Разочарование острова Сатус

– Август, мальчик мой, как я рад тебя видеть! – он встал и заключил его руку в обе свои. – Хочешь подзаработать сегодня?

– Нет, я по другому делу. Можешь порекомендовать меня Слезине? Я отработаю – он махнул головой в сторону ринга – возьмешь большую часть выигрыша.

– Конечно, я в тебе уверен! – мужчина поднял вверх указательный палец с массивной печаткой и возле него тут же появился мальчишка с острыми ушами и кошачьими глазами, которому тот что-то нашептал на ухо. Мальчишка тут же испарился. – А что за прекрасная леди рядом с тобой? – его взгляд облизал Тироль с ног до головы. – Продаешь?

– Это ж сестра моя, ты что, не узнал? Ну даешь, Макао! – Август искренне засмеялся. – Ну давай, бывай. Скоро выйду на бой! – парень сделал пару выбросов руками изображая удар, и они удалились.

– Иди спокойно, не спеша и похихикай, я тебе только что шутку рассказал – Тироль неестественно засмеялась. – Он работает в Доме искусства, его чувствительная до редких экспонатов натура жаждет крови и денег, но память на лица у него ни к черту. На моих боях он прилично заработал, но вспомнил кто я такой раза с десятого. Так что о том, как выглядит сестра он не помнит – видел пару раз.

– Ты учувствуешь в этих боях!? – Тироль наблюдала как засыпают свежим слоем кровавый песок на ринге. – тут же и убить могут!

Август ослепил девушку довольной улыбкой. – Для меня это разминка. – Он гордо выпятил грудь и под рубашкой налились мышцы. Осознав силу Августа ей стало намного спокойнее – он точно справится со своими врагами.

Они подошли к ряду больших шатров на противоположной стороне помещения. В одном из них, на импровизированной сцене в ряд стояли молодые девушки, грязные, в рваных одеждах, скованные цепью, которую держал улыбающийся молодой человек в атласном костюме лимонного цвета. Напротив сцены сидели люди. Аукцион. Работорговля. Тироль с ужасом остановилась.

– Стартовая цена пятьсот флоринов! Не упустите такой шанс! Отличный вариант молодой служанки: она крепка телом, сломлена духом и самое главное, никогда не выдаст ваши тайны! – Лимонный парень подошел к девушке, стиснул рукой ее щеки и изо рта полилась кровь – девушке отрезали язык.

Тироль тихонько ахнула – у девушки была цветная татуировка на бедре с узнаваемым мультперсонажем. Это значит, что ее похитили из мира людей, и отрезали ей язык что бы она никогда не могла об этом рассказать. Видимо содрать с нее кусок кожи не решились. Или пока не додумались. Август потянул ее за руку.

– Ты ей ничем не поможешь, только выдашь свои намерения. Пойдем, мы почти пришли.

Тироль почувствовала себя слабой и бесполезной.

– Я знаю, знаю. Это просто ужасно – ее голос стал свирепым шепотом. – это что же надо быть за людьми, чтобы настолько наплевать на чужую жизнь?! Отвратительно! Это остров гнили! – Она в ярости вырвала свою руку и остановилась. Глаза налились злобой, дыхание участилось.

Август резко взял ее за плечи и прижал к себе. Сжал так сильно, что стало нечем дышать.

– Сейчас я тебя отпущу, и ты должна сделать счастливое лицо. Из шатра вышел его владелец, и, если ты не хочешь умереть прямо здесь, будь добра закрой рот – он говорил ей это прямо в ухо, касаясь губами.

Тироль сделала глубокий вдох и увидела рядом с шатром довольного темнокожего человека в длинном зеленом одеянии. Рядом с ним шли несколько человек с суровыми лицами. Охрана. Девушка натянула улыбку, взяла Августа под руку и стала беззаботно щебетать с молодым человеком продолжая путь.

Народ плыл течениями, слонялся от шатра к шатру в поисках наживы и острых ощущений, но некоторые все же обращали внимание на высокого крепкого парня и девушку рядом, что весело что-то рассказывала и улыбалась, только из ее глаз катились слезы.

