Ведьминский круг. Мифы Аталии 2

– Мяун принёс… – начала Дарка, но вдруг осеклась, внимательно посмотрев на брата. – А ты что здесь делаешь? – спросила она. – Уходи..

– Ха, – кивнул ей Аким. – Слышал? Уходи, – сказал он, щёлкнув пальцами в сторону Мяуна.

– Спасибо, – Дарка успела схватить Мяуна за руку, когда он проходил мимо, и посмотрела ему прямо в глаза.

Аким скривился – она его ещё и благодарила.

– Быстрее, – поторопил он артефаткора, указывая ему на выход.

Мяун молча поравнялся с дверью, вышел из комнаты и, мельком взглянув на Акима хотел уйти. Из соседней комнаты выглянула Рин.

– Чего шумите? – спросила Рин, зевая.

Её глаза задержались на Мяуне и на двери, из которой он выходил. Она поджала губы, едва сдерживая усмешку.

– Господин Учур, – протянула она с лёгкой насмешкой, – смотрю, ясная вам больше не мешает в лавке.

Мяун, спокойно игнорируя старшего брата и сестру Дарки, покинул их квартиру.

Аким, стоявший у входа в комнату Дарки, проводил артефактора взглядом. Он скрестил руки на груди, затем перевёл недовольный взгляд на Рин.

Дарка выскочила из комнаты, сверкая недовольным взглядом в сторону брата.

– Вам кто разрешал в мои дела лезть? – возмутилась она. – У меня холодно было, и он принёс артефакт, чтобы согреть комнату.

– Я видел, – хмыкнул Аким. Он окинул сестру взглядом, задержавшись на её припухших губах. – Что он и сам не прочь был тебя согреть. До такой степени холодно, сестра?

Дарка скривилась, её лицо покраснело от возмущения.

– Не твоё дело! – отрезала она, затем с силой захлопнула дверь прямо перед его носом.

Рин стояла в стороне, наблюдая за происходящим. Ситуация её откровенно веселила. Она с насмешкой посмотрела на Акима, который выглядел раздражённым.

– Не знала, что тебя так волнуют Даркины отношения, – произнесла она с усмешкой. – Пусть делают что хотят.

– Иди спать, – скривился Аким, бросив на неё косой взгляд, и направился в свою комнату.

Тем временем Дарка, укутанная в одеяло Мяуна, сидела в своей комнате, обняв Мокшу. Она крепче прижимала лемура к себе, хотя его шипение и попытки вырваться говорили, что ему это явно не нравилось. Девушка совсем не чувствовала запаха, который мог бы принадлежать Мяуну, но ей всё равно казалось, что одеяло согревало её по-особенному.

Её щеки всё ещё пылали, а сердце гулко билось в груди. Мысли о недавнем мгновении с Мяуном не покидали её. Дарка мечтала, чтобы он снова оказался рядом, чтобы она могла держать его за руку, смотреть ему в глаза и говорить всю ночь напролёт.

Глава 5. Опасность артефактов

Утро понедельника Дарка провела в ванной, спокойно игнорируя возмущённые крики Рин за дверью. Она тщательно подбирала украшения: заплетала в волосы ленты, примеряла новые бусы и фенечки, купленные в субботу. Длинная свободная юбка и облегающий топ завершали образ, вдохновлённый одной из ведьм, увиденных накануне.

– Дарка! – недовольно раздалось снаружи. – Ты там уснула? Выходи уже!

Но Дарка лишь улыбнулась своему отражению в зеркале и крикнула в ответ:

– Пять минут!

Снаружи голос Рин становился всё громче и раздражённее:

– ВЫ-ХО-ДИ! – проговорила она, теперь уже барабаня в дверь обеими руками.

Из своей комнаты выглянул Аким. Он прищурился, наблюдая за разгорячённой сестрой, и усмехнулся, скрестив руки на груди.

– Ей же теперь нужно хорошо выглядеть для нашего Мяуна, – насмешливо произнёс он, наклонив голову.

