Служанка из западных земель

– Что ты об этом знаешь?

Отец осмотрелся по сторонам, дабы избежать любопытствующих глаз и ушей, коими был полон зал.

– То же самое, что и ты. При короле Эдварде – деде нашего короля – произошло крупное восстание. Подробностей не знаю, но погибло много людей. Семьи бунтовщиков были изгнаны из королевства. Они поселились на обособленной территории – единственная такая доступна в пустынных, заброшенных землях на самом севере материка.

– Отец, – перебил я его. – Уроки истории надоели мне еще в младших классах. Меня интересует, где они выжидают и какие у них планы. Почему король не позволил мне самому допросить пленника, раз хочет, чтобы задание выполнил именно я?

– Я не ведаю мотивов брата. Наше общение с ним изменилось. И не в лучшую сторону. К моим советам он не прислушивается. Раз он приказал подавить бунт… Ты должен сделать все, чтобы его не разочаровать, иначе это плохо скажется на всех нас.

– В первую очередь, я не хочу подводить тебя, отец.

Даррен тепло улыбнулся и сжал мою руку.

– Королевство полнится слухами. Король обеспокоен. Я давно не видел его настолько раздражительным.

– И ты думаешь, это связано только с мятежниками? Не считаешь ли ты, что его величество обеспокоен вопросом наследования?

По лицу отца пробежала едва заметная тень. Он приходится младшим братом королю и стоял первым в очереди на трон, если с наследником что-то случится. Насколько я был осведомлен в этом вопросе, отец не желал править и брать на себя бремя ответственности, от которой зависели судьбы многих людей. Что касается меня, то я непременно желал перемен в этом государстве, но не мог представить себя на троне.

– Для этого и женят Саймона. Следует родить наследника. Но не об этом сейчас нужно переживать. Твоя задача – выполнить приказ короля. Беспрекословно.

Отец говорил спокойным, размеренным тоном, но в его взгляде я разглядел что-то далекое, будто его мысли находились не со мной и не в этом месте.

– Когда состоится эта нелепая помолвка? – спросил я, всё ещё не веря в то, что придётся отложить поход из-за этого.

– Принцесса прибудет ко двору в течении двух дней.

– Я выеду сразу же после. Будет время выспаться и привести мысли в порядок.

Даррен снова тронул меня за руку:

– Пожалуйста, Джейлон, не лезь на рожон и сделай только то, что от тебя требуется.

Отец явно был чем-то обеспокоен, не меньше короля, но не желал об этом говорить. Я решил оставить его с советниками и покинул обеденный зал. Выходя из трапезной, спиной ощутил на себе пристальный взгляд короля. И мне это не нравилось.

***

Ранним утром я покинула приют и совершила, возможно, последнюю пробежку по этому пляжу. Все годы, проведенные мной в приюте, миссис Стоун прекрасно знала о вылазках, но почему-то никогда не вмешивалась и не наказывала всерьез. Должно быть, она считала, что мне не хватит духу сбежать с привычного места.

Сердце учащённо билось при одной мысли о грядущем отборе. Всё это время я надеялась на один-единственный шанс: на то, что меня пошлют как можно дальше от приюта, где каждый день напоминал о необходимости подчинения. Чем дальше окажусь от здешних глаз и ушей, тем больше времени у меня будет для побега. Но как бы мне хотелось избежать и самого процесса отбора. Ожидание этого дня становилось всё более невыносимым, и я не могла избавиться от страха. Оказаться среди чужих людей, под прицелом десятков внимательных взглядов – разве это не самое худшее? Ночью почти не спала. Пыталась представить, что будет дальше. Может, удастся сбежать прямо по дороге, скрыться среди лесов или небольших деревень.

