Подземелье

– Ну и как мне прикажешь тебя называть?

– Как раньше.

– Как раньше уже не будет.

Прозвучало до боли знакомо, и Артем ненавидел то, насколько Чеко был прав. В воздухе повисла угрюмая тишина. Чеко положил ногу на ногу и покрутил в руках папку, которую принес.

– У тебя новости? – спросил Артем.

Чеко протянул ему папку.

– Вот все, что мы собрали на Ларионова.

Артем бегло просмотрел документы, цепляясь взглядом за ключевые слова отчета.

– Мошенник?

– Со стажем. Несуществующие интернет-магазины, фальшивые звонки якобы из банка, ну и все такое. Ничем не брезгует. Даже экстрасенсорикой занимался.

Артем вскинул бровь.

– Зачем?

– Водил наивных людей на спиритические сеансы. У него еще напарница была, она изображала из себя ведьму-гадалку. Сейчас вроде бросил это дело, а напарница в прошлом году умерла от рака мозга.

– Это все? И на кой черт он сдался Шейху?

Чеко пожал плечами.

– Они своей экстрасенсорной чушью отжали квартиру у его матери. Она, кстати, тоже уже умерла, так что, получается, кинули на деньги его самого. Может и еще что-то есть, я не знаю. В любом случае он не остановится, пока не найдет этого Ларионова.

– И что ты предлагаешь? Найти его и использовать как приманку?

– Да, но мы понятия не имеем, где он. Разве что…

– Что?

– У него есть дочь. Единственная.

– И?

– Шейх наверняка попробует добраться до отца через дочь.

Артем нахмурился. Он знал, что Чеко давно решил, как поступить, но давал ему шанс играть роль лидера. Он сел поглубже и задумчиво сложил руки перед собой, невольно копируя жест отца. Чеко подался вперед.

– Послушай, кто первым доберется до дочери, тот и найдет отца, это же очевидно. Старый добрый шантаж никто не отменял.

– То есть попросить его «по-хорошему» ты даже не рассматриваешь?

– Опираясь на опыт, могу сказать, что из «по-хорошему» ничего хорошего не выходит.

– Что тогда? Предлагаешь ее похитить?

– Если будем бездействовать, они в любом случае доберутся до нее. Пусть лучше попадет к нам, чем к ним, не находишь? Ну посидит здесь денек-другой, позвонит отцу, он прибежит освобождать доченьку, выведет нас на Шейха, и мы их отпустим. Они сами будут рады, что так легко отделались.

– Ты уже все продумал.

– Решение за тобой.

Артем хотел рассмеяться, но лишь махнул рукой.

– Ты прав, если за ней охотится Шейх, для нее нет места безопаснее Подземелья. Так что именем Короля приказываю тебе выполнять. И как можно скорее.

– Слушаюсь, ваше величество.

Чеко встал и сделал глубокий поклон. Артем кисло улыбнулся и швырнул в него папкой, но промахнулся. Она ударилась об стену и упала на пол. Несколько листов разлетелись в стороны.

Чеко с издевательской ухмылкой помахал ему рукой и вышел из кабинета, а Артем откинулся на спинку стула.

Он прикрыл глаза. Из-за резкого пробуждения ощущение ее присутствия еще не совсем покинуло его. Он попытался воскресить в памяти увиденный сон. Одной рукой он открыл ящик стола и, вытащив оттуда альбом и карандаши, принялся рисовать.

Глава 5 Кристина

Кристина быстро стучала по клавиатуре, набирая текст курсовой для подруги. Та сидела напротив с таким же ноутбуком, но вместо работы, подперев щеку ладонью, глядела перед собой.

– Как ты умудряешься все успевать? – спросила Оля.

Кристина не отрывала взгляда от экрана ноутбука.

– Ты смеешься? Я вообще ничего не успеваю.

– Угу…

Кристина не ответила и сосредоточилась на тексте. Нужно было хотя бы доделать основную часть, а уж заключение Оля как-нибудь сама напишет. Кристина понимала, что подруга бессовестно пользуется ее услугами, но все равно хотела помочь.

Других подруг у нее не было, а с Олей она дружила еще со школы. И хотя Кристина удивилась, увидев ее в списке зачисленных в лингвистический университет, да еще и на ту же кафедру испанистики, куда она поступила сама, все же обрадовалась этому. Отношения со сверстниками у нее как-то не клеились, а Оля ко всем находила подход. И с подругой ей сразу стало спокойнее и веселее вливаться в студенческую жизнь.