Рин зло покосилась на брата, а затем, скривив лицо, показала ему семейным жестом всё, что она о нём думала.

В этот момент дверь ванной открылась, и Дарка, подхватив все свои вещи, вышла, сияя, словно солнце. Она обняла стоящую к ней спиной Рин.

– Доброе всем утро! – пропела Дарка старшим.

Рин быстро отмахнулась от Дарки, пробормотав что-то невнятное, и тут же скрылась в ванной комнате, громко захлопнув за собой дверь. Дарка только улыбнулась, ничуть не расстроенная. Она повернулась к брату, широко раскинула руки и обняла его. Она была готова дарить свою любовь всем, кто хотел её… и даже тем, кто не хотел.

– Проводить тебя до школы? – с насмешкой спросил он, обнимая её в ответ.

– Не надо, – мягко отказалась Дарка. Проигнорировав его смешок, она подхватила свои вещи и направилась к выходу.

– Как же так! – поддразнил Аким, шагая следом. – Ты же сама меня просила каждый день тебя водить… говорила в комнате моей порядок наведешь, вещи отправишь стираться… Я согласен.

Дарка остановилась у самого выхода, обернулась и нахмурилась:

– Для начала тебе, – она сморщила нос, – нужно хотя бы зубы почистить.

Сказав это, она захлопнула дверь за собой, раздраженно закатывая глаза, ведь из-за двери раздался раскатистый смех брата.

Юная госпожа Сонах быстро позабыла о насмешках брата. Прикусывая губу, она осторожно спускалась по лестнице, пригибаясь, чтобы быстрее увидеть Мяуна. Сердце стучало всё сильнее, и Дарка никак не могла справиться с волнением.

– Доброе утро! – весело воскликнула Дарка, спускаясь с последней ступеньки.

Она без удовольствия посмотрела на пустые полки стеллажей, за выходные все смели и теперь Мяун был был занят.

– Мяун? – позвала она, делая несколько шагов вперёд.

– Внизу! – раздался приглушённый голос из-под лестницы. – Сейчас поднимусь.

Дарка подошла к выходу в подвал и осторожно выглянула вниз, надеясь увидеть его лицо, но вместо этого заметила лишь мелькнувшую тень.

– Завтрак на столе, – послышался его голос. – Я скоро.

Её плечи чуть опустились, она недовольно фыркнула и подошла к столу. На деревянной поверхности уже остывали кофе и булочки с мясом. Дарка машинально взяла одну из булочек, но аппетит как будто пропал.

"опять он со своими артефактами", – подумала она, откусив кусочек. Вкус еды показался ей пресным, и Дарка уныло размешала кофе ложкой.

Через несколько минут Мяун появился наверху, вытирая руки тряпкой. Его волосы слегка растрепались, на щеках виднелись тёмные пятна – то ли масло, то ли пыль.

– Доброе утро, – Дарка тут же поднялась, улыбаясь ему.

Мяун поднял руки, показывая запачканные пальцы.

– Дай две минуты, руки помою – и можем идти, – бросил он, поднимаясь на второй этаж.

Дарка опустилась обратно на стул, нахмурив брови. Она тихо выдохнула, глядя на пустую чашку. "Ну и ладно", – подумала она, пытаясь подавить лёгкое разочарование.

Выйдя из лавки, она встала на крыльце, прикрывая глаза от морозного воздуха. Дарка зябко куталась в тёплый свитер, её ноги нервно переступали с пятки на носок.

"Мокшу надо было взять", – мелькнула мысль. Она вспомнила, как лемур остался в спальне, уютно устроившись на подушке рядом с согревающим артефактом.

– Пойдём, – наконец позвал её Мяун, протягивая руку.

Дарка схватила его ладонь, и на её лице вновь расцвела улыбка. Все её сомнения и обиды исчезли.

– Как спалось? – спросил Мяун, не замечая, что из окна комнаты Рин за ними наблюдали старшие брат и сестра Дарки.

