В погоне за тенью

– Такие не пропадают, не переживай. Да, я хочу, чтобы ты выгнал её из нашего дома, – заявила Светлана.

– Я устал, спать хочу. Мне ещё поработать нужно. И прекрати уже этот никчемный разговор. Никуда девочка не уйдёт, я так сказал. Всё будет хорошо, поверь. И успокойся уже, – поднимаясь из-за стола, сказал Константин Николаевич.

Светлана смотрела на мужа и не понимала его. Она впервые не смогла на него повлиять. Всегда было так, как она хотела, а эта девка вдруг встала между ними.

– Нет, я это так не оставлю. Плохо же ты меня знаешь, – шумно убирая со стола, прошептала женщина.

Ульянка вышла на улицу и оглядываясь, пошла пешком. Как доехать до дома Анастасии Павловны, она не знала и на какой автобус нужно сесть, она тоже не знала. Глеб сказал, что отпросится с работы и приедет за ней, Ульянка высматривала его Волгу, но её не было видно. А хотела ли она ехать в тот дом? На сердце было тоскливо. Вдруг рядом с ней, перерезав ей путь, остановилась машина Жигули и из неё вышла красивая, высокая, с надменным лицом, с волнистыми, светлыми волосами до плеч женщина и вплотную подошла к девушке. Ульянка с недоумением посмотрела на неё, не понимая, что такой женщине нужно от неё.

– Значит, вот ты какая, Ульянка… Ничего так, смазливая. Неужели ты подумала, что я позволю такой шлюшке жить в своём доме? – схватив Ульянку за плечо и сильно сжав, процедила сквозь зубы Светлана.

Как она её узнала… просто вечером приехала в больницу, спросила о ней и заглянув в палату, долго смотрела на неё, готовая тут же зайти и выдрать её такие пышные, красивые, длинные волосы. Но Светлана подумала, что не стоит этого делать в общественном месте.

– Что Вы от меня хотите? Кто Вы? Больно, отпустите! – воскликнула Ульянка, делая попытку высвободить плечо и отступая на шаг.

– Я что хочу? Я? Ах ты мерзавка! Это ты что хочешь от моего сына и от моей семьи? Думаешь, я ничего не знаю? Что ты любовнику своему отрезала с корнем его причиндалы? Что выкидыш у тебя был от него? Что? В постели неласковым был? Дрянь такая! Посмотри на себя, сейчас, молодая, творишь такое, а что с тобой будет, когда ты вырастешь? Дрянь! – хватая Ульянку и начиная трясти её, восклицала Светлана.

Потом, с размаху, ударила её по щеке. У Ульянки потемнело в глазах, она была не в силах сопротивляться, просто со страхом смотрела на Светлану и тихо бормотала:

– Я не виновата, прошу Вас, отпустите меня. Мамочка… помогите…

С этими словами, Ульянка стала оседать на землю, закрывая глаза.

– Ничего у тебя не получится, дрянь такая! Я не позволю, – злобно произнесла Светлана и бросив девушку, лежавшую на земле, села в машину.

Она проехала буквально в нескольких сантиметрах от Ульянки и быстро уехала, будучи уверенной, что наконец избавилась от неё. Ульянка медленно открыла глаза, сколько она лежала так, она не знала, прохожих почти не было, но и те, редкие, что прошли в это время мимо, видимо, не обратили на неё внимания. С трудом встав, Ульянка побрела, не разбирая дороги.

А Глеб, отпросившись с работы, приехал в родильный дом и быстро зашёл в отделение гинекологии. Заглянув в палату, он не увидел Ульянку, на её месте лежала другая женщина. Парень подошёл к медсестре, сидевший за столом на посту.

– А где Кондратьева? Её сегодня должны были выписать, – спросил Глеб.

– Так она часа два назад ушла, – ответила медсестра.

– Как же так… вчера мне сказали, что её в полдень выпишут… – растерянно пробормотал Глеб.

Он быстро вышел и сев в машину поехал к бабушке.

– Ба, это я! А Ульянка приехала? – с порога крикнул Глеб.

