Титул феникса

– Я здешняя. Мой дом практически в получасе ходьбы. А ты?

– Я из Анд. Отец всегда хотел сына и в итоге вырастил боевую дочь, – усмехнулась она и от боли в ребрах скорчила гримасу.

– Из Анд? – я вспомнила запись, что нашла у папы в кабинете. Недавно в их деревню зашло четыре бладгрима. – Там за последнее время ничего не происходило? – Стараясь как можно непринужденно, спросила я.

– Я уже неделю нахожусь в самом Трэиндоре. А что, ты что-то зна… – она осеклась, когда мы услышали уже знакомый голос этого ублюдка.

– Встали и пошли! – прокричал, появившийся из-за угла, Бэн.

 Все сто девятнадцать человек, кто смог быстро встать, направились к той самой двери, куда нас выводили вчера.

– Вторая дверь слева. Заходим!

Он вообще может не кричать? Хоть иногда…

 В новом для нас помещении было светло. Здесь висело намного больше ламп, чем в комнате, где мы спали. Все они были прикрыты сверху маленькими навесами из металла. По потолку тянулись непонятные металлические зигзаги, и множество выводов вниз под которыми стояли железные стулья. Никогда еще я не видела такой системы. Здесь воняло сыростью больше всего, а местами землю на полу покрывала плесень. На одной из стен висело множество веревок и жгутов.

– Половина остается здесь. С вами будет Рик. Половина идет за мной в соседнее помещение. – Сказал Бэн, толкнув одного из ребят, чтобы пройти.

 Я вздохнула с облегчением. Не знаю, что здесь будет происходить, но уже от одного вида Бэна меня колотило. Когда дверь закрылась, я оглянулась и увидела, что рядом с Риком, который был в черной форме, стояло еще двое кадетов в обычной песочной.

– У вас есть выбор: раздеться или же сидеть в одежде, которая вскоре станет насквозь мокрая, – хмуря брови произнес Рик.

 Скорей всего, Бэн такого «прекрасного» выбора не предоставил бы. Я решила снять плащ и штаны и остаться в одной хлопковой рубашке. Кираз наоборот, решила снять все. Странно… Может она что-то знает об этом испытании? Я не имела возможности спросить, но повторить за ней не решилась.

 Через время, как только все закончили с подготовкой. Многие решили вообще ничего не снимать. Нам сказали сесть на стулья и опустить голову на колени, руками же обхватить сзади спинку стула. Все послушно повиновались. Никто не хотел получить по и без того раненому телу. Я не видела, кто ко мне подошел, но судя по черным штанам, это был Рик. Он обхватил веревкой под коленями и обвела ее над шеей, завязав там узел. Далее мои руки, которыми я обхватила спинку стула, были связаны и натянуты такой же режущей кисти веревкой вверх к потолку. В такой странной для меня позе нам сказали мы будем сидеть час. Ну что ж, просидеть так всего лишь часик не составит никакого труда. Спасибо, хоть никто не бьет по ребрам в этот момент.

– Со стульев не вставать, – произнес один из кадетов и добавил: – Вам же хуже будет. Терпите.

 По звуку шагов было понятно, что они вышли из помещения. Я попробовала повернуть голову в сторону Кираз, но веревка слишком сильно прижимала меня к ногам и при каждом движении растирала кожу в кровь. Что-то застучало над головой. Звук был похож на удары по чему-то металлическому. И в эту же секунду сверху хлынул поток ледяной воды. Я дернулась, но быстро поняла, что могу перевернуться со стула, и тогда придется оставшееся время висеть на руках.

 Человек привыкает ко всему. Я чувствовала, как сначала затекли руки от такого положения, потом онемела спина от невыносимо холодной воды. Волосы промокли, ткань рубашки прилипла к телу и будто бы держала весь холод в себе, от чего у меня начали стучать зубы.