За рядами шатров они уперлись в стену. Света было мало, и Тироль показалось что стена шевелиться и испугалась. Август с усмешкой отодвинул полотно, выкрашенное в цвет стены и закрывающее проход в ней. За коротким темным коридором в небольшом помещении, пропахнувшем сырость и плесенью, в окружении всевозможных стеллажей и полок, заваленных книгами, журналами, фигурками и иными мелочами, за столом восседала жаба похожая на человека. Или человек похожий на жабу: зеленая кожа покрыта буграми и слизью, шеи нет совсем, огромные выпученные глаза. Жаба была одета в приличную рубашку и брюки, сидела закинув ноги на стол и курила сигарету в тонком длинном мундштуке.

– Что надо? Коротко и по делу. – жаба с интересом осмотрела пару. Жабий голос был строг и все слова звучали четко.

Август набрал побольше воздуха в легкие и сделав небольшой шаг вперед быстро выдал:

– Слезина, мне нужна карта Сатуса и все что есть о Первородной и Божках. – парень шумно выдохнул. Жаба сделала большую затяжку и выпустила весь дым в их сторону. Комната погрузилась в туман, защипало глаза. Когда туман рассеялся жабы в комнате уже не было. Август рукой прикрыл Тироль рот, заранее останавливая ее поток вопросов. Они не двигались и молча ждали. За спиной что-то зашумело и ребята инстинктивно обернулись – ничего, а повернувшись обратно увидели жабу. Она уже закинула ноги обратно на стол и прикурила новую сигарету.

– Две тысячи флоринов. Это очень редкая информация, ею владеют только главы Домов. Я знаю, что из-за Вас у меня будут проблемы. – Слезина еще больше выпучила свои глаза, а голос стал жёстче металла.

Август крякнул и протянул руку Тироль. Она положила на его ладонь мешочек со всеми деньгами, что дали ей ребята. Из-за пазухи парень достал свой кошель и высыпал все монеты на жабий стол. Она положила на край стола потрепанные небольшую записную книгу и свиток. Бумага свитка была цвета охры и в мелких красных каплях. Тироль впервые за долгое время пошевелилась, забрала покупки затекшими руками, но смотреть не решилась, и ребята молча покинули обитель жабы-фокусницы.

***

Всю обратную дорогу в гостиницу Тироль молчала – говорить совсем не хотелось, она чувствовала себя больной и уставшей. Зло происходящее в подземном рынке облепило ее мысли и тело, тьма легла на плечи, утяжелив каждое движение, каждую думу. Поднявшись в номер, они бессильно упали на кровать с разных сторон, голова к голове.

– Жаба сказала, что у нее из-за нас будут проблемы. Тогда почему все-равно отдала информацию? – Тироль попыталась восполнить свое любопытство.

– Ты же видела, что она умеет, кого ей бояться? Скачет из города в город – там, где можно заработать, там и оказывается. Она такая же как мы, у нее странная магия и чистокровки к ней не суются.

– А что насчет того, на торгах? Работник одного из правящих Домов организовал торговлю людьми. Да еще и из чужого мира. А оружие? Где они все это взяли? Если это все доставляют сюда, может мы можем и уйти тем же путем?

– Завесу открывает кто-то один, смотри – Август достал записную книжку, купленную в жабьем кабинете. – Я по дороге пролистал. Судя по всему, это чей-то дневник, возможно бывшего Палладина. Тут про завесу в общих чертах, но он пишет, что у каждого из глав даны были разные заклинания и разные места поднятия Завесы, и им нельзя передавать эту информацию никому. Получается, что открыта только одна Завеса Стихии, потому что Глава одного из домов бесследно пропал, а ты, те рабыни и прочее из вашего мира появились на острове только после этого. Это значит, что завеса открыта только в каком-то определенном месте и Люция знает кто ее открывает и где.

– Там есть что-нибудь про Игниса? – Тироль кивнула на книжку.

– Вот рисунок – ящерка в огне и стишок:

«Там найдешь ты хвост огня

где ад сомкнул свои края,

где реки слез бегут в моря

где девы молятся, скорбя»

– Не факт, что про него, но попробовать надо. Там еще было пару странных картинок, но давай постепенно – Август передал книжку Тире. – Никому ее не показывай.

– Давай посмотрим карту – они перевернулись на животы. Карта представляла собой ровный круг земли, в синем круговороте морских течений. – смотри, вот тут с северо-востока, мелкие реки впадают в море. Может это имелось в виду под «реки слез бегут в моря»?

Лицо Августа вытянулось, в глазах заблестела догадка – точно, рядом с этими реками есть два небольших спящих вулкана. Возможно, когда они действовали, в равнине между ними собиралось озеро лавы, – парень внимательно всмотрелся в лицо Тиры – надо продумать маршрут, с условием что нас разыскивают.

