В руках киллера

ГЛАВА 6

МАША

Я сидела дома у родителей и думала о том, как сильно мне хочется отсюда сбежать, и как же на самом деле хорошо, что я жила отдельно уже очень долгое время. Даже старалась лишний раз в гости не приходить, а с папой встречаться на нейтральный территории. Так странно…не чувствовать себя дома в собственном доме, где ты вырос.

–Милая, я не понимаю, что значит «свадьбы» не будет? Как так? – после очередного укола ботоксом мать вообще уже не могла выражать эмоции, но очень старалась это делать.

И только отец кинул на меня ободряющий взгляд. Я уже ему все рассказала, упустив ненужные подробности. Так…по верхам, и он сразу же предложил популярно пояснить неправильное поведение Леши ему же, постучав по черепушке.

Мой папа приверженец радикальных взглядов на жизнь, и для него очень часто отсутствовали пограничные цвета. Имелись только однозначные без каких-либо оттенков.

–Мам, он мне изменил, какая свадьба? – стараясь держать лицо, я правда была в шаге от того, чтобы лопнуть от злости.

Пренебрежительно фыркнув, она закатила глаза, и я уже точно знала последующие слова.

–Женская мудрость служит именно тому, чтобы таких случаев не случалось. Да, милый? – она крикнула эту фразу так громко, что я вздрогнула, почувствовав вибрацию в кармане кардигана. Рука сразу же скользнула за смартфоном, и я как одержимая начала вчитываться в полученное смс.

«Сегодня солнце светит на тебя ярко?». В душе моментально разлилось тепло, и я поглотила проступающую улыбку.

–Да, дорогая, но есть мужики, которым хоть Джоли дай, изменять они от этого не перестанут, так что все правильно, дочка. Ты у меня лучше Джоли, и заслуживаешь лучшего, а не этого отморозка. Одно твое слово, и его жизнь закончится не начавшись. – непринужденно продолжал отец, и мои конечности похолодели

–Пап.

–Я говорю фигурально, но в этом городе ему будет тесно, уверяю тебя.

Мать же все это время смотрела на меня, даже когда я отложила телефон экраном вниз и посмотрела на нее открыто.

–С кем ты так радостно общаешься? – ленивая улыбка растянулась на лице матери, а колкий взгляд сосредоточился на моем лице.

–С подругой, – не задумавшись, ляпнула я, снова хватаясь за чашку с чаем. Разливая при этом часть на стол.

–Интересная подруга, что улыбка у тебя до ушей. Может дело вовсе не в том, что тебе Леша изменил с подругой, а в том, что у тебя самой рыльце в пушку, дочь?

От этого неожиданного вопроса у меня волосы буквально встали дыбом. Я перевела на мать нечитаемый взгляд и медленно положила чашку на стол. Наглость – это ее второе имя, но почему я все еще не могла привыкнуть к этому? Почему каждый раз больно как в первый?

–Насть, ты начинаешь перегибать палку. Не кажется? – послышался голос отца с дивана. Он читал газету, но сейчас отложил ее, сложив руки на груди.

–А что? Подготовка шла полным ходом и тут такое? Я вот поверить не могу, что Лешенька мог. Допускаю, что ты неправильно поняла, – язвительно отметила мама, и это смогло добить веру в ее материнскую любовь ко мне.

Ну почему? Почему все так?

–Знаешь, мама, я и не надеялась, что ты меня поймешь, – резко встав из-за стола, я забрала телефон, сумочку и, махнув отцу, пошла к выходу. Ощущения были такие, словно я была бы готова взорваться от злости.

–Доча, Настя, а ну не ругаться.

Отец, конечно, вмешался, но ситуации это не изменило. Я остановилась и повернулась к родителям. Нахмуренные черты лица отца сейчас смотрелись не так строго, как обычно, больше отбивали усталостью.

–Ты всегда бежишь от серьезных разговоров, Маша, когда же ты вырастишь? – крикнула вдогонку мать.

Ощутив сдавливающие спазмы в груди, я взорвалась, возможно, впервые за всю свою жизнь. Можно очень долго терпеть, а потом какая-то незначительная фигня тебя на части порвет. Вот так было и у меня. В глазах предательски защипало, а руки протестующе сжались в кулаки.

