Оборотные чувства

В запахе отвара появились терпкие нотки. Эсме выключила плиту и быстро сняла кастрюлю. Секунда промедления, и лекарство потеряет полную силу, а сейчас важна каждая крупица. Майя слабела, а они не знали, как помочь и не навредить ребёнку. Отвар от лихорадки, да некоторые травы для иммунитета. Эсмеральда за четыре года интенсивного обучения уже считала себя знахаркой, но сейчас постоянно просила Орнеллу перепроверить состав отваров. Вдруг ненароком повредит Майе.

– Всё готово, – тихо сказала Эсме, подавая глиняную кружку старейшине.

Орнелла закрыла глаза и втянула пар, поднимающийся от отвара.

– Хорошо, спасибо. Поменяй компресс, пожалуйста.

Девушка выполнила просьбу и спросила:

– Как она?

– Плохо. Завтра попробуем провести один ритуал. Давно к нему не обращалась, но видимо время пришло. Если и он не поможет, то придётся убить волчонка. Лишь бы не оказалось слишком поздно.

Эсме вздрогнула и прошептала:

– Неужели это всё из-за него?

– Боюсь, что да. Многоликий гневается на наш клан, – ответила Орнелла и еле слышно добавила: – Ещё бы понять за что.

Четыре года назад ритуал обращения к истокам предрёк перемены и тяжёлые времена. Правдивость предсказания подтвердили неожиданный сговор вожаков, отъезд Рагнара и лютая зима, от которой пострадали запасы, да много лап пообморозилось. Последующие ритуалы также рисовали будущее клана в мрачных тонах. С тех пор они теряли урожай из-за засухи, наводнения, один подросток потерял связь со зверем и тронулся умом, два старейших оборотня ушли по радуге в лучший мир. Теперь вот Майя лежала при смерти, а шанс появления малыша, первого за десять лет, стремительно таял.

– Виноват вожак, – высказала Эсме мысль, крутившуюся в голове последний месяц.

– Деян? – воскликнула Орнелла и тут же с опаской покосилась на Майю.

Девушка не проснулась. Старейшина шёпотом продолжила:

– Что ты глупости придумываешь, мой внук тут ни при чём.

– Вам родственная кровь разглядеть не даёт, – стояла Эсме на своём.

Внутренний голос твердил быть осторожнее, и не рубить правду прямо в лоб. Симпатию старейшины потерять не хотелось. Да что уж, Эсме этого боялась. «Не стоит действовать напролом, надо поступать хитрее, подлизаться к кому надо, нашептать сплетни про неугодных, – учила её кошка. – Чаще побеждает не сила, а изворотливость и коварство». Только Эсме редко слушала внутреннего зверя, хотя всё чаще сливалась с ней и бегала по ночам.

– И что же она мешает мне разглядеть? – фыркнула Орнелла, хотя в сердце неприятно кольнуло.

– Вашим внуком движет не забота о клане, а обида и месть, – выпалила Эсме и опустила глаза.

На неё разом обрушились сомнения: «Может, не стоило делать выводы из историй, гуляющих по домам? Мало ли что болтают? Но я сама видела, как Деян относится к Орнелле и Рагнару! Его чувства далеки от уважения и любви».

Орнелла тяжело вздохнула и вышла из комнаты. Эсме растерялась, следует пойти за наставницей или остаться с Майей? Её язык – худший враг. Ну, пожалуй, после любопытства. Она ведь сама выпытывала у оборотней истории, напрашивалась на откровенность, крутилась под ногами при взрослых разговорах, да и подслушивать не брезговала. Эсме хотела всё знать о Рагнаре и его семье. Девчонка ещё не освоила истину, знание способно приносить не только мудрость, но и большие печали вместе с неприятностями.

– Деян не простой оборотень. Он сильный зверь и сложный человек. Поверь, я вижу недостатки внука, – тихо сказала Орнелла, когда воспитанница всё же вышла на крыльцо избы. – И то, что происходит между нами, это семейное.

Эсме получила заслуженный щелчок по любопытному носу, но всё равно нахмурилась. Особенно задело последнее слово, девчонка давно считала себя своей. Она любила Орнеллу, Рагнара, привязалась к Майе и Сварту, с удовольствием проводила время с ровесниками, даже с Генкой. Давняя обида мерзкой мутью колыхнулась в её душе. «Они никогда не признают кошку ровней волку, – шипел её внутренний зверь. – Ты чужая здесь. Мы многое узнали, окрепли, заметно прибавили к мачехиной заначке. Старейшина – нормальная волчица, делилась заработанным с продажи травок, но она тоже не считает тебя своей семьёй. Сколько ещё требуется доказательств? Уходить пора. Не дрейфь, не пропадём! Мир огромный, полный приключений и возможностей… Позже они пожалеют, что не держались за тебя. Мы им всем покажем».