Кристина взглянула на время и сохранила файл.

–Почти готово, тебе нужно совсем немного дописать, – сказала она. – Я бы помогла, но у меня смена через сорок минут, а потом сразу домой, на случай если папа вернется.

Оля как будто хотела что-то сказать, но вовремя осеклась и кивнула.

– Что? – нахмурилась Кристина.

– Ничего, просто… Крис, ты же знаешь, он не вернется. Его уже лет пять нет.

– Не пять, а три с половиной!

– Да какая разница! Суть в том, что он столько времени не приезжал и сегодня тоже не приедет.

– Он может вернуться в любой момент. Просто у него непредсказуемая работа…

– Ага, и чем конкретно он занимается?

Кристина промолчала. Правда была в том, что она понятия не имела, где и кем работает ее отец, но признавать этого не хотелось. Да еще Оля смотрела на нее с жалостью, отчего внутри нарастало раздражение.

– Перестань.

– Что перестать?

– Не смотри на меня так, будто я какая-то… несчастная….

Оля вздохнула и скрестила руки на груди.

– На правду не обижаются, Крис. А кто тебе еще правду скажет, если не я? Ты просто не хочешь признавать, что ему на тебя…

– Оля!

– … наплевать!

Кристина встала, сердито протянула ей флэшку с курсовой, запихнула ноутбук в рюкзак и, бросив резкое «увидимся завтра», вышла из аудитории.

Оля что-то крикнула ей вслед, но Кристина была уже далеко.

***

«Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети».

Равнодушный голос, в сотый раз твердивший одно и то же, довел Кристину до отчаяния. Уставшая после ночной смены за стойкой отеля, она должна бы наплевать на все и постараться хоть немного поспать, но слова Оли ее сильно задели. Кристина злилась, но понимала, что действительно ничего не знала об отце: не знала пользуется ли он еще этим номером, в каком городе находится, когда вернется и вообще вернется ли.

Так было всегда. Отец никогда не считал своим долгом отчитываться перед ней и постоянно исчезал. С раннего детства Кристина переходила от одной соседки к другой, месяцами ожидая его возвращения. Когда она немного подросла, он просто оставлял ее одну в квартире и уезжал, не сообщая, когда вернется, и не оставляя даже денег. Если бы не соседи, она бы попросту умерла с голоду. Чем старше она становилась, тем реже они виделись, и Кристина свыклась с одиночеством.

Казалось, она была рождена, чтобы прожить эту жизнь одной. Ее мама умерла во время родов, и Кристина никогда ее не видела, хоть порой ей и казалось, что она помнит материнские объятия и поцелуи. Она понимала, что придумала эти воспоминания и ругала себя за них. Единственным родным человеком, человеком, чьей любви и похвалы ей так не хватало, был отец. И она очень сильно нуждалась в нем, пусть и никогда не говорила ему об этом. Ведь всем хочется родительского тепла, не важно в четыре года, двадцать четыре или пятьдесят. Особенно, если родитель только один. Особенно, если его толком нет.

Она заснула на диване, так и не сняв жарко облепившие ноги колготки и неудобный пиджак. Ее смена в гостинице заканчивалась под утро, оставляя только пару часов на сон, ведь потом нужно было бежать в университет. Кристина еще сжимала в руке мобильный, так и застыв с пальцем на экране. Когда спустя час комнату залил солнечный свет, и телефон вдруг зазвонил у нее в руке, Кристина подпрыгнула от волнительного предчувствия.

– Папа, папа, – кричала она в трубку. – Папа, это ты?

Она еще некоторое время прижимала к уху не перестававший звенеть телефон, пока наконец не помрачнела от разочарования и осознания собственной глупости.

Отключив будильник, она с досадой швырнула телефон на диван и направилась в душ. В голове все еще звучали слова Оли:

«Ему на тебя наплевать».

Горячие капли стекали по ее волосам и, остывая, ударялись об эмаль ванны, а Кристина все стояла под душем. В горле встал ком, и она отчаянно боролась со слезами.

Да, ему на нее наплевать. Что бы она ни делала, как бы ни старалась, она ему не нужна. Единственная дочь, но нелюбимая.

Кристина всегда чувствовала, что отец не любит ее. Не могла не чувствовать, хоть и старательно делала вид, что все хорошо. И в те короткие моменты, когда они виделись, ей никогда не хватало смелости спросить почему.

