Между нами молния

Дж.Дж. Пантелли

Между нами молния

ГЛАВА 1. МЭЙ

Мэй «Thunderstorm» Эплби пропускает серию мощнейших ударов.

Нокдаун.

Джулианна Кортес ликует.

Один, два, три, четыре…восемь.

Эплби поднимается.

Брейк.

Кортес прогибается и наносит левый апперкот.

Эплби на лопатках.

Новая чемпионка штата – Джулианна Кортес!

Я делаю громкость в наушниках на полное звучание и выбегаю на дорожку, что тянется вдоль Гудзона. Рассветное солнце, будит таких же преданных фанатиков спорта, как и я. Многим из них, нужно забыться, растрясти глупые мысли, что якорем тянут на мутное дно. Какая-то девчонка обегает меня перед поворотом к мосту, и я замедляю бег. Ноги еще не привыкли к такой нагрузке, и больно щемит под коленями. Полгода я колесила по Европе с подружкой и совсем забыла о боксе. А теперь, благодаря тренеру, вновь прихожу в форму. На это уйдет много времени и сил. Терпения же еще больше. Черт! Не могу не думать о том дне. Что сукин сын сделал со мной? Почему я расклеилась и оказалась на больничной койке с переломом ребер, сотрясением и обширными душевными ранами.

Майк отребье. Он воспользовался моей временной слабостью и поиграл на чувствах, как профессиональный пианист. Ариэль предупреждала, что разница в возрасте обернется против меня, но я была так увлечена им, что наплевала на всё. Так кто же такой Майк? Из-за тренировок, я пропускала кучу лекций, зачетов, экзаменов и мои родители, наняли репетитора. Учитель с опытом, оказался растлителем малолетних детей. Ну, как малолетних, по факту мне семнадцать, а чувствую и веду я себя, как двадцатилетняя девушка. Может причина в том, что я не выгляжу, как семнадцатилетняя школьница? Эти бицепсы, пресс, взгляд хищницы, точно не делают из меня милую куколку. Жаль, что я почти не была обычным подростком, с вечеринками, выпивкой и травкой на заднем сидении тачки. Где в обнимку с каким-нибудь парнем, прячущим в штанах вулкан, пускала бы дымовые колечки. В моем расписании нет даже свободного вдоха, плюс правильное питание, что необходимо для мышц, чтобы они пружинили и могли перенести немалые нагрузки. Что уж говорить о развлечениях, которые вряд ли потеснят плотный график.

Шаг за шагом и я срезаю путь через тенистый парк с большими раскидистыми дубами и величественными кленами. Вибрация айфона в поясной сумке, напоминает о том, что скоро я должна быть за завтраком в кругу семьи. Мама очень любит утренние посиделки и готовит кучу вкусностей, что я не употребляю. Я смотрю на часы и, просчитав время до секунды, улыбаюсь. У меня есть десять минут, чтобы остановиться и поболтать с Ариэль по видеосвязи. Подруга прилетает только завтра и мне ужасно тоскливо без нее. Сколько себя помню, мы с ней дружим. Наверно, еще с тех пор, как в моду вошли памперсы.

***

Половина десятого, а семья Эплби уже в сборе за огромным овальным столом, украшенным свежими цветами.

– Твой завтрак в холодильнике, детка. Возьмешь сама? – мама целует мой мокрый висок. Полчаса назад я приняла душ, и волосы еще не успевают высохнуть полностью.

– Конечно.

Женщина походкой, свойственной королеве выпускного бала школы «Честер хай», и дважды мисс Иллинойс, проходит мимо кухонного островка с двумя блюдами в руках и загадочно улыбается. Я щурюсь, подобно только что вылупившейся из кокона бабочке и беру еду с верхней полки холодильника. Розовый контейнер до краев наполнен протеинами и белками. Всем боксерам известно, что за один час на ринге, можно потратить 1000 ккал, а в ходе боя, мы теряем по паре фунтов. Творог с персиками и стакан грейпфрутового сока, мой сегодняшний запас энергии до обеда.

