Возмездие

Он был самым желанным шпионом и мастером перевоплощения, словно хамелеон, способный принять любую форму и цвет. Каждая организация мечтала о нём, как о драгоценности, зная, что он способен разузнать что угодно, будто обладал магической силой, способной открыть любую дверь и любой секрет. Он мог втереться в доверие, как невидимка, и узнать все секреты, словно был всеведущим.

В семёрке, он координировал действия членов, дирижёр, управляющий оркестром, помогал в их отборе, словно талантливый скаут, а также следил за гончими Семьи, о которых мы расскажем позже, был их пастухом. Он выполнял свои обязанности с лёгкостью и профессионализмом.

Его внешность, словно магнит, помогала ему соблазнять всех, и мужчин, и женщин, его обаяние было неотразимым. Он врал прямо в глаза, глядя прямо на собеседника, и не то что не краснел, он даже не менял выражения лица, его самообладание было настолько безупречным, что он мог обмануть даже самого опытного лжеца. Контроль над своим телом был безудержным, казалось, присущим только ему, его движения были точными и открытыми, но, увы, не только.

Немного интуитивно разбираясь в людях, присмотревшись и проведя с ними немного времени, он мог найти слабые места и надавить на них, как опытный хирург, оперирующий на живом организме. Его проницательность была поразительной, а способность манипулировать людьми, как игрушками, пугающей. Хотя казалось, что он тоже в некотором роде психолог, читал мысли людей, как открытую книгу, и знал, что нужно сказать, чтобы добиться своей цели. Он был обаятелен и совершенно непредсказуем.

В серьезных делах, касающихся Семьи и общих дел он был кукловодом, в чужих жизнях был психологом и наставником, но полным разочарованием своей личной.

Имел уважение и признательность от всех организаций в городе. О нем мечтали и пытались переманить не только деньгами, но и важными должностями, но мотивируемый совершенно другим Джонс всегда тактично отказывал.

Внешность подходила под описание его обманчивого характера. Своей красотой и неотразимостью обманул бы любого, а в его глазах и утонуть было не жалко, настолько они были пронзительными и казалось сочувствующими.

Иссиня-черные прямые волосы были темнее ночи. Острые черты лица, немного вздернутый на кончике, прямой нос. Графичная форма бровей, и впалые щеки давали впечатление о нем, как о очень серьезном и задумчивом человеке. Достаточно высок и строен.

– Знаешь, Кара, – начал свой ответ Джим. – Для того чтоб узнать о интересующем тебя новом препарате, мне пришлось безупречно отыграть роль проститута-альфонса. – он усмехнулся и качнул головой, – это было унизительно, друг мой.

Присутствующие тихо поддались веселым эмоциям, так сказать шаблонной истории Джима. Любившие наблюдать за его артистичными мимикой и жестикуляцией все просто обожали слушать его, порой даже не впечатляющее он рассказывал, как стендап или что-то грандиозное.

– Джим, как всегда. – вырвалось из угла комнаты.

Джим лениво обернулся в его сторону, и хмыкнув расположился поудобнее на диване.

– Еще пару мгновений и последствия оказались бы необратимыми, – он сунул пустой бокал в руки парня из персонала, находившегося рядом. – Посмею потребовать премию в этом месяце. – он благодушно улыбнулся и заправил волосы назад.

– Как пожелаешь, – рассмеявшись ответила Мэд. – Если то, что ты принес мне сегодня, именно то, что я искала, я выделю дополнительные проценты из прибыли.

– С барского плеча, – прошептал брюнет лишь губами, но она все равно услышала.

Джонс ещё долго рассказывал о своих похождениях, приправляя их шутками и непристойными анекдотами, создавая вокруг себя атмосферу лёгкости и непринуждённости, но наконец смог перейти к главной теме. Как известно всем подпольным организациям в городе, в Нью-Йорке главным и самым влиятельным наркобароном была Кара Мэд. Её имя было синонимом страха и уважения, словно она была тенью, нависшей над городом. Мэд была приоритетным поставщиком всех наркотиков, никто не мог свергнуть её с трона этого рынка, никто не осмеливался бросить ей вызов. Тяжёлые времена, словно ураган, просто заставили разбросать по углам, и никто не знал, что это перерастёт в такой огромный и процветающий бизнес, может она и была гением, способным превратить неудачи в успех.