Сердце учащённо билось при одной мысли о грядущем отборе. Всё это время я надеялась на один-единственный шанс: на то, что меня пошлют как можно дальше от приюта, где каждый день напоминал о необходимости подчинения. Чем дальше окажусь от здешних глаз и ушей, тем больше времени у меня будет для побега. Но как бы мне хотелось избежать и самого процесса отбора. Ожидание этого дня становилось всё более невыносимым, и я не могла избавиться от страха. Оказаться среди чужих людей, под прицелом десятков внимательных взглядов – разве это не самое худшее? Ночью почти не спала. Пыталась представить, что будет дальше. Может, удастся сбежать прямо по дороге, скрыться среди лесов или небольших деревень.

Погода сегодня чуть лучше, чем в предыдущие дни, но не намного. Между плотными свинцовыми облаками проглядывало солнце, бросая слабые тени на землю, а резкие порывы ветра хлестали по лицу, будто пытались встряхнуть меня и выбить все тревоги из головы. Я как раз нуждалась в этом – в свежем, бодрящем воздухе, который наполнял меня силой и на время уносил прочь беспокойные мысли о предстоящем отборе и о словах служителей. Ничего не напоминало о вчерашнем шторме. Море, бурлившее ещё ночью, стало ровным, как стекло, и тихо подрагивало под лёгкими порывами ветра. Рыбацкие лодки вышли в открытый залив, устремляясь к привычным маршрутам. Вдохнув пряный, солёный запах прибрежных вод, я чуть замедлилась, прислушиваясь к волнам и шуму ветра. Этот запах всегда напоминал о свободе, которая так близка и так недосягаема.

Добежав до старой, полуразрушенной пристани, под которой обычно прятался Джаред, я остановилась. Пёс здесь не ночевал, не оставил ни следа – пусто. Может, он уже ушёл куда-то, как и я вскоре уйду… Смогу ли я попрощаться с ним? Или просто исчезну, как многие до меня, растворюсь где-то там, за пределами залива, где никто не будет искать приютскую девчонку. Беспокойство и печаль охватили меня ещё сильнее, но я сжала кулаки, стараясь не поддаваться этому чувству.

– Илиана!

Я обернулась на зов и увидела, что со стороны набережной ко мне бежит Лилия, держа в руке сверток из одежды. Я помахала девочке рукой и направилась навстречу к ней.

– Ты что здесь делаешь одна? – крикнула я ей.

На девочке было надето праздничное коричневое платье с белым воротником и черные полуботинки на низком каблуке. Волосы, как обычно, растрепались. Щеки покраснели от непривычного быстрого бега.

– Я не одна, – ответила мне подруга, поравнявшись со мной. Дыхание сбилось. – Все наши – там.

Она указала куда-то рукой.

– Я принесла твою одежду. Смотр уже начинается. Его перенесли на утро.

– Что? Почему мне не сообщили?

Новость вызвала во мне не столько удивление, сколько раздражение. Лилия пожала плечами:

– Настоятельница сказала, что ты сама виновата, раз не присутствовала на утреннем собрании.

– С каких пор собрание проводят так рано? Солнце только встало.

Девочка вручила мне сверток. Я развернула его и увидела такое же платье, как у нее, с обувью. Наша праздничная одежда.

– Миссис Стоун будет присутствовать? – спросила я.

– Нет, она отправила с нами одну из воспитательниц. Говорят, настоятельница уехала из города.

Я фыркнула. Вот же старая ведьма! Предпочитает отсиживаться, пока ее воспитанниц проводят через все это унижение. Во мне взыграла решимость.

Я быстро переоделась под пирсом в это ужасное платье, оставив старую одежду под камнем, и наспех заплела косу, особо не заботясь о своем внешнем виде.

Лилия взяла меня за руку, и мы отправились в сторону Рыночной площади. По пути нам встретились остальные шесть девушек, во главе с сутулой воспитательницей и Мирандой. Девушка шла с неимоверно гордым видом.

