Водевиль

– Думаю, миссис Гарденвотерс, тоже может пригодится, – в его глазах блеснул озорной огонек. – Она может заваривать нам английский чай, делать сэндвичи и вязать шарфы.

Сначала удивленно захлопала глазами, но по смешливой ухмылке, поняла, что он попытался пошутить так.

– Я сомневаюсь в том, что миссис Гарденвотерс когда-либо рассмотрит такую версию жизни с цирком, – она тоже невольно улыбнулась и грустно покачала головой.

Три часа пролетели как минуты. Она уже засобиралась домой. Но директор цирка очень хотел отблагодарить ее за экскурсию, и он так долго ее расхваливал и просил остаться на ужин в цирке, а потом он закажет кэб, и ее в целости сохранности отвезут домой! Ей было неудобно отказать в его искреннем и настойчивом приглашении на ужин.

– Мы же не нарушим никаких правил приличия, потому что свидетелями нашего ужина будут все работники цирка! – уверял он ее.

Риа вспомнила о том, что Дэн наверняка будет ужинать у Аделии дома, с ее родителями, и они будут обсуждать предстоящую свадьбу. Она решила, что возможно это единственный и последний раз, когда довольно молодой и приличный мужчина приглашает ее на ужин, и вообще так заботлив, обходителен и вежлив с ней. Ведь многие молодые люди ее совсем не замечают, а все ее бывшие одноклассники и знакомые с детства, с такого круга и социального статуса, когда-то в котором и она состояла до смерти ее родителей, предпочитали делать вид, что не знают ее или же видят в первый раз. Все кроме Дэна. Но уже пару лет, Риа начала замечать, что Дэн от нее отдаляется и немного даже стесняется. Это еще усилилось, с тех пор как он начал ухаживать за Аделией. Она грустно вздохнула, но сдалась, и приняла предложение Шарля на ужин.

Ужин был при свечах, в одном из открытых полосатых шатров. На нем висели гирлянды. Стол постоянно сервировали для разных блюд: салатов, закусок, супа, главного блюда и десертов. Она не помнила, когда ела такие блюда, и вообще, когда она в последний раз ела досыта и такое разнообразие! А какие соусы! Она жалела, что ее бабушки нет с ней. Ведь и бабушка давно не ела такие вкусности! С другой стороны, она очень наелась, если не переела. И все удивлялась, что ужин не заканчивается.

Риа не переставала благодарить Шарля Ришара за ужин и такой богатый стол, как и он говорил ей что это его благодарность за экскурсию и приятное знакомство и дружбу с такой замечательной милой и воспитанной девушкой. Сначала она упорно отказывалась от вина, но мужчина так долго и упорно упрашивал выпить хотя бы бокал самого лучшего и легкого фруктового вина.

– Но, ведь мы не пьем вино, таясь будто любовники, снявшие комнаты, – его аргумент был неожиданным. – Весь персонал цирка все видит и видит благопристойное поведение двух воспитанных людей. Да, и в любом случае, я предоставлю вам кэб до дома, и попрошу, чтобы водитель проводил Вас до двери, моя дорогая. Так что вам не нужно боятся, что вы заблудитесь или потеряете голову от вина.

Но один бокал сменился другим, Риа сама не поняла, что пьет уже третий. Потому что его постоянно и незаметно подливали. Ей стало так хорошо! Прекрасный джентльмен, вкусная еда, прекрасный вечер, даже скрипач из цирка играл очень романтичную и мелодичную музыку. Настроение, казалось, парило до этих звездных небес и яркой луны! И все проблемы в мире перестали существовать. Только она не помнила и не понимала, как ее рука уронила бокал с вином на траву в шатре, а голова упала на грудь, и вся она обмякла на стуле. И уснула.

Глава 7

Пять лет спустя, весна 1934 год

Англия, графство Девон, портовый город Плимут

В гостиной в зеленом кресле сидел Дэниэл, он задумчиво курил сигару и читал свежую газету. В другом таком же кресле восседала Аделия, она уже пять минут сфокусировано и нетерпеливо смотрела на своего мужа, но он не видел ее из-за газеты. На ковре играл пухлый мальчуган с деревянными машинками и поездами.

Аделия прочистила горло, но ее муж видимо не услышал ее «зова». Она надула свои губы, и нахмурилась. Ей хотелось топнуть ногой, но это было глупо, потому что она сидела, а не стояла. Тогда она сама начала говорить:

– Моя дорогая матушка предлагает отправится всей семьей на свежий воздух и на море. Это также будет полезно нашему Чарли.

– Думаю, мы можем съездить на пару дней в Брайтон, – ответил Даниэл, не убрав газеты и не прерывая чтения, чтобы взглянуть на жену.

– Нет, Дэниэл, я говорю о поездки в Ниццу, во Францию! Это было бы весьма кстати, мы давно не выезжали с тобой заграницу. И морской воздух бы очень помог бы восстановить здоровье Чарли.

– Я не знал, что наш Чарли болен?! – мужчина отложил газету и внимательно посмотрел на свою жену, а потом на ребенка. – Когда и чем же он заболел, пока я был на работе вчера? И у нас в Плимуте полно морского воздуха, дорогая.

– Ой, Дэн, ты всегда слишком все буквально воспринимаешь, – Аделия немного отвернулась в сторону, а потом защебетала. – Ты же знаешь, доктор Гилберт постоянно говорит, что детям нужен свежий воздух, и это поможет нашему Чарли возможно быть более сконцентрированным, когда его обучают гувернантки. А самый полезный воздух – это же лечебный воздух курортного моря!

