Фантастические рассказы – 4

В роботе отсутствуют желания, познания окружающего мира, поскольку ему не нужно ничего, и после всего этого для андроида наступит смерть от бездействия – отсутствия задач, которые он должен исполнять. Такое может случиться и с биологическими организмами, достигшими наивысшего научного и экономического развития, которое позволяет им получать в неограниченном виде все необходимое.

В нашем подземном убежище, в недрах скалы, каждый занимался своим делом. Мне всегда была интересна наука микробиология. У меня есть атомный микроскоп, в который я вижу практически всё. На протяжении последних двадцати лет я провожу эксперименты с искусственным образованием ДНК. В начале пытался соединить химические основания цепочки в двойную и даже тройную спираль, но у меня ничего из этого не получилось.

Для меня самое удивительное заключается в том, что если представить древний мир не только на нашей планете, но и на других, где бушуют стихии в виде вулканов, водяных и грязевых гейзеров, в которых, возможно, и произошло по тем или иным счастливым обстоятельствам соединение различных азотистых оснований, что в свою очередь породило примитивные кирпичики жизни. Об этом я где-то давно прочитал и до сих пор был поражён тем, что эти случайно соединённые химические элементы сначала образовали обрывки, а затем и длинные цепочки ДНК в ядре живой клетки. Но это не самое удивительное – поразило меня то, что каждая отдельная генетическая точка превратилась в носителя некой информации о будущем живом организме.

Возможно, после соединения химических веществ на первичном уровне произошла реакция с выделением энергии, и частички её распределились по каждому отдельному гену. А энергия – это ещё и информация. Думая обо всём этом, прихожу к выводу, что вся вселенная – единый космический организм, состоящий из множества таких же мелких субстанций.

Всё это время в ядерном смесителе каждый день я пытался соединить тысячи разных химикатов, причём в различных по влажности, температуре и давлении условиях. В шкафу биологической безопасности разложены сотни чашек Петри с образцами того, что немного напоминает частички ДНК. За основу всего я взял мелкодисперсную глину. Она может стать исходным продуктом для моих опытов.

Глина создана за счёт тектонических подвижек земной коры. Твёрдые породы, такие как гранит, базальт и другие, терлись друг о друга с неимоверным давлением и высокой температурой, превращаясь в дисперсный порошок, который, соприкасаясь с водой, становился глиной. В местах с тектоникой появляются водяные и грязевые гейзеры и вулканы, а это благоприятные условия для соединения химических составляющих в разрозненные частички ДНК. Получается, что природа сама не знает, что творит.

Однажды в жидкости с химическими основаниями, с температурой 97,5° C, при обычном давлении, я заметил, что одни химические частицы стали притягиваться к другим и образовали ДНК. Передо мной, наконец, появился образец длинной цепочки дезоксирибонуклеиновой кислоты. Я продолжил поддерживать внешние условия инкубации и вдруг заметил первое деление живой клетки, в которой было ядро, цитоплазма и оболочка. На моих глазах произошло дальнейшее деление клеток в геометрической прогрессии.

Далее клетки вытянулись в некую толстую запятую с шариком в утолщённом конце, который в итоге стал маленькой головкой, и всё повторилось, как в утробе матери. В инкубаторе уже не оставалось свободного места, и стеклянная оболочка его под внутренним давлением треснула и разлетелась в стороны. Все мы были поражены, хотя по мере роста эмбриона было видно, что это животное очень напоминало маленького динозавра из мультика. В других чашках Петри и инкубаторах появились точные его копии. Все они с задержкой в несколько дней встали на ноги и начали бродить по лаборатории в поисках пищи. К счастью, они были травоядными.

После этих событий, когда монстры выросли, мы вынуждены были открыть ворота и выпустить наше искусственное творение наружу. В пещере, где мы прожили сотню с лишним лет, все наши съестные запасы закончились, и мы заново начали осваивать сельское хозяйство в виде земледелия, скотоводства, собирательства и охоты.

Таким образом, на планете Земля зародилась новая цивилизация людей, но без роботов.

