Тотем 2

В первом раунде мы с Джейн одержали победу. Ей противостояла Селеста. Никогда прежде я так не болела за Джейн. Я кричала и размахивала кулаками, пытаясь помочь сестре одержать верх над этой желтоволосой мышью.

И Джейн могла бы легко дать отпор, но она не хотела заканчивать поединок быстро, наслаждаясь процессом изматывания Селесты и моих нервов. В конечном итоге моя сестра одержала победу. Мне же победа досталась слишком легко, поскольку моя соперница была хрупкой девушкой, и её удары были для меня подобны лёгким толчкам.

Второй, третий, четвертый и пятый мы так же достойно вырвали себе победу. Теперь мы сидели на скамейке и ожидали начала шестого раунда, в котором должны были встретиться всего три пары соперниц.

В одной из пар будет Джейн, в другой – я, а в третьей – свирепая Хильвия. Эта особа всегда оставляла своих соперниц без сознания после боя. Она была вдвое здоровее меня, а её тело было сравнимо с мужским, сплошь состоящим из мышц и бицепсов. Самой страшно оказаться в паре с этой женщиной, поэтому буду болеть за Джейн.

– Я притворюсь побежденной, – сказала Джейн и сглотнула, когда увидела, как Хильвия выиграла свой бой.

– Даже не думай, – прошипела я, пока поднималась с лавочки, чтобы отправиться на свой поединок.

– Я сюда пришла, чтобы булочки поесть, а не сотрясение получить! – крикнула мне вслед сестра.

Моя соперница была прекрасной. Она была быстрой и точной. Но я же не из робкого десятка, и тренировали меня не как девушку, поэтому я все же выбила себе победу. Но потрепали меня хорошо, ведь из ринга я вышла с гематомами и кровью из носа.

Предательница Джейн и вправду красиво отдала победу своей сопернице, когда та её пнула в живот и Джейн свалилась на землю, притворяясь, что повержена. А когда объявили победу, встала, отряхнувшись, и с улыбкой покинула ристалище.

Пока Хильвия вела бой с соперницей Джейн, мы сидели на лавочке и открывали рты, понимая, что вот-вот настанет моя смерть. У Джейн с каждым ударом Хильвии вываливалась булочка изо рта. А у меня в груди простреливало от ужаса.

– Мне очень жаль, что ты прожила так недолго, – прошептала Джейн, доедая остатки булочки.

Я не стала отвечать ей, поскольку мой взгляд был прикован к мужскому ристалищу, где разворачивалось захватывающее действо. Деймон, облачённый лишь в черные штаны, демонстрировал безупречную мускулатуру, которая блестела от пота, привлекая всеобщее внимание. Его тело было словно высечено из мрамора, а синие полосы, покрывающие его, придавали ему ещё более божественный вид. Окружающие, казалось, не испытывали никакого страха, напротив, толпа девиц, собравшихся у ристалища, пялилась на моего демона. Да. Моего!

Деймон с лёгкостью наносил свои отточенные удары, сопровождая их улыбкой при каждом успешном попадании в цель. Казалось, что ему доставляет удовольствие сам процесс, и он продолжает его, хотя все уже давно осознали, что для него не составит труда одолеть любого противника.

– Ну всё! Тебе точно конец! Она же и ее без сознания оставила. А тебя так вообще в невидимый мир отправит! – возмущалась Джейн и заставила обратить на себя внимание.

– Не отправит, – прошипела я, увидев, как Деймон, спустившись победно с ристалища, начал беседу с желтоволосой мышью.

– Ты там сегодня окажешься! Ты же видела, что она творит! А эти её ручищи и ножищи… Да куда ты всё смотришь? – посмотрела Джейн туда же, куда был направлен мой взор.

– Почему ты её не убила? Могла же! – прорычала я.

– Так, понятно… Ты главное Хильвию Селестой представь, и когда победишь, мы расправимся с этой девицей. А сейчас иди, ведь тебя уже зовут, – прошептала Джейн.

Я, не отрывая взгляда от этой очаровательной пары, взобралась на ристалище и заняла своё место в углу. Когда Хильвия оказалась напротив, я тотчас перевела взгляд на неё и в ужасе расширила глаза. Вблизи она казалась ещё более устрашающей! Она подмигнула мне и издала рык, подобный тому, который я слышала от зверя, встреченного мною в лесу этого королевства. Мне не было так страшно даже при встрече со скверными. Да эта женщина способна справиться со всеми врагами в одиночку, в то время как я могу лишь наблюдать за этим со стороны!

