Восьмиклассница

Внутри всё перевернулось. Значит, он действительно интересовался мной. Причём у лучшей подруги – той, кто знает про меня буквально всё.

– И что ты ему рассказала? – спросила я, стараясь держать голос ровным.

– Где ты была… есть ли у тебя парень… какие парни тебе нравятся…

– И что ты ответила?

– Что он в твоём вкусе, – хмыкнула она. – Но ведь это не так?

Я вздрогнула.

Серёжа в моём вкусе? Да кто его знает… Внешне он, конечно, симпатичный, но вот его поступки…

– Не хочу даже думать, что мне могут нравиться такие кретины, – выпалила я.

Ксюша вроде бы удовлетворилась моим ответом, но вот я – нет. Потому что, как бы я ни злилась на Серёжу, перестать думать о нём у меня не получалось.

– И это всё, о чём вы говорили? – уточнила я.

– Нет, ещё кое-что… – по голосу я поняла, что она наконец улыбнулась.

– О, и о чём же? – удивилась я.

– Он поделился впечатлениями о нашем классе. Сказал, что все ему понравились, что у нас весёлый, дружный клас. А я не удержалась и пошутила, мол, наверняка Виноградова ему понравилась больше остальных.

– И что он ответил? – я невольно напряглась.

– Сказал, что с ней весело, и… Как же он выразился? – Ксюша напряглась вспоминая. – Ах да! Сказал, что она слишком легкодоступная, а такие девушки ему не нравятся.

– Смешно, – хмыкнула я с сарказмом.

– Да уж… – вздохнула Ксюшка. – На этом, в общем, всё. Но знаешь, что он сделал в конце? Подмигнул мне, снова назвал красавицей, поблагодарил за информацию и ушёл на встречу с тобой. А я… Я, как наивная дура, стояла и радовалась, что он не хочет мутить с Виноградовой. А потом… В понедельник…

Она осеклась.

– Оль, я не знаю, что случилось. Но внезапно он стал к ней лезть. А потом… Я видела, как они целовались за школой.

Почему-то меня это не удивило.

– Ты ему что-то сказала в тот вечер? Что произошло между вами?

Я напряглась. Иногда бывает плохо, когда твоя подруга знает тебя вдоль и поперёк. Она уже сложила в голове картинку, и, похоже, виноватой выходила я. Получается, Серёжа разбил ей сердце из-за меня?

– Оль? – её голос звучал требовательно. – Что между вами было?

Если я скажу правду, она возненавидит меня.

– Ксюш, да ничего. Мы просто гуляли, слушали музыку, он проводил меня до дома, – я старалась говорить спокойно, но голос предательски дрогнул.

– Пообещай, что не врёшь.

– Я не вру! – соврала я, не моргнув. – И вообще, не бери в голову. Этот идиот даже не думает о чувствах других людей.

– Оль… Я пытаюсь. Правда, пытаюсь… Но ничего не могу с собой поделать. Кажется, я влюбилась в него.

Глава 5

Когда подруги увидели меня утром, они разразились смехом.

– Ты во сколько легла? – сквозь смех спросила Лиля.

– В половине третьего, – сонно пробормотала я, опустив голову на сложенные на парте руки.

– И чем ты там занималась?

– Зубрила английский. В итоге сейчас вообще ничего не помню.

– Гений! – хохотнула Ксюша.

Они снова рассмеялись, а я только тяжело вздохнула.

Сегодняшний день был просто катастрофой! Четыре двойки из пяти предметов – новый антирекорд! Подруги в шоке, а мне даже не смешно.

Сначала на истории. Вместо обещанных докладов по Александру Первому нас внезапно ждал тест по всему материалу за седьмой класс. Отлично! Я его вообще не помню! Хотела было списать, но мой ботаник-сосед заболел, а остальные сами еле разбирались в вопросах. Учительница проверила работы прямо на уроке и поставила оценки в журнал. Итог: первая двойка.

Потом химия. Очередная самостоятельная. Очередной провал. Вторая двойка.

На физике меня спросили параграф – вроде бы ответила нормально, даже на четвёрку вытянула. Но тут же отправили к доске решать задачу. Стою, смотрю на доску, а в голове пустота. Одноклассники потом сказали, что задача была элементарной. Ну, класс! Значит, либо у меня интеллект ниже плинтуса, либо все вокруг скрытые гении.

Физкультуру пережила спокойно. Учитель даже похвалил за выступление на стадионе – хоть что-то хорошее.

