Я найду тебя под тем олеандром

Анастасия Мальцева

Я найду тебя под тем олеандром

Глава 1

– Я подарю тебе эту звезду!

Вера вздохнула и отвернулась от ворковавшей на соседнем шезлонге парочки. Она отчётливо слышала скрежет кастрюли, а улыбавшаяся девушка явно советских мультиков не смотрела.

Обычно вечерами у скрытого в потёмках бассейна никого не оставалось, и можно было упоительно зачитываться электронными книгами в обнимку с местным котом с обрезанным ухом. Он укладывался на ноги, вальяжно и по-хозяйски предварительно их умяв, а потом долго и неподвижно мурчал себе под нос, пока без предупреждения не спрыгивал и не уходил вразвалочку по своим кошачьим делам.

Но сегодня об уединении можно было только мечтать. Эти двое никак не хотели уходить по своим делам, которые вряд ли сильно отличались от кошачьих. Девушка так и ластилась к этому мужику, бородатому и пахучему. Вера за несколько метров чуяла его ядрёный одеколон, больше похожий на отпугиватель для опоссумов. И можно было бы, наверное, пересесть подальше. Ну хоть немножечко. Все, абсолютно все остальные шезлонги были пустыми. Но Вера стоически держала позиции, тем более что на ней уже разместился мурчащий кошак.

Да и вообще, почему это она должна уходить? Она первая здесь уселась, а эти двое могли бы сами выбрать другое местечко. Но им было явно плевать на её присутствие, которого они, по всей видимости, не замечали. И Вера продолжала тихонько будто читать, хоть большую часть времени бегала по одной строчке и прислушивалась к воркованию этих двоих.

Поехать на Кипр одной было прекрасной идеей. Никаких «Вер, присмотри за Максиком» или «Вер, хлянь только, какой мужчина!». Все, почему-то буквально все Верины подружки мечтали поскорей выдать её за кого-нибудь замуж. Сами-то они давно семьями обзавелись и разродились. Кто-то уже по третьему кругу пошёл. А она всё ходила бобылём и только о карьере своей и думала. А карьера-то она что? Под бочок не ляжет и ласковым словом не назовёт.

Зато борщей не просит и задницу мыть не требует! И хоть Вера отшучивалась, она и впрямь думала, что в современных реалиях мужчина – зачастую обуза, а отношения – пережиток прошлого. И только в самых смелых своих фантазиях, когда уже немножечко подшофе после приятного фильма с обольстительным героем-красавцем, она могла представить себя то ли с ним, то ли с кем-то безумно похожим и забыть о принципах и рациональности.

– Я буду гладить твои веки своим языком.

Вера в сотый раз пробежалась по замыленной строчке. Глаза так выпучились, будто хотели подсесть к этим двоим поближе и наблюдать за ванильно-сахарной вакханалией. Нет, ну надо ж такое придумать… да и ладно там делать… право слово, и не такое случается… но зачем же облекать свои намерения в словоформу?..

Или он только на слова и способен? В конце концов, парочка тёрлась тут уже добрые полчаса, а до сих пор ни к чему существенному так и не перешла.

Вера приметила их ещё утром, когда они познакомились за завтраком. Точнее, бородач познакомился с девушкой. Казалось, он был раза в два-полтора старше неё. Девушке на вид было чуть больше двадцати, а ему – все сорок. Раскаченный такой мужичок, который наверняка расставлял ноги в метро, потому что и впрямь не получалось их сдвинуть. Познакомился он нетривиально, отчего Вера тут же оторвалась от своего кофе и книги.

– Девушка, а у вас сопля торчит!

Та, конечно же, засмущалась, потянулась за салфеткой, но мужичок уже держал свою наготове и вытер её козявочный нос. После чего присел за девушкин столик и стал окучивать новыми невообразимыми фразами.

Днём они уже самозабвенно плескались в бассейне, и он заботливо придерживал её за тонкую талию, а к вечеру заманил в темноту и охаживал странными обещаниями и описаниями невообразимых возможностей.

Последовали чавкающие звуки, и осторожно, будто бы сама делала что-то дурное, Вера покосилась в сторону новоиспечённых любовников. Мужичок вытянул руку девушки и умащивал её смачными поцелуями. Доходил до плеча и делал изысканный разворот.

Со стороны выглядело это более чем безумно, но оторваться было просто-напросто невозможно. Несмотря на рвотные позывы, Вера заворожённо разглядывала умопомрачительный перфоманс.

