – Граф Дюфор любезно предоставит северным гостям приют в Монтесино, пока не приедем мы и не сопроводим их до Мар-де-Сеаля».

Дойдя до комнаты, Максимилиан оставил нас с Каталиной на попечение служанок, и уже спустя пару часов я довольно крутилась у зеркала, не в силах оторваться от отражения, любуясь новым, сшитым специально под торжество платьем в цветах нашей семьи – бело-синим с золотой вышивкой. Черные кудри красиво уложили, прямо как у взрослых придворных дам, а корсет придал моей еще нескладной фигурке девичьей стати. Никогда раньше я не чувствовала себя настолько взрослой и красивой.

Под восхищенное умиление и комплименты служанок я вошла в комнату, где уже ожидал успевший принарядиться Максимилиан. Привычные кожаные доспехи он сменил на отполированную до зеркального блеска парадную кирасу. На плечах красовался тяжелый бархатный плащ, застегнутый изящной фибулой в виде герба Дома Кустодес – меч, пронзающий щит. На поясе, как обычно, шпага в паре с кинжалом, а на руке небольшой пристегнутый к наручу дуэльный щит-баклер. Копну черных с сединой волос он зачесал назад, отчего даже стал выглядеть моложе.

Заслышав мои шаги, Хан повернулся и просиял.

– Каталина еще не выходила? – робко спросила я.

Максимилиан покачал головой, и словно в ответ на мой вопрос, из комнаты подруги донеслись протестующие возгласы.

– Ну как, мне идет? – я покрутилась, и юбки красивой волной, словно морской прибой, закружились вслед.

Он театрально припал на колено и заслонил глаза рукой.

– О моя сеньорита, если я буду смотреть на вас хотя бы дольше минуты, точно ослепну от такой красоты, – он наигранно схватился за сердце и подмигнул.

– Ох, нет, как же я буду без своего доблестного защитника, – в тон ему вторила я, рассмеявшись. – Хотя уверена, что только в таком случае любой противник сравнялся бы с тобой в силе, Ян!

Вдруг мысли о предстоящем приеме нахлынули на меня с какой-то тревогой.

– Ян… Отец хочет отослать меня к северянам, да? – тихо спросила я, глядя прямо в глаза.

Его улыбка сразу погасла.

– Почему у сеньориты такие мысли? – Хан мягко посмотрел на меня. – Твой отец и ярл Хус старые друзья, но обязанности мешали им встретиться много зим, потому что оба вступили в наследство и стали главами своих Домов.

Видя, что этот ответ никак меня не успокоил, он огляделся по сторонам, а затем негромко, чтобы прислуга не услышала, добавил:

– Герцог, конечно, хочет кое-что объявить, но это большой секрет, который я никак не могу рассказать.

– Но Каталина сказала… Ну… Что у ярла есть сын и… – я прикусила губу, пальцы сжали шелковую юбку. – Ян, я знаю и понимаю свою роль в семье, сестра София постоянно мне об этом напоминает… Но боюсь покидать родной дом, понимаешь? Я хочу быть с тобой и Каталиной, с папой, с Лео и даже с Валентином, ну и, так уж и быть, с Софией тоже… Мне страшно, что жизнь может перемениться…

– Ну-ну, – Ян успокаивающе погладил меня по плечу. – Вы же знаете, что я всегда буду рядом. И даже если судьба бросит свой жребий, то…

Он хотел сказать что-то еще, но тут в комнату влетел Лео.

– Они едут! – радостно выпалил брат, тяжело дыша. – Уже у городских ворот!

– Что? Уже?! – Каталина выбежала из своей комнаты. Новенькое платье из красного атласа было ей очень к лицу, подчеркивало загорелую кожу и игривую россыпь веснушек. Уложенные в элегантный пучок волосы украшали цветы из сада, но одинокие пряди протестующе топорщились то тут, то там, не желая поддаваться стараниям служанок.

Хан метнул строгий взгляд на юную фрейлину, отчего она стала одного тона с платьем.

Леонарда же было просто не узнать в золоченом дублете и рубашке с высокими манжетами и широкими рукавами. На поясе раскачивалась искусно выполненная шпага, гарда и рукоять которой щедро украшены драгоценными камнями. На правом плече Лео – накидка с семейной геральдикой, перевязанная кожаным ремнем и увенчанная аксельбантом. Он выглядел совсем взрослым, как папа.

Ну вот, теперь уже времени на волнение не осталось. Я пригладила платье и сначала бросилась к окну, надеясь хоть там что-нибудь увидеть – наверняка у людей, преодолевших такой путь, должен быть просто огромный эскорт, чуть ли не от центральных ворот Мар-де-Сеаля. Однако меня постигло разочарование, и мы с Леонардом в сопровождении Каталины и Максимилиана спустились к входу, чтобы встретить гостей.