И, наконец, английский. Я с гордостью ответила на пятёрку и, довольная собой, вернулась на место. Но тут раздался голос Серёжи:

– Ну, молодец! Три двойки, четвёрка и одна пятёрка – исправила все оценки!

Что? Он что, следит за моими отметками?

Я повернулась к нему – он смеялся, слегка склонив голову набок и с явным удовольствием наблюдая за моей реакцией.

– Завидуй молча! – гордо заявила я.

И тут учительница объявила:

– А теперь оценки за вчерашнюю самостоятельную…

– О! – оживился Серёжа.

Я внутренне сжалась.

Вчера он меня предал! Сидел рядом и ни разу не подсказал, пока я судорожно выводила какие-то каракули в тетради.

– Нагимов – пять. Новикова… – учительница замерла, а потом недоумённо посмотрела на меня. – Два. Оля, как ты вообще могла написать такое? Там ни одной строчки без красной ручки!

Она подняла мою тетрадь, показывая её всему классу. Действительно, красного было больше, чем синего. Со всех сторон послышались смешки.

Серёжа прикрыл рот рукой, еле сдерживая смех:

– А вот и четвёртая двойка!

– Татьяна Валерьевна, можно переписать? – с надеждой спросила я.

– Нет!

– Почему?!

– Такие простые работы не переписывают. Надо было учить!

– Но я же выступала…

– Меня это не волнует. Ты должна была быть готова.

Внутри меня вскипел гнев. Так и хотелось подойти и выдергать ей все волосы! Вместо этого, когда она отвернулась, я злобно показала ей средний палец.

Серёжа тихо рассмеялся:

– Какая ты жестокая!

– Она ещё пожалеет, – прошипела я.

Он продолжал смеяться, а потом стал корчить рожи англичанке, пока та что-то писала на доске. Ближайшие парты тоже подключились. В итоге нас всех отчитали, но я хотя бы знала, что мой класс на моей стороне. Люблю их за это. Они всегда могут поддержать, даже когда всё ужасно.

Вечером, когда я рассказала маме о своих «успехах», она села на стул, глядя на меня с открытым ртом.

– Мам, прости… – забеспокоилась я, чувствуя, как в глазах предательски защипало. – Я всё исправлю, обещаю!

Она тяжело вздохнула, подперла голову рукой… и вдруг улыбнулась.

– Да тебя в Красную книгу пора заносить за такое количество двоек! Надо же так постараться!

Я тоже улыбнулась. Фух, пронесло!

– Но, – тут же добавила она, – если ты их не исправишь, будешь сидеть дома до конца четверти. Никаких гуляний, только учёба!

Я поспешно закивала. Всё, надо срочно браться за голову! Всего-то два дня пропустила, а результат – просто катастрофа.

***

Прошло несколько дней, и я наконец-то начала разбираться в завалах учебного материала. Учёба оказалась сложнее, чем я думала. Иногда возникало ощущение, что учителя соревнуются, кто задаст больше домашки, будто у нас, кроме школы, нет личной жизни! Хотя… какая тут личная жизнь.

Всё катится в тартарары, и только учёба хоть как-то отвлекает.

А вот Виноградова, похоже, вообще забила на предметы. По слухам, они с Серёжей каждый вечер гуляют и вытворяют такое, во что я отказываюсь верить. И всё бы ничего, если бы не одно «но» – я вынуждена видеть их отвратительные лица каждый день.

Если бы они сидели где-нибудь подальше, я, может, и не обращала бы на них внимания. Но нет! Им обязательно нужно сидеть в полуметре от меня, громко хихикая и обнимаясь прямо на уроках. А на переменах они бессовестно целуются во всех углах школы. Виноградова хохочет буквально над каждым словом Нагимова, каким бы мерзким его голос ни был.

Они встречаются чуть больше недели, а уже доводят меня до бешенства. Сколько ещё это терпеть?!

Когда я вошла в класс, то собиралась сесть на своё место, но…

На моей парте кто-то сидел. Вернее, не просто кто-то, а задница Виноградовой в обтягивающих джинсах, а перед ней стоял Нагимов.

Звонок уже прозвенел, но учительница задерживалась, поэтому класс продолжал шуметь. Однако мне было не до этого.

Моё место было занято, и я не собиралась отступать. Отступать – значит уйти на последнюю парту, подальше от этой «прекрасной» парочки.

А я принципиально останусь здесь!

Подойдя ближе, я громко откашлялась.

Ноль реакции.