– Ты такая сладкая.

Вера прикрыла рот, чтоб её не стошнило.

– Я бы так бы и съел тебя.

К горлу опять подкатило, а фантазия дорисовала жуткую картину: будто бы он изъяснялся вовсе не иносказательно, а и впрямь принялся жрать бедную девушку.

Нет, ну и такое бывает. Вера не раз читала об опасностях случайных связей. Ты же понятия не имеешь, что за человек с тобой рядом. Он может надеть любую маску, прикинуться самым прекрасным и замечательным, а на деле оказаться больным маньякам, готовым тебя расчленить.

Не так давно Вера слышала про историю одной девушки, которая познакомилась в интернете с молодым человеком. Они общались какое-то время, и наконец она пригласила его к себе в гости. Немножечко выпили, как это бывает, и тут она почувствовала, что ей поплохела. Отошла в туалет и оттуда набрала неотложку. Успела разве что сказать, что ей что-то подсыпали, и отключилась. К счастью, её успели спасти. Полицейские, вломившиеся в квартиру, застали такую картину: она лежит на кухонном столе, привязанная, а всё вокруг затянуто полиэтиленом. Неудавшийся любовник уже собирался приступать к расчленению.

Так вот Вера смотрела и думала, до чего же надо хотеть… быть отчаянной, чтобы в первый же день знакомства давать себя облизывать совершенно незнакомому мужику. Да ещё и такому…

– Сладкая моя, ты меня так заводишь, – теперь он перекинулся на другую руку, а девушка подхихикивала и ни капельки не сопротивлялась.

Вера насильно заставила себя вернуться к книге, но уже через пару повторных прочтений всё той же строки, снова стала коситься в сторону воркующей парочки.

– Я бы взял тебя прямо здесь.

А вот этого точно не надо… Его шёпоток становился всё более томным и глубоким, а хихиканья девушки прерывались вполне себе однозначными вздохами.

Господи боже мой, думала Вера, почему творят эту дичь они, а стыдно мне? Но с места не вставала. История в книге уже явно померкла перед разворачивающейся на её глазах реальностью. И ведь она просто хотела посидеть тут одна, как делала это уже три вечера к ряду. Звёздное небо, легкий ветерок в ветвях апельсинов, ласковый кот и книга. А тут такое…

На лобызания и межполовые взаимодействия она изрядно насмотрелась, отдыхая с семействами своих замужних подруг. Неужели даже в одинокой поездке она должна быть свидетелем чьих-то страстей?

И вместе с тем Веру немножечко возмущало, что он уже облобызал добрую половину тела девушки и до сих пор не прикоснулся к её губам. Непорядок.

Девушка тоненько застонала, когда мужик стал копошиться в её волосах. Вере разглядеть всё не удавалось – слишком темно. Но зато у неё было голосовое сопровождение, позволявшее дорисовать всю картину.

– Любишь, когда тебе лижут за ушком, да сучечка?

Вера поверить не могла, что кто-то действительно способен так изъясняться без тени улыбки. И что кого-то это может ещё привлекать.

Они продолжали свою возню и приближались к той грани, за которой Веру могли бы назвать вуаеристкой. Но именно в этот момент, как и всегда, без каких-либо предупреждений котик спрыгнул и пошёл в сторону их шезлонга.

Видимо, почуяв некоторую конкуренцию, он решил обозначить, чья это всё-таки территория. Повернулся к ним задом, задрал хвост и пометил шезлонг.

Оба тут же стали принюхиваться и оглядыватьcя по сторонам.

И наконец заметили Веру.

Девушка с криком вскочила, запуталась в шлёпанце и, выписывая странные кренделя, рухнула в воду.

Вот теперь уж точно пора.

Вера быстренько слиняла, пока они не успели хорошенечко её разглядеть и записать в местные извращенки.

Теперь, сидя на своём балконе, Вера разглядывала темноту внизу и слушала радостные крики девушки и мужика, плескавшихся в бассейне. Купаться после восьми вроде как запрещалось, но никто не прибегал с требованиями покинуть воду. Ну а кто Вера такая, чтоб осуждать?

В каждый из трёх предыдущих вечеров, да и немножечко в этот – пока не пришла любвеобильная пара – Вера думала о том, как было бы хорошо поплавать тут одной, пока все напиваются в баре или сидят по номерам. Но нельзя, так нельзя. С табличками она спорить не может. Глупость сказал утверждавший, что правила существуют для того, чтобы их нарушать. Правила нужны для порядка. А иначе будет хаос и полная неразбериха.

