ХРОНИКИ ДУРАЦ(Ц)КОГО КНЯЖЕСТВА (Албания на пути к независимости, 1912-1921 гг.)

Балканский пороховой погреб

§4. Набег на Порту

Турецкие выборы в апреле 1912 года были известны, как «выборы из-под палки»: по распространённому мнению, младотурки из партии «Единение и прогресс» сфальсифицировали выборы. На фоне поражения в итало-турецкой войне оппозиционная партия «Свободы и спасения» и группа молодых офицеров стали готовить путч и добились отставки великого визиря Мехмеда Сеид-паши. 17 июля 1912 года было сформирован «Великий кабинет» во главе с Ахмедом Мехмет-пашой. В его правительство вошли многие деятели оппозиции и молодые военные профессионалы, выступавшие против политизации вооруженных сил. После неудач в неожиданно начавшейся Балканской войны он был вынужден уйти в отставку, передав свой пост в октябре того же года лидеру оппозиции Камиль-паше (1833-1913).

Новый великий визирь начал вести переговоры с целью заключения мира и дал согласие передать союзником крепостей Янины, Скутари и Адрианополя. Используя это, как предлог, группа сторонников «Единения и прогресса» во главе с Энвер-беем ворвалась на заседание кабинета министров. Военный министр Хусейна Назим-паша (1848-1913) прямо на заседании был застрелен, а великий Камиль-паша под дулом пистолета немедленно подал в отставку и был помещён под домашний арест63. В результате переворота новое правительство возглавил бывший военный министр в правительстве Мехмеда Сеида-паши Махмуд Шевкет-паша(1856-1913). С этого момента контроль над правительством осуществляла партия «Единение и прогресс», которую возглавлял «триумвират пашей»644.

Возвращение «младотурок» к власти сопровождался репрессиями в отношении оппозиционных партий, в первую очередь «Свободы и согласия» и офицеров, поддержавших путч 1912 года. Многие из были либо арестованы, либо оказались в Европе. Узнав о «чистках», Эссад воспользовался событиями в столице и 31 января организовал вероломное убийство65 своего начальника. Свои действия он оправдывал тем, что командующий был сторонником Кемаля-паши и представлял угрозу. По мнению бинбаши Февзи Чакмака, причиной убийства Риза-паши стал спор о военной субординации: Эссад был старше по званию, но не по должности и контролировал 60% солдат гарнизона. Избавившись от соперника, паша возглавил оборону Скутари.

3 февраля Чаталджинское перемирие было разорвано турецкой стороной и военные действия возобновились. В тот же день Иса-бей Болетини, Риза-бей Гьякова и Байрам Цурри с 20000 бойцов прорвали сербские кордоны и выступили на Приштину. Для своего похода они привлекли все турецкие войска, скопившиеся на юге Албании, и мобилизовали все запасы. 3 февраля они пытались взять столицу Косова штурмом, но были отбиты. Потерпев неудачу, они ушли в центральные и южные районы страны, сохранив под своим началом не более 3000 бойцов. Их отступление сопровождалось массовым исходом албанского населения с Косова поля. Из-за панических слухов часть турецких отрядов в южной Албании распались, а остальные солдаты утратили боевой дух.

После провала османского контрнаступления на Чаталджинской позиции и нападения косоваров на Приштину антитурецкая коалиция сосредоточили свои усилия на захвате трех турецких опорных пунктов внутри Балкан: Скутари, Янины и Адрианополя. Король Никола захотел использовать ситуацию, возникшую в гарнизоне Скутари после убийства Риза-паши. Он полагал, что смена командования вызовет разложение гарнизона крепости. С подходом сербского Приморского отряда полковника Д. Поповича, он и черногорское командование уверились в своих силах и рассчитывало взять крепость штурмом при поддержке полевой артиллерии с двух направлений – юга и севера.

