Повитуха из другого мира. Я (не) твоя пара, дракон!

Она проследила, чтобы я быстро собрала волосы в пучок и спрятала их под косынку. Пропуская сквозь пальцы роскошные тёмно-русые пряди, я не могла не восхититься. Всегда мечтала о вьющихся волосах, особенно такого приятного оттенка, похожего на шоколад. Мои жидкие русые волосы, срезанные под каре, не шли ни в какое сравнение с копной Глории. А ведь это при отсутствии хорошего ухода и благ цивилизации – просто поразительно. Мне было ужасно жаль скрывать их под грязной тканью, пряча от мира.

«М-моё н-наследие от пот-таскухи-матери нужно прятать», – внезапно появилась Глория, слепо повторяя чьи-то слова.

Что?! Какая бесчеловечная гадость это ей сказала? Меня до дрожи взбесило столь негативное отношение к той, что подарила жизнь. Моя бабушка тоже пыталась одно время вдалбливать похожие слова мне в голову, однако у неё ничего не вышло. А тут… Глория приняла их и поселила глубоко в сердце, я чувствовала это, словно шип, колющий изнутри.

«Не смей говорить так о своей матери! – мысленно рявкнула, боясь сказать вслух. – Она подарила тебе жизнь, а какой она была на самом деле – тебе никогда не узнать! Она не заслужила подобного отношения, от тебя так точно!»

«Т-тебе-то от-ткуда знать? – заикаясь от волнения, вспылила Глория. – Он-на соблазнила лорд-да Эд-дельвейса и п-почти р-разрушила его брак. Он-на падшая женщина!»

«Это тебе госпожа Брунхильда сказала или мачеха? – едко спросила, уже зная ответ. – Эти мелочные и подлые женщины не могли другого сказать, ведь тогда их репутация превратилась бы в пшик!»

Я кипела от негодования. Насколько же нужно было быть глупой, чтобы верить обманутым и ревнивым бабам? Ржание лошадей вывело меня из состояния тихого бешенства, в которое меня погрузил короткий разговор с соседкой. Уф, хорошо, что память тела не подвела. Передо мной возвышалось большое здание конюшни с распахнутыми широкими и высокими воротами. Приятный прохладный ветерок сменился ароматами жизнедеятельности коней, отчего я зажала рукой нос.

Лошадиное ржание доносилось отовсюду, в проёме виднелись два ряда стойл. В них бесновались прекрасные лошади разных мастей. Я заворожённо смотрела на них, не решаясь ступить внутрь. Когда-то в далёком детстве я мечтала научиться ездить верхом. По мере роста пришлось принять то, что этому никогда не бывать. Курсы верховой езды были не по карману маленькому ребёнку, а бабушка не желала вкладываться в мои увлечения, считая блажью. Став взрослой, мечта вообще испарилась, раздавленная грузом учёбы и ответственности.

Все деньги, с трудом заработанные на написании курсовых и дипломов, уходили на лекарства. Та, кто больше всех меня ненавидела, оказалась полностью на моём попечении. Будучи на первом курсе, мы узнали о неизлечимой болезни, что поразила бабушкино тело. Она слабела на глазах, превращаясь из пышущей жизнью женщины в немощную старуху. Возможно, мне стоило поверить в силу бумеранга и позлорадствовать. Как же, она столько лет меня изводила и причиняла боль, однако мне было её жаль. Искренне, по-глупому, жаль. Поэтому я терпела до последнего, игнорируя внутреннее желание мести, пока та не скончалась. Уже полгода, как я осталась в полном одиночестве с грузом тяжёлых воспоминаний.

Отбросив тягостные мысли, вошла в конюшню. Рассматривая благородных животных, прошла вглубь помещения, всё ещё зажимая нос. Мне потребовалось время, прежде чем я смогла привыкнуть к запахам экскрементов и мокрой соломы. Из одного стойла выглянул хмурый мужчина в грязной, но добротной одежде. На его голове виднелась соломенная шляпа, уже кем-то пожёванная. Держа в руках лопату, полную лошадиных какашек, конюх слегка улыбнулся. Он первый, кто не стал с ходу бросать в Глорию ненужные колкости и гадости.