– Привет, плакса. – Стью, треплет меня за макушку и чмокает в щеку. Он называет меня плаксой с шести лет, когда я устроила ему такую истерику, что соседи вызвали копов, и родителям пришлось вернуться со званого ужина и объяснять полицейским, что я всего лишь переволновалась. С тех пор, братец, чувствует себя королем в ржавой короне. Но я люблю его и не хочу, чтоб он уезжал в кемпинг с друзьями в понедельник.

– Итак, папа снова общается с поставщиками? – выгоревшая копна волос Стью, топорщится от маминой ладони.

– Ваш отец много работает, чтобы вы жили так, как живете. – Спокойно заключает мама и предлагает брату французский омлет с зеленью. У меня слюнки текут! Перевожу взгляд на прозрачную тару перед собой и ненарочно шумно выдыхаю.

– Смирись, плакса, иначе, не видать тебе побед.

Я бы убила Стью, только он слишком милый, даже когда полный засранец.

– Детка, тебе нужно есть, давай.

Мама пялится в упор, и я не могу не взять вилку. Пережевывая первую порцию, получаю одобрительный кивок Эммы-великолепной и слышу топот отца, что эхом доносится из дальнего коридора. У нас супер современный дом с умными примочками, построенный из стекла, дерева и металла. Однажды к нам приходили фотографы из журнала «Хоум энд Гарден» и размещали снимки на первой странице.

– Доброе утро! – бодро и звонко появляется папа, размахивая перед нашими лицами какой-то бумажкой. Он безгранично счастлив. – Я получу их!

– Кого? – спрашиваем в голос я и Стью.

– Королевских мидий!

– Боже, – мама крутит головой и смеется. – Джерри, ты неподражаем.

– Вы хоть представляете, что это значит? Наши рестораны, станут единственными в городе, где будут подавать королевских мидий!

Я никогда не понимала, почему для него так важны мидии, креветки, осьминоги и прочая живность, что готовят повара в «Гуано». Вот отец иного мнения. Бизнес, что он построил с нуля, должен приносить не только хороший доход и оплачивать колледж Стью, мои тренировки и поездки, а также реабилитации и мамин космический шопинг, но и привлекать новых посетителей и мелькать в кулинарных кругах. Бесконечное колесо, что двигается бесперебойно уже десяток лет.

– Вау, так здорово! – восклицаю я, и папа широко улыбается, играя со мной в зрительный бой.

– Да, круть. – безэмоционально подключается Стью.

– Дорогой, шикарно! Я рада, что ты добился своего. – Мама льнет к его груди, стоит ему сесть за стол.

– Спасибо, я всего добиваюсь, если хочу.

Они шуршат под скатертью, и мы с братом, цокаем языками.

– Влюбитесь и не будете фыркать. – Папа тянется за куском багета и намазывает его толстым слоем джема из абрикосов.

– Ага, парни не любят плакс, – Стью, кажется, что он невероятно остроумен. За укол под дых, получает кулаком в плечо и кривится от боли. – Ауч, я в отличие от тебя, не трачу бесценное время на прыгание среди канатов!

– Я не прыгаю, идиот! – огрызаюсь на брата, и папа ударяет ладонью по столу. Блинчик сползает с тарелки, и мы замолкаем.

– Помолчите оба, нам с мамой есть, что вам сказать.

– Нас ждет пополнение. Если будет девчонка, пристрелите меня. – Стью феноменально морит, даже я хихикаю.

– Мэй Жюстин и Стюарт Конрад Эплби!!! – на повышенном тоне говорит мама и тут наступает тишина. Если мама кричит, быть катастрофе.

– Мы слушаем. – Я отставляю белую, безвкусную гадость в сторону и делаю глоток сока. Стью вытирает рот салфеткой.