 Невыносимо холодно, особенно учитывая, что мы находимся под землей. Все пятьдесят девять человек сидели в гробовой тишине. Единственный звук издавали наши трясущиеся челюсти и поток воды над головами. Постепенно вода начала подниматься, и мои ноги были уже в ней по щиколотку. О Боги, неужели они не предусмотрели какую-то систему слива. Я поняла. Они хотят, чтобы мы захлебнулись, связанные и без возможности хоть как-то спасти себя, отлично. Так, стоп. Если подумать, они не убьют сразу столько человек, кто тогда вообще будет нести службу. Наверное, они просто пугают и скоро сольют воду.

 Тем временем вода достигла две трети моей икры, и я понимала, что вот-вот и она дойдет до моего лица, находившегося у коленей. Я услышала панику и громкие разговоры. Никто не мог поверить, что вот так все и закончится. Кто-то начал звать на помощь, кто-то попытался выбраться. Я поняла это по звуку рухнувшего в воду стула. Они нас спасут, во имя Эрато – бога жизни и создателя всех богов. Тем временем вода уже доходила до моего лица. И мне приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы хоть на миллиметр отодвинуться от нее и своих колен. Но все попытки тщетны. Я задержала дыхание, и вот на поверхности остались лишь уши. Слыша буквально каждого человека, кто захлебывался, я нервничала все сильнее. Мне хотелось, чтобы вода, наконец, достигла моих ушей, и я не слышала звуки панических всплесков тех, кто борется за жизнь. Кто-то все же смог сделать громкий вздох на поверхности.

 Кислород постепенно заканчивался в моих легких. Еще чуть-чуть и вода заполнит сначала мой рот, потом горло, а потом я начну безрезультатные попытки поймать воздух, как раба на суше. Только я подумала об этом, и уровень воды стал опускаться. И вот она уже касается только лишь моих пальцев. Радостные возгласы тех, у кого остались еще силы. Но в основном я слышала лишь кашель и жадные вздохи. Я улыбнулась себе в ноги, надеясь, что это конец испытания.

 И в одно мгновение вся радость испарилась, из зигзагов на потолке пошел кипяток. Я слышала душераздирающий крик. Даже не знаю, мой он был или чей-то еще. Вероятно, кричали все. Я чувствовала, как горит кожа, казалось, что она слезает с меня слой за слоем. Рубашка моментально стала моей главной ошибкой, я будто заживо горела в огне. Когда вода перестала литься, из-за ткани, казалось, что кипяток все еще стекает по мне толстым слоем. Это было невыносимо. Я не могла больше кричать.

 И снова полилась ледяная вода, как глоток свежего воздуха. Несмотря на жгучую боль в спине, я была рада.

 Звук открывающейся двери. Кто-то развязал сначала мои руки, потом шею. Я просидела так еще несколько секунд, а может минут. Пока ко мне не подбежала Кираз и не помогла встать.

– Прости, пожалуйста, я не успела предупредить, что нужно снять все вещи! – прошептала она мне на ухо.

 Вставая, я обернулась и увидела, как два тела безжизненно болтались на этой сраной веревке. Они не успели задержать дыхание или не смогли так долго удерживать его. Теперь нас сто семнадцать, а возможно, еще меньше. Мы не знали, что за испытание было у второй группы.

 Кадеты отвели нас обратно в комнату отдыха, если ее можно так назвать. Кираз собрала с пола мои мокрые вещи и взяла их с собой. Помогая мне сесть, подруга прикладывала много усилий, так как ее спина выглядела не лучше моей.

– Нам нужно снять с тебя эту мокрую рубашку, – сказала она.

– Да, давай попробуем, – выдавила я, шипя от боли.