– Привет, Гло! Ты сегодня задержалась, – добродушно произнёс конюх, скидывая в тачку содержимое лопаты. Вытерев пот со лба, он улыбнулся уже открыто: – Готова поработать?

Глава 5

Моя соседка встрепенулась, вынырнув на голос знакомого. Внутри зашевелилось нечто неописуемое, словно кто-то хотел забрать у меня что-то. С трудом я запхала это чувство подальше в себя, удерживая контроль. Глория застонала от недовольства, но затихла. То-то же, когда меня за волосы таскали, она не сильно рвалась командовать. Закатав рукава простой рубахи, которая заменяла здесь ещё и бельё, с готовностью кивнула. Знала бы я, чем всё закончится – обходила бы конюшню за километр.

Всё было в навозе: платье, руки, волосы. Грудь болела от удара, что едва не сломал мне рёбра. Одна горячая кобыла не оценила моей заботы и отправила меня в полёт на кучу собственного дерьма. И мне теперь приходилось отмывать себя, сдерживая слёзы. Запах удушал, сжимая горло, а боль не давала полноценно дышать. Целительская сила, о которой упоминала Глория, вовсю залечивала внушительный синяк на грудине. Однако она не унимала боль, позволяя прочувствовать её в полной мере.

– Ну что же ты, Гло, – причитал надо мной конюх Сименс, – знаешь ведь дурной нрав Бетси. Зачем только подошла к ней сзади?

Ах вот как, Глория знала об этой строптивой кобыле. Знала и молчала, когда я заходила в стойло! Ну и мстительная соседка мне попалась, слов нет!

– В-видимо я ещё н-не п-проснулась, – сбивчиво пробормотала, вытирая умытое лицо чистой тряпкой.

– Ладно, ступай, переоденься и иди на кухню, – тяжело вздохнул мужчина, с грустью глядя на моё грязное платье. – Как-нибудь сам справлюсь.

– А к-как же г-госпожа Брунхильда? – делано испугалась я, прикрывая ладонью рот.

– Не боись, прикрою в этот раз, – подмигнул конюх и помог встать с прессованного сена.

Я дёрнулась было отряхнуть подол, но вовремя вспомнила за налипший навоз. Неприятный аромат окутывал меня с ног до головы, но стал едва ощутимым. Видимо, я успела привыкнуть. Помахав напоследок, я быстрым шагом устремилась в сторону своего убежища. Комната манила, словно огонёк мотылька. Я мечтала о тёплой ванне с душистым мылом и шампунем. Грезя об этом, я даже не заметила, как впереди очутился человек.

С тихим вскриком я вновь очутилась на земле. Лоб вспыхнул болью, ударившись об нечто каменное. Подняв глаза, я увидела полный презрения и омерзения взгляд. Так смотрят на насекомое, что попало в тарелку супа. Вздрогнув, отвела взгляд. Презрительный цокот языка мне, наверное, будет сниться в кошмарах. Судя по звукам, незнакомый мужчина попытался отряхнуть камзол от грязи, учуял аромат и выругался. Таких слов я ещё не слышала, довольно забористые и ёмкие, поносящие и меня, и моих родственников до пятого колена. Мгновенье, и камзол оказался у меня на голове, полностью накрыв. В нос ударил запах корицы и мёда, что полностью перебили благоухание навозной кучи.

– Делай что хочешь, но к утру он должен сверкать и приятно пахнуть, – раздражённо бросил незнакомец, проходя мимо меня.