Они даже не заметили меня, слишком увлечённые друг другом.

Я скрестила руки на груди и с отвращением наблюдала, как они нагло целуются прямо на моей парте. Нет, даже не просто целуются – у них настоящий французский поцелуй. Фу! Я видела, как их языки соприкасаются, как он покусывает её нижнюю губу…

Меня сейчас стошнит!

– Прошу прощения, но не могли бы вы, уважаемая мадемуазель, убрать свой зад с моей парты? – я больше не могла молчать. Если бы не сказала это сейчас, то не знаю, что бы сделала. – Или, может быть, вам помочь? Скинуть?

Я чувствовала, как от злости дрожат руки.

Катя медленно повернула голову, лениво посмотрела на меня и скривила губы:

– Ты с ума сошла? Только попробуй. Новикова, ты что, завидуешь?

Она даже при нём не стеснялась так разговаривать.

– О да, конечно! – с издёвкой протянула я. – По ночам мечтаю о Серёже, заливаюсь слезами в подушку… Как же так, моя обожаемая Катенька заполучила в свои мерзкие ручонки такого парня! Да чтоб мне сквозь землю провалиться – никогда в жизни!

Катя ехидно улыбнулась.

– Никогда не говори «никогда».

Серёжа усмехнулся и прижался щекой к её виску, глядя на меня с откровенным интересом. Ждал реакции? Хотел позлить?

– Как-нибудь обойдусь без ваших советов, – отрезала я.

– Да ладно, Оль, не злись.

Она вдруг потянулась ко мне и поправила воротник моей рубашки. Театрально нежно, с мерзкой самодовольной улыбочкой.

– Всё у тебя впереди. Жизнь – это полосы: белая, чёрная… мало ли что бывает. Встретишь ещё свою любовь.

Как же хотелось ей врезать!

Катя наконец-то слезла с моей парты и направилась к своему месту. Серёжа же остался стоять. В последний момент он наклонился ко мне и прошептал:

– Не ведись на её провокации. Не показывай, что тебя это бесит.

– Да что ты? – прошипела я. – Прямо заметно, да?

– Очень, – ухмыльнулся он. – Ну, ничего. Поревнуешь немного и успокоишься. Со всеми бывает.

Я даже моргнуть не успела, как он наклонился, ещё ближе, чтобы сказать на ухо:

– Ты же сама упустила свой шанс.

И подмигнул.

Урод. Мудак. Козёл!

У меня даже слов не было, чтобы выразить, насколько он мерзавец.

Я сжала губы, скрестила руки на груди, а потом… со всей силы наступила ему на ногу.

Прямо на его белую, идеально чистую кеду.

Теперь на ней красовалось грязное пятно – я ведь с утра успела вляпаться в лужу.

Серёжа взвыл от боли, схватился за ногу и упал на стул.

– Ты что, рехнулась?! – заорал он.

Он покраснел так сильно, что казалось, сейчас взорвётся.

Это было восхитительно.

А мне – не было стыдно ни капельки.

Наоборот, я вдруг почувствовала, как будто только что вдохнула полной грудью.

Да, бесись.

Это тебе – за всё.

Но весь кайф оборвала вошедшая в класс учительница.

Кто-то из одноклассников тут же начал сдавать меня, но самое странное – Серёжа молчал. Может, ему вдруг стало стыдно за свои слова?

В итоге его увели в медкабинет.

Перед уходом он кинул на меня недовольный взгляд.

Я в ответ показала ему язык. А потом – средний палец.

Что с ним стало дальше? Без понятия.

И, если честно, мне наплевать.

Я давно не чувствовала себя такой довольной.

– Ты беспощадный монстр! – Лиля положила мне руку на плечо после урока. Это она меня так хвалит.

– Ха! А ты сомневалась? – я гордо задрала нос.

– Оль, ну зачем ты так? – вмешалась Ксюша, и в её голосе было искреннее возмущение. – Ему же было больно. Да ещё и кеды белые… Такую вещь испортить!

– Ксюш, либо ты заткнёшься, либо я и тебя ударю, – я сказала это спокойно, без малейшей жалости.

– Ладно, – буркнула она. – Ты, конечно, молодец. Видно же, как они тебя довели.

Я улыбнулась.

– Только вот… почему они оба говорили о твоей ревности и зависти? – вдруг спросила Ксюша. – Ты что, ревнуешь Серёжу к Виноградовой?

Моё сердце сжалось.

Неужели догадывается?

Неужели придётся рассказать правду?