Аномальная зона

На остановке автобуса стою уже минут пять, а транспорта всё нет. Вспоминая прежние времена, когда я был молодым, ждал не хотелось ни минуты лишней, потому что постоянно куда-то торопился и хотел успеть сделать одновременно несколько дел. На самом деле, ожидание – самое неприятное занятие.

Главная задача, особенно зимой по утрам, – это влезть в переполненный автобус или трамвай с ребёнком на руках и складными санками. Давка была неимоверной. Поскольку я был молодым, мне никто не уступал места в транспорте. Правда, маленький сын Амир начинал разговаривать со старушками, и те сажали его на колени, и таким образом он проезжал до конечной остановки.

Далее мы пересаживались в другой трамвай и ехали ещё шесть-семь остановок до детского садика. После садика мне приходилось каждый раз пересаживаться и ехать в обратном направлении до моей работы. Наверное, нам с супругой повезло с тем, что наш сын был самостоятельным. Позже мы были вынуждены отпускать его в садик одного. Он забирался в кабину водителя, и они, общаясь друг с другом, доезжали до конечной, а потом он сам пересаживался и залезал в кабину водителя уже другого трамвая, и таким образом добирался до садика.

Когда мы всей семьёй в выходной день ехали на транспорте, мой сынишка забегал к водителю в кабину и знакомил нас с ним. Наконец-то я вовремя добирался до работы в свой Физико-химический институт, где трудился младшим научным сотрудником. Нам повезло с нашим руководителем. Он сам начинал с низов, и благодаря тому, что в его голове постоянно возникали новые удивительные идеи, его назначили директором института. До этого его место занимали люди, вообще ничего общего с наукой не имевшие, но их назначали сверху. Естественно, они не были способны управлять наукой, и по этой причине всю свою энергию нацеливали на хозяйственные вопросы. Возможно, они были неплохими руководителями в колхозе, но в науке – никто.

С новым директором у нас всё пошло как надо. Наш институт заметили и в Европе. Сотрудники направлялись в командировки за границу, где в различных конкурсах побеждали, получали гранты, и наши разработки публиковали в известных западных журналах. Для чего это всё нужно? Только для того, чтобы общаться с единомышленниками и расширять свой научный кругозор.

Работая в этой области уже лет двадцать, я прихожу к выводу, что наши учёные – самые талантливые во всём мире. Они учились в вузах по советской системе, которая заставляла запоминать школьникам и студентам весь изучаемый материал. У нас не было тестового ЕГЭ, где даже неуч мог ответить на отлично, поставив галочку в ответах случайным порядком. А в нашей школе мы выбирали наугад билет с тремя вопросами и сами расписывали ответы на них. По этой причине весь объём информации сохранялся в наших головах, и размышляя над проблемой, мы подключали этот объём знаний и добивались успеха.

В девяностые годы прошлого века, во времена перестройки, Запад выбирал лучших студентов, сотрудников институтов и переправлял их за границу, где те работали на них. Для того чтобы воспитать, дать отличное образование, СССР потратил огромное количество денег на воспитание в детских садах, бесплатное обучение в школах и институтах продвинутых детей. А наши «союзники» просто забирали готовых к работе талантливых детей и таким образом развивали свою науку и экономику.

Во многих городах были построены инновационные центры, в которые принимали самых продвинутых детей. Они до этого должны были участвовать во многих конкурсах и завоёвывать призовые места. Несколько лет назад по телевидению выступил старый японец, который заявил, что их нация из-за местного менталитета (консерватизма) не может изобретать что-то новое. Но тогда спросил его журналист: «Каким образом в шестидесятые годы произошла техническая электронная революция в этой маленькой стране?» Старичок ответил, что работал в институте, и его группа занималась изучением советских научных журналов, в частности «Наука и жизнь», «Техника молодежи» и многих университетских и институтских изданий.

