Империя добра

Вот в чем заключались метаморфозы! Пропали чехлы с платьями. Точнее, чехлы-то остались, а нарядов больше не было. Осталось лишь одно, то самое, с расшитым рукавом. Одиноко оно висело на скромной вешалке. Регина, переставшая бояться за свой арест и осмелев, подошла к костюму. Не удержавшись она дотронулась до ткани, провела пальцами по жемчужной вышивке и залюбовалась отблесками прозрачных камней на лифе.

Интересно сколько стоит такое платье? Наверняка, как одна из их цветочных лавок! Повинуясь непонятному зову костюма, Регина осторожно сняла его с вешалки и приложила к себе. Кажется, размерчик ее. Может быть немного длинновато, но… Дурацкая, дерзкая, безрассудная мысль: она может примерить и ничего ей не будет! Ничего не будет, потому что очевидно, всем плевать на отдаленный подвал императорского дворца.

Скоро она станет мужней женой и никаких больше грез. Никаких больше красивых нарядов. У нее никогда не будет такого платья, даже на свадьбу! Но сейчас, сейчас она может сыграть, притвориться княгиней или хотя бы графиней! Предпочитая жалеть о содеянном, а не об упущенном, Регина быстро стянула юбку и кофту. Бережно, чтобы не повредить драгоценность, влезла в платье. И правда впору! Ох, как досадно, что она не родилась аристократкой! Сейчас бы и платья такие таскала и в университет поступала!

Региша поправила корсет и включила камеру на своем китайце. Ну чем не царевна? Она поставила аппарат на полку, отошла немного назад, чтобы лучше видеть себя. Совсем расслабленная и довольная, Регина сделала несколько снимков, а затем, все же опомнившись, прицокнула языком и процитировала Пушкина себе под нос:

Вздохнув, оделась и с досады

Тихонько плакать начала;

Однако с верного стекла,

Вздыхая, не сводила взора,

И девице пришло на ум,

В волненье своенравных дум,

Примерить шапку Черномора.

Затем взяла телефон и, внимательно оценив снимки, с досадой завершила цитату:

Все тихо, никого здесь нет;

Никто на девушку не взглянет…

Региша ухватилась за молнию: пора уже возвращаться в реальный мир, к реальным проблемам, к реальному Ване! Она хотела подумать что-то еще, но не успела. Приятный мужской голос звонко разнесся по подвалу:

А девушке в семнадцать лет

Какая шапка не пристанет!

Рядиться никогда не лень!

Регина онемела. Ее обнаружили!

2

Алек сделал глоток из горла зеленой пыльной бутылки, поморщился и вышел из винного погреба. Отвратительно унылый вечер. Новая рубашка неприятно колола, а маменька запретила официантам давать ему в руки бокалы. Да, еще свежо в памяти оставалось происшествие на именинах вдовствующей императрицы. Однако повод ли это наказывать несчастного Алека навеки?

К тому же, этот ежегодный летний бал… Да всякому в империи известно, что на трезвую голову этот сюр не пережить! Алек сделал еще один глоток. Нет, ну как же замечательно, что в этот подвал никто никогда не ходит! И вообще, кто в здравом уме будет угощать подобную толпу гостей запасами императорских погребов? Само собой, всякий гость уверен, что вино и шампанское именно оттуда, но…

Цесаревич покосился на бутылку – забористое. Если продолжит налегать, наверняка матушка заметит или того хуже – отец. Хотя, едва ли государь снизойдет до таких мелочей, как его единственный сын! Алек вновь приложился к бутылке. Проходя мимо одного из залов подвала, молодой человек что-то приметил. Краем глаза. Он сперва прошел мимо, намереваясь оставить бутылку под лестницей и выскользнуть в зал, через один из служебных ходов.

Мысли в его голове неслись так стремительно, что он вначале не осознал, что именно заметил, а осознав, резко остановился, развернулся по-военному и тихо, словно боясь спугнуть видение, вернулся к проему. В полумраке подвала, около окна стояла девушка. Голая девушка, если быть точным. Алек еще раз покосился на бутылку, а затем, не веря своим же глазам, на незнакомку.

Невысокая барышня с плоским животом и мускулистыми руками. Мускулистые руки бросились ему в глаза раньше, чем голая грудь этого чудесного создания. Она создавала впечатление какой-то гимнастки. Не той, которая скачет с шаром, а циркачки. Алек живо представил, как эта акробатка ходит по канату под куполом цирка. Удивительная картина.