7 февраля союзные войска начали скоординированное наступление: сербы атаковали Брдицу. За два дня боёв Приморский отряд потерял 1600 человек и прекратил атаки и потребовал подкреплений. Зетский отряд черногорской армии атаковал Барданёлт и, потеряв 4000 человек, овладел позициями противника. Потери турецких войск оказались втрое меньше. Вследствие больших потерь военно-политическое руководство союзников пришли к единому мнению, что командование осадой переходит к сербскому генералу Петару Бойовичу, назначенному 17 февраля командующим Приморским корпусом. Его численность планировалось увеличить до 30 тысяч солдат, оснастив их 41 пушками66, 20 пулеметами и 2(!) автомобилями. С воздуха крепость должны были бомбардировать 4 самолёта67. Войска перебрасывались из Сербии по железной дороге до Салоник, а затем морем перевозилась на греческих кораблях в осадный лагерь. Сербские военные инженеры и их советники работали над обустройством территории вокруг него Шкодры, включая строительство и ремонт дорог, телеграфных коммуникаций, зданий и складов.

В феврале 1913 года командующий Эпирской армией диадох Константин отрешил генерала Цапунзакиса от должности. Он также потребовал от командования флота установления более тесной блокады албанского побережья, через которое снабжалась турецкая армия. По этой причине Ионическая флотилия была пополнена тремя эсминцами и трофейным турецким миноносцем. Эскадре были приданы 4 мобилизованных пассажирских парохода, среди которых были океанские лайнеры «Афина» и «Фемистокл». Командование эскадрой принял капитан Андреас Миаулис-младший, который поднял флаг на броненосце береговой обороны «Псара». К его штабу был прикомандирован дипломат, в ведении которого находились вопросы сношений с консулами Австро-Венгрии и Италии, представителями оккупационных властей союзников и Временным правительством Албании.

Адмирал Миаулис на своём броненосце отбыл в Валону, где встретился с Кемаль-беем и иностранными консулами, заверив их в «мирных намерениях». Он сообщил, что блокаде подлежали все порты балканского побережье к северу от Превезы до Сасено и разбита на три сектора68. Несколько позже к ней добавился четвёртый сектор от Валоны до Дураццо. Два южных патруля осуществляли «паровые барки», а на севере действовали эсминцы. Броненосец отбыл в Валону, где адмирал встретился с Кемаль-беем и иностранными консулами, заверив их в «мирных намерениях». 18 февраля Ионическая флотилия имитировала высадку в Саранде, отвлекая турецкие части, размещённые между Делвиной и Корицей, от основного направления.

Константин проинспектировал войска, которые получили дополнительные подкрепления и артиллерию. Согласно новому плану Константина, армия должна была атаковать Бизани с юго-востока, но в действительности основное направление наступления будет предпринято в обход с юго-восточного фланга. 19 февраля греческая армия начала атаку фортов Бизани. На следующий день 20 февраля греческая артиллерия вела обстрел Бизани в течение всего дня. Они выпустили примерно по 150 снарядов на ствол, в то время как ответный огонь турок был значительно реже, по причине недостатка боеприпасов. На следующий день греческая армия начала атаку фортов Бизани и захватила их. После этого Эсат-паша капитулировал и сдал крепость Янины69. Павит-Паша отказался сдаваться и с несколькими тысячами ушёл на север в Албанию.

Греческие войска продолжили наступление на север, преследуя Павит-пашу. 3 марта их авангард занял Делвину, которую покинул турецкий гарнизон. Не желая попасть в плен к грекам, албанские рекруты покидали воинские ряды и укрывались в горах. Для их поимки греческие командиры высылали патрули, которые часто грабили деревни, в которых проживали мусульмане. Временным губернатором оккупированных территорий был назначен Зографос, который стал распространять панэллинскую пропаганду среди христиан Эпира. В своих документах он подчёркивал, что вся область имела мало общего с населением центральной и северной Албании, поскольку находилась под греческим влиянием и имела православное большинство, которое вне зависимости от этнического отношения именовалось «роме».

Вести о капитуляции Эсат-паши и ликвидации Янинской армии оказали гнетущее впечатление на гарнизон Скутари. Его несколько подняли новости о рейдерских операциях турецкого бронепалубного крейсера «Хамидие»69 70. После февральского рейда по Эгейскому морю, его капитан Рауф-бей получил приказы идти в Албанию, чтобы доставить припасы осажденному гарнизону Скутари. Добыв в турецких портах Восточного Средиземноморья немного угля и пополнив боекомплект, турецкий крейсер отправился на Адриатику. 8 марта Рауф-бей встал на рейде Дураццо и вступил в перестрелку с сербской артиллерией. Обстрел продолжался до полудня 11 марта, после чего крейсер направился к Сан-Джовани де Медуа. В этом порту стояли семь греческих транспортов71, разгружавших войска и снабжение для Приморского отряда, и черногорский парусник.