 Я медленно начала расстегивать пуговицы и вытаскивать руки, но дальше я не могла даже двинуться. Кожа покрылась одним сплошным ожогом, и ткань словно приклеилась или даже вросла в него. Кир аккуратно начала отрывать от меня рубашку, и я закусила во рту плащ, чтобы заглушить невероятный крик, рвущийся из груди. Боль на столько сильная, отчего в глазах сначала потемнело, а потом сверкнули искры. Много кто не снял одежду и оказался в подобной ситуации. Нет смысла выяснять отношения с Кираз и спрашивать, почему она не сказала. Хотя мы договаривались помогать друг другу.

– Ты знаешь, что будет дальше? – прошептала я Кир, облокотившись на ее плечо и слегка прижав обожженную спину к холодной каменной стене.

– Честно говоря, похоже, что они меняют испытания. Мы должны были просто сидеть под холодной водой, со связанными руками и пытаться выбраться. Поэтому я и хотела действовать сообща. В последний день должен быть бой друг против друга. Мне посоветовали не терять времени и присмотреться. У кого появились слабые места, после вчерашних пыток, – сказала Кираз, нахмурив нос и тяжело выдохнув.

– Что-то еще, может? Подсказал тебе твой ээ, информатор?

После этого испытания, мне казалось, что она может что-то не договаривать.

– Сказал никогда не убегать, и если скажут бить кого-то или же всадить нож, нужно всегда следовать приказу. – Еле слышно проговорила Кир. – А, и еще, он сказал, что здесь любят строптивых. Когда ты сопротивляешься. Но я не совсем поняла, каким образом, если это противоречит тому, что я сказала ранее, – она пожала плечами и тихо пискнула от боли.

– Понятно, что ничего не понятно, но спасибо.

 С криками и животным воплем в комнату затащили парня. Помимо ожога на спине, ему еще и сильно досталось после. Видимо он попался Бэну под руку. На вид он младше меня на два года. В академию принимают с восемнадцати. А может он просто молодо выглядит. Светлые волосы, милое лицо со слегка пухлыми щеками, коренастый. Парень сначала закрывался руками от пинков кадета, а потом просто лег и прошептал: – Хватит…

Но Бена это не остановило.

– Вы должны закалять себя! Ты думаешь, ликаны остановятся, увидев твою жалобную мордашку? Хрен! – он снова ударил беднягу ногой по ребрам!

– Да остановись же ты! Он уже не может даже защищаться! – Прокричала я что есть сил своим охрипшим голосом.

– Так, так, так, – Бэн с хитрой ухмылкой двинулся ко мне. Сердце бешено заколотилось.

– Запомните все. Слабаки здесь не нужны! Если он не может защищаться и сдается, такой боец не нужен Академии.

 Он наклонился и схватил меня за шею. Затем приблизился к уху и прошептал: – Тебе повезло, что сегодня мне дали другую группу. Но ничего, я отыграюсь завтра, заступница.

 И напоследок со всей силы ударил меня спиной о стену и ушел. Черт возьми, пусть его заберет Карху. Казалось, что все волдыри на моей спине мгновенно лопнули от этого удара. Беззвучный крик вырвался из моего горла, и я прижалась к коленям.

– Спасибо, – подползая ближе, пробормотал парень, которому я помогла. – Меня зовут Кадок.

– Меня Ванесса, а это Кираз, – указав большим пальцем на подругу я поморщилась от боли в спине.

– Когда я в хорошем физическом состоянии, то очень даже не плохо дерусь. Так что… Ну, если нужна будет помощь, я у тебя в долгу. – С улыбкой произнес Кадок.

 Некоторое время мы мило беседовали втроем, пытаясь отвлечься от происходящего. Вспоминали детство и кто в какие передряги попадал. К нам подсели еще два парня и девушка. У нее была интересная внешность, с сужающимися к краю лица глазами и маленьким точечным носом. Губы были не естественно розового оттенка и такие пухлые, что можно было подумать она встретила пчел. Но думаю, это просто был отек после ударов. Черные волосы были заплетены в две косы, сливающиеся в одну на затылке. А звали ее, кажется, Видалия. Она очень задорно смеялась, шепелявя своими губами. И я даже на миг забыла, где мы находимся.