– Я понимаю, это не моё дело, – сказала Эсме с ноткой горечи. – Не знаю, с чего всё началось, чем вы прогневили Бога, но то, что отъезд Рагнара не пошёл клану на пользу, это точно.

– Ты хочешь, чтобы я попросила его вернуться, – поняла Орнелла и усмехнулась. – Уверена, что тобой не движут личные мотивы?

– Да я, вообще, могу уехать!

– Тише-тише, не кипятись.

– Может, я сама через год в город поеду, поступать в институт.

– Неожиданно.

– А что? Я не дура, и смогу поступить на биологический факультет или даже ветеринарный. Братьев наших меньших лечить буду, – хмыкнула Эсме над двояким смыслом фразы.

– Ладно, горе моё, давай потом всё обсудим, у меня сейчас голова гудит, да и ты на взводе от усталости. За год, сама знаешь, многое измениться может. Но книжек я тебе нужных достану.

– Каких?

– Для поступления.

– Спасибо.

– Не за что, – отозвалась старейшина, а сама подумала, что стоит девчонке сделать и документы.

В людском мире без бумажек совсем никак.

– А что вы там говорили насчёт ритуала?

– Потом, – отмахнулась Орнелла и пробурчала под нос: – Главное, чтобы Сварт согласился.

Из избы раздался стон, Эсме влетела в комнату и замерла над кроватью, где скрючилась худенькая фигурка Майи. Болезнь быстро превратила девушка в тень себя прежней. Её черты лица заострились, кожа приобрела сероватый оттенок, а под глазами залегли синяки.

– Пить, – еле слышный хрип.

Эсме подала кружку с отваром и помогла Майе принять сидячее положение. От волнения девчонка начала чересчур жизнерадостно рассказывать о погоде и последних новостях, пытаясь приободрить подругу. Старейшина подошла к Майе и дотронулась до её лба.

– Немного спала температура.

– Отлично! – воскликнула Эсмеральда.

Орнелла не разделила её восторга. Она взяла правую руку девушки, поднесла её запястье к лицу и раздула ноздри, впитывая запахи. Эсме напряжённо ждала ободряющего вердикта, но так и не услышала. «Болезнь не отступила, – осознала девочка, хотя и сама прекрасно видела, что Майе не лучше. – Хорошо, хоть очнулась».

– Надо Сварта позвать! – воскликнула Эсме.

– Иди.

– Спасибо, – прошелестела в ответ Майя.

Эсме нашла Сварта в кузнице. Парень помогал дяде по линии матери ковать новую партию причудливых роз и лилий. Железные цветы ценились в городе и стоили не мало. Сварт побледнел, заметив вбежавшую девчонку.

– Нет, всё в порядке. Майя пришла в себя, вот я к тебе и рванула. Я ей компресс поменяла и отвар принесла. Она слаба, но очень ждёт тебя, – выдала Эсме на одном дыхании.

Сварт кинул заготовку, кивнул дяде и побежал к дому. Эсме решила не идти за ним, сейчас она им не нужна. «Пойду лучше напишу Рагнару. Две недели прошли, можно следующее письмо отправлять… Орнелла просила не говорить ему, но это не правильно! Он имеет право знать, Сварт – его лучший друг. Я чувствую, последние напасти на клан связаны с отъездом Рагнара. Он должен быть здесь!», – подумала Эсме, отгоняя предательские мысли, что ей движет лишь эгоистичное желание увидеть любимого, а не интуиция и забота о жителях посёлка.

Орнелла пришла из дома Майи через два часа, Эсме как раз размышляла над заключительным абзацем письма к Рагнару. Девчонка сноровисто спрятала листки под подушку и вышла навстречу старейшине.

– Сварт дал согласие на ритуал, – ответила Орнелла на молчаливый вопрос. – В полночь пойдём к дольмену.

Эсме кивнула и вернулась к себе. У неё четыре часа, чтобы дописать письмо, отнести его к синему ящику возле дома собраний и помучить себя вышивкой полотенца. Последнее относилось к особому заданию Орнеллы для укрепления усидчивости. «Сразу двух зайцев убьёшь: терпение потренируешь, да приданное сделаешь», – усмехалась старейшина на её возмущения. Эсме знала, что многие сверстницы, отдавая дань традициям, готовили сундук с вышитыми скатертями, вязанными кофтами и салфетками, некоторые девушки даже резные картины туда складывали. Не у всех ведь оборотниц талант к шитью. Эсме считала данный обычай глупым пережитком прошлого, но в чужой монастырь со своим уставом не лезут.

– Пойдём, уже пора.