– Помните мистера Вентуро? Он учил вас верховой езде. – Спрашивает отец. Я и брат пожимаем плечами, типа понимаем, о чем речь.

– В общем, он сейчас возглавляет лагерь для трудных подростков и ему нужна наша помощь. Он обратился пару дней назад, зная, какие вы замечательные ребята.

Так, мама выражается слишком сладко – будет жесть.

– Не хотите заняться общественными делами? Пора начинать. – Папа выравнивает шаткое положение мамы.

– О чем вы? Хотите, сплавить нас в лагерь? – интересуется Стью, а я молчу.

– Нет. Мы просим вас провести в нем лето и наставить на путь истинный мальчиков и девочек, из обеспеченных семей, что… – мама подбирает выражения.

– Слетели с катушек. – Я заканчиваю за нее.

– Ты права, детка. Во-первых, Мэй, у тебя отличный послужной список, и пока, ты в подвешенном состоянии. Твой тренер не против, говорит, так ты будешь в форме, и поймешь, что тебе необходимо на самом деле. Имеется в виду будущее в спорте, или настрой на учебу. А ты, Стюарт, попрактикуешься в медицинской области.

Я и Стью переглядываемся. Брат скоро окончит медицинский факультет и ему пригодится такой опыт. Мне же, действительно пойдет на пользу смена обстановки. К тому же, вдвоем не так отвратно.

– В чем подвох? – вдруг оживляется Стью, складывая руки на груди.

– Нет возможности покинуть лагерь. Там все строго, как в тюрьме. – Папа повторяет позу брата.

– Клево, исправительный летний отдых с отбросами-миллионерами. – Стью нарывается на папин косой взгляд.

– Ладно, я подумаю до вечера и дам ответ. – Сдаюсь с первого раза и выхожу из-за стола с полупустым желудком.

Мама смотрит, как я подхожу к кухонному шкафчику и вынимаю из коробки обезболивающие таблетки.

– Все в порядке, милая?

– Да, на высшем уровне. – Выставляю большой палец и глотаю лекарство, резко дернув головой назад. Пять минут спустя, заваливаюсь на свою кровать и гляжу в потолок, на котором красуется постер с моим изображением на первых серьезных соревнованиях. На мне короткие красные трусы с серебряной каймой и белый топ. Две косички, и звериный оскал, довершают облик. Я такая грозная. Помню, что уложила Пенни Макферс в третьем раунде и скакала по рингу, как сумасшедшая. Мои сверстницы, не имели понятия, что такого заключено в боксе, чего нет в девчачьих забавах: танцах, пении или рисовании. Сначала я объясняла им, что это непросто умение дать отпор мальчишкам, а настоящий адреналин, на который подсаживаешься легче, чем на наркотики. А потом, перестала пытаться достучаться до балерин, художниц и великих певиц, что по сей день занимаются для себя. Я же, повидала немало городов, познакомилась с кучей знаменитостей и была лучшей в суперлегком весе (Прим. автора Flyweight до 50 кг – 112 фунтов). Была.

Ближний бой.

Кортес блокирует удары Эплби.

Выпад.

Хук слева.

Шестой раунд.

Левый апперкот.

Джулианна Кортес – чемпионка штата.

ГЛАВА 2. ГРЭМ

Резиденция «Фотин оакс» состоит из двух не уступающих друг другу в величии особняков, крытого бассейна, отдельного дома для гостей, теннисного корта, автомобильного парка на десяток раритетных машин и зимнего сада с редкими видами тропических растений.

Я пинаю булыжник, что попадается под ногу, и метко прицелившись, сбиваю фигурку лесной феи, что украшает гравийную дорожку на заднем дворе. Точно в цель! Башка этой крошки, отлетает на пару футов и плюхается в зеленый пруд. Я усмехаюсь и вынимаю из внутреннего кармана пачку сигарет. Во рту насрали голуби, и хочется, смыть этот привкус хорошей затяжкой, раз не пригубить отцовского виски в семь часов утра. Магда маячит на горизонте в своем белом переднике и машет мне рукой. Ясно, семейка проснулась. Давным-давно, мы с экономкой сговорились и она до сих пор, подает мне знаки, чтобы меня снова не посадили под домашний арест. Тупоголовая пышка.

