Апокалипсис второго пришествия

Апокалипсис второго пришествия

Валерий Никишев

© Валерий Никишев, 2025

ISBN 978-5-0065-5589-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Апокалипсис второго пришествия

Эта история о человеке, который решил примирить антагонистов: власть и народ; богатых и бедных; злодея и жертву; добрых и злых.

Эта история о человеке, который решил, что и зло можно обратить на доброе дело – главное, подобрать к нему нужные слова.

Эта история о человеке, внушившим своим современникам несбыточные мечты о высшем благе – Царстве Небесном, отняв у них надежду найти это Царство на Земле. Благо оно упомянуто в Книге и даже адрес вроде указан.

Надо лишь правильно понять написанное.

Эта история о человеке, имя которому Иешшу, и который решил, что его знаний вполне достаточно, чтобы начать делиться ими со своими согражданами. Особенно знаниями, сокрытыми в текстах Священного Писания.

И вот: собрав вокруг себя дюжину идейных сторонников, отправился он по городам и весям, чтобы нести людям Слово Истины. И ничто не колебало его уверенности в том, что он делает благое дело; передаёт людям искру своего знания, делится с ними своей Верой. И ничто: ни богатство, ни власть, обещанная ему в случае отказа от этой Веры, не поколебали его решимости. И ходил он по пыльным дорогам от города к городу, от человека к человеку, и к каждому находилось у него доброе слово. Мудрое слово. И двенадцать попутчиков его помогали донести эти слова до тех, кто не мог услышать их по какой-либо причине.

Но были и те, кто считал, что только они должны нести людям такие знания. И налагали запреты на действия, что не совпадали с их мнением, а тех, кто упорствовал в своём деянии, объявляли врагами веры, врагами государства, врагами власти. Таким врагом был объявлен и человек, по имени Иешшу.

И была объявлена на него охота, как на дикого и страшного зверя. Но шёл он к людям, и люди шли к нему, чтобы услышать слово Правды.

И не ведал он, что есть на свете то, что способно поколебать даже самую твёрдую уверенность в непогрешимости своей – это сомнение. Медленно: капля за каплей просачивается сомнение в твою голову, наполняя его ядом переосмысления того, во что ты совсем недавно верил.

Поверил Иешшу и некоему незнакомцу, который исподволь показывал ему, что даже в Слове Истины содержится множество смыслов. И открываются они тому, кто способен мыслить самостоятельно, а не под влиянием догм. А ещё незнакомец поведал Иешшу тайну имени, с которым он придёт в мир будущего, чтобы продолжить строительство Царство Свободы, Равенства и Братства для всех людей планеты Земля.

И загорелся Иешшу желанием узнать, такое ли оно – будущее, каким он его описывал в своих проповедях. И Царство Небесное, обещанное своим соплеменникам, доступно ли оно и людям будущего. И если этот незнакомец, смущающий его ум, способен постигать тайны будущего, то почему бы и ему, Иешшу, не попробовать сделать то же самое.

И тогда незнакомец этот, которого все принимают за брата Иешшу, принимает решение воспрепятствовать этому замыслу.

Глава 1:

И начну я эту историю с того момента, когда стоял он на вершине песчаного холма, укрытый ночным мраком от любопытных взоров, и ветер трепал на нём старую хламиду; то опутывая ею его тощую фигуру, то разворачивая, словно парус над призрачной лодкой. И волосы его; длинные и засаленные, покрытые пылью многих дорог, метались по спине и плечам, гонимые всё тем же ветром. Это были единственные движения на вершине холма, которые мог бы заметить случайный свидетель; ибо сам хламидоносец был неподвижен, молчалив и задумчив. Он ждал…

Он ждал, и поэтому раздавшиеся за его спиной шаги не переменили его неподвижно-молчаливого состояния и обернулся он лишь в тот момент, когда шаги зазвучали совсем рядом. Тот, кому эти шаги принадлежали, сразу остановился и поднял руку в приветственном жесте. Но хламидоносец никак не отреагировал на приветствие. Взглядом, полным презрения, окинул он фигуру незнакомца и голосом; таким же презрительным, как и взгляд, произнёс: «Чужая одежда… чужая обувь… И мысли в голове тоже, наверное, чужие. Кто ты, чужой человек? Зачем пришёл сюда? И с чем?..»

Незнакомец опустил руку, так и не дождавшись ответного приветствия, и ещё на один шаг приблизился к хламидоносцу.