 Наступил вечер, и нам принесли еду. Видимо, осознавая, сколько мы теряем здесь сил и энергии, они выдали, наконец, каждому по порции горячей свинины и вареного картофеля на гарнир. Так же на краю тарелки лежало по одному вареному куриному яйцу. Этот вечер нам дали передохнуть, поэтому мы воспользовались возможностью и сразу после ужина легли спать.

 Засыпая, я заметила, что дверь в коридор, из которого мы пришли, была открыта, но никого из кадетов не было на охране. Множество мыслей о побеге пронеслось в этот момент, но я не решилась уйти. Я все еще искренне верила, что смогу стать героем. Заслужу высокое звание и с гордостью объявлю, чья я дочь. Может, даже убью пару-тройку ликанов, а то и вовсе помогу закончить войну.

Глава пятая

 Третий день был на удивление мягче всего. Или мы уже просто привыкли к такой жестокости. Завтрак, если его можно так назвать, был скудным, но может я все еще не отошла от королевских приемов пищи… После него опять была водная комната, но на этот раз они не топили и даже не включали кипяток. Единственное, что добавилось, так это все более долгие наставления по поводу смерти всем ликанам.

 Нам внушали, как они убивают семьи с детьми, грабят деревни и создают из людей бладгримов. Будто мы сами этого не знали. Но отличный ход – издеваться и подкреплять это все разговорами о враге. Я слышала, как многие из моей группы уже обсуждали, как насадили бы голову ликана на кинжал. Жестокость порождает жестокость. Не удивительно. Единственная радость сегодняшнего дня – это то, что Бэн отсутствовал. А все остальные кадеты хоть и выполняли все, судя по всему, по инструкции, в их глазах было заметно сочувствие. Там будто читались воспоминания о том, как они были на нашем месте. И в какой-то степени данная процедура и для них испытание, быть теми самыми мучителями для обычных «детей».

***

 Четвертый день начался тихо. Мы с Кираз заметили два пустых матраса. Ребята, что спали ближе всего к ним, сказали, что ночью парень и девушка пытались устроить побег. После отбоя дверь в туннель до сих пор была открыта, а кадеты отсутствовали. Видимо они надеялись, что повезет.

 Прошло пол дня, но нас так никуда и не забрали. От ожидания и представления, что еще они могут придумать, нервно скручивало желудок. Вторую группу мы так до сих пор и не видели. Надеюсь, они все живы. В пока еще спокойной обстановке мы разбились на компании и вели непринужденные беседы. Словно мы обычные друзья, которые встретились где-то в городе. Всем необходимо было отвлечься. Мы с Кир знали уже почти всех, кто сидел рядом. И одна из наших новоиспеченных подруг Видалия, с удивлением произнесла:

– Нет, ну хоть убейте, я не понимаю, зачем это все. Мы пришли добровольно служить королевству. Мы все готовы исполнять долг. Зачем губить такое количество так необходимых в наше время кандидатов для войны?

– Я согласен. Так, а все эти садистские испытания. Неужели они думают, что мы за это станем их больше уважать и проявим свой патриотизм. – Сложив руки на груди, добавил Кадок.

– А я поняла, к чему все это. В какой-то мере они даже молодцы, – хмыкнула я. И все удивленно повернулись. Кажется, сейчас будет жарко.

– Неужели ты поддерживаешь эти методы, Ванесса? – спросила девушка с выбритым виском и каштановыми волосами. Я не до конца еще помню их имена.

– Нет, конечно же, нет, но посудите сами. Наш генерал хочет бойцов, безоговорочно исполняющих его требования. Выносливых и сильных, так как в схватке с ликаном обычный солдат не справится. Для этого они пользуются подобным психологическим давлением. Боль, подкрепленная разговорами о ликанах, вызывает к ним сильную ненависть на инстинктивном уровне. Слышали о эксперименте с собакой?

