Апокалипсис второго пришествия

Но, когда я принялся читать дальше, я понял, что наказание змея – это не главное; ибо прочёл я:

«Жене сказал: умножая, умножу скорбь твою в беременности твоей. В болезни будешь рожать детей; и к мужу твоему влечение твоё, и он будет господствовать над тобой.»

Прочитал, и снова задумался; а почему это Бог обращается не по имени, а величает её женой? Не упоминая при этом имени Адама – её мужа. Или это описка того, кто внимал гласу Божьему? Тогда почему эту ошибку, в будущем, так и не исправили?

Это первый «ляп» в этом изречении, на который я обратил внимание.

– А что, был и второй? – проявил интерес Иешшу.

– Был. И если ты его не заметил, то повтори это изречение ещё раз… и оно тебе откроется. Если нет, то я его открою. Получается так, что верность жены своему мужу – это Божье проклятие. А вовсе не добродетель. Но, тогда получается, что до этого проклятия Ева была свободна в выборе партнёра. Вопрос только – кого?.. И вот тут у меня возникла крамольная мысль о предназначении Евы в качестве утехи… для самого Господа; ибо, чем ещё можно объяснить подобную вспышку Божьего гнева, как не ревностью?

– Ты хочешь сказать, что Бог создал женщину, как существо, свободное от каких-либо моральных устоев? – задал Иешшу встречный вопрос. – Существо, не замечающее разницы между светозарным образом Создателя и человеком, созданным из праха земного.

– Может, раньше и замечала, – спокойно произнёс незнакомец, – но, вкусив плод познания, поняла, что Адам ближе ей по физиологии и по духу. Чем это светозарное творение, чей облик недоступен для взгляда человеческого – иначе смерть!.. Но, позволь мне дальше делиться своими сомнениями.

– Послушай, Нечестивый, – чуть ли не взмолился Иешшу, – у меня был сегодня тяжёлый день. Мне пришлось много ходить и много говорить. И теперь я хочу только одного: уснуть. Тем более, что и завтра мне предстоит такой же трудный день.

– Пожалуй, ты прав, – согласился незнакомец, исчезая. – Отдыхай…

Глава3:

Весь следующий день, с утра и до позднего вечера, Иешшу провёл в дороге. Сопровождаемый учениками шагал он по пыльным тропам от селения к селению, рассказывал внимающим его людям о Царствии Небесном, притчами поучал их правильным и праведным делам. Проповедовал:

«Счастлив, внимающий моему слову. Для него открыта дорога в Райский Сад. Надо только жизнью и делом подтверждать согласие с моими словами. Счастливы чистые разумом; ибо от них не требуется каких либо подтверждений. Они уже зачислены Господом Богом – Отцом моим – в Царствие Небесное…»

Ученики же расхаживали между слушающих Учителя людей и в пол голоса, чтобы не заглушать речей Учителя, рассказывали о чудесах, якобы сотворённых Иешшу…

В одном из селений вышел вдруг из толпы Некто и заявил:

– Вот, читал я Священное Писание и были там строки, что Рай был посажен в Эдеме между четырёх рек. Земных рек. Так почему же ты говоришь нам о Рае Небесном?

– Ты прав, внимательно прочитавший Писание, – ответил ему Иешшу, – Рай действительно был когда-то на Земле. Но, счищая Потопом скверну с лика Земли, Бог переместил его в один из своих беспредельных небесных чертогов. Чтобы спасти его обитателей от гибели.

– Тогда, почему Он сейчас его обратно не возвращает? – не унимался в своём вопрошающем невежестве Некто.

– Он его вернёт, – ответил ему Иешшу. – Обязательно вернёт.

– Когда же?

– Сразу же, как только Земля и люди на Земле очистятся от скверны греха, – ответил ему Иешшу и последовал дальше.

Поздним вечером, забравшись в свой шатёр, он с удовольствием вытянулся на козьих шкурах и, смежив веки, приказал себе немедленно заснуть.

Была у него надежда, что вчерашний его собеседник не станет тревожить его во сне, но…

«И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простёр он руки своей, и не взял так же от дерева жизни и не вкусил, и не стал жить вечно…»

– Как думаешь, брат мой, кого имел ввиду Господь Бог, произнося слово «нас»? – поинтересовался незнакомец у Иешшу, чьё тело продолжало спать, но сознание уже бодрствовало. – Себя – Триединого? Или Бог-Отец и Бог-Сын были существами вполне самостоятельными? Но тут же возникает вопрос о Боге-Святом Духе; насколько он правомочен в самостоятельном существовании и не скрывается ли что-то (или кто-то) за этим термином?