Я подавилась словами извинений. Глория внутри меня пищала от стыда. Казалось, ей стало тесно в моей голове, и она наматывала там круги. Резко сняв с себя камзол, крепко сжала пальцы на дорогой ткани. Обернувшись назад, я увидела лишь удаляющуюся широкую спину. В груди ёкнуло, но я довольно быстро задавила в себе восхищение его подтянутой фигурой. Нечего заглядываться на богатых снобов, тем более после такого эпичного знакомства.

– Эй, Глория, – тихо обратилась я к соседке. – Как будем исполнять приказ этого… мужчины? Твоя вина, что мы превратились в кучу навоза.

«П-прачечная н-находится на з-заднем дворе, – заикаясь сказала девушка, и мне показалось, что даже губу прикусила. – Я н-не хотела такого, д-думала, она п-просто хвостом уд-дарит».

– Будешь сама стирать, – буркнула я, поднимаясь на ноги.

Теперь платье стало напоминать половую тряпку, прошедшую войну. Печально вздохнув, прижала камзол к груди, вдыхая приятный аромат. Может, в этом мире есть духи, или это просто часть хитроумного колдовства? Узнаем позже, сейчас нужно как можно быстрее смыть грязь.

Ванна разочаровала. Её попросту не было, лишь бадья с холодной водой и тазик. Кусок жёсткого и вонючего мыла шёл в довесок к люфе. Сцепив зубы, я быстро обмылась, стараясь не вдыхать противный запах мыла. Платье, как бы я ни хотела его выкинуть, пришлось замочить в этой же воде.

Постираю после работы на кухне, подумала я, надевая второй комплект униформы горничной. Тело, как мне и показалось в первые минуты здешней жизни, было молодым и подтянутым. Глория получила в наследство прекрасную фигуру, лишённую лишних волос и складок жира. Только округлости в нужных местах, да плавные линии изгибов. Мечта, одним словом, и женщин, и мужчин.

Работа на кухне оказалась довольно простой, хоть и под командованием Брунхильды номер два. Главная кухарка оказалась властной и громкой дамой лет пятидесяти, с упитанными боками и в переднике с кучей кармашков. Ей лишний вес был к лицу, в отличие от тучной экономки. Несмотря на презрительный взгляд из-под нависающих бровей и поджатых тонких губ, её не хотелось бояться. Так, опасаться, и то если плохо работаешь.

Чистка вёдер овощей, нарезка мяса под зорким взглядом мадам Брулло и мытьё гор посуды. Ничего сложного, но к вечеру всё тело ныло и болело. Вернувшись в комнату, я едва переставляла ноги от усталости. Рухнув на кровать, блаженно застонала, вытягиваясь. Сейчас даже жёсткая постель казалась раем, мягчайшим местом на планете.

Я почти уснула, когда взгляд случайно упал на грязный камзол. Он валялся у окна кучей грязи и источал тонкий неприятный запах, убивший нотки корицы и мёда. Застонав, я прикрыла глаза.

– Глория, твой выход, – глухо произнесла, не открывая глаз. – Иди и стирай наше платье и камзол, раз уж я сделала всю остальную работу сегодня.

«М-м-м, л-ладно», – нехотя буркнула соседка по телу.

Вздрогнув, я ощутила, как меня втягивает куда-то в неизвестность. Потеря контроля над телом напоминала вхождение в наркоз, когда мир теряется в непроглядной тьме. Я ничего не видела, не могла шевелиться, словно превратилась в безвольный сгусток воздуха. Это испугало, вогнав в ступор. Удушающий ужас подкрадывался незаметно, ведя за собой воспоминания. Не хочу их видеть, только не сейчас. Заметавшись облачком в пустоте, постаралась успокоить расшалившееся воображение.

В этом месте время не имело границ, и я даже не знала, сколько была в зависимом положении. Просто в какой-то момент словно щёлкнул выключатель, и я смогла открыть глаза. Вокруг была уже привычная комната, за окном мерцала покусанная луна, а в теле прибавилось тяжести.