А их по всей стране набиралось несколько тысяч. Так вот, их задача заключалась в том, чтобы отбирать самое интересное и просто внедрять все это новое в производство. Подъехал мой маршрут, и я на нём добрался до работы. Сегодня был назначен семинар, дискуссия на тему первичности бытия. Странно, живём в современном мире и задумываемся над банальными вопросами. Ладно, какой-нибудь неуч задал бы этот вопрос, так нет – научный коллектив!

Удивительно, но выступающих было хоть отбавляй. Вариантов было ещё больше, и дискуссии накалили атмосферу до такой степени, что на галёрке возникла даже потасовка, чуть не дошедшая до драки. В конце этой дискуссии выступил наш директор и сказал, что о наличии всевышнего говорит то, что только в ядре живых клеток обнаружено пятьдесят семь миллионов частиц, отвечающих за развитие, становление и функционирование всего живого организма. Все зааплодировали и, похоже, согласились с ним. Многие пришли к выводу о том, что сама природа такое сотворить не в состоянии.

Конечно, возражать против многих и, особенно, руководителя – это всё равно что стоять против ветра. Но так устроена моя психика, и я попросил слово. Наша цивилизация существует всего сто пятьдесят – двести лет, и за этот период человечество добилось таких высот, что древние люди, увидев всё это, назвали бы нас творцами. За такой короткий промежуток времени мы смогли увидеть не только живую клетку, но и её ядро с ДНК, которая несёт в себе огромный пласт информации, управляющей всем живым организмом.

Как известно, всё вокруг нас и мы сами – это химические вещества, которые на протяжении миллиардов лет образовывались, соединялись и становились всё сложнее и сложнее. А что произойдёт с нами, если мы будем развиваться несколько тысячелетий? Уверен, мы сможем свободно управлять генетикой в целом и создавать живые организмы, которых никто и никогда в истории ещё не видел! А когда нам покажется, что система устарела, то мы придумаем более мощную и более усовершенствованную систему, которая наделит людей невиданными способностями.

Человечество обязательно изобретёт и создаст нового человека, напичканного сначала электроникой, а затем и точной его биологической копией. Но если этих роботов установить под пресс, то вся информация и все возможности погибнут вместе с техникой, и никакой души там не окажется. Для учёного, создающего новый живой разумный организм, нет желания дублировать его в духовной части, поскольку это заставляет задумываться над новыми условиями его проживания на том свете, а главное – зачем это всё нужно. Всё живое появляется, живёт и погибает всего лишь раз. За это время оно познаёт мир, продолжает свой род, надеясь на то, что будет жить вечно, и тем не менее уходит в небытие и навсегда.

К концу жизни пожилые люди познают мир и разбираются во многом, как никто другой. Мне кажется, подсознательно старые люди уже сами не хотят жить дальше и хотят освободить жизненное пространство для своих детей и внуков. Сегодня на Земле проживает уже восемь миллиардов людей, и контролировать жизнь каждого из них – абсурд, который ни к чему не приведёт. Я уже об этом где-то говорил: если мы просто не спеша будем считать до миллиарда, нам потребуется тридцать семь лет. А если уложить жизнь каждого человека в одну секунду из этого огромного числа, то кому-то придётся каждую секунду контролировать и распределять кого-то в рай, а кого-то в ад.

И так же будет сложно следить Творцу за каждым из нас. Даже если просканировать всю жизнь грешника за секунду – это колоссальный и бесполезный труд. Все люди грешники, и я в том числе. Условия проживания на нашей Земле заставляют всех ошибаться и поступать опрометчиво. И вообще, жить – это постоянно думать над тем, чтобы не нарушить общепринятых устоев, законов, и тем не менее неосознанно или по иным независящим от человека причинам ему приходится их нарушать. У каждого за душой скрывается покойник. Получается, что все мы заслуживаем одного наказания.

Вернёмся к началу нашего разговора о том, что невозможно такое случайное совпадение при соединении химических микрочастиц в ДНК.

В природе всё стремится по законам гравитации к сближению и слиянию. На молодой Земле сложились совершенно различные условия, особенно в жидкости при разной температуре, давлении и химических составах, где различные аминокислоты соединялись в сложные структуры. Многие из них не смогли стать кирпичиками жизни, но для некоторых, у которых было достаточно времени (миллиарды лет) для этого, всё получилось, и они стали основой жизни.