– Я пойду одна. А вы будете наблюдать за Люцией, ей очень легко будет поверить, что я сбежала. Да и вчетвером невозможно передвигаться незаметно. Я должна справиться, ради них…

– Ох Тира, я боюсь, что мы уже можем и не встретиться. Добраться туда живой уже большое дело, а если там ты всё-таки найдешь Божка, он оставит тебе жизнь, и ты вернешься к нам, то я поверю в пророчество Кхари и дальше пойду за тобой в любой другой мир, даже загробный.

Тироль устало улыбнулась. Доверие Августа очень много значило, ведь он готов был пожертвовать собой, несмотря на преданность сестре. Мягкое и теплое чувство благодарности разлилось по телу, решимость появилась вновь. Она хотела выбраться с этого острова, забрать с собой своих друзей и освободить подруг по несчастью!

Глава 10. Игнис дарующий

Августу пора было возвращаться, но он остался еще на один вечер. Придя среди ночи немного подбитый, он протянул Тире мешочек с монетами и небольшой рюкзак.

– Путь длинный – в рюкзаке сухая еда, фляжка с водой и спальник. Иди всегда на легке, в лесу старайся не ночевать, предусматривай дорогу от поселения до поселения. Маска и капюшон тоже обязательно – Люция не заставит себя ждать. Мы будем тебя ждать здесь, раз в месяц я буду останавливаться на пару дней – Они крепко, будто в последний раз, обнялись. Хотелось плакать, но слез, как и выбора уже не было.

Путь и правда был трудным и долгим. Сначала Тира пыталась считать количество ночей, но потом перестала видеть в этом смысл. Она прислушалась к советам Августа и шла не спеша, иногда задерживаясь на ночлег в домах бедняков, а если ночь была лунная, могла переночевать и в спальнике. Девушка остро чувствовала одиночество – страшные сны все еще донимали ее, и в такие моменты она особо сильно скучала по ребятам. Когда она наконец приблизилась к истоку одной из рек, между руслами которых находилось плато с вулканами, Тироль облегченно выдохнула – когда долго идешь к цели безрезультатно, все усилия и страдания кажутся в пустую потраченным временем, но лишь стоит наступить на кончик хвоста своей цели, как снова возвращается дух завоевания. Еще один потраченный день и вот оно: безжизненное поле, запах серы и заметное повышение температуры. Ближе к подножью одного из вулканов Тироль заметила небольшую деревянную постройку, сложенную кругом из цельного сруба. Внутри росло дерево, густые ветви которого служили крышей, а из ствола была вырезан идол, обвитый ящерицей, изо рта которой вырывалось пламя. Его волосы, глаза и губы были выкрашены чем-то темно-бордовым. Весь пол был устелен цветами, горело много свечей красного цвета – за храмом явно присматривали, несмотря на его удаленность от поселений. Вот и место, где молятся девы. Тира заметила потухшую свечу, которая одиноко стояла среди ярких подружек, оторвала небольшую сухую веточку от крыши из кроны и поделила пламя с одиночкой. Девушка тут же почувствовала запах сырости, камня, а выйдя из храма поняла, что оказалась внутри грота, в глубине которого на вытесанном из камня троне сидел человек невероятно красивой, но необычной внешности: алого цвета глаза, губы и волосы, лицо и тело покрыто красными символами, высеченные шрамами на сероватой коже; густые волосы вздымались, словно живые; на его шее красовалось массивное ожерелье, выполненное сложным плетением из разных сплавов металлов со вставкой камней желто-красной палитры, в ушах вторящие ему длинные серьги, а на пальцах кольца причудливых форм. Божка был прекрасен, но вокруг его ног и плеч обвилось чудище – огромная, длинная, черно-бордовая ящерица. Она почти бездвижно обвивала Божка, положив голову ему на колени и неотрывно смотрела на Тироль. Девушка не могла двигаться, будто парализованная, она только хлопала глазами и жадно ловила ртом воздух. Пытаясь не смотреть в глаза ящерице, Тира стала вертеть головой и осматриваться по сторонам. В пещере не горел огонь, не было тех странных светящихся грибов, но было светло – подняв голову девушка увидела световой люк из вулканического стекла, лучи солнца ниспадали прямо в центр грота, хорошо его освещая.

