Философия тату

Поэтому чтобы канализировать излишнюю «зависть», необходимо творчество. А значит, анализ зависти и ее преображение в идеальный символический объект – то есть символ. То, что множество людей сегодня выбирают для идеализации татуировку, а не вышивку, ювелирное мастерство и прочее – мне видится явным проявлением виртуализации человека. Индивиды не получают телесного отклика, не научены творить сегодня сами в достаточном объеме.

Рисунок 1. Механизм превращения зависти (нехватки) в благодарность, по мнению автора.

Клод Леви-Стросс в «Печальных тропиках» говорил о том, что культура индейцев-рыцарей в Бразилии и Парагвае структурирована и разукрашена наподобие игральных карт. Антрополог описывал следующее разделение труда в графическом искусстве культуры кадевуа: резьбой по дереву и столярными работами в племени занимаются мужчины, расписывают и украшают поделки женщины. Священные фигурки, кубки с людьми и лошадьми делают мужчины, росписью керамики, поделок из кожи и нательными рисунками занимаются женщины. По сути, рукоделие – основа высокоорганизованного общества, а разделение труда, о котором пишет ученый, – показатель.

«Но более распространенным искусством, чем татуировки, является разукрашивание тела, которое имеет большее распространение среди женщин и несет явные эротические побуждения». Леви-Стросс пишет прекрасные слова: «Подвергающееся процедуре росписи человеческое тело обретает свойство необычайной притягательности. Благодаря подобной живописи тело человека становится произведением искусства». «Знатные люди демонстрировали свое происхождение раскраской тела, выполненной посредством трафарета или татуировок и равнозначной гербу». Ученый замечает, что орнаменты самых прекрасных ковров не идут в сравнение с красотой нательных узоров индейцев. Важно увидеть в описании работы антрополога предпочтение рисунка и рукоделия татуировке, он подметил, что это искусство уже становится в племени кадевуа более распространенным. В своей работе «Путь Масок» Клод Леви-Стросс о прикладном искусстве в традиционном обществе, имеющем много функций, в частности позволяющем человеку осмыслять и принимать явления и противоречия окружающего мира.

Естественно, первобытные племена должны были обладать системой принадлежности себя к роду, племени, а следовательно, и системой ее записи. Когда эта принадлежность важна? Всегда!

В теплом климате особенно тело не прикроешь, ткани не так нужны, как северным народам, работа в теплом климате не такая насыщенная и продолжительная, поэтому телом занимались постоянно. Я считаю, поэтому в более теплых регионах планеты традиция татуировки сохранялась максимально долго, как и традиция удаления волос. Сегодня периодически всплывает осуждение удаления волос на ногах, подмышках, борьба за естественность и бодипозитив как стремление к первозданности и принятия тела без изменений. Но если бы мы спросили племенных девушек и мужчин экватора: «Нужно ли удалять волосы на теле?», они бы ответили «Конечно!», и, наоборот, если бы мы спросили эскимосов, то они бы удивились, ведь сам климат не позволяет постоянно заниматься кожей. Исследователи пишут, что шугаринг был культурной нормой еще 4000 лет назад (метод удаления волос, который используется с 1900 года до н. э.) в древнем Египте. Как известно, первые цивилизации появились в теплых регионах.

Леви-Стросс пишет: «Они полностью удаляли волосы на лице, в том числе брови и ресницы, и с отвращением относились к «братьям страуса» – европейцам с глазами в поросли волос». Еще в 1935 году можно было поговорить с лучшими племенными рисовальщицами, которые поясняли, что из-за изменения жизни лишились рабов, бывших у них в услужении, и они «вынуждены были оставить занятия изящными искусствами». Рисунки различались по кастам: «женщины из благородных каст разрисовывали себе только лоб, и лишь простолюдин украшал все лицо». Также и возраст для нанесения рисунка имел значение, Леви-Стросс пишет: «Редко, когда старые женщины тратят время на эти рисунки: они довольствуются теми, которые нанесли на их лицо годы. Тогда этой моде также следовали одни молодые женщины».

Племенные люди были мастерами не только в рисунках, но и в стратификационных отношениях. Леви-Стросс пишет: «Общество индейцев мбайя относилось неприязненно и даже с отвращением к воспроизведению потомства. Аборты и детоубийство считались почти обычным делом, так что воспроизведение группы происходило главным образом за счет усыновления, а не рождения». Вероятно, это связано с культурой войны и почитанием жестокости, как факторе эффективности, а привязанность к детям могла ослабить и уязвить племя.

