Критическая история гностицизма и его влияния. Том 2

168

Огдоада – это древнейшая и изначальная восьмёрка богов в египетской мифологии, которая делилась на четыре супружеские пары

169

Моногенес появляется и в Декаде, и в Огдоаде; это еще одна аналогия с египетской теогонией, где одни и те же боги появляются в двух классах.

170

Можно было бы спросить, следует ли ставить декаду перед додекадой, и привести в качестве отрицательного примера египетскую додекаду, которая следует сразу за огдоадой; однако в системе Валентина додекада занимает третий ранг. Она исходит от Антропоса, в то время как декада – от Логоса, его начальника. Кроме того, она ближе к человеку по природе эонов, из которых состоит. С. Епифаний нарушил естественный порядок, точно установленный С. Иренеем.

171

Пифагорейцы также говорили о декаде, которую они считали принципом вещей. Аристотель, Метафизика, I, c. 5.

172

С. Епифаний (Hæres., 31, c. 2) сообщает, что он путешествовал по Греции, и его доктрины, похоже, подтверждают этот факт.

173

Воид даже считает, что его трактат под названием «София» был первоначально написан на коптском языке.

174

С. Епифаний трижды приводит названия плеромы (Hæres., 31, c. 2- -7), взяв их из сочинений самого Валентиниана. К сожалению, из-за небрежности переписчиков в эти таблицы вкрались некоторые странные изменения и противоречия. Исправляя одно на другое, в соответствии с гипотезой, что имена взяты из древнееврейского языка, мы получаем следующую таблицу. Огдоаде: Ампсиу, Аурана; Бутуа, Обукуа; Таргум, Тардадайе; Мерекса, Атарбаба. На иврите это может быть: substantia – то, что подходит Bythos; socia – Σιγὴ; vacuum et inane – то, что подходит Nous, каббалисты считали, что творец начал свои произведения, окружив себя пустым пространством; est in ea vis – то, что относится к истине, аллюзия на третью книгу Эзры, гл. 3 и 4; interpretatio – характер Логоса; occupatio vitæ – Зоя; 7 – взятый из земли, Антропос; – - место зеницы Божьего ока, его Церковь. Ср. Захар, гл. 2, ст. 6—8; Пс. 17, 7). Додекад, помещенный С. Епифанием перед декадой: Ourouah, Kesten; Oudoud, Koua; Esslen; Amphe; Essoumed, Ouananim; Lamer или Allora, Thardes; Athames, Oubina. На иврите hic est spiritus, paracletus; arcus gratiæ, вера; hic est dilectus, Patrikos, exspectare, относится к Kouah, ιλπις; pertinet ad matrem, Métrikos; mater oris, мать или то, что вдохновляет речь, милосердие, Agape; hic est ab æterno, Aeinous; то, что занимает [интеллект], Synésis; Deus luminis, ϑελητος ο καὶ φως, следуя С. Епифаний; то, что предлагает достаточность, μακαριοτης; perfectus vir, Ekklesiastikos; sapientia, Sophia, слово, которое не оставляет сомнений в происхождении части этих терминов. Десятилетие: Букиата, Саддария; Дамадан, Орен; Ланафечудаплеч, Эмфибокебуа; Амуаше, Белима; Лаксариче, Масемон. В древнееврейском языке – ипия, tu es aperiens te, Bythios, который открывает Bythos и является по своей природе ordo dei, Mixis (ср. Sapient., 11, v. 21); similis Deo, Agératos; нет удовлетворительного слова для Oren, Henosis; qui sibi ipsi prodiit ipso impellente, Autophyès, в смысле Гермеса, который называет бога, απατωρ и αμητωρ (Lactant.., Instit. d. f. R., I., c. 7); нет удовлетворительного слова для Emphibokebouah; factus anicus, Monogenes; у раввинов – первая причина, ενοτης, monad; non eversus, ακινητος, Laxariche;, voluptate afficiens, Hedone. Ср. J. Croius, Specimen conjecturarum et observat. в конце издания Грабе об Иренее, стр. 13.

175

Аллюзия на слова Иисуса Христа. Никто не знает отца, кроме сына; никто не может достичь отца, кроме как через сына.

176

Iren, lib. I, c. 1. Здесь можно было бы склониться к мысли, что Σιγὴ – это просто олицетворение того таинственного порядка вещей, согласно которому сами небесные существа достигают совершенного познания Бога лишь постепенно, в соответствии со своим собственным совершенством.