– Все правильно, ей нельзя смотреть в глаза, – низкий тембр бархатистого голоса защекотал внутренности: настолько глубоким и выразительным оказался его голос, – можешь опустить голову, не бойся, ее уже нет.

Он встал и подошел вплотную к Тироль, так, что она даже смогла почувствовать приятный аромат его тела.

– Ты ведь знаешь кто я? И я знаю кто ты! Когда зажигается та свеча, я решаю, хочу общаться или нет. Твоя ситуация меня заинтересовала. Наконец-то на острове начали происходить метаморфозы!! Мы предупреждали Кхари, что люди не смогут так жить, но она слишком их любила, чтобы нас слушать! – его лицо оставалось холодным, но голос явно показывал волнение. – Я дам тебе то, что ты хочешь, но, – облизнув губы он мягко обнял талию Тироль – ты уже знаешь, что такие дары даются за большую жертву.

– Если ты такой всевидящий, то должен знать, что у меня ничего не осталось! – девушка отступила, отвоевывая себе безопасное пространство.

– И все же, кое-что осталось – Игнис поставил указательный палец между грудей девушки и провел им вниз по животу до внутренней стороны бедра – твоя невинность.

Лицо Тироль стало ярче красных камней в ожерелье Божка. У нее не было отношений, не было секса, да и времени на это тоже не было. Только недавно она стала задумываться о Якобе: он ей нравился и возможно, если бы в дальнейшем у них сложились отношения, появился бы и интим.

– Сейчас мы друг другу идеально подходим – цвет твоего лица почти цвета моих волос, – смех Игниса был тихим и мягким, как поглаживание, – пойдем со мной, милая, я обещаю, потом ты не будешь думать об этом как о жертве – он взял ее руку в свою и повел в то место, где был высечен трон. Теперь там находилась высокая дверь.

Они оказались в большой спальне, высеченной внутри скалы. Пол на половину комнаты был застелен шкурами, стоял низкий столик с едой и кувшинами, в одной стене было большое окно из того же вулканического стекла, которое показывало прекрасный морской пейзаж. В отдаленном, приглушенном светом углу комнаты стояла ванна.

– Ты долго шла ко мне. Прими ванну, я помогу – быстрыми движениями он расшнуровал ее накидку и уже начал было расстёгивать пуговицы на рубашке, как Тира обхватила его руки своими ладонями и замерла, молящим взглядом уставившись в алые глаза.

Тироль всегда думала, что когда-нибудь встретит того самого человека, во взгляде которого будет только искренняя любовь – вот чего она ожидала от своего первого секса. А сейчас перед ней стоял даже не человек, и знакомы они меньше часа и смотрел он на нее как голодный. Ей хотелось сжаться в маленькую капельку и потеряться в океане за окном. Но тогда зачем она вообще сюда пришла? Надо быть смелой! Надо спасаться! Надо спасти других девушек! Нужно стать сильнее! Стиснув зубы, она отпустила его руки. Для себя она уже отдала эту жертву.

Игнис очень быстро раздел ее и помог залезть в ванну, поднес чашу со сладким, терпким вином. Горячая вода расслабила мышцы и кожу, прогрела кости. Приняв ситуацию и необходимость, Тироль теперь с интересом смотрела на Божка. Высокий, статный и красивый, рельефные мышцы, широкие плечи – она почувствовала, трепет внизу живота. Он тут же подошел к ней и нежно провел рукой по ее плечу. По ее коже побежали мурашки.

– И у тебя тоже метаморфоза! Теперь так и буду тебя называть! – Тироль снова покраснела.

– Ты что-то добавил в вино? – она тоже подумала, что такие изменения ей не свойственны. Божек ответил на ее вопрос лишь улыбкой.

За тонким полотном из вулканического стекла ночь заливала звездным светом прибрежную полосу воды, когда Тироль смело шагнула навстречу ожидающему ее Игнису. Он лежал на полу из шкур и лунный свет падал на него, отражаясь серебром на бледной коже. Тело девушки дрожало от наготы, но ум был чист как пламя окружающих их свечей. Она легла рядом и какое-то время они просто рассматривали друг друга. Затем его руки стали жадно исследовать каждый сантиметр ее тела, нежные подушечки пальцев бежали по коже, зажигая желание. Когда он сжал ее груди, особое внимание уделяя соскам, Тира тихонько застонала. Божка стал целовать ее губы и тело, продолжая искать руками самые чувствительные места. Тироль перестала стесняться и сдерживаться, обхватила его талию ногами, прижавшись бедрами, изучала руками каждую мышцу его спины и плеч, ловила его губы для поцелуя. Ее накрывало волнами желания и тело вторило им, она извивалась и стонала в его объятьях. Он вошел в нее и вместе с ним вошел жар, нежной волной растекшийся по всему телу. Она видела свои руки на его бледном теле и из-под кожи, по венам бежало свечение огня. Тироль двигалась в такт его бедер, на встречу им, жадно ловя каждое его прикосновение.

