Сага Севера. Дитя зимы

– А ваша рогатка и праща? – хитро заметил Навой, вешая меч на отведённое ему место в шеренге ему подобных.

– Во-первых, я говорил о серьёзном оружии, а не о детских забавах, – отмахнулся Авир, – а во-вторых, из рогатки я только по воронам и стрелял, а праща так вообще ещё от отца моего.

– Солидное приданое у вашей дочери, мой Князь! – улыбнулся советник, медленно прохаживаясь мимо причудливых ажурных эльфийских доспехов, которые были увиты металлическим вьюнком, расползавшимся по сплошному нагруднику и оплетавшим наплечники; вся это броня одевалась на тончайшей работы кольчугу. Наручни и поножи были выполнены в той же искусной технике, исключение составляло то, что здесь вьюнок начинал щетиниться шипами. – Можно часами все эти диковины рассматривать, и всё равно каждый раз найдёшь что-то новое, что раньше упустил. Но всё равно, с рогаткой ничего не сравнится.

– Приданое есть, а вот жениха ещё и не сыскали. Хотя я уже угрожал ей, но душа к сыновьям остальных Князей, признаюсь, пока не сильно лежит.

– Возраст у неё уже давно самый нужный, а то смотрите, засидится она у вас в девках, говорят, от этого жуть как норов портится.

– Знаешь, говорят, что и замужем такое часто случается. Сколько раз ты был женат? – усмехнулся Авир.

– Не важно, – отмахнулся советник, отводя глаза. – После пяти я перестал считать.

– Так что толку нет раньше времени судить о результате этого события, только воду в ступе толчем зря.

– Это всё верно, кстати! – спохватился Навой. – Мне тут сорока на хвосте донесла, что скоро в Благое бродячие актёры подъедут, они-то прямиком по Северному тракту к нам катят, а знаете откуда?

– Удиви меня, – Князь слегка наклонил голову. Под глазами у него залегли тени, весь его вид говорил о том, что эта ночь далась ему тяжело, и даже не помогли шутливые истории советника.

– Да вот прям из Урбиса, телег пять или шесть. Есть даже среди их животины дикие пустынные гады, освешники2 и рываки3! – глаза у мужчины заблестели азартом и интересом, как у ребёнка, которого первый раз ведут на представление. – Признайтесь, вы знали, что они сюда направляются и ничего не сказали?

– Допустим. Я же всё-таки Князь и мне полагается иметь какие-то секреты, – лукаво заметил Авир.

– Эге! Да вы, наверняка, заранее с балаганщиками договорились, вот только не пойму, где вы их выловили, ведь они редко в наши края заезжают: то волки, то река разлилась, то зима и снегу намело – всё им не то! – возмутился мужчина.

– За звонкую монету сверх обычной цены они готовы потерпеть всякие лишения и неудобства. Я же тебе говорил, что теперь двери, оббитые серебром – непозволительная роскошь. Вся казна уйдёт на столичное зрелище и будем сидеть без хлеба и без дверей.

– Князь, вы лучше так не шутите, а то зима обещает быть снежной, холодной и долгой.

– Я шучу, но без дверей серебряных точно. Позволь заметить, у нас всегда здесь такие зимы: метёт чуть ли не каждый день, стужа и всему этому конца и края не видать.

– Вот нет, – упёрся советник. – Осенью пчелы заклеивали воском леток, оставляя лишь маленькое отверстие – значит, ждём холодную зиму, да и вы видали, сколько желудей на дубах и ягод на рябине? Полно!

– Такие приметы прошли мимо меня, ну вот я в очередной раз убедился, что не зря ты мой советник. Когда на пасеке-то успел побывать?

– Недавно, мой Князь, вот уговор заключил с пасечником о цене на его медовуху для вашего стола на празднование.

– Ну вот, я тебе не говорил ничего, а ты всё равно бурную деятельность развёл, значит читаешь мои мысли, – Авир постучал указательным пальцем по лбу.

– Больше догадываюсь, чем открыто чувствую, но вот что обидно, Князь, вы даже не намекнули мне! – возмутился советник.

– Мне не хотелось, чтобы Агидель узнала, – тяжело вздохнул князь, направляясь к тяжёлой кованой двери, которая вела в жилую часть замка. – Я сам иногда не замечаю того, как она вытягивает из меня нужную ей информацию, о которой я бы совсем не хотел ей говорить.

– О да! Она очень лихо ведёт переговоры! Эге! Каким же славным она была бы Князем, если родилась мужиком, ловко бы всех обставляла.