Презирая последствия зависимостей, Кара запретила их в своей организации и жестоко наказывала за нарушение правил, а иногда даже выгоняла. Её справедливость была жестокой, а слова были законом. Она знала, что наркотики – это зло, и не хотела никого втягивать во вседозволенность, была моралистом, пытающимся защитить своих людей от падения в пропасть. Мэд никогда не хотела, чтобы кто-то из них связался с наркоманом, и боялась за судьбу каждого из своих подчинённых. Она относился к ним как к семье, и её забота была искренней.

– Мы и есть семья

К самим наркотикам Кара относилась нейтрально, словно была реалистом, понимающим, что есть спрос, будет и предложение. Не будь их, люди непременно придумали бы что-то другое, и она продавал бы это что-то, её цинизм был безграничен, она не видела в этом ничего плохого, просто деньги. Появление наркотиков было неизбежным.

– Я нашёл именно, то, что тебе нужно, – Джим бросил маленький пакетик на ближайший стол. Его слова были небрежными, но взгляд был полон интереса. – будь уверена.

Кара рассматривала содержимое, но не осмеливалась даже открыть пакетик, словно боялась его коснуться, запачкаться о людскую грязь. Она задумалась, её разум работал как часы, анализируя всю полученную информацию.

– Определённого названия ещё нет, – Джимми был спокоен и нетороплив, зная, что его слова будут услышаны.

Мэд пребывала в себе ровно пару секунд, её мысли были молниеносными, а затем, обратившись к крепкому парню, стоявшему неподалёку, передала ему зип и велела отнести его в нужные руки.

– После передайте Пенелопе, – тихо сказал она, но после обратилась уже к другу, – Спасибо, Джимми, – похвалила его Мэд, её улыбка была искренней, она был благодарна за его работу, но в ней чувствовалось что-то опасное. – Других новостей я и не ожидала, – слова, сказанные ей, были полны иронии, и она улыбнулся, подняв бокал, предложила выпить за брюнета.

***

Когда большая часть присутствующих в зале разошлась, довольный завершенным делом Джимми выпроводил бедную Колли за дверь и, наконец, присел рядом с другом. Они пожали друг другу руки и напрямую встретились взглядами.

– Как там поживают другие? – с улыбкой спросил он, делая новый глоток напитка в предвкушении опять какой ни будь простенькой истории, которая опять доведёт его до истерического смеха.

Расслабившись наедине с близким человеком, Мэд не скрывая истинных эмоций рассмеялась, рассказывая про попытку Центральных захватить их второй штаб. Она не могла четко выговаривать слова, вечно прерываясь неудержным смехом. Кара, театрально жестикулируя, рассказала о том, как группа бунтарей без устали кричала о своём скором триумфе, о том, как они прорвутся сквозь все преграды, подчинив себе всю Семью. Она изображал их речи, их напыщенную самоуверенность с таким драматизмом, что Джимми чуть не подавился виски от смеха. Описание было настолько ярким, что даже Кара, рассказывая о своих «врагах», не могла сдержать улыбки.

Джим тоже пустил слезу от смеха, положив руку на плечо лучшего друга, словно утешая её после рассказа о таком грандиозном провале противников.

– Серьезно? – он снова посмотрел на Мэд, его глаза блестели от смеха, но вопрос был вполне серьезным. Та молча и с улыбкой кивнула, наслаждаясь реакцией друга, а Джонс согнулся пополам, уже не сдерживаясь, и начал смеяться еще сильнее, его смех был заразительным и громким, словно он выпускал наружу весь накопившийся стресс. – И ты их просто так отпустила? – уже серьезно спросил парень, его смех постепенно стих, и голос стал более серьезным.

Слегка нагнув голову вбок девушка вопросительно заглянула в глаза Джонса.

– Спокойно, Джимми, – Кара улыбнулась, и её улыбка была загадочной и немного хитрой, словно она знала что-то, чего не знал Джимми. – Я держу руку на пульсе.

Джим с опаской посмотрел на своего собеседника и, поразмыслив пару секунд, тихо выдохнул, словно освобождаясь от напряжения.

– Не сомневаюсь, – его слова были сказаны с уважением и доверием, он полностью полагался на интуицию и опыт Кары.