– Прочь!.. Прочь дурные мысли! – замычал Иешшу сквозь сон – Скорее, гони их от себя. И сам… сам, тоже прочь, – добавил, постепенно успокаиваясь.

– Хорошо, брат мой, – согласился незнакомец с Иешшу, – только позволь немного тебя повеселить.

И, не дожидаясь ответного согласия, продекламировал:

«И выслал его Господь Бог из сада Эдемского, И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Эдемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни.»

Заинтересованный словами «херувим» и «пламенный меч обращающийся», занялся я поисками их понятий в других книгах. Увы поиски в прошлом и настоящем были бесполезны. Ни в одной Книге, даже в Священном Писании, не нашёл я этих пояснений. Но я не поддался отчаянию и направился в будущее. Да, мой брат, Отец наш, в знак признания моих заслуг, наградил меня способностью управлять временем. И вот там, в первом же храме, среди изображений угодников, святых, ангелов, архангелов и серафимов я обнаружил детские мордашки в обрамлении из крылышек. На мой вопрос: «Кто они такие?» – мне ответили: «Херувимы.» И что олицетворяют они, согласно церковным канонам, души умерших младенцев, ещё не успевших нагрузиться земными грехами…

– Подожди, о каких изображениях ты говоришь? – перебил Иешшу незнакомца. – Разве не запрещает наша вера живых созданий, обладающих душой, изображать?

– Ты прав, Иешшу, запрещает, но ваши потомки отвергли этот запрет и не только тебя изображают, но… и Господа Бога.

– Но, как?!. – воскликнул потрясённо Иешшу. – Как можно изобразить то, чего никогда не видел?!

– А как фантазия подскажет, – усмехнулся незнакомец. – У них, например, он похож на старика с белой окладистой бородой и такой же белой головой. Но я, с твоего позволения, всё-таки вернусь к херувимам. Ну, не злодей ли наш Отец, что привлёк к охране дерева жизни столь слабое и невинное существо. Я даже боюсь представить, как это ирреальное создание примется размахивать пламенным мечом обращающимся, отгоняя от дерева жизни желающих полакомиться запретными плодами.

– А почему бы и нет, – не согласился с ним Иешшу. – Мало ли какую силу вдохнул в него Создатель.

– Да какую бы силу не вдохнул, меч-то ему нечем держать!.. – сердито воскликнул незнакомец. – У него же ни рук, ни ног, ни тела…

Он помолчал немного, успокаиваясь, затем продолжил:

– Но не это меня обеспокоило. Меня взволновал очень даже непростой вопрос: за что Бог изгнал из Рая Адама и Еву? Если за ослушание своему наказу, то придётся признать, что Он так же обидчив, как и простой человек. И вычеркнуть из списка Его добродетелей такие понятия, как «терпимость» и «всепрощение» Или же всё-таки проступок их был настолько тяжек, что никак не мог быть прощён?.. Что же, тогда, за тайну они узнали, поев плод с «древа познания добра и зла»? Какую зловещую тайну узнали они против воли Господа Бога? Уж не открылось ли Адаму знание, что создан он не Господом Богом, а совсем другим существом?..

– Например: тобой, – усмехнулся Иешшу.

– Почему бы и нет, – усмехнулся в ответ незнакомец. – Между прочим один из твоих учеников, по имени Иоанн, скажет однажды: «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть…»

И вот уже столетие за столетием прокручивают церковники это число в своих воспалённых мозгах ради того лишь, чтобы соединить его с моим именем, которого теперь никто не знает. Хотя кое-кто ещё помнит, что оно несёт в себе два составляющих: свет и огонь. И во многих языках оно звучит образно этим корням. Денница, Светозар, Светоносный. Или просто: Несущий Свет.

Не правда ли, очень странные имена присвоили люди «Воплощённому Злу»?