–Когда ты будешь относиться ко мне как к дочери, а не как к кукле Барби, для которой ты покупаешь одежки, машины, Кена, устраиваешь свадьбы и прочее-прочее? Я живой человек, у меня есть свои боли, свои радости, и сейчас у меня случилось событие, из-за которого я, как минимум, нуждаюсь в поддержке, – уже сиплым от обрушившихся на меня слез голосом кричала я.

Она точно не ожидала подобного выпада. Даже я не ожидала его, привыкнув быть тихой девочкой, молча жующей все то, что подавали под видом настоящей материнской любви.

–Девочки, прекратили обе немедленно.

Подняв на отца заплаканный взгляд, я срывающимся голосом ответила:

–Пап, я не начинала, но больше я не приду сюда. Прости, это слишком тяжело.

–Ой, начинается. Мать-абьюзер, так это принято сейчас говорить? Я тебя третирую, да? А то что я волнуюсь о твоем будущем – это ничего, – бросаясь взаимными обвинениями, мама тоже начала играть на публику. Как умела в целом.

Отец быстрым шагом подошел ко мне и, взяв за руку, вывел на улицу, где прижал к себе так крепко, что я расплакалась только сильнее. Сильные руки держали меня и шептали утешительное:

–Она любит тебя, но вот такие проявления. Не принимай на свой счет, а насчет Леши предложение в силе. Ну же, – он подхватил меня за подбородок и заставил посмотреть на себя.—Не надо плакать, моя красавица. С мамой я поговорю.

Я всегда удивлялась тому, как мой отец смог разглядеть в ней что-то и влюбляться, но долбанный факт налицо. Это не значит, что я мать не любила, нет, где-то в глубине души такие чувства были однозначно, но они перекрывались подобным ее поведением.

–Пап, люблю тебя, – я крепко обняла отца и тут же отпустила. —Мне пора.

Быстро ступая по лестнице прочь от отчего дома, я начинала по чуть-чуть успокаиваться. Снежный шар внутри таял, оставляя после себя лужи на моих щеках.

Уже приехав домой и сидя в своей машине, я достала телефон и настрочила первое, что пришло в голову Незнакомцу.

«Я хочу увидеться».

Мне было мало просто переписываться обо всем и ни о чем. Я хотела увидеть человека, который так хорошо понимал меня, пожалуй, лучше, чем даже собственная мать. И чем больше мне удавалось узнавать глубины Незнакомца, тем сильнее внутри бушевало желание узнать его наяву.

Никто и никогда не вызывал во мне схожих чувств, такого же интереса и неспособности жить привычной жизнью без простых смс.

ГЛАВА 7

МАША

«Я хочу увидеться» висело в окошке переписки мертвым грузом. В тот день мне никто не ответил. Как и на следующий. Удушающая пустота в ответ. От этого становилось в разы тяжелее, а вся едва уловимая легкость после недавнего общения с отцом сошла на нет. Очевидно, Незнакомец не горел таким же желанием встречи, но зачем тогда общался? Что было конечной целью? Просто потрындеть, да? Обычное общение.

То, на которое я рассчитывала изначально, но неожиданно позволила себе заиграться? Зато он умело расставил ориентиры, конечно. Тут не подкопаешься. Глотая непрошенные слезы, я закрыла чат и сделала себя невидимой для всех пользователей сети. Чтобы никто не знал, тут я или нет.

Конечно, подобное поведение можно было бы назвать детским, но мне от такого ребяческого поступка чуть полегчало. Все. Пусть будет так, а я больше писать не буду. В конце концов, я достаточно предлагала встреч, было очень много подобных сообщений. Все. Хватит. Баста.

Неля первая заметила мое состояние и умело сложила факты, хотя бы то, что я больше не упиралась взглядом в смартфон без остановки по поводу и без. Он просто был в сумке, как это бывало до Незнакомца. Надо отдать сестре должное, она не стала мне этими фактами тыкать в лицо, а просто молча обняла.

–Не бери в голову, тебе было интересно? Было. Остальное неважно. Он лопух, раз испарился.

Или я дура, раз позволила всему так далеко зайти и задеть меня за живое. В том, что меня задело, сомнений не возникало никак. Еще как. Словно мы были знакомы по меньшей мере несколько лет, а потом вдруг перестали общаться.

–Маааш, – протяжно произнесла Неля, улыбаясь во все тридцать два зуба. —Сегодня в нашем месте вечеринка в стиле Чикаго тридцатых годов.

Да уж, я слышала об этом, да рекламные посты висели по всему городу. Однако настроения идти куда-либо все-таки не было. Делать видимость радости желания не возникало.

