Генерал черных драконов 2. Истинная и наследник Хозяина Запределья

Карету тряхнуло, прокатившись еще несколько метров, она остановилась. Внутрь забрался Данте – очень вовремя, чтобы не дать мне окончательно погрязнуть в самоуничижительных мыслях. Внимательно взглянув на меня, он поинтересовался участливо:

– Эления, у тебя все хорошо? Ничего не болит?

– Разве что сердце? – ответила я с заминкой, чем едва не довела до обморока нянюшку. Пришлось поспешно добавить, чтобы ее успокоить: – Волнуюсь о нашем будущем.

Данте взял мою руку в свою. Стиснул легонько.

– Все будет хорошо, обещаю! Не сразу, но будет.

Наши взгляды встретились, и я сжала его ладонь в ответ.

– Спасибо. Когда ты так говоришь, я почему-то тебе верю.

– Анисья, у меня сердце тает, когда вижу лэрда и лейру такими! Видимо, сама Рада свела их вместе! – с придыханием прошептала Белка, очарованно глядя на нас.

– Скорее Геретта, – заметили мы с генералом хором и удивленно уставились друг на друга.

– Что ты сказала? – первым спросил генерал.

– Геретта… – протянула я растерянно. – Я так отчаялась, когда за мной гнались наемники, что попросила у нее помощи, и тут же мне навстречу выехала твоя карета, – объяснила я, вдруг окончательно осознавая, что здесь боги не только слышат, но и реагируют куда быстрее, чем на Земле.

– Деточка, да разве же просят о таком Двуликую? – испуганно выдохнула няня.

– Двуликая – на то и Двуликая. Неизвестно, какое лицо на тебя взглянет… – прошептала Беляна. – Страшно-то как!

Она привычно спрятала лицо в ладонях.

– Не о чем переживать. Прибудем на место и сразу же сделаем подношение богине, – успокоил их Данте.

Их и меня тоже. Я поняла, что снова прокололась. Вряд ли местные обратились бы за помощью к переменчивой богине жизни и смерти. Теперь-то я об этом знала.

– Мы сможем сделать это в городе или в замке? – перешла я к конструктиву.

– Наверняка в Мейре есть храм всех богов. В замке тоже должны быть изваяния, но сможем ли мы попасть на его территорию, пока вопрос, – ответил Данте.

– Лэрд генерал, можно к вам присоединиться? – снаружи раздался голос Ульриха.

Данте вопросительно посмотрел на меня, и я кивнула, проигнорировав умоляющий взгляд Беляны. За время, проведенное у оборотней, я заметила интерес волка к моей служанке. Нет, я бы ни за что не стала издеваться над ней, если бы не поняла, что и Белке Ульрих симпатичен. Вот только ее предрассудки довлели над чувствами. Именно поэтому я предоставила ему возможность доказать Белке, что он достоин ее внимания.

Признаюсь, Ульрих мне нравился. С первых дней я отнеслась к нему как к младшему брату, и мне хотелось, чтобы эти двое обрели счастье.

– Забирайся! – скомандовал генерал.

Дверца кареты отворилась, и оборотень ловко заскочил прямо на ходу. Кивнув нам, он уселся рядом с Данте.

– Лейры, я тут немного лесной земляники собрал Угощайтесь.

Волк протянул берестяной туесок, доверху полный спелой крупной ягодой. Одуряющий аромат затопил все пространство, и у меня рот наполнился слюной. Я обожала землянику просто до умопомрачения!

Генерал, давая Ульриху место, подвинулся ближе ко мне, и наши бедра соприкоснулись. Меня точно молнией прошибло от такого простого прикосновения, и я едва не взвыла, испытав сразу целых два соблазна. Поддаться можно было только одному, и я поспешно взяла одну ягодку и осторожно положила в рот.

 Вкус оказался куда насыщеннее и ярче, чем я ожидала. Я даже не удержалась от довольного возгласа:

– М-м!