А тем временем девушка, совершенно не замечая наблюдателя, влезла в прекрасное бальное платье и застегнула молнию. Как завороженный Алек не мог отвести взгляда от нее. Из неплотно убранной прически выпала прядь и заманчивой тропой скользнула вдоль тонкой шеи. Вероятно, человеку достаточно мгновения, чтобы понять… Алек запретил себе додумывать эту мысль.

Незнакомка поправила лиф, установила персональный аппарат на полке и начала позировать. Поразительная непосредственность. Алек сделал глоток, надеясь движениями привлечь ее внимание. Куда там. Увлеченная своими мыслями, она с чего-то начала цитировать «Руслана и Людмилу». Девушка вела себя так естественно, будто ей полагалось быть в подвале дворца. А может и правда полагалось?

Она дотронулась до молнии, Алек понял, что сейчас вновь увидит голую грудь незнакомки. Зрелище несомненно приятное, но все же, Алек будущий наследник престола и, вопреки мнению Августа Аристарховича, какое-то воспитание в нем есть. Поэтому, прежде, чем барышня дернула за молнию, он громко продекламировал:

А девушке в семнадцать лет

Какая шапка не пристанет!

Рядиться никогда не лень!

Незнакомка вздрогнула и отпрянула, словно хотела раствориться в стене. Вероятно, ей как и Алеку все же не полагалось быть в подвале, поблизости от винного погреба.

– Вы заблудились, сударыня? – Алек постарался собраться и перестать подпирать косяк, поза его все равно оставалась неприятно вальяжной.

– Заблудилась? – удивилась девушка, но тут же, словно ухватилась за подсказку, уверенно кивнула: – Именно так! Искала где можно поправить туалет, а забрела сюда! Поразительно огромное здание, не находите?

Говоря это с видом полнейшей невозмутимости, она ловким движением ноги отправила какое-то тряпье под стеллаж.

– Соглашусь, – кивнул Алек, отчего-то решив ей подыграть. – Разрешите представиться, Александр Павлович Романов. Мы с вами, как вижу не имели удовольствия быть познакомленными.

– Ваше Высочество, – девушка сделала изящный реверанс, так спокойно словно не смутилась от встречи с будущим императором.

Алек на шестьдесят процентов был уверен, что незнакомка оказалась в подвале случайно. Но то, как она держалась, кланялась и улыбалась, составило сорок процентов. Что если она и в самом деле какая-нибудь графинька из Коряжмы. Каждому известно, что на этот бал приглашают бог весть кого со всех окраин империи!

– Позволите узнать ваше имя? – цесаревич не любил допускать неловких пауз в общение с прекрасным полом.

Она внимательно смотрела на юношу, которого никогда не должна была увидеть в живую. Возможно, оттого, что Регина до конца не осознавала реальности происходящего, она все еще могла сохранять самообладанием. Пока Алек на шестьдесят процентов был уверен в ее принадлежности к аристократии, она на те же шестьдесят процентов верила, что спит.

– Не думаю, нас должны представить подобающим образом, а разговор с вами наедине может стоить мне репутации.

Алек не стал расстраивать незнакомку тем, что уже успел достаточно близко познакомиться с ее телом и если она в самом деле тревожилась из-за репутации, переодевания посреди подвала – не самое разумное решение.

– Позвольте, в таком случае узнать с кем именно вы прибыли на бал. – Цесаревичу однозначно нравилось играть с гостьей.

– Разумеется, я прибыла с княгиней Ададуровой, – не соврала Регина.

– С самой Анной Петровной? Поразительно! – в самом деле удивился Алек.

Княгине Ададурова ненавидела подобные мероприятия и не бывала в свете почти четыре года, с самой кончины сына, если точнее. Ее сегодняшнее появление – сюрприз для всех. Даже для императрицы, а они ведь когда-то были лучшими подругами.

– Да, мы ехали отдельно от князя, не знаю, прибыл ли он уже.

– А у вас влиятельные друзья, – одобрительно кивнул Алек. – Вероятно, вы хотите вернуться к ним? Я сочту за честь, проводить вас в зал.

– Я думаю, что найду дорогу сама, как-то же я сюда попала, – уверенно отказалась Регина, словно говорила не с самим великим князем.