Но вот эти двое правило нарушили, а хаос не наступил. Разве что неразбериха в Вериной голове.

Снизу чиркнуло колёсико зажигалки и потянуло дымом. Как жаль, что не было правила не курить. Вера чертыхнулась и спряталась в номер. Белый, почти что безликий. Кровать, зеркало, стул. Плитка на полу, холодившая ноги. И это было ой как кстати в течение жаркого дня, но вот прохладными вечерами приходилось возиться с тапочками, которые каждый раз то гнулись, то слипались и не пускали в себя замёрзшие ноги.

Кондиционер тихонько урчал, осушая воздух. Телевизор висел на стене чёрным пятном и лишь красненьким огонёчком подманивал: ну включи, ну давай же.

Ну уж нет, она же не дура! Отвалить кучу денег, чтобы смотреть в номере телек? На балконе не посидишь, у бассейна – тоже. Может быть, прогуляться перед сном по округе? Территория отеля была крохотной – разве что бассейн да и сад, в который никого не пускали. На него можно было смотреть через перегородку и любоваться цветением или плодами. Ну и котом, точившим о стволы когти.

Вера накинула кофту, сунула ноги в ортопедические балетки и спустилась на первый этаж по лестнице, чтобы не столкнуться с кем-нибудь в лифте. Девушка на ресепшн пожелала доброго вечера на чистом русском, хотя по гордому профилю можно было с уверенностью утверждать о её греческом происхождении. Как выглядели коренные киприоты, Вера не знала.

Улица обдала её влажной прохладой, смешанной с остатками дневной жары и сладкими ароматами. В июне, казалось, цвело всё, хотя бывалые утверждали, что в мае всё ещё круче. Но привыкшая к московским сиреням и яблоням Вера терялась в обилии красок. Розовые, жёлтые, красные и малиновые цветы были повсюду. Они свисали с деревьев или вальяжно располагались на их разлапистых кронах, торчали на кустах и обвивали стены и стволы гордых пальм. Идти хоть сколько-то далеко от отеля оказалось сложной задачей. Вера уставилась в практически непроглядную тьму. Да и куда идти-то? Шагать вдоль дороги? До этого на Кипре она не была и выбирала тур, ориентируясь по фото номеров и столовой. А вот о точке на карте не подумала.

Справа от выхода был мини-парк на пару лавочек и беседку, прилегающий к отелю. Ну что ж, на безрыбье, как говорится. Вера шагнула в прогал между кустов с плотными листьями и опустилась на лавку.

Хм… посидим.

Она глубоко вдохнула, пытаясь уловить все запахи разом и каждый по отдельности. Тихо шумела листва, будто деревья перебирали зелёными пальцами. Время от времени вдалеке проезжала машина, нарушая размеренное дыхание вечера. И Вера снова возвращалась в своих размышлениях к той чудаковатой парочке. Никак не могла отпустить мысль об их наглой выходке с бассейном, о его пошлых речах, и о предосудительной готовности девушки стать лёгкой добычей. И не столько её смущала распущенность – да кто в наше время будет думать о такой ерунде? – сколько о её пугающей доверчивости и своего рода безбашенности. А может быть, даже и глупости.

Ветер провёл по плечу веточкой олеандра, и Вера обернулась, уже представив себя сказочной принцессой. Сейчас она затанцует с цветами и вольётся в соловьиные трели. Вместо чуда единения с природой, она вскочила с криком, почти как давеча та сумасбродная девчонка.

Под олеандром лежал незнакомый мужик и тянул к ней свою руку.

Вера уже собиралась бежать, но мужик прохрипел что-то и стал вроде как задыхаться.

Допился. Допился, чёрт бы его побрал. Ну а её какая печаль, если какой-то бухарик загнётся под сенью цветущих кустарников?

И всё же Вера повременила с побегом.

– Эй… ду ю спик русиш?

Тот только сипел, всё тише и тише.

Вера подошла поближе и посветила в него телефоном. С красного отёкшего лица на неё смотрели голубые глаза. Ясные и умоляющие.

От незнакомца не несло перегаром, да и краснота была вовсе не алкоголической. Но она всё же спросила:

– Вы пили?

Он еле покачал головой.

– Что-то случилось?

Моргнул и снова уставился на неё.

Вера уставилась в ответ. И что ей теперь делать? Тащить его на себе или оставить валяться в кустах? Нет, ну это как-то не по-человечески. А тащить она его точно не сможет.