Но как же ей хотелось, чтобы он ее любил. Ради этого она стала идеальной дочерью: отличницей примерного поведения со стопкой похвальных грамот. Она никогда не попадала в передряги, даже в том возрасте, когда ее сверстники сводили родителей с ума. Она была послушной и удобной. Единственная одевалась в университет согласно дресс-коду, невзирая на погоду и дискомфорт. И все ради крошечной улыбки или одного секундного, долесекундного теплого взгляда.

Только все равно ничего этим не добивалась…

Выйдя из душа, Кристина посмотрела на помятый костюм, который бросила прямо на полу в ванной. В шкафу висел почти такой же, в котором она и собиралась выйти из дома, но злость на отца и больше всего на саму себя заставили ее выдвинуть ящики комода и впервые за много лет осмелиться нарушить правила.

Она надела юбку и футболку, почти с блаженством ощущая, как невесомый сквозняк обдувает ее ноги, в кои-то веки не заключенные в капроновые тиски. Она вышла из дома и шла, не торопясь, свободно оглядываясь по сторонам и с удивлением замечая, как с приходом лета расцвел ее район. Ветер скользил по ее лицу, обдавая ноздри ароматом цветущей сирени.

Кристина достала из сумки наушники, которыми почти не пользовалась с тех пор, как Оля подарила их ей на день рождения. Она включила музыку на телефоне, но один из наушников не работал – должно быть, разрядился. Кристина остановилась, положила наушник в кейс и снова достала. Она заметила, что на доселе пустынной улице появился еще один человек. Поняв по длинной широкой тени, что за ней следует мужчина, Кристина не оглядываясь пошла вперед. Незнакомым мужчинам она не доверяла и предпочитала держаться от них подальше.

Она вынула наушники из ушей, чтобы прислушаться к его шагам. Чем быстрее шла Кристина, тем сильнее ускорялся и мужчина. Только невероятное самообладание останавливало ее от того, чтобы броситься бежать.

«Он всего лишь идет в ту же сторону. В конце концов, там остановка», – думала она.

Дойдя, Кристина заметила, что на остановке не было ни души, что было очень странно, ведь обычно она полнилась людьми, торопившимися по делам в час пик. Даже автобусы иногда приходилось пропускать, потому что всем попросту не хватало места в салоне. Кристина почувствовала неясную тревогу. Оглядевшись, она увидела на другой стороне улицы полицейский автомобиль и немного успокоилась. Присела на скамейку и бросила быстрый взгляд на экран телефона – восемь двадцать пять. Ее автобус приедет через пять минут.

Незнакомец подошел и сел рядом.

– Напугал тебя? – спросил он.

Кристина вздрогнула.

– Нет…

Боковым зрением она попыталась разглядеть собеседника. Лысый, с грубой щетиной на щеках и огромной бородавкой над левой бровью. Он смотрел на нее в упор с каким-то мерзким блеском в глазах и не просто пугал, а приводил в ужас.

У остановки затормозил автомобиль с тонированными окнами. По спине побежал холодок. Кристина встала, решив, что лучше уйти, но незнакомец схватил ее за руку.

Кристина оцепенела от неожиданности и страха. Ее взгляд упал на покрытую широкими синими жилами руку, крепко вцепившеюся в ее запястье.

– Ч-что вам нужно?

– Прокатись-ка с нами.

Пока лысый удерживал ее крепкой хваткой, из машины показался еще один мужчина. Кристина начала вырываться, но ее обхватили с двух сторон. Вдвоем они потащили ее к автомобилю и попытались усадить на заднее сиденье.

– Не надо, – страх сковал Кристине язык, и каждое слово давалось с трудом. – Пожалуйста… не надо…

Они почти затолкнули ее внутрь, когда послышался выстрел. Хватка лысого ослабла, а сам он, держась за окровавленное плечо, повалился к ногам Кристины.

Второй незнакомец выругался матом и толкнул Кристину, заставляя сесть. Она уперлась о крышу автомобиля, сопротивляясь изо всех сил.

Снова раздался выстрел. Кристина увидела, как в дверце появилась дыра, и испуганно выдохнула. Незнакомец все еще толкал ее, но кто-то нанес ему удар по голове, и он всем весом придавил Кристину. Она закричала, с трудом освободилась и на дрожащих ногах отскочила от машины.