177

Как миф или аллегория, эта история очень красива и правдива. Разум, который хочет знать больше, чем позволяет его нынешнее состояние, поглощается, сбивается с пути, разрушает себя, особенно когда разум претендует на то, чтобы изолировать себя от воли, Seλnlos. Валентинианская София – прекрасный тип религиозной души, стремящейся к познанию и блаженству Бога; ей нужны, помимо умозрения, θέλημα и ὄρος: без этих двух спутников она ничего не делает, кроме как теряет себя. Миф о валентинианской Софии предлагает аналогии с симоновской Софией-Геленой. Оба падают, нуждаются в возвышении и возвышаются, один – верховной властью, другой – кем-то посланным Богом.

178

Это имя часто встречается на гностических камнях. См. наши таблички.

179

Didascal. oriental. in opp. Clem. Alex, ed. Sylb, p. 794.

180

В этой системе пневма по-прежнему считается женщиной. См. наш том I.», p. 203, 309.

181

Это рождение не более необычно, чем рождение Венеры из пены морской или Минервы из мозга Юпитера. Мозг для греков – это место интеллекта, а ψυχὴ в гностицизме – место страстей: поэтому вторая София – это дочь веселья, как Минерва – дочь тебя. Возможно, когда-нибудь в мифологических и религиозных исследованиях удастся заглянуть достаточно далеко назад, чтобы установить общее происхождение двух мифов.

182

Факт, который мы констатируем, может показаться сомнительным. С. Иреней не дает имени Проуникос второй Софии; Ориген (Cont. Celsum, lib. VI, S. 35, ed. la Rue) говорит, что Проуникос – это эон, который валентиниане называют Софией, не определяя, следует ли понимать под ним мать или девушку; и, согласно С. Епифанию (31, S. 35, ed. la Rue), Проуникос – это эон, который валентиниане называют Софией, не определяя, следует ли понимать под ним мать или девушку. Епифаний (31, S. 5), можно было бы склониться к мнению, что валентиниане давали имя Проуникос всем эонам. Я считаю, что мы должны ограничить утверждение святого Епифания, применить его только к двум Софиям, и принять утверждение Оригена в том же смысле. Согласно идее Цельса, с которой борется Ориген, именно София первая носила имя Проуникос, а София вторая называлась virius ex quadam Prunico virgine manans vivens anima. Origen, 1. c., S. 34.

183

См. о слове Prounikos, т. I, с. 205. Мы увидим, что она – мать души мира, частицы или частицы божества, которая переходит в материю, чтобы одушевить ее.

184

Мы видим здесь, что она также мать и тип человеческой души, и что ее чувства изображают чередование земных радостей и религиозных утешений, страхов и надежд, которые составляют всю нашу карьеру в этом мире. Мы также являемся Prounikos.

185

Она производила, или, скорее, ее сила извлекала из хаоса более материальные предметы. Ее слезы порождали воду, ее улыбка – свет, ее печаль – непрозрачную материю. Трудно не поддаться здесь, вместе с благочестивым Иренеем, легкой улыбке. См. lib. I, p. 17—24, ed. Grabe.

186

Он также очищает каждое существо от того, что ему чуждо. Iren., I, 2, 3, 4; ΠΙ, 5. Он называется σαυρὸς, ὁρόθετης, λυτρωτής, με αγωγός, καρπιςής. Ср. т. I, с. 174, этой работы. К нему были применены несколько отрывков из Евангелия (св. Матфея, 10, 34; св. Луки, 3, 17), где Иисус Христос говорит, что он пришел не для установления мира, а для войны. Этой войной была борьба между духом и материей. Иногда выделяли двух Горусов, одного для низшего мира, другого для высшего; в других случаях его путали с Христосом. Горус, происходящий из Вифа и сменяющий все остальные эоны плеромы, обязательно напоминает Гора, сына Осириса и последнего божества-царя Египта. На самом деле Горус играет одну и ту же роль в обеих системах: он поддерживает Свет в его борьбе с Тьмой, или Тифоном.

187

Excerpta ex Theodoti script, c. 23, 31—33, 39.

188

В системе Платона мир и пронизывающая его душа также составляют единое целое, ev ov, а Филон считает единым целым мир и одушевляющий его Логос.

189

В интеллектуальном мире Спаситель получает семя божественной жизни от Христоса, который берет его от Вифа через Нус. В низшем мире демиург получает свои идеи от Софии-Ахамота, которую направляет ее спутник, эон Иисус или Спаситель, продукт сизигий плеромы. Таким образом, низший мир отражает образ высшего мира; такова система Платона и некоторых других теософов. ***

190

Феодор, Hæret fabul, I, c. 7, p. 200.