«Тем не менее, дети появлялись в племени, и рождение ребенка знатного рода давало повод к праздникам. Они устраивались на каждом этапе роста ребенка: отнятие от груди, первые шаги, участие в играх и так далее. Глашатаи провозглашали титулы семьи и предсказывали новорожденному славное будущее. Если в один день с ним рождался еще какой-то ребенок, он становился его «братом по оружию». На празднике подавался медовый напиток в сосудах, сделанных из рогов или черепов. Женщины же, обрядившись в доспехи воинов, изображали сражения. Сидящих в порядке старшинства знатных людей обслуживали рабы, которые не имели права пить, у рабов часто не было наколок».

Рисунки консервативно передавались из поколения в поколение при помощи обучения, что даже спустя века совпадали в набросках первых путешественников и на фотографиях, рисунках, сделанных современными исследователями.

Исследователь племенных человеческих обществ Клод Леви-Стросс описывает способ нанесения краски. «Тонким бамбуковым шпателем, смоченным соком женипапо – сначала бесцветным, а после окисления сине-черным, женщина-художник расписывает лицо или тело товарки, иногда мальчугана, тогда как мужчины предпочитают отказываться от этого обычая. Художница импровизирует, не имея ни образца, ни эскиза, ни какой-либо другой отправной точки. Она украшает верхнюю губу узором в форме лука, заканчивающегося с двух концов стрелами. Затем она или разделяет лицо вертикальной чертой, или рассекает его в горизонтальном направлении. Поделенное на четыре части лицо свободно расписывается арабесками без учета расположения глаз, носа, щек, лба и подбородка, как бы на сплошной плоскости. Эти умелые композиции, асимметричные, но при этом уравновешенные, начинаются от какого-нибудь угла и доводятся до конца без колебания, без помарки. Это удовольствие – привилегия женщин».

«Своими рисунками на лице, равно как и обычаем абортов и детоубийства, майя выражали все тот же ужас перед природой. Их искусство провозглашает высочайшее презрение к глине, из которой мы слеплены, в этом смысле оно граничит с грехом»7.

Для чего я привожу этот отрывок из повествования Леви-Стросса? Потому что он подмечает, что у людей есть стремление подчеркивать свою цивилизованность, которую обязательно противопоставляют животному миру, не подверженному культуре человека воздействию. Ужас перед природой есть ужас от мысли, что можно не обладать способностью изменяться, творить.

Наблюдая за описанными антропологами мирами племенных культур, складывается впечатление, будто попадаешь в девичью комнату, где разложены многочисленные палетки, расчески, помады, и перед зеркалом девушки наносят себе узоры тенями, кисточками и румянами. Этим они создают культуру украшения – культуру современного человека, всегда стремящегося к изменению всего, но начиная со своей наружности, что неподвластно животному, не обладающему сознанием. Из века в век люди украшали себя. И мысль антрополога о грехе, связанном с дикостью нашего тела, с его животной сутью, и избавлении от него через культурные ритуалы – действительно является подтверждением того, что украшение тела, его изменение нам, людям, жизненно необходимо.

Возвращаясь к истории появления слово «тату» в Европе через путешествие Джеймса Кука и привоз татуированного с ног до головы полинезийца – Великого Омаи, можно заключить, что слово «рисунок», которым обозначал «тату» Кук, является по сути в русском языке этимологически связанным с немецким словом «риззен», «чертить», есть по сути схема жизни расписанного человека с тату, письмо о его связи с его обществом. На приведенных примерах мы с вами достоверно убедились, что для каждой человеческой культуры психологически нормально испытывать к чужой незнакомой культуре неприятие, воспринимать как недоразвитую экзотику ее самовыражение, а также считать только свою культуру самой лучшей: европейское общество встретило полинезийца с надменным чувством превосходства, абсолютно такими же воспринимались в племенных полинезийских культурах белые европейцы – ущербными и некультурными людьми.

Инициация – ритуал или необходимость?

Как человек становится уверен, что он изменился?

Известны обычаи, связанные с переходом девочки в категорию взрослых, описанные русским путешественником-этнографом Н. Н. Миклухо-Маклаем. На Каролинских островах церемония начиналась с того, что «девушка удалялась в лес, в специально построенную ее отцом хижину. Затем ее отправляли на учебу в менее отдаленный дом на четверть года, где женщина определенного сословия (нечто вроде крепостных) готовила ее к взрослой жизни. В это время вокруг особенного домика вечерами прогуливаются женихи. А так как у «заключенной» много времени на размышление, чаще всего, выйдя из “дома заточенияˮ, девушка тут же выходит замуж». Физическое отдаление человека от прежнего образа жизни символизировало переход в новое социальное состояние, традиция отправлять на обучение, отдалять от прошлого жизненного этапа максимально материализовалась, то есть воплощалась в виде условий – дом в лесу для обучения взрослым навыкам.

Как человек становится уверен, что он изменился?

