Тени разума

Я взглянул на дверь и вновь улыбнулся, только в этот раз гораздо сильнее. После взмахнул головой, дабы отбросить от себя все приторности, весь свежий воздух, всё, о чём, чуть не начал мечтать.

– Вы на приём? – вдруг парень, сидящий рядом, заговорил со мной.

Я одновременно был ему благодарен за то, что он спас меня от неизбежного, но в то же время я начал проклинать его. Второе оказалось сильнее, и я вмиг возжелал отвечать ему как можно более кратко и отрывисто, так, чтобы он поскорее замолчал и вновь уткнулся в свой идиотский журнал, приняв меня за невежду, неинтересного собеседника, странного типа. Меня совсем не волновал тот факт, что этот парень был записан на прием ко мне.

– Угу.

– К той молодой девушке? Я даже в некой степени стесняюсь говорить с ней о своих проблемах, – он нервно усмехнулся.

Я лишь поглядел на него, но на лице моем не было написано моих желаний. За годы работы я неосознанно научился скрывать всё, о чём думал, на высококлассном уровне. Правда, все эти умения были пылью, если я пытался что-то скрыть от Кейт.

– Как думаете, она хороший специалист?

Самый лучший.

Я пожал плечами.

Наверное, он совсем не умеет читать людей и их сигналы, потому как даже моё немногословие не мешало ему глупо улыбаться, слегка раскачиваться на месте и поглядывать на дверь. На мгновение мне это опротивело. Его улыбка тотчас оказалась опасным оскалом шакала, несущим в себе много подтекста. Кейт ему симпатична. Я вижу это в каждом его малейшем движении. Частота моргания, редкое почесывание волос, игра скулами, проявляемая сжиманием челюсти. Я посмотрел на него с высоты птичьего полёта, увидев в моменте всю его жалость и неспособность понравиться даже бродячему пьянице, и отвел равнодушный взгляд.

Кейт была слишком идеальна для такого бедолаги. Ее лучезарный голос, её красивые добрые глаза… да, она была совсем не его уровня.

Брови сами хмурятся, а глаза вновь переводятся на него. Он до сих пор смотрит на дверь и улыбается. На секунду мне кажется, будто я вижу в них отблеск убийцы, того, кто пойдет на страшное, если не получит желаемого.

Труп девушки. В тёмном ночном парке. Что она там делала? Почему нарвалась на жестокого убийцу? Я вижу это перед собой, прямо сидя в приёмной собственного офиса. Как Он ударял совсем беспощадно вновь и вновь, вымещая на беззащитном существе собственные «проблемы». Я вижу Его глаза совсем отчетливо, как вчера на приеме или вечером в том домишке. Вот только они совсем другие. Животный оскал, отблеск чудовищных намерений, монстроподобная улыбка, обнажающая клыки, совсем не человеческие. Он там.

Я отпустил Его. Я позволил Ему свободно гулять по улицам, выискивая всё новых и новых жертв. Я спустил Его с цепи.

Теперь в опасности и она. Я гляжу на дверь своего кабинета, в котором была та девушка, что свободно могла оказаться на месте той, что попрощалась с жизнью прошлой ночью. Я не могу этого допустить. Не смогу жить, если это произойдет.

Дверь распахнулась, из кабинета показалась женщина, а после и Кейт. Первая сразу же направилась к выходу, а Кейт замерла на месте, найдя глазами меня. Она сразу же насторожилась – наверняка вновь считала мои мысли с красных глаз за долю секунды.

Человек, сидящий рядом со мной, уже поднялся и медленно подходил к Кейт. Была его очередь.

– Можно тебя? Извините, не подождете ли вы пару минут?

Вопрос ко мне. Вопрос к нему. Я победил. Встав и направившись к Кейт, скрывшейся в кабинете, я лишь улыбнулся недоумевающему парню, замершему на месте.