– Глеб? Но ведь ты должен был за ней заехать. А я обед готовила… где же она? – испуганно спросила Анастасия Павловна.

– Я был в больнице, но мне сказали, что она два часа назад ушла. Ба… где она может быть? Ведь она не знала, как до тебя доехать, – спросил Глеб, бледнея.

– Господи… бедная девочка. Как же это… где же её теперь искать-то? – тяжело опускаясь на стул, спросила старушка.

Глеб, ничего не ответив, выскочил во двор, оттуда на улицу и сев в машину, поехал в сторону больницы. Он смотрел по сторонам, заезжая даже в переулки и проезжая мимо зданий, высматривал Ульянку.

А она просто шла, сама не зная куда. Очень хотелось есть, подумала вернуться обратно в больницу и ждать, но кого и зачем? В ушах звенел голос Светланы, её угрозы и упрёки, щека горела от пощёчины, слёзы лились из глаз. Вдруг она услышала женский голос и обернувшись, увидела пожилую женщину.

– Что же ты плачешь, девонька? Случилось что? – спросила сердобольная женщина.

Ульянка замотала головой и прибавила шаг. Она проходила мимо столовой, в стеклянных окнах которой были видны люди, сидяяящие за столиками. Они с аппетитом ели. Ульянку подташнивало, она побрела прочь. Так девушка ходила до самого вечера.

Глебу пришлось вернуться на работу, он и отпросился-то всего на пару часов. С работы парень позвонил отцу и сказал ему, что Ульянка пропала.

– Что значит пропала? Ты же должен был её из больницы забрать и отвезти к бабушке. Куда она могла уйти? – с недоумением спросил Константин Николаевич.

– Папа! Я же говорю, что был в больнице, но её там уже не было. Думал, она сама поехала к бабушке, но там её тоже нет. Я объездил почти весь город, но не нашёл её, – раздражённо говорил Глеб.

– Бабушке позвони, может она уже доехала до неё, – сказал Константин Николаевич.

– Я сейчас позвоню, но Ульянка не знала, как до неё доехать. Чёрт, надо было объяснить Ульянке, на всякий случай. Папа, у тебя же много знакомых, может её смогут найти твои люди? – спросил Глеб.

– Не паникуй раньше времени, она найдётся, я распоряжусь, её найдут, я уверен, – ответил Константин Николаевич.

– Надеюсь… – неуверенно пробормотал Глеб и положив трубку, вновь поднял её и набрал номер бабушки.

– Ба, Ульянка не приходила? Нет? Всё, не переживай так, я найду её, жди нас, – сказал Глеб, стараясь говорить спокойно.

С работы он ушёл на час раньше и опять поехал по городу. А Ульянка очень устала и проголодалась. Проходя мимо старого кирпичного дома, она машинально зашла в подъезд и села на ступеньку. Было лето, наступила ночь, девушка, положив голову на колени, уснула.

В подъезде не было лампочки, в кромешной тьме, на Ульянку, споткнувшись, кто-то упал. От испуга она закричала и вскочив, отпрянула в сторону, услышав мужской голос.

– Чёрт, что это было? Опять лампочку выкрутили, такая темнота, ничего не видно. Кто здесь? – спрашивал голос.

Потом зажгли спичку и Ульянка со страхом глядевшая в темноту, увидела пожилого мужчину.

– Ты кто такая? Почему ночью шастаешь по чужим подъездам? – обжигая пальцы и бросая догоревшую спичку, спросил пожилой мужчина.

– Простите, я пойду… – заплакав, произнесла Ульянка и пошла, как она предполагала, к выходу, но мужчина зажёг ещё одну спичку и посмотрел на Ульянку.

– Там стенка, а ну пошли, – приказным тоном сказал мужчина.

– Дяденька, я ничего не сделала, прошу Вас, отпустите меня, я просто заблудилась, – ещё громче заплакав, взмолилась Ульянка.

– Ты случайно не Кондратьева Ульяна? – вдруг спросил мужчина.

Ульянка опешила и встала, как вкопанная.

– Я правда ничего не сделала, дяденька, отпустите меня, пожалуйста, – произнесла Ульянка, испугавшись ещё больше.