Рынок рядом с главной городской площадью уже заполнился жёнами рыбаков, выкладывающими на прилавки свежий улов. Запах рыбы, рапанов и устриц смешивался с ароматами прибрежной жизни, достигая всех уголков маленького Дейра. Центр города представлял собой ряд однотипных домов, выстроенных из желтого песчаника с серыми крышами. Во дворах сушилось пестрое бельё, а из распахнутых окон доносился звон посуды и голоса, смешиваясь в гармоничный хаос повседневности. Дейр жил своей неспешной жизнью, как и большинство подобных портовых мест.

Я не раз задавалась вопросом, как бы выглядела моя жизнь, если бы у меня были родители. Слонялась бы я по рынку или рано вышла замуж за рыбака с мозолистыми ладонями? Или, может быть, вообще жила бы в другом городе? Живы ли мои родители? Этот вопрос я давно перестала задавать. Затолкала его вглубь сознания, как будто от этого он мог стать менее мучительным. Прохожие поглядывали на нас с интересом, понимая, какое событие приближается. Наверняка, на отборе будет присутствовать половина города, а также приезжие смотрители. Я попыталась придать своему лицу суровый вид, чтобы никто не смог заметить моё волнение.

На Рыночной площади возвели высокий помост и несколько столов со стульями. На них лежали чистые пергаменты. Вся атмосфера больше напоминало место казни, чем отбор. Вокруг площади начали собираться полусонные зеваки, и я видела в их лицах интерес, слышала взбудораженные перешептывания. Они воспринимали отбор как бесплатное представление, возможность развлечься за счёт чужой судьбы.

Лилия дёрнула меня за рукав, указывая на мужчину, который приближался к нам. На нем была надета все та же форма пепельного цвета, как у служителей. Лицо с острыми скулами застыло в безразличном выражении.

– Следуйте за мной, – произнес он безразличным голосом.

Миранда выдвинулась первой. Лилия крепко сжала мне руку на прощание. Она не могла идти дальше, так как не принимала участие в отборе.

– Удачи тебе, – шепнула девочка голосом с нотками испуга.

Я обняла подругу и решительным шагом направилась вслед за остальными воспитанницами. Собравшиеся продолжали перешептываться, и мне было слышно, как кто-то рядом прокомментировал: «Эта, кажется, пойдет на кухню». Внутри меня всё сжалось. Я почувствовала, как уверенность начинает покидать меня.

По мере того, как смотрители поднимались на помост, молчание накрыло площадь, как надвигающаяся буря. Впереди стояли женщины в строгих нарядах, и их холодные взгляды жалили нас. Хищники ищут жертву. Ни одна из нас не знает, что ждет впереди, и это ужасало больше, чем само назначение. Когда дойдет моя очередь, что скажут про меня? Я пыталась сосредоточиться на Миранде, которая стояла на шаг впереди. В её глазах отражалось спокойствие, но я заметила, как дрожали руки.

В моем представлении смотр должен был длиться долго, но на самом деле всё произошло так быстро, что я едва успела осознать, что происходит. Служитель, который привел нас, схватил Миранду под локоть, и вытолкнул на помост, окруженный уже ожидающими смотрителями. Я заметила среди них парочку, которая посещала наш приют. Они с равнодушием в глазах уселись за столы, готовясь записывать что-то на подготовленных бумагах.

Миранда выглядела очень уверенно, как всегда, с её длинной, густой косой, развевающейся на ветру.

– Господа, вашему вниманию представляю воспитанницу под номером один, – произнес служитель с острыми скулами, глядя в свои записи. – Миранда. Фамилия неизвестна, происхождение тоже.

Среди девушек пробежали шепотки. Все обратили внимание на то, как он назвал её «номером», словно мы были лотами на аукционе.

– Физически здорова, – продолжил он. – Умственных и физиологических нарушений не наблюдается. Рост – приблизительно пять с половиной футов. Волосы темные, глаза карие. Все способности указаны в ваших списках, господа.

Миранда горделиво вскинула подбородок и свысока посмотрела на присутствующих.

