Философия тату

Татьяна Аксёнова

Философия тату

Я вглядываюсь в их черты пристально,

как Миклуха Маклай

в татуировку приближающихся дикарей.

И. Бродский. Те, кто не умирают

Откуда мой интерес к татуировке?

Интерес к татуировке возник у меня на фоне профессионального развития, я менеджер и преподаватель, кандидат философских наук, исследовавший молодежные субкультуры и их татуировки.

В академической среде не приняты татуировки, но среди студентов и коллег их становится все больше.

Среда моего воспитания: бабушка – врач-психиатр, мама – врач-терапевт. Они транслировали табу на тату. Не в последнюю очередь табу было связано с санитарными, антивирусными причинами (гепатитом и ВИЧ-инфекцией). Неотъемлемо от культурных представлений – у бабушек и прабабушек не было татуировок. Как врачи в силу профессии они имели доступ к телу. И тело часто рассказывало об истории человека с татуировкой. Татуировка в основном говорила о принадлежности человека к субкультуре – статусе человека вне формальной системы культуры (часто после репрессий, тюремной, армейской). Татуировка могла говорить о детском или юношеском баловстве, но чаще в больших количествах татуировки набивали в местах отчуждения – на зоне, поэтому татуировка часто в России с 1920-х по 1980-е годы означала для ее носителя печать отчуждения от общества.

У моей бабушки муж был начальником. У него на руке выбито имя, причем не бабушкино. Видно, что дед пытался надпись как-то удалить, будто стирал кожу наждаком. Так вот в детстве я спрашивала: «Дедушка, а что это за надпись?» А он в ответ молчал и удалялся. Никогда никому из внуков он не давал пояснений на этот счет. И мы понимали: это плохо – наносить тату. Дед не смел даже говорить об этом. То есть данная тема была настолько неприлична, табуирована, что ее никто не поднимал в семье. Когда бабушке было девяносто лет, я спросила про татуировку, и она с улыбкой пояснила, что это имя первой дедушкиной любви.

С этим табуированным отношением к татуировкам я вошла в XXI век и стала замечать, как меняется мир, как татуировка плотно вошла в жизнь современного человека.

Раньше я смотрела на красивую женщину с синим узором на плече и задавалась вопросом – зачем? Казалось, что возмущению моему не было предела, внутри просто все кричало. У меня перед глазами проносились все усилия человеческих цивилизаций по развитию технологий изготовления бумаги, красок, ниток, тканей, игл, развитие геологии, химии, добыча руд, развитие рукоделия, ювелирного искусства. И хотелось спросить: почему женщина не вышила этот «прекрасный» узор на блузке? Почему считает его красивым?

О чем же говорит тело девушки с большим количеством сердечек на теле? Ей не хватает любви? Сердечко, потом еще одно и еще одно, и так по периметру всего тела. А зачем?

Иногда я смеялась (про себя, конечно, я же приличный человек) на этапе своего дикого необразованного сознания, вопрошая: ну почему он набил себе ананас? Это был такой вкусный ананас? Первый в жизни ананас? Или он сам вырастил ананас? Или в неимоверно сложных условиях добыл себе ананас? Согласитесь, что даже в этих вопросах есть смысл. Добыть (придумать, нарисовать и воспроизвести на коже) рисунок, который ты будешь носить всю жизнь – непростое решение и не такое уж и легкое в исполнении… Трудоемкое и серьезное решение.

Как-то в поезде я столкнулась в беседе с художником-оформителем, декоратором, которая вопрошала так же, как и я: а есть ли смысл в этих татуировках?

– Почему нет сюжета, истории какой-то? Часто не наблюдается даже эстетической красоты, – сетовала она.

В процессе изучения татуировок я настолько погрузилась в процесс, что считаю татуировку искусством. Я находила множество интереснейших экземпляров тату и делилась ими в своих сторисах в соцсетях… И не раз видела реакции совсем такие же, как у меня ранее, когда я была человеком «не в теме». Одна женщина мне писала: «Зачем они делают это со своим телом! Что с ними будет в восемьдесят лет! Тело будет старым и некрасивым».