– Да ерунда, – я сделала вид, что мне смешно, и махнула рукой.

– Не-не-не! – Ксюша прищурилась, вглядываясь в моё лицо. – Ты что-то скрываешь!

Она смотрела прямо в глаза, а я… Я знала, что вру. Я не могла придумать, что сказать. Если признаюсь – раню её. Возможно, разрушу нашу дружбу.

Дура! Почему всё так получилось?!

– Да ты и говорить ничего не должна, всё и так видно, – её голос вдруг изменился, стал тише, тяжелее. – Я ведь давно начала догадываться…

Ещё секунда – и она заплачет.

Ксюша резко развернулась и побежала прочь.

– Оль, не знаю, что там у вас произошло, но мне надо её догнать, хорошо? – серьёзно сказала Лиля. – Мы, наверное, прогуляем урок.

– Да… Конечно… – я выдавила из себя слова.

Лиля убежала следом.

А я осталась одна.

Прислонилась к холодной стене, закрыла глаза.

Какая же я дура…

***

– Вот же дерьмо… – пробормотала я, стоя под горячими струями душа.

Рука сама потянулась к крану, и в следующую секунду вода обрушилась на меня ледяным потоком.

– Блин! – я резко отшатнулась, тяжело дыша. Ну и ледяная! Совсем не ожидала, что будет так жестоко.

Пришлось несколько раз пересиливать себя, прежде чем удалось простоять под этим ледяным потоком хотя бы несколько секунд. Зато освежает – не поспоришь.

Ладно, уроки сделаны, теперь можно с чистой совестью посидеть в интернете.

«ВКонтакте», как всегда, уныло – лента забита бесполезными постами, в сообщениях тишина. Никто не пишет. Скукота…

Я задумалась: «Написать Ксюше? Может, помиримся?». Но страх сковывал пальцы. Что если она ответит сухо, с упрёком? Или, хуже того, не ответит совсем? Я никогда раньше не врала ей. Она это знает. Наверное, поэтому и обиделась так сильно.

К тому же её нет в сети. Возможно, сейчас лежит, уткнувшись лицом в подушку… Глупые мы обе.

О! Сообщение!

От неё?!

Чего это вдруг?..

Екатерина [20:16]

Оль, будь добра, не лезь к моему парню! к сожалению, я не могу тебе ничем помочь в твоём горе, но прошу – НЕ ВМЕШИВАЙСЯ В МОЮ ЖИЗНЬ!!! только попробуй тронуть его хотя бы пальцем! потом ты обязательно пожалеешь об этом!

Какое же устрашающее сообщение мне пришло от Виноградовой. Надо же, я прям «вздрогнула» и «спряталась под стол»! Как же она меня бесит!

Ольга [20:18]

что ж ты так за него заступаешься? наверно, он просто сам не в состоянии этого сделать? какой же бедняжка, его девушка защищает! хахахаха

Прошло где-то две минуты, пока она мне ответила. Она либо просто долго соображает, либо пишет мне поэму. Хотя в жизни я не получала от неё сообщений длиннее пяти слов, а тут я прямо-таки польщена. Низкий поклон Вам, Екатерина, что Вы удостоили меня своим внимаем!

Екатерина [20:20]

я за него не заступаюсь! просто будет Серж тратить своё время на такую дуру, как ты! слушай, он уже послал тебя, что ты к нему прицепилась? неужели с первого раза не понятно?

Так она угрожает мне и оскорбляет. Осталось только в полицию на неё заявление написать.

«Послал»? Про что она? Наверное, она думает, что я призналась ему в любви, а он отказал мне. Серёжа рассказал ей всё? И, скорее всего, наврал. Урод!

– Ну, я тебе ещё устрою, Нагимов! Я ведь могу ударить и ниже пояса!

Ольга [20:26]

не, ты чего? конечно, я всё поняла, и больше не буду мешать вашим отношениям.

Таков был текст моего последнего сообщения, после чего я вышла из «ВК». Не буду травмировать нежную психику Виноградовой, не дай Бог она ещё разочаруется в своём Серже.

***

На четвёртом уроке я написала записку и незаметно кинула её Серёже:

«Можно с тобой поговорить? После уроков, за школой?»

Он поднял записку, быстро пробежался глазами по тексту и, нахмурив брови, удивлённо посмотрел на меня.

Ну давай, отвечай, зараза, иначе я устрою скандал прямо сейчас!