– Грейем! – кричит мама, и я оборачиваюсь. Видимо, мой внешний вид, приводит ее в шок. Ну, подумаешь, потусовался в гостях Люси Бартлетт. Она целыми днями трясет сиськами передо мной и наконец, получает желаемый подарок.

– Привет. – Я откидываю челку, кивком головы.

– Боже, ты похож на бродягу. Немедленно отправляйся в душ и приведи себя в порядок.

– С какой стати? Мне и так хорошо.

– Послушай маму, иначе, я за тебя возьмусь. – Отец расправляет галстук, что удавкой свисает с шеи.

Какого хера, они берутся за мое воспитание? Продолжайте строить из себя счастливую парочку и отвалите от меня.

– Это стиль грандж и он мне нравится. – Отвечаю им, оттягивая край рваной футболки.

Отец хватает меня за ухо, как уличного щенка и тащит в стеклянные двери трехэтажного жилища. Мамуля бежит за нами и умоляет его, не делать мне больно.

– Ты достаточно потрепал нам нервы, Грэм, больше такого удовольствия мы тебе не доставим. Иди в свою комнату и собирай вещи! – рычит мистер Моррисон, пихая меня к широкой лестнице с золотыми перилами.

– Чего? Отправите к бабуле в Огайо? – я сую руки в карманы потрепанных джинсов, что едва держатся на бедрах.

– Гораздо лучше, поедешь туда, где быстро собьют с тебя спесь. – Коротко парирует отец.

Я дергаю плечами и, перепрыгивая ступени, заскакиваю наверх, в два счета. В моей вонючей конуре, царит хаос. Электрогитара покоится на груде носков, под которыми, наверняка, созрел мох. Вид спальни приводит меня в восторг. Я заваливаюсь на кровать и, вытащив таки сигарету из пачки, секунду жую ее и лишь, потом поджигаю. Благородная горечь, согревает горло, и я расслабляюсь. В паху начинает чесаться, и я заглядываю под пояс, размышляя, не одарила ли меня позавчерашняя шлюха из клуба порцией генитальной заразы.

***

Сорок восемь часов назад.

Флориан качается, выбираясь из моего «Бьюика Ривьера», что я заполучил благодаря одной малышке, чей папаша заядлый коллекционер. Он пьян в стельку и еле соображает, куда мы приехали. Один из парней Барона, посоветовал нам этот клуб с гламурным названием «Дезире», куда ходят самые крутые девчонки Чикаго. То, что доктор прописал в нашем случае. Днем, мы обчистили пару тачек и расплатились с Бароном, оставшись со всеми пальцами на руках.

– Будем танцевать? – заплетающимся языком спрашивает Флориан.

– Просто нажремся и трахнем какую-нибудь малышку.

Друг сплевывает в лужу под ногами и скалится. Я знаю его, лучше матери и сейчас в его мозгах сплошной марихуановый дурман вперемешку с водкой, что с моим предложением, только усиливает свое действие.

Нам не составляет труда раскрутить телку на трах в подворотне. Дорогие коктейли, непристойные словечки и она сама идет за нами. Пока, Флориан мочится возле мусорных бачков, я трахаю незнакомку сзади, запрещая смотреть мне в лицо. Ее пальчики царапают кирпичную кладку на стене, и она стонет, как последняя дрянь.