– Здесь темно, дочка, давай в квартиру зайдём, тебя же ищут, с ума сходят, так сказать. Пошли, не бойся. Я капитан милиции, пошли, – взяв Ульянку за руку и уводя наверх по ступеням, сказал мужчина.

Они поднялись на третий этаж и мужчина своим ключом открыл дверь квартиры и зажёг свет в прихожей. Тут Ульянка увидела, что мужчина был в форме.

– Проходи на кухню, я чертовски голоден. Да и ты, небось, весь день не ела, а? – спокойным голосом спросил мужчина.

Ульянка покачала головой. Они прошли на кухню, там мужчина тоже включил свет и велел Ульянке сесть за стол.

– Федя? Ты? – услышав женский голос, Ульянка испуганно поднялась со стула.

– Это Надя, жена моя. Не бойся, я же с работы только освободился, по твоей милости, мои ребята весь город объехали, от высокого начальства приказ был, описали тебя, а фотокарточки нет. Иголку в стоге сена легче найти. А ты здесь оказалась, – говорил мужчина, открывая салфетку на столе.

– А это что за чудо? – спросила Надя, войдя на кухню.

– Я потом тебе расскажу, Надюша. Сейчас ты покорми нас, я очень устал и есть хочу. Пока на стол собери, мне позвонить нужно, – сказал Фёдор и вышел из кухни.

Женщина молча нарезала хлеб, поставила две тарелки и выложила со сковороды гарнир из гречки и котлеты. Открыв холодильник, она достала огурец и пару помидоров. Помыв под краном, она нарезала их, искоса посматривая на Ульянку.

– Чего ждёшь? Ешь. На вот, вилку держи, – сказала женщина, положив вилку на стол.

Ульянка не стала заставлять просить себя дважды, она принялась быстро есть, когда Фёдор вернулся и сел напротив неё.

– Сейчас за тобой приедут, – с аппетитом начав есть, сказал Фёдор.

Ульянка испуганно посмотрела на него и застыла.

– Кто? – произнесла она глухим голосом.

– А я знаю? Велели доложить, как только ты найдёшься, я и доложил своему начальству, – ответил Фёдор, не переставая есть.

Ульянка побледнела и привстала, кажется, собираясь уйти.

– Сидеть! – прикрикнул Фёдор, от чего Ульянка плюхнулась на стул.

– Что ты такого натворила, а? Вроде, молодая совсем… в школе, наверное, учишься, да? Может украла что? – спрашивал Фёдор, а Надежда стояла у окна и сложив руки на груди, смотрела на них.

– Нет, я ничего не украла. Можно я пойду? – чуть привстав, спросила Ульянка.

– Слушай… может ты дочь влиятельного человека? Да вроде одета по – простому. Ладно, это не моё дело. А… вот и пришли за тобой, – услышав звонок в дверь, сказал Фёдор.

Ульянка, побледнев, с таким отчаянием смотрела на Надю и Фёдора, что женщине стало жаль девушку.

– Да кого же ты так боишься, милая? Ну не убьют же тебя, в самом деле. Не на казнь же поведут. Что же ты такого сделала-то? – спросила Надя.

Ульянка смотрела на неё и не знала, что ответить. Тут в комнату вошли двое мужчин и один из них, постарше, подошёл к Ульянке.

– Ну что, поехали, девочка. Тебя ждут, – сказал мужчина приказным тоном.

– Спасибо Вам, товарищ Семёнов, за бдительность. Получите поощрение за верную службу, – пожимая руку Фёдора, сказал мужчина и они втроём, вместе с Ульянкой, вышли из вартиры.

– Фёдор? Может объяснишь мне, что всё это значит? Ну что могла натворить эта несчастная, что ею интересуются такие люди? Она же ещё ребёнок, – спросила Надя мужа.

– Сам ничего не понял, сегодня сверху приказ пришёл, во что бы то ни стало, найти девушку, шестнадцати лет, по приметам похожую на эту. Мы полдня весь город объезжали, а с работы иду – она в нашем подъезде сидит, а там, как всегда, темно. Опять лампочки нет, только позавчера вкрутил, – ответил Фёдор.