Тихо, еле слышно мужик что-то шептал.

– А? – Вера никак не могла разобрать, что он бормочет.

Снова засипел, но безуспешно.

На свой страх и риск она присела рядом на корточки. Хоть бы не маньяк, устроивший ловушку для жертвы. И ведь ловко придумал. А Вера ещё возмущалась глупости той девчонки.

Она приблизила к мужику ухо и только тогда еле разборчиво расслышала отчаянное:

– Врача…

– Там! Там, – после короткого спринта Вера сама уже задыхалась. Она влетела в отель и бросилась на ресепшен. – Человеку плохо! Врача!

Благо, в отеле всегда присутствовал медработник, и девушка с ресепшен мигом его позвала. Не прошло и минуты, он уже осматривал пациента.

Вера стояла в сторонке, кутаясь в кофту, и наблюдала, как тот всадил больному в плечо два укола.

После пары долгих мгновений из-под кустов раздался яростный вдох, и доктор заулыбался.

– Жить будет, – ресепшионистка показала Вере большой палец.

Она неловко ответила ей тем же, стушевалась и вернулась в отель.

Лёжа в кровати под звуки надрывающегося соседского грудничка, она раз за разом прокручивала в голове сегодняшний вечер. Приди она чуточку позже, успела ли бы помочь этому мужику? А что, если бы не пришла?

Глава 2

Утро брезжило сквозь щель между штор. Вера встала выспавшаяся и обновлённая. Новый день, новые впечатления. Она раздвинула шторы полностью и открыла балкон. Вдохнула всей грудью и тут же резко выдохнула, торопливо запирая дверь. Опять этот… нехороший сосед снизу дымил и отравлял ей воздух и отдых. И как такое терпеть?

– Сволочь!

Не успела Таня разразиться гневной тирадой, как в стену постучали, мол, давай там потише. От стука проснулся тот самый грудничок, который не раз не давал ей уснуть, и понеслась ругань недовольных родителей.

Вера наспех приняла душ, оделась и спустилась к ресепшен.

– М, понимать вас, – уже новая девушка с чуть менее хорошим русским сделала сочувствующее лицо. – Но мы не мочь сделать ничего. Не запрещать курить балкон.

– Тогда, может, вы найдёте мне другой номер?

– О… простить меня, но номер нет. Номер только в подвал.

– Что, простите? Какой подвал?

– Есть номер без окно и балкон. Никто не курить.

Вера тяжело вздохнула.

– Спасибо, я подумаю.

И ушла на завтрак.

Так испортить утро, конечно, надо уметь. И почему бы не запретить курение на всей территории отеля кроме специально отведённых мест? Это казалось настолько же логичным, насколько и мысль о том, что грудничку из соседнего номера было абсолютно фиолетово, где отдыхать: на Кипре, Сейшелах или на даче.

В столь ранний час народу в буфете было полтора человека. Ряды столов вдоль стен пустовали, начищенные до блеска. Со стен смотрели барельефы, стилизованные под античность. Справа от входа поджидала кофе-машина, готовая приготовить хоть эспрессо, хоть капучино.

По центру тянулся длинный постамент с подсветкой и всевозможными блюдами на разный вкус и запрос. Тут были и десять видов листовых салатов, овощей и приправ, чтобы собрать свой здоровый завтрак. И злаки, и фрукты, йогурты, яйца во всех невообразимых вариациях, нарезки, сосиски и выпечка.

Играли тихие средиземноморские мотивы. Из сплошных окон в пол светило яркое солнце, обещая безоблачный день.

Вера налила чёрный кофе, взяла омлет, тосты, сыр, масло и джем. Набрала сочных фруктов и села за дальний стол лицом к залу, чтобы ни в коем случае никто не застал её врасплох, подойдя со спины.

Ела медленно, с удовольствием. И параллельно читала. Чужие истории помогали ей не думать об отчётах и цифрах, о недовольном начальстве и необязательных поставщиках.

Потихоньку народ просыпался, принося в столовую разговоры и запахи. Сочные ароматы жареного бекона и яиц перебивали не менее насыщенные перегары и утренняя несвежесть. Вера подмечала каждого постояльца и мысленно, как в табличку эксель, вносила его в ячейку номера. Этот массивный отец семейства с двойным подбородком и животом – из третьей двери справа вниз по коридору. Его цветастые шорты так и кричали: «Я – турист! Я, мать вашу, турииист!!!». Картину завершал свежий загар цвета варёного рака и обвешанная фото и видеокамерами жена. Они сели на противоположном ряду, чему Вера была искренне рада. Два непоседливых ребёнка лет пяти и семи бегали за едой каждую минуту и в конце концов разбили пару тарелок. В том числе от такого она и стремилась сбежать, когда решила ехать отдыхать без привычной компании.