Когда объявили о начале поединка, я сглотнула, и в голове промелькнула мысль о том, как бы эффектно упасть и уступить победу сопернице.

Удар в живот заставил меня согнуться. Я увидела летящий кулак и успела уклониться. Ещё один удар – и я снова ушла от него. Хильвия сделала подсечку, но я и от неё смогла увернуться.

Страх и ужас охватили моё тело и разум. Казалось, я не слышу ничего вокруг, но писк сестры меня даже в невидимом мире достанет…

– Тиана, посмотри! Она же его трогает! – воскликнула Джейн, стоявшая рядом.

Я посмотрела в сторону Деймона, и меня охватила злость, которая постепенно переросла в ярость. Деймон стоял, улыбаясь, в то время как Селеста держала его за предплечье и отвечала ему такой же улыбкой.

Я резко перевела взгляд на Хильвию, и в этот момент она уже готовилась нанести мне удар кулаком в лицо. Я уклонилась от удара, подпрыгнув навстречу ей, и нанесла встречный удар в лицо. Пока Хильвия хваталась за кровоточащий нос, я нанесла ей удар в ребро. Она согнулась, а я, развернувшись вокруг своей оси, нанесла удар ногой прямо в голову.

Хильвия пошатнулась, и я ощутила резкую боль в ноге, которую ушибла в свой самый пьяный день. Хильвия зарычала и с силой бросилась на меня. Я увернулась от первого удара, затем от второго. Краем глаза я поискала Деймона, но не смогла его найти. В этот момент Хильвия нанесла удар в ребро, и я согнулась от невыносимой ноющей боли.

Я заметила, как моя соперница намеревалась провести подсечку, и мгновенно атаковала её, превозмогая боль в голове. Я бросилась на неё, обхватив ногами за шею. Я кричала от боли, которая пронзила мою ногу и рёбра, но продолжала удерживать соперницу, не давая ей вырваться.

Её удар в живот вызвал у меня вопль, а удар в бедро – шипение. Затем последовал слабый удар по моему плечу, а затем несколько ударов по полу. Хильвия сдалась, и я ослабила хватку.

Я согнулась от невыносимой боли в животе, бедре и ноге, упав на землю ристалища, и меня накрыло темнотой.

– Вставай, льдинка, – послышался чарующий бархатный голос, и я открыла глаза.

Передо мной на корточках сидел Деймон, и его лицо озаряла любимая, прекрасная улыбка, от которой на щеках появлялись очаровательные ямочки. Я сглотнула и попыталась подняться, но жуткая боль пронзила меня с такой силой, что мне захотелось снова свернуться калачиком и закрыть глаза. Деймон протянул ко мне руки, но я выставила перед собой свою, отказываясь от его помощи.

– Я сама, – сквозь зубы прошипела я.

– Я чувствую, как тебе больно. Не упрямься и дай помочь, – прошептал он, смотря на мои жалкие попытки подняться.

– Иди мышам своим помогай, – прошипела я, хватаясь за живот.

«Тиана, почему так больно?» – ворвалась в мою голову Сибира.

«Я позабочусь», – ответил Деймон, опередив меня.

«О Селесте лучше позаботься, ведь её поджидает смерть», – мысленно произнесла я и злобно посмотрела на Деймона, а он в ответ ехидно оскалился.

«Я скоро свихнусь от вас», – прорычал Тайгер.

– Снова ревнуешь? – спросил Деймон, продолжая держать ехидный оскал на лице.

– Ты намеренно путаешь ревность с желанием убить, – процедила я сквозь зубы, прекрасно осознавая, что ревную.

– Ты намеренно провоцируешь меня схватить тебя и затащить в постель, – сказал Деймон и поднял меня на руки, словно песчаную пылинку с земли.

В считанные мгновения мы оказались в нашей опочивальне. Я намеревалась нанести несколько ударов в это прекрасное лицо, но, едва увидев кровать, меня охватило стремление поскорее оказаться на ней и свернуться калачиком, дабы не ощущать боли. Посему, когда он уложил меня на кровать, я отвернулась от него и, шипя от боли, свернулась.

– Хильвия славная воительница. Она не может обращаться к силе, ведь она в её теле. Она всегда побеждала, до сегодняшнего дня… – сказал Деймон где-то позади меня.