Я и не успел закрыть дверь, как Кейт заключила меня в крепкие объятия. Не ожидав подобного, я даже растерялся, но спустя секунду мои руки сами обвили её тонкую талию и сжались в цепкой, вечной хватке. Казалось, они получили самое желаемое, то, ради чего появились на этот свет. Теперь ни им… да и мне ничего особо не было нужно. Вновь чувство голода, чувство обычного животного организма покинуло меня.

Мне ничего не требовалось, ничего не было нужно. Застыв в этом одном моменте, я не хотел, чтобы время более шло вперёд. Не хотел более видеть никого иного, кроме неё. Не хотел вдыхать ничьего запаха, кроме её, вкрадчивого, дурманящего, сводящего с ума каждую клетку моего ничтожного мозга. Ничтожного по сравнению с ней. Не хотел больше ощущать щекой волосы никакой другой девушки, потому как эти волосы, щекочущие мне кожу теперь, были самыми шелковистыми, пахнущими настолько приятно, что я не в силах был прекратить жадно вдыхать этот аромат, но так тихо, как только мог, чтобы она не заметила и не оторвалась от меня раньше времени.

Все эти секунды я ощущал силу, с которой прижимал её тело к себе, и ощущал силу, с которой она обнимала мою шею. Мы будто становились одним целым, нерушимым, неразлучным, идеальным.

– Как ты мог пойти туда один?!

Она всё же упорхнула из моих рук, будто песок, скрывшийся меж пальцев. Я вновь мог наслаждаться её глазами.

– Его там не было.

Её взгляд, обеспокоенный и взволнованный, ещё несколько тихих секунд озарял мою душу. А после она вздохнула и опустила глаза.

– Ничего не случилось, я цел, – поспешил оправдаться, схватив её за руку, чтобы она вновь обратила на меня внимание, вновь одарила меня возможностью дышать.

– Это было очень глупо.

Я был согласен с каждым её словом ещё до того, как понимал их значение. Мне и возразить было нечем, да я и не хотел. Молчание окутало всю комнату и нас.

– Там клиент. Если хочешь, я приму его.

Мне ужасно не хотелось допускать, чтобы она проводила прием такого человека, как тот, что ждал за дверью. В памяти всплывали жуткие образы, порожденные одним его видом. Если я соглашусь, это будет означать, что целый час он будет поливать её своими крысиными глазками. Обводить всё её безупречное тело. Наслаждаться её голосом и… вниманием. Нет.

– Я приму его, – твёрдо заключил я, заверив её взглядом решительных глаз.

В следующие минуты Кейт позвала озадаченного человека ко мне в кабинет, а сама осталась за дверью. Я вынужден был выслушивать его проблемы, будучи запертым на целый час. Самый скучный час в моей жизни. Однако я не жалел и пытался, изо всех сил пытался вовлечься в его ситуацию. Но каждый раз, каждое новое предложение писалось с чистого листа. Я терял его ключевую мысль среди кучи моих мыслей, звучащих в моменты громче человека передо мной. Буря, разбушевавшаяся в моей голове, стала проклятьем, мешающим мне теперь сосредоточиться на чём-то, что раньше не требовало особых усилий.

Всё кончается. И этот неловкий, скомканный, самый плохой приём в моей жизни был окончен. Проводив явно недовольного парня, я выглянул из своего кабинета. На диване никого.

– Перенос.

Это слово означало окно, образовавшееся из-за резкого переноса самим клиентом времени посещения. Теперь это играло на руку.

Наверное, мои глаза говорили сами за себя, потому как Кейт вновь глядела на меня пару секунд, не говоря ни слова. Её брови, немного вздёрнутые вверх, рисовали гримасу жалости ко мне, оказавшемуся в неразрешимой проблеме с самим собой и окружающими, коих подверг опасности.

Она сделала что-то на своём рабочем месте, а после прошла мимо меня в мой кабинет и пригласила войти. Без единой эмоции я выполнил приказ. Она указала на клиентское кресло – я присел. Она же уселась на моё место.