Кстати, это один из самых смешных и нелогичных доводов. Как могут помешать татуировки на старом теле, если те, кто задают вопрос, считают его априори некрасивым? Зачем тогда люди делают дырочки в ушах и носят сережки до старости? Зачем люди носят одежду сейчас, если когда-то станут старыми? Скорее всего, этот вопрос произносится из-за рисков занесения инфекций в кожу, из-за того, что татуировки длительно были признаком тюремной субкультуры. Все, кто носит сережки, помнит, как непросто заживали мочки ушей. Я думаю, инстинктивно большинство людей без татуировок считают жертву тела под роспись болезненной и не экономичной, плату – несоразмерной результату.

За время изучения татуировок обыватель внутри меня умер, и появился ценитель особенно прекрасных работ. Я выставляла их в сторис и гордилась. Так, на фотографию татуировки – чертополох – в фотореализме, изысканно выполненную в цвете на женской руке, получила реакцию: «фу-фу-фу». Сказать, что я была разгневана, мало. Видимо, в этот момент я уже приблизилась к пониманию всего процесса тату, я стала соучастником сотен процессов нанесения татуировок, и меня чужое выражение задело. Я не позволяю себе писать другим людям «фу», пришлось попросить: «Не пишите мне так».

Однажды я ремонтировала телефон, мастер был в футболке. Его татуировки были агрессивными, покрывали полностью руки. Я его спросила: «Почему вы делаете татуировки? У вас их так много…» И он сказал мне: «Каждый раз я переживаю боль и хожу за ощущением того, что я перетерпел боль, что я смог выдержать».

Так у меня прибавилось размышлений в голове…

Выходит, нам, урбанизированным людям, зачем-то нужна боль. Вот обязательно дай боли такой, которая выносима?

И так я подошла к тому, чтобы ответить на все свои вопросы с точки зрения философии, антропологии. Зачем люди делают татуировки? Какой смысл они вкладывают в татуировку? В каком месте делают татуировки – это важно или нет? Осмысленно ли они выбирают сюжет-рисунок или случайно? Рисунок – это мысль?

Только исследуя феномен татуировки, я поняла, что история часто внутри человека. Я стала замечать, что количество татуировок становится все больше и больше, что в любой поликлинике, кафешке среди молодых людей летом можно разглядеть нательные рисунки. И лишь в процессе исследования, проникновения в суть тату у меня исчезла реакция непонимания.

Если говорить на языке философии, то понимание другого – это вникание в структурированный логичный рассказ человека, то есть нарратив, а также в контекст рассказа – «дискурс», в котором он воплощается. Что может позволить понять подтекст – те самые татуировки, которые являются вербализацией личностного смысла и опыта, которые безусловно соотнесены с системой общекультурных значений и социокультурным контекстом.

Именно для снятия межпоколенческого, межкультурного непонимания и задумана эта книга. Непонимание возникает на стыке культуры и субкультуры, табуированное веками для целых поколений, не может быстро стать приемлемым. Поэтому носителям табу, рассматривающим татуировку с точки зрения унаследованной культуры, это кажется часто неприемлемым, некрасивым.

Цель этой книги – не только дать исторические и медицинские знания о тату, но и в том числе предвидеть последствия того, чтобы быть тем, кто взвешивает, а потом делает.

Даже когда мы идем в картинные галереи и музеи, нам и там не все нравится, если мы не обучены смотреть и понимать, но мы не возмущаемся, ведь это давно признано мировой культурой искусством, что подтверждает платный вход в музей. Именно с этим непониманием связаны реакции родителей на неожиданное непривычное для них транслирование опыта их детей через татуировки. Разница во взглядах между поколениями – естественное явление, у каждого поколения свой хронотоп, соотношение времени и места, в котором они проживают свою историю и опыт.