ДНК состоит в основном из 64 белков и двадцати аминокислот, в том числе. В астероидах на Земле обнаружено семьдесят аминокислот в чистом виде, что говорит о бесконечных вариантах сочетания основ новой жизни. Я имею в виду те, которые мы с вами даже представить не в состоянии.

После моего выступления мне показалось, что сегодня же меня уволят с работы или будут смеяться надо мной, но ничего такого не произошло, а директор даже похлопал по плечу, не сказав ни слова. Странно, но после этого некоторые приятели стали со мной разговаривать более уважительно, чем это было раньше. Что самое удивительное, шеф отправил меня вместе с одним из ведущих сотрудников в командировку в Индию, на которую я не мог даже надеяться. Счастливый, я отправился туда на самолёте. Дорога была долгая, и мой напарник рассказал о цели нашей командировки.

В штате Уттар-Прадеш существует загадочное место. О нём было мало что известно, только слухи. Существует единственное короткое свидетельство местного крестьянина, который рассказал, что уже на протяжении пятидесяти лет там пропадают бесследно люди, хотя тигры там не водятся, поскольку это заснеженное высокогорье. Но факт остаётся фактом. Мне это было очень интересно, возможно, там появился новый хищник, или люди падали в пропасть и по этой причине исчезали навсегда.

Из столицы Индии, Дели, мы долго добирались до нужного места. В простенькой гостинице переночевали и рано утром пошли искать проводника. Взяли машину напрокат, но шерпов нигде не было. Тогда решили ехать к тому загадочному месту, и нам повезло: выйдя из машины, в нашу сторону побежали люди с возгласами: «Возьмите нас в проводники». Было из кого выбирать, и мы взяли в помощники не молодого и, как нам показалось, опытного человека по имени Рамакхандр. Он, как и все жители этой страны, замечательно разговаривал на английском, и мы отлично поладили.

Наконец-то мы на яках, гружённых нашей аппаратурой и всем необходимым, добрались до этой аномальной зоны. Она ничем особым не отличалась и представляла собой широкое ущелье между двумя горными вершинами. Равнина заросла мелким, невысоким кустарником и травой. Странно, но там я не увидел ни одной живности. Складывалось такое ощущение, словно это место было покрыто невидимой сетью высотой в несколько километров. На небе не было самолётов, птиц. Вокруг стояла мертвецкая тишина, только ветер шуршал листвой.

Шерп предупредил нас о том, что с этой минуты мы должны быть внимательны, и дал каждому из нас длинную семиметровую удочку. Нужно было вытянуть её в сторону направления движения и внимательно следить за её кончиком. Конечно, конструкция была очень неудобной. Удочка постоянно за что-то цеплялась, и тем не менее мы медленно продвигались по равнине. Рядом со мной шёл с таким же оборудованием мой руководитель, но однажды я оглянулся и не нашёл его. Буквально за несколько секунд он куда-то исчез.

Шерп предупредил меня о том, что такое бывает, и нужно немного подождать, возможно, он снова появится на том месте, откуда пропал. Было довольно страшно, а главное, никто не мог объяснить то, что с ним произошло. Я постоял минуты две и ничего не заметил, мой напарник не появлялся. Мы с шерпом выпили из бутылки воду и решили перекусить. Ждали минут тридцать, но ничего нового не произошло. И вдруг шерп закричал, показывая на кончик его удилища, который постепенно становился невидимым, словно незримая стена надвигалась на нас, поглощала удилище.

Мы взяли свои вещи и стали пятиться от невидимой преграды. Кончик палки снова появился. Шерп осторожно дотронулся до него и стал гнуть, убедившись в его целостности. С ним всё было нормально. Но меня это не успокоило, в голове появились множество вопросов, на которые я не мог найти ответы.

Зазеркалье, квантовая запутанность, параллельные миры, эффекты невидимости и многое другое. Но любое предположение граничило с чем-то сказочным и нереальным. А здесь вот оно – но без объяснений.