– Моя очередь. – Друг толкает меня плечом, и я отхожу, не пряча член в штаны, потому что через минуту, она будет работать ртом. Так и выходит. Флориан заставляет девчонку прогнуться и та, заглатывает мой ствол, вынуждая протирать лопатками шершавое здание. Кайф! От его толчков, она насаживается глубже и глубже, и даже не может вскрикнуть, когда он разрывает ее попку, имея в узкое, неподготовленное отверстие. Мы с другом переглядываемся, понимая, чего хотим дальше. Он шлепает по упругой заднице и тянет ее за хвостик, чтоб она посмотрела мне в глаза. Когда карие искры, шлют мне привет, я ударяю девчонку по щеке и слышу всхлип. Капля крови, сгущается в уголке ее рта, и я чуть отталкиваю малышку, чтобы снова ударить.

– Мне больно, вы… – пытается покончить с нами шлюшка. Но Флориан крепко держит ее за талию, а я зажимаю член рукой и обвожу окровавленные губы, вталкивая его обратно ей в глотку.

– Соси, если не хочешь обращаться к пластическому хирургу.

Слезы дуры текут рекой и от этой картины, я почти кончаю. Друг вторгается в аппетитный зад и тоже в шаге от извержения. Несколько минут и сука наполняется нашей спермой до краев. Флориан отстраняется и с омерзением глазеет на девчонку, что пребывает в полном шоке. Я же, скорее прикуриваю и двигаюсь в сторону машины.

– Спасибо крошка, нам было клёво.

– Да пошли вы!!! – вопит полуобнаженная нимфа.

Мы смеемся и быстро шагаем прочь. Я замечаю, что Фло протрезвел и чувствует себя на высоте. Как только дверцы тачки захлопываются, он спрашивает:

– И долго мы будем искать адреналин в однодневных шлюхах?

– Пока он есть, а там посмотрим. – Я опускаю окно, и ветер взъерошивает мои волосы, что отец называет пережитком прошлого.

– Не думал, что надо переключиться на что-то иное? Я вижу твой член, чаще, чем свой, это фиаско, бро.

– Не завидуй, Фло. – ржу во весь голос и давлю на газ, когда въезжаем на мост. Рассвет играет тенями и фильтрует лучи сквозь облака. Мой взгляд падает на тех бегающих девчонок в парке, что заботятся только о своем имидже. С высоты птичьего полета их хорошо видно. Они задумчивы и погружены в собственные мысли. Некоторых я бы с удовольствием подбросил до дома. Как-то на прошлой неделе, я притормозил, разглядывая одну из них. У нее было такое серьезное, и в тоже время чертовски привлекательное лицо. Но мне ничего не светит с такими малышками. Я не из их списка желаний. Если только, я хорошенько не врежу им, прежде чем сделать шаг.

***

Спортивная сумка залетает в багажник отцовского «Мерседеса», а я, молча, не прощаясь с мамой, сажусь на пассажирское сидение и прячу глаза под черной шляпой. Ненавижу нежности. Магда торопится из распашных дверей дома прямиком ко мне и протягивает ноутбук в черном чехле. Экономка знает, что без него я, как без рук. Как и без плеера, в котором записи любимых рок-групп.

– Спасибо.

– Удачи вам, мистер Моррисон.

Отец усаживается за руль и, глядя на мои колени, говорит:

– Мог бы обойтись и без гаджетов.

– Выбросить?

– Господи, почему с тобой так сложно! – он бьет ладонью по рулю. – Бери, что хочешь.

С этой секунды мы не обмениваемся и словом. До «чудесного» лагеря под названием «Хоуп Крик», едем в идеальном молчании.

По приезду, сразу натыкаюсь на кучку отбросов в пиджаках от Эрменжильдо Зегна и проклинаю мир за несправедливость. Одна блондинка с розовыми прядями в коротеньком платье, показывает мне средний палец и я молю бога, чтобы у меня появился шанс сбежать.

– А вот и Вентуро, веди себя прилично, сынок. – Отец смотрит на мужика, что шагает нам навстречу в белой, мятой рубашке и улыбается, как чертов педик.

– Шимус, рад повидаться. – Протянутая рука моего отца, соприкасается с рукой чувака, что я едва помню. Верховая езда, в моем детстве, стоит на последнем месте.