– Очень жарко! – Дарка едва не фыркнула. – Хотела выключить артефакт, но Мокша не дал. Ему, видите ли холодно всё время!

Мяун коротко усмехнулся.

– Кстати! Я знаешь, что придумала? – Дарка вдруг остановилась, заставив и Мяуна замереть. Она приподняла голову и с блеском в глазах заглянула ему в лицо.

Эта мысль поселилась у неё в голове ещё тогда, когда они бродили по рынку. Дарка вспомнила, как неудобно было всё время скрываться под капюшоном. Именно тогда в её голове и зародилась идея, которая, по её мнению, была просто гениальной.

– Что придумала? – осторожно уточнил Мяун.

– Я знаю, с каким артефактом тебя точно примут в ассоциацию артефакторов Исы!

Мяун приподнял брови, бросив на неё вопросительный взгляд. Невзначай напоминая, что он уже приготовил артефакт на соревнования.

– Громкоговоритель? – фыркнула она, закатив глаза. – Да кому он нужен?

Мяун тяжело выдохнул, коротко усмехнувшись. Дарка, ясная душа, так уникально поддерживала и верила в него, вот уже второй раз.

– У меня идея лучше! Маленький кулончик, который будет скрывать мою энергию, как плащ! Вот такой же!

Прежде чем он успел что-либо сказать, Дарка потянулась к серебряной звезде, висевшей на его груди. Мяун нахмурился и испуганно отступил, но девушка его опередила. Она смело коснулась звезды. Её лицо мгновенно исказилось от боли. Она громко вскрикнула и, отдёрнув руку, сделала шаг назад.

– Он обжёг меня… – прошептала Дарка, прижимая обожжённую ладонь к груди. Светлые брови сошлись на переносице, а её взгляд впился в Мяуна.

Мяун поспешно снял с себя звезду. Этот артефакт был единственным на его теле, выполненным исключительно с использованием тёмных символов и магии, без участия рун.

– Извини… я… – пробормотал он, убирая звезду в карман.

Дарка посмотрела на свои пальцы, которые покраснели. Она нахмурилась, выпрямилась и отодвинула кофту Мяуна в сторону, обнажая свободную майку под ней.

– Что ты делаешь? – спросил Мяун, приподнимая брови и наблюдая за сосредоточенным лицом Дарки.

Но она шикнула на него, чтобы замолчал, и положила руку прямо на его грудь, осторожно касаясь кожи, где была выбита звезда.

– Фух, – выдохнула Дарка. – Всё в порядке, я могу тебя трогать.

Тем не менее, она поочерёдно дотронулась до всех его татуировок, которые были открыты её взгляду: на шее, на лице. Мяун, засмеявшись, отступил от неё.

– Я уберу символы тьмы, которые ношу, – ответил он, прикладывая руку к её лицу.

Дарка улыбнулась, взяла его руку и направилась дальше, к Дому Света.

Первое, что бросилось в глаза Мяуну, – вокруг Дома Света было больше стражи, чем обычно. В стороне стоял Морт, который кивком показал ему, чтобы он подошёл.

Мяун негромко сказал Дарке, чтобы она дождалась его после занятий. Не заметив, как она потянулась к нему для объятий, он мягко подтолкнул её к очереди, а сам направился к Морту.

***

День Акима шёл прекрасно до того момента, как его безумная сестра узнала, что Тамас забрал Калабхити. И устроила ему истерику:

– Это наш меч! Ты не имел права передавать его, даже другу отца! Да какой он друг, если мы его в жизни не видели?!

Слова сестры резали слух. Она негодовала, не понимая, как можно доверять тому, кого они едва знали. И, конечно, успела испортить Акиму всё настроение.

Он бы посмотрел, на неё на его месте. Забрала ли он в тот момент меч у Тамаса. Он в ту ночь едва понимал, что происходило, и двигался на чистом адреналине и силе меча.

Аким добрался до поля, но Тамаса там не было. Он раздосадовано выдохнул, опустился на деревянную скамью и постучал пальцами по колену, стараясь унять растущее раздражение. Время тянулось невыносимо медленно.