Я хотела ответить ему, но внезапный приступ боли заставил меня скорчиться и издать стон. Затем я вновь оказалась в объятиях Деймона. Открыв глаза, я осознала, что нахожусь в ванной комнате. Я посмотрела на него с удивлением и собиралась открыть рот, но он опередил меня.

– Тебе нужно в холодную воду, пока лекарь не пришел, – сказал Деймон, и я закрыла рот, понимая, что он прав.

Боль была столь невыносимой, что всё моё существо, казалось, превратилось в один сплошной комок страдания, и это страдание отдавало в голову, заставляя меня полностью подчиниться воле Деймона. Он бережно раздел меня и погрузил в набранную ледяную воду, а я вцепилась в его шею, стоная от этой боли. Но когда моё тело полностью оказалось в воде, она отступила, уступив место ознобу.

Пока я сотрясалась от холода и стучала зубами, судорожно обхватив себя руками, Деймон сидел подле ванны, прислонившись к ней спиной, и безмолвствовал. Сквозь боль, вызванную холодом, я ощущала то, что испытывал Деймон.

Он испытывал неудержимое влечение, когда снимал с меня одежду, и потому с трудом сдерживал волнение. Он ощущал ликование, когда осознавал, что я испытываю ревность. А теперь его охватывает беспокойство, когда он видит мои страдания. И, вероятно, именно поэтому я ещё не окоченела в этой воде, ибо меня согревает изнутри тепло, исходящее от этих чувств.

Раздался стук в дверь, и Деймон покинул ванную комнату. Спустя несколько минут он вернулся, держа в руках мою пижаму. Он погрузил руки в ванную, чтобы помочь мне выбраться. Затем он помог мне избавиться от влаги с помощью полотенца и надеть одежду.

Пока он надевал на меня трусики, я едва не потеряла рассудок от его прикосновений. Я была на грани того, чтобы наброситься на него, несмотря на невыносимую боль, которая меня мучила. Но, слава богам, боль оказалась сильнее.

Лекарь, сидевший подле меня на краю кровати, был убелён сединами и носил очки. Морщины покрывали его лицо, но это не умаляло его привлекательности. Его нежные руки касались моей кожи, и по всему моему телу пробегала дрожь.

Когда он приподнимал мою пижаму и осматривал места, где я испытывала боль, прикасаясь руками к моему телу, Деймон пылал от внутреннего гнева, а внешне дышал слишком часто, и взгляд его был убийственным для этого милого старичка. И это он говорит мне о ревности?

– Зачем так долго осматривать её?! И так очевидно, что это ушиб, – сказал вдруг Деймон.

– Не совсем… У неё треснуло ребро, Деймон, – сказал лекарь и посмотрел на него, а я скрутилась ещё сильнее.

– Как вы это поняли? – прошипела я.

– Увидел с помощью силы. Я буду приходить каждый день и латать твое ребро изнутри, но ты должна находиться в покое, ведь при каждом твоем движении оно снова будет ломаться. А когда я завершу процесс восстановления, ты уже сможешь двигаться, – сказал лекарь.

– Как долго? – спросил Деймон.

– Думаю, шесть раз мне придется обращаться к силе, – ответил лекарь.

***

Уже четвёртый день я пребываю в этой кровати, погружённая в чтение книг, предоставленных мне Деймоном, которые были выданы ему шаманами. Не желая тратить время впустую, я продолжила свои поиски.

Лекарь, обладающий мощной восстанавливающей силой, приходил каждый день и несколько часов держал ладонь на моем ребре. Боль утихала, и я становилась счастливее.

Джейн не унималась и продолжала свои нападки, грозясь разорвать на части причину моей боли и страдания. Однако она не переставала язвить, утверждая, что моя травма способствовала улучшению наших отношений с Деймоном. Я лишь закатывала глаза в ответ, хотя и осознавала, что она права.

Деймон обращался со мной с такой нежностью, что я ощутила к нему не только глубокую привязанность, но и нечто большее. Он обращался со мной, словно с хрупкой куклой, перенося меня из спальни в ванную и обратно. И хотя мне было не совсем комфортно ощущать себя в этой роли, я не могла не оценить его трепетное отношение ко мне.

А что творилось у нас внутри… Уму непостижимо, как мы можем такое терпеть и умудряться контролировать. Он с ума меня сводил от своих чувств, которые испытывал, пока смотрел на меня. А когда лежал рядом со мной в кровати и пытался говорить, то я изнутри горела и между ног становилось влажно.