– Всё может быть, однако… – он выдержал небольшую паузу, – однако, в том, что из неё выйдет хорошая Княжна – я уверен.

– На любителя острых ощущений, – хохотнул Навой.

– Другого я бы за такие слова велел повесить, – как бы между делом, заметил Авир, выходя из помещения.

– Что?!

– Ничего, дорогой друг. Я тебе намекаю, что ты очень удачливый и на особом положении пока у меня.

– Что значит пока?

– Допрос какой-то, – отмахнулся Князь, – вешать не буду, конечно, а вот выпороть можно.

– Эге, Князь мой, ну и шутки у вас.

Мужчины поднялись из оружейной в главную залу, предварительно попетляв по коридорам замка. Поднявшись к покоям своей дочери, Авир остановился. Он постоял в нерешительности немного, потом аккуратно приотворил дверь, и, убедившись, что та крепко спит и всё в порядке, отправился с Навоем в сад, накинув меховой плащ и захватив с собой здоровенного палевого волкодава – Премила, который единственный из всей своры не спал, что-то выискивая под столом.

Ночной воздух сразу ударил в лицо, приятно холодя тело и дух. Князь вдруг понял, что он безумно устал, но призраки прошлого, разбуженные сегодняшним вечером, снова встали перед ним плотной стеной, лишая возможности заснуть. Навой Краснояр молча следовал за своим Князем с каменным выражением лица, и только здоровенному псу это ночное похождение доставляло огромное удовольствие. Он сновал от одного дерева к другому, постоянно что-то вынюхивая и выслеживая, но не переставая почтительно держаться рядом со своим хозяином, чтобы не пропустить ничего интересного.

– Скоро рассвет, – заметил Навой. Ему ужасно надоела эта гнетущая тишина, и он решил как-то её развеять: – Может, расскажете, что же вы решили устроить для Агидель?

Князь внимательно посмотрел на своего советника, потом перевёл взгляд на пса, который усердно что-то выкапывал около каменной скамьи.

– По договорённости, актёры со своим зверинцем должны приехать уже сегодня, как раз у них будет время поставить свои шатры на рыночной площади в Благом, места хватить всем должно. Между прочим, будет званый пир и театральная пьеса.

– Эге! – Краснояр хлопнул себя ладонью по колену. – Вы с возрастом, мой Князь, становитесь жутким тихоней. Про пир и утаили от меня. Хотя это хорошо, но как я всё же с медовухой вовремя подсуетился, а то прознай, что такая орава нового народа к нам прибудет, наверняка бы цена другая уже была бы у пасечника!

– Почему же утаил? Вот я тебе и всё сказал, планировал вообще-то ещё вчера вечером, да вот Агидель, как всегда, все карты сбила, – Князь грустно улыбнулся.

– Всё обошлось, вы лучше скажите, кто будет? – жадно поинтересовался советник.

– Делегация из столицы, кто и сколько человек приедет – точно загадывать не берусь, может три, а может и целый отряд, – начал рассуждать Князь, – потом Радаслав Светлый из Озёрной крепости обещал визит нанести вместе с Арком Иггивар из Восхода.

– С семьями приехать обещали?

– Думаю, что да. Но, что свиту соберут приличную, тут я даже не сомневаюсь, – Авир нахмурился. – Маг из Обсерватории «Крыло Дракона» точно с Арком приедет; не очень-то я этих колдунов жалую, но что поделаешь, старого товарища обижать не хочу, отказав его волшебному другу.

– Эге, это хорошо, что для Верховного Князя мы не столь интересные персоны, а то это же мрак какой-то, если он куда-то едет! – заметил Навой. – Кажется, что они там у себя в столице специально голодают всем дворцом перед визитами, чтоб потом как саранча набросится на всё съестное! Так ещё и всё самое лучшее им подавай – сплошное разорение.

– Ты с возрастом становишься зажимистым и скупым! – засмеялся Князь. – Друг мой, что же будет дальше?

– Я становлюсь экономным и бережливым. Как-никак, я ваш советник, и кто, как вы думаете, проверяет расходы и доходы казны после ваших казначеев? Конечно, ваш скромный слуга! – Навой поклонился, чуть ли не до земли.

– Что же, пусть так, да ты сбил меня с мысли, потом Макуш Ледень из Азовки заверил, что будет, вот он точно с семьёй приедет. Побалует он нас историями про эльфов, самый ближний сосед к ним из всех Северных Князей. Хм.., ну а про Истра я ничего и сказать не могу, в какую сторону ветер подует, так его и понесёт.