Получив из Дураццо сообщение о появлении турецкого крейсера, капитаны, чтобы сохранить груз, стали выбрасывать свои пароходы на песчаную отмель к северо-западу от гавани. 12 марта «Хамидие» появился в порту и открыл огонь по гавани. В результате «Харисоналис Сифнеос», не успевший развести пары, был потоплен, «Н. Вервениотис» сгорел уже на мели, на выбросившемся рядом с ним пароходе «Зева» взорвался котёл, что привело к большим жертвам. Пароходы «Эльпис» и «Трифилия», не успевшие добраться до мели, получили серьёзные повреждения72 (по другим данным, они тоже сгорели, как и черногорский парусник). В результате артиллерийского обстрела погибло более 120 греков и сербов, ещё несколько сотен было ранено.

В проливе Отранто «Хамидие» попытались перехватить 4 «паровых барка», патрулировавшие сектор. Из них только «Ахелоосу» удалось сблизиться с турецким крейсером, который в скоротечном бою «повредил ему рулевой привод и заставил отступить в Дуррес. Оторвавшись от преследования, Рауф-бей увёл свой крейсер в Александрию, где с трудом добыл уголь. В конце марта он снова вышел в море и захватил греческий пароход «Испандис». Узнав о появлении у берегов Родоса греческих кораблей под командованием адмирала Миаулиса, Рауф-бей в апреле ушёл через Суэцкий канал в Джидду. «Псара» и четыре миноносца Ионической флотилии караулили рейдер у Порт-Саида до окончания войны, возложив блокаду на «паровые барки».

Несмотря на протесты Италии, греки сохранили свой пост на Сасено и разместили свои гарнизоны в Корице, Делвине и Гирокастре, а их офицеры приступили к тренировке северноэпирского «добровольческого» ополчения, передав ему часть трофейного оружия. Полковник Димитриос Дулис подал в отставку со своего поста в королевской греческой армии и присоединился к движению местных автономистов. В течение полугода ему удалось собрать и обучить до 5000 местных добровольцев.

Подготовка к решающему штурму Адрианополя началась в создании объединённого командования и тактических нововведений: пехота стала уделять повышенное внимание маскировке, артиллерия выделила легкие полевые орудия

для сопровождения штурмовых колонн, предпринимались попытки нарушить радиосвязь противника.

23

и

24

марта крепость подверглась артиллерийской бомбардировке, после которой началась атака. В результате её вся внешняя линия турецких укреплений была захвачена болгарской пехотой. В ночь с

25

на

26

марта начался непосредственный штурм крепости. Рано утром её комендант Мехмед Шукри-паша сдался. Падение Адрианополя нанесла последний удар по позициям османской армии на Балканах и стала началом конца

I

Балканской войны. По австрийским данным, Кемаль-бея с

1911

году получал субсидии от греческого правительства. Более вероятно, что противодействие организации помощи Янине вызвано не подкупом, а опасениями возобновления бомбардировок Валоны. Политика уступок грекам привела к падению авторитета Временного правительства и отходу от него наиболее активной части албанских повстанцев. 30 марта 1913 года Мидхат

Фрашери подал отставку

73

.

Рейд «Хамидие»

§5. Спектакль в Триесте

27 февраля Австро-Венгрия инициировала созыв Всеалбанского конгресса в Триесте, в котором собралось около 150 представителей из Албании, Румынии, Болгарии, Италии, Египта, Турции и Америки. Заграничные организации играли значительную роль в борьбе за независимость своей родины. Они имели собственную печать, которая, как правило, выступала за самоопределение Албании, и оказывали родине существенную материальную помощь. Особенно много албанцев эмигрировало после младотурецкой революции в Америку. Основанная ими в 1909 г. паналбанская федерация получила название «Ватра»73 и к 1919 году имела уже 72 филиала. «