– Не иначе, чья-то дочка и сбежала из дома. Но глаза у неё… ты видел её взгляд? Страх такой и… боль, что ли, – с состраданием ответила Надя.

– Теперь-то мы этого и вовсе не узнаем. Кто же нам доложит, – ответил Фёдор.

Выйдя из подъезда, мужчины сели в чёрную Волгу, туда же усадили и Ульянку. Девушка так устала, что ничего не соображала и ей, казалось, было уже всё равно, что с ней будет. Машина ехала минут двадцать. Свернув с дороги, заехала на улицу и остановилась возле дома. Мужчины вышли из машины и один из них позвонил в калитку.

Ульянка узнала дом Анастасии Павловны. Она и рада была, что её привезли сюда, и страх сковывал её тело. Ей было страшно вновь увидеть Светлану, а Ульянка из её слов поняла, что она мама Глеба.

Глава 11

Ульянка нерешительно шла следом за мужчинами. Когда, на звонок в калитку, её открыли, выбежал Глеб и подошёл к Ульянке.

– Где же ты была, Ульянка? Я же чуть с ума не сошёл, весь город объехал. Как ты нас напугала, – взволнованно говорил парень, проходя рядом с девушкой в дом.

– Простите, так получилось. Я не хотела, – опустив голову, пробормотала Ульянка.

На пороге стояли Константин Николаевич и Анастасия Павловна.

– Спасибо. Вы можете быть свободны, – сказал Константин Николаевич мужчинам.

– Передаём из рук в руки, Константин Николаевич, – ответил старший из них и они быстро ушли.

– Глеб? Закрой за ними калитку, – сказал Константин Николаевич и вернулся в дом.

– Ты наверное голодна? Заходи на кухню, поешь, – ласково обнимая Ульянку за плечи и уводя за собой, сказала Анастасия Павловна.

Старушка ни словом не обмолвилась о том, как она волновалась за неё, как они все переживали, не стала ничего спрашивать. Ульянку она усадила за стол, налила ей горячего чаю и положила в тарелку ужин. Ульянка была растеряна, с виноватым видом, она понемногу ела, так как у Фёдора только начала есть. Вернулся Глеб и сел за стол.

– Ба, я тоже хочу есть, – сказал он, улыбнувшись.

Константин Николаевич сидел поодаль, время было позднее.

– Нам пора ехать, Глеб. Если ты поел, поедем уже, мать наверное волнуется, – сказал мужчина, продолжая сидеть.

– Я останусь, завтра… вернее уже сегодня, воскресенье. Может с утра с Ульянкой за город поедем, я ей покажу наши красоты. Краснодарский край – одно из красивейший мест в России. Что скажешь, Ульянка? Тебе понравится, вот увидишь, – предложил Глеб.

Анастасия Павловна и Константин Николаевич переглянулись, мужчина пожал плечами, не зная, что ответить.

– Хорошая мысль, Глебушка, Ульянке полезен свежий воздух и отдых поможет отвлечься. Пусть остаётся, Костя. Да и ты куда так поздно поедешь, придётся Глебу тебя отвозить и самому уже остаться. Ночь на дворе, оставайтесь здесь. – сказала Анастасия Павловна.

Ульянка, уткнувшись в тарелку, молчала.

– Ладно, я очень устал, может тебе деньги нужны? Ну, на дорогу купить что-нибудь или ещё что, – сказал Константин Николаевич.

– Нет, у меня есть, думаю, хватит, – ответил Глеб.

– Ладно и правда поздно, у тебя глаза закрываются, дочка, Глеб? Проводи Ульянку в её комнату, она уже поела, – сказала Анастасия Павловна, посмотрев на пустую тарелку.

– Нет! – вдруг испуганно воскликнула Ульянка, потом, смутившись, добавила:

– Я сама, спасибо.

Встав из-за стола, она быстро убрала и помыла посуду, а потом уже пошла в комнату. Наступила ночная тишина, вдруг из комнаты, где спала Ульянка, раздались крики.

– Нет! Не надо! Мамочка! Ааа!!! – кричала во сне Ульянка.