– Ты спрашиваешь; кто я?.. – Незнакомец помолчал, словно собираясь с мыслями. – Даже ты спрашиваешь!.. А когда-то все без исключения знали моё имя, и называли меня этим именем, и считали за честь дружить со мной или попасть под моё покровительство. Я не говорю уж о тех, кому я сам предлагал и дружбу, и покровительство. Именно они-то первые и… Ну да ладно; не стоит об этом вспоминать.

Столько времени… Столько времени прошло с тех пор, когда я мог гордиться своим именем. Кстати, об одежде: в будущем все так одеваются. Но, вернёмся к моему имени; теперь вряд ли кто и вспомнит его. Если так и дальше пойдёт, то скоро и я начну его забывать. Одна надежда, что есть ещё тот, кто тоже помнит…

– Но не ходишь же ты совсем безымянным!.. – перебил его хламидоносец. – Иначе, как с тобой разговаривать? Как обращаться к тебе?..

– О да, у меня теперь много разных имён… – Незнакомец улыбнулся, и хламидоносцу стало вдруг грустно от его улыбки… – ты можешь называть меня Противоречащим… Отступником… Предателем… Совратителем… Великим Лжецом… Сеятелем Зла… Осквернителем Истины… На этом я, пожалуй остановлюсь, иначе мне придётся до утра перечислять все свои новые имена… Да! Если тебе всё перечисленное не понравилось – ты можешь называть меня Повелителем Мух. Не правда ли: тоже приличное имя?..

– Уж не тот ли ты, единственный, кто отказался поклониться первому человеку – венцу творения Создателя?.. – поинтересовался хламидоносец, недовольный тем, что поддался нечаянной грусти. – И потому был проклят, отлучён от глаза и сердца Создателя, и изгнан…

– Увы, и это тоже я, – ничуть не смущаясь, ответил незнакомец. – Вот, только… Не напомнишь ли мне, что стало потом с теми, кто подчинился воле Создателя?

И сам же продолжил, не дождавшись ответа:

– Я – единственный из всех наших, от кого ещё могут рождать земные женщины. Хотя нет, теперь уже не единственный…

– От Предателя?!. Отступника?!. Осквернителя Истины?! – трижды усмехнулся хламидоносец, в запальчивости противоречия не обратив внимания на последние слова незнакомца. – И, кого же, интересно, они будут рождать от тебя? Великих Лжецов?.. Сеятелей Смуты?.. Повелителей мух?.. Чудовищ – вот кого бы они рождали! Таких же, как ты!..

– Было время, когда от таких, как я, рождались сильные и славные люди. – Голос незнакомца звучал ровно и тихо. В отличие от впадающего в запальчивость спора хламидоносца. – Или ты сомневаешься в слове Создателя?

– Я сомневаюсь в твоём слове… – Хламидоносец, понимая, что крик не лучший аргумент для спора, тоже снизил тембр своего голоса. – И будь плоды вашего разврата действительно славными людьми, то вряд ли Создатель стал бы лишать твоих собратьев «мужской» силы. Меня удивляет, как тебе удалось избежать этой кары…

– Да, я единственная ошибка нашего Создателя, которую Он совершил, изгнав меня, – усмехнулся незнакомец. – Правда, потом его приспешникам пришлось немало потрудиться, чтобы очернить меня и моё имя. Я думаю, что и Создатель тоже…

– Не смей подвергать имя Создателя своими грязными устами! – гневно перебил его хламидоносец. – О, я наслышан о твоём коварстве!..

– А о том, что Создатель признал-таки свою ошибку, ты тоже наслышан? – поинтересовался незнакомец.

– Я не верю!.. Я не слушаю тебя!.. – Хламидоносец зажал уши ладонями.

– Вот и люди тоже не верят, – покачал головой незнакомец, и голос его снова наполнился грустью, совсем недавно смутившей Хламидоносца. – Они по-прежнему жаждут помощи от Создателя, не ведая, что именно мне поручил он заботу о них. Но Церковь!.. Проклятая Церковь всех времён и народов продолжает топить моё имя в потоках лжи!

– Откуда тебе знать, что именно Церковь чернит твоё имя? – вопросил хламидоносец. – До тебя ли ей, прославляющей имя Господне и деяния его?