Рыжеволосая женщина-служитель подняла руку, привлекая к себе внимание.

– Мы давно просмотрели все списки, – отметила она. – Назначение девушки – гувернантка в семью Говард.

Миранда не смогла сдержать радостный смех. Семья Говард – одна из самых богатых в Дейре, и назначение гувернанткой – большая удача. Мне это показалось подозрительным, потому что Миранда никогда не отличалась выдающимися способностями или рвением к учебе. Перед тем, как её увели с помоста, она подмигнула мне, словно намекнула, что и здесь ей удалось достичь успеха, как и всегда.

Следующей вызвали Кристину – скромную рыжеволосую тихоню. Служители не сразу огласили ее назначение, чем вызвали слезы у девушки. Ей досталась самая низшая должность – служанка в семье, живущей где-то на юге. Никто не желал становиться прислугой, но хороших назначений раздавали мало, а служанки нужны всегда и везде.

Моника выходила на помост уже с заплаканные лицом. Служителям не пришлась по душе ее внешняя привлекательность, поэтому девушку отправили служить сиделкой у слепого богача.

– Воспитанница Илиана.

Назвали мое имя. С трудом сдерживая бешеное сердцебиение, я быстрым шагом поднялась на помост. Сразу же поймала на себе взгляд толстого смотрителя, который насупил брови и что-то шептал своей напарнице. Ненавижу их всех.

– Фамилия неизвестна, как и происхождение. Физически здорова, умственных нарушений не наблюдается. Волосы темные, глаза карие, – произнес служитель, просматривая свои записи.

Я заметила, что возле рыжеволосой женщины-служителя появился странный мужчина: лысый, но с густой длинной бородой, одетый в форменную одежду. Он напоминал пирата.

– Рост примерно… – продолжил служитель на помосте, но рыжеволосая прервала его.

– Назначение распределено, – произнесла она, вставая из-за стола. – Служанка на кухню в семье Менсфилд.

Громкий вздох изумления прокатился по толпе. Семья Менсфилд – это династия правителя Нэрии. Самого короля. Никогда не было назначений во дворец, и никто не смел даже мечтать об этом. Во дворце сами выбирали себе работников и делали это с особой тщательностью.

– Это ошибка… – выдавила я, обращаясь к служителям, словно надеялась, что они одумаются. Женщина лишь покачивала головой, делая пометки на своем пергаменте, а толстяк активно жестикулировал и о чем-то спорил с бородатым мужчиной. Лилия, стоявшая в толпе, широко улыбалась мне, явно довольная тем, что я оказалась в центре внимания.

– Простите, – обратилась я к служителю, стоящему рядом.

– Вы хотите сказать, что я назначена в…

– Да, ты будешь служить при дворе, – перебил он меня с таким безразличием, как будто речь шла о чем-то обыденном. – Это огромная честь, но тебе предстоит многому научиться. Прошу освободить помост. Джонатан проводит тебя.

Я и не заметила, как на помост поднялся тот самый бородатый знакомый толстяка, похожий на морского разбойника.

– Куда? – спросила я, глядя на служителя с отчаянием в глазах.

– На корабль, следующий в столицу, – ответил он, и эти слова прозвучали в моей голове, как гром среди ясного неба. Я не успела попрощаться ни с Лилией, ни с Тессой, ни с той жизнью, которую оставляла позади.

– Мне нужно поговорить с друзьями и забрать вещи.

В горле стоял ком. Я хотела закричать и убежать, но не могла пошевелиться.

– Все уже доставлено на корабль. Как мне доложили, вещей у тебя и не было. Ступай, не задерживай отбор, – отмахнулся от меня служитель.

Я не верила своим ушам. Не должно все было быть таким стремительным. Никто не предупредил, что мы не сможем больше посетить приют после распределения.

Да и я так ничего и не спланировала. Как убежать с корабля? Будет ли он причаливать к портам, или же мы поплывем прямиком в столицу? Я не хотела служить у короля. Я ненавидела его за все ужасные законы.