Мы решили с шерпом сделать связку из веревки, потому что удилище, вернувшееся из невидимой зоны, оставалось целым. Если бы одного из нас поглотила неизвестность, другой мог бы вытащить товарища за канат. Теперь мы двигались медленнее и осторожнее.

Издалека донесся странный гул – рокот чего-то огромного, сильного и опасного. Вокруг ничего не происходило, но, подняв голову, мы увидели снежную лавину, несущуюся прямо на нас с вершины склона. Бежать было некуда: лавина была слишком широкой. Мы остались стоять на месте, словно каменные истуканы, и ждали своей участи – погребенными под толстым слоем снега.

Лавина со скоростью лайнера летела вниз, до нее оставалось метров сто. Я вспомнил всю свою жизнь, успел мысленно попрощаться с близкими. И в этот момент снежный кошмар куда-то исчез – словно кончик нашего удилища. На нас не было ни снежинки, ни царапины. Снежная пыль осела, и мы увидели, что за незримой стеной все покрыто белоснежной пеленой, а на нашей стороне светило летнее солнце и зеленела трава.

Мне казалось, что мы с шерпом обрели дар предвидения и могли читать мысли друг друга. Оба думали об одном: бежать домой и больше никогда не возвращаться в это гиблое место. Нервы не выдержали – я начал тыкать удилищем вокруг. Вдруг я наткнулся на что-то мягкое. Конец удилища исчез, а саму удочку я не мог пошевелить – словно кто-то крепко держал ее.

Шерп увидел эту борьбу и помог мне вытянуть удилище из пустоты. Мы вытащили его вместе с нашим руководителем, который был весь в снегу и полузамерзший. Мы обрадовались и начали стряхивать с него снег.

Руководитель рассказал, что после исчезновения (а может, это исчезли мы?) он стал двигаться медленно. Затем он увидел лавину. У него оставалось несколько секунд, чтобы спрятаться за камнем, который вскоре накрыло снегом. Под валуном было небольшое пространство, где он мог дышать, но воздух становился все теплее и горячее, пока не начал задыхаться. В последний момент он почувствовал прикосновение палки, схватился за нее и не отпускал, пока мы не вытащили его в нашу реальность – если это можно так назвать.

Все мы были шокированы происходящим. На главный вопрос – что там произошло – мы так и не нашли ответа. Мы даже не знали, кто исчезал: он или мы. Уже на базе проводник поклялся никогда больше не возвращаться в это место. Мы с радостью согласились. Никто не возразил.

Обратный путь мы провели за записями в дневниках. Радовало одно: мы выбрались живыми. Мы понимаем так мало о Вселенной, что подобные явления еще долго останутся загадкой.

Командировка оказалась почти бесполезной: нам не удалось разгадать природу аномальной зоны. Однако следующим летом мы снова отправились туда. Лично у меня были опасения насчет надежности экспедиции, но успокаивало наличие дорогостоящего оборудования: сканера энергии и волновых характеристик. Этот прибор размером с телефон соединялся по Wi-Fi со сканирующей камерой, которая крепилась на голове, словно фонарик.

С таким оборудованием нам уже не требовались удилища или иные приспособления. Измеритель длин волн мог определить любую энергетическую аномалию и сразу же оповестить об изменениях резким неприятным звуком. Местные сопровождающие, отказавшиеся работать с нами после предыдущих событий, больше не были нужны. Руководитель экспедиции, не отличавшийся смелостью, ушел на больничный. Вместо него начальником назначили меня.

Наша группа состояла из восьми человек. Так как я уже побывал в аномальной зоне, мне пришлось всю дорогу – в самолете и поезде – объяснять участникам, как себя вести. Однако даже мы не могли предсказать, что могло произойти. До нас англичане и американцы отправляли свои экспедиции в эту местность, но ни одна группа не вернулась. Их исследования закончились на этом.