На крик прибежала Анастасия Павловна, следом, забежал Глеб и включил свет. Несмотря на юный возраст, в эту ночь он спал беспокойно, видимо, переволновался. Он подбежал к кровати и сев, обнял Ульянку, а она, проснувшись, дрожа всем телом, прижалась к нему.

– Ну что ты, дорогая, что с тобой? Это всего лишь сон, успокойся, – растерянно говорил парень, гладя девушку по плечу.

– Ульянка, тебе здесь ничего не угрожает, успокойся, милая. Хочешь, я с тобой останусь? – спросила старушка, подойдя к молодым людям.

Ульянка подняла голову и посмотрела на неё, потом на Глеба и испуганно оттолкнула его.

– Всё хорошо, простите меня. Мне и правда дурной сон приснился, всё хорошо, – пробормотала девушка, прикрываясь покрывалом.

– Глеб? Иди к себе. А ты ложись, дочка, ложись, – укрывая Ульянку, которая тут же легла, сказала Анастасия Павловна.

Глеб вышел, а старушка включила настольную лампу, выключила общий свет и оставив дверь открытой, вышла.

Утром, когда все сидели за столом и завтракали, приехала Светлана и когда Глеб открыл ей калитку, забежала в дом. Увидев Ульянку, женщина подошла к ней, та быстро поднялась и попятилась назад. Анастасия Павловна, наблюдая за ними, подошла к Ульянке и встала между ними, зная характер невестки.

– Мама, ты чего? – спросил Глеб.

– Садись завтракать, раз приехала, – спокойно сказал Константин Николаевич, продолжая есть.

– Я чего? Завтракать? Вы что, с ума посходили? Что она опять тут делает, а? Тебе что, мало было вчерашнего? Хочешь ещё? – кричала женщина, подходя к Ульянке и Анастасии Павловне.

– Вчера? Так значит поэтому Ульянка ушла? Что ты ей сделала? Что ты сказала, мама? – подойдя к матери, воскликнул Глеб.

Ульянка, сжавшись, схватила за плечи Анастасию Павловну и со страхом смотрела на Светлану.

– Не кричи на мать! Чем она вас всех взяла, что вы её так защищаете, а? А ну убирайся из нашего дома, шлюха! – крикнула Светлана, стараясь из-за плеча свекрови, схватить Ульянку.

– Только посмей её тронуть и не смей её так называть. И не ори в моём доме! Лучше уходи, сейчас же! – прикрикнула Анастасия Павловна.

– В вашем доме? В вашем? Это дом моего сына, не так ли, Костя? И уйдёт она, а не я, – не поворачиваясь к мужу, громко сказала Светлана.

– Мамочки… мамочки… – бормотала Ульянка, приседая за спиной старушки.

– Ба? Ей плохо! Ульянка? – крикнул Глеб, глядя на бледное лицо девушки.

Потом быстро подошёл к ней и подняв на руки, унёс в её комнату.

– Мне идти нужно, я пойду лучше… – говорила Ульянка, обняв парня за шею.

– А теперь послушай меня, Светлана… пока я жива, этот дом принадлежит мне, поняла? Да, Глеб мой единственный внук, так как ты не захотела больше иметь детей, а Ульянка, по милости Божьей, теперь моя внучка, хочешь ты этого или нет. Не будь ты женой моего сына, я бы погнала тебя шваброй, уж лучше уйди сама. Да… и ещё… я не хочу тебя больше видеть в моём доме, а теперь уходи, – спокойно, но твёрдо, проговорила Анастасия Павловна, делая акцент на слове "моём".

– Даже так? – воскликнула Светлана и расхохоталась.

Она хотела ещё что-то сказать, но Константин Николаевич схватил её за локоть.

– Уймись, наконец, ты с моей матерью говоришь. Иначе… – начал говорить мужчина, сжимая руку жены.

– А иначе что? Может ты разведёшься со мной, а? – усмехнувшись, спросила Светлана.

– Угадала. Ты переходишь все границы, не усугубляй ещё больше. Поехали домой и оставь девочку в покое, – спокойно говорил Константин Николаевич и по его тону, который женщина хорошо знала, она поняла, что муж не шутит.