Граница между нами так и не была устранена, но я уже готова разрушить её сама и заключить этого человека в объятия. Однако, вспоминая его слова о том, что я приду сама, а он будет ждать, я останавливаю себя. Поэтому я, как и он, страдаю от желания, чтобы он сломался первым.

Скверных все ещё нет, и поэтому воины заняты укреплением границ и подготовкой молодых, так меня в курс дела вводит Деймон.

Однако в последние два дня меня посещают странные сновидения, в которых присутствует незнакомый мне привлекательный мужчина. В этих снах он просто беседует со мной, пытаясь узнать о моём состоянии, пока мы прогуливаемся по берегу моря. Мне очень приятно разговаривать с ним и просто смотреть на него.

Этот мужчина обладает внешностью, которая сразу привлекает внимание: волосы цвета спелой пшеницы, глаза цвета неба, прямой нос и густые брови. Его улыбка, сияющая и излучающая радость, способна свести с ума и подарить нежное тепло всему моему существу, даже во сне.

Он высок и сложен не менее прекрасно, чем Деймон, кажется, они даже одного роста. Вот только он похож на ангела, а Деймон – на демона.

Утро и весь день прошли в атмосфере полного игнорирования, и я не решалась нарушить это молчание. На ужин Деймон явился в покои, находясь под воздействием коварного напитка, и даже в таком состоянии продолжал делать вид, что меня не существует. Я убедилась в том, что этот напиток действует только на меня, не причиняя вреда Деймону, который даже в таком состоянии сохранял самообладание, что вызывало у меня крайнее раздражение.

На следующий день ничего не изменилось: меня продолжали игнорировать, и я не могла понять причины такого отношения. Спрашивать было страшно.

Однако это не помешало мне испытать радость, когда лекарь сообщил, что моё ребро срослось и я могу двигаться. Но радость сменилась огорчением, когда он добавил, что в течение суток мне следует избегать резких движений.

И вот, завершив ужин в одиночестве, я облачилась в бордовую сорочку и расположилась на кровати, взяв в руки очередную книгу. В процессе чтения четвёртой книги двери спальни отворились, и на пороге возник Деймон.

Моё горло пересохло, а сердце сжалось от волнения, ибо мой демон предстал передо мной в одних лишь чёрных трусах, которые не скрывали его рельефных мышц и твёрдых выпуклостей.

Я сглотнула, но не отвела взгляд. Он, не глядя на меня, направился к кровати. Лег лицом в подушку, укрылся теплым пледом, и в спальне повисла гнетущая тишина.

6 глава. Деймон. Счастье.

– О, как прекрасны… – едва слышно прошептала Тиана, – твои голубые глаза, – и в голосе её слышался вздох восхищения.

Я поднялся, чтобы взглянуть на Тиану, и уже был готов уничтожить того, кто обладал столь прекрасными голубыми глазами.

Стремительно окинул взглядом пространство, озаренное лучами солнца, и убедился, что в спальне никого не было. Нахмурился и снова посмотрел на Тиану. Она спала и улыбалась, обнимая своё одеяло. Льдинка изгибалась и стонала, испытывая те же ощущения, что и при оргазме.

Я резко встряхнул головой, пытаясь окончательно пробудиться и убедить себя, что это всего лишь дурной сон. Что это лишь игра моего воображения. Но реальность была жестока: Тиана действительно лежала рядом и, казалось, была счастлива. Меня охватила волна ярости, когда я понял, что она во сне была с другим мужчиной.

Я покинул свои покои и направился на арену, мысленно перебирая в памяти все знакомые мне голубые глаза. Солнце, поднимаясь над горизонтом, озаряло арену, а прохладный утренний воздух помог мне успокоиться и взять себя в руки. Я подошёл ко входу и увидел на арене своего друга, который с неистовой силой атаковал грушу.

– Скажи мне, что твоя жена тоже неуравновешенная истеричка, и это нормально, – сбросил с себя перчатки друг и протянул мне деревянный меч, когда я приблизился к нему.

– Почему черноволосая истерила? – ухмыльнулся я, готовясь к нападению.

– Я случайно пнул ее во сне! – развел руками Саймон. – Это было даже неосознанно! – нанес удар, и я отбил. – А она скинула меня с кровати и выставила из покоев вместе с Сальго! – нанес ещё один удар друг, и я согнулся от боли в животе и от смеха.

– Ты бы видел, как она кричала. Я чуть в штаны не наложил, – усмехнулся он, когда я продолжал закатываться от смеха.

– А ты чего так рано здесь? – ушел он от моего меча.