– Что наколдуется, то принесётся, – перефразировал Навой, яростно почёсывая бороду.

– Хватит тебе слухи всякие подхватывать и перемалывать. Голубя почтового я ему посылал, а там уже его дело, являться или нет.

– Эге, ну если он совсем помешался, – покачал головой советник. – А жаль, мужик-то какой головастый был! Всё с вами по молодости куражился, то стрельбища, то скачки. Помню, мы даже как-то с ним и выпивали, сидели в трактире, сейчас уже не вспомню, где это было, но брагу у них славную подавали. Всякому бы такую голову, как у Истра по молодости была, что не мысль то чудесная задумка!

– Да, было дело, – кивнул Авир. Потом он огляделся: – Навой, а куда запропал Премил?

– Вот же только что вон там копался, – ткнул советник пальцем в сторону скамьи около старой яблони, у корней которой возвышалась приличная куча земли.

Он подошел к дереву и огляделся:

– Ух, крот! Накопал-то сколько, вот так ночью-то пойдёшь, ненароком наступишь, ноги точно переломаешь! Гляди, сколько вырыл, а сам смотался! – Не унимался советник, сапогом спихивая комья земли обратно в яму.

Князь негромко посвистел, внимательно всматриваясь в тени, которые отбрасывали голые деревья. Казалось, они жались друг к другу, продрогнув от призрачного холодного света неполной луны. Неприятный озноб пробежал по спине, концентрируясь между лопаток и превращаясь в одну точку жжения. За ними кто-то наблюдал.

– А вы слыхали, как сегодня ночью волк распевался? От мужиков-то слышал, что все волчки ушли, а вот нет, туточки, – и не дождавшись ответа Навой продолжил: – Ух, глотка-то у зверюги – обзавидуешься! Такие переливы выводил, аж до мурашек, я бы, правда, был более благодарным слушателем, если бы этот лесной паршивец меня не разбудил.

– Странно это…

– Я бы так не сказал, наверняка, по теплу отъелись в более хлебных краях, а тут на зимовку пришли в родные места, – Навой удовлетворенно потёр ладони, закончив своё нехитрое дело устранения подкопа яблони и древней каменной скамьи.

– Я не об этом.

– А о чём?

Предчувствие никогда не обманывало Авира, поэтому он приложил палец к губам, приказав советнику молчать и обернулся. Никого. Нет, не может быть, что ему показалось. Он скользил взглядом по крепостной стене, различая сверху силуэты стражей, которые прохаживались по периметру. Он пристальнее всмотрелся в ветви ближайших яблонь и уже было собирался с досадой объяснить Навою, что ему всё же причудилось, как вдруг встретился глазами с немигающим отблеском ярко-алых, словно две искры, зрачков ворона, восседавшего на верхушке старой коряжистой яблони. Птица в безмолвии раскрыла клюв и надрывно захрипела.

– Что за чума? Эге, ворон что ли? – советник проследил за взором Князя.

– Не знаю, уж слишком здоровый.

В ответ ночной гость растопырил в сторону крылья и вновь прохрипел, словно о чём-то предупреждая людей. А потом резко взмыл в небо, пропадая во тьме.

Мужчины спешно подскочили к яблоне, где только что сидела неизвестная птица, и начали осматриваться.

– И где этот пёс, когда он нужен, – возмутился советник, присев на корточки. – А что мы ищем, мой Князь?

– Любой намёк, что нам с тобой сейчас не померещилось и что эта птица была настоящей, а не мороком.

– Такой пойдёт? – и Навой протянул Князю маховое перо.

Авир принялся рассматривать находку: однотонно-чёрное, с синевато-зеленым металлическим отливом, странно леденящее руку.

– Что делать-то будем? Птица явно не из наших курятников, – насупился советник. – Чудеса. А вдруг это Истр ответное послание послал? Просто у него нормальных голубей нет.

– Да перестань ты, – Авир отмахнулся от советника пером. – Пока не знаю наверно, подождём, авось больше и не объявится. А что нам остаётся? Не пойдём же мы с ночным рейдом на проверку всех чердаков и насестов в городе и в ближайших деревнях.

Навой ещё раз обошёл яблоню, потом положил руку на кору дерева и поднял голову к раскидистым ветвям:

– Тьфу, зараза, больше чтоб тебя не видели! – и смачно поплевал через левое плечо.