Сомневаясь, я позволила себе взять еще одну ягодку, вот только не вылезет ли аллергия у Сашки?

– Беляна, попробуй! – Ульрих протянул туесок Белке, и та замерла в нерешительности.

– П-пусть лучше лейра поест, – стала она отнекиваться.

– Мне много нельзя. У сына может несварение случиться, – с сожалением отказалась я. – Бери, такая земляника хорошая!

Беляна, робея, протянула руки, чтобы взять туесок. На Ульриха она при этом не поднимала взора. Волк улыбался, влюбленно глядя на нее. Я подумала, что из них получится чудесная пара – просто как с картинки! Ну а что, здорово же?

У оборотней не было никаких предрассудков по поводу выбора партнера. В Волчьем Логове были семьи, где жены не были волчицами. Напротив, в таких браках рождалось больше детей.

Передавая туесок, Ульрих будто нечаянно коснулся пальцев Белки. Вздрогнув от неожиданности, та отдернула руки. Туесок, который больше никто не держал, выпал. Я почти успела огорчиться, но Данте одним стремительным движением успел подхватить его в последний момент. Только несколько спелых ягод оказались на полу.

А генерал не спешил расставаться с добычей. Как будто поддразнивая Белку, которая упустила свое счастье, он предложил землянику няне. Анисья помотала головой, и тогда Данте устроился на сиденье поудобнее и закинул сразу несколько ягодок в рот.

– И правда, очень спелая! – констатировал он, довольно улыбнувшись. – Обожаю землянику!

– Зуб даю, высшая ягодка! – подтвердил с пола Хомка.

Рассыпаных ягод больше не наблюдалось, зато хомяк держал в лапках крупную спелую земляничку. Выглядел он при этом невероятно мило. Так и не подумаешь, что перед тобой настоящий головорез.

– Беляна, я бы на твоем месте не стал отказывать сыну вождя волков, – неожиданно сказал Данте и, протянув туесок Белке, добавил после паузы: – В такой мелочи.

Залившись краской, та взяла ягоды, да так и замерла, держа туесок на коленях и не осмеливаясь есть. Ульрих только бросил короткий взгляд на генерала, но ничего не добавил.

Это что еще такое? Похоже на сговор! Неужели и генерал черных драконов решил свести этих двоих вместе? Хмм! Ну в таком случае капитуляция Белки совсем близко.

Я мысленно потерла руки.

Запределье, как оказалось, было заселено не так густо, как королевство Морейн. Так что надеяться на таверны не приходилось. Заночевали мы прямо в лесу.

– Я бы в любом случае не стал рисковать и останавливаться в тавернах, – заявил Ульрих, разжигая костер.

Мускулы на его руках так и играли. Мне даже показалось, что он нарочно напрягает бицепсы, чтобы покрасоваться перед Белкой. Надо отдать должное, та и правда посматривала на него украдкой. Но стоило волку взглянуть в ее сторону, как она тут же отворачивалась и краснела.

Сидя у весело потрескивающего огня, я будто вернулась в студенческие времена. Мы частенько ходили в походы с друзьями. Ночевали в палатках, пекли картошку на углях – на шашлыки тогда еще не хватало денег. Разве что на сосиски по счету, да на кашу с тушенкой. Но это нас совершенно не смущало. Мы пели под бренчание расстроенной гитары, громко разговаривали и смеялись, а нас обступал ночной лес. Тогда мы вели себя нарочито шумно и неосознанно жались к огню, как принуждали инстинкты, так и не притупленные веками эволюции.

 Тот лес был куда безопаснее, но мне все равно было хорошо и спокойно рядом с генералом. На руках мирно посапывал сытый ребенок. Рядом с мамой ему было все равно, что творится вокруг.