Ребята также вопросительно уставились на меня, и я продолжила:

– Один ученый провел эксперимент. Он кормил собаку и в это время издавал сильные, пугающие ее звуки. Иногда бил. Спустя время, когда она слышал звук или получала удар, у нее текли слюни от голода. Мы, собаки с вами, господа. Натравленные на ликанов. – Я ухмыльнулась, приподняв бровь от своего же вывода.

– Хорошо, допустим это можно связать с избиением. Удар – ненависть к врагу, но зачем топить нас и убивать тех, кто желает уйти? – Спросила Видалия, размахивая руками.

– Я предполагаю, что это по причине того, что генерал хочет видеть лишь самых стойких в рядах своей армии. Кто не сломается сейчас, тот не сломается на поле битвы. Скажут убить ликана, забившегося в угол, который даже и не собирался нападать, и мы убьем. А не отпускают, чтобы не рассказали родным и близким о том, что здесь происходит. Думаете ваши родители, отпустили бы вас, зная, что здесь ждет? Сомневаюсь… – Я тяжело вздохнула, оперлась спиной о стену и стеклянными глазами посмотрела в потолок, вспоминая отца.

– Я помню маленькую испуганную девочку в толпе. Ванесса, неужели ты могла так быстро измениться? – с опаской прошептала мне Кираз.

– Я не изменилась. Я смирилась. Не могу повлиять на ситуацию, но могу подстроиться под нее. Если они хотят, чтобы я ненавидела ликанов всей душой, то на каждом допросе я буду рассказывать о своем сильнейшем желании прикончить их.

– Вставайте, долг зовет! – Появился в дверях Бэн и с самой что ни на есть радостной гримасой прошел в сторону комнат для испытаний. За ним двинулись еще пять кадетов в черном, и среди них я заметила Киерана. Увидев меня, он выдохнул с облегчением, но потом, рассмотрев мое фиолетово-желтое от синяков лицо, резко отвернулся.

 Все встали и двинулись к четвертой двери слева. Мы с Кир оказались в конце колонны и сначала слышали только гул от поднявшихся недовольных голосов. Да что там еще?! Зайдя в комнату, мой желудок скрутило от запаха. Еще чуть-чуть и обеденный суп оказался бы на полу. Множество свиных туш, подвешенных на крюки, летающие мухи, вонь, кровь, капающая в ведра, стоявшие под трупами с тяжелым звоном.

 Оглядев всю нашу группу, я поняла, что ни один не понимает, что сейчас будет происходить. И, честно говоря, я даже не могла поверить в то, что сейчас вижу.

– Выбираем понравившуюся тушку и становимся рядом. – Присвистывая, Бэн радостно хлопал в ладоши. Больной кретин.

 Я встала у свободного тела и как могла, задерживала дыхание. Запах был не выносим. В помещении хоть и прохладно, но этого было недостаточно, чтобы замедлить процесс разложения.

 Кадеты прошлись и каждому раздали по обвалочному ножу с узким лезвием, расширяющимся к рукояти.

– Слабым людям тяжело морально переступить через себя, прочувствовав один раз, как нож входит в мягкую ткань жертвы. А вероятнее всего, одного удара будет недостаточно. Придется вытащить и ударить еще раз. Будем пробовать тренироваться на свиньях. – Ровным тоном сказал короткостриженый кадет, словно сейчас мы будем учиться этикету.

– Начали! – скомандовал Бэн.