Только через двадцать минут появился Тамас. Он шёл спокойно, держа в руках меч, заботливо завернутый в кожаный чехол.

Шея зачесалась и словно нагрелась, как только Аким почувствовал рядом Калабхити. Даже сквозь кожаный чехол пробивался слабый свет – символы меча зажглись, откликаясь на присутствие своего хозяина.

Голова ордена внимательно посмотрел на юношу и, недолго думая, кинул ему меч.

– Почему ты не сказал, что Калабхити приняла тебя своим хозяином? – спросил Тамас.

– Я не знал, что должен был, – ответил Аким, нахмурившись.

– Должен, – отрезал Тамас. – Полагаю, твой отец не обучил тебя контролировать Калабхити. Пользоваться мечом, который может взять твой разум под полный контроль, опасно не только для тебя, но и для твоих сослуживцев. Ты подверг их опасности.

"Опасности", – Аким дёрнул головой в сторону. Как Тамас вообще мог это говорить? После всего, что тогда произошло? Его сердце неприятно сжалось.

– Сослуживцев, которых вы с капитаном без раздумий облили огнём? – с горечью спросил он. События той ночи не отпускали его, давили тяжелым грузом каждый день.

Тамас некоторое время молча смотрел на юношу, будто обдумывал его слова, а затем, сохраняя спокойствие, продолжил:

– Любой меч, управление которым не требует мастерства, опасен, – произнёс он ровным голосом. – Либо ты подчиняешь его, либо он подчиняет тебя.

Он сделал шаг вперёд, внимательно глядя на Акима:

– Чтобы твой дух стал сильнее, ты должен укрепить свою физическую подготовку. Я лично займусь твоей тренировкой. До тех пор, пока я не дам разрешения, ты не имеешь права использовать Калабхити в настоящих боях. Это приказ. И его же я передам Кирии.

Аким дёрнул лицом, поджал губы и, встретив взгляд Тамаса, выдавил:

– Мне выдали обычный меч, и в самый нужный момент он рассыпался на крошки, не выдержав моей энергии…

– Это лишь значит, – жёстко перебил его Тамас, перекрывая голос юноши, – что ты не способен контролировать свою силу даже с обычным мечом. До Калабхити тебе ещё далеко.

Аким вскочил на ноги, пылая от негодования. Всё, что говорил Тамас, казалось несправедливым. Он был в ситуации…

Тамас поднял руку, призывая его успокоиться. Затем спокойно отошёл к сиденьям, снял с себя тяжёлый плащ и размял руки, прежде чем продолжить:

– Да, ситуация была опасная. Ты сделал всё, чтобы выжить. Я здесь не для того, чтобы обсуждать, кто прав, а кто виноват. Я здесь, чтобы научить тебя управляться с Калабхити.

Аким кивнул, заставляя себя успокоиться. Спорить с Тамасом было бессмысленно, как и пытаться доказать свою правоту. Он хотел одного – научиться управляться с мечом отца.

– С физическими тренировками… каждый день, – добавил Тамас. – Ты справишься сам. А со мной будешь работать над управлением Калабхити.

Сам Тамас, однако, не был готов к физическим упражнениям. Меч Акмата был опасен даже в руках ребёнка, если тот обладал нужными для него качествами. Поэтому он кивнул Акиму и коротко приказал:

– Начни с разминки. Шесть кругов и десять отжиманий.

С этими словами Тамас опустился на скамью и прикрыл глаза. Прохладный утренний ветер ласково касался его лица, помогая остудить разгорячённую голову.

Мысли унесли его далеко от тренировочного поля. Он давно понимал: отправлять духов в первые линии боя, где их косил огонь чистильщиков, было безумием. Ещё до того, как покинуть Орден, Акмат мечтал занять место Головы и отменить это жестокое правило. Но Тамас, получив власть, так и не решился на этот шаг. Как не странно, но большинство людей в совете короля считали, что такой устой работал как надо.