191

Iren, I, c. 5, Clem. Alexandros, VI, p. 509. Демиург, тем не менее, носит имя Тан, а София – μήτηρ τῶν ζῶν] ων. София проводит аналогии с Еленой-Софией (т. I, с. 205 sq.), а также с манихеями μing Tus Cans. Voy. Simplic. ad Epictet. Enchirid, ed. Salmes, p. 187. Валентиниане считали его духом Божьим, парящим над поверхностью вод, согласно Бытию.

192

Движение удивления, охватившее, по словам евангелистов, современников Иисуса Христа при виде дел Богочеловека, жизнь которого была как бы вхождением плероматической природы в более низкий порядок вещей, встречается в гностицизме в различных формах.

193

Clemens Alexandr, Strom. II, p. 375, 370.

194

Основополагающая идея гностицизма заключается в том, что человек должен проявить Высшее Существо; вот почему Антропос – один из первых Эонов Плеромы, так же как Адам Кадмон – один из главных персонажей Каббалы.

195

Идеи борьбы человека за империю добра, влияния злых духов на органы его тела и избавления очистившихся душ заимствованы из системы Зороастра. Но это заимствование не было прямым: религиозные идеи Персии уже давно перешли к иудеям и грекам. Валентин говорил о совершенстве человеческой природы и о победе, которую она должна одержать над смертью, в проповеди, на которую ссылается святой Климент Александрийский. Климент Александрийский сохранил для нас отрывок большой красоты. Strom, IV, p. 509.

196

Ориген, Cont. Celsum, версия Mosheim, p. 580.

197

Древнее мнение, согласно которому ψυχὴ – это лишь некий элемент или одежда, в которой существует πνεῦμα.

198

В Johann. c. 16. (Opp. Orig., t. XIII.)

199

Валентин не признает вечного принципа зла. В этом он полностью отличается от Василида, который следовал персидским идеям и был более привязан к греческим доктринам о λn. Он признавал мертвую и бесформенную материю, полностью лишенную всех элементов божественной жизни, и которая, следовательно, не представляет собой ничего реального; которая пуста, nevov, névaμa; которая, по крайней мере, является лишь тенью реальности, σκιὰ τοῦ ὄντος; que tenebres, σκότος. Тем не менее божественная жизнь, имеющая в принципе проникать во все сущее, и материя, сопротивляющаяся всякому действию божества, есть в своей стихии настоящий порок, противоположность, злой способ бытия, и этот способ бытия есть или порождает гений зла, сатана. Это то, что по крайней мере так же легко представить, как и творения, порожденные желаниями Софии; в то же время это вера, которая устанавливает самое фундаментальное различие между Валентином и предшествующими ему гностиками. В последних, а также в воззрениях зороастризма, иудаизма и каббалы, Сатана – это либо падший ангел, либо джинн вечного зла, подобный принципу добра; в теории Валентина он – продукт материи. Однако это мнение не было совершенно новым; оно возникло из древней веры в порочную природу материи. Будучи злой по своей природе, она была способна дать существование гению зла. Правда, если бы мы рассуждали в соответствии с принципами современной философии, то вряд ли пришли бы к подобным выводам. В самом деле, то, что пусто, лишено Бога, противоречит Божьей природе и должно, в силу своего состояния, сопротивляться Божьему действию, причем в этом сопротивлении нет ни порока, ни злобы. Тогда нам было бы трудно понять, как сопротивление материи, каким бы порочным оно ни было, может породить интеллектуальный принцип; а если бы мы и поняли этот результат, то в конечном итоге приписали бы его провокатору этого сопротивления, и пришли бы к пугающим последствиям. Но мы должны верить, что С. Иреней оставил большой пробел в изложении системы Валентинуса. Мы приводим образную таблицу системы Валентина в наших табличках.

200

Didascalia orient, p. 780. Эта идея является лишь модификацией системы Симона, согласно которой верховный Бог или его сила сами проходят через различные степени существования в стольких же различных формах. Таким образом, гностицизм возвращается к чистому монотеизму; он делает самого Бога спасителем всех существ, которых он подвергает опасности мучительной борьбы со злом, которое он не смог или не захотел полностью искоренить из мира.

201

Iren, II, c. 5, ed. Grabe.

202

Ibidem, 1, c. 1, S. 10.

203

Ibidem, I, c. 1, S. 13.

204

Iren, I, c. 1, S. 13.

205

Это уточнение предыдущих мнений. См. Иреней. Irenaeus, 1. c. Ср. отрывок из Гераклеона, сохраненный Оригеном (Opp., t. VI, S. 23) и воспроизведенный Грабе – (Spicileg., t. II, p. 89).