Поднесла руки к глазам, увидела растёртые в кровь костяшки. Покрасневшие кончики пальцев намекали, что горячей воды здесь нет от слова совсем. Глория затихла, спрятавшись в глубине нашего тела.

Я не рискнула её дёргать, не зная, что сказать. Побывав в её шкуре, именно без права управлять телом, мне стало неловко. Я пришла неизвестно откуда и зачем, вытеснив истинную хозяйку на задворки сознания. Строю планы, не особо заморачиваясь её мнением, а ей приходилось мириться с этим.

Покраснев от стыда, я уткнулась носом в перьевую подушку. Сердце дико колотилось в груди, успокоившись лишь тогда, когда меня окончательно сморил сон.

Глава 6

Проснулась на рассвете, услышав требовательный стук в дверь. Сонно моргая, поднялась с постели. Всё тело ныло – кости ломило, мышцы болели и были натянуты, словно канаты. Постанывая от боли, подошла к дверному проёму. Открывать не спешила, опасаясь новой подставы со стороны жителей этого «чудесного» места. Бросив быстрый взгляд на спинку кровати, увидела там чистенький камзол. Ну что же, надеюсь, он успел высохнуть. Хотя я не представляла, как передать его тому заносчивому мужлану, ведь он даже имени не назвал.

Стук не прекращался. Не выдержав, я распахнула единственную преграду между убежищем и внешним миром. На пороге стояла худенькая служанка, напоминающая мышку. Невзрачная внешность, тусклые волосы русого цвета и большие карие глаза – вот и всё, что бросалось в глаза. Она смущённо сцепила пальцы, поглядывая через моё плечо в комнату.

Мне это жуть как не понравилось, поэтому я резко шагнула вперёд и закрыла двери. Нечего пялиться на мою скромную обитель, зло подумала, отчаянно зевая.

– Меня отправили найти камзол уважаемого гостя поместья, – робко произнесла девушка. – Вы последняя, кого мне предстояло обойти.

– Камзол? – сонно протянула я, прикрывая рукой очередной зевок.

Отлично, одной проблемой меньше. Я быстро вернулась к себе и схватила в охапку влажный камзол. Ничего, сам досушит, главное, что от вони получилось избавиться. На всё про всё ушла минута, и вот я уже отдаю чужую вещь служанке.

Та шокированно смотрела на меня, словно увидела призрака. В карих глазах плескалось недоверие, отчего мне пришлось проследить за её взглядом.

«Твою же, это ещё что такое?!» – я мысленно закричала, увидев татуировку на запястье.

Цветочная лоза, насыщенного чёрного цвета, обвивала моё запястье. Она напоминала качественную татуировку, нанесённую профессионалом. Не веря своим глазам, даже потёрла рисунок пальцем. Чернила не смазались, краска не отпечаталась.

Видя странную реакцию служанки, быстро спрятала руку за спину и скрылась в комнате, захлопнув двери.

Уже сидя на кровати, я натирала пальцем татуировку. Лоза не стиралась, как бы я не пыталась её убрать. Всматриваясь в вязь рисунка, я замечала невероятное – тонкие полосы с листьями шевелились, едва заметно колыхаясь от невидимого ветра.

Бред какой-то, рассеянно подумала, уже намереваясь ущипнуть себя, и убедиться, что это не сон. Ну где вы видели живые татуировки? Хотя отдёрнула себя, в этом мире и драконы с магией существуют.

– Эй, соня, – тихо обратилась я к Глории, что молчаливо сидела внутри. – Что это за татуировка у нас вылезла за ночь?

«Чт-то т-такое т-татуировка?» – не поняла меня девушка.

– Рисунок на коже, не стираемый, – доходчиво объяснила, пробуя запястье языком. Ничего необычного, просто кожа.

«П-покажи!» – потребовала Глория, и меня рывком выкинуло из тела.

Я в шоке зависла посреди непроглядной тьмы, слыша лишь удивлённые и восторженные вздохи соседки.