Пришла пара немцев в растянутых шортах из номера напротив. Оба светлые, с лицами, похожими на бульдожьи. Они сонно переговаривались, набирая еду в тарелки, а потом после, по всей видимости, шутки принялись смеяться. И тут же лица из бульдожьих превратились в ясные и лучезарные, такие добрые и наивные, что Вера сама чуточку улыбнулась. Отсмеявшись, они снова нахмурились и продолжили набирать сосиски, яичницы и бекон.

А вот и тот самый сосед-курильщик, так портивший её отдых. Он был высоким, худым и отстранённым. Пришёл с большой кружкой пива, взятой на баре в лобби, поставил её на пустой стол и пошёл наливать себе кофе.

Следом появилась пожилая семейная пара из номера у лифта. Они были такими бодрыми, что никак не могли удержаться на месте. Походка у старичка была пружинистой и лёгкой, и со спины могло показаться, что это какой-то молодой паренёк в бежевом лёгком костюмчике.

А это… так… Вера сузила глаза. Кто это? Какой-то новый постоялец в синих шортах и серой футболке. Высокий брюнет с шерстяными ногами. Не худосочный, как курильщик-сосед, – явно в зале завсегдатай, но не жрёт анаболики, как вчерашний обольститель у бассейна. Вера выпрямилась, сама того не заметив. А этот побегал глазками по залу и остановился взглядом на ней. И тут же пошёл в её сторону, продолжая смотреть и теперь уже улыбаться.

Вера обернулась назад. Может, он на кого-то за ней таращился. Но нет, её-то стол был последним. А он всё шёл, ловко увернулся от бросившегося под ноги ребёнка поджаренного толстяка и наконец встал прям перед Верой.

– Доброе утро!

– Эм… доброе, – Вере пришлось запрокинуть голову. Она тоже улыбнулась и тут же себя одёрнула. Не для этого она сюда приехала. Нужно передохнуть от вечных авралов, чтобы быть готовой к новым. Романтические знакомства в её планы никак не входили. А такой красавчик вряд ли подойдёт для бесцельных светских бесед.

– Я просто хотел сказать «спасибо».

– З-за что?..

Вера разглядывала его в полном недоумении. Хотя что-то в нём казалось знакомым. Но что?

– За то, что жизнь мне спасли.

– Э… – и тут она аж рот разинула. Глаза. Те самые голубые глаза, ясные и светлые, которые она видела у вчерашнего опухшего мужика. – Так это вы были… в кустах, что ли?

Он неловко почесал затылок и развёл руками, мол – собственной персоной.

– Ой… а я вас и не узнала…

– Я бы и сам себя не узнал. Не против? – он указал на стул.

– А, да-да, конечно.

Он сел и стащил кубик сыра из её тарелки. Какая бесцеремонность!

– Если б не вы, я бы там и остался. Спасибо.

– Да не… то есть пожалуйста. «Не за что» тут, наверное, не подходит, – Вера глупенько засмеялась и опять себя прервала. За сыр тоже мог бы поблагодарить.

– Ну да, моя жизнь, думаю, вполне себе ценная штука, – он показал набор ровных зубов. Резцы были чуть длинней остальных, отчего линия приобретала задорный изгиб. Вера засмотрелась на них и опять начала улыбаться.

Да уже прекрати! Хватит с тебя книг, моря и солнца.

– Я Андрей, кстати, – он протянул руку, и Вера протянула свою в ответ. Где-то на задворках промелькнула мысль, что он сейчас её поцелует. Руку, конечно. Но Андрей просто её пожал, почти полностью спрятав в своей огромной ладони.

– Вера.

– Я верил, что ты меня спасёшь, – он опять улыбался, а Вера поджала губы от столь фамильярного перехода на «ты». – Одна тут? – он заглотил ещё один кубик сыра, и Вера подвинула тарелку к нему.

– Угощайся, – прозвучало больше как «а не охренел ли ты?».

Но Андрей и глазом не моргнул. Взял очередной кусочек и съел.

– Спасибо. Ну так как?

– Что как?

– Одна или с кем-то?

