Антимелодрамы

– Расскажите о вашей первой встрече.

– Это было ужасно! – начала Марина. – Он врезался в меня в супермаркете с тележкой, полной йогуртов!

– Потому что она остановилась посреди прохода, разговаривая по телефону! – парировал Павел.

– А потом он предложил мне кофе в качестве извинения…

– И она согласилась, представляете? – возмутился Павел, но вдруг осёкся, поймав насмешливый взгляд психолога.

– Продолжайте, это очень интересно, – подбодрил их Штукенбройер. – Особенно то, как вы смотрите друг на друга, рассказывая о своей "ужасной" первой встрече.

Марина и Павел переглянулись. В глазах обоих плясали смешинки.

– Знаете, – медленно произнёс психолог, – за двадцать лет практики я впервые вижу пару, которая так отчаянно пытается притвориться несчастной.

– Что? Нет! Мы действительно… – начал Павел.

– Молодые люди, – прервал его Штукенбройер, – вы только что установили рекорд: самая влюблённая пара, пытающаяся сыграть в развод. Это было крайне… развлекательно.

Марина покраснела:

– Простите нас, мы просто хотели сэкономить на отпуск…

– А получили бесплатный сеанс комедии, – усмехнулся психолог. – Держите.

Он протянул им конверт.

– Что это? – спросил Павел.

– Сертификат на скидку 50% на следующий приём. Приходите через год, когда действительно появятся проблемы. Хотя, глядя на вас, сомневаюсь, что это случится.

Выйдя из кабинета, Марина и Павел расхохотались.

– Слушай, а ведь правда, – сказала Марина, – у тебя ужасная привычка собирать крышечки от йогурта.

– А ты действительно иногда пылесосишь в три часа ночи, – парировал Павел.

– И что теперь будем делать с отпуском дальше? – вздохнула Марина.

– Ну, – хитро улыбнулся Павел, – я слышал, что в соседнем городе открылась новая клиника семейной терапии…

– Даже не думай! – рассмеялась Марина, толкая мужа в бок. – Лучше продадим твою коллекцию носков с супергероями.

– Только через мой труп! – драматично воскликнул Павел, прижимая к груди воображаемую коллекцию.

Они шли по улице, держась за руки и смеясь, а где-то в своём кабинете психолог Штукенбройер дописывал в блокноте: "Побольше бы таких несчастных пар".

Спасибо, что ты есть

Супруги Петровы, вдохновленные очередной статьей из серии "Как спасти брак за 10 дней", решили следовать новомодному совету: каждый день находить повод поблагодарить друг друга. Казалось бы, что может пойти не так?

День первый начался вполне невинно.

– Дорогая, спасибо, что приготовила этот изумительный завтрак, – произнес Василий, разглядывая подгоревшую яичницу.

– О, милый! Спасибо, что оценил мои кулинарные потуги, – ответила Марина, смахивая воображаемую слезу умиления.

К вечеру первого дня они исчерпали все очевидные поводы для благодарности и начали искать новые.

– Васенька, спасибо, что дышишь так мелодично! Твой храп напоминает мне симфонический оркестр. Особенно тот момент, когда ты присвистываешь на вдохе – чистая флейта!

– Мариночка, а тебе спасибо за то, что твои волосы в раковине складываются в такие затейливые узоры. Настоящая художница!

День второй принес новые открытия.

– Любимая, спасибо, что оставляешь на зеркале отпечатки губ после макияжа. Теперь я каждое утро получаю воздушный поцелуй!

– Васик, спасибо, что разбрасываешь носки по квартире. Благодаря тебе я развила в себе навыки следопыта и теперь могу находить малейшие улики!

К концу недели они начали благодарить друг друга за самые невероятные вещи.

– Солнышко, спасибо, что твой лоб такой широкий! На нем можно писать списки покупок, когда заканчивается бумага.

– Котик, спасибо, что ты такой лысеющий! Теперь у меня есть персональное зеркальце, когда нужно поправить макияж.

Через две недели ситуация начала выходить из-под контроля.

– Василий Петрович, благодарю вас за то, что вы периодически забываете мой день рождения! Это помогает мне оставаться молодой – ведь если о дне рождения забыли, значит, его как бы и не было!

– Марина Степановна, а вам спасибо за то, что храните в шкафу двадцать три почти одинаковые черные кофточки! Благодаря этому я всегда чувствую себя в центре параллельной вселенной, где существует двадцать три версии моей жены!

На работе коллеги начали замечать странности.

– Петров, ты в порядке? – спросил начальник, когда Василий поблагодарил принтер за замятие бумаги.

– Более чем! Просто развиваю привычку быть благодарным. Спасибо, что спросили! И отдельное спасибо за то, что ваш галстук сегодня особенно косо повязан – это придает офису богемный шарм!

Марина тем временем благодарила кассиршу в супермаркете:

– Спасибо, что пробили мне просроченный йогурт! Теперь у меня есть шанс развить суперспособности или хотя бы получить увлекательное приключение с посещением больницы!

К концу месяца их дом превратился в театр абсурда.

– Дорогая, спасибо, что забыла закрыть окно перед дождем! Теперь у нас есть домашний водопад и можно сэкономить на поездке на Ниагару!