Полетав в бескрайнем пространстве, я коротала время в неизвестности, ожидая ответ от Глории.

– Эт-то м-метка ис-стинной пары! – наконец-то созрела для разговора девушка.

«Это что ещё за чудо-юдо?» – раздражённо подумала я, обращаясь к Глории.

– В-высший дар Создателя д-драконам, – благоговейно произнесла Глория, мечтательно вздыхая. – Он-на связывает две д-души воедино, п-показывая две п-половинки одного ц-целого. Чуд-до ок-казаться ис-стинной парой д-дракона.

«Дорогуша, – я оборвала восторженную речь девушки, раздражённо буркнув: — Нам этого счастья не надо».

– К-как это? – не поняла меня Глория. Она явно уже успела настроиться на светлое безоблачное будущее с неизвестным драконом.

«Вот так! – рявкнула я, заставив тело вздрогнуть. – Где нам этого дракона искать, да и на кой чёрт? Сначала нужно на ноги встать, уйти из этого гиблого места, а уже после думать над всякими глупостями!».

– Н-но…

«Никаких «но», Глория, – чётко произнесла я, остужая буйную голову соседки. — Вот скажи, где был этот твой истинный партнёр все эти годы? Почему не спас тебя раньше, забрав под своё крылышко? А?»

– Н-нужно оказаться рядом, чтобы м-метка проявилась, – почти плача пробормотала Глория, и меня выдернуло обратно в реальность.

– Эй, ну не плачь, – чуть пристыженно сказала я, обращаясь к затихшей соседке. Я ощущала, как ей больно, слёзы так и подступали к глазам. – Я, наверное, была слишком резкой в словах…

«Хнык… Я-я… Хнык… М-мечтать о м-метке не м-могла… – всхлипывая, говорила Глория, – а т-тут она так резко п-появилась…»

– Может, это тот вчерашний хам? – задумчиво спросила пустоту перед собой, прикусывая губу. – Ты ведь только с ним не сталкивалась в прошлом?

«Н-наверное… Хнык…» – продолжая хныкать, ответила девушка.

– Значит, он… – я скрипнула зубами, – не самый лучший выбор судьбы. Впрочем, не думаю, что ему есть какое-то дело до нас и метки…

Как же я ошибалась. Спустя полчаса заявилась экономка, в компании той мышко-подобной девушки. Хмуря брови, госпожа Брунхильда скомандовала следовать за ней.

Ничего не понимая, я последовала за своим личным конвоиром. Меня провели сквозь всё боковое крыло, роскошный сад и вывели к главному крылу замка.

Я, не скрывая интереса, крутила головой из стороны в сторону, рассматривая виды. Осень в этих краях была просто волшебна: многочисленные деревья сверкали золотыми листьями, словно драгоценные, а статуи животных напоминали настоящих. Ухоженные тропинки петляли по саду, наверняка заводя в совсем уж отдалённые места.

Стараясь не останавливать взгляд на широкой спине экономки, я высматривала пути побега. Не только же красотой любоваться, нам ещё побег планировать. Служаночка искоса смотрела на меня, и от этого так и тянуло показать язык.

Тьфу, сейчас совсем не время для глупостей. Сам факт того, что меня вели в главное крыло, настораживал. Что им от меня надобно?

Войдя в шикарный холл каменного замка, я уставилась на широкую лестницу, ведущую на второй этаж. По обе стороны расходились коридоры с арками, на мраморном полу цвета сливок расстелили ковры. Стены покрывали гобелены, изображающие природу. Стрельчатые окна с витражами пускали разноцветные блики на стены, придавая им живости.

Удивительно, как мастерам удалось красочно украсить стыки у потолка, сделав там подобие галтелей из камня. Однако долго любоваться мастерством архитекторов мне не дали.