Данте накинул мне на плечи теплый плащ. С наступлением темноты стало прохладно и сыро, но возвращаться в дилижанс, где нам предстояло ночевать под охраной волков и одного черного дракона, не хотелось. И Анисья тоже не пошла, хотя и жаловалась, что ее старые кости ноют на погоду. Нянюшка устроилась на стволе поваленного дерева, да и задремала сидя, опершись на свою клюку.

А вот Белка, прихватив Хомку, скрылась в дилижансе, едва закончили ужинать. Полевая Мышь тоже куда-то пропала, сообщив, что скоро вернется. Волки были заняты делом – обустраивали лагерь, готовясь к ночевке. Запасались дровами, выставляли посты, сооружали шалаши из веток и плотной ткани.

Стоило Беляне скрыться в карете, и Ульрих ушел с первым же патрулем. И внезапно мы с Данте как будто бы остались одни у костра, не считая задремавшей нянюшки.

– Ты сказал Белке, чтобы она не отказывала Ульриху. Это прозвучало… неоднозначно, – заметила я.

Генерал хитро взглянул на меня и сказал:

– Я говорил не только о ягодах.

– Какой же ты коварный тип!

Я легонько пихнула генерала плечом, а он тихо рассмеялся и, наклонившись ко мне ближе, заявил:

– Ты даже не представляешь всю степень моего коварства, Эления!

Он пошевелил бровями. Сначала синхронно, потом вразнобой. Я не выдержала и захихикала. А потом подалась ближе и тоже поддразнила его:

– Боюсь-боюсь, лэрд генерал!

Дракон доказал свое коварство и, резко подавшись вперед, звонко чмокнул меня в нос. Увернуться я не успела.

Откуда-то из темноты появился улыбающийся во весь рот Ульрих, ставший свидетелем этой сценки.

– Я тут травки разные собрал, целебные. Утром будет отличный бодрящий отвар, – сообщил он.

Данте принюхался и согласно кивнул. А вот я испытала некоторые сомнения. Как на этот бодрящий отвар среагирует Сашка? Что, если спать днем откажется? Наверное, не стоит его пить.

К слову, съеденная мной земляника обошлась без последствий. Живот у малыша не разболелся, и сыпь не вылезла. Да и Данте уверял, что переживать из-за такой мелочи не стоит. Сашка – парень крепкий, и даже если бы я сподобилась умять весь туесок, на ребенке это бы не отразилось.

У меня на этот счет были сомнения, но я не успела их выразить. Ульрих подсел ко мне с другой стороны и спросил:

– Лейра Эления, подскажите, что нравится Беляне? Что она любит?

Я даже слегка растерялась. А ведь и правда! Я сама не знаю, что по душе моей служанке. Мы все время в дороге, нам не до выпендрежа как-то было.

– Беляне? Она сладкое, кажется, любит. И ленты ей яркие нравятся… – ответила не слишком уверенно, припоминая нашу прогулку по рынку.

– Значит, сладости и ленты?

Волк серьезно кивнул. Чую, поправится наша Белка скоро на пару килограммов.

– Ульрих, скажи, какие у тебя намерения насчет Беляны? Если просто так ей хочешь голову вскружить, лучше не стоит. Белка у нас еще девица. Не хочу, чтобы ты ей сердце разбил. Понимаешь?

– Не переживайте, лейра. Намерения у меня самые серьезные. Нравится она мне крепко. Вот только совсем не подпускает. Дичится… Может, это потому что я оборотень?

– Понимаешь, Ульрих, у Беляны был неприятный опыт. Ее преследовал один тип, у которого мы чудом успели ее забрать. Она сейчас слегка недоверчивая из-за этого.

Оборотень слегка помрачнел от моего ответа.

– Ничего. У тебя еще будет время добиться ее благосклонности. Вот приедем на место, обживемся. Беляна к тебе привыкнет и поймет, что ты другой. Главное, не торопись. Не спугни ее прежде времени напором, – принялся учить парня Данте.