Вера вздохнула. Смотрела сосредоточенно, будто решала в уме сложную задачу. Сказать, как есть, или соврать? Внутри боролись крайне нежелательный интерес и злость на то, что Андрей этот интерес вызывал. Ну и на то, что он жрал её сыр.

– Ну как сказать?..

– Да как есть, так и скажи. Или ты поиграть любишь? – он стащил очередной кубик сыра, и Вера опять притянула тарелку к себе. Съела аж два куска. Чтобы поделом было.

– Вы знаете, Андрей. Мне, вообще-то, не до игр.

– Ого, вон как. Ну ладно, – он встал и пошёл к шведскому столу. Сделав пару, шагов обернулся. Сказал: – В любом случае, ещё раз спасибо, – и с концами ушёл.

Вера осела и оттолкнула тарелку с этим чёртовым сыром.

И что это было? «Мне, вообще-то, не до игр»! Она мысленно передразнила себя и спрятала вспыхнувшее лицо в ладони. Ну какая же дура! И кто, вообще, в этом мире так говорит? Кроме полных идиоток!

Пока она сгорала со стыда, Андрей набрал гору сыра и прочей снеди и уселся за первый попавшийся столик к Вере спиной.

Электронная книга по-прежнему светилась на столе, не вызывая никакого интереса. Какая разница, что там происходит с Джоудами и зарезанной ими свиньёй? Какая разница, когда тут, в реальности, Вера стала разговаривать далеко не как героиня великих романов, а как девка из дешёвого бульварного чтива?

– Не до игр… – она покачала головой и ещё тише повторила: – Не до игр, блин.

В конце концов, она могла повести себя, как нормальный человек. Будь он не столь привлекателен, неужели стала бы его так отшивать? Подруги бы точно записали её в чокнутые. Нет, ну серьёзно, обозлиться на мужика за то, что он слишком хорош.

«Клиника, это клиника, моя дорогая!» – прозвучало в голове со знакомым попискиванием лучшей подруги. И хоть вроде хотелось ей позвонить, записать голосовое, чтобы поплакаться, но Вера понимала, к чему эта исповедь приведёт.

Вместо завтрака она сидела и спорила с голосами в голове. Объясняла им, что дело вовсе не в его мускулах, глазах и улыбке. Он просто, грубо говоря, охренел. Кто ему давал право обращаться на «ты»? А сыр ему кто разрешал брать? Ну да, сыра этого на шведском столе куча, ну и что? Пошёл бы и взял. Ну или спросил бы хотя бы.

Пока Вера отражала нападки воображаемых друзей, за соседний столик уселись уже знакомые любвеобильные товарищи. Широкая спина качка загородила сидевшую в отдалении спину Андрея. Из сердца вон, как говорится.

Пах качок снова ядрёно, как огурец, вымоченный в уксусной кислоте. Жилет-стрингер свисал с могучих плеч на тоненьких лямках-соплях, обнажая то, на что Вера предпочла бы не смотреть. Он набрал себе целую гору яиц и притащил собственный шейкер со странного цвета бурдой.

После недолгой словесной прелюдии со сравнением сладких булочек и округлостей спутницы, он принялся кормить её с рук, смачно причмокивая и вздыхая.

Давно пропавший аппетит окончательно сдох, и Вера встала из-за стола. Прихватив электронную книгу, решительно направилась к выходу и надеялась остаться незамеченной Андреем.

Проходя мимо него, она старалась смотреть только вперёд, но боковым зрением заметила, что он не обратил на неё никакого внимания. Выдохнула и прибавила шагу.

Вот и ладненько. Но отчего-то взгрустнулось.

– Дорогая моя, ну скажи мне, ты дура? – как и следовала ожидать, лучшая подруга поведения Вериного не поняла. – Ты меня, конечно, извини, и я тебе не в обиду, но ты нормальная, вообще?

– Ага, Арин, прям спасибо. Именно для этого я тебе и звоню.

В номере было прохладно от разошедшегося кондиционера. Вера сидела на стуле и смотрела сквозь балконную дверь. На небе не было ни облачка, и яркое солнце расползалось по нему белым пятном.

– Нет, ну хорошо, Вер, а для чего? Ты мне скажи, ты ожидала чего-то другого? В кое-то веке тебе кто-то понравился, а ты, прости господи, в игры с ним не собираешься играть. Уж поиграла бы. С его погремушкой, – трубка визгливо захохотала, и Вера отодвинула телефон.