Это, по сути, нормально, когда люди из культуры, где татуировки табуированы, у которых нет татуировок, редко любуются тату.

Что подтверждают люди с тату, рассказывающие, что чувствуют взгляды осуждения, что бабушка в автобусе может начать пристально смотреть, изучать. Это неприятно, но, как поясняют интервьюеры, не является основанием для того, чтобы перестать украшать себя. И это упорство в своей наррации, в праве на самовыражение, в выдерживании неприятного взгляда, неодобрения чужих и близких людей есть мотивация для исследования феномена современной татуировки.

Для лучшего понимания мысли, я хочу предоставить читателю/слушателю такую структуру материала: сначала идет рассказ о племенной татуировке, ее зарождении и проникновении в различные общества, значении, изменении ее контекста и о ее месте в современной культуре. Постепенно я хочу показать, что сама татуировка является рассказом (наррацией) личности, то есть подтекстом, зарисовкой к рассказу человека – героя истории с татуировкой.

В последней части книги будет рассказ о татуировках современных нам людей, интервью. Давайте предположим, а в научном мире говорят – выдвинем гипотезу, что у каждой современной татуировки есть глубокий смысл. Примерно такой же, как ген, отвечающий за цвет глаз. Я хочу показать, что тату в современной культуре детерминированы, то есть обусловлены самой культурой, и использовать смыслы превосходства нетатуированных людей к татуированным совсем не получится.

Поиску этого смысла «что для современного человека тату?», какое значение имеет рисунок, если я его хочу нанести, или нанес мой близкий человек, и посвящена книга. Эта книга есть интерпретирующая антропология и философия – наука о значениях действий современного человека.

Глава 1

.

История татуировки

Появление татуировки как абстрактного выражения сознания

Одним из первых вопросов, возникающих перед исследователем татуировки, является значение самого понятия «тату».

Согласно толковому словарю Ожегова, татуировка – это вытатуированные на теле узоры.

С точки зрения логики, человек разумный (Homo Sapiens) рисовал всегда. Как только мозг стал обладать сознанием, человек начал водить палочкой по песку, чтобы договориться со своими собратьями о понятиях и о работе, чтобы ее разделить, чтобы понять, кто куда идет. Антропологи считают, что рисунки как отражение реальности сопровождают человека на протяжении всей его истории, они существуют столько же, сколько и человек разумный. Не важно, где эти рисунки, – на камне, коже своей или животного, но они были. С точки зрения науки, поведение современного типа люди стали демонстрировать 60 000 лет назад. И хотя люди различаются между собой, два любых человека генетически схожи на 99 %. Из чего следует вывод, что где бы ни находился человек – на острове или материке, севере или юге, он ведет себя примерно одинаковым образом, именно поэтому ученые выделяют культурные универсалии, то есть типовые аспекты, имеющиеся во всех известных обществах на земном шаре. К культурным универсалиям также относится желание украшать тело, которое присуще всем людям и может иметь временную или постоянную форму (модификации, татуировки, пирсинг, клеймение, роспись тела, косметика и прическа, одежда, ювелирные изделия).

Тысячи лет назад люди были вынуждены маркировать тело, чтобы один человек, встретивший другого, понимал, из какого он племени, какого статуса – иерархии, кто его отец, мать, какие у него достижения. Тело было и паспортом, и трудовой книжкой. Тело оберегало от важнейшего табу – инцеста, подтверждая родовые связи.

Откуда нам это доподлинно известно?

Многочисленные исследования современных племенных культур подтвердили практику татуировки у людей, а исторические артефакты, найденные во многих уголках планеты, подтвердили, что ее наносили тысячелетия назад – возраст определен при помощи метода радиоизотопного датирования1.

Самые древние свидетельства о племенных татуировках восходят к эпохе неолита, то есть периоду, когда на Земле остался только один вид людей – хомо сапиенс, и этот вид совершил интеллектуальную революцию, перейдя от собирательства и охоты к производству – земледелию. Археологические находки точно указывают нам на характерные орудия труда и появление керамики и росписи по ней, а наличие рисунков на различных материалах позволяет сделать вывод о том, что человек в этот период рисовал на своей коже.