Перед ней возник третий мужчина с пистолетом в руках. Он был гораздо моложе и выглядел иначе. Смуглый, одет во все темное. В его взгляде промелькнуло беспокойство.

– Ты в порядке? – спросил он с легким иностранным акцентом.

Кристина сделала шаг назад. Вспомнив о полицейском автомобиле, она резко повернула голову, но той и след простыл. Лысый зашевелился и приподнялся. Незнакомец с пистолетом тут же прицелился в него. Лысый зашипел, с трудом погрузил сообщника на пассажирское сидение, сел в машину и резко уехал. Кристина осталась наедине со своим спасителем.

Он опустил пистолет и вновь повернулся к ней. Кристина на всякий случай снова шагнула назад. Она была благодарна ему за помощь, но понимала, что в такой ситуации никому нельзя доверять. Тем более вооруженному иностранцу, который стрелял так, будто часто этим занимается. И который до сих держал в руках заряженный пистолет.

– Спасибо… Я, пожалуй, пойду.

Парень улыбнулся, но как-то странно. Немного зловеще.

– Тебя только что чуть не похитили! Давай провожу.

– Н-не стоит…

– Я настаиваю.

Кристина всеми силами пыталась не броситься бежать, но нервы были на пределе. Она собиралась медленно отойти, но первый же шаг перешел в бег.

Она бежала без оглядки, бежала так быстро, что не успела вовремя притормозить, когда ей навстречу выпрыгнул еще один человек – на этот раз совсем молодой белобрысый парень. Он закрутил ей руки и вколол что-то в плечо.

Кристина почувствовала, как слабеют ноги и путается сознание. Она услышала звук подъезжающего автомобиля и голос, приказавший посадить ее в машину. По иностранному акценту она сразу узнала в нем парня с пистолетом, а потом провалилась в сон.

Глава 6 Чеко

Чеко часто бросал взгляд на зеркало, разглядывая спящую на заднем сидении девушку. Ее лицо прикрывали волосы, и всю дорогу он боролся с желанием убрать их, изучить ее. Что-то в ней не давало ему покоя, будоража старые воспоминания, вызывая тоску и чувство вины.

Он не сразу понял, что она напомнила ему мать. Столько лет он пытался забыть обо всем, но какое-то неуловимое сходство сковырнуло ему душу. Эта девушка не имела ничего общего с ним и с его прошлым. Наоборот, такая аккуратная, такая чистенькая и красивая – она была максимально далека от мексиканских трущоб. И все равно один взгляд на нее воскрешал воспоминания.

Почему-то не получалось отвести от нее взгляд. Она завораживала, притягивала… Он уже и не помнил, когда в последний раз чувствовал нечто подобное. Ее большие испуганные глаза, растрепанные от ветра волосы, обнаженные стройные ноги… Все это привлекало, и Чеко мучился от незнакомого чувства: ему было одновременно стыдно, больно и любопытно.

До Подземелья доехали за час. Остановившись у избушки, Чеко вышел. По его расчетам, действие пропофола должно было закончиться, но девушка лежала не шевелясь. Он пристально оглядел ее, пытаясь понять, притворяется ли она или в самом деле еще не пришла в себя. Выглядела она хрупкой, и все же он сомневался, чтобы доза оказалась слишком большой для нее.

Зайдя одной ногой в салон, он подхватил ее под спину и вынес из машины. Ее рука безвольно повисла, выражение лица не менялось. Тело было таким обмякшим, что, казалось, она вот-вот выскользнет у него из рук. Чеко инстинктивно крепче сжал ее, боясь уронить. Так и застыл, прижимая ее к себе.

Конь вышел, зевая, и протянул руки.

– Давай отнесу. Куда ее?

Первым порывом было отказаться. Не хотелось выпускать ее из рук. Но уже через мгновение Чеко поморщился, осознавая, насколько это глупо. Что с ним в самом деле происходит? Разве ему больше нечем заняться? Он и так потратил на нее слишком много времени. Не ожидал, что она побежит, да еще и так быстро. И что самое удивительное, даже от людей Шейха она не пыталась убежать с таким рвением. Неужели он настолько ее напугал?

Чеко хмыкнул. Да какая разница? Хорошо, что удалось отбить ее у Шейха, а остальное его не волновало. Все равно эта девушка долго с ними не пробудет. Как только ее папаша приедет ее вызволять, она выполнит свою роль и будет уже не нужна. Так с чего бы ему вообще о ней переживать?