– Что вас беспокоит?

Я глядел в потолок, но ровно до этого момента. Теперь я только поглядел на неё. Да, настоящий психолог. Она начала приём, моё время пошло. Выдохнув, я постарался собраться с мыслями.

– Я думаю, что…

Тут меня будто молнией поразило! Ровно до этого момента я совсем не знал, что говорить, что именно говорить. Но теперь, после этих трёх несчастных слов я понял.

– Я убил девушку этой ночью.

В глазах Кейт быстро пронеслось что-то, и я только теперь будто услышал себя со стороны. Я поспешил исправиться, чтобы не давать более поводов моему психологу пугаться.

– Если бы я пошёл в полицию прежде, чем он это сделал… она была бы жива, а он… гнил бы за решёткой, где ему и место. Я этого не сделал и теперь…

Горло вмиг пересохло, хотя оно кровоточило, будучи изрезанным тысячью осколков – совокупности ощущения голода, стресса и потерянности.

– И что теперь?

Я поглядел на Кейт. Она сидела, закинув ногу на ногу, и смотрела на меня так, будто я говорил об обычных жизненных проблемах, с которыми сталкивается каждый второй мужчина в среднем возрасте. Её глаза даже не дрожат от испуга, хотя она наверняка понимает, что сегодня вечером лучше поедет на такси, чем пойдет домой пешком. Я нахмурил брови.

– Что теперь?

– Он будет убивать?

Я отвел глаза в сторону.

А как же…

– Он будет убивать.

Мой взгляд автоматически вернулся к девушке. Я совсем не понимал, к чему она клонила. Зачем нужны были эти разглагольствования?

– Вы собираетесь и дальше раскисать, узнавая каждый день о всё новых смертях? Вы не рассказали о нём полиции даже чуть более часа назад, когда представилась идеальная возможность. Ведь так?

Я вновь отвернулся от своего целителя мыслями и всем своим существом, хотя в пространстве никак не пошевелил телом. Оно будто уплывало всё дальше от меня на каноэ вниз по течен1ию. Всё дальше от берега, где оставался я, беспомощный, недвижимый, совсем как камень. Рассказать всё Брейди было бы самым правильным решением, но что-то меня отталкивало и от полицейского, и от всей этой затеи, и от дела, касающегося лично меня, лично моей души.

– Ничего, я ему расскажу.

– Нет, – вдруг отреагировал я, зыркнув на Кейт.

Она вопросительно на меня поглядела. В комнате воцарилась тишина. Кейт не понимала моих действий, не понимала побуждений, возможно, впервые. Я же не мог объяснить, будто разучился разговаривать. Несколько минут мы просто молчали, но я вовсе не чувствовал неловкости. Я будто был занят. И опять не мог пошевелить даже пальцем.

Часы на стене шагали вперёд. Крупицы песка в часах моей жизни проваливались в черную пропасть.

Я вновь был в Его кухне Его дома. Вновь сидел перед Ним, видел Его слёзы, потёртую кожу, красные следы. Отчаяние, потеря смысла жизни, отражавшаяся исчезновением всякого блеска на поверхности глаз. Они действительно померкли, перестали светиться, как угасающий мотылёк, тлеющий уголёк, вынутый из бушующего костра. Быть может, после моего ухода он понял, в чём состоит смысл его жизни и пошёл убивать? Быть может, это было всё так и тогда я ошибся. Напрочь ошибся. Хотя… разве есть другие варианты? Действительно, я имел дело с настоящим психом и понимал это в глубине души ещё на приёме. Однако я был высокомерен, пренебрегая окружающими ради собственного интереса. Я заигрался.

– Джейк, – окликнула меня Кейт, должно быть, не в первый раз, потому как уже подошла ко мне вплотную. – Ты будто заснул, глядя в одну точку.

Она и правда оказалась настолько близко ко мне, что я мог дотянуться до нее рукой, если бы владел ею. Тело мое парализовало. Стало быть, я больше никогда не встану с этой кушетки.