А всё почему? Мне кажется; потому, что в отличие от Церкви я пытаюсь создать человеку хорошие условия жизни здесь, на Земле. Причём при его жизни, а не после смерти, как сулит ему Церковь. Так неужели обладание такими жизненными ценностями, как: здоровье и любовь; богатство и счастье; долгая жизнь и лёгкая смерть… и многое другое, что так жаждет и к чему стремится человек в этой жизни несчётное крат опаснее и страшнее того, что натворила и будет творить Церковь во славу Господню?..

Неужели все будущие войны, развязанные Церковью, и угробившие народу больше, чем пропало в моих, якобы, «сетях», и есть олицетворение Любви, Доброты, Милосердия и Всепрощения Божьего?.. А сгоревшие на кострах святейшей… Святейшей!.. инквизиции люди, обвинённые в ереси и противоборстве Богу?..

Или это всё мои происки ради того лишь, чтобы ввергнуть человечество в пучину алчности, стяжательства, лжи и корыстолюбия?

А что Отец наш; Господь Бог?.. Что же он не вмешивается и не останавливает волею своей или могуществом своим это беспощадное уничтожение собственных «образов и подобий»?

И следующая мысль, не менее крамольная, пришла ко мне: «А властен ли вообще Господь надо мной? Над моим телом, моим духом, моими мыслями, наконец?.. И хватит ли мне силы и желания продолжить своё крамольное истолкование Священного Писания?..»

Но… делать нечего; история должна идти своим путём. Особенно; история человечества в интерпретации Священного Писания:

«Адам познал Еву, жену свою; и она зачала и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от господа. И ещё родила брата его Авеля,»

Тут я задумался, что скрывается за странной фразой первой женщины: «приобрела я человека от господа…»? Насколько я помнил, Бог в своём проклятии назвал Адама господином над нею. И что же; Ева ставит Адама чуть ли не вровень с Богом, называя его «господом». Не прямая ли тут крамола? Не возникает ли подозрение в прямом участии истинного «господа» в зачатии Каина?..

– Не знаю, как тебе, но мне этот вариант не очень-то по душе, – возразил Иешшу незнакомцу, – это опять бросает тень прелюбодеяния на нашу праматерь. Поэтому я предпочту, чтобы отцом Каина был Адам. Как и Авеля.

– Пусть будет так, – согласился незнакомец, – тем более, что в дальнейшем они проявили себя вполне достойным образом: «И был Авель пастырь овец; а Каин был земледелец.» – то есть, занимались вполне достойными делами. И всё бы сложилось хорошо, если бы…

– О, я знаю, что ты хочешь сказать!.. – воскликнул Иешшу: «Спустя несколько времени, Каин принёс от плодов земли дар господу. И Авель так же принёс от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его. А на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился, и поникло лицо его.»

– Браво, Иешшу, ты действительно хорошо знаешь Священное Писание! – воскликнул незнакомец. – Но, почему… почему никто из толкователей не обратил своё внимание на эту фразу. А ведь это было первое, поощрённое Богом, жертвоприношение!.. Первое убийство живого существа, за которое Бог даже не наказал, а наоборот: похвалил и наградил своей милостью. Ты можешь мне возразить, что здесь нет никакого убийства, и Авель свой дар в живом виде представил.

– И возражу, – сердито откликнулся Иешшу. – Согласись, что Авель пас овец не только ради жертвоприношений, но и для собственного пропитания, Поэтому говорить о жертвоприношении, как о первом убийстве нелепо. И я думаю, что Авель и раньше убивал овец и ягнят для пропитания своей семьи. И Бог поощрял это действо.

– Но вспомни, что сказал Господь, сотворив первых людей, – тут же перехватил инициативу незнакомец: «Вот, я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого есть плод древесный, сеющий семя: вам сие будет в пищу.»

– Заметь, Иешшу, не мясо и тук, а плоды, принесённые Каином в дар Богу. Вот и ответь мне, брат мой, за что пострадал Каин, неукоснительно выполняющий Божий завет, и употребляющий только растительную пищу? Получается, что Бог, призрев на дары Авеля и отвергнув дары Каина – сам же свой завет и нарушил. Только не говори, что я слишком сильно размахнулся, обвиняя Бога чуть ли не в клятвопреступлении, и что Слово Божье нерушимо. Каин тоже в это верил, а получилось вот что:

«И сказал господь (бог) Каину: почему ты огорчился? И от чего поникло лицо твое? Если делаешь доброе, то не поднимешь ли лица? А если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечёт тебя к себе, но ты господствуй над ним.»