–Я пас.

–Нет! – Неля ухватилась за мою руку и вскинула на меня требовательный взгляд. —Ты пойдешь и прекрати думать о своем маньяке. Аппетит приходит во время еды. Ну же, Машка, – буквально прыгая на месте, воодушевленно повизгивала девушка.

Спорить с ней сложно, совсем как пытаться остановить танк. Она любила вот такие вечеринки, и обычно занималась приготовлениями к ним задолго до мероприятия. А я была слишком часто вовлечена в костюмированные ивенты, и большого восторга не испытывала от работы в свободное время.

–Маша, у меня есть для тебя платье. Я захвачу тебя в плен и повезу туда силой, ты меня знаешь. Что тебе стоит просто расслабиться и прекратить думать? Раз и все. Станет легче. Обещаю.

Уговоры продолжались ещё некоторое время. Совру, если скажу, что у нее плохо получается быть переговорщиком. Не зря она училась на факультете психологии, а я часто была ее подопытной мышью для психоанализа. Фрейд в юбке.

–Я буду задалбывать тебя до тех пор, пока ты не согласишься.

Нащупав в сумке телефон, я чисто механически мазнула по нему взглядом. И увидела единственное сообщение от того, от кого уже его не ждала. Сердце пропустило удар, а потом воспаленное от напряжения зрение вцепилось за проносящие по наждачке слова.

«Это невозможно, Маша».

Ощущая внутри зияющую дыру, я с шумом бросила телефон обратно в сумку-мешок, а затем уверено заявила подруге.

–Хорошо, пойдем.

***

Вечеринка в стиле Чикаго тридцатых годов проходила весело, и даже мое упадничекое настроение не смогло придать мероприятию отрицательной атмосферы. Я заставляла себя веселиться. Радоваться. Танцевать. Плевать на все, что вынудило меня испытывать негатив. Вот так вот. Здесь собрались в большинстве своем наши общие с сестрой знакомые и их друзья, тусовка была ламповая, но все равно масштабная.

Телефон на беззвучном покоился в сумке, и за весь вечер я ни разу не посмотрела в светящийся экран, посередине которого до сих пор была огромная трещина. В одно мгновение то, без чего я не представляла свой обычный день, превратилось просто в кусок металла и стекла.

Куплю новый. Это только инструмент для общения. Ничего личного.

Я написала ему одно:

«Не пиши мне больше. Я не отвечу, больной на голову сталкер».

Еще дома я удалила все свои фото из аккаунта, стерла историю переписок без сожаления, не оставив даже номера. В черный список добавила с большой радостью, и все совершенные действия могли бы сойти за видимое достижение. Огромный шаг вперед.

Дышать становилось проще, но все еще немного саднило. Улыбка сквозь слезы обиды украшала лицо.

Темно-серое платье с бахромой, усыпанной блестками, до колена вызвало нешуточный ажиотаж. Всю эту красоту я дополнила еще и поясом на талии, волосы завила и надела маленькую белую повязку, из которой торчало иссиня-черное перо.

–Маша, ну ты и красота, – внезапно руки коснулась теплая ладонь, услужливо подставленная моим несменным наблюдателем за рабочим процессом Федом.

Уф. Пришлось скорчить довольную мину, но этой встрече я рада не была. Отнюдь. Острый и внимательный взгляд продолжал скользить по мне, особенно по сдержанному декольте и бокалу шампанского в руках. В норме я не пила, и все были в курсе, но сегодня день, выходящий за рамки нормального восприятия моей реальности.

–Фед, – скосив взгляд, я пыталась найти Нелю, потому что оставаться с парнем наедине желания не было.

–Теперь я тебя поймал, – он улыМАША

Эльдар оставил меня и ушел, приказав напоследок умыться и успокоиться. Наверное, в его мировосприятии любой человек по щелчку должен уметь успокаиваться. Я же так не умела, и быстро научиться не смогла бы. Вместо умываний я сходила в душ и добрых минут десять простояла под горячим напором воды с закрытыми глазами.

Я была почти уверена, что он поехал за тестом, почти уверена, потому что мне об этом не сказали. Очень многие его поступки строятся исключительно на личном мнении мужчины. Если он считает это правильным, то делает, а если не считает, то не делает. Меня не спрашивали, не советовались и даже в известность не ставили.