На форум в Триесте также прибыли итальянцы албанского происхождения и их идеолог Точчи. Вместе с ним из Неаполя в Триест приехал маркиз Хуан де Аладро Кастриота со всеми своими сыновьями. В работе конгресса принимали участие румынский авантюрист Альберт Гика, который претендовал на родство с арнаутами, фанариотами и многими боярскими родами Румынии. Одним из гостей конгресса был венгерский авантюрист-антрополог барон Ференц Нопча (1877-1933). Путешествуя по Албании, он ознакомился с её культурой и обычаями, изучил диалекты албанского языка и обзавёлся друзьями среди горцев. На определённом этапе он стал действовать в Албании не только как учёный, но и как австро-венгерский правительственный агент. Результаты его топографических и культурологических исследований использовала австрийская разведка в рамках подготовки, а сам он снабжал оружием северные албанские племена и возглавил герилью. В случае удачного восстания планировалось создание суверенного албанского государства под протекторатом Австро-Венгрии, а сам Нопча рассматривался как реальный кандидат на роль короля Албании.

Гостями собрания в Триесте также были профессор университета и историк из Черновиц барон Дунгерн, два члена парламента от христианско- социалистической партии74 и представители прессы. Также в Триесте находился Йово Вейс из Белграда, который, как сообщалось, хотел продать албанцам винтовки по цене 90 крон за штуку, но на самом деле был сербским агентом. Председателем конгресса был Фаик-бей Коница (1875-1942), ведущий представитель албанской диаспоры в США.

В ходе своей работы собрание приняло резолюцию в поддержку Временного правительства и выступило против попыток расчленения Албании. По задумке его спонсоров, диаспора должна была продемонстрировать свою солидарность с alma mater и поддержать Временное правительство. Другой целью организаторов конгресса было обсуждение потенциальной кандидатуры монарха Албании. Среди «самовыдвиженцев» оказались барон Франк Нопча и маркиз д'Аулетта75 . Среди других кандидатов, обсуждавшихся на конгрессе, были Фердинанд Франсуа Бурбон-Орлеан-Монпансье из Франции и граф Урах Вюртембергский. Альбер Гика «переуступил» за вознаграждение свои «права» герцогу Монпансье76 и пообещал поддержку.

Действуя подкупом, румынский авантюрист легко убедил скупого Фазл-пашу Топтани и других албанцев поддержать кандидатуру бурбонского принца. Так, возник план провозглашения Монпансье королем Албании. Планировалось, что по окончании конгресса герцог на своей яхте «Меконг» прорвёт греческую блокаду и прибудет в Валону. Согласно официальной версии, он отказался, так как чувствовал, что это предложение больше подходит его старшему брату Луи- Филиппу Роберту герцогу Орлеанскому. По австрийским данным, Исмаил Кемаль- бей был готов поддержать кандидатуры Монпасье на албанский престол, но предпочёл сохранить реальную власть. Когда барон Нопча узнал о том, что его кандидатуру предпочли европейскому принцу, он патетически написал: «Моя Албания мертва».

Мусульмане составляли большинство в Албании (около 70% населения), и для них единственным приемлемым решением национального вопроса было создание государства под властью турецкого принца – требование, на которое сразу же указывала Порта. Отголоском этих настроений стал исторический анекдот о том, как цирковой акробат Отто Витте на пять дней был королём Албании. Согласно его рассказу, он обнаружил своё портретное сходство с племянником султана Халимом Эддине. Вместе со своим приятелем, шпагоглотателем Максом Шлепсигом, он отправился в Дураццо. 13 августа Отто высадился в порту, объявил себя шахзаде Халимом и был провозглашён местными войсками королём Албании. Согласно его рассказам, он в течение последующих пяти дней пользовался услугами гарема и успел объявить войну Черногории. Затем обман раскрылся, но Витте и Шлепсигу удалось бежать.