Кейт присела на корточки прямо у моего лица. В глазах у нее теперь было столько тепла, что хватило бы согреть всех замерзших детей-сирот мира.

– Позволь мне помочь.

Это прозвучало тепло и более чем по-дружески. Что-то заклокотало в моей груди, барабанные перепонки ушей сварились в кипятке от ее горячего шепота, все мое нутро сжалось до невозможных размеров.

Но я лишь смотрел на нее. Даже язык, мой самый главный орган, подвел меня.

– Почему ты не хочешь его сдавать полиции?

– Он… прости. Ты права.

Наконец, я выговорил хоть что-то с огромным трудом. Однако даже после этого мне не стало легче. Даже наоборот, будто я оборвал очень важную ниточку в своем сознании. Ту самую ниточку, что прежде всегда вела меня по этому самому правильному пути моей жизни, способной сложиться как угодно, но сложившейся именно таким образом.

Кейт поднялась, отошла к телефону и через пару секунд поднесла его к уху, уставившись на меня. Молчание. Я слышу гудки даже с своего места, а после тихое приветствие. Узнаю голос. Брейди.

– Ты не мог бы заехать ко мне в офис? Это срочно.

Ни слова больше не потребовалось. Наверняка Брейди и правда хороший друг. Как же хотелось в этот же миг вскочить, схватить телефон Кейт и выбросить его в окно. Будто это помогло… конечно, Брейди же ищет адрес офиса через сигнал телефона.

Впервые что-то наподобие шутки проскочило перед глазами. Я улыбнулся, но улыбка выразилась лишь в знакомом ощущении. Мышцы же даже не шевельнулись.

– Ты поступаешь правильно. Ему будет там лучше. Ему окажут помощь, и никому не будет грозить опасности.

Опасности окружают нас. Они везде. Постоянно. Даже оставшись в собственной комнате, никто не скроется от опасностей, потому как они даже там. Стоило ли пытаться обезопасить людей от одной опасности, когда в день они встречаются с сотнями, тысячами, миллионами опасностей, пусть только и лежат в кровати?

Кейт это все понимает, однако все же хочет меня успокоить, вооружившись приемом, недостойным даже ребенка. Я поглядел на нее, нахмурив брови, но испепеляющий осуждающий взгляд длился примерно долю секунды. На большее меня не хватило.

Либо Брейди был отличным полицейским, либо городок у нас слишком маленький, но уже через 5 минут после вызова мы услышали закрывающуюся дверь офиса. Кейт поспешила встретить пришедшего, обойдя мою кушетку и меня. Я же продолжал лежать, потому как просто не мог подняться. А может и не хотел.

Да, точно. Знакомый голос за дверью. Только более громкий, нежели звучащий из телефона. Меня не заставили долго ждать. Кейт вернулась на свою исходную позицию, подойдя к моему столу и опершись о него. Брейди размеренными шагами следовал за ней, однако остановился в дверях. Я лежал спиной к нему и не видел до тех пор, пока он не подошел к Кейт, не сводя с меня глаз.

– Значит, психологи все же не могут оказывать помощь самим себе, – он усмехнулся, поскольку вставил уместную и очень смешную шутку. Уместную и смешную для него. Я глядел на его ухмылку совершенно без всяких эмоций.

Через пару секунд Брейди почувствовал неладное, а может, вспомнил о том, что Кейт позвала его по делу. Он посмотрел на нее, требуя объяснений. Кейт же глянула на него, а после вернула глаза на меня и кивнула.

– Джейк хочет сказать тебе кое-что.

Вновь пытливый взгляд Брейди, обращенный ко мне, заставлял меня без остановки смотреть в его глаза. Я не мог проиграть этой дуэли. Дуэли, о которой знал лишь я.

– Ну же, – Кейт искренне хотела, чтобы я сам обо всем рассказал. Ей очевидно казалось это очень важным.