Наш разговор прервала Анисья. Похоже, нянюшка заснула совсем крепко и слишком сильно оперлась на трость. Та, подломилась в сторону, и няня едва не полетела головой в костер!

Ульрих успел подхватить нянюшку за плечи.

– Осторожнее, бабушка! Так и убиться недолго!

Но Анисья спросонья не поняла, что происходит.

– Ах ты охальник хвостатый! Уже и до старухи решил домогаться? – завопила она, да так громогласно, что на нее обернулись несколько волков.

– Ну что вы! Я и не думал…

Растерявшись, Ульрих тут же убрал руки. Анисья, которая так и не успела обрести равновесия, едва снова не полетела в костер, но сумела удержаться без посторонней помощи. Волки подлечили ее спину, и та больше не беспокоила нянюшку. После травок и отваров, которыми ее поили волчицы, она как будто даже помолодела лет на десять. Даже движения стали легче и проворнее.

– Эления деточка, ты почему еще не спишь? Круги под глазами появятся! А вы, лэрд генерал, куда смотрите? Ваша будущая жена и так встает по нескольку раз за ночь к ребеночку, себя не бережет! Вы бы уж как-то проконтролировали…

И правда, пришла пора ложиться. Время – уже за полночь. Мы дружно поднялись с места.

– Не хочу ночевать без тебя, – прошептала я, понимая, что привыкла спать с Данте в одной постели за время, что мы провели в Волчьем Логове.

Данте подхватил меня за талию, разворачивая в противоположном от дилижанса направлении, и повел прямиком к одному из шалашей, которые построили волки.

– Да-да, можете мой занять, – запоздало предложил Ульрих.

– Эления, да как же это… – попыталась возмутиться Анисья нам вслед. – Не положено же!

– Няня, ты же сама говорила, что в дороге можно, – припомнила ей я, обернувшись через плечо, и улыбнулась Данте.

Дракон, словно повинуясь порыву, наклонившись, поцеловал меня в губы. Ахнула нянюшка, явно собираясь прочитать мне мораль.

– Дражайшая Анисья, позвольте, я провожу вас в опочивальню!

Ульрих тут же потянул ее к дилижансу.

– Уймись, охальник! Я напишу твоей матери и все расскажу! Далила – достойная женщина, и в кого только ты такой уродился? – бормотала Анисья, пока оборотень настойчиво вел ее прочь под локоток.

– В отца, конечно же. Я весь в отца.

Ульрих обернулся и подмигнул нам. Глаза его полыхнули звериным оранжевым светом – словно в них плясали отблески костра.

– Это же шалаш Ульриха, да? – поинтересовалась я у Данте, когда мы остановились.

– Угу.

– А где он будет спать?

– Под дилижансом, например. Поближе к своей ненаглядной Белочке. – Генерал усмехнулся.

Внутри шалаша оказалось на удивление уютно. Пахло хвоей, а пол был застелен сеном и накрыт звериными шкурами, поверх которых было уложено покрывало. Рядом возвышалась стопка одеял и ждала пара подушек.

– О! Похоже, оборотни любят комфорт, – восхитилась я.

Удобно устроившись в объятиях генерала, я прижала к себе сыночка. Хоть и стоял разгар лета, но ночь сегодня выдалась прохладной, и я боялась, что к утру температура упадет еще сильнее.

Сон долго не шел. Я лежала, прислушиваясь к ночной жизни – лес был богат на причудливые звуки. То мне казалось, что кто-то стонет, то как будто плакала женщина. А порой раздавались такие жуткие и ни на что не похожие вопли, что даже и не поймешь, кто может так погано орать.

Сашка тревожился, похныкивал. Я плотнее прижимала его к себе успокаивая, и, в свою очередь, жалась к Данте. Пожалуй, только то, что он был рядом, и позволяло мне сохранять присутствие духа. Генерал обнял нас с Сашкой, и сынок тут же угомонился, ощутив его руку на своей спине. Похоже, Данте и на него действовал успокаивающе.