Валентин уже стоял посреди двора на солнцепеке, когда мы подбежали и выстроились рядом. Максимилиан и Каталина держались поодаль, за нами, возле бдительной наставницы. София недовольно окинула нас взглядом. «И как только ей никогда не жарко?» – думала я, оглядывая платье из плотной ткани. Единственное, что отличало ее вид от повседневного, – покрывающая голову и лицо черная вуаль, с которой она обычно выходила на торжественные приемы.

– Вы почти опоздали, – буркнул Валентин, когда мы поравнялись с ним. Он был одет на тот же манер, что и Леонард, только накидка была в пол, да и в целом наряд выглядел гораздо богаче, подчеркивая статус будущего правителя Веаса. На поясе у брата, как и у его учителя, висели шпага и кинжал. Он стоял смирно, скрестив руки за спиной, словно военный на построении.

– Ну, мы же не опоздали, так что не о чем волноваться, – тихо сказала я.

Лео подавил смешок, а Валентин лишь недовольно повел бровью.

Казалось, все жители замка и прилегающих земель вышли на улицу. Приехавшие по такому грандиозному случаю дворяне и придворные вельможи нетерпеливо ожидали в тени на небольшой террасе, судорожно обмахиваясь веерами и то и дело нетерпеливо поглядывая вперед. Вдали, где над огромным ущельем протянулась вереница деревянных подъемных мостов, виднелась делегация, которая медленно, но неотвратимо приближалась к воротам крепости.

Первыми во двор зашли воины-северяне в странных темно-красных кафтанах с узорами и металлическими вставками на торсе, руках и плечах. Мех в виде широких воротников все же присутствовал в их одеяниях, и я поражалась, как они не изжарились в таких теплых нарядах в летний зной. Лица были исписаны какими-то знаками и прямыми линиями, а длинные волосы собраны сзади в хвосты и косы. Они держали алебарды и большие деревянные щиты, заостренные снизу.

Вслед за воителями верхом на лошадях въехали герцог Эстебан Кустодес и, судя по всему, ярл Айварс Хус и его сын. Далее двигалась свита из приближенных слуг и придворных обоих Домов, а замыкал эту процессию огромный экипаж.

Описав полукруг, делегация остановилась. Герольды начали объявлять прибывших:

– Герцог Эстебан Кустодес, правитель провинции Веас. Ярл Айварс Хус, правитель провинции Нортланд…

Список знатных северных фамилий все не заканчивался, и я перестала вслушиваться, когда отец спрыгнул с лошади и направился к нам, совершенно игнорируя церемониальные обычаи. Одетый в простой дорожный костюм, он все равно выглядел могущественно, но двигался плавно, с необычайной кошачьей грацией, словно готовясь вмиг отбить любую атаку. За его спиной висел огромный эспадон7 Виентосиноре – фамильное оружие Кустодес.

– Рад видеть вас в добром здравии, отец, – сказал Валентин, взяв его за предплечье. Тот заключил сына в крепкое объятие и похлопал по спине.

Валентин был хотя и очень рослым, но все же ниже Эстебана на голову. В остальном казался полной его копией – тот же нос с горбинкой, те же забранные в хвост черные как смоль волосы, такой же острый подбородок, та же смуглая кожа, правда, еще не успевшая обветриться в постоянных морских походах. Даже твердый ясный взгляд синих глаз, кажется, был совершенно такой же.

– Удивительно, за пару недель моего отсутствия замок все еще на месте… Вы этих сорванцов взаперти держали? – усмехнулся герцог Кустодес, приветствуя теперь среднего сына.

– Валентин строго следил за ними, как ты ему и наказал, – улыбнулся Леонард.

Наконец очередь дошла до меня, и я уже было приготовилась поклониться, как подобает благовоспитанной даме, но отец вдруг схватил меня под руки и повертел вокруг себя, как когда-то давно, когда у него еще было время на игры. Я сначала рассмеялась, но потом вспомнила, что здесь половина нашего двора и половина двора Дома Хус, и мне стало жутко неловко.

– Папа, поставь меня, это же неприлично! – смущенно потребовала я, пытаясь удержаться на отцовских руках.

Он, все еще смеясь, сделал оборот и аккуратно опустил меня на землю. Я тут же принялась разглаживать помятое платье и проверять, не растрепались ли волосы в прическе. Отец выпрямился и торжественно объявил:

– Разрешите представить вам моего старого друга: Айдж… простите, Айварс Хус, его сын Ари и супруга, госпожа Джордис.