– Знаете, наши подвалы – сущий лабиринт, заблудиться здесь – дело абсолютно простое! Поэтому, я все же настаиваю.

Регина тоже это подозревала. Также, как и то, что если она сейчас уйдет от знакомого окна, сама уже дорогу не отыщет. Вместе с тем, инстинкт самосохранения подсказывал, что если ее увидят наверху, непременно раскроют в ней самозванку. Отвратительная ситуация!

– Пойдемте же, сударыня, вы ведь не хотите пропустить кадриль или вальс? – Вечно скучающему Алеку доставляло удовольствие это знакомство.

– Премного благодарна, Ваше Высочество, – сдалась Регина, опасаясь, что дальнейшее отпирательство вызовет еще больше вопросов у наследника престола.

– И все же, позвольте настоять, как я могу к вам обращаться?

– Рина, – она выбрала наиболее непривычную форму своего имени.

– Так вы из прибалтийской аристократии! – наконец у Алека сложилась картина.

Все знают о странностях прибалтийской знати! Если она оттуда, то вполне может оказаться и какой-нибудь княгиней. И тогда становится ясно почему хорошенькая Рина переодевалась посреди подвала! Прибалтийская княжна, что с нее взять?

– А вы, Ваше Высочество, я погляжу в подвал тоже не просто так ходили? – взглядом она указала на бутылку у него в руках.

Регина не знала, как еще мягче осадить внезапного спутника. Шутки про прибалтийскую аристократию она знала хорошо и ненавидела. Преимущественно из-за дружбы с Диной. До седьмого класса графиню Гирс дразнил всякий. Даже Гена, который Генрих. А все из-за дурацких стереотипов. Дине повезло, в восьмом классе из ребенка она превратилась в прекрасную барышню, но как же невыносимо выслушивать подобное. Регише стало любопытно, что сказал бы великий князь, узнай он, что провожает купеческую дочь.

– Уповаю на вашу милость! Не рассказывайте ничего родителям! – он отменно играл легкомысленность.

Немного демонстративно Алек вновь приложился к бутылке, словно так оно и предполагалось.

– Будете мне должны! – подхватила Регина, которая знала только одно: если сейчас потеряет самообладание, начнет нервничать, точно не сможет спастись.

В ее голове созрел план. Простой и очевидный. Сейчас Александр Павлович проводит ее до бального зала, она осторожно по стеночке сбежит к выходу, выйдет через главную дверь и залезет через окно. Оставит платье, заберет несчастный аттестат и пойдет вымаливать маманино прощение.

– В таком случае, позволите пригласить вас на вальс?

– Что? – Регина увлеклась мыслями о том, как сбежит, поэтому растерялась, услышав вопрос.

– Одолжение, я ваш должник и готов отплатить танцем! – Он недопустимо дерзко подмигнул.

Если бы Регина и в самом деле была прибалтийской аристократкой, подобный жест сделал бы ей честь, но при подобных обстоятельствах, лишнее внимание виделось ей чем-то совершенно лишним.

– Буду ждать с нетерпение, – солгала она, прикидывая, как бы отделаться от ненужного конвоя.

Алек, в свою очередь ловко оставил бутылку на ступенях и галантно распахнул дверь перед Риной. Девушка обомлела. Она стояла посередине анфилады, дверь, которой они воспользовались, маскировалась под один из отсеков стены и, если бы Региша не знала, что минуту назад находилась за этой стеной, потайной дверцы никогда бы не приметила. Она так впечатлилась, что на короткое время позабыла о своей несчастной сумке.

– Впечатляет, правда? – Алек самодовольно улыбнулся, будто лично занимался строительством, будто жил в этом доме.

– Правда, – кивнула Рина.

Алека удивила ее бесхитростность. При дворе редко встретишь подобное.

– Вы, Рина, воистину, так говорите, словно в нашем дворце впервые, – резонно заметил Алек.

– Вовсе нет, – справедливо заметила Региша, которая, как и все, бывала на экскурсии в общественных залах. – Но вы, Ваше Высочество, еще не видели, как я дивлюсь на парадной лестнице.

Алеку нравилось общаться с ней. Рина словно не боялась выглядеть глупо, а для этого нужна недюжая смелость.