Утром я ощутила себя разбитой и всерьез задумалась над тем, чтобы следующий раз ночевать в дилижансе. Но, с другой стороны, там мне было бы куда страшнее без защитных объятий генерала.

– Ужасная ночь! – стонала Анисья, которую вела под руку Беляна.

– Нянюшка, у тебя снова поясница разболелась? – справилась я участливо.

– Все хорошо с моей поясницей! Просто одна дуреха колобродила и не мешала мне спать.

– Анисьюшка, так страшно же было. Вон как кто-то орал. Не иначе заблудшие души!

– Не переживай, Белочка. Я бы тебя защитил от любой заблудшей души. Я охранял тебя всю ночь, хоть ты об этом и не знала.

Ульрих подмигнул Беляне, заставив ее зардеться.

– Завтракаем и в дорогу! – скомандовал Данте. – Чем быстрее доберемся до населенных мест, тем лучше.

Замечание дракона меня насторожило. Похоже, и он был чем-то обеспокоен.

В лагере началась молчаливая суета. Оборотни без лишней болтовни готовили завтрак, убирали шалаши и занимались лошадьми. Я, немного потупив у огня, направилась к дилижансу, чтобы переодеть Сашку.

Генерал разговаривал о чем-то с наемницей, которая запрягала лошадей. Завидев меня, она кивнула, будто нехотя. Забравшись в дилижанс, я поместила сына в колыбельку и принялась рыться в сумках, сложенных в задней части кареты. Мне нужны были чистые пеленки. Разговор генерала и наемницы, доносящийся снаружи, заставил меня замереть и тихонько приникнуть к открытому окошку возницы.

– Я так и не смогла его выследить. Возможно, он и правда ильв… – с сомнением сказала наемница. – Моих способностей недостает, чтобы выследить ильва. Простите, лэрд генерал.

– Ильвы весьма искусны в слежке и маскировке. Но в открытом бою один на один им не выстоять против тебя. И тем более против меня. Будь осторожна и используй амулет, отводящий стрелы. Есть у тебя такой?

– Конечно. Я без него на козлы не сажусь. Уже ученая. – Наемница усмехнулась.

А я вдруг вспомнила, как застала ее без одежды. На теле Энеры было множество старых шрамов, происхождением которых мне было неловко интересоваться.

Со слов Полевой Мыши выходило, что кто-то нас преследует. Кто-то, кого опытная наемница не сумела выследить. Получается, не зря я так тревожилась и Сашка тоже. Мой малыш чувствовал, что что-то не так… Да и страхи Белки теперь не казались такими уж беспочвенными.

Размышляя, я переодевала сына и разговаривала с ним:

– Вот так ночка выдалась, да? Тебе тоже не спалось?

Сашка кряхтел и морщился, словно раздумывая, а не разреветься ли? А чего бы и нет? Но потом откладывал это дело на попозже.

В дилижанс заглянула Белка.

– Лейра, а я водички теплой принесла. Давайте Сашеньку перепеленаю? – предложила она помощь. – А вы пока идите позавтракайте.

– Спасибо за воду, Беляна. Весьма кстати. Ты иди сама позавтракай. Я тут закончу. Все равно еще Сашку покормить надо.

Белка поставила котелок на пол, но уходить не спешила.

– Лейра, как вам сегодня спалось? – поинтересовалась она, словно подслушав мои мысли.

– Шумно было в лесу, не находишь?

– Шумно, не то слово! Мне все время чудилось, что кто-то вокруг дилижанса ходит и в окна заглядывает. А один раз по крыше так стукнуло! Словно кто-то спрыгнул, я даже вскрикнула! Лейра Эления, зря меня Анисья ругает, да трусихой зовет! Она-то глуховата, спала себе и ничего не слышала, а на меня больше наговаривает. Разок я ее всего и разбудила. Как раз тогда, когда по крыше брякнуло.