– Из будущего, – просто ответил незнакомец. – Она не только моё имя, но образ, воплощённый Создателем в своём главном творении, пытается предать забвению. И весьма успешно преуспевает в…

– Отец!.. Отец мой!.. – вскричал хламидоносец, воздев руки к звёздному небу, – почему я должен слушать всё это?!. Как мне оградиться от этих слов, проникающих даже через крепость духа?!. Или… О, я всё понял! Прости меня, Отец мой, что до меня не сразу дошёл Твой замысел!.. Поверь, я с честью выдержу и это испытание!..

– Отец мой… – печальным эхом откликнулся незнакомец, – неужели и я когда-то мог так же запросто произносит эти слова?..

Он прервал себя и снова шагнул к хламидоносцу. Тот вздрогнул и резко подался в сторону.

– Не подходи ко мне! – вскричал он, выставляя перед собой руки, – Я разоблачил тебя, Отступник, и теперь ты мне не страшен!..

Хламидоносец даже не заметил, что в запале противоречит собственным эмоциям.

– Ну, чтож, я рад за тебя, – усмехнулся незнакомец, – и теперь, надеюсь, мы можем спокойно обо всём поговорить. А раз так; то ответь мне на такой вопрос; веришь ли ты во власть над всем миром? И в доброту богатства?

– А сам ты; разве не считаешь, что властвуешь над всем миром? Не обещаешь, поверившим тебе, эти самые богатства? – Хламидоносец тоже усмехнулся, словно решил играть на поле противника. – Разве ты не собираешься предлагать мне то же самое?..

– Значит, веришь, раз заговорил об этом… – Голос незнакомца был полон иронии и скепсиса. – Только оставь эти сказки для своих учеников; они ведь есть у тебя. И последователей, которые обязательно появятся у тебя в будущем. И поверь: их будет очень и очень много. И много бед они принесут людям, прославляя твоё имя, и твои деяния.

– Да у меня есть ученики, и я горжусь этим! – воскликнул хламидоносец. – И последователи тоже будут. Обязательно будут. В отличие от тебя, Изгнанника!.. И ты напрасно всё время ссылаешься на будущее, ибо никто не может знать своего будущего, кроме Создателя, чтобы не возникало соблазна перестраивать его с выгодой для себя, и принимать своё будущее таким, как заповедовал Создатель… – Хламидоносец перевёл дух и продолжил свою речь. – Я тоже не знаю своего будущего, но то, для чего я послан сюда, и чем занимаюсь…

– Да знаю я, для чего ты сюда послан!..– отмахнулся незнакомец. – Учить людей добру и терпимости, быть выше земных забот и радостей в уповании на то, что всё это они получат в другой жизни. А главное; верить в то, что Создатель бесконечно терпелив и безгранично милостив…

– А что разве не так?!. – запальчиво перебил его хламидоносец.

– И ты собираешься научить всему этому людей? – Незнакомец продолжил свою речь. – Людей, долго помнящих обиду и быстро забывающих добро?..

– Это будут совершенно другие люди, – ответил хламидоносец. – Люди нового будущего.

– Когда-то, я тоже попытался создать для человека новое будущее… – Незнакомец покачал головой, словно избавляясь от ненужных воспоминаний. – Только Создатель отнял у меня и человека, и его будущее.

– Потому ты и не пожелал перед ним преклониться, – усмехнулся хламидоносец. – Гордыня обуяла? Или обида?

– И не гордыня… и не обида… – Незнакомец на какое-то время умолк, потом добавил:

– Просто глупо было становиться на колени перед собственным отражением.

– Уж не хочешь ли ты заявить, что человек – это твоё творение? – поинтересовался хламидоносец, не скрывая сарказма.

– Я не говорю о творении, – пожал плечами незнакомец. – Я говорю лишь об образе и подобии…

– Да все знают, что человек был создан по образу и подобию Создателя! – запальчиво перебил его хламидоносец. – Но ты и здесь готов внести смуту и…

– А ты видел хотя бы раз образ Создателя? – ответил тем же незнакомец. – И никто не видел. Даже мы – самые близкие ему создания. И даже «венцам своего творения» Он представлялся то тучей грозовой, то молнией разящей, то кустом пылающим… Но кое-кто всё же догадывался, что не всё ладно с этим образом и подобием. Даже один из твоих учеников-последователей не побоялся сказать однажды: «Здесь мудрость. Сочти число человеческое…» И всё-таки именно мне удалось превратить это творение в настоящего человека, ибо Создателю, как всегда, стало не до него… Ну, да ладно об этом. Поговорим лучше о твоём будущем человеке с новым мышлением. Тебе не кажется, что новое мышление может принять только человек новой формации?..