– Здравствуй, Клиффорд, – он переводит взгляд на меня. – И тебе привет, Грэм. Как сам?

– Зашибись. – Бросаю я и, придерживая шляпу, поднимаю голову к синеющему небу.

– А он похож на тебя, такой же разговорчивый. – Не отступает Вентуро и улыбка отца, становится язвительной.

– Думаю, ты не забыл, что в детстве, моя не разговорчивость, не мешала надирать тебе задницу.

– Верно. – Смеется хозяин этого притона ненужных детишек.

– Что от меня требуется, чтобы этот хулиган превратился в образцового сына? – отец указывает на меня в тот момент, когда я зависаю на формах одной красотки в ультракоротких шортах, что в компании парня лет двадцати трех, выгружает багаж из люксовой тачки. Не оборачивайся, мне по вкусу твой вид сзади. Девчонка, словно чувствует меня и бросает беглый взгляд в моем направлении. Черт! Ни разу не видел таких огромных глаз и губ, с опущенными уголками, как у недовольного мультяшного героя.

– Идем, Грэм. Я покажу, где ты и с кем будешь жить все три месяца. – Вентуро толкает меня к входу в лагерь, я пропустил всё, о чем они трепались с отцом. Хреново.

– Дружище!!! – орет Флориан, и я ору в ответ, будто не встречал его лет двадцать. – У наших предков, один мозг на четверых!

Вот это поворот, я охрененно счастлив! Может жизнь в этой лесной глуши, не будет такой уж пресной. Не специально вращаю головой в поисках той сладкой штучки, но, увы, теряю ее из поля зрения.

– Итак, парни. За вас некому заступиться. Ваши родители подписали договоры, по которым вы принадлежите мне. Так что, сбор в пятнадцать ноль-ноль на главной площадке. Опоздаете, будет драить туалеты. Ясно? – твердо заключает Вентуро.

– Ага. – Мы согласно киваем, и он бросает нам ключи с брелоком в виде куска древесины с номером одиннадцать.

– Отправляйтесь в домик и распакуйте вещи. Обед в тринадцать ноль-ноль.

Я и Флориан, забрасываем сумки за спину и плетемся по тропинке за такими же придурками как сами. Впереди идущие парни, громко обсуждают телок и решают, кому какая достанется. Сопляки. Нам с Фло, не надо гадать кто следующая на очереди, ведь вполне можем поделить одну на двоих.

ГЛАВА 3. МЭЙ

Подъемы, разминка на центральной равнине, мне привычны. Я много месяцев проводила на спортивных сборах и без проблем, могу встать в пять утра, чтобы сделать зарядку и принять душ. Моя соседка – пышноволосая, рыжая фурия, спит до последнего, а потом срывается, как ошпаренная курица и бежит в ванну. Целую неделю, я рассказываю о ней Ариэль, с которой довелось встретиться лишь однажды до моего отъезда. Подружка является лицом модного молодежного дома и практически никогда не бывает в штатах. Теперь, когда она целый месяц будет тусоваться под родительским крылом, я должна заботиться о кучке разгильдяев. На вчерашней встрече, одна девчонка по имени Дикси фон Трейн, вела себя отвратно и постоянно комментировала поставленные мной задачи. То ей трудно сгибаться пополам, то она не в силах подтянуться два раза. Своими жалобами, я уже конкретно довожу Ариэль и подруга, просит говорить по-существу. Ей куда важнее узнать о симпатичных парнях, чем о лагерной жизни и моих конфликтах с богатенькими сучками. Но что мне сказать на вопрос о парнях? Здесь кругом одни обкуренные выходцы из элитных школ и избалованные лентяи, которым море по колено. Лишь один на секунду привлекает мое внимание. Он смотрит на меня исподлобья в столовой и так эротично откусывает кусок ветчины, что у меня урчит в животе. Нет, это не несварение, а самое настоящее возбуждение. Имеется лишь одна маленькая проблемка: у него на теле много татуировок. Парочку я разглядела в вырезе рубашки, а одну на правой руке. Не понимаю, зачем уродовать себя и быть как все эти мальчики из Инстаграма. Инстинктивно морщусь, вновь вспомнив его рисунки. Тропинка в сосновом лесу сужается и выводит меня на скалистый выступ. Передо мной открывается сумасшедший вид: изумрудное озеро, с нефритовым дном и разбросанные по каменистому берегу огромные валуны.