– Милый, спасибо, что уронил мой телефон в унитаз! Наконец-то у меня появился повод разорвать токсичные отношения с социальными сетями!

Финал наступил, когда они встретились вечером после особенно тяжелого дня.

– Знаешь, – начала Марина, – я хочу поблагодарить тебя за то, что…

– Подожди! – перебил Василий. – Давай поблагодарим друг друга за то, что мы прекращаем этот бесконечный марафон благодарностей?

– О боже, да! Спасибо тебе за такое предложение!

– И тебе спасибо за согласие!

Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

– Кстати, – добавила Марина, вытирая слезы смеха, – спасибо тебе за то, что ты такой настоящий. Даже когда мы делаем глупости.

– И тебе спасибо, – улыбнулся Василий. – За то, что не теряешь чувства юмора.

С тех пор Петровы благодарят друг друга только когда действительно чувствуют благодарность. А статьи из серии "Как спасти брак за 10 дней" читают исключительно в развлекательных целях. Ведь иногда самые нелепые советы помогают понять самое важное – любить друг друга такими, какие есть, со всеми подгоревшими яичницами и разбросанными носками.

А еще они благодарны создателям той статьи за то, что благодаря их совету семья Петровых получила месяц непрерывного стендап-шоу и поняла: не нужно превращать искренние чувства в механическую обязанность. Даже если это всего лишь простое "спасибо".

Домашняя революция

Павел Сергеевич сидел на кухне, нервно помешивая остывший чай, когда его жена Марина ворвалась с работы, бросив сумку прямо на пол. Её растрёпанные волосы говорили о том, что день выдался не из лёгких.

– Всё, я больше не могу! – простонала она, падая на стул. – Они окончательно взяли верх!

– И ты туда же, – вздохнул Павел. – А я-то думал, у меня галлюцинации.

– Какие галлюцинации? Ты видел, что наш Димка устроил в своей комнате? Он объявил её суверенной территорией и повесил табличку "Посторонним вход воспрещён. Нарушители будут обстреляны игрушечными танками"!

– Это ещё что! – Павел горько усмехнулся. – Наша Машенька, твоя "маленькая принцесса", организовала в гостиной "Независимую республику мультфильмов". Теперь, чтобы просто пройти к дивану, нужно предъявить паспорт с визой, нарисованный фломастером!

Марина схватилась за голову:

– Господи, и давно это началось?

– С тех пор как мы купили им эту книжку "Как стать успешным лидером в 10 лет". Кто же знал, что они воспримут её как руководство к действию!

В этот момент из детской донеслись звуки барабанной дроби и торжественный голос восьмилетнего Димки:

– Внимание! Внимание! Объявляется чрезвычайное положение! Все взрослые обязаны сдать пульты от телевизора и пароли от планшетов Верховному совету детской комнаты!

– Верховному совету? – прошептала Марина. – Откуда он таких слов нахватался?

– Это всё твоя мама со своим политическим ток-шоу, – проворчал Павел. – А теперь у нас дома своё ток-шоу. Причём круглосуточное.

Из гостиной послышался звонкий голос шестилетней Маши:

– Папа! В соответствии с конституцией Республики мультфильмов, ты обязан немедленно освободить холодильник от брокколи! Это угнетение детских прав!

Павел и Марина переглянулись.

– Знаешь, – задумчиво произнесла Марина, – а ведь мы сами виноваты. Помнишь, как всё время говорили им: "Будьте самостоятельными, проявляйте инициативу"?

– Ага, – кивнул Павел. – Только я не думал, что это выльется в домашнюю революцию с захватом власти.

В этот момент в кухню торжественно вошла делегация из двух юных революционеров. Димка нёс самодельный флаг с нарисованным мишкой, а Маша держала лист бумаги.

– Уважаемые родители! – важно произнёс Димка. – Мы, представители объединённого детского фронта, требуем подписания мирного договора!

Маша развернула лист:

– Пункт первый: мультики можно смотреть в любое время дня и ночи!

– Отклоняется, – твёрдо сказала Марина.

– Пункт второй, – продолжила Маша, – мороженое признаётся полноценным обедом!

– Даже не обсуждается, – отрезал Павел.

– Пункт третий, – вступил Димка, – домашние задания объявляются вне закона как форма угнетения свободной личности!

Павел с Мариной снова переглянулись и едва сдержали смех.

– А может, объявим контрреволюцию? – прошептал Павел.

– Есть идея получше, – подмигнула Марина и громко объявила: – Уважаемые представители объединённого детского фронта! В ответ на ваши требования правительство родителей выдвигает встречное предложение: завтра всей семьёй едем в парк развлечений!

Глаза детей загорелись.

– Но! – подняла палец Марина. – При условии немедленного расформирования всех независимых республик и возвращения пультов законным владельцам.

Дети быстро посовещались.

– Согласны! – воскликнул Димка. – Но только если добавите поход в кафе-мороженое!

– По рукам! – рассмеялся Павел. – Вот это я понимаю – конструктивные переговоры!

Вечером, укладывая детей спать, Марина заметила, как Димка прячет под подушку какую-то книжку.

– Что это у тебя?

– Ничего особенного, – замялся сын. – Просто "Искусство дипломатии для начинающих"…

Марина только головой