В 2018 году благодаря ультрафиолетовому фотографированию мумий и удалению с них одежд расширились знания о татуировках древности2. На двух мумиях возрастом не более 5351 года из небольшого поселения в Верхнем Египте были найдены татуировки. Гривистый баран и дикий бык на правой руке мумии молодого мужчины, S-образные знаки и один линейный знак на правом плече мумии женщины – первые татуировки-рисунки, сохранившиеся до наших дней.

Древнеегипетские мумии – не единственные подтверждения тату. Следующей по возрасту (на пятьдесят лет младше египетских) считается мумия ледяного человека Этци, найденная в 1991 году в районе итало-австрийской границы. Ее возраст оценивается примерно в 5300 лет. Именно находка этой мумии заставила ученых присмотреться ко всем мумиям. Шестьдесят одна татуировка Этци считается следами акупунктуры, то есть иглоукалывания, после которого в отверстия вводилось обезболивающее.

Находки татуированных мумий на территории России изменили бытующее мнение о том, что обычай нанесения татуировок возник в Юго-Западной Азии и оттуда распространился через Египет на все остальные части света, в Полинезию и Австралию, Америку.

Мумии с Алтая (Россия, плато Укок) хорошо сохранились благодаря заточению в лед, что вызвало большой интерес археологов по всему миру, так как в подобных условиях хорошо сохраняются древние вещи. Несколько дней археологи растапливали лед в погребальной камере и обнаружили шесть коней под седлами со сбруей, деревянную колоду из лиственницы, заколоченную бронзовыми гвоздями. Зачем это все усопшим? Для сопровождения в царство мертвых нужны татуировки, чтобы найти своих, давно ушедших родственников – так верили в те времена, 2300 лет назад.

Татуировки пасырыкской культуры, к которой относят алтайскую находку, считают одними из самых сложных и масштабных татуировок скифов железного века, конного народа русских степей и Кавказа. Потомками данной культуры считаются северные алтайцы, телеуты, горные шорцы, барабинские татары, а также скифы Причерноморья, о которых упоминал Геродот.

Серия татуировок скифского времени, найденная у мумий, – это изображение животных в динамике – в сценах охоты, терзания, выполненные в особом узнаваемом стиле. Сюжеты в стиле вечного образа круговорота смерти и жизни найдены на предметах быта из дерева, рогов, кожи и войлока. Они так впечатлили ценителей археологической татуировки, что те даже нанесли весь сюжет сцен с тела вождя на себя3.

Ученые считают, что скифские нательные знаки – это магическая передача свойств своему хозяину: люди пять тысяч лет назад верили, что, нанеся человеку рисунок, можно передать скорость и ловкость копытных, смелость и силу хищника.

Чарльз Дарвин (автор теории эволюции), основываясь на материалах этнографических исследований XIX века, также заключал, что тату в некотором роде служили для выживания вида, демонстрировали эволюционное преимущество. Возможно, Дарвин имел в виду под преимуществом навык абстрактно мыслить и передавать информацию письменно.

Выделение среди других индивидов как преимущество подтверждают и современные антропологи, описывающие, например, филиппинские племена, по традиции которых воин получал право сделать татуировку лишь после того, как убивал врага и отрезал ему голову. Самый татуированный мужчина был и самым желанным женихом, мог получить в жены одну из самых богато татуированных девушек (татуировки стоили недешево) и самых искусных (по мастерству рукоделия, например) невест.

Согласно летописям от Страбона и Иродиана, предки современных европейских народов (кельты и фракийцы) были татуированы. В хрониках китайской династии Цинь, III век до н. э., описаны мужские татуировки в виде водяных змеев и демонов для отпугивания злых духов4.

Татуировки – это общемировой феномен с долгой историей.

Так, в Африке слова, обозначающие татуировку и скарификацию, переводятся как «надписывать», «добиваться цели», «достигать успеха», «делать дизайн», «рисовать», «раскрашивать».