Какое лицемерие! Каин неукоснительно исполняет божий завет, и что же получает он в ответ? Унижение перед младшим братом да насмешку. И ещё угрозу, что вполне естественная реакция Каина на обиду не доведёт его до добра.

И ведь так оно и получилось:

«И сказал Каин Авелю, брату своему: (пойдём в поле). И когда были они в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его.»

Согласись, Иешшу, совершенно необъяснимый поступок; Каин, совершивший убийство! К тому же не животного, а человека! Родители его – Адам и Ева – познавшие разницу между добром и злом; разве не научили его, что убийство человека – это самый страшный грех, и совершивший убийство тоже примет смерть? Они что… забыли сказать ему об этом? Или сами не знали? Тогда, за что же их из Рая изгнали?..

И потом: убить человека – это не колосок срезать, не яблоко с дерева сорвать. Для этого надо и навык иметь, и чтобы жертва не сопротивлялась. А ты можешь представить себе Авеля, безучастно наблюдающего, как Каин заносит камень над его головой?.. Или подступает с ножом (серпом), чтобы перерезать ему горло. Я так и не сумел этого представить.

Знаю… знаю; ты скажешь, что Каин напал на Авеля, когда тот повернулся к нему спиной. Но я всё равно не могу представить Каина готовым на убийство за всякую обиду. Земледелие, как профессия, больше к размышлениям склоняет, к долгому ожиданию результатов труда, а не к импульсивному действию, как охота или скотоводство. Тут действительно; зазеваешься: либо добычу упустишь, либо поголовья не досчитаешься.

И второй необъяснимый момент в этой истории – это поведение самого Бога. Всемогущий и Всеведущий, Он, тем не менее, не предупредил Авеля о грядущей беде. Хотя бы в благодарность за подношение. Не знаю, что ты об этом думаешь, но я усмотрел в этих строках намёк, что Бог специально спровоцировал Каина, в тайне надеясь душевно потрясти Адама.

– Почему Адама?.. – полюбопытствовал Иешшу. Он уже давно проснулся и, слушая незнакомца, мысленно искал контрдоводы речам незнакомца.

– Мне почему-то кажется, что только Авель был настоящим сыном Адама, в отличие от Каина, – ответил незнакомец. – Вспомни, что сказала Ева, когда понесла в первый раз: «Приобрела я человека от господа…» Про Авеля она такого почему-то не говорила. Получается, что Авеля она «приобрела» не от господа, поэтому Бог и выбрал его жертвой. А Каина – орудием преступления.

И ещё; мне почему-то кажется, что если Каин и убил своего брата, то произошло это совершенно спонтанно. В процессе ожесточённой перебранки или потасовки, а не по злому умыслу Каина, как пытается преподнести нам этот эпизод Священное Писание. Иначе следует признать, что исполнение божьих заповедей не удерживает человека от злых умыслов…

Иешшу увидел, как колыхнулся полог, закрывающий вход в шатёр и голос незнакомца произнёс:

– О, скоро Солнце взойдёт… Ладно, Иешшу, отдыхай, не буду больше отвлекать тебя сегодня праздными разговорами. До завтра…

Полог ещё раз колыхнулся… и больше уже не двигался.

Иешшу снова прилёг на шкуры и попытался заснуть, но это никак не получалось. В голове билась непрошеная мысль: «Почему же Бог позволил Каину убить брата?.. Неужели только потому, что Каин действительно его сын? Да нет, всё это глупость. А суть в том, что поступки человека обуславливаются свободой его выбора. Свободой воли. И не сам ли Господь провозгласил эту свободу превыше своих законов? То есть; человек волен поступать так, как подсказывает его совесть… И положительное в этой свободе воли в том, что она распространяется на все деяния человека, а не только на убийства. Вот так и скажу я завтра этому ночному «кошмару»…

И не заметил, как сон завладел его сознанием.

Глава4:

– Совершенно верно, брат мой, – согласился незнакомец с доводами Иешшу, – свобода воли, а так же выбора, действительно распространяется на все деяния человека. И человечество столько зла натворило, пользуясь этой свободой, что Богу пришлось дарить им скрижали с заветами, где на первом месте стоит именно «не убий».

Но об этом мы с тобой ещё поговорим, а пока предлагаю вернуться к вчерашнему разговору.