– Ваше Высочество, вы проводите меня в зал или мы продолжим находиться наедине и рисковать репутацией нас обоих? – она немного приподняла подбородок, поскольку Александр Павлович был многим выше ее самой. Да и вообще, цесаревич так на нее смотрел, что Регише, не привыкшей к мужскому вниманию, стало не по себе.

– Разумеется, Рина, – вальяжно протянул он. – Но прежде, – Алек ловко вырвал белый пион из ближайшей вазы, – позвольте украсить вашу прическу.

Цесаревич быстро избавился от лишней части стебля и воткнул цветок ей в волосы. Огромных усилий Регише стоило не отпрянуть и не дрогнуть.

– А вы тот еще цирюльник! – усмехнулась она, бросая короткий взгляд на свое отражение в зеркале.

– Благодарю за теплые слова, графиня, – в охмелевшем мозгу Алека Рина из неопределенной прибалтийской аристократки стала графиней, пообщайся они еще с час, наверняка бы и фамилия у нее возникла.

Регина удивленно приподняла бровь, но предпочла не разубеждать своего спутника. Они двигались по длинному коридору так, словно были давно знакомы. Едва ли это можно объяснить. Есть люди, которые идут друг другу, точно старательно подобранные элементы костюма.

– Как так вышло, что в этой галерее никого нет? – зачем-то спросила Регина.

– А вы, Рина, полагаете, раз мы в императорском дворце, то здесь лакеи должны у каждой двери стоять? – фыркнул цесаревич.

– Признаться, полагаю, – кивнула Рина.

Алеку показалось, что ее невозможно смутить. Интересная особенность характера.

– Кризис, – неопределенно пожал он плечами, на самом деле также не понимая, почему в галерее нет прислуги.

Наконец, они преодолели бесконечный зеркальный коридор.

– Что ж, мы на месте. – Алек приоткрыл дверь перед Риной и пропустил в небольшую комнату, грубо говоря, предбанник бальной залы. – Могу ли я предложить вам…

Алек не успел договорить, ему на плечо опустилась чья-то рука:

– Безобразничаете, Ваша Высочество? – мужчина средних лет недовольно покачал головой.

Регина, быть может, испугалась бы смертельно, однако суровый мужчина средних лет не обратил на нее ни малейшего внимания. А потому, она, как последняя предательница, принялась приводить свой план в действие: по стеночки девушка ринулась на поиски выхода. Проблема была лишь в том, что она совершенно не понимала, в какую сторону идти. Региша бросила взгляд на дверь, из которой появилась на балу, но там все еще стоял страшный мужчина, отчитывавший цесаревича.

Ну, если одни двери закрываются, непременно открываются иные, – подумала Региша, задрала подбородок повыше и расправила плечи так, что классная дама могла ею гордиться. Здесь правила, как казалось Регине, не так уж и сложны. Среди богатых наследников она училась, люди они странные, но местами понятные.

Региша представила, как вела бы себя в этой ситуации Дина. Она бы непременно здоровалась со всеми, будто старая подруга каждого из присутствующих, она бы… Нет, дурацкая затея: Динка и сама своего рода самозванка. Просто она мимикрировала под любое общество естественнее подруженьки.

Ладно, с чего ей вообще беспокоиться? Вон цесаревич ничего не понял, может заподозрил какую мелочь, но не больше. С чего другим быть менее доверчивыми. Единственное, на чем ее можно подловить – она без понятия куда идти, а в остальном… Да все супер в остальном! Региша бродит из зала в зал уже минут десять и всем плевать! А может, да, идея скверная, но, может, ей стоит задержаться?

Регина бросила взгляд в очередное зеркало: не так уж она и отличается ото всех здесь собравшихся. Может быть прическа попроще, может быть украшения на ней не фамильные, но ведь и она не из крепостных. И Регина приняла это невероятное решение: она остается. Словно вздохнув с облегчением, Котова ринулась изучать волшебный мир наизнатнейшего общества.

По прошествии нескольких часов блужданий, дегустаций коктейлей и закусок, Региша забрела в зимний сад. Поразительно прекрасное место. Регина всегда любила цветы, вероятно оттого, что все детство провела в цветочной лавке.

Она замерла у окна, рассеянно принялась накручивать прядь на палец. Там за окном ее ждет мерзко-посредственная жизнь. Пора уходить. Пора возвращаться к реальности! К миру, где с ней не заговорит цесаревич. Пора возвращаться к Ваньке.