Когда мы вошли в зону, пройдя около двухсот метров, я остановился, и вся группа встала за мной. Приборы зафиксировали сильнейшее микроволновое излучение. Всем известно, что чем короче электромагнитная волна, тем выше ее энергия. Наши приборы показали значения выше среднего. Осмотревшись, мы заметили, что аномальная сила пропадала по краям и приборы фиксировали норму.

Чтобы не рисковать, мы отправили вперед робота-исследователя на гусеничной тяге. Он был оснащен измерительной техникой, а за ним волочился кабель с видеокамерой. Робот проехал вперед и исчез в прозрачной стене. Кабель наполовину ушел в неизвестность, другая часть осталась на нашей стороне.

На мониторе мы увидели нечто совершенно непонятное: на роботе и вокруг него сидели странные живые существа. Они не были похожи на людей. Их тела покрывала гладкая кожа без волос. На голове не было глаз и ушей, только слуховые отверстия. Лапы заканчивались острыми когтями, а рот, напоминавший пасть морской миноги, занимал почти всю голову. Пока мы наблюдали, одно из существ откусило камеру-сканер, и монитор погас.

Мы были в шоке и не сразу поняли, что произошло. Сканеры на головах продолжали фиксировать данные. Аномалия перед нами перестала показывать разницу в энергии, и мы решили пройти дальше. Ничего не происходило, но в какой-то момент я заметил движение сбоку и жестом велел всем остановиться.

Рядом с кустом зашевелилась земля. Сканер зашкаливал и издал громкий сигнал. Участок земли диаметром около метра внезапно раскрылся, и из него выпрыгнуло чудовище, похожее на тех, что мы видели на мониторе. Однако его кожа была зеленой. Существо мгновенно схватило одного из исследователей и нырнуло обратно в нору. Земля снова затянулась.

Оружие было у каждого из нас, но все произошло так быстро, что никто не успел им воспользоваться. Мы поняли, что спасти коллегу уже невозможно. После этого мы встали кругом, спина к спине, с оружием в руках, готовые стрелять.

Через несколько минут в другом месте земля зашевелилась, и появилось еще одно чудовище. На этот раз мы открыли огонь и убили его. Мы продолжили двигаться вперед, уничтожив по пути еще трех существ.

В какой-то момент я, сосредоточенный на приборах, не заметил, как под нами разверзлась земля. Мы провалились в овраг, но вокруг оказался тот же лес, словно ничего не изменилось.

Все мы заметили, как со всех сторон к нам мчались существа, которые прежде казались людоедами. Мы готовились открыть огонь, но поняли, что все патроны уже израсходованы, стрелять было нечем. Вдалеке мы заметили силуэты двух животных. Они приблизились, и только тогда мы узнали в них пропавших сотрудников.

На удивление, они были живы и здоровы, на их телах не было ни единой царапины. Они рассказали, что после перемещения в другую реальность их встретили дружелюбные разумные обитатели этого мира. Эти существа, несмотря на свой пугающий внешний вид, не были людоедами. Они питались корнями деревьев.

Существо, у которого вместо лица был огромный зубастый рот, действительно вызывало страх. Однако, как оказалось, у них не было глаз, и они «видели» всей кожей благодаря множеству светочувствительных рецепторов. Эти существа различали семь цветов, включая ультрафиолетовый спектр. Их зрение напоминало офсетное зрение насекомых и было гораздо точнее человеческого.

Хищники зеленого цвета, нападавшие на нас, были дикими животными, а не представителями разумного вида. На мой вопрос о том, как работают перемещения между мирами, наши новые знакомые ответить не смогли. Аномальные зоны существовали и в их мире, но их природа оставалась загадкой.

Тонкокожие существа рассказывали, что иногда видели людей, которые появлялись в их мире буквально из ниоткуда. Они понимали, что люди, облаченные в одежду, были разумными существами, но кто они такие и откуда приходили – оставалось для них тайной.

Образование в их мире было одинаковым для всех и охватывало технические и гуманитарные дисциплины. Однако после учебы каждый занимался научными разработками. Все жители мира участвовали в научных исследованиях: они мысленно обдумывали полезные идеи, которые мгновенно преобразовывались в текст и передавались в научный центр для анализа и внедрения.