– Интересно, что за ветры тебя к нам занесли? Диковинка, – прошептал Князь, аккуратно засовывая перо во внутренний карман плаща.

– Мой Князь! – вдруг послышалось недалеко со спины мужчин.

Навстречу им спешил страж, неся в руке факел, которым освещал себе дорогу.

– Следопыты вернулись! Просят вашу милость пожаловать, говорят – срочно! – выпалил молодой человек, присев на одно колено перед Князем и советником.

– Срочно? – переспросил Навой, внимательно глядя на стража.

Совсем ещё мальчишка, как могло показаться поначалу, однако советник знал, что в стражу, особенно на ночные дозоры, допускают не всех, а это значило, что парню должно было быть больше двадцати. Небольшого роста и сложен неплохо, поджарый и быстрый, это было видно по порывистости движений. Широкий приплюснутый нос, немного пухлые губы и ярко выраженные скулы, светлая щетина, а из-под шлема торчали пепельные волосы. Но, что было по-настоящему примечательно – это глаза: чудесные с длинными ресницами, чистые, по-детски наивные, голубые глаза, в которых игриво полыхало отражение факела.

– Сказали, что очень! – пылко ответил молодой человек.

– Пошли! – отрезал Авир. – На месте разберёмся.

Страж вскочил и направился за Князем и советником. Он легко их обогнал и шёл аккуратно в стороне, дабы отсвета факела хватило, чтобы освещать дорогу господам, но никак не мешать их движению.

– Тебя как звать? Напомни-ка, – бросил советник стражу.

– Дарен Прелют.

– Прелют, хм..,– задумался Навой.

– Он брат сводный Обрана. Следопыта, – пояснил Князь.

– Эге, понятно. Дарен, ты лучше скажи, никого раненого нет? А то такая срочность.

– Да вроде никого, хотя я точно и знать не могу. Как они появились в воротах замка, так сразу сказали, мол, беги да Князя зови.

– Понятно, – буркнул советник. – Ты кстати сразу нашёл нас, или поблуждать по другой стороне сада пришлось. Никого не видел и ничего не слышал?

– Нет, сударь. Да я сначала замешкался, куда бежать, – смущено ответил страж. – А потом со стороны кузни пёс выскочил, знаю, что ваш, господский пёс. Он понесся к конюшне, как раз к следопытам, которые только во внешний двор зашли, один даже и спешиться не успел. Вот я и подумал, что Князь как раз там, в саду, и прогуливается, ведь с собаками без повода, да ещё и ночью, только Князь и может выходить.

Глава 7

– Да здравствует Князь Авир и его славный род! – от отряда следопытов отделился человек.

Он был полностью облачен в чёрный, плотно стёганый кожаный доспех, только наплечники и наручни были отделаны металлическими вставками. Поверх доспеха был накинут чёрный плащ, который соединялся у горла широкой полосой. В его мягкой бесшумной походке было что-то чарующее и в тоже время опасное, словно мимолетное преображение ласковой домашней кошки в хищницу, которая увидела мышь.

Мужчина преклонил колено перед Князем и советником, остальные низко поклонились.

– Встань, Обран, – повелел Князь Авир, внимательно обводя взором присутствующих.

Все четыре следопыта, которые ушли на днях, были здесь. Только ушли они своим ходом и налегке, а сейчас с ними была лошадь, тревожно похрапывающая и раздувавшая ноздри, которую под узды держал один из стражей. Через седло что-то, а может и кто-то был перекинут, укутанный плащом одного из следопытов, словно в паучий кокон. Рядом крутился Премил, всем своим видом показывая крайнее возбуждение: он обегал лошадь, принюхивался и тихонько поскуливал.

– Я жду, что же ты мне расскажешь в столь ранний час, – медленно произнёс Князь Авир и сложил руки на груди.

– Князь, позвольте просить, чтобы наш разговор прошёл без лишних глаз и ушей, – следопыт многозначительно кивнул и обвёл взглядом стражу, которая переминалась с ноги на ногу у жаровниц, всем своим видом показывая, что им не интересно происходящее, но погреть уши они не откажутся, если предоставится случай.

– Хорошо, следуйте за мной, – произнёс Авир, разворачиваясь и направляясь к конюшням.

– Князь, постойте, мы спустимся в подземелье? – уточнил шёпотом Навой, следуя рядом с хозяином замка. Проходя мимо стража, который донёс послание следопытов, он ловко вытащил из его рук факел, не оставляя времени парню даже успеть спохватиться.