Я представила, каково было Беляне, и внутренне передернулась. У меня-то хоть Данте был рядом, а у нее никого…

Стоп! А Ульрих, который охранял?

А, может… Может, это оборотень ее нарочно пугал?

– Беляна, а где Хомка? – поинтересовалась я.

– Хомка? Не знаю…

Белка принялась озираться по сторонам, а затем заглянула под сиденье и даже проверила под накидкой. На миг я напряглась.

– Отставить шмон! Здесь я! – голос хомяка послышался из детской люльки.

– Ты что тут делаешь? – поинтересовалась я.

– Сплю. Удобно и тепло. Да и хомячонка твоего тут раньше не было, так чего бы и нет?

В логике ему не отказать, но мне было не слишком приятно, что грызун находится на детской постельке. Все же мне было трудно преодолеть это предубеждение.

– Хомочка, а я и не подозревала, что ты здесь. Думала, убежал на ночную охоту, – заметила Белка, доставая хомячка.

– Хом, а ты что-нибудь подозрительное слышал этой ночью? Кто-нибудь ходил поблизости?

– Так понимаю, живность и оборотни не интересуют? – вопросом на вопрос ответил хомяк.

– Верно мыслишь. Ну так что?

– Кто-то здесь определенно был. Близко не подходил…

– А по крыше кто скакал? – возмутилась Беляна.

– Ухажер твой и скакал волком. Не спрашивай зачем. Или спрашивай, если хочешь. У него.

Так, значит, это Ульрих скакал? Выходит, я была права в своих догадках!

Беляна как будто разозлилась, но промолчала. А чего бы не разозлиться, когда ее даже хомяк с Ульрихом шипперит?

– Значит, ты тоже не знаешь, кто это бродил? – уточнила я.

– Неа, – легко согласился Хомка. – Но знаю, что его и оборотни гоняли, и наемница ваша, но все без толку. Несколько раз он подходил к лагерю с разных сторон, а потом скрывался в лесу.

– Как же мне это не нравится! – в сердцах выпалила я.

– Что именно? – Поинтересовался Данте, как раз заглянувший внутрь.

– То, что нас преследуют, а мы даже не знаем кто! Данте, меня это выматывает! Выжигает изнутри! Заставляет постоянно об этом думать!

Я уставилась на дракона с мольбой, словно он мог избавить меня от этих мыслей.

– Я тебя не дам в обиду. Верь мне, – ответил он.

Долгую минуту я утопала в грозовом взгляде и только потом кивнула.

– Хорошо. Знаешь, иногда мне хочется, чтобы эта встреча случилась быстрее. Чтобы разобраться раз и навсегда с этой проблемой и зажить уже спокойно.

– Согласен. Неизвестность отнимает много сил. Так что надо как следует поесть. И лучше сделать это сейчас у костра, чтобы не прикусить язык во время тряски. Поедем сегодня быстро.

– О, неееет! – выдали мы с Белкой и Хомкой в один голос.

Глава 7

Генерал ар Шахгар задал высокий темп, и дилижанс весь день несся будто ошпаренный. От быстрой езды по лесным дорогам нас ужасно укачивало. Анисья, закатывая глаза, тихонько молилась Эсклеру. Беляна то и дело крепко жмурилась, справляясь с дурнотой. Когда мне начало чудиться, что я вся зеленая и в пупырышку, мы выбрались на какой-то тракт. Болтать перестало, и больше не казалось, что колеса дилижанса вот-вот оторвутся, и мы разобьемся о стволы деревьев.

Нужно отметить, что дороги в Запределье были просто прекрасными, несмотря на отсутствие асфальта. Я подозревала, что их выравнивали и укрепляли с помощью магии. Выносливости наших лошадок тоже можно было только позавидовать. Вроде бы лошадей положено менять и довольно часто, судя по тому, что я об этом знала. Вот только остальные как будто бы о подобном и не слышали. А я не задавала лишних вопросов, боясь, что сморожу какую-нибудь глупость.