Джонатан грубо схватил меня за локоть. Я попыталась увернуться, но его хватка была слишком цепкой. Интуиция редко подводила меня. С самого начала смотра она шептала мне «что-то не то». И вот теперь моя судьба решилась за какие-то минуты, не успела я и слова вымолвить. Пират повел прочь от площади, оставив позади весь привычный мне мир. Я обернулась, надеясь встретить взгляд Лилии, ухватиться за её тихую поддержку, но толпа уже скрыла лицо моей маленькой подруги.

– Могу я вернуться хотя бы ненадолго в приют? – спросила я, слабо надеясь, что хоть что-то можно изменить.

– Мне велено доставить тебя прямо на корабль, – ответил мой проводник с картавым акцентом, оставляя без возможности уговорить его.

– Почему? – вырвался у меня едва слышный вопрос, но ответа я не получила.

Он молча вёл меня, и вскоре, оглянувшись вокруг, я поняла, что мы направляемся в сторону гавани. Почему настоятельница не предупредила меня ни о времени отбора, ни о том, что путь назад отрезан? Зачем она нарушила правило восемнадцати лет? Всё казалось спланированным заранее. Сама процедура отбора была лишь видимостью, театральным обрядом, служащим традициям, но лишённым подлинного смысла. Мои вещи, аккуратно сложенные под камнем на утреннем берегу, так и остались лежать там. Когда мы подошли к кораблю, догадаться о его предназначении было несложно. Это судно выделялось среди рыбацких лодок и скромных барж, как настоящий великан. На мачте гордо развевался красный флаг с гербом столицы, на котором три ярко-жёлтые звезды соединялись в сияющий узор. Значит, моё назначение – Велания, столица, тот самый город, о котором я могла только мечтать. Он казался очень далёким и неприступным. Джонатан усилил хватку и подтолкнул меня к трапу. Я поднялась на палубу, и ощущение беспомощности нахлынуло с новой силой. Доски палубы сверкали под солнцем, как зеркало, отданное во власть моря. Вокруг сновали матросы, доводя до конца последние приготовления перед отплытием. Я всё ещё не могла поверить, что оставляю всё позади и вступаю на этот корабль, уносящий меня в чужие земли.

– Ты теперь служанка короля, а это означает, что твоя жизнь принадлежит ему, – напомнил Джонатан. – Любое неподчинение приказам карается по всей строгости. Все тонкости твоей службы тебе растолкует Летисия.

– Кто? – удивилась я.

Бородач кивнул кому-то за моей спиной. Я повернулась и увидела низкорослую, но, если судить визуально, бодрую старушку в сером шерстяном платье и платке, покрывшем голову. Она, сощурившись, глядела на меня своими маленькими, хитрыми глазами.

– Спасибо, Джонатан. Можешь идти, – голос пожилой женщины оказался громким и властным. Бородатый явно подчинялся этой женщине, потому как беспрекословно выполнил приказ и отправился восвояси. Летисия медленно подошла ко мне, втягивая носом воздух. Я отступила на шаг назад.

– Морем пахнешь. Ваша особенность.

– Наша особенность? – переспросила я.

– Вас, живущих в этом городе, – ответила собеседница, указывая длинными пальцами на Дейр.

– Я люблю море, а это – мой дом.

Я кивнула на пристань.

– Это не твой дом, – возразила Летисия так, словно знала всю подноготную моей жизни.

Я огрызнулась:

– Ошибаетесь.

– Это ты ошибаешься, девочка.

Старуха поманила меня пальцем с перстнем, указывая, чтобы я следовала за ней. Она подвела меня к винтовой лестнице, ведущей в трюм. Я задержалась на пороге.

– Там нет ничего ужасного, что могло бы навредить тебе, – новая знакомая, видимо, заметила страх в моих глазах. – Спускайся. У нас не так много времени, и оно сейчас на вес золота.