– Не спится, – нанес удар мечом прямиком другу в плечо. Саймон прошипел и схватился за место, где недавно побывал мой меч.

– Даже рядом с любимой? – оскалился Саймон и совершил серию ударов мечом, которые я быстро отбил.

– С ней тем более, – сказал я.

– Вы уже оба с ума друг друга сводите… – ухмыльнулся он. – Уже возьми ее, и всё наладится, – нанес удар мне в бедро.

– Она должна прийти ко мне сама, – сказал я и нанес серию ударов Саймону, последний он отбить не смог и согнулся, посмеиваясь.

– Судя по гордыне Тианы, ты быстрее состаришься, чем это случится, – усмехнулся Саймон и сел на землю, откинув меч в сторону.

Весь день мы провели с Саймоном в откровенных беседах о наших семейных неурядицах. Оказалось, что у моего друга тоже не всё так безоблачно, как могло показаться на первый взгляд. Джейн порой изрядно действует моему товарищу на нервы. Я же лишь утверждал ему, что он сам решил пленить себя и окунуться в этот омут страданий. Я же туда влез по незнанию и желанию быть при своей силе, но кто бы мог подумать, что после этого окажусь ещё в пучине любви, которая приносит одни лишь мучения.

Ближе к вечеру вновь возникло желание посетить арену и скрестить клинки. Приблизившись к месту, мы обнаружили, что на арене упражнялись Дреблин и Юстис.

– У стариков отправка на днях, – пояснил Саймон и вошел в арену первым. Я вошел следом.

– Что же вы, юноши, не со своими женщинами в такой час? – крикнул Дреблин, пока мы подходили к ним ближе.

– Поди, жены не желают с такими хилыми возлечь, – съязвил Юстис и ехидно оскалился.

– Ха-ха-ха, а вы тогда почём здесь? – ответил язвительно Саймон.

– Видимо, тоже жены не дают, – оскалился я.

– Тоже? Да не уж-то нашлась та, кто завязал твой член и положил на полку? – засмеялся Дригут, а я насупился.

– Это я лишаю ее удовольствия, – усмехнулся я.

– С такой супругой, как красавица Тиана, даже я не продержался бы и минуты, – сказал Дригут.

– Предупреждаю, Деймон, если Тиана заскучает, к ней придет мой сын, – оскалился Юстис.

– Может, сыграем, стариканы? – язвительно спросил друг.

Дригут и Юстис обменялись взглядами и кивнули, выражая своё согласие. Главнокомандующие границ были одеты лишь в нижних частях своего дряхлого тела. Я не мог упустить возможность подразнить стариков и снял с себя тренировочный камзол и футболку, оставшись в одних штанах. Саймон, усмехнувшись, последовал моему примеру.

Мы выстроились парами друг против друга. Саймон занял позицию немного впереди, сжимая в руках наше единственное оружие. Я же встал чуть позади него.

– Мой Юстис, – прорычал я, когда мы встали в стойку.

– Не сомневался, – ухмыльнулся Саймон, прокручивая наш меч в руке.

Это игра-сражение, в которой участники не применяют силу, а используют лишь одно орудие на двоих. Пары соперников сражаются, периодически передавая друг другу единственное оружие. В ходе боя можно наносить удары любыми частями тела и использовать оружие, но запрещено прибегать к силе.

А знаешь, я сам загляну к кудряшке, ведь после бала забыть до сих пор не могу, – оскалился Юстис, пока уходил от моих ударов.

– Гретта яиц тебя лишит, а я помогу, – прорычал в ответ, и мой кулак поразил его скулу.

– Мы с женой столько прошли вместе и поэтому не против того, чтобы мимолетно наслаждаться любовниками, – сказал Юстис и раскинул руки по сторонам, – так что Гретта яиц меня не лишит, а вот ты тем более, – прищурился и кинулся на меня, нанося неожиданный удар мне в щеку. Да так сильно, что голова закружилась и начала раскалываться.

Я прикрыл голову руками, когда Юстис обрушил на меня град ударов в область живота, а затем нанёс один мощный удар прямо в нос. Замахнувшись второй рукой, я нанёс удар в подбородок, и Юстис рухнул на землю. Саймон и Дреблин застыли, глядя на меня. Я схватился за виски, и из моего носа потекла кровь, как и у Юстиса.

Я не желаю даже помыслить о том, чтобы разделить свою льдинку с кем-либо. Она моя и только моя. Даже в мире невидимом она не сможет от меня ускользнуть. Даже во сне она больше не сможет увидеть никого другого, ибо сегодня я буду истязать её, чтобы она не смогла посещать даже балы. Она будет лежать измождённая в своей постели и ждать моего нового нападения.