Известный во всем мире мастер самоанской ритуальной татуировки Суа Сулуaпе Алаиваа говорил, что «татау» может означать и «связывать, объединять» (например, когда связывают веревку, тоже используют слово «татау»), и в этом смысле он ощущал связь через искусство тату людей друг с другом5. Этот глубокий смысл, выраженный в тату – связи человека с человеком, человека с жизнью – и есть суть того, почему сегодня татуировки важны для многих людей.

Татуировка считается большинством антропологов магической, то есть наделяющей человека (по его мнению и ощущению) сверхвозможностями. Здесь важно понимать слово «магическая» правильно. Увидев слово «магия», многие начинают смеяться, считая, что это обозначение уместно для ненаучного подхода. Но именно научность отражает верное понимание этого слова, который может отразить смысл, который вкладывается в татуировку человеком, принимающим решение о рисунке, о месте нанесения его на тело, времени и сюжете. В этой книге «магический смысл татуировки» означает магическое мышление человека, живущего вне научного мировоззрения, позволяющего себе верить в волшебство, сакральность какого-либо особого обряда-ритуала.

Американский антрополог Джон Раш многие тату-практики описывает как сакральный ритуал, неотделимый от чувства боли. Хочу на это особенно обратить внимание: с точки зрения развития культуры важно, что изменения тела связаны с перенесением чувства боли и особым усилием, усердием, преодолением, терпением.

Американский антрополог Ларс Крутак подтверждает теорию наделения татуировок и скарификаций магическими свойствами собственными многочисленными исследованиями, интервью и фильмами про татуировки: они отражают магию, используются в качестве талисманов, многие символы связаны с плодородием или желанием подчеркнуть красоту мужчины или женщины. Есть знаки, оказывающие целебные свойства.

И, конечно, татуировка всегда была на стороне политики и стратификации. Татуировки были связаны с местом человека в обществе.

В подтверждение этого можно привести пример из тропической Африки прошлого века: ни один мужчина – гражданин Королевства Бини – без татуировок не мог пользоваться своей прерогативой членства в обществах, невозможно было попасть во дворец без татуировки. Более того, отсутствие татуировки в обществе бини означало, что человек был «чужим», татуировки предусматривались для всех слоев общества.

Деление на своих и чужих, не имеющих знаки отличия на теле, а значит, почти невидимых, недостойных, отличало статусную принадлежность ряда племен. Говорили, что в древние времена ни один мужчина племени бини не женился бы на женщине без татуировок. Этот обычай был подтвержден в более поздние времена небольшим количеством мужчин и женщин, которые продолжают носить рисунки своих предков. Например, одна женщина из племени бини сообщила (описывает Ларс Крутак), что сделала свои татуировки в возрасте тринадцати лет, сразу после первой менструации. Пять лет спустя, то есть к замужеству (в восемнадцать лет) ее торс был покрыт татуировками. Эти переходы во взрослую жизнь они называют «праздник надрезов», его могут организовывать родители или будущие мужья.

Коренные народы Борнео6 выработали целую концепцию bejalai – путешествие в иные земли. Эти путешествия по джунглям были и ради торговли, гостевых визитов родственникам, поиска новых женщин, мест для дома. И татуировка из такого путешествия была свидетельством памяти события. Сейчас привозят из путешествия сувениры, магниты и свои фотографии, сохраняя тем самым связь с событием.

Смысл татуировок

Не станем отрицать, что в любом действии есть практический смысл, так и татуировка в первую очередь – код-символ для распознания личности, что в доисторические, что и в наши времена.