Я шагнула вниз, следом за Летисией, и сразу ощутила тяжёлый запах сырости и дерева, насквозь пропитанного морской солью. Трюм был тесным, со скрипучими досками под ногами, и тусклый свет от одного-единственного фонаря едва пробивался сквозь полумрак. Я огляделась. Вдоль одной из стен, прямо на деревянных ящиках, лежал матрас, тонкий и старый, как будто его притащили сюда из какого-то заброшенного дома. Рядом стояла небольшая бочка, очевидно, заменявшая стол. Везде валялись мотки верёвок, покрытые слоем пыли.

– А где остальные? – спросила я, оглядываясь по сторонам.

Летисия чуть улыбнулась:

– Кто конкретно тебя интересует?

– Другие слуги или служанки. Вы выделили место для меня одной в этом трюме?

– В Дейре мы взяли только тебя, – спокойно ответила пожилая женщина.

– Где-то еще планируете брать?

Выражение морщинистого лица моей спутницы сменилось на более хмурое и озадаченное.

– Ты язвительная, – заметила она. – Как мне и рассказывали. Думаю, твой характер не сыграет нам на руку. Возможно, мы ошиблись, выбрав тебя.

– Если вам нужна покладистая подлиза, то следовало выбирать Миранду.

Летисия широко улыбнулась, демонстрируя, на удивление, белоснежные и ровные зубы.

– Ты принесешь нам больше пользы.

– Кому вам? Разве требуется много ума, чтобы стать помощницей кухарки? Хотя, если честно, я вообще не понимаю, почему выбрали именно меня, – я ощутила, как мое тело начала колотить мелкая дрожь.

– Ты не будешь простой помощницей. Прости, но я не смогу рассказать все сразу. Для начала ты должна освоиться при дворе.

Старуха решительно взяла меня под руку и подвела к импровизированному столу, предложив зелёное яблоко и кувшин с водой.

– Я не голодна, – отказалась я, хотя ощущала резь в области желудка, и смочить губы точно не помешало бы.

– Упрямая, – в очередной раз констатировала моя собеседница. – Тебе необходимо перекусить. Много еды не предлагаю, иначе вырвет сразу же.

Я не смогла долго упираться, смотря на воду, поэтому взяла старый стакан и налила в него немного жидкости. Осушила залпом.

– Телосложение у тебя хрупкое, – продолжила разговор Летисия. – Какой вес?

– Я не знаю, – честно призналась я.

– А травмы были?

Я помотала головой и налила вторую кружку воды.

– Хорошо. Может, все же перекусишь? – женщина потирала руки, будто что-то задумала.

– Я не боюсь морской болезни.

– А я говорю вовсе не про нее, – старуха закончила предложение, высматривая кого-то за моей спиной.

Шум шагов донёсся с лестницы, и я увидела Джонатана, медленно спускающегося к нам. В его руке что-то блеснуло, а взгляд был холодным, как у ястреба, готового броситься на добычу.

– Что происходит? – обратилась я к Летисии, отчаянно надеясь услышать ответ, который развеет этот странный страх.

– Путь на север неблизкий, – она произнесла спокойно, но в её голосе не было и намёка на сочувствие. – И нам придётся сделать ещё несколько остановок по пути. Но пока что ты не должна увидеть их.

Джонатан подошёл ближе, и теперь я увидела, что он держал – шприц с густой, мутноватой жидкостью.

– Что вы делаете? – голос мой предательски дрожал, когда я посмотрела на старуху в поисках спасения или хотя бы объяснения. Она осторожно коснулась моей руки, стараясь успокоить, но прикосновение только укрепило ощущение ловушки, в которую я попала.

– Спокойно, девочка, – промолвила Летисия мягким, но пугающим тоном. – Это поможет тебе пережить дорогу… и не узнать лишнего. Ещё не время.

Джонатан резко перехватил мою руку, натянув рукав платья вверх и удерживая так крепко, что казалось, будто кожа вот-вот лопнет. Я попыталась вырваться, но он был слишком силён.