Где-то внизу, слышатся голоса и смех. Я подхожу к самому краю и вижу группу подростков, что по очереди спрыгивает с каната прямо в воду. К единственному дереву, привязано колесо, и оно трещит от веса обнаженных тел. Они соревнуются, у кого получится залететь дальше: у тех, кто на веревке, или у тех, кто держится за покрышку. Я улыбаюсь, представляя, как лечу ввысь, не ощущая никакого страха. Было дело, что прыгала с тарзанки с Бруклинского моста на свой день рождения. Я выгибаюсь ниже и замечаю, как одну из моих подопечных, скромную девочку лет пятнадцати, насильно усаживают внутрь колеса и сильно раскачивают. Она кричит, что не умеет плавать. Напряжение пробивает мои внутренности и коктейль злости, вот-вот расколет сосуды. Снова громкие крики и длинноволосая девчонка идет ко дну. Секунда, две, она не выныривает. Высокорослый блондин, начинает почесывать затылок, вместо того, чтобы вытащить бедняжку. Еще три секунды и моему терпению приходит конец. Я сигаю с обрыва и жестко вхожу в воду. Мне быстро удается найти холодную ладонь и дернуть на себя. На берегу творится вакханалия и толпа сбивается в кучку. Все ждут. Я шумно появляюсь на поверхности, вытягивая хрупкую девчонку. Мне вызывается помочь тот парень, что исследовал взглядом за обедом. Вдвоем, мы укладываем ее на вещи, разбросанные по разноцветной гальке, и я склоняюсь, чтобы проверить дыхание. Знания по оказанию первой помощи, приходятся, кстати, и вскоре карие глаза, медленно открываются. Сгустки проглоченной жидкости, выплескиваются из ее рта, и она ослаблено ложится на спину.

– Вы хоть понимаете, что она могла утонуть?! – я прихожу в себя и собираю мокрые волосы в низкий пучок. Под футболкой и шортами, просвечивается оранжевый купальник. И это всё, что волнует тупоголовое стадо. – Я сообщу об этом мистеру Вентуро.

– Да, пожалуйста, все подтвердят, что она сама того, полезла в воду. – Фальшиво улыбается фон Трейн.

– Ага, мы отговаривали, а она нас не слушала. – Добавляет здоровяк с глупой рожей хоккеиста, что гоняет шайбу в каком-нибудь пятом дивизионе. Понятия не имею, сколько их у хоккеистов, но он точно плетется в хвосте.

– Так, – я выпрямляюсь и с высоты своего мышиного роста, понижаю басы голоса. – Мне плевать, кто виноват, ответите все.

Мой помощник с длинной шевелюрой, грызет зубочистку и молчит. Наши глаза встречаются и микроскопические молнии, пронзают тонкую броню из кожи.

– Не спорьте с ней, она же боксёрша. Правда, продула мексиканской стерве с лошадиной мордой. – бросает кто-то из второго ряда.

Я закипаю от гнева, и кулаки неосознанно предвкушают хруст костей. Нельзя, Мэй, они же всего лишь зазнавшиеся выскочки. Один удар и ты за решеткой. Ни говоря, ни слова в ответ, разворачиваюсь и, хлюпая кедами, впитавшими ил и водоросли, покидаю «тепленький прием». Спасенная мной девчонка, едва дышит, но догоняет меня у лесной развилки и говорит:

– Спасибо, Мэй, можно я как-нибудь отблагодарю тебя?