– Душечки, а я вот уверена, что Чужестранка стоит прямо перед нами! – высокий голос, противный, хотя бы тем, что был направлен в сторону Регины.

– Сударыня, знакомы ли мы с вами? – еще один голос, благородный голос.

Регина медленно обернулась, стараясь всем своим видом продемонстрировать неторопливое достоинство. Перед ней стояли три хрупкие красотки. Блондинка и две темненькие. В сущности, едва ли цвет их волос являлся значительной деталью, поскольку черты их лиц были пугающе одинаковы. Они казались чуть старше самой Региши, но пугали от этого не меньше.

– Рискну предположить, что не имела счастья быть вам представленной.

– Мы тоже так решили! – воодушевилась одна из темненьких.

Регине показалось, что ее взяли в кольцо и давят к стене. Это какая-то засада!

– Мы, любезная, весь вечер выпытываем, кто же из гостей Чужестранка!

– И пришли к выводу, что это непременно должны быть именно вы!

– Ну же, развейте наши сомнения!

Регина не знала, что сказать. Она понятия не имела, какую именно Чужестранку они ищут, но подозревала, что фактически она здесь самая чуждая чужестранка.

– Не могу понять, что именно вам от меня нужно, – Регина хлопнула ресницами, всеми силами изображая наивность.

– Ваше приглашение, барышня! – начала раздражаться единствннная светленькая.

– Я не привыкла к такому тону, – соврала Регина, которую маманя в моменты недовольства частенько называла «барышней» именно таким тоном.

– Быть может, вы не Чужестранка, а самозванка? – нахмурилась одна из темненьких.

– Быть может, я не имею привычки повиноваться людям, имен, которых не знаю? – Регина вскинула голову, начиная злиться на подобное хамство.

– Милейшая, покажите ваше приглашение и мы сей же час представимся вам!

– Прошу простить, но я не намерена продолжать эту грубую беседу.

Регина постаралась сделать шаг вперед, но незнакомки ее остановили.

– Мы наблюдаем за тобой весь вечер: ни с кем не беседуешь, ни с кем не танцуешь… Подозрительно, не так ли? – сощурилась светленькая гадюка.

– На мой взгляд, вы просто описали мою пугающую непопулярность… – поджала губы Регина и вновь постаралась сделать шаг вперед.

– Ваше приглашение, а иначе… – голос гадюки из просто высокого превратился в неприятно писклявый, в любом случае, закончить угрозу она не успела.

– Рина, вот вы где!

Девушки вздрогнули от внезапного вторжения и обернулись.

– Александр Павлович, я как раз собиралась разыскать вас, но меня задержали… – Регина смотрела на юношу с такой уверенностью, что на миг ему самому почудилось, будто она не в беде, будто она его искала.

– Ваше императорское высочество! – словно хором, но немного наигранно, принялись выражать благоговейный трепет девушки.

– Бросьте-бросьте! Мы ведь хорошо знакомы! – самодовольно заулыбался Алек.

– Теперь я могу идти? – демонстративно уточнила Региша.

– Действительно, нам стоит поспешить, вы обещали мне вальс, и нынче мы рискуем опоздать! – кивнул Алек, протягивая Рине руку.

– Была безумно рада нашей беседе, дамы.

Регина приняла руку и поспешила прочь.

В восторге от того, что эти курицы не смогли подловить ее на обмане, Регина совершенно не подготовилась к тому, что выйдя в центр зала и заняв стойку, Алек спросит:

– Так у вас нет приглашения?

– С чего вы взяли?

– Вы не знали про Чужестранку.

– Вы подслушивали? – поразилась Регина.

Алек и в самом деле немного подслушивал. Родительские балы он ненавидел, а ниша в зимнем саду служила отличным укрытием в тех случаях, когда Август Аристархович подлавливал его на побегах из зала и буквально запирал среди гостей. Поэтому, несчастный цесаревич и в самом деле стал невольным свидетелем всего разговора.

– Не стану отпираться, – в очередной раз подмигнул ей Алек. – Но согласитесь, вам страшно повезло, что я такой невежа!

– Не стану отпираться, – передразнила Регина.

– Так откуда вы во дворце? – Он поймал ее тревожный взгляд и пообещал: – Я вас не выдам.