Во времена открытия Нового света – Америки – капитан Кук стал привозить татуированных туземцев в Европу вместе со словом, обозначающим модификации, – «тату». И тогда в обществе наблюдалось надменное отрицательное отношение к татуировке как ко всему дикому и низкому. Такое отношение, по мнению великого антрополога Леви Стросса, совсем не красило интеллект и уровень развития европейца. Но стоит заметить, что и туземцы, видя нетатуированных европейцев, не испытывали к ним пиетета. И в табу, не забываем, всегда имеется практический смысл. То, что европейцы в процессе развития культуры отбросили «гравировку» кожи людей за ненадобностью, просто говорит о ином пути развития событий.

«Первобытные люди прекрасно владели техникой документооборота – передачей сообщений», – писал ученый Клод Леви-Стросс после путешествия в Новый свет, застав первобытную жизнь индейцев, обряды татуирования и разукрашивания себя. Он ставил первобытного человека в вопросах документации вровень с современником. Живопись первобытного человека – это борьба с животными и стихией.

Татуировки использовали при различных ритуалах инициации, в этом смысле тату связывало человека, которому оно наносилось, с культурой и традициями общества, в котором был придуман и воплощен рисунок тату. Для предков всех народов вопрос стоял практически иначе: как классифицировать людей и общество? Куда и как наносить человеку знаки отличия, чтобы они всегда были при нем? Как подчеркнуть значимость одних, способности других? Помним, что школ, училищ и институтов в древние времена не было, как и возможности выдавать аттестаты зрелости, дипломы и сертификаты.

Тату и ритуал

Классическое исследование ритуальных текстов индуизма, древнееврейских практик жертвоприношения, имеющихся в Библии, приводят ученых к выводу, что любая жертва (времени, отсутствия боли, да чего угодно) является для человека социальным обменом, даром. Человеку важно обменивать, этот процесс присутствует во всех обществах.

Методология анализа ритуала жертвоприношения позволяет провести параллели с татуировкой – ее нанесением и принесением в жертву старого тела личности, старого мировоззрения, самочувствия-телоощущения человека во благо изменений. Пристальное внимание к форме, последовательность ритуальных действий, символика места, времени, предметов, интерпретация процессов – все это присутствовало во всех ритуалах и есть сегодня в нанесении современных татуировок. И самое главное в жертвоприношении (как пишет социолог Марсель Мосс) и похожее, на мой взгляд, в татуировании, общая задача для ритуалов – это потребность в изменении статуса конкретного человека или объекта, необходимость создать что-то новое, относительно того, что было прежде.

Таким образом татуировка – это всегда ритуал преобразования внутреннего состояния. Это ритуал канализирования агрессивных импульсов, враждебных чувств, переживаний, страхов.

Можно предположить, что для гармоничного существования общества необходимо контейнировать зависть, тогда создается волшебство «общественного договора» – баланс индивида и общества. Где индивид удовлетворен положением вещей, где он их признает и обменивает на понимание того, как устроено его общество.

Мне представляется, что любой символ, произведенный на теле человека, был процессом превращения идеи в рисунок – процесс идеализации есть процесс осмысления, и он может канализировать агрессию.

Перенос ощущался людьми донаучного мировоззрения сакральным, волшебным образом. В современном же мире роль переносчика смыслов в другую плоскость реализации – абстрактную, в материально-идейном или физическом смысле выполняет тату-мастер, психолог, дизайнер, тренер по любому спорту, также как и жрец, он дает личности возможность совершить внутреннюю трансформацию, самоулучшение.

Марсель Мосс пишет, что нам, людям, необходим такой двойник – жертва, в которой можно помещать слишком интенсивные, невыносимые переживания. Помещение переживания в символ есть путь по осмыслению, придание формы (по-немецки gestalt – гештальт) чувствованию есть по сути его окончание, воплощение в выражение.

Я вижу сегодня этот процесс так: в обществе всегда есть место зависти в силу отличия индивидов. Чтобы эти отличия пережить, необходим ритуал, институализация отличий, необходимость их для общества. Утверждения важности каждого индивида. Помните у Сергея Михалкова: «Все значат что-то в жизни этой. И инженеры, и поэты. Кассиры, дворники, певцы. И музыканты, продавцы. Профессии много на планете, и все нужны, поверьте дети!».