После этого Мэд ещё долго рассказывала своему разведчику о последних событиях, подробно описывая каждую мелочь, и услышала от него не менее интересные истории, словно они обменивались секретами и опытом, закладывая основу для будущих операций.

Внезапно Кара бросила какую-то колкость. Джимми рассмеялся, и они принялись обхохатываться вместе. Девушка напала на него, парень всеми силами пытался сдержаться и не принять ее вызов, но эта попытка оказалась тщетной. Друзья дрались, кусались и обзывались всеми словами подряд.

– Пиявка… – прошептал он, закидывая Мэд через плечо.

Но ловко выбравшись она точным движением перебросила его через бедро на диван.

– Тю, – плюнула она и приземлилась рядом.

Вскоре они оба успокоились и продолжили свой нормальный и уже не такой шумный разговор. Новая бутылка спиртного украсила их деловой стол, а заполненная окурками пепельница терпко благоухала сигаретным дымом.

– Что насчёт Синдиката? – брюнет повернулся в её сторону, что так и продолжала лежать, опустив свою голову вниз с дивана.

Вопрос был тихим, будто Джонсу слишком нужен был положительный ответ. Он не торопил друга, а лишь смотрел на неё скромными глазами. Она не спешил отвечать, вспоминая их последнюю схватку. Спустя те года, лично со Скоттом они не пересекались.

Столько же бы его еще и не видела. Как можно иметь во владении таких грамотных людей, а самому быть полным идиотом?

– Ничего, – Кара приняла сидячие положение и потерла переносицу. – Это нужно обсуждать с Габриэлем, – ровно говорил она, как будто перечисляла нескончаемый список дел, – если он неправильно все поймет это выйдет нам боком.

– Помню, у него очень горячая кровь, – поддерживающе высказался Джонс.

– В добавок ко всему, Джимми, – сказала она, оставляя пустой бокал на столике возле дивана. – Нужно составить отчетность о том, чем именно может быть полезен Синдикат.

– Но, Кара, это очевидно. – Джонс не оставлял попыток сдвинуть дело с мертвой точки.

– Отмывание денег – действительно неплохая перспектива, – продолжила Мэд, – еще и их подвязки с банкирами меня просто поражают, – высказала свое удивление девушка, – Но опять же, я до сих пор не представляю, как Габ отнесется к этому.

Джонс отмолчался несколько минут. А после мотнув головой поднялся с дивана.

– Вместо того, что сидеть и гадать лучше узнай у него его мнение, – сказал он. – Помимо того, что у него горячая кровь, у него необычайно холодная голова.

Мэд с презрением усмехнулась.

– Спасибо, кэп, куда я без тебя.

– Кара, этим нужно заняться в ближайшее время, – настырно упирался Джонс, не обращая внимания на слова друга.

– Думаю, я еще в состоянии самостоятельно принимать решения, Джимми, – ядовито ответила Кара, вручая пустой бокал со стола ему в руки. – Проветрись.

***

Спустя три года после ухода Кары из дома…

В один из веселых дней, когда Кара торопясь скрывалась от хозяина продуктового магазина, с набитыми карманами всякой мелочи и с двумя батонами хлеба в руках она завернула на знакомую себе улицу.

– Фу, – выдохнула девушка, упрятывая хлеб себе за пазуху. – Оторвалась. Гребаный хрыч.

Её руки были перепачканы мукой и крошками от украденного хлеба, а карманчики её потертой куртки оттопыривались от конфет и мелких безделушек, которые она успела схватить на полках магазина. Эти предметы казались теперь каким-то бесполезным грузом, напоминанием о том, насколько низко она пала.

Мэд опустилась на асфальт облокотившись о стену старого кирпичного здания рядом с кучей стоявшими коробками и уставилась наверх. Облака мирно проплывали над Нью-Йорком, складываясь или распадаясь в разные фигурки, засмотревшись на них Кара не заметила, как прошло несколько минут. Когда она почувствовал, что мышцы её шеи начинают затекать, она медленно опустила голову вниз. Её взгляд скользнул по фасаду здания, мимо облупившейся краски и трещин в стенах, пока не остановился на разбитом окне последнего этажа. Оно было покрыто паутиной трещин, словно гигантский паук оставил свою метку на стекле. Что-то в этом окне притягивало её внимание, оно звало её внутрь, обещая ответы на вопросы, которых она даже не задавала.