Он не должен бы, но почему-то не получалось отвлечься. Смутное беспокойство постепенно начинало грызть его. Почему она еще не очнулась? Что если они слишком много ей вкололи? А вдруг это опасно?

Чеко осторожно передал девушку Коню.

– Отнеси в медпункт, пусть Мейза посмотрит. Странно, что еще не проснулась. И держи меня в курсе.

Конь кивнул и исчез в избушке, а Чеко, стараясь больше о ней не думать, отворил ворота гаража и снова сел за руль. Заехав, он нажал на кнопку лифта и опустил машину на минус первый этаж. Затем он подошел к правой стене и приложил ключ-карту. Он знал, что охрана не любила, когда в Подземелье заходили, минуя избушку, но слишком устал, чтобы соблюдать формальности.

В конце концов он жил там больше двенадцати лет. Ничего страшного не случится, если он один раз не отметится в журнале. Тем более, что системы давно автоматизированы.

Чеко медленно пошел в сторону своей комнаты. После яркого солнечного света тусклое освещение коридоров раздражало и наводило тоску, но он давно привык и к чувству раздражения, и к чувству тоски. Чеко мечтал дойти до постели и забыться сном, но мысли, как и каждый день последние полгода, безустанно крутились вокруг Шейха. Осознание того, что опоздай он на минуту, и Кристина Ларионова оказалась бы в руках врага, неприятно кольнуло и заставило его остановиться посреди коридора.

Чеко прислонился к холодной металлической стене и устало потер глаза. Он напряженно думал, строя в голове схемы, мысленно перебрасывая людей с одного объекта на другой, и каждый раз недовольно качал головой.

Людей не хватало, но придется что-то придумать…

Шейх не из тех, кто сдается, а значит он будет искать ее. Есть шанс, что его люди появятся в местах, которые связаны с ней. Патрульные должны следить за ее квартирой, местом работы и учебы. Если только они всплывут, возможно им удастся добиться своего и без всякой приманки.

Чеко чувствовал – эта девушка станет ключом к завершению дела. Главное, не упустить свой шанс.

Глава 7 Артем

Артем несколько дней безуспешно изучал записи отца, надеясь найти какую-то зацепку. Он перерыл все папки и открыл каждый файл на компьютере, но не находил ничего нового по делу Шейха. Параллельно он прослушивал записи разговоров отца со свидетелями, стараясь ничего не пропустить.

– Расскажите, что произошло.

– Точно никто не узнает?

– Даю слово.

– Но вы записываете…

– Алина Дмитриевна, это нужно, чтобы ничего не упустить из вашего рассказа. Поверьте, запись никогда не попадет в чужие руки. Мы хотим наказать этих людей, но для этого вы должны рассказать все, как было.

Артем щелкнул мышкой, останавливая запись. Его подташнивало от бесконечного сидения за компьютером. Хотелось выйти на воздух, но он просто перевел дыхание и выпил воды.

Стоило отвлечься от работы, и в голове снова появился образ девушки из его снов. Обычно днем он почти не вспоминал о ней, но впервые за пятнадцать лет произошел сбой: этой ночью она ему не приснилась.

Ее отсутствие в его снах взволновало еще больше, чем неизменное присутствие. Проснувшись, он не мог сосредоточиться ни на чем, и даже скорбь об отце отошла на второй план. Артем весь день пытался заставить себя взяться за работу, борясь с желанием выпить снотворного и снова уснуть – вдруг на этот раз она появится?

Артем вздохнул и включил запись. Ему нужно работать, а не мечтать о девушке, которой даже не существует.

Несколько раз он перематывал, вновь и вновь прослушивая слова отца: «Мы хотим наказать этих людей». Он настроился на серьезный лад и принялся слушать.