Аким, завершив упражнения, остановился перед Тамасом. Тот молча кинул ему Калабхити, поднимаясь со своего места. Сонах ловко поймал меч, сжал его рукоять и на мгновение прикрыл глаза. Этот жест не ускользнул от внимания Тамаса.

Меч начал мгновенно проникать в сознание юноши. На шее Акима засветились три с половиной знака имени Калабхити, и он дёрнул шеей, чувствуя, как символы обжигают кожу. Кожаный чехол, в который был обёрнут меч, рассыпался в прах.

Тамас недовольно поморщился. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз сражался против Калабхити. Тем не менее, он намеренно выпустил мощь некроманта, чтобы спровоцировать меч и разжечь его желание. Скинув тяжёлый плащ, Тамас остался в лёгкой одежде, подходящей для боя.

Взяв свой лучший меч, он влил в него магическую силу, чтобы защитить оружие от разрушительной мощи Калабхити.

– Когда атакуешь меня, – начал Тамас, его голос звучал твёрдо, – не поддавайся желаниям меча. Помни: это ты контролируешь Калабхити, даже если это причиняет боль. Никогда не позволяй мечу взять верх над тобой.

Тамас поднял меч, готовясь к бою.

***

Дарка предполагала, что Енисей захочет поговорить с ней в понедельник, но не ожидала, что для этого он соберёт всех ясных, лекарей и ректорат. Подойдя к залу, куда её позвали, она замерла на мгновение.

У входа стоял высокий мужчина с улыбкой на лице. Его глаза странно поблёскивали, каким-то маниакальным светом. Дарка невольно замедлила шаг. Мужчина чуть наклонился вперёд, рукой указывая на дверь, словно приглашая её пройти. Затем отступил в сторону, давая дорогу.

Дарка бросила на него косой взгляд, чувствуя необъяснимую дрожь. Медленно проходя мимо, она заметила символ глаза, вышитый серебряной нитью на его куртке.

Внутри просторного зала Дарку сразу встретил взгляд Енисея, главного лекаря госпиталя. Он поднялся с места и кивком указал ей занять место в стороне от остальных ясных.

Атмосфера в зале была напряжённой. Ясные тихо переговаривались время от времени, кидая взгляды в сторону юной Сонах. Дарка осторожно устроилась на краю стула, чувствуя себя как на экзамене.

Дверь открылась снова, и в зал вошёл Морт. Его тяжёлый шаг, раздражённое выражение лица и хмурый взгляд быстро заполнили пространство. Он обвёл собравшихся недовольным взглядом.

– Зачем меня вызвали? – резко спросил он, не утруждая себя приветствием.

Взгляд Морта остановился на Дарке. В его глазах мелькнуло что-то между интересом и скрытым раздражением, будто он уже заранее знал, что это собрание доставит ему только проблемы. Особенно если они касались ясной из рода Сонах.

Енисей мягко кашлянул, привлекая внимание собравшихся. Поднявшись с места, он медленно обвёл взглядом зал, прежде чем заговорить.

– Господин Морт, – начал он с лёгким наклоном головы, отдавая дань уважения. – Госпожа Амедичи, – учтиво добавил он, обращаясь к Акрне. Та коротко кивнула, разрешая продолжить. – На прошлой неделе, в пятницу вечером, вы отправили нам трёх раненых некромантов на лечение.

Морт кивнул в ответ, его лицо оставалось каменным. Но в голове уже мелькали мысли: "Неужели они собрались отказаться их лечить? Из-за шэвена… Было бы даже забавно увидеть, как ясные устроят бунт." Едва заметная усмешка дрогнула в уголках его губ.

– Каково их состояние? – строго спросила Акрна.

– Мы делаем всё возможное, чтобы поддерживать их жизнь, но, как выяснилось, мы не можем их вылечить, – сдержанно ответил Енисей, стараясь говорить ровным, нейтральным тоном.