Неудивительно даже, что я ни разу не вспомнила о месячных, да что там. Я же беспокоилась совсем о других вещах. Обессилев, прислонилась лбом к прохладному кафелю, пытаясь при этом успокоиться. Паниковать рано. Да и вообще-то я болела вон сколько, это вполне могло как-то спровоцировать подобную реакцию. Могло ведь?

Внутри все похолодело, покрываясь тонкой коркой льда. В моей жизни прямо сейчас беременность была бы очень не кстати, совсем нет. Пальцы скользнули по влажной коже, очерчивая немыслимые линии внизу живота.

А если да? Что тогда?

Накручивать себя раньше времени смысла не было, а потому я осторожна вышла из душа, замоталась в полотенце и уселась на табурет, пытаясь хотя бы отдаленно придать своей внешности былой лоск.

Но без своих многочисленных баночек сделать это было невозможно, пусть перед Эльдаром так хотелось выглядеть красивой. Я высушилась, надела висящий на вешалке белый халат. Хотелось верить, что никто его до меня не носил. По тактильному ощущению складывалось вполне однозначное мнение о его новизне, но все же.

Мор не был похож на мужчину, который допускал хоть кого-то в личное пространство, с чего бы тут быть чужим вещам?

Если вообще допустить сумасшедшую мысль, что это был его дом, в чем я, разумеется, не шибко была уверена.

Наверное, потому что он ему не подходил. Слишком светлый, а мужчина ассоциировался у меня исключительно со тьмой. Но это мой субъективизм, ведь раньше все, что касалось его, было припорошено черным цветом и слепотой.

Ровно через полчаса Эльдар появился в дверях комнаты, бросив на кровать несколько коробочек с тестами на беременность. Что ж, я и правда угадала.

В лице мужчины прослеживалась нервозность и едва заметная злость. Он мастерски пытался скрыть, но я уже могла считывать такие вещи без труда.

Почему-то теперь мне стало неприятно, будто бы он совершенно не хотел и не думал даже о детях. Но может тогда стоило озаботиться средствами контрацепции, а не говорить мне «я успею»?

–Сделай тесты. Все.

–Я поняла, что не один, – хриплым голосом ответила, сгребая все пачки.

В голосе Мора звучала сталь, а в моем – обида. Его одержимость мною распространялась только на секс, но не на ответственность за него, да?

Не проронив больше ни слова, я отправилась в ванную и приступила к выполнению всего того, что было написано в инструкциях. Я еще никогда не делала тесты, и сейчас мне казалось это довольно сложным делом. Мужчина же не поскупился, выгреб, наеврное, все существующие виды. От простых и до навороченных, которые я еще пару минут разглядывала как диковинку, прежде чем использовать.

Пульс ускорялся с каждым новым тестом на беременность. Отложив их в сторону, мне пришлось глубоко вдохнуть и умыться, чтобы охладить пылающее лицо.

О чем сейчас стоило молиться, я не знала. С одной стороны, мне нельзя сейчас было беременеть, да я даже не знала, как обозначить те отношения, что были у нас с Мором. Но с другой, даже при мысли о ребенке от Эльдара у меня по телу скользили мурашки. Не от страха, а от трепета, что буквально таранил мое тело.

Сердце болезненно сжималось, когда перед глазами щелкали картинки с реакцией мужчины даже о вероятности подобного исхода.

Может просто потому, что я для него всего лишь эпизод? А если так, почему он впрягся? Поведение, конечно, не было логичным, а может мои мысли оказались слишком сумбурными.

Становилось больнее при мысли, что это все только на словах было «все что есть у меня», а на деле нет.

Вцепившись в раковину, я с ужасом смотрела на то, как на нескольких тестах стали проступать вторые полоски. Некоторые едва различимые, остальные ярче, кое-где вообще не было ни одной, и это причина в браке. Сердце замерло, а тело стало липким от проступающего пота. Задервав дыхание, я обводила взглядом открывшуюся мне картину

В любом случае, даже пять из семи не дает думать о статистической погрешности. Нет никакой погрешности, нет вероятности, есть факт. Я беременна. Странные эмоции заполнили тело, освобождая меня от неопределенности, что так плотно стояла в воздухе.

В какой-то момент я ощутила присутствие человека, которому отдала не только сердце, но и душу. Мор зашел беззвучно, как обычно это и делал, но сейчас я не испугалась. Просто привыкла к этому. Длинные пальцы взяли несколько тестов, плотно обхватив пластик, и больше ничего. Он медленно положил их на место, а затем развернулся ко мне лицом, не отражающим ровным счетом ничего.

Меня била мелкая дрожь, и он, вместо того чтобы успокоить, лишь подлил масла в огонь:

–Я не могу иметь детей. Запретил себе это самостоятельно.

Сердце ухнуло в пятки, а на губах осела горечь от слез, которые уже катились по щекам.

–Ты намекаешь на то, что я беременна не от тебя? – даже оскорбиться не вышло, во мне сейчас все чувства выгорели.

Мор лишь заиграл желваками, махнув головой в отрицательном жесте. Ну хотя бы это он не пытался переиначить, гнув линию до конца. Мне просто очень нужно было, что он сейчас меня обнял и прошептал, что все будет хорошо.

Обними меня, пожалуйста. Мысленно я слала ему сигналы, но реально рубала их строгим взглядом холодных глаза, всматривающихся в меня приговором. Без обжалования.

Страх уже прорастал в теле, сбивая всю радость накорню. А радость была, пока я не напоролась на мертвое выражение лица человека, который стал отцом моего ребенка.

–Я не сказал, что ты беременна не от меня. Я сказал, что не могу иметь детей, потому что сделал вазектомию пару лет назад. Такие существа, как я, не должны размножаться. Но всегда остается тот один процент, который делает возможным даже это, – таким же неживым голосом продолжал Мор, а я отвела взгляд, просто чтобы не умереть от лавины боли, что уже обрушивалась на меня.

–Ясно. И что ты хочешь мне сказать? – сипела я, продолжая беззвучно плакать.

–Я бы хотел, чтобы ты успокоилась. Это раз, второе – надо показаться врачу, чтобы все подтвердить, потому что положительный тест – это верхушка айсберга. Это может быть и внематочная. Боли внизу живота есть?

–Нет.

Я отвернулась, смахивая слезы с щек. Это не тот ответ, который хотела бы получить девушка от своего мужчины. Не тот, что заставил бы ее успокоиться.

–Прекрати истерику, пожалуйста, – широкая ладонь коснулась моего дрожащего плеча, но я тут же отмахнулась.

–Мне не плакать, да? Считаешь, что поводов нет?

–Пока не вижу ни одного.

–Я беременна, а у тебя лицо, как будто случилось самая глобальная трагедия в мире конкретно для твоей жизни. Понимаешь, нет? – я крутанулась на пятках и злобно вперилась в него взглядом, желая хотя бы словами причинить всю ту боль, что он причинял мне. —Я плачу и у меня истерика, потому что я влюбилась в самого неподходящего человека, влюбилась так, что даже рада, что беременна от него. Что бы что? Чтобы увидеть в его глазах полную отрешенность на это событие. Ты мне еще аборт предложи сделать, и сразу пойдешь нахуй. Не сможешь меня ни остановить, ни успокоить больше никогда. Я сбегу от тебя навсегда. Ты никогда меня не найдешь. Я палачу отдала свою душу и тело. И прямо сейчас он явно пытается найти пути отхода, как бы сдать назад. Мне кажется, это достаточный аргумент для истерики! – срывающимся голосом вопила я, пока Эльдар так и стоял, излучая нулевой процент эмоций. Штиль. Словно ничего не случилось.

А затем сделал шаг ко мне и уперся грудной клеткой в мое дрожащее тело. От истерики я не соображала, что упорно тягала тигра за усы. Вернее, мне было абсолютно плевать.

–Если ты еще раз произнесешь слово «аборт», я за себе больше ручаться не смогу…—рука властно легла мне на шею, заставив поднять голову, чтобы уменьшить давление на нее.

Теперь на меня смотрели глаза озверевшего человека способного сорваться в любой момент. По лицу гуляла агония, судорогой искажая правильные аристократические черты. Теперь мне стало по-настоящему страшно.

–Если ты беременна, я буду делать все, чтобы сохранить ребенка. И если надо, буду защищать его и от тебя. Истерику прекратила.

Затем он отпустил меня, чтобы прижать к себе, грубо уволакивая в стальной захват сильных рук. Впервые я смогла выдохнуть, заплакав на его груди сильнее. Я не смогла быстро успокоиться, а он только гладил меня по голове, прижавшись губами к макушке.

бнулся и подошел ближе, касаясь пальцами моего жемчужного браслета с подвеской.

Я снова скомкано промямлила нечто из разряда «да ладно тебе» и пригубила шампанское. Каждый последующий глоток давался тяжелее предыдущего, но при этом на плечи ложилось приятное тепло. Тяжесть проблем также сходила на «нет». Вместо нее меня окружала легкость, я парила.

–Ты в последнее время какая-то грустная, надо тебя развеселить. Пойдем потанцуем.

Музыка звучала в соответствующем стиле и мне нравилась, но танцевать с Федом не хотелось, как и видеть его.

–Извини, я пас, уже сильно пьяна для танцев.

Фед загадочно улыбнулся и вопросительно поднял темную бровь.

–Маш, ну ты ведь рассталась со своим. Почему бы не дать шанс человеку, который в разы лучше твоего бывшего и действительно хочет сделать тебе счастливой?

От резкого перехода с темы танцев на дела сердечные у меня засосало под ложечкой. Подобного напора я точно не ожидала.

–Фед, давай честно: я не вижу тебя кандидатом на мое сердце и не понимаю, зачем буду тратить твое время и свои нервы.

Раз и сказала. Вот только откуда столько смелости? Неужели от трех бокалов шампанского? Парень нахмурился, сглотнул слюну и, подойдя ко мне впритык, уверенно заявил:

–Я могу быть очень настойчивым.

–А я непоколебимой, – тут же отозвалась я, обходя его фигуру, стоявшую сейчас изваянием посреди узкого прохода. Бокал был опустошен, как только я отошла, но в этот раз особого наслаждения от «Кристалл» я не получила. Первый бокал казался мне необычным на вкус, а сейчас словно водка попала в глотку.

Немедля, я последовала к уборным, ощущая, что мне надо было бы освежиться. Но в какой-то момент зрение начало подводить меня. Остановившись, я прислонилась плечом к стене и тяжело выдохнула. Ходить по приборам было для меня нелёгкой задачей и неожиданно новым опытом. Прощупывав стенку, я все-таки двигалась вперед маленькими шажками. Да что ж это такое? Не могло же меня скосить от трех неполных бокалов шампанского?

Впервые в жизни решила расслабиться с помощью легких алкогольных и то не пошло.

В уборной я уперлась руками о раковину и опустила голову, выдыхая огненный воздух из легких.

А когда поднялась, так и не смогла разглядеть мутное отражение в зеркале. Но ощущение присутствия кого-то прямо здесь, рядом со мной, не покидало меня. Когда теплые ладони коснулись моих рук, я не смогла даже вздрогнуть.

Горячее дыхание обожгло кожу, когда до уха донесся простой вопрос:

–Почему я больной на голову? Мне можно предъявить многое, но не это Маша.

Шок. Неверие. У меня галлюцинации?

Ощутив, как внутренности начали медленно сжиматься, я пыталась распахнуть глаза и бороться с той вселенской усталостью, что обрушилась на мои плечи в один момент. Выгребала и выгребала из глубоких вод, но так и не выгребла.

Когда я смогла распахнуть глаза, то увидела темноту. Черным черно. С ума сойти! Дыхание перехватило. По ощущениям я лежала на мягкой постели, на мне, очевидно, то же платье, что и было в клубе, только ноги без туфель на каблуках. От подступающего к горлу страха не сразу поняла, что на глазах повязка, завязанная плотно и не обещавшая случайно соскользнуть. Рука плавно поднималась к лицу, слегка подрагивая, но властный голос заставил ее остановиться.

–Не трогай.

Четкий приказ, от которого по коже табуном хлынули мурашки. Я задрожала сильнее, ощущая, как холод от произнесённых слов ударялся в мою гусиную кожу тараном. Господи. Где я? В голове полная каша, мозги словно на вертеле крутились и сейчас ноль мыслей. Во мне бушевал лишь звериный ужас, потому что страшно, потому что я не видела собеседника, и потому мне все это не нравилось. Как в фильме ужасов.

–Не бойся. Теперь тебе бояться нечего, Маша. Жаль только, что в жизни ты не такая смелая, как в сети.

Бам. В сети? Догадка мозолила глаза как мошка, угодившая на ресницы у самого века. Я резко втянула носом воздух и попыталась встать, но очередная стрела боли прошила меня от виска к виску, я аж застонала, хватаясь за источник ударной мощи. Она противным стуком двигалась от затылка. Волнами. Убивающими своей жестокостью. Затапливающими сгустками, состоящими из сплошных спазмов.