Они смогли остановиться только когда первые лучи рассветного солнца, такие сонные и ленивые, дотронулись до стен грота. Они лежали на боку, продолжая наслаждаться друг другом, но теперь он входил в нее сзади, медленно и не так часто, больше внимания уделяя ее телу руками – он сжимал, трогал и ласкал самые нежные и чувственные места. Тироль отвечала ему поцелуями, он был намного выше девушки и достаточно было выгнуть спину и запрокинуть голову. Под ее кожей в такт пульсу билось пламя и когда наступил пик наслаждения, жар на мгновения стал не выносим; ее тело пульсировало от полученного удовольствия и пламя стало выходить из нее сквозь кожу, но уже не причиняя боль, а принося спокойствие и очищение. Последнее что увидела Тироль – лукавое лицо Игниса и заснула крепким сном.

– Эй, Метаморфоза, пора просыпаться – Игнис аккуратно потряс ее за плечо. – я жду тебя с другой стороны. – Тироль села, прикрывшись руками, но Божка уже не было. Она быстро надела свои уже чистые вещи – видимо у него была какая-то невидимая прислуга. Сон ушел и на нее нахлынули воспоминания о проведенной ночи. Да, Игнис был прав – она ни капли не жалела и сделала бы это еще и еще раз. Тироль почувствовала влагу между бедер и мягкое жжение в руках. Подняв руки ближе к лицу, она щеками почувствовала сильный жар от ладоней, будто только что держала горящие угли. Выходя из комнаты девушка в последний раз обернулась, ей нужно было это воспоминание, она заплатила свою цену вот в этой странной пещере, и даже, если в ее дальнейшей борьбе она проиграет, все равно всегда будет помнить, на что решилась пойти ради себя и друзей.

Переступив порог, Тира оказалась ровно в середине грота, сверху падали лучи солнца, она стояла будто на сцене своей жизни, освещаемая небесными софитами. Дверь пропала, теперь там обратно сидел божественный на своем каменном троне. Вокруг его ног, свернувшись в несколько колец лежала огромная саламандра. Теперь она не внушала страха и даже не повернула голову в сторону Тироль, только глубоко вдохнула воздух, видимо запоминая ее новый запах.

– Я думаю ты уже ощутила – белоснежной полоской заострённых жемчужинок Игнис улыбнулся. – Учитывая владение противоположных стихий, и тем более стихией огня, первым делом научись защищать свое тело. Ты должна создать из потоков магии вторую кожу, броню. Я немного заглянул в твое будущее, думаю Кхари в итоге осталось бы довольна. Иди тем путем, который задумала. Будет страшно, но ты смелая, Метаморфоза. – он подмигнул ей своим алым глазом.

– Игнис, – она впервые произнесла его имя: она даже сделала паузу, так необычно его имя звучало из ее уст, она будто оплакивала его, догадывалась, что больше его не увидит. Сглотнув комок, Тироль продолжила, – я благодарна тебе за твой дар, ты был прав, я ни о чем не жалею. – печальная улыбка тронула уголок губ. Ты сказал, что Кхари Вас не послушала, но Вас это кого, и не послушала в чем именно?

Игнис напрягся, лицо стало холодной маской, но показывало не злость, а давно оплаканную печаль.

– Можешь не отвечать, наверно я многого прошу, прости меня.