***

Я был так зол, что нам надавали люлей какие-то престарелые, и измотан, ведь надавали изрядно. В ярости и зол, но признаю, что старикашки ещё могут дать деру молодежи, ведь сражались с нами наравне, и сражение было долгим.

Я мучился от головной боли, но азарт и злость не дали мне сдаться, поэтому мы с Саймоном, перекидывая друг другу меч, наносили удары Дреблину и Юстису. В итоге никто не победил, но первый упал Юстис, и меня это порадовало так, что я счастливый свалился рядом с ним. Мы ещё поборолись на земле, словно мальчишки, пока нас пытались разнять вымотанные Саймон и Дреблин. Но пока я возвращался в покои, то вспоминал его слова и злился, желая снова начистить его престарелую морду.

Зашел в покои и направился в ванную комнату. Нужно было смыть с себя кровь и успокоиться. Когда вошел в спальню, увидел, что беловолосая лежала в постели в своей чертовой бордовой сорочке и читала книгу. Член заныл от увиденного, и я отвел взгляд.

Чувствуя усталость и испытывая непреодолимое желание погрузиться в сон, я молча лёг на живот и закрыл глаза. Я уже было начал погружаться в сон, но Тиана, впервые за несколько дней, решила заговорить.

– Почему ты в трусах? – спросила она, а у меня аж в груди прострельнуло.

– Могу быть и без них, – съязвил я, не повернувшись к ней.

– Нужно быть в пижаме, – процедила она сквозь зубы и заставила меня снова ощутить злость.

Почему я должен быть в пижаме в своей постели? Если пожелаю, то буду даже голым спать. Значит, руки перед едой помой, в пижаме спи, к Селесте не ходи, когда сама в сорочке, едва прикрывает её прелести, спит и другого во сне представляет. Злость охватила ещё сильнее…

– Если ещё раз услышу твой писк, то сниму их и буду спать в чём мать родила, – прорычал я, делая акцент на слове «писк». Прекрасно зная, как она не любит мышей.

Наконец воцарилась тишина, но она была непродолжительной, ибо в этот момент мне в спину прилетела книга. Это привело меня в ярость. Я привстал и, разрушив границу, разделявшую нас, схватил льдинку и притянул её к себе. Она задрожала подо мной, широко раскрыла глаза и приоткрыла свои сочные губы.

Она смотрела на меня, медленно моргая, её грудь вздымалась от глубокого дыхания, а по коже пробежала дрожь. Я улыбнулся и склонился к её губам.

– Не зли меня, – прошептал, едва касаясь её губ.

Я пытался удержать свой контроль, поэтому смотрел лишь в её глаза, игнорируя приоткрытые губы, которые манили меня своей сочностью и пухлостью.

– А то что? – неожиданно вздернула свой носик она и заставила меня нахмуриться.

Я думал, что напугаю её, и она замолчит, поймёт, что такие выпады в мою сторону больше совершать не стоит, чтобы я спокойно уснул. А она, не страшась и лежа подо мной, испытывала некую жажду, которую испытывал и я. Её маленькие ручки лежали у меня на груди и пылали, словно угольки. Мы смотрели друг другу в глаза, дышали одним воздухом и едва не соприкасались губами. И тут меня накрыло.

«Да нахрен всё».

Я накрыл её губы своими и ощутил сладостный вкус, который так долго ждал. В горле у меня образовался ком от непреодолимого желания оказаться внутри неё. И я углубил поцелуй, проникая языком в её сладкий рот, продолжая ласкать и облизывать её губы. Я словно рычал, наслаждаясь каждым мгновением.

Я обхватил её ягодицу левой рукой и провёл ладонью вверх, под чёртову сорочку, стремясь прикоснуться к её нежным розовым бутонам. Тиана выгнулась и зашипела, когда я коснулся её ребра.

В голову проникла боль, ведь я в порыве страсти надавил на её ребро, позабыв о травме. Оторвался от поцелуя, пытаясь взять себя под контроль. Посмотрел на мною истерзанные сочные губы и фыркнул, перекатившись в сторону, чтобы освободить льдинку из своего капкана.

Мое сердце так быстро стучало, и эти толчки отдавали в виски, схватился за голову, зажмурившись, и боль снова накрыла, но уже накрыла та, что мучила меня между ног.