Его изменение фиксируют словами и делами окружающие его люди (друзья, соседи, родственники). Пример с Маршалловых островов: «Наступление совершеннолетия у дочери вождя праздновали всей деревней с песнями, танцами, венками из цветов, купаниями, ритуалами и приговорами: “Пусть все, что отвращает от тебя, уходит прочь, дочка; а останется на плечах твоих то, что привлекает к тебе; пусть станет видимой твоя прелесть, о дева; пусть потянутся к этой хижине люди с севера и люди с юга; пусть смеются они и пусть бегут. Прелесть твоя неповторимаˮ. После которых девушка должна окунуться в море. И это купание на протяжении почти трехнедельного праздника происходит три раза в день. И вместе с ней купаются все люди ее деревни – мужчины, женщины, мальчики и девочки. Все, кроме родителей. И никто не смеет ходить той же тропинкой, которой ходила девушка к воде. В заключение праздника устраивают пир, и только на нем девушка наконец встречается со своими родителями, которые раньше не имели права к ней приближаться.

У девушек незнатного происхождения переход в категорию взрослых происходит в узком семейном кругу и не столь празднично. Самый торжественный момент ритуала – официальное представление вождю».

Людям важно осознавать и документировать наши изменения: получать сертификаты о поступлении в школу, об окончании образования, о рождении ребенка. Дипломы и аттестаты заменили нательные знаки, а выпускной придуман для закрепления праздничным действием изменений. Индивид понимает: я уже не ребенок, я взрослый и должен делать то и то для себя, это и это для общества. Вот диплом – доказательство того, что я повзрослел, а детство прошло.

У папуасов племени роро (Новая Гвинея) главная часть инициации девушек – татуировка. Ее наносят шесть лет, а иногда и дольше, до тех пор, пока не покроют все ее тело. Начинают татуирование, когда девочке исполняется восемь-девять лет. Лицо татуируют в последнюю очередь – уже непосредственно перед праздником инициации. Девушка живет в особенной хижине до заживления всех ран, тогда начинается праздник инициации. «Девушку обмазывают с головы до ног жиром и охрой, украшают раковинами, собачьими и кабаньими зубами. Она выходит из хижины и совершает два-три “круга почетаˮ по деревенской площади. А здесь ее уже ждут молодые люди. Впервые они встречаются с ней как со взрослой, впервые приветствуют ее как чью-то будущую жену».

Почему в племенной культуре следует непременно татуировать? Можно предположить, что человек изменяется незаметно для себя, в условиях племенных культур еще не было школ, дневников, аттестатов, а позволить молодому члену общества неофиту далее вести себя по-детски безответственно – не могли. Общество быстро обновляется, необходимо качественно закреплять знания и вводить во взрослую деловую жизнь новое поколение. Опытные люди подмечали – да, ты вырос, стал взрослым.

Татуировка дольше всего существует в племенных культурах с жарким климатом, где почти невозможно носить на себе что-то кроме рисунка, такая сильная влажность и температура. Люди в основном там ходили голыми. Если наносить по черточке раз в месяц, за год будет рисунок знаков – целый текст о том, как человек прожил год. Культурный ритуал был ритуалом вписывания индивида в его человеческое общество. Сегодня детей аттестуют в школе, они ежедневно могут вести записи в дневнике об уроках, успехах. И по сути, если человек усердно документирует свою жизнь, он заменяет тату-нательное письмом о своей жизни по-другому.

“Люди племени хула, например, убеждены, что так и только так (при помощи тату) можно обеспечить девушке возможность выйти замуж (ясное дело – кто же польстится на нетатуированную?). Татуировка – знак того, что девушка уже взрослая, и пока этот процесс не закончен, она должна сидеть дома или в специальной хижине. У некоторых племен подобное затворничество длится пять-шесть недель, у других дольше – год или даже дваˮ.

Не везде в мире, чтобы стать взрослыми, нужно было пройти ритуал обрезания, скарификации и татуирования. Постепенно обряды видоизменялись. К примеру, у маори (коренных жителей Новой Зеландии) приход взрослости отмечался просто и весело. Для виновницы торжества или для нескольких одновременно ставят качели. Девушка в особом наряде – в юбке из тапы – материи, изготовленной из луба, – украшенная цветами, с распущенными волосами, садится на качели, ее раскачивают родственники и друзья… Сходит с качелей она уже взрослой.

Орден за храбрость

Татуировка на груди у наших предков была наградой за храбрость на поле боя. Что-то изменилось сегодня? Награды за храбрость, достижения в науке и прочие отметки часто представлены в виде нагрудных брошей. Военные в XXI веке носят ордена на груди, просто орден теперь делается из металла и ткани. В чем отличие ордена от татуировки? В том, что он не всегда с тобой.