– Кхари была одной из нас. Божеством, обладающим невероятно могущественной силой. Она единственная обладала магией четырех стихий, но и не только ими. Существовало много видов магии, и все ценились, когда мы жили там –, он скосил глаза в сторону океана, – в твоем мире. Но люди устроили резню, и что бы спастись от геноцида, она отдала все свои силы на создание этой тюрьмы. Она думала они будут помнить ее старания, будут ценить и сохранят магию, передав власть в руки своих самых сильных учеников. Мы, Я и другие Божки, говорили ей, что если будет так, то все повториться. Но она была немного упрямой и даже не дала нам шанса что бы если что, все исправить – запретила влезать в людские дела и не рассказала секрета завесы. Если кто-то из нас попытается забрать секрет силой, то просто исчезнет. И вот что мы видим! К чему привело ее упрямство! – его повышенный тон почти переходил в крик, теперь на лице была злость самого божества. Тироль затрясло. – Ее детей пускают на суп, а люди перестали рождаться с магией! Эти богатые «чистокровные» ублюдки упиваются властью, убивают друг друга, а теперь как ядовитая плесень, пробрались сквозь завесу, чтобы набивать карманы и лить кровь! А я не могу НИЧЕГО сделать! – он устало откинулся на спину и уронил голову на руку. Тироль молчала, а ящерица нервно затанцевала вокруг его ног.

– Подойди ко мне, Метаморфоза – теперь Божка был спокоен, но выглядел уставшим. Девушка повиновалась. Ящерица уползла, давая ей подойти вплотную. Он взял ее лицо в свои большие мягкие ладони и нежно поцеловал. Пока они целовались она почувствовала жжение на ключице, будто обожгли. – Я дарую тебе моё благословление – он аккуратно убрал ее волосы назад, и отодвинул рубашку, обнажив левую ключицу и немного груди. Там появился красный шрам, похожий на те, что покрывали кожу Игниса, но в виде огненной саламандры. – Такой же знак будет на твоей карте, в тех местах ты найдешь то, что ищешь. – Он поцеловал ее в грудь, прямо в шрам, поправил рубашку.

– Еще кое-что – теперь Божка был похож на красную лису – Кхари предсказывала о чужеземце, что изменит Сатус и завещала Божкам даровать магию человеку с чистыми помыслами и благими целями, и ему достаточно просто попросить…

Тироль мгновенно покраснела.

– Ах ты ж…– но не успела высказать свое мнение о нем, как оказалась в круглом деревянном храме и красноволосый идол смотрел на нее безжизненными глазами и смеялся реальным, бархатным голосом самого Игниса.

Глава 11. Месть огня

Здание явно было давно заброшено. Лестер стоял за деревьями в пролеске, рядом с безжизненным, разваливающимся складом. Он следил за ним уже пару дней и люди все-таки здесь обитали. Белокожая девушка с короткими темными волосами и глазами, светловолосый парень и еще один, очень крупный и тоже темноволосый парень. Ему просто повезло найти этот кружок по интересам. Он следил за «Мартой» с того самого дня, как узнал о вмешательстве своего отца в пропажу Главы и поднятии Завесы стихии. Ведьма всегда была осторожна, будто чувствовала слежку и ее пути были всегда одинаковыми: ходила по торговым лавкам и рынку, бродила в лесу недалеко от поселения, иногда она посещала Соломона. Следователь почти потерял надежду – он практически не спал и был жутко уставшим от этой игры в прятки, когда глубокой ночью, в самый пасмурный и безлунный день за последнее время, заметил, как в дом Люции зашел здоровяк. Дальше он уже проследил за ним до этого склада. Следующие несколько дней он отсыпался и обдумывал свои дальнейшие действия. Открыто заявиться и расспрашивать Лестер не мог. Оставалось наблюдать, быть может произойдет что-то незаконное и тогда следователь сможет сослаться на расследование. Много недель он ждал, пока не появилась та самая ведьма, они звали ее Люцией. Она явно убедилась в том, что за ней не следят и только сейчас пришла. Побыла не долго и они со здоровяком (она назвала его Августом) куда-то ушли, но следить за ними Лестер не рискнул. Парень вернулся только ближе к утру, пока все спали. Его одежда была пропитана кровью, и он крадучись и тихо, что бы никто не заметил, скрылся внутри здания, снимая одежду на ходу. Вуддард младший принял решение навестить отца и посмотреть, какую цепь событий запустит этот разговор.

Причин бояться гнева и разочарования отца теперь не было, и Лестер смело, без предупреждения зашел в его кабинет. Отец выхаживал из угла в угол и изредка покрикивал на кого-то в переговорник. Обернувшись и увидев сына, Соломон захлопнул медальон. Багровый, не то от злости, не то от удивления, он подошел к нему вплотную и ударил пощечину.

– Кто разрешал тебе зайти в кабинет? – обычно бесстрастное и бледное лицо Соломона покрылось пятнами – Лестер еще никогда не видел отца в таком состоянии. Щеку жгло от отцовской ладони и это была единственная боль, которую он ощущал.