206

Clemens Alex, Strom, lib. III, p. 451.

207

Εχηκυιαι τὸ σπέρμα της Αχαμών ψυχαί, Iren., I, c. 1, S. 13.

208

Каламбур на ςαυρος, крест и палисад, вал, граница.

209

Origen, Opp, t. VI, S. 23: это персидская идея во всей ее чистоте.

210

Τὸ μὲν χοϊκὸν ἐις φθωρὰν χωρεῖν. Iren., lib. I, S. 14. C. 1,

211

Πευματικὸν σπέρμα, которую он получил от своей матери.

212

Les προσαρτηματα. См. выше, с. 77.

213

Αγαθὸς – имя Верховного Существа.

214

Clemens Alex, Strom, II, 409. Этот замечательный отрывок показывает нам, что система Валентиниана выглядела бы совершенно иначе, если бы мы до сих пор располагали трудами этого врача.

215

Ангел – это прообраз нашей души, который следит за ней.

216

Ориген, Против. в т. XIII, §11.

217

Clemens Alex, Strom, lib. IV, p. 509.

218

Здесь Валентин сближается с Зороастром. Зло, демоны и Ариман очищаются торрентами из металла. Bundehesch, XXXI; 416, изд. Anquetil.

219

Это дваравуа, отмечаемое многими гностиками. Iren, I, c. 7; Clem. Alex, Opp, t. II, p. 984, 985, ed. Potter. Ориг. в ев. Joann, Opp. 10, p. 167, ed. Huet. Excerpta ex Theodoti scriptis, S. 63. См. оду, относящуюся к этим небесным бракосочетаниям, в Деяниях апостола Фомы, опубликованных М. Тило, p. 15, ср. p. 122. Ср. выше, т. I, с. 317, 329. Мы уже видели, в какой степени эта идея может быть связана с некоторыми выражениями в Апокалипсисе. Ее нет в системе Зороастра, но она содержится в системе сизигийцев, и она была предложена гностикам в египетской теогонии, как и в Олимпе греков. Не исключено, что они заимствовали его из индуистского Олимпа, который также является своего рода небесным гаремом.

220

τὸπος μeσóτnlos, вне плеромы.

221

Valentini fragm. in calce Opp. Irenæi, ed. Massuet.

222

Lib. I, p. 34, ed. Grabe.

223

Adversus Valentinian, c. 1.

224

Тертулл, Adv. Valentin, c. 2.

225

Iren, lib. I, c. 5, S. 2 Theodoret, lib. I, c. 8, Epiphanius, Heres, 32.

226

Hyde, Hist. relig. veter. Pers, p. 295.

227

Γνωςικότερος. Iren., lib. I, c. 5, S. 2.

228

Там же.

229

Таким образом, Тертуллиан увлекся необычным языком доксологией валентинианцев о Софии, которую они называли πνεῦμα и κύριος, что для теософов Востока не составляло ничего необычного. [Евреи также образуют, чаще всего, множественное число женского рода] Однако доктор Африки восклицает по этому поводу: Ita omnem illi honorem contulerunt fœminæ, puto et barbam, ne dixerim cætera! Adv. Valentine, c. 21.

230

Stromata, lib. III, p. 428.

231

См. ниже, карпократиане.

232

См. выше, василидиане.

233

Hæres, 32, S. 4. Ср. Августин, Hares, 12, Prædestinatus, c. 12.

234

Мы приняли последовательность ветвей, указанную С. Епифанием, который взял на себя труд проследить хронологию.

235

См. Предисловие к его работе «Против ересей».

236

Hæres, 33, S. 8.

237

Мы видим по его языку, как сильно он желает завоевать ее; он называет ее αδελφή μου καλή φλώρα.

238

Матф. 19, 6.

239

Матф. 15; Марк 7.

240

Например, закон «oculus pro oculo» («око за око»), едва ли достойный демиурга, тем более доброго и совершенного отца.

241

Слово субстанция понимается Маркусом в смысле бытия или тела, имеющего границы. Именно в этом смысле говорит святой Августин: Deum abusive substantiam vocari, lib. VI, De Trinit, c. 4 и 5.

242

Маркус имел в виду миф об Амуне-Кнуфисе, который извлек изо рта яйцо, содержащее демиурга Фта. Однако он убрал символ яйца и идеограмму творца, заключенного в яйце.

243

Aπeιρov γραμμα. Iren., lib. I, c. 10, S. 2.

244

Согласно С. Иренею, Марк описывал Верховное Существо так, как каббалисты изображали Энсофа. (См. наш т. I, с. 97.) Это было повторение их первобытного человека, Адама-Кадмона.