Я покосилась на Киерана, но он упорно старался отводить от меня взгляд. Ладно, придется это сделать и забыть, как страшный сон. Подойдя ближе к туше, висевшей вниз головой, и зажмурившись, я со всего размаху воткнула в нее нож. Какая мерзость, теперь я поняла, о чем шла речь. Сначала было сопротивление, потом чавкающий звук. Я полностью прочувствовала, как нож проходит сначала через мягкую текстуру, а потом сквозь более твердую. Я буквально ощутила все это через нож. От тягостного ощущения во рту, мне казалось, что желудок начнет извергать все, что я съела за эти дни. Я обернулась и увидела, что ребят заставляют втыкать и вытыкать нож снова и снова без остановки. Замешкав, я вызвала к себе пристальное внимание Бэна и краем глаза заметила, как он уже направился ко мне.

– Я же сказал, мы еще встретимся, – прошептал он мне на ухо. – Кто эта туша? Отвечай! – Я уже знала, как играть в эту игру.

– Ликан! – крикнула я и ударила ножом в живот свиньи.

– Что ты сделаешь, когда встретишь его?! – Казалось, его крик эхом отражался от стен помещения.

– Я убью его! – Снова удар ножом. И я понимала, что все делаю верно. Ему не за что зацепиться.

– Слабо бьешь! Сильнее! – Когда он кричал из его рта вылетали слюни, прямо на меня. И я ударила еще раз, яростно раздувая ноздри.

– Кто твой враг? Бей быстрее! На поле боя никто не будет ждать, пока ты замахнешься своей костлявой ручонкой! – Я била все сильнее и быстрее, но вместо тела я представляла не ликана, а лицо этого урода.

 Рука Бэна стукнула меня по затылку. Было не больно, но это меня задело, будто он учит капризного ребенка. Я била все сильнее, а моя агрессия разрасталась в невероятных масштабах. Уши заложило, и мне казалось, я чувствую, как нагревается кровь в моем теле. Рука уже затекала, но я все втыкала и втыкала этот сраный нож. От такой скорости кровь начала брызгать в разные стороны и несколько капель попали мне на лицо. Но если остановлюсь, дам этому засранцу еще один повод ударить меня или накричать. Не знаю, сколько прошло времени, но придя в себя, я увидела, что Бэн давно ушел, а тело, висевшее передо мной, выглядело, словно его терзала на части стая волков…

– Ванесса, ты как? – с тревогой в голосе спросила Кираз.

 Я обернулась и увидела, что все в комнате смотрят на меня. Включая Киерана, во взгляде которого невозможно было прочесть, он испытывает отвращение или же он просто не узнает, где тот самый слабый мышонок, которого он встретил на входе в Академию. Черт возьми! Неужели никто не понимает, что я просто хочу выжить и, наконец, закончить эти испытания. Я ничего не ответила подруге и просто отвернулась.

– Представление еще не закончилось. Вас ждет новый уровень игры, – искорки в глазах Коффа подсказывали, что сейчас будет что-то не хорошее.

 В конце комнаты висела белая простынь, растянутая на всю ширину помещения, явно закрывая то, что спрятано за ней. Я подошла к Кир и взяла ее за руку. Как только кадеты сорвали простынь, я почувствовала ком, застрявший в горле. Не в силах больше держаться, я отбежала в угол и, наконец, очистила свой желудок. Еще несколько кадетов не выдержали и также хорошенько уделали пол. Там висели…

 Точно так же, как и свиньи, на крюках висели трупы погибших ребят. О Эрато, помоги мне пережить это, прошу.

– Становимся в колонну, друг за другом, по очереди выходим и… – Киеран запнулся. Мне показалось, что такого не было при его поступлении. А судя по глазам других кадетов, этого вообще не было в планах.

– Да, да. И вонзаем свои острые ножики в тех самых слабаков, которые не дожили до сегодняшнего дня. – Договорил Бэн. – И можете похвалить меня, ведь это я предложил генералу Торндайку такой интересный бонус к испытанию. – Он явно гордился этим, и встав рядом с одним из трупов, похлопал его по животу.

– Ненормальный ублюдок, – прошептала Кираз.