В племени оседж необходимо было совершить тринадцать подвигов, чтобы получить татуировку воина на грудь в виде изображения священного оружия – кремневого ножа.

Сегодня в России за смелые и решительные действия, совершенные при исполнении воинского, гражданского или служебного долга в условиях, сопряженных с риском для жизни, любой человек может получить орден за мужество. Знак изготовлен из серебра и представляет из себя крест, вписанный в круг. В центре его расположен государственный герб, от которого отходят лучи. Орденом награждены также женщины разных профессий, например, санитарка, спасшая пациентов от пожара, и летчица-испытатель. Также за мужество в спасении награждают и детей, справедливости ради, к сожалению, некоторых посмертно.

Поэтому храбрость – это качество, свойственное многим людям и не связанное с полом. Почет и хвала храбрым обеспечивали татуировки, в том числе и женщинам. В племени йоруба часто отмечали, что это испытание, которое нужно выдержать храбрым, чтобы их похвалили после того, как их болезненные татуировки на коже заживут. По сути, рисунки были приобретены до вступления в брак и готовили женщину к родам. Их наносили не все сразу, а постепенно, поскольку эстетическая составляющая была неразрывно связана с их ценностью.

Инициация необходима человеку, ему важно знать, что он нужен. Даже обмен подарками в любом обществе – это проверка связи. Татуировка была обменом рисунка, знака отличия от общества на то, что человек делает для общества.

Татуировка – это дорого

За татуировку всегда необходимо заплатить, например, на юге Эфиопии в наши дни за татуировку на лице необходимо в качестве платы отдать курицу, козленка, сорговое пиво. В чем еще ценность татуировки? Например, Ларс Крутак описывает племя цемай, на которое не нападало соседнее, так как считали их владеющими смертельной магией. Как видим, все вложения в татуировки окупались безопасностью. Выходит, татуировка – символический предок доспехов и щитов.

Ларс Крутак, американский исследователь татуировок и скарификации, антрополог, описывает современное нам племя скотоводов-кочевников на западе Сахары – фулани, которое еще известно как пеул. Эти скотоводы в XIX веке бежали из Нигерии, спасаясь от давления британских колониальных правителей и мусульманских вождей, и мигрировали на север, на равнины и саванны Нигера, где они бродят по обширной территории, простирающейся через несколько международных границ. Как сказал старейшина, «здесь мы вольны следовать нашим традициям, у нас есть место, чтобы передвигаться с нашими животными, когда и куда нам заблагорассудится».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Метод позволяет определить возраст органических останков до 55 000 лет путем измерения содержания в материале радиоактивного изотопа 14Се.

2

Даниэл Антуан в научном журнале Journal of Archeological Science отметил, что татуировки существуют и постарше. NewsScienceArchaeology // independent URL: https://www.independent.co.uk/news/science/archaeology/worlds-oldest-tattoo-egypt-mummy-british-museum-infrared-a8233536.html (дата обращения: Thursday 01 March 2018 01:00 GMT). Детали татуировок египетских мумий опубликованы в Journal of Archaeological Science. Темные пятна на его руке считались не важными до тех пор, пока в результате инфракрасного сканирования не выяснилось, что это татуировки, изображающие двух рогатых животных. Одно из них похоже на дикого быка с длинным хвостом и большими рогами, а второе, судя по всему, изображает гривистого барана с загнутыми рогами. На плече мумии женщины изображены четыре символа, похожие на букву S. На руке у нее символы, похожие на жезлы, которые использовались во время ритуальных танцев.

3

Палеонтолог Дэвид Мазерски и датчанин Серен Крог.

4

Джо Каммингс. Тату: Издание подготовлено к выставке 02.03-31.05.2020 г. ГМИИ им. А. С.Пушкина / Авт. текстов: Е. А. Анохина, П. Баго, С. Галио и др.; ред. Е .О. Новикова, К. А. Велиховская, Л. В. Платова. М.: ABCdesign, 2020. – 256 с.: ил.

5

Себастьян Галио. Интервью с Суа Сулуапе Алаиваа. Тату: Издание подготовлено к выставке 02.03-31.05.2020 г. ГМИИ им. А. С.Пушкина / Авт. текстов: Е. А. Анохина, П. Баго, С. Галио и др.; ред. Е .О. Новикова, К. А. Велиховская, Л. В. Платова. М.: ABCdesign, 2020. – 256 с.: ил.

6

Третий по величине остров в мире, единственный морской остров, разделенный между тремя государствами: Индонезией, Малайзией и Брунеем.

7

Леви-Стросс К. Печальные тропики / Клод Леви-Стросс; пер. с фр. Г. А. Матвеевой; науч. консультант и авт. предисл. Л. А. Файнберг. – М. : Мысль, 1984. – с. 83.