– Что-то я пока не пойму, куда ты… А, нет, понял… понял, куда ты клонишь!.. – чуть ли не радостно воскликнул хламидоносец. – Неужели ты и впрямь надеешься, Нечестивый, – что я, в угоду твоему тщеславию, – стану уговаривать земных женщин отдаваться тебе и твоим приспешникам ради появления твоего «нового» человека?

– А ты?.. Неужели ты веришь, что этих, погрязших во всевозможных грехах людей можно научить жить и думать по-новому?! – Незнакомец даже не заметил, как опасно вязнет он в трясине обыденной перебранки. – Почему ты не хочешь понять, что нельзя… невозможно добавить что-то в уже заполненный сосуд!..

– А не ты ли виноват в этом? – обличительно перебил его хламидоносец. – Ага, ты молчишь!.. А молчишь ты не потому, что тебе нечего сказать, а просто боишься в этом признаться. Трусость – вот твоё имя!.. – закончил он победоносно.

– Что может быть страшнее лжи?.. – задумчиво и тихо, словно бы для себя, произнёс незнакомец. – Только, правда, из этой лжи сотворённая…

И, снова обращаясь к хламидоносцу:

– Хорошо, я не буду вмешиваться в твои дела. Хотя я и так не собирался этого делать. Только мне всё же интересно, как ты сам намереваешься претворять в жизнь свои идеи?

– Очень просто, – улыбнулся хламидоносец. На этот раз торжествующе. – Да, мне действительно предназначено научить людей вере в терпение и доброту Создателя. Постигнув это, они, постигнут и то, над чем ты только что насмехался.

– И это после того, что он с ними сотворил!.. – с горечью воскликнул незнакомец.

– Но, кроме этого у меня есть ещё одно предназначение и ты, похоже, этого не знаешь.

– Так… может… поделишься, в чём это предназначение?..

– В том, чтобы взять на себя все грехи этих несчастных людей, которыми ты наполнил их души. Это ведь они мешают человеку правильно оценить мои слова и свои возможности.

– Понятно… Значит, ты освободишь людей от всего, чему они когда- то были научены и станешь учить их заново?..

– Именно так! – воскликнул хламидоносец. – Даже ты – Проклятый и Изгнанный – понял это. А это значит, что я на верном пути. И будущее за этими новыми людьми, а не за теми, которых ты пытаешься мне навязать.

– И ты знаешь, какое будущее ждёт этих новых людей? – поинтересовался незнакомец, пряча иронию под маской интереса.

– Никто, кроме Создателя, не может знать будущего; я уже говорил об этом! – возвысил голос хламидоносец, недовольный тем, что незнакомец снова затронул эту тему. – Но я верю, что оно прекрасно, ибо сотворено будет из идей, призывающих к добру, любви к ближнему, равенству всех перед Создателем и, в конце концов, друг перед другом. И оно обязательно будет таким, благодаря главной идее об отторжении мирского бремени во имя спасения души и…

– А слышал ли ты, как кричит заживо горящий человек? – неожиданно прервал незнакомец возвышенную тираду хламидоносца.

– Причём здесь это? – удивился тот, недовольный тем, что его перебили. – Ведь это тебе сподручнее знать, как кричит заживо горящий человек.

– Значит, ты ещё не знаешь, какое будущее ждёт этих новых людей, – печально промолвил незнакомец. В который уже раз…

– Только не уверяй, что ты его знаешь!.. – Хламидоносец даже не пытался приглушить сарказм в своём голосе. – В тебе просто говорит зависть, что твоя скорбная участь…

– Моя скорбная участь ничто, по сравнению с твоей!.. – снова перебил незнакомец своего собеседника. – И я пытаюсь сказать тебе об этом, но ты упорно не желаешь меня слушать.

– А что ты можешь мне сказать?!. – воскликнул хламидоносец, довольный тем, что заставил незнакомца хоть на миг, но выйти из себя. – Да любое твоё слово будет ложным; ибо кто ты – как не мастер Лжи!.. А будущее, построенное Моим Словом – будет. И будет оно прекрасным!