– Наша Юленька – девочка со сложным характером. Мать ее, Маша, толком не воспитывала. Родила и оставила на нас, когда мой Андрюша умер. Уехала в Москву, говорят, снова замуж вышла. Про дочку не вспоминала. А мы для Юленьки все делали, растили, баловали… И все-таки упустили. Она забеременела в шестнадцать лет. Так и не рассказала от кого. Мы и ругали, и кричали, и по-хорошему пытались, но она молчала. Дед от нервов загремел в больницу. Но куда деваться? Свыклись и стали ждать правнука. Но Юля сначала на аборт рвалась, а как сроки пропустила, решила, что в роддоме откажется от ребенка. Она у нас упрямая, если что-то в голову взбредет, то… Говорила, его в семью хорошую заберут и ему там лучше будет, чем с нами в нищете. Да еще вместо нашего районного в Московском сорок девятом рожать собралась, а ведь туда от нас три часа езды. Мы сначала решили, что на зло нам упирается, но уж больно странно она себя вела. И денег стало немерено: вся в обновках ходила и даже машину купила. Гуляла каждый день. Мы уверены были, что это отец ребенка объявился, да если б так… Мы уже потом обо всем догадались, что негодяи те в том роддоме связи имеют и деньги тоже они Юльке дали. А вышли они на нее через гинеколога в женской консультации, Власова. А кто ее с этим гинекологом свел, этого уж я не знаю.

– Что именно произошло в роддоме?

– Юля подписала отказ, и ребенка забрали медсестры. Мы с дедом подняли крик на всю больницу, требовали, чтоб вернули нам правнука. А они ни в какую. Сказали, что уже очередь на усыновление. А я им говорила, что мы ведь родня, у нас первоочередное право. Все без толку. А тут смотрю, какой-то мужик, ну вылитый уголовник, из сестринской выходит с младенцем на руках и быстро так к выходу идет. А медсестры как будто и не видят. Я ему: «Эй!», а он только быстрее пошел. Тут уж не знаю, что на меня нашло. Как кинулась ему в след. Дед тоже не растерялся. На медсестер насел, мол, что стоите, ребенка крадут. Мужик этот суету увидел и испугался. Всучил мне ребенка и убежал.

– Посмотрите на эти фотографии. Кто-нибудь из них похож на того мужчину?

Послышалось долгое молчание, прерываемое лишь шорохами.

– Очки-то я не взяла, – сказала наконец женщина. – Этот вроде похож. Помню, что лысый был.

– Что случилось дальше? Вам удалось забрать ребенка?

– Димку-то? А как же, мы его отбили и опеку оформили. А негодяи эти уже больше года не появлялись. Поначалу только все деньги от Юльки требовали. Я в милицию хотела пойти, но Юля не дала, сказала, только хуже сделаю. А потом пропала.

– Когда вы видели ее в последний раз?

– Димочке годик исполнился. Юля с нами отпраздновала, а потом уехала и все. На звонки не отвечает, сама не звонит. Я и в милицию ходила, только ничего они там не сделали. Даже заявление не приняли. Сказали, совершеннолетняя, мало ли куда уехала. А про негодяев этих я побоялась заикнуться. Вдруг и правда только хуже сделаю?

Артем остановил запись и выдвинул ящик стола. В желтой папке под названием «Юлия Синицына» лежал только один лист – список органов: сердце, печень, почки… Напротив каждого органа стояло несколько фамилий. Артем вздохнул, сделал на полях заметку: «Мертва. Сообщить Антоновой» и почувствовал нарастающую злость. Он убрал папку обратно в ящик.

У них ничего не было. Косвенные улики: рассказ одной старушки и пропавшая девушка, которая официально и пропавшей не считалась. Стал бы Шейх убивать отца из-за этих смешных доказательств? Должно быть, отец нашел что-то еще, но как обычно не посчитал нужным ставить его в известность. Он вообще никогда не доверял ему важную работу, предпочитая везде брать с собой Чеко.

Но ведь и Чеко уже полгода не мог раскрыть это дело. Возможно, в этот раз они взяли соперника не по зубам. Если даже отец не справился… Неужели он погиб по чистой случайности? Неужели Шейх так долго преследовал его просто ради того, чтобы избавиться от угрозы?

Артем понимал, что уже никогда не узнает правды. Все, что он мог – это продолжать рыть. Продолжать, пока они не найдут хоть что-нибудь. Иначе все бессмысленно. Иначе смерть отца бессмысленна…

Он закрыл ящик и резко встал, наступив на валявшуюся на полу папку «Валерий Ларионов», которую прошлым вечером принес Чеко. Несколько листов выпали из нее и лежали в стороне. Нагнувшись, Артем поднял каждый и внимательно прочитал, прежде чем убрать в папку. До сих пор не верилось, что Шейх так серьезно охотился за каким-то мелким мошенником. С каждой новой крупицей информации ему все сложнее было понять, что на уме у этого убийцы.