Дарка резко поднялась со своего места, её лицо покраснело от вспыхнувшего негодования. Она не собиралась выслушивать обвинения в свою сторону.

– Эти некроманты напали на моего проводника… на моего шэвена! – в её голосе зазвучала сталь. – И это моё право отказать им в лечении!

Несколько ясных переглянулись, в зале зашептались, напряжение росло. Морт медленно перевёл взгляд на Дарку.

Енисей обернулся к девушке и произнёс:

– Дарка, вы забываете, что речь идёт о жизнях. И ваш личный конфликт с этими некромантами не даёт вам права принимать такие решения.

– Зачем вы позвали госпожу Дарку их лечить? – с удивлением спросила Акрна, подняв руку, чтобы успокоить ясных, которые зашумели ещё громче.

Енисей нахмурился и, сделав шаг к Акрне и Морту, проговорил:

– Это была ошибка наших помощников. Они не знали, что некроманты пострадали от рук друга госпожи Дарки, который, по их словам, защищал её интересы.

Дарка вздрогнула, услышав эти слова. Друга? Мяун? Они говорят о Мяуне? Она нахмурилась, осмысливая услышанное.

– Что вы имеете в виду? – спросила она, её голос дрогнул. – Кто их ранил?

Морт, стоявший неподалёку, тихо усмехнулся и произнёс:

– Их ранил Мяун разумеется. Кто ещё?

Дарка потрясённо уставилась на следователя.

– Мяун – тёмный маг из семьи некромантов, который выбрал путь артефакторики, – произнёс Морт с тихой насмешкой. Пусть ясная знает, с кем она решила связаться. Судя по всему, она не имела ни малейшего представления, что из себя представляет Мяун.

Её лицо застыло, слова никак не укладывались у неё в голове. Она смотрела в одну точку, пытаясь найти объяснение.

– Он сильно ранил их, – продолжил Морт, он продолжал прямо смотреть на ясную, специально расшатывая её внутреннее равновесие. – И я отправил их в госпиталь ясных, чтобы его самого не отправили в тюрьму.

Мяуна могли отправить в тюрьму? Её пальцы дрожали, сжимая край парты. Запрет, который она наложила… Даже сама Дарка не смогла бы его снять. Единственный способ обойти запрет рода Эвата, насколько ей было известно, заключался в том, чтобы совершить нечто по-настоящему великое, значительное для всего мира.

– В чем проблема? – спросил Морт, прерывая её размышления. Ему наскучило наблюдать за сменой эмоций на лице ясной. – Вылечите их, и всё.

Дарка опустила взгляд на сцепленные руки, её голос едва слышно дрогнул:

– Я наложила запрет… рода Эвата…

Морт хмыкнул, но тут же замолк, встретившись взглядом с Акрной. Та тяжело вздохнула, опустившись обратно в кресло.

– Тогда отправьте их в медицинский отсек некромантов, – бросил Морт раздражённо. – Чего вы хотите от нас?

– Мы хотим, чтобы вы объяснили нашей Дарке, почему стоит убрать запрет.

Морт скривился и бросил недовольный взгляд на Акрну.

– Это же Академия, – говорил он. – Дайте им курсы собственной истории что ли, вы же наняли историка. – Морт покачал головой, не в силах поверить, что слушал такую чушь. – Она не может отменить его, – произнёс он Енисею, покидая аудиторию.

Дарка бросилась следом за Мортом, догоняя его в коридоре. Услышав её быстрые шаги, следователь обернулся. Девушка схватила его за руку. Морт заметно поморщился, но выдёргивать руку не стал.

– Я не знала, что Мяун ранил их, – произнесла Дарка, глядя на него широко раскрытыми глазами. – … и не разрешила их лечить, – она тяжело дышала, пытаясь справиться с волнением. – Но…

– Госпожа Сонах, – спокойно начал Морт. – Вы из рода некромантов и должны знать, что нас мало заботит отказ в лечении. Скорее, это достойно уважения.

– Но Мяун… – Дарка сжала его руку крепче, не в силах отпустить.