– Конечно, будет, но вряд ли его можно будет назвать прекрасным, – горько усмехнулся незнакомец. – Много крови прольётся, много людей сгорит заживо на кострах, принесённые в жертву этому будущему и к вящей Славе Слова Твоего… Мне это точно известно, можешь поверить. И лгать мне сейчас нет смысла, потому что ещё немного, и я буду бессилен что-либо сделать для тебя. Могу только просить тебя: Остановись!.. Ради нашего общего Будущего – Остановись! Как брата прошу!..

– Кто ты такой, что называешь меня братом?! – гневно воскликнул хламидоносец. – Я не знаю твоей матери и твоего отца, чтобы называть тебя своим братом. Я даже не знаю, кто ты есть на самом деле, скрывающий свою суть за многими… даже не именами – прозвищами. Так кто же ты, посмевший назвать меня своим братом?

– Вот и ты стал Противоречащим, – усмехнулся незнакомец. – Ты даже не заметил, что противоречишь сам себе.

– И в чём же я противоречу? – Лицо хламидоносца скривилось в усмешке. – Лично я никакого противоречия в своих словах не наблюдаю.

– «Все люди братья», – не твои ли это слова? – Ответная улыбка озарила лицо незнакомца. – Ты хочешь знать, кто я такой, и почему называю себя твоим братом? Так слушай! Я!.. Твоя!.. Память!..

И сверкнула молния после этих Слов, затмив на мгновение звёзды на небесах!.. И грянул гром после этих Слов, содрогнув небеса и землю под ногами!.. А, когда всё погасло и успокоилось, остался лишь голос незнакомца в предутренней тишине:

– Мы с тобою братья-антиподы. Твоё Царство – день, когда ты можешь будоражить души людей. Моё – ночь. Ведь ночью пробуждается не только Зло, но и Память. И я тоже будоражу души людей. Теперь ты понял, почему я назвал тебя своим братом.

– Не выйдет, Обманщик! – воскликнул хламидоносец. – Ибо Создателем укреплена моя душа в противоверии тебе!..

– Ну, чтож… тогда я буду приходить к тебе по ночам, вот как сейчас, и буду будоражить твою душу. Прощай! Точнее: до скорой встречи!..

И с последним словом незнакомец исчез с вершины холма. Но хламидоносец не заметил этого, ослеплённый молнией. А когда вновь обрёл зрение, то обнаружил, что снова один. Оглядевшись, и никого не обнаружив рядом, он перевёл взгляд на светлую полоску небосвода у самого горизонта, посмотрел на гаснущие звёзды…

И с твёрдым осознанием того, что незнакомцу так и не удалось смутить ему душу, он начал спускаться к подножию холма. Полы хламиды снова ожили и завертелись в танце вокруг его ног. А волосы принялись раскачиваться в такт шагам, перетекая с плеча на плечо…

И, чем дальше удалялся он от вершины, тем сильнее утверждался в мысли, что всё это ему померещилось: и встреча с незнакомцем, и эта странная беседа с ним…

Уже к середине склона эта мысль окончательно растворилась в сознании и уступила место другой, утверждающей, что это было испытание, ниспосланное Создателем.

«Надо бы рассказать об этом ученикам, – подумал он на ходу. – да и в проповедях разъяснить, насколько коварен новоявленный брат мой».

И, повеселев от последней мысли, чуть ли не вприпрыжку поспешил к подножию…

Глава2:

Наконец-то и этот день закончился и после вечерней трапезы и беседы со своими учениками-последователями Иешшу мог спокойно уединиться в своём шатре и вытянуться на всю длину на козьих шкурах. Но едва он смежил веки, как знакомый уже голос произнёс:

– Здравствуй, Иешшу, вот я пришёл, как и обещал. Ты помнишь, как всё началось?

– Да, ты пришёл, но это не значит, что я тебя ждал, – проворчал Иешшу, недовольный вмешательством в его отдых. – Что я должен был помнить? Наш первый разговор? Конечно, помню. И прошу, говори потише.

– За учеников можешь не беспокоиться, они крепко спят, – успокоил Его незнакомец. – И так же крепко будут спать и в последующие ночи, чтобы не мешать нам беседовать.

– А ты уверен, что я захочу с тобой беседовать? – усмехнулся Иешшу, но всё же уселся на своём ложе. – Конечно, помню. И про то, как ты Создателя своим Отцом называл, и братом моим притворился…

– Да я не об этом, – перебил Его незнакомец, и продекламировал: «Создал Бог землю и небо. Земля же была безвидна и пуста; и дух божий носился над водою. „Да будет свет.“ И назвал Бог свет днём, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.» Вот какое начало имел я ввиду.