Экономка больно дёрнула за руку, буквально утаскивая в левый коридор. Там вновь были арки и двери, а также поворот в неизвестность. Откуда-то доносились приятные ароматы свежей выпечки и сладостей, услышав которые мой живот заурчал от голода. Обхватив его свободной рукой, я сжала ткань платья. Ничего, скоро смогу поесть. Не станут же меня морить голодом, верно?

У меня с трудом получалось поспевать за широкими шагами госпожи Брунхильды, несмотря на её внушительный вес.

Наконец-то мы остановились у широких дверей, украшенных резьбой и витыми бронзовыми ручками. После кивка экономки двое слуг услужливо начали их раскрывать. Заскрипело дерево, с трудом двигаясь по мраморному полу.

Поморщившись, я всмотрелась в то, что скрывалось за ними.

– Ну здравствуй, дочка, – медовым голосом пропела худощавая женщина, вставая из-за длинного стола. – Не стой же на пороге, заходи скорее!

Глава 7

«Глория, я правильно понимаю, что мы столкнулись с твоей мачехой?» – мысленно обратилась я к соседке, глядя на сушёную воблу в шикарной столовой.

«Д-да, это г-голос леди Р-руделии фон Эдельвейс, – затравленно пробормотала Глория и шёпотом добавила: – Б-будь осторожна».

Экономка втащила меня полностью в столовую, и за нашими спинами захлопнулась тяжёлая дверь. Я растерянно смотрела на небольшое семейство, сидевшее за длинным столом с десятком тарелок и блюд. Во главе был тучный лысеющий мужчина, скорее всего, отец, подумала я. Напротив него, ближе к выходу, расположилась Руделия в бирюзовом платье, подчёркивающем её худобу и бледность кожи. Чёрные волосы служанки подняли повыше, открывая гусиную шею, украшенную золотым колье. На скуластом и вытянутом лице женщины сверкала белозубая улыбка, напоминающая хищный оскал. Б-р-р, акула какая-то.

– Лед-ди Р-руделия, – смущённо пробормотала я, отводя взгляд в сторону.

Не повезло. Я столкнулась взглядом с невероятными серыми глазами, которые презрительно прищурились. Хищное мужское лицо скривилось при виде меня, тонкие губы поджались в сплошную линию. Ему было около тридцати, не больше.

Внезапно зрачки незнакомца вытянулись в вертикальную линию, и я отшатнулась. Мать моя женщина, монстр! Татуировка на запястья начала гореть изнутри, пульсируя и распространяя жар выше по руке.

Вскрикнув, я вырвала локоть из чуть ослабшей хватки Брунхильды и обхватила метку пальцами. Холодная кожа совершенно не вязалась с ощущением жара, который не хотел исчезать.

– Я так понимаю, – по столовой разнёсся довольно знакомый голос, пропитанный саркастическими нотками, – это и есть ваша драгоценная и любимая дочь – Глория?

– Да-да, именно так! – пропела Руделия, изящно махнув в мою сторону рукой. – Не обращайте внимания на её вид… Девочка несколько ударилась в веру и считает, что нужно помогать ближним… Вот и трудится… Очень добрый ребёнок…

В пропитанных мёдом словах сквозила фальшь, и мой, тьфу ты, истинный это почувствовал. Он повернул голову к мачехе и насмешливо ухмыльнулся, показывая острые кончики клыков.

Я с интересом наблюдала, как та побледнела и плюхнулась обратно на свой стул. Внезапно раздался полный восхищения вздох, заставивший всех, обратить внимание на ещё одного члена семьи фон Эдельвейс.

Пышногрудая девушка мечтательно сверкала глазами, поправляя завитки угольных волос, обрамляющих кукольное лицо. Неплохая фигура была красиво подчёркнута персиковым платьем с корсажем. Внушительный бюст колыхался при дыхании, привлекая взоры. Мой неназванный истинный тут же прилип взглядом к двум холмам, спрятанным за плотной кружевной тканью. Вот гад, не скрывая, пялился и даже замолчал.