Важным приобретением Временного правительства стало присутствие в Триесте бинбаши (майору) Али Шефкету Шкупи(1883—1953), выпускника турецкой академии Генерального Штаба и активного участника младотурецкого переворота. Поддержав движение офицеров-спасителей, он оказался неугодным «триумвирату пашей» . Узнав о готовящемся аресте, тридцатилетний майор при помощи столичной албанской общины бежал из Стамбула в Румынию, откуда приехал в Триест и принял участие в конгрессе. Получив приглашение принять участие в строительстве новой армии, Али Шефкети направился в Албанию на борту австрийского парохода. Поскольку порт Валоны был блокирован греческими канонерками, он высадился в дельте реке Семан и через Фьер добрался до места своего назначения. 4 мая Исмаил Кемаль-бей назначил Али Шефкету на должность начальника Главного штаба. На следующий день Временное правительство утвердило «Положение о временной организации военного министерства», которое подразделялось на службу тыла, управление кадров и медицинскую часть. Вторая часть этого регламента определяла структуру Главного Штаба, включавшего оперативный отдел, канцелярию, инспекции полиции и жандармерии и квартирмейстерскую часть.

Поскольку австро-венгерские консульства и военные власти старались скрыть своё участие в поставке оружия и организации вооружённых сил, они перепоручили это своим отставным офицерам – добровольцам. Большинство из них регулярно посылали сообщения в Вену и не отказывались выполнять просьбы МИД или Генерального штаба. По этой причине их присутствие в Албании вызывало постоянные дипломатические демарши стран Балканского союза и стоявших за ними великих держав.

Всеалбанский конгресс закончился 6 марта 1913 года. По его окончании в Лондон прибыла депутация, чтобы заручиться британской поддержкой новой страны. Она представляла три албанские конфессии: православных, католиков и мусульман. Её возглавил Исмаил Кемаль-бей, а членами были Сотир Колеа, Расих Дино. Епископ Фан Ноли (1882-1965) и Мехмет Фаик-бей Коница77 представляли Ватру (Федерацию албанцев Америки). Католиков представлял Филипп Нога (1867/8-1917), «был предан музыке так же, как и политике». В состав делегацию входили такие противоположные фигуры, как Сирадж-бей и Иса-бей Болетини. «Албанский Робин Гуд» волей случая оказался в Валоне, где выполнял функции шерифа. Иса-бей был самой колоритной фигурой среди албанских депутатов в Лондоне. Иса-бей был необразован и не знал ни слова по-английски, но имел репутацию великого и справедливого, храброго и находчивого человека. О его подвигах складывались легенды, а побеги от турок и сербов превратились в сказки. В Палате общин Иса-бей произвел большой эффект в своем национальном костюме, и никто не мог смотреть на него без восхищения. Его восхитил лорд Треуэн, который встретил его в военной форме и очень хотел, волей-неволей, отвезти его обратно в Албанию.

Ллойд Джордж78 даже обедал с Иса-беем. По словам Обри Герберта во время беседы Иса-бей заявил: «… скажи, что, когда придет весна, мы удобрим равнины Косово костями сербов, потому что мы, албанцы, слишком много пострадали, чтобы забыть». Историк Эдвин Жак приводит анекдот про Иса-бея: «Когда он вошел в здание британского министерства иностранных дел, чтобы защитить интересы своей нации, полиция безопасности попросила его снять пистолет с пояса и проверить его в вестибюле. Он без возражений подчинился. После интервью министр иностранных дел сэр Эдвард Грей проводил Болетини в вестибюль, где снова засунул пистолет за пояс. Министр иностранных дел с улыбкой заметил: «Генерал, завтра газеты могут написать, что Иса Болетини, которого не смог обезоружить даже Махмут Шефкет-паша79, только, что был обезоружен в Лондоне». Болетини ответил с широкой улыбкой: «Нет, нет, и не в Лондоне», и вынул из кармана второй пистолет».

Албанцы, приехавшие в Англию, вызвали живой интерес, поскольку вопрос о разделе Албании широко обсуждался в британской печати. В Коннот-румс общественными деятелями было созвано публичное собрание и избран комитет80, который возглавил Обри Герберт. По его мнению, только он «и М. Пэджет, живший в Скутари, и я были единственными, кто действительно знал эту страну; остальных побуждала щедрая любовь к свободе». 20 марта Лондонская конференция послов приняла решение о том, что Скутари отойдёт к Албании. Немаловажную роль в принятии этого решения сыграл Сирадж-бей, убедивший дипломатов Антанты в принадлежности Скутари к Албании.