– Дорогая, доктор Гилберт всегда советует того, что будет выгодно его карману, а также, чтобы порадовать всех зажиточных и обеспеченных ипохондриков нашего города. И на сколько я помню, ты провела месяц в Париже в ноябре, так что полгода, это не так уж и давно, – он снова развернул свою газету, чтобы продолжить чтение.

– Какой же ты зануда, иногда Дэн. У тебя всегда все просчитано и готов ответ на все. Где же мы будем отдыхать этим летом?

– В деревне свежего воздуха предостаточно. А что будет полезно Чарли, так это побегать и поиграть с деревенскими мальчишками. Может тогда и излишняя пухлость его уйдет, и он проявит с сентября большую концентрацию для обучения.

– Как всегда деревня! Это же скучное и унылое общество весьма прагматичных людей. Хотя оно, наверное, тебе по духу. И мне не очень по душе, если Чарли подхватит загар и ужасные словечки и привычки у всяких деревещин. К тому же, я ужасно оскорблена, что ты считаешь нашего сына толстым!

– Аделия, а ты, как всегда, извращаешь мои слова и делаешь из мухи слона. Этот загар ничем не будет отличатся от морского. Можешь, потом всем сказать, что ты успела побывать на французском побережье пару недель. А за ужасные повадки и словечки, которые он подхватит, не переживай. Рано или поздно это происходит со всеми мальчиками. Будь им четыре или десять лет в деревне, или одиннадцать -двенадцать в школе для мальчиков, или уже будучи молодыми людьми в колледже. Просто, после этого неизбежного знания придется учится, где его можно применять, а где нет.

– Ты просто невозможен! С тобой совершенно невозможно обсудить все по-человечески, ты все представляешь в том свете, в котором тебе выгодно! И я не собираюсь врать в приличном обществе, что я была где-то заграницей. Ведь это так можно легко проверить. Вдруг кто-то тоже из тех людей, которые нас знают проведут все лето в Ницце, но ни разу с нами не встретятся?! Это такой позор! – ее возмущенный тон походил на голос театральной актрисы.

– Аделия, тогда тебе нужно просто сказать, что ты провела все лето в деревне. И нет смысла меня уговаривать. На данный момент, мы не можем позволить себе вести экстравагантную и роскошную жизнь на показ.

– Ты всегда так говоришь, я это слышу с тех пор, как я вышла за тебя замуж. Возьми немного денег из компании, – она говорила обиженным голосом.

– Я не могу взять деньги, которые в обороте компании, тогда на что мы будем жить потом? – Дэниэл тяжело вздохнул и снова сложил газету, уставаясь с безнадежным взглядом на свою жену. – И потом, нужно платить рабочим, сотрудникам офиса зарплату, и оплачивать производственные расходы и закупку инвентаря. Если я возьму оттуда деньги, эта вся сложная выстроенная цепочка распадётся, и компания станет банкротом.

– Боже, ты звучишь так драматично! – Аделия равнодушно фыркнула. – Я поговорю с отцом, может он сможет оплатить нашу поездку на море. Даже, если ты не поедешь, я возьму Чарли и свою мать.

– Как тебе будет угодно, – мужчина закатил свои глаза за вновь раскрытой газетой. Ему стало лень объяснять, что оттого, что она спросит своего отца, ситуация на фирме от этого не поменяется.

– А я хочу в цирк! – вдруг воскликнул Чарли. – Мама обещала, что мы пойдем в цирк!

– Конечно, мы пойдем, тыковка моя! – Аделия нежно посмотрела на сына. – Ну, что на цирк я думаю у нас денег найдется для сына? – съязвила она.

– Думаю найдется, – вздохнул за газетой муж.

Глава 8

Шатры. Флаги. Специфичный запах животных. Также как и жаренных орехов, сладкой ваты. Главный шатер полностью забит посетителями и людьми на всех рядах.

Аделия с Даниэлом и Чарли расположились в третьем ряду с местами по середине. А также с их женатыми друзьями: Мией и Дерриком с их дочкой, Лидией и Майклом с сыном.

Представления шли своим чередом. Клоуны. Трюкачи. Укротители с животными. И наконец последним номером, который считался жемчужиной всего представления – акробаты. Люди смеялись, поражались всему до этого.

Но когда вышли акробаты и начали свое представление весь зал замер от напряжения и переживания за те трюки, которые исполняли акробаты. И были только слышны ахи и возгласы.

– Мама, папа, смотрите какая красивая тетя и она умеет летать! – показывал Чарли на главную звезду цирку и главную акробатку – наряженную как балерина, но в розовое и блестящее.

– Это называется трюки Чарли, – пытался объяснять Дэниэл, сам при этом завороженно и с восхищением наблюдая за трюками главной «примой» цирка. – Люди не умеют летать.

– А теперь, прошу выразить свое восхищение этим храбрым людям еще раз своими аплодисментами! – вещал с арены директор цирка с французским акцентом, и голосом, который как показалось Даниэлю, он где-то когда-то уже слышал. – И нашей прекрасной Роксане! Звезде нашего цирка. Самой прекрасной акробатке и женщине на свете! – директор нагнулся и взяв за руку «приму» галантно ее поцеловал.