– Что ты сказала? – Взгляд этого мерзавца метнулся на нас. – Я, возможно, не так расслышал. Но вы вдвоем можете подойти и продемонстрировать всем то же самое, что розоволосая сделала со свиньей.

– Нет! – крикнула Кираз.  – Я не стану!

 Кадет Кофф подлетел к нам и, схватив за шкирку потащил к мертвецам.

 Я стояла и молча смотрела на эти бледно-синие обмякшие тела. Злость вскипала по моим венам. Я не могла это контролировать. Сердце начало учащенно биться, больно ударяясь о грудную клетку. Как можно так поступить? У меня в голове не укладывается. Мало того, что они убили их, так теперь еще и глумятся над телами. Уму не постижимо!

 Кираз упорно сопротивлялась, когда Бэн схватил ее руку с ножом и попытался вонзить в висящее тело. В моменте его терпение лопнуло, и он схватил ее за волосы и толкнул в стену. Следом он сделал подножку и начал бить упавшую подругу ногами. Голова гудела, ноздри раздувались в потоке учащенного дыхания. Никогда в жизни я не испытывала такой агрессии. А потом накатила волна жара, и я сорвалась. Налетела со спины на Бэна и ударила его ножом в бок. Он развернулся еще не осознавая, что произошло, коснулся рукой места, где я только что пробила хорошенькую дырку. И я успела увидеть только его злобное исказившееся лицо, как он кинулся на меня. Но я стояла слишком близко, чтобы уже раненый кадет успел применить какой-либо прием. Поэтому, как только он сделал шаг в мою сторону, я сделала выпад и, посмотрев ему в глаза, воткнула нож в живот.

– Так нужно было сделать, учитель? – прошептала я, чтобы услышал лишь Бэн.

– Что с твоими глаз… – его ноги подвернулись, и он упал.

 Кадеты моментально оторвали кусок простыни, чтобы зажать раны и, подхватив его на руки, вынесли. Киеран схватил меня за локоть и оттащил в сторону.

– Ты что творишь? Что с тобой?! – спросил он, выпучив на меня глаза.

– Я проявляю себя, как того требует эта Академия. Он мог забить ее до смерти. Посмотри на этих несчастных, – я указала на трупы висевших ребят. – Кто-то не прошел испытание, а кто-то встречу с этим козлом.

– Мы бы не позволили убить ее. Как раз-таки поэтому его и не было здесь вчера. Он получил выговор за превышение полномочий. – Сквозь зубы процедил Киеран.

– Я.. я не знаю, что со мной. В моменте появилась сильная ярость и я уже не могла остановить себя. – Нервничая и осознавая, что натворила, я схватилась за голову.

– Молись Сияж, чтобы этот урод оказался жив! Иначе это просто так не оставят. – Он ушел, хлопнув дверью.

Оставшиеся кадеты отвели нас обратно в комнату отдыха.

– Спасибо, Ванесса, но не нужно было. Теперь тебе грозит выговор или что еще хуже, – сказала Кираз, погладив меня по плечу.

– Он заслужил это. – Я легла на свое место и, свернувшись калачиком, попыталась вспомнить все хорошее, что происходило в моей жизни, чтобы, наконец, забыть этот проклятый день.

Глава шестая

 Последний день. От предвкушения я не могла держать себя в руках. Осталось прожить один гребаный день, и я, наконец, смогу выдохнуть полной грудью. Нервничала ли я из-за Бэна? Немного. Но ни за что не поступила бы иначе. Нельзя давать власть и развязывать руки больным на голову ублюдкам. К сожалению, многие видимо не поддерживали мое решение, и все утро я замечала на себе косые взгляды. Кто-то даже старался быстрее сбежать в другой конец комнаты, пока я ходила к бочке за водой. Может это и к лучшему. Как я поняла, стратегия данного заведения – это страх равно власть. Спорно, но видимо в этих стенах оно работало.