– Да вы все с ума посходили! Из-за какой-то шлюшки, вы готовы отказаться от меня? Жены, матери, невестки, наконец, – произнесла Светлана, проходя к выходу.

– Да не была ты ни женой, ни матерью, ни, тем более, невесткой. Глеба мама воспитала и слава Богу, неизвестно, каким бы он вырос с такой матерью, как ты. Жена, сама знаешь, так себе, а невестка… хм, прости нас, мамочка. Я вечером приеду, – сказал Константин Николаевич, с силой уводя жену.

Глеб и Ульянка сели на кровать, девушка, дрожа, прижалась к парню, а он обняв её, не шевелился, боясь спугнуть.

– Ну что, как она? – заглядывая в комнату, тихо спросила Анастасия Павловна.

Глеб ничего не ответил и старушка, прикрыв дверь, ушла на кухню.

– Скажи, ведь мама вчера приезжала к тебе в больницу, да? – спросил Глеб, не отпуская из объятий Ульянку.

– Нет, не приезжала, – тихо ответила Ульянка.

– Но мама же сказала, что вчера… – дальше повторить слова матери, парень не решился.

Ульянка подняла голову и посмотрела на него.

– Я уже вышла из больницы, ты не приехал и я пошла пешком. Вдруг, машина остановилась она вышла ко мне… – Ульянка, вспоминая, замолчала.

– Что она тебе сказала? Скажи мне, она обидела тебя? Ударила, да? – спросил Глеб, видя, как исказилось болью лицо девушки.

При этих словах, Ульянка быстро, машинально закрыла ладонью щёку.

– Прости… прошу тебя, прости. Она больше никогда не подойдёт к тебе, обещаю. Ну что, может за город поедем? Погуляем на природе, я знаю красивые места, – предложил опять Глеб, отпуская Ульянку.

– А можно? – по-детски, с надеждой спросила Ульянка.

Глеб сел на корточки перед ней и взяв её руки в свои, припал к ним губами.

– Ульянка, милая моя девочка, я так тебя люблю. Никому не дам тебя в обиду, всё будет хорошо, поверь мне, – подняв голову и посмотрев в глаза девушки, сказал Глеб.

Ульянка смотрела на парня несколько секунд, потом поднялась.

– Пойдём, нас бабушка ждёт, неудобно, – произнесла она и пошла к выходу.

– Вам помочь? Давайте, я посуду помою, – смущаясь, сказала Ульянка, подходя к раковине, у которой стояла Анастасия Павловна.

– Посуду я и сама помою. Глеб, ты же хотел Ульянку за город повезти, раздумали, что ли? – спросила старушка, оборачиваясь к внуку.

– Нет, не раздумали. Сейчас и поедем. В магазин зайдём, поесть купить надо, вернёмся вечером, – сказал Глеб.

– Иди, дочка, переодевайся, а я тут кое-что соберу вам на дорожку, – ласково сказала старушка.

Ульянка смотрела на неё, потом вдруг бросилась ей на шею.

– Спасибо Вам большое, – прошептала она.

– Ну что ты, милая, что ты. Давай, иди одевайся, время идёт, – растерявшись и вытирая морщинистой рукой набежавшую слезу, сказала старушка.

Ульянка быстро ушла в комнату. Анастасия Павловна подошла к холодильнику и открыв его, позвала Глеба.

– Подай мне вон тот пакет. Да, положи помидоры и огурцы, соль не забудь, да прямо солонку возьми. Сосиски сейчас отварю вам, это быстро. Хлеб порежь и колбасы. Надо было вчера котлеты пожарить, что ли… да кто же знал, что вы за город соберётесь ехать. А ты это хорошо придумал, Глеб. Девочке нужно отвлечься, столько всего пережить в её возрасте… – говорила старушка, взяв сосиски и подходя к плите.

Из комнаты вышла Ульянка, в простеньком платье из ситца, с длинной косой за спиной.