– Так, а это что? – спросила она недоумевая. Здание, возле которого сидела Кара, давно утратило своё первоначальное предназначение. Когда-то это был офисный центр, наполненный жизнью и суетой, но годы прошли, и некогда бурлящий поток людей иссяк. Владельцы, решившие провести капитальный ремонт, оставили здание пустовать, надеясь на лучшее будущее, которое так и не наступило. Ремонтные работы начались, но вскоре остановились, оставив здание в состоянии полуразрухи.

– Почему там горит свет? – поднимаясь с земли вслух спросила Мэд.

Осмотревшись и отыскав пожарную лестницу, что вела прямо на крышу здания она принялась вскарабкиваться по ней до нужного окна. Цепляясь штанами за торчащие арматуры и металлические прутья она все же смогла добраться до своей цели. Аккуратно отодвинув картонку, что заменяла стекло она с интересом заглянул внутрь.

Это был старый захламленный чердак с кучей пыли, ненужных тряпок, и мебели. Кара внимательно осмотрела окружающее пространство, стараясь уловить малейшие детали. Это место явно не было заброшено, несмотря на всю видимую запущенность. Каждая вещь, каждая деталь говорила о том, что здесь кто-то существует, возможно, прячась от внешнего мира.

Она осторожно подошла к импровизированному столу, сделанному из старой двери шкафа. Поверхность стола была завалена старыми книгами, журналами и газетами, некоторые из которых были аккуратно сложены, другие – разбросаны в беспорядке. Среди этого хаоса лежала пара ручек и карандашей, а также остатки еды – пустой пакетик чипсов и несколько обёрток от шоколадок.

Кара заметила, что на одном из стульев, стоящих рядом со столом, висит старое пальто, явно неподходящее для теперешней погоды. Рядом с ним стояла банка с остатками супа, который, судя по всему, был съеден совсем недавно.

Её взгляд упал на кучу одежды, развешанной на проволоке. Она была разной – от старых футболок до курток и штанов. Некоторые вещи выглядели новыми, другие – изношенными до дыр. Очевидно, что их носили часто и долго.

Она подошла ближе к матрасу, покрытому одеялами. Матрас был старым и продавленным, но одеяла выглядели относительно чистыми. Кара заметила, что под одним из них лежала книга, открытая на середине. Книга была старая, страницы пожелтели от времени, но текст на них был хорошо читаем.

– Здесь точно кто-то живёт, – повторила она шепотом, ощущая лёгкое волнение. Она понимала, что вторгается в чьё-то личное пространство, но любопытство взяло верх. Кто бы ни жил здесь, он или она старались создать уют в этих суровых условиях. Кара задумалась, почему человек решил поселиться именно здесь, в этом забытом всеми месте. Может быть, у него тоже есть причины прятаться от мира?

Пройдя дальше она увидела коробку с продуктами утаённую под другой коробкой с пакетами.

– Господь помиловал, – обрадовалась девушка, нагибаясь за припасами, но вдруг замерла.

Прислушавшись она резко обернулась. Сзади неё был молодой черноволосый паренек. Он твердо стоял на ногах, а взгляд явно выдавал его напряжение и недовольство появлением незваного гостя.

– Уходи, – сурово сказал он, подойдя ближе.

– Ох, мне жаль, но мне придется забрать это с собой. – взглядом Мэд указала на столь желанную коробку.

– Не думаю, – брюнет подошел еще ближе. – я не ищу проблем, и я думаю, что ты тоже. Не стоит забывать, что ты находишься в моем доме.

Мэд рассмеялась, небрежно всунув руки в карманы штанов она также сделала несколько шагов в его сторону.

– Когда ты успел присвоить себе чердак мистера Хелистона?

Растерявшись брюнет замолчал, но так и не отвел взгляда от Кары. Что-то явно боязненное мелькало у него на лице, но он отчаянно держал заданную планку.

– Прости, заяц, моей семье это нужнее, – Кара вернулась к коробке укладывая продукты в пакет. – Но не бойся, я не настолько жестока. – обернувшись он тщеславно улыбнулся. – Я оставлю тебе чуть меньше половины. Договорились?

Но услышать ответ её так и не удалось. С грохотом повалившись на землю от толчка девушка приземлилась на бок. Все сладости разлетелись по полу, а один батон закатился под шкаф.