Когда вечерние сумерки легли на дорогу, дилижанс скатился под сень деревьев. Оборотни прилично углубились в лес, прежде чем расположиться на ночлег. Сегодня никто не зубоскалил и не подтрунивал над товарищами. Одни тут же увели куда-то лошадей, другие быстро и удивительно бесшумно разбивали лагерь. Шалаши, размером с обычную двухместную палатку, вырастали как грибы после дождя!

Еще ни разу дорога не казалась мне настолько утомительной, и я едва могла держать глаза открытыми. Ужинали без разговоров наваристой ухой с овощами и зеленью. После прогулялись девичьим составом до кустиков, а потом – к ручью, чтобы умыться. Такие походы в компании Энеры уже успели стать своеобразным ритуалом. Плеская в лицо ледяной водой, я думала: "Хорошо, что с нами наемница".

Напряжение, которое возникло утром, так и не оставляло до сих пор. А с Энерой все же было куда безопаснее.

Перед тем как лечь, Данте обошел весь лагерь по периметру и нанес на стволы какие-то знаки. Делал он это не при помощи ножа или краски. Повинуясь мановению его рук, прямо в воздухе формировался магический символ, похожий на китайский иероглиф. Серебрясь и переливаясь, он медленно плыл к стволу дерева, где ярко вспыхивал, а затем гас, оставляя после себя темный контур.

Генерал повторил эту процедуру не менее десятка раз, и я наблюдала за ним, как завороженная, изнывая от желания задать вопросы и не осмеливаясь. На ночевку мы отправились вместе. На этот раз генерал выбрал другой шалаш, будто намеренно пытаясь запутать того, кто мог нас преследовать.

– То, что ты делал, это магия? – поинтересовалась я, когда мы улеглись на мягкую подстилку из звериных шкур и одеял.

– Магия… – подтвердил Данте после долгой паузы.

Заподозрив неладное, я села и посмотрела на него. Генерал даже в темноте казался бледнее, чем был еще минуту назад. Я даже откинула полог, чтобы в отблесках костра убедиться, что не ошиблась. Повернулась и внутренне вздрогнула. Черты лица дракона заострились. Скулы проступили отчетливее, глазницы запали, а губы словно посинели от холода. Мне даже почудилось, что я вижу едва заметную сеточку сосудов на его висках.

– Что с тобой?Ты не заболел? – спросила, ощущая стремительно растущую тревогу.

– Нет. Это… драконья магия. Я не рассчитал силы, создавая защитный контур. Не могу поддерживать его, как раньше.

Последние слова прозвучали едва слышно. Я опустила полог и придвинулась ближе.

– Ты сказал: «Как раньше». Что это значит?

– Это значит, что меня хватит примерно часов до четырех утра. Потом придется отказаться от подпитки, иначе есть опасения, что меня высушит до донышка.

Я слабо понимала, о чем он, но общий смысл улавливала.

– Ты же не умрешь? – уточнила на всякий случай.

Сердце колотилось о грудную клетку, предвещая приступ самой настоящей паники. Я не привыкла видеть генерала таким, и это пугало едва ли не сильнее, чем идущий за мной по пятам преследователь.

– Не думаю. Просто перестану держать контур, когда почувствую, что совсем невмоготу,вот и все.

Почему-то его слова меня не успокоили. Я догадалась, что не так все просто. Никаких «перестану и все». Это не сработает!

– Но так нельзя! – Мой взгляд заметался по пространству шатра, пока я пыталась взять себя в руки. – Я могу как-то помочь? Возьми у меня немного магии. Мачеха так делала, но я не знаю принципа. Но ты же знаешь?

– Просто ложись спать, Эления. – По его голосу я поняла, что дракон улыбнулся. – И… Если заметишь, что я потерял сознание, приведи меня в чувство. Можешь даже бить, щипать или жечь огнем. Боль работает лучше всего, поняла?