– И Мяун тёмный маг, помните об этом, – сказал он, кивая ей.

Он хотел уйти, но Дарка даже не думала отпускать его руку, крепко сжимая. Морт раздражённо дернул рукой.

– Его теперь отправят в тюрьму? – выдохнула она.

«Фу», – подумал Морт, осознав, что она беспокоилось ни о том, что Мяун так сильно ранил некромантов, а что он отправится в тюрьму.

– Обещаю вам, по этой причине он не отправится в тюрьму, – произнёс Морт.

– По этой? – Дарка нахмурилась, не отрывая от него взгляда.

– Почему бы вам самой не проследить, чтобы он сдуру никого не убил, – сухо ответил Морт.

Наконец ему удалось освободить руку. Он чуть склонил голову – формальный жест, принятый у ясных, – и направился прочь. Впереди его ждали дела, гораздо важнее, чем эти разговоры. Пусть Мяун сам разбирается со своими проблемами.

Глава 6. Блуд

Морт давно собирался проверить Блуда, но до последнего надеялся, что ему удастся вызвать его на официальный допрос. Когда стало ясно, что дело даже не дойдёт до суда, следователь решил посетить его неофициально.

Блуд громко заявлял, что ясная всё выдумала. У него даже нашлось алиби: в момент похищения ясных его отряд находился на службе, и все подтвердили его присутствие. Это заставило Морта задуматься о причастности всего четвёртого взвода.

Капитан вошёл в камеру, внимательно осматривая всё вокруг. На первый взгляд она больше напоминала уютный кабинет, чем место для заключённых. Взгляд следователя задержался на лице Блуда: некромант выглядел измождённым. Тени под глазами, покрасневший нос и нервные движения выдавали внутреннее напряжение.

Блуд некоторое время молча смотрел на Морта, словно не верил, что тот действительно пришёл.

– Капитан? – удивлённо и с заметным напряжением произнёс он, приложив руку к вискам и медленно массируя их. – Наконец пришел сообщить, что я свободен?

– Не совсем, – спокойно ответил Морт, входя внутрь. Он кивнул стражнику, чтобы тот закрыл за ним дверь, и сел напротив некроманта.

– Выглядишь неважно, – заметил он, скрестив руки на груди.

– Пришёл узнать о моём здоровье? – Блуд усмехнулся с лёгким сарказмом. – Я тронут.

– Ты допросил ту ясную? – неожиданно спросил Блуд, резко выпрямившись на стуле. – Что посмела обвинить меня?

– Что? – Морт слегка приподнял бровь.

– Разве ты не должен выполнять свою работу? – Блуд закатил глаза, но тут же поморщился, схватившись за виски. Ещё один приступ боли – пульсирующий и обжигающий.

– Уверен, моя работа заключается в другом. Я защищаю ясных, не допрашиваю их, – спокойно ответил Морт, внимательно наблюдая за реакцией некроманта.

Блуд раздражённо закатил глаза. Работа Морта и всех в страже, всех нищебродов без имени рода, это служить королю и им.

– Слушай, капитан. Какая-то девица перепутала меня с кем-то и решила обвинить в похищении. И внушила ей это Рин Сонах. Никогда не думал, что попаду в передрягу из-за бабы. С каких пор у них вообще есть право голоса?

Он опустился на стол локтями, уже двумя руками массируя свои виски. Поднял взгляд на Морта. Тот смотрел на него без какого-либо сочувствия.

– Как интересно ты устроился, – произнёс Морт. – А как насчёт того, что ясные не способны врать?

– Я же сказал, – раздражённо ответил Блуд, – её заставила Рин Сонах. Я у неё веду боевую некромантию. И эта сука заточила на меня зуб по какой-то только ей известной логике. – Пока он говорил, его тело всё сильнее раскачивалось. Блуд массировал виски и морщился, словно от невыносимой боли. Его голос становился всё глуше и злей: – Поэтому я считаю, что совет должен прислушаться к парням из Тени. И забрать их права.