– Плевать я хотел на тебя и на твою семью, ты знаешь правила треугольника, – яростно сказал брюнет, – каждый сам за себя.

– А ты не из робкого десятка, – Кара поспешила встать и приблизиться к незнакомцу. – Завянешь сука, – с силой ударив парня кулаком в челюсть она толкнула его чтоб тот упал на матрас.

С самодовольной улыбкой она стрелял своими искрящимися глазами прямо в лицо оппонента, но тут произошел еще один конфуз, который вновь рассмешил её. Лежа на спине ухватившись двумя руками за нож незнакомый парень не смел более даже шелохнуться.

– Уйди, уродка, – все, что смог выдавить из себя брюнет.

Завидев малейшее смятение в лице парня Мэд нависла сверху него опираясь руками о матрас, прижимаясь к ножу, как только можно ближе, чуть не вспарывая себе брюхо. Диким взглядом она проникала в самую глубь души незнакомца, что так и не смог отвести глаз. Страх сковал его тело и теперь выговорить хоть слово казалось чем-то непостижимым.

– Еще одно правило треугольника, – она уперлась своим лбом о лоб незнакомца. – достал нож – режь.

Не смея шелохнуться парень шумно сглотнул ком из горла. На лице его выступила испарина, а руки затряслись.

– Что? Не можешь? – усмехнулась Мэд. – Ты хоть знаешь кто я? – спросила Кара все сильнее наклоняясь ниже. – Готов ли ты убить незнакомого человека?

Активно мотая головой, он попытался убрать нож, но тот уже находился вдавленным в живот Кары, и достать его означало только одно – порезать её.

– Как славно, – улыбнулась девушка.

Выхватив нож у парня из рук и швырнув его так, чтоб тот воткнулся в стену она играючи уселась на живот к незнакомцу.

– Я Кара Мэд, – она протянула ему свою руку.

– Джимми Джонс…

Лжецам нужна хорошая память

3. Стоимость вопроса

Кара была уверена на сто процентов, что мириться с Синдикатом – это гиблое дело, несмотря на то, что её друг утверждал обратное. Было много догадок почему этого не стоит делать, но основной причиной всего этого являлся Скотт, его характер и интеллект. Он был слишком мозговитый, и наверняка, только узнав о перемирии либо сразу согласится, преследуя свои, как казалось Мэд, не очень благородные и мирные намерения либо попросит время на раздумья.

Что делать?

И даже несмотря на то, что обсуждение этого вопроса с её партнером и товарищем – Габриэлем, прошло успешно, Мэд все равно металась в раздумьях в разные стороны. Она не боялась Буша, но видеться с ним не имела желания.

Что-то до мерзости скользкое, но до смеха щекочущее раскатывалось по всему телу девушки, когда она думала о владельце преступного Северного Синдиката. Сомневаясь провела долгие часы с чашкой чая и своими аналитиками, что все в один голос твердили: «Эта выгодная сделка!» От того и голова болела с каждым днем все сильнее, и наконец она признала:

– Не хочу. Просто не хочу.

– Кара, ты как ребенок, – сокрушался парень, подавая ей чашку ее любимого Пуэра.

– Будь любезен, – ядовито начала она свой ответ, – умолкни хоть на пару часов.

Не смотря на все дискуссии Джиму удалось заставить её сходить с ними на переговоры. «Поболтать с любимым боссом», – как выразился Джонс, похихикивая и наблюдая за агрессивной реакцией Кары. Он сам не понял, как, но смог уговорить своего лучшего друга на это.

Вступление Синдиката в их союз могло означать много разных вещей, но Джимми выделял только несколько приоритетных. С появлением Скотта в их жизни, он был точно уверен, задач и обязанностей появится больше, как и людей, что будут на одной стороне баррикады. Большее количество людей означало большую защищенность, большую работоспособность и больший «выхлоп», что соответственно – больше денег. Чем больше денег, тем сложнее их отмывать, но и этим делом казалось занялся бы Буш, получая свой процент от партнерства. В добавок ко всему, Скотт и его Синдикат были довольно нейтральными персонажами, но все же имеющие собственный вес и авторитет, объединившись они смогли бы перейти на другой уровень.