– Ну что, готовы? Поезжайте, дети, только будь осторожен, Глеб и до сумерек возвращайтесь. Не то волноваться буду, – провожая молодых людей до калитки, сказала Анастасия Павловна.

– А может и Вы поедете, бабушка? Вместе с нами, а? – уже за калиткой, спросила Ульянка.

– В другой раз, милая, сегодня сами отдохните. Ладно, поезжайте уже, – сказала Анастасия Павловна.

Ульянка обняла старушку и поцеловала в щёчку, вызвав умиление у женщины.

Константин Николаевич сидел рядом с женой, которая вела машину и молчал. Казалось, мужчина принимал важное решение. Светлана напряжённо вела машину и думала. Ей было не по себе, дай ей в этот момент эту дрянную девчонку, не задумываясь, разорвала бы её, так думала Светлана. Её просто трясло от негодования. Оставив машину у подъезда, они молча зашли в дом и поднялись в квартиру.

– Так и будешь молчать? Ведь в душе ты и сам понимаешь, что я права. Ну кто она нам, Костя, чтобы из-за неё такие страсти разгорались? Ты не глупый, прошу тебя, пусть она уедет. Чего молчишь? – наконец спросила Светлана.

– Ты права, я не глупый, я просто устал. От тебя устал. Мы давно уже живём с тобой, как чужие, ты сама по себе, я сам по себе. Сын уже взрослый, не сегодня – завтра, женится, – сказал Константин Николаевич.

– На этой извращенке женится, да? Это ты хочешь сказать? Пока я жива, этого не будет, никогда! – воскликнула Светлана.

– Не думаю, что ему нужно будет твоё согласие. Он взрослый, не глупый парень, это ему решать. Не могу одного понять, почему ты так взъелась на эту девочку? Ты только услышала, что она сделала, а знаешь, что делали с ней? Ребёнку пятнадцать лет, на её глазах цинично задушили мать, спокойно вынесли и повесили в сарае. Потом… представь на минутку, что с ней творил этот извращенец, как издевался и запугивал её. Насиловал ежедневно и скорее всего, бил, иначе, она не была бы так напугана. А теперь ты ей угрожаешь… что ты вчера ей наговорила? И скорее всего, ударила, верно? Ну конечно, без этого ты не можешь. Откуда в тебе это безразличие к людям? Эта жестокость? – внимательно рассматривая Светлану, говорил Константин Николаевич.

От его слов, Светлана побледнела и сев на стул, молча смотрела на мужа. Только Константин Николаевич не мог понять, что творится в этой красивой головке, о чём думает его жена, которую он когда-то так страстно любил. Но с годами, любовь потихоньку куда-то ушла, остался быт, повседневный быт, а семьи нет.

Глава 12

Светлана раздумывала, как ей убедить мужа, ведь ей всегда удавалось добиваться того, что она хотела. Медленно поднявшись, женщина подошла к нему и обняла за шею. Мужчина давно не ощущал её нежных рук, да и спали они чаще в разных спальнях. Он до глубокой ночи работал, а она пораньше ложилась спать. В редкие ночи, ему хотелось приласкать жену, ведь они не были так стары, да и в молодости не уставали друг от друга, отдаваясь нежным чувствам, куда же это ушло? И главное, Константин Николаевич и не заметил, как это произошло. Да, он уставал на работе, но он живой человек, а Светлана… то она устала, то у неё голова болела, причины находились разные, а чаще, она просто засыпала и когда Константин Николаевич ложился рядом с ней, чтобы ощутить тепло её ещё молодого, стройного тела, она отталкивала его.

Так, со временем, он и не стал настаивать. Правда, в голову мужчины приходили шальные мысли, думал, может у жены любовник есть, но он тут же отгонял эти мысли, ругая себя. Константин Николаевич сидел молча, в ожидании, но тепло её ласковых рук, задело его и он почувствовал лёгкое волнение и понял, что истосковался по жене. Он резко встал и крепко обняв Светлану, поцеловал в губы. Она стала расстёгивать на нём рубашку, а он, не отпуская её из объятий, увёл в спальню. Давно Константин Николаевич не ощущал такого блаженства и давно Светлана не была такой страстной и ласковой.