– Мне ли это не помнить, – вновь усмехнулся Иешшу, – уже немало книжников и фарисеев победил я в толковании Священного Писания, и дальше буду их побеждать.

– Я не собираюсь вступать с тобой в диспут, – ответил незнакомец, – я просто хочу, чтобы ты внимательно слушал то, что я буду говорить. Итак; я продолжаю: «И создал Бог твердь; и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И был вечер, и было утро: день второй…»

Наставнику будущих апостолов стало скучно; он снова принял лежачее положение и закрыл глаза. Однако это не смутило назойливого гостя. Всё тем же монотонным голосом он продолжил: «И сказал Бог: да соберётся вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша…» – дальше я пропущу, – предупредил незнакомец. Добавлю только конец: «И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день третий.» – Как думаешь, надо мне продолжать дальше: и четвёртый, пятый и шестой дни заканчивать словами: «И был вечер, и было утро?..»

Сон снова пропал, и наставник принял сидячее положение.

– Зачем ты всё это мне говоришь? – сердито пробурчал Наставник. – Я и без тебя всё это знаю.

– Знаешь, но не слышишь, – ответил незнакомец, – а слыша – не разумеешь. Ну, да ладно; раз ты не хочешь, тогда я пропущу главы о сотворении гадов, рыб, и прочих животных. Которых, между прочим, Создатель назвал «душами живыми». Правда: в будущем твои последователи приложат все свои тщедушные силы, чтобы в «душах живых» оставить только человека.

– И правильно сделают, если это действительно так! – воскликнул наставник. – Иначе человечество просто вымерло бы от голода.

– И это при том, что Господь, вообще-то, заповедовал человеку растительную пищу? – поинтересовался незнакомец и… не дождавшись ответа… продолжил:

– И, правда: зачем об этом говорить. Поговорим лучше о том, о чём вчера говорили. О человеке. О венце творения. И о том, почему Господь обманул Адама, сказав, что плоды древа познания ядовиты.

– Пути и помыслы Создателя неисповедимы, – ответил Иешшу, – и не нам судить о них.

– Ты прав, брат мой, не нам судить о путях Господних, – согласился незнакомец, – тем более, что я обещал делиться с тобой своими сомнениями. Так вот; прочитав в Священном Писании об угрозе изгнания Адама и Евы из Рая, я понял, что Господь не властен над жизнью и смертью Человека. Ибо нет в Ветхом Завете и других Книгах умерщвления человека Богом только силой его могущества. Нет нигде тому примеров, когда Господь сказал бы: «Умри же!..» – и человек, повинуясь Слову Божьему, тут же умирал бы. Наоборот: сначала Он грозит провинившемуся самой жуткой смертью, а как доходит до дела – идёт на попятную. Ты можешь возразить мне, что нежелание Создателя собственноручно лишать человека жизни и есть прямое указание на его любовь и милосердие по отношению к человеку…

– А ты сомневаешься в этом?.. – перебил его Иешшу.

– Что я могу сказать на это, – усмехнулся в ответ незнакомец. – Очень знаковое милосердие: устроить какую-нибудь катастрофу, в которой наверняка погибнет не только провинившийся, но и совершенно непричастные к этому люди, на свою беду оказавшиеся на пути Божьего гнева.

И вот; словно в подтверждение слов о Божьем гневе, прочитал я в Священном Писании такие слова:

«И сказал Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоём, и будешь есть прах во все дни жизни твоей. И вражду положу между тобой и между женой и между семенем твоим и семенем её.»

Прочитал и задумался; насколько справедливо такое наказание? Если змей знал, что плоды древа познания не опасны, то и остальные обитатели Рая (кроме Адама и Евы) знали об этом; ведь Господь никого больше не предупреждал, что эти плоды смертельно опасны. Да и Адам, наблюдая, как те же птицы спокойно клюют эти плоды, не мог не задуматься над тем; а почему это с ними ничего не случается? А значит; прийти к мысли, что Бог попросту солгал.

Я же задался другой мыслью; насколько справедливым было наказание для змея? С одной стороны, да – справедливым; ибо нечего раскрывать непосвящённым тайны Райского Сада. С другой стороны эти самые тайны были известны и другим обитателям, но могли ли они поделиться с человеками, не рискуя быть наказанными?