– Именно, у тех стен нет ушей и глаз, кроме тех, которым я могу доверять, как своим и твоим.

Навой недовольно засопел, но возражать не стал и кивнул следопытам.

– Лошадь верните хозяину и постарайтесь вернуться к полудню, я потом вас найду, – скомандовал Обран своим людям и подал знак: и из его отряда отделился мужчина, самый рослый из всех. Он ловко стянул с седла плотный кокон, вскинул на себя и последовал за своим предводителем.

Премил, вздыбив шерсть на холке, подбежал к Князю и протяжно заскулил, стараясь заглянуть в глаза своему хозяину, на что кормилец и благодетель лишь отмахнулся, не придавая никакого значения подозрительной ноше. Когда мужчины проходили мимо конюшни, лошади нервно застригли ушами, а черный в белую крапинку жеребец Князя – Буран, начал бить копытом и беспокойно переминаться в стойле.

– Не нравится мне это животное оживление сегодня ночью, – заметил Навой, поглаживая свою бороду. – Птица, Премил и ещё кони сюда же.

– Не будем надумывать, – обрубил Воибор, шагая в сторону сада.

Пройдя ещё саженей двадцать, Князь Авир остановился и провёл ладонью по чёрному камню замковой стены, которая отделяла внешний двор от внутреннего и примыкала к основному строению замка. Потом он отцепил от пояса небольшую связку ключей, которую всегда носил при себе, и стал внимательно вглядываться в каменную кладку.

Не дожидаясь повеления Князя, советник слегка опустил факел на тот уровень, который был необходим Авиру. Через несколько мгновений ключ уже нашел замаскированную замочную скважину и, проворачиваясь необычайно тихо и легко, отворил небольшую дверь, которая словно по волшебству отделилась от стены.

– Перед заморозками смазывал, – пробубнил советник.

– Молодец, – одобрительно хмыкнул Князь.

Авир Воибор взял из рук советника факел и сделал шаг в непроглядную тьму, за ним последовали следопыты, и замкнул шествие Навой. Премила никто с собой брать не планировал, поэтому его беспардонно отпихнули в сторону. Пёс разочарованно покрутился у закрывшегося прохода, немного поскулили, а потом потрусил обратно к страже, в надежде на то, что что-то вкусное у них для него было припасено.

– Терпеть не могу этот ход, ощущение, будто в иной мир спускаешься! – пробубнил Навой, хмуро оглядывая мрачные стены подземелья, в которых уже горели факелы, которые зажигал по ходу Авир.

– Не ходил бы, – отозвался Князь.

– Эге, разок-другой потерплю, – отрезал советник, внимательно глядя себе под ноги. Совсем уж ему не хотелось развалиться на этих ступенях и выставить себя в невыгодном свете перед молодняком.

Подземелье замка Воиборов уже очень давно не использовалось по назначению, а именно как место тайных встреч Князей Севера во время смуты, что было более шестидесяти лет назад, или темниц для особо выдающихся – в отрицательном смысле – представителей рода человеческого. Единственными постоянными посетителями этого места долгое время были крысы и сырость. Последняя чувствовала себя здесь абсолютной полноправной хозяйкой, о чём не преминула напомнить людям, пробрав их до костей.

Вскоре спуск по крутым ступеням закончился, и мужчины оказались в широком коридоре, от которого отходили по обе стороны проходы, огороженные железными решётками. Все двери были открыты, цепи, которые лежали на полу, сильно проржавели, а от соломы для пленников уже ничего не осталось, крысы давно уже всё растащили по своим норам.

– Да, я уже и забыл, как тут уютно, – заметил советник, разглядывая запылённые приспособления для пыток, которые лежали на покосившемся столе в одной из камер. Мужчина взял клещи и попробовал их разомкнуть, они с трудом и противным скрипом поддались.

– Представь себе, я тоже, – отозвался Князь, продолжая зажигать факелы в кольцах на стенах, надеясь, что жир ещё остался и им не придётся сидеть с одним горящим источником света в самой глубине подземелья. – Пройдём в ту камеру, я вижу, там даже есть стул и стол, и света от факелов как раз будет достаточно.

Князь Авир устало опустился на стул, скрестил руки на груди и кивнул следопытам. Навой встал около прохода, облокотясь о железный косяк решётки.