30 мая страны Балканского союза и Турция подписали мирный договор, который завершил первую Балканскую войну. По его условиям Турция отказалась от Албании в пользу великих держав, которые соглашались на её вассальный от Османской империи статус. Правительство Кемаль-бея рассматривалась в качестве временной администрации на подконтрольной ей территории. Для того, чтобы её расширить Кемаль-бей поручил своему самому энергичному министру Л. Гуракучи совершить поездку по северным районам. Будучи уроженцем тех мест, он смог убедить влиятельных вождей горских племен поддержать правительство Исмаила Кемаль-бея. Среди них имелись как его единоверцы-католики, так и мусульмане.

Деятельность его первого кабинета сыграла важную роль в консолидации политической системы Албании. Она ещё не привела к образованию партий, но чётко определила группы с частными интересами и зарубежными приоритетами. Временное правительство, составленное из латифундистов, компрадоров, османских бюрократов и литераторов-интеллигентов, не вели никаких социальноэкономических преобразований. Режим капитуляций (льготного правового положения иностранных граждан) и действие договоров, заключенных Османской империей, для Албании был сохранён.

Проавстрийская ориентация Временного правительства не встретила поддержки со стороны части интеллигенции и клановых вождей, что было обусловлено многовековыми традициями, связанными с Османским государством и его идеологией. Она вызвала негативную реакцию не только со стороны патриотов, но и итальянских политических и деловых кругов. Поддавшись давлению, Кемаль-бей передал Итальянскому обществу торговли с Востоком преимущественные права на прокладку в Валоне трамвайной линии длиной в 4 км, соединяющую порт с центром города. Оно также открыло свои отделения в Скутари и Дураццо, приобрело 11 ферм и гостиницу в Валоне. Как показала ревизия дел Временного правительства, концессии выданные Австрии и Италии предоставили им преимущественное положение по отношению к остальным великим державам

Когда Кемаль-бей боролся за независимость, он представлял Албанию разделенной на кантоны подобно Швейцарии. Однако, его коллеги высказались категорически против федерализации, настояв на унитарном государстве. Учитывая их предложения, министр юстиции Петро Пога (1860-1944) 22 ноября 1913 года подготовил «Временное положение о гражданской администрации Албании», которое разделило страну на префектуры, супрефектуры и дистрикты. Власть префектов ограничивалась генеральными советами, четверть членов которых назначалась из числа «крупных собственников, промышленников и образованных людей», а остальные избирались. На практике административная реформа свелась к переименованию прежних турецких должностей «вали, мутасариф и каймакам».

После ухода четников в распоряжении Временного правительства практически не было войск, которые могли противостоять греческой и сербской оккупации. По этой причине Али Шефкети занялся организацией военного строительства и наведением порядка. Начав с издания первого воинского устава81, он составил множество различных приказов и инструкций, касающихся деятельности и структуры военного министерства. Он представил доклад, рекомендуя замену начальника полиции. 24 мая Халим Гостивар был отправлен в отставку и заменён Фехим-беком Межгорани, который до этого занимал пост заместителя министра юстиции.

В последний день мая Шефкети добился правительственного решения о формировании «образцовой» роты. По его замыслу она должна была стать зародышем будущей армии. 3 июня Временное правительство приняло «Регламент по формированию милиции», который предусматривал зачисление в ополчение всех боеспособных мужчин в возрасте от 20 до 40 лет со своим оружием и снаряжением. Его организация было возложена на Ису-бея Болетини и Риза-бея Гьякова. Это назначение сильно озадачило сербские оккупационные власти, знавшие об их активном участии в февральском налёте на Приштину.

6 июня 1913 года адвокат Кристо Флоки (1876-1951) был назначен главой гражданского и уголовного суда. Опираясь на его авторитет и милицию, Временное правительство упрочило свою власть только над окрестностями Валоны и Берат. После вывода сербских оккупационных войск, в центральной Албании укрепились местные вожди. Так, в Алессио и Медуа власть держал Дед Чогу, в Мирдите – Пренк Биб Дода, в Эльбасане – Акиф-паша Бичаку, во Фьере – Омер-паша Вриони, в Тиране – клан Топтани, в Мате Ахмед Зогу83. Не устояв перед напором Гуракучи, многие из них формально признали власть Временного правительства. Они постоянно конфликтовали между собой, борясь за контроль над скудными ресурсами страны.