Уже спешившиеся Айварс и Ари приближались к нам.

– Брось, Эстебан! Уже сто зим никто не называл меня этим прозвищем, хоть ты не формальничай.

Ярл был еще выше, чем отец, однако по его виду никак нельзя было сказать, что перед нами правитель Нортланда. Внешне Айдж никак не выделялся среди своих воинов – виски выбриты, белоснежные волосы и борода собраны в замысловатые косы. А простая свободная ситцевая рубаха с этническими узорами и заткнутый за пояс боевой топор, напоминавший изображенный на гербе его Дома, лишь дополняли образ.

Мальчишка же по сравнению со своим могучим, широкоплечим и хорошо сложенным отцом выглядел даже как-то несуразно. Худощавый и бледный, с жиденькими светлыми волосами, он казался еще нелепее от того, что изо всех сил пытался подражать отцу. Но чего нельзя было не заметить, так это такого же взгляда ярко-голубых, с каким-то белым отливом глаз, от которого холодок пробежал по телу.

Госпожа Джордис вышла из дилижанса в окружении щебечущих служанок и придворных дам, и тут же стало ясно: никто из присутствующих не сравнится с ней по красоте. Длинные вьющиеся каштановые волосы собраны в косу ниже колен, заплетенную на тот же манер, что у мужа, а платье в среднеземском стиле определенно было последним писком моды при императорском дворе. Легкие голубые шелка хитона, приталенные лишь плотным корсетом, развевались вслед за ней, отчего казалось, что Джордис плывет, как лебедь на водной глади. «Вот бы и мне такое!» – думала я с легкой завистью, восхищенная обворожительностью супруги ярла. Сколько, наверное, усилий тратится на то, чтобы поддерживать эти длинные волосы чистыми, шелковистыми и ухоженными. А Каталина даже причесываться отказывается…

Шмыгающий носом Ари меня абсолютно не заинтересовал: сними с него богато расшитую одежду, и он ничем не будет отличаться от детишек нашей поварихи… «Нет, за такого растяпу отец меня точно замуж не выдаст», – от этой мысли все мои переживания как рукой сняло, и я усмехнулась собственным тревогам, которые казались теперь нелепыми.

– Рады приветствовать вас в Каса-де-Вентос, нашем фамильном замке, ярл Айварс, отигнир8 Ари, госпожа Джордис, – Валентин выпрямился натянутой тетивой и приложил кулак к груди в принятом у нас приветствии. Леонард повторил этот жест, я же вежливо поклонилась. – Пусть ветра благоволят вам, а море будет милостиво.

Ярл и его сын прислонили два пальца ко лбу, а женщина сделала изящный реверанс.

– Надо же, и все твои как на подбор! – по сравнению с герцогом Эстебаном, который в любой момент держался статно и степенно, ярл говорил простодушно и даже несколько бестактно, словно бы обычный офицер в городском трактире. Голос у него был грубый и немного сиплый, но такой раскатистый, что разнесся над всей территорией замка. – Этот уже почти мужчина… Твой первенец, да?

Валентин, немного обескураженный, кивнул и горделиво вскинул голову:

– Мне скоро исполнится двадцать один, и я планирую встать на защиту морских границ.

– Значит, предпочитаешь палубу канцелярской возне? Похвально, малец, – ярл протянул руку и с такой силой сжал предплечье парня, что тому пришлось стиснуть зубы, чтобы не издать ни звука.

– Это Леонард, – представил младшего сына Эстебан. – Ему минуло пятнадцать зим, готовится к военной службе. Он молод, но уже очень талантлив в искусстве владения мечом, возможно, когда-нибудь даже затмит меня на этом поприще.

Лео аж раскраснелся от такой прилюдной похвалы отца. После того как и он выдержал стальную хватку Айджа, ярл повернулся ко мне.

– А это кто у нас тут? – улыбнулся он. На секунду мне показалось, что в его ледяных глазах пробежали теплота и… грусть?

Видя мое стеснение, отец ответил за меня:

– Моя гордость, моя маленькая морская буря – Камилла, – Эстебан положил руки мне на плечи, словно оберегая ото всех бед и невзгод. От этого сразу стало спокойнее. – Ей всего девять. Кажется, Ари на год старше?

– Так и есть, дружище, – улыбка ярла стала еще шире. Он нагнулся ко мне, и голос внезапно зазвучал мягко и добродушно. – Молодая госпожа, не соизволите ли показать ваши владения моей супруге и сыну, пока мы с вашим отцом… решим некоторые вопросы?

Раскрасневшаяся, я вновь расправила юбки и решила продемонстрировать результаты стараний сестры Софии. Не зря же она свое жалованье получает.