Спустя пару минут записка вернулась ко мне:

«Ты что, убить меня хочешь? Тогда предупреди заранее, я нож из столовки возьму. Буду защищаться XD»

Ага, конечно! Как будто он тебе поможет, дорогой!

Я прикусила губу и наспех нацарапала ответ:

«Против меня нож – слабое оружие. Лучше уж сразу ружьё! Так что?»

Серёжа усмехнулся. Причём так громко, что Виноградова подозрительно посмотрела в его сторону. Он тут же сделал невозмутимое лицо и склонился над тетрадью, изображая сосредоточенность. Когда Катя с недовольным видом отвернулась, он снова посмотрел на меня и, не особо заморачиваясь с конспирацией, швырнул бумажку прямо мне в голову.

«Ок, маньячка :*»

Ещё и звёздочки рисует, гад!

Я сжала записку в кулаке, а потом разорвала её. Так бы и Серёжу разорвать на месте!

– Ну, так о чём ты хотела поговорить? – спросил он, когда мы оказались в раздевалке.

Хорошо, что Катя ушла после пятого урока – к врачу. Пусть ей там пропишут что-нибудь, от чего она долго лечиться будет, чтобы мозги на место встали!

– Или это что-то настолько секретное, что обязательно нужно идти за школу? Ты меня изнасиловать хочешь?

– Мечтай, мечтай! – отрезала я с сарказмом.

Мы вышли на улицу.

– Всё сходится! – продолжал Серёжа. – Сначала ногу мне отдавила, теперь вот убить за школой задумала.

Я молча шагала вперёд, а он, ухмыляясь, смотрел на меня.

– Ну? Удиви меня!

Чёрт, не путай мне все карты! Я совсем по-другому это представляла…

Я глубоко вдохнула и, глядя ему в глаза, жёстко спросила:

– Какого чёрта на меня вчера наехала твоя Катя и заявила, чтобы я от тебя отстала?

Серёжа мгновенно перестал улыбаться, а я продолжила:

– А? Значит, это я, да? Я лезу к тебе с признаниями в любви? Я правильно понимаю?

Он тяжело вздохнул.

– Я, конечно, понимаю, тебе хочется покрасоваться перед девчонкой, но зачем меня-то впутывать?

– Слушай, у вас, девчонок, свои разборки. Катька просто хочет тебя позлить. Разве это не очевидно?

– Не понимаю одного: почему я? Может, объяснишь?

Серёжа явно не ожидал такого разговора.

– Катька вчера разозлилась из-за твоего отношения ко мне. Устроила мне допрос, пришлось выкручиваться, – он пожал плечами и засунул руки в карманы.

– Ага, и ты сказал ей, что я предложила тебе встречаться?

– Нет, ты не так поняла. Я сказал, что мы просто общаемся. А она уже додумала своё.

– Не ври мне.

Я не могла поверить в его слова.

– С чего ты взяла, что я вру?

– Может, она и идиотка, но такого бы не выдумала… – я осеклась, представив себе Катю.

Хотя… могла.

– Чёрт! – я опустила голову, признавая свою ошибку. – Ладно. Верю. Но больше не смей впутывать меня в ваши любовные ссоры.

Серёжа ухмыльнулся.

– А у меня есть к тебе предложение…

Я посмотрела на него растерянным взглядом, нахмурившись.

Серёжа вытянул руку и прижал ладонь к стене за мной, чуть наклонившись ко мне. Я почувствовала, как внутри всё сжалось.

– Какое предложение? – тихо спросила я, словно мышь загнанная в клетку.

Он чуть усмехнулся:

– Хочешь, я расстанусь с Катькой? Только при одном условии: ты станешь моей девушкой.

Сердце ухнуло вниз.

Я замерла, пытаясь осознать, что только что услышала. Он говорил так, как будто речь шла не о людях, а о вещах.

– Ты… Тебе самому не противно от своих слов? – медленно проговорила я. – Как вообще можно предлагать такое?

Серёжа убрал руку, будто ему было всё равно, и спокойно ответил:

– Я даю тебе ещё один шанс подумать.

Развернулся и пошёл прочь, небрежно доставая из кармана сигареты.

Я опустилась на корточки и схватилась за голову.

Как же он меня бесит… Но я ведь действительно хочу, чтобы они расстались.

Глава 6

Его голос, его слова не выходят у меня из головы. Перед глазами снова и снова вспыхивает та сцена. Я больше не могу думать ни о чём другом.