И продекламировал:

«Что ты сделал? Голос крови брата твоего вопиет ко мне от земли.»

Не цинизм ли это, брат мой, Иешшу? Знать преступный умысел Каина и не помешать ему в совершении убийства, но уличить последнего «голосом крови от земли…»

И конечно же; подошло время снова проявить Господний гнев: «Когда ты будешь возделывать землю, она не будет более давать силы своей для тебя: ты будешь изгнанником и скитальцем на земле.»

Припоминается мне, что нечто подобное такому наказанию, уже было проделано Богом по отношению к Адаму и Еве. То есть, он готовится подвергнуть Каина голодной смерти. А для пущей верности ещё и на изгнание. И опять же; вопреки Могуществу своему, не обрекает Каина на немедленную смерть, что было бы жестоко, но логически понятно. К тому же Он даже не пытается «вдохнуть» в тело Авеля новую душу. Или вернуть, хотя бы, старую. Почему так?.. Утрачена возможность совершать подобные «чудеса»? Или простое отсутствие желание заниматься этим? Мол, помеху сыну своему я устранил, а дальше пусть всё идёт своим чередом…

– Не богохульствуй! – гневно воскликнул Иешшу. – Господь Бог способен сотворить человека волею своей, но не прямым зачатием. Иначе Он не был бы Вечным.

– Браво!.. Браво, Иешшу! – воскликнул незнакомец. И даже беззвучно в ладоши поаплодировал. – Вот только дальнейшее поведение и Каина, и Бога снова наводят меня на нескромные мысли о разных отцах детей Евы.

«И сказал Каин Богу: наказание моё больше нежели снести можно. Вот ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьёт меня.»

Такое впечатление, что речь идёт о двух разных землях. Тебе так не кажется? На одной из них находятся: сам Бог, Каин, труп Авеля и Адам с Евой. А на другой, некие существа (люди?..), которых Каин боится даже больше, чем гнева Господня. И жизнь на той земле, похоже, неподвластна Богу…

– Но разве не сказал Господь: «… за то всякому, кто убьёт Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь (Бог) Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.» – торжествующе воскликнул Иешшу, глядя в ту сторону темноты шатра, где, по его мнению, должен был таиться незнакомец.

– Браво Иешшу, – усмехнулся тот в ответ. – Ещё раз браво. Ты всё чаще включаешься в разговор, и это меня радует. Это значит, что тебя интересует эта тема, и я надеюсь, что скоро ты и сам начнёшь критически относиться к тому, что написано в Священном Писании.

– Не дождёшься, – пробурчал в ответ Иешшу, – Истинному Слову никакая критика не страшна.

– Ну, тогда попробуй объяснить; почему Каину стоило пожаловаться на свою будущую недолю, как Бог тут же дал ему послабление. Мало того, ещё и другим пригрозил; мол, если кто вздумает на Каинову жизнь посягнуть, то ему всемеро отмстится. Чего здесь больше: наконец-то проснувшейся божьей милости или совсем другие чувства разбередили божью душу, что он тут выдал Каину охранный знак? Представляешь, какая зависть охватит преступников будущего, когда до них дойдёт смысл этих слов Священного Писания. И не потому ли преступники в будущем будут так усердно изучать Священное Писание, надеясь найти в нём тайный знак или инструкцию и воспользоваться ими во спасение?

– А вот мне думается, что Священное Писание призывает нас к милосердию, – снова возразил Иешшу незнакомцу, – и прощать заблудших и преступивших, как Бог простил Каина.

– Может… оно и так, – согласился незнакомец после недолгого раздумья, – вот только жизнь другое показывает: преступник никогда не раскаивается в содеянном зле, – или раскаивается, но ложно, – а воспринимает это прощение, как моральную слабость и, даже, боязнь перед ним. Что порождает в нём чувство безнаказанности и толкает на совершение ещё более тяжких преступлений.

Но оставим в покое наших преступников (Бог им судья), и вернёмся к Всевышнему и к «сыну» его – Каину. Что, тебе по-прежнему не нравится такая версия?.. Признаюсь, она мне тоже не нравится. Потому что Ева мне больше по душе, как верная жена, нежели настолько морально свободная женщина, что готова рожать не только от собственного мужа. Но лучше послушай, что я тебе дальше скажу:

«И пошёл Каин от лица Господня: и поселился в земле Нод, на восток от Эдема. И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох.»