– Пусти! – вырвалось у меня, но это только вызвало у мужчины ледяную усмешку.

– Тише, не дёргайся, и будет не больно, – хрипло произнёс он, удерживая мою руку.

– Мне уже больно! – бросила я в ответ, всё ещё в попытках высвободиться. Мой мучитель не реагировал на меня и смотрел на Летисию.

Её едва заметный кивок дал ему разрешение, и мгновение спустя острая игла пронзила мою кожу. Я не сразу ощутила укол, но вскоре по телу начала разливаться странная пугающая слабость. Голову затуманило, ноги подогнулись, а сердце заколотилось всё тише и медленнее.

– Вот так, спокойно… – уговаривала Летисия. Её голос звучал издалека, будто через плотную стену. – Тебе нужно отдохнуть. Расслабься.

Я ощутила, как Джонатан уложил меня на грубые, колючие одеяла, и как всё вокруг поплыло, унося в вязкий полумрак. Мир постепенно превращался в туманное месиво из теней и смутных звуков, пока я не уловила последний образ – лицо Летисии и её благодарную улыбку своему сообщнику. И с этим последним мимолётным ужасом я провалилась в сон.

Глава 3

Мои шаги гулко отдавались по белоснежному мраморному полу второго этажа дворца, отражаясь от высоких стен и купаясь в тишине просторного холла. Вокруг, словно хранители истории, висели портреты предков – знатных людей Нэрии, а между ними простирались ряды картин, на которых были запечатлены яростные сражения и события давно прошедших веков. Когда-то эти сцены я видел только на страницах учебников, скучая на бесконечных уроках истории, от которых хотелось убежать. Теперь же, глядя на эти полотна, я понимал: войны забываются, их следы стираются, и все мы надеемся, что они останутся навсегда в прошлом.

Двери в библиотеку открылись, и я вошёл в зал, огромный и безмолвный, будто каждый уголок здесь хранил свой секрет. Многоуровневые полки поднимались до самого потолка, опутанные лесенками, что вели на верхние ярусы. В центре располагались массивные столы и уютные диваны, приглашая тех, кто пожелает погрузиться в чтение. Высокие арочные окна пропускали потоки солнечного света, который играл на обложках книг и старинных подсвечниках. Вечером, когда дневной свет угасал, здесь зажигали десятки свечей, погружая библиотеку в мягкий и тёплый полумрак. Я привык к этому месту с детства. Оно стало для меня частью воспоминаний – тех долгих часов, когда я сидел за столами, готовясь к ненавистным урокам, под зорким присмотром учителей, которым моя неугомонность доставляла немало хлопот. Чтение было для меня пыткой, но зато с рассветом я охотно вставал на тренировки, чтобы учиться боевому мастерству и оттачивать тактику, которые в настоящем стали моей страстью. Мелькнула тень. Я заметил её в дальнем углу библиотеки. В это время суток, когда зал пустел, атмосфера была особенно таинственной, и я на мгновение замер. Шагнув ближе, увидел, как за одним из стеллажей скрывается тот, кого я искал. Человек развернулся и двинулся мне навстречу. Она изменилась с нашей последней встречи – еле уловимо, но это перемена не ускользнула от моего взгляда. На ней было тёмно-зелёное платье, украшенное белым кружевом, которое подчёркивало яркие изумрудные глаза, придавая им ещё больше блеска. Улыбка – та самая, с ямочками на щеках – осветила её лицо, как в тот самый первый раз, когда мы познакомились. Она легко откинула назад копну густых светлых волос, рассыпавшихся по плечам. Сегодня не было нужды в строгих придворных причёсках. Я стоял, не отводя взгляда, и чувствовал, как волна воспоминаний накрывает меня. Эта встреча напоминала ту первую, когда я увидел её – фрейлину королевы, дочь советника моего отца по торговым делам.