А потом, будто по цепочке, вспоминаются все моменты, когда мы были вместе. Как смеялись, подкалывали друг друга, как он смотрел на меня… Как я однажды поцеловала его в щёку, как он обнимал меня, как предлагал встречаться. И вот теперь – это предложение.

Я правда не знаю, что ему ответить.

С одной стороны, всё это мерзко и подло. Но с другой… А ведь я никогда не задумывалась об этом всерьёз.

Серёжа мне действительно нравится, но я не понимаю его. С ним весело, легко, но когда мы не вдвоём – его поведение просто выводит меня из себя. И всё же каждый раз я возвращаюсь, каждый раз продолжаю с ним общение, сколько бы боли это ни приносило Ксюше… да и, возможно, Кате.

Он притягивает меня. Необъяснимо. Бесит, но тянет.

Он уверенный в себе, никого и ничего не боится, у него классное чувство юмора, хороший музыкальный вкус, он умеет найти общий язык с кем угодно. И что бы я там о нём ни говорила… он даже умный. Ну и, конечно… чертовски симпатичный.

Но я ему не верю.

Я точно знаю, что он играет. Просто хочет меня задеть. Заставить сдаться.

И если я соглашусь на его предложение… я никогда себе этого не прощу.

Всё. Я решила.

На следующий день я всё время наблюдала за Серёжей.

Он был раздражён, временами даже агрессивен. На вопросы: «Что с тобой?» – он бурчал что-то про то, что всю ночь играл и теперь жутко не выспался.

Но я видела больше.

Видела, как он старался держаться подальше от Кати. Как постоянно уходил куда-то с одноклассниками, гулял по школе, выходил покурить. Как отмахивался от Кати, когда та пыталась увязаться за ним.

– Отвали, я не в духе.

Эта фраза стала его универсальной отговоркой.

На уроках он пересел на последнюю парту и откровенно не слушал учителей, занимаясь своими делами. На геометрии даже нагрубил учительнице, за что его выпроводили за дверь.

Все были в шоке.

– Да, парень точно встал не с той ноги.

– А может, вообще не ложился?

В классе все сплетничали о том, что же случилось.

А я?

Я провела этот день в полном одиночестве.

Ксюша, естественно, со мной не разговаривала и даже не смотрела в мою сторону. Я так хотела с ней помириться, но… не могла.

Лиля разрывалась между нами. Она выбрала Ксюшу, но иногда подходила ко мне, чтобы перекинуться парой слов. Однажды тихо призналась:

– Меня вся эта ситуация так бесит. Лучше бы вообще не приходила сегодня… Получается, из-за вас обеих страдаю и я.

Я извинилась перед ней и попросила поддержать Ксюшу.

– А я… как-нибудь справлюсь.

Она кивнула.

И я осталась одна.

А ещё я подумала: «Да ему вообще плевать на мой ответ».

Какая разница? Он плюёт на меня с высокой колокольни, а я тут сижу и мучаюсь.

Да пошёл он.

Пусть делает, что хочет.

Я шла домой, устало шагая по тротуару после последнего урока, когда он вдруг появился на моём пути.

Серёжа.

Встал прямо передо мной, сунув руки в карманы, с сигаретой в зубах и самоуверенной ухмылкой. Подбородок задран вверх, в глазах – вызов.

– Ну, так что ты решила? – протянул он, глядя на меня из-под длинных ресниц.

Я на мгновение растерялась от его наглого тона.

– А что я вообще могла решить? – пожала плечами. – Думаешь, я передумала? Нет. Твоё предложение всё так же отвратительно.

Серёжа высокомерно закатил глаза, быстро затянулся и выпустил дым в сторону, чтобы я не почувствовала запах.

– Назови три причины, – сказал он, делая новую затяжку.

Он не перестаёт меня бесить.

Я сжала кулак и начала разгибать пальцы.

– Первая, – выгнула указательный. – Это мерзко. Как бы я ни ненавидела Виноградову, я не могу так поступить. Вторая, – разогнула средний. – Я не верю тебе.

Третья…

Я замялась.

В голову пришла Ксюшка, но говорить о ней сейчас – предательство. Я не имею права выдавать её чувства.

– И третья… – я запнулась, отчаянно соображая, что сказать.

– Если не сможешь придумать, тогда целуешь меня, – улыбнулся он, докурил сигарету и резким движением отбросил её в сторону проезжей части.

Я вздрогнула.

– Нашёл, что предложить! – возмутилась я. – Это нечестно!

Он усмехнулся.

– А я обещал, что будет честно? – насмешливо вскинул брови. – Ну, так что? У тебя два варианта.