– Ты хочешь сказать, что к тому времени, как Каин вернулся к своим родителям; на Земле было уже столько людей, что он сумел и жениться, и город с их помощью построить? – вкрадчиво полюбопытствовал Иешшу. – Они что же… существовали там ещё до появления Адама и Евы?

– А иначе; на ком бы мог жениться Каин, и с чьей помощью построить целый город? – не скрывая иронии, вопросил незнакомец. – И потом; что за странное однообразие в поведении Бога? Он и Адама с Евой на восток от Эдема прогнал, и Каина туда же направил. А что север?.. запад?.. юг? Или там такие пропасти либо глубины морские, что никакая жизнь невозможна? Или жили всё-таки там некие существа, весьма на «образы и подобия» Господние похожие, но от него независящие, потому и не хотел Он, чтобы его творения пересекались с «аборигенами»? И только Каин, похоже, забрёл немного не туда. Но, как удачно!.. Он; преступник и изгнанник, умудрился, тем не менее, благополучно жениться, обзавестись сыном, да ещё и город в его честь построить. А это уже не изгнанник, а по меньшей мере вождь большого и сильного племени. Либо и вовсе глава государства. Что уже наводит на мысль, что иногда стоит поступать вопреки воле Божьей.

– Крамола!.. – Воскликнул, было, Иешшу, но тут же осекся и понизил голос. – Крамола… Считай, что я тебя не слышал, но, если ты ещё раз допустишь подобное в речах своих, то клянусь; я кликну учеников своих, чтобы они схватили тебя и сдали властям, как смутьяна.

– Хорошо, брат мой, я поступлю, как ты желаешь. Даже больше; я уйду сейчас; только позволь мне на прощание одну притчу: «И познал Адам ещё, жену свою, и она родила сына, и нарекла ему имя: Сиф; потому что (говорила она) бог положил мне другое семя, вместо Авеля, которого убил Каин.»

И незнакомец тут же исчез, даже не попрощавшись. А Иешшу задумался над последними словами его. И даже оспорить он их не мог, потому что не притча это была, а фраза из Священного Писания. И вот теперь прозвучала она по новому: откуда Ева могла узнать о гибели Авеля, и что родила она Сифа от семени, что положил ей Бог. Иешшу вспомнил, что Бог представил Еву Адаму, как жену, но, как ни пытался, так и не вспомнил, чтобы Он при этом заповедовал им: «плодиться и размножаться…»

Крайне взволнованный размышлениями о роли Евы в «судьбах мира», он с трудом заставил себя оторваться от этой скользкой тему, пообещав самому себе ещё раз перечитать некоторые места в Священном Писании…

Глава5:

Исполнить задуманное ему не удалось. Едва ли не по пробуждении, пришла к нему делегация просителей с другого берега Теривиадского озера, слёзно умоляя его спасти их поселение от внезапной вспышки смертельного недуга. Подробно расспросив обо всём посланцев, Иешшу сделал вид, что размышляет над услышанным, после чего заявил:

– Смертельный недуг в вашем поселении есть гнев Господний. Видимо вы чем-то крепко его рассердили. Моя же способность к лечению и, тем более, к воскрешению, есть воля Бога. Так может ли Он позволить мне помогать тем, на кого он гневается? И могу ли я пойти против гнева Господня, не боясь обратить его против себя?..

Тут один из учеников приклонился к его уху и что-то зашептал. Иешшу послушал. Покивал согласно головой; после чего изрёк:

– Я могу спасти от беды кого-то одного. От вас зависит, кто будет этот человек. Как только выберете достойного, снова можете обратиться ко мне за помощью. Я же, к тому времени, постараюсь вымолить у Бога его спасение. И перестаньте, наконец-то, грешить. Ведь это ваши грехи причина ваших бед…

Выслушав пророка, посланцы понуро направились к своим лодкам и скоро отчалили от берега. Но долго ещё доносились до Иешшу и его учеников их резкие голоса: они, похоже, уже начали спорить, кто из их соплеменников достоин милости божьей…

Вот теперь Иешшу мог спокойно заняться изучением Священного Писания. И не важно, что он знал его наизусть. Несколько ночей общения с незнакомцем заставили его более критически относиться к своим знаниям.