Не смотря на все вышеперечисленное, все цели Джонса от договора с Синдикатом казалось имели общественный характер, напрямую имеющие положительное влияние на Семью, и не только, но говоря о большем, личное также присутствовало в мотивах Джима. Желание исчезнуть из Нью-Йорка преследовало его по пятам, и с присоединением Синдиката, это стало бы возможным.

Стоило бы подумать о выгоде для Скотта и его людей, ведь его вклад был очевиден и огромен, но что Семья могла предложить Синдикату? Известно, что ряды Семьи пополнялись и сокращались нескончаемым количеством людей, но прирост южан был довольно огромен. Надежная защита стала одной из заманчивых вещей, что могла бы понравиться Скотту, ведь он бросал все свои силы, на то чтобы закрепить свое нынешнее, удовлетворительное для него положение. Ну и в общем, что-то банальное, например – деньги, куда без них? Если копнуть поглубже, увлеченный сохранением своих территорий, Скотт точно бы заинтересовался появлением двух союзников, что могли бы обеспечить ему отличное положение дел.

– …Помимо всего, Кара, Синдикат явно оценит наше предложение о торговле на их территории. – продолжал брюнет, успокаивая девушку, что явно была на нервах из-за предстоящей встречи.

Тяжело вздохнув Мэд поторопилась с ответом.

– Ну и какой процент ты думаешь ему предложить? – устало спросила она оперевшись головой о руку.

– Ну я не знаю, – растеряно отвечал Джимми, – ты же помнишь я особо не вникаю в эту тему.

– Как раз-таки сейчас ты и вникаешь, – недовольно прокомментировала Кара перебивая друга. – Максимум, что я могу им предложить – это десять процентов, может одиннадцать, потому что наши запросы – это просто нечто.

– Да даже так, ты сейчас права, – отозвался Джонс, – это действительно хорошая сделка, мы не теряем клиентов на своей территории и с восточной части, – он сделал паузу пройдя до Мэд расположившейся на кресле за столом. – Тем более Лукас получает от нас куда больший процент. – добавил он, надеясь вразумить её.

Кара молчала, она устремила свой взгляд куда-то на стену, и пыталась сконцентрироваться на своих мыслях. Она до сих пор не одобряла эту затею.

– Знаешь, что, Кара? – спросил парень, хлопнув двумя руками по столу оперевшись на него и наклонившись к лицу собеседницы. – Может ты проветришься?

***

Терраса загородного дома Мэд была настоящим оазисом спокойствия и уюта. Вечерний воздух наполнялся ароматами цветов, растущих вдоль высокой ограды, и мягким шорохом листьев, колышимых легким ветерком. Синяя подсветка бассейна создавала загадочное освещение, придавая всей сцене оттенок таинственности и романтики.

За длинным стеклянным столом собрались друзья и близкие. Атмосфера была непринужденной и дружелюбной; смех и разговоры переплетались с тихим плеском воды в бассейне. Закаты в этом уголке мира всегда были особенно красивыми, и сегодняшний вечер не стал исключением. Солнце медленно уходило за горизонт, окрашивая небо в оттенки розового, оранжевого и фиолетового.

Девушки и парни, обслуживающие гостей, двигались плавно и бесшумно, словно тени, появляясь только тогда, когда требовалось пополнить бокалы или принести свежие блюда. Их присутствие оставалось незаметным, позволяя собравшимся наслаждаться обществом друг друга, не отвлекаясь на внешние заботы.

Каждый уголок террасы был тщательно продуман и оформлен: мягкие подушки на креслах, свечи в стеклянных подсвечниках, создающие теплый свет, и небольшие вазочки с цветами, расставленные повсюду. В центре стола возвышалась большая хрустальная ваза с экзотическими фруктами, источающими сладкий аромат.

Карточные игры стали приятным дополнением к этому вечеру. Шутки, смех и азартное настроение заполняли пространство, создавая ощущение праздника. Время текло незаметно, и никто не хотел, чтобы этот волшебный вечер заканчивался. Начало формы

Колли ловко сменила карту, не привлекая внимания остальных игроков. Её глаза блеснули хитринкой, когда она взглянула на Шелдона, сидящего напротив неё. Тот наклонился чуть ближе, делая вид, что поправляет манжеты рубашки.

– Ты хочешь сказать, что я должна вывести из игры Кару? – спросила она полушёпотом, едва заметно кивнув в сторону парня. – И зачем тебе это?