Я гневно хмыкнула, с трудом подавив издевательскую реплику в адрес плотоядных ящериц. Может, отдать его этой красотке, а что? Вон как она глазами его пожирает, сразу видно, яблоко от яблоньки недалеко падает.

«Глория, а что за девушка у вас тут, одарённая природой?» – мысленно протянула я, чтобы быть готовой к неожиданностям. Догадки у меня уже были, осталось подтвердить их.

«Н-наверное, б-благородная д-дочь лорда Эдельвейса, – глухо произнесла соседка и добавила: – В-виолетта».

«Стерва?» – уточнила, глядя, как сестричка стреляет голубыми глазёнками в моего истинного.

«Да», – чётко и коротко ответила Глория и спряталась.

Что же, приступим к знакомству. Я не глупышка Глория, спрятавшаяся в ракушку из-за их издевательств. Расправив плечи, я натянула на лицо обворожительную улыбку сумасшедшей. Выглянув из-за широкой спины экономки, решительно поспешила к столу. Эхо гулко сопровождало каждый мой шаг, заставляя семейство бледнеть.

Подойдя к замершей бледной мачехе, резко поддалась вперёд, заключая змею в объятия. Та сдавленно зашипела, пытаясь меня незаметно оттолкнуть. Я же держалась крепко, настраиваясь на пронзительную речь.

Вобрав в грудь побольше воздуха, и, быстро стрельнув глазами на моего ненаглядного партнёра, всхлипнула. Вспомнив все самые несправедливые вещи из прошлого, особенно щенка Тузика, выкинутого бабушкой, я горько зарыдала. Повиснув на шокированной Руделии, начала причитать:

– М-матушка-а-а! За что в-вы т-так со м-мной?! Я-я н-не хочу-у-у б-больше драить п-полы и уб-бирать навоз!

– Что? – ошарашенно выдохнула Руделия, таки отдирая мои руки от своих плеч.

Женщина не рассчитала силу, отчего я упала на пол. Это дало повод зарыдать ещё сильнее, уже размазывая сопли и слезы по лицу. Сквозь ресницы я наблюдала, как лицо «маменьки» бледнеет, а после наливается алым цветом зари.

В столовой слышался лишь мой надрывный плач, что нарушал тишину. Руделия испуганно посмотрела на моего истинного и вновь побледнела. Однако нужно отдать ей должное, леди быстро взяла себя в руки. Нацепив на себя маску безграничной тревоги и любви, она вскочила и бросилась ко мне.

– Доченька, что же ты такое говоришь? – громко пела мачеха, и тут же тихо зашипела мне на ухо, прикрываясь объятиями: – Ты что творишь, дрянь безродная? Закрой рот и сядь за стол, пока я не отправила тебя месить помои свиньям!

– М-маменька! Не от-тсылайте к с-свинья-ям… – надрывно закричала, отстраняясь от женщины.

Ишь ты, угрожает она! Возможно, будь здесь настоящая Глория, у неё бы что-то и получилось. Однако тело скромницы и затюканной девушки заняла я – Виктория Шевцова, студентка мединститута и ярая противница угроз. Как слышу, так и хочется сделать всё наоборот, чтобы не повадно было.

– Ах ты неблагодарная! – не выдержала Руделия, вскакивая и замахиваясь на меня рукой. Я даже зажмурилась, ожидая хлёсткий удар по щеке.

– Прекратить! – резко произнёс мой суженный ледяным тоном, после чего послышался скрежет отодвигаемого стула.

Несколько громких шагов, и меня больно дёрнули за руку, поднимая на ноги. Я ошарашенно раскрыла глаза, в которых словно поселился песочный демон – настолько их жгло после плача.

Сквозь мутную пелену удалось рассмотреть грудь, затянутую в знакомый уже камзол. Мужчина был выше на полторы головы, и чтобы посмотреть ему в глаза, нужно было задирать подбородок кверху.