– Я вам расскажу, вы не поверите…

– Ну, прибыли вы не с Ададуровой, как я понимаю.

– Вовсе нет! Она и в самом деле подвезла меня до дворца. Просто я в окно упала…

Региша не могла этого объяснить, но с Александром Павловичем ей было невероятно комфортно. Он казался не таким как прочие. Он словно не хотел уличить, просто интересовался ее историей.

– Да, Рина, развлекаете вы меня сегодня невероятно! – рассмеялся Алек, выслушав ее краткий пересказ попадания в подвал.

– Но что за Чужестранку они искали? – Регина не могла допустить молчания между ними, потому что само ощущение его руки на ее талии, заставляло сердце сжиматься.

– А, – без особого интереса протянул Алек, – фишка бала. На приглашение гостя, который впервые прибывает на этот бал вносят пометку «Чужестранец». Вам Ададурова не рассказывала, что на этом мероприятие вечно никто никого не знает? А так, есть повод познакомиться и запомнить друг друга.

– Но в чем суть? – уточнила Региша. – Нет, я поняла, что важно отыскать этого Чужестранца, но зачем?

– Если угадать с первого раза, получаешь приглашение на закрытый банкет, который устраивает матушка в первую субботу после бала.

Регина с трудом могла сосредоточиться на словах цесаревича. Она уловила какое-то неясное движение в зале, но точно не могла сказать что это. Странное ощущение, будто только что откусил сливу и в оставшемся плоде увидел неясное шевелние, и теперь вынужден гадать: червяк это или игра воображения. Региша то и дело бросала взгляд в сторону, пока окончательно не разозлила Алека.

– Рина, на что вы постоянно смотрите? – будучи признанным красавцем, он не привык к тому, что во время вальса партнерша увлечена не им.

– Простите, не могу понять…

Она и в самом деле не могла понять, но повинуясь внутреннему зову, внезапно для Алека вцепилась в него еще сильнее, и прежде, чем кто-либо смог осознать, что происходит, утянула цесаревича в сторону. Александр Павлович не успел возмутиться. Графиня, танцевавшая позади него, рухнула замертво, пораженная пулей.

– Вы меня…

Он не закончил. Крики гостей, осознавших происходящее, смешались с новыми выстрелами. Падающие тела.

– Бижим! – скомандовала Регина.

Она буквально тащила Алека за собой, петляя и выискиваю проходы между толпой. Регина всегда любила ярмарки и за семнадцать лет научилась мастерски пробираться сквозь толпу. Регина знала лишь один путь отсюда – подвал. Слушая единственный свой инстинкт, стремилась выбраться из этого ужаса.

– Где все гвардейцы… – прошептал Алек, стараясь перевести дыхание.

Они вбежали в галерею, ту, которая находилась рядом с предбальником.

– Давайте лучше вы подумаете, нет ли пути отсюда понадежнее?! – сердце так быстро стучало в груди, что казалось, должно устать и остановиться навсегда.

– Я не понимаю… – Алек никогда не переживал ничего подобного. Нет. Однажды. Много. Слишком много лет назад. – Все наши гости… Мертвы?..

Регина поджала губы: нет, если они продолжат тормозить, террористы их нагонят и убьют. Очевидно, там происходит смертоубийство, но горевать куда веселее, когда ты уверен, что выживешь. Потому, она снова вцепилась в руку высокого Алека и потянула вперед. Он не сопротивлялся.

Когда они уже практически достигли входа в спасительный подвал, позади раздался неприятный шум. Шум погони, новый выстрел. Со всей силы Регина дернула наследника за колонну и осторожно высунула нос, проверить, что там происходит: кажется невысокий мужчина; кажется один. Очевидно вооружен.

– Царевич, постойте! Неужели вы не понимаете, что дворец захвачен, что вам не спастись?

Регине казалось, что Александр Павлович не здесь. Что он вообще не понимает, что происходит.

– Ну же, проявите благородство покажитесь нам и тогда ваша чудесная спутница не пострадает.

Пустым взглядом Алек смотрел прямо перед собой. Нет. Так дело не пойдет. Можно совершить рывок и кинуться к подвалу. Быть может они успеют…

– Владимир, не медлите! – дверь подвала распахнулась, высокая женщина, также сжимающая в руке пистолет, обратилась к агрессору.