«У-ф-ф, как хорошо, а то у меня уже перед глазами красные крестики прыгают, – обрадовалась Эсме, бросая полотенце на тумбочку, и вышла к Орнелле.

– Что надо брать?

– Ничего особенного, у меня уже всё в рюкзаке.

– Вы ведь мне совсем ничего не рассказали, – сказала Эсмеральда, осознав, что совсем не подготовилась к ритуалу, от которого зависела жизнь малыша и здоровье Майи.

«Паршивая из меня подруга, – подумала она с уколом совести. – Всегда так стремилась всё делать тщательно, а тут пустила на самотёк. Письмо кинулась писать Рагнару. Надеюсь, ничего не поправимого не случится, иначе просто себе этого не прощу… В монастырь уйду грехи вымаливать или в сиротский приют».

– По пути объясню. Ритуал не сложный… в атрибутах.

– А почему им тогда не пользуются?

– На крови он.

– Что?! Это как? Жертву приносить надо? Сварт должен кого-то убить? – затараторила ошеломлённая Эсме.

– Горе ты луковое, – вздохнула Орнелла. – Вот уже четыре года с хвостиком живёшь с нами бок о бок, узнаёшь наши обычаи, учишься…

– В школе такого не рассказывают, – обиженно перебила девчонка.

– Верно. Но уже можно понять, что мы не кровавые людские язычники.

– Да, но мы же хищники.

– Ты считаешь, что это одно и то же?

– Нет, но…

– Ладно, философствовать потом будем. Теперь по делу. Я планирую провести ритуал связывания жизней. Родственников Майи я беспокоить не стала, донором выступит Сварт, тем более, они – истинная пара. Это намного ближе, чем кровная связь.

– А он…

Орнелла предугадала её вопрос:

– Сварт не должен пострадать, хоть и разделит болезнь с Майей. Самцы сильнее.

– Тогда в чём проблема? – спросила Эсме, чувствуя, что старейшина не договаривает самого важного.

Есть же причина, почему ритуалом перестали пользоваться.

– Магия крови самое древнее и сильное средство. Она непредсказуема, но открывает огромные возможности. Однако и забирает не мало. К ней стоит прибегать в исключительных случаях. Бывало, что целые стаи сходили с ума от возможного могущества и практиковали запретные знания.

Лицо Орнеллы закаменело. Эсме шагала рядом, затаив дыхание, боясь спугнуть откровенность. Девчонка нутром чувствовала, что здесь скрыта личная трагедия. К разочарованию Эсме, старейшина погрузилась в воспоминания и не стала продолжать разговор.

– А что с ними случалось? – не выдержала девчонка.

– С кем? – не поняла Орнелла. Её мысли всё ещё сквозили через прошлое.

– С теми, кто практиковал магию крови? Что в ней такого ужасного?

– В ней ничего ужасного нет, всё самое страшное заключено в нас самих. Жажда власти, могущества, желание изменять естественные процессы и чувства. Мало ли причин обращаться к магии крови снова и снова. Проводить ритуалы бездумно, жадно… Не все они безобидны, некоторые способны изувечить всё вокруг… Я уже говорила тебе, у всего есть цена, а тем более у магии. Оборотням лучше вообще прибегать к ней как можно реже, меняет это нас, – неожиданно закончила Орнелла с тяжёлым вздохом.

Эсме совсем запуталась. Разве жизнь и обязанности старейшины не связаны с магией? Все эти обряды, травы, руны…

– Оборотни должны обращаться к своей звериной сущности, к истокам, к стихиям, – сказала Орнелла, вновь заставляя Эсме усомниться в том, что её мысли спрятаны за ледяной стеной. – Мы часть природы и не должны идти против неё… Мне сложно объяснить эту грань, которую не стоит переступать. Она столь размыта и призрачна. Ты ещё слишком мала, чтобы понять меня, да, наверное, и не стоит.

Девчонка не стала утверждать, что взрослая и всё может понять. Объяснения старейшины Эсме запомнила и отложила на одну из полочек памяти. Когда придёт время, она к ним вернётся. В жизни многие загадки приходится оставлять на потом. За четыре года в деревне оборотней Эсме так и не приблизилась к тайне своего рождения. Орнелла отправляла письма старейшинам разных кланов, но никто детёнышей не терял. Да и вообще ни один клан не встречался с оборотнями, чья вторая ипостась – чёрная кошка. Неужели она, правда, из другого мира, и совсем одна на всём этом свете? Старейшина говорила, что ей не стоит судить родителей, не зная причин. Возможно, они спасали её, а не выбрасывали, как ненужную вещь или позор стаи. Жаль, что приют, где она провела первые годы, был далеко отсюда, а место, где её нашёл охотник, знал только он. Эсме неимоверно хотелось узнать есть ли там Арка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.