– Мой Князь, – начал следопыт, откинув капюшон с лица. Это был эльф-полукровка, с сильной примесью крови южных кочевников. Ему не исполнилось ещё и тридцати лет, был он высокого роста и со смуглой кожей. Тёмные, как смоль волосы, заплетённые в косу, чуть ниже лопаток, правильный овал лица и слегка заострённые к верху уши, высокий лоб и смелый взгляд серых прозрачных глаз. – После того, как мы отбыли из замка, а это было семь ночей назад, мы проверили ваши владения по их границам, правда, не углубляясь глубоко в Мраморный лес. Начали с капища, прошли вдоль реки Мирной и отправились на юго-восток и, дойдя до деревни Лосихи, повернули обратно. И, когда достигли разлива Быстрой, то направились на север, можно сказать, дошли практически до Заморози и подножья Искристых гор. Словом, ничего примечательного не обнаружили на границах ваших земель. Правда, не считая волчьего следа, довольно крупного. Потом мы вновь повернули назад, но на нашей последней остановке произошла некоторая непредвиденная заминка… – он непроизвольно понизил голос, потом повернулся к своему напарнику и, кивнув ему, продолжил: – возможно, этот след можно было бы оставить без внимания, если бы только не одно «но». Именно оно привело нас вот к чему, а точнее к кому…

Второй следопыт опустил свою ношу и начал расшнуровывать плащ. Лицо его было крайне сосредоточенным, на висках выступила испарина, хотя в подземелье было достаточно прохладно. Авир слегка подался вперед, и, когда покров был снят, он резко вскочил со своего места, рука его инстинктивно потянулась к рукояти меча, но нащупала только пустоту.

На полу лежал молодой человек, на вид двадцати или двадцати пяти лет, глаза его были закрыты и только веки иногда подрагивали, он дышал ровно и размеренно. Чёрные по плечи волосы, цвета воронового крыла, разметались по его окровавленному лицу. Руки были связаны дважды путами в районе запястья и в локтях. Его телосложение отличалось жилистостью, крепостью и статью, словно у наёмного воина, чья жизнь состояла только из сражений и походов. Одет он был только в холщовые штаны и льняную рубаху, которая вся была в кровавых пятнах и грязевых разводах. Но самое удивительное это то, что у него был хвост – длинный, пушистый, очень крупный серый волчий хвост, аккуратно продетый через дырку в штанах, который подрагивал в такт движениям век.

– Эге! Нежить всего подземного царства меня дери! – ошалело произнёс Навой, держа в руках уже два ножа, которые он всегда носил в голенищах сапог. – Не верю своим глазам!

– Мы тоже сначала не поверили, – произнёс Обран, присаживаясь рядом с пленником. Он перевернул его на бок и слегка задрал рубаху и немного приспустил затяжки штанов. – Вот, хвост идёт прямо из позвоночника. На теле много разных шрамов, одни очень давние и практически незаметные, некоторые относительно свежие. Хм.., ещё были когти, но они исчезли, пока мы его везли, – мужчина неопределённо хмыкнул, разглядывая его руки.

– Здоровущие когти, как у медведя, – второй следопыт поднялся и отошёл в сторону, благоразумно посчитав, что он сделал всё, что было в его силах. А с остальным пусть господа разбираются.

– Не могу поверить, что они ещё остались здесь, в землях людей, завещанных наследникам рода Воиборов! – изумленно проговорил Авир, приближаясь к Обрану и оборотню. – Но что это за странный облик? Не животное и не совсем человек.

– Не знаю, мой Князь, – пожал плечами следопыт и слегка подёргал себя за мочку острого уха. Он всегда так делал, когда начинал нервничать. – Я первый раз такое вижу, думаю, как и вы. Да и ко всему, я не разбираюсь в таких делах, может что-то дельное сказали бы маги, да вот не особо они жалуют эти края.

– Их тоже не очень-то здесь жалуют. Лучше скажи, как вам удалось его поймать? – спросил Авир, присаживаясь рядом со Обраном Прелютом.

– Князь, я бы вам не советовал вот так близко с этой тварью находиться! – предостерёг советник. – Я всегда наготове, но лишний раз рисковать не стоит.

– Не переживайте, – уверил второй следопыт по имени Юско, который промакивал тряпицей свой мокрый лоб. – Он так глубоко заснул, что совершенно ни на что не реагирует. Когда мы его везли, лошадь взбесилась от того, что на неё такую тварь водрузили, и взбрыкнула, в итоге он брякнулся на землю, мы даже немного перепугались. Уж не знаю, сломал ли он чего в итоге, но то, что ни один мускул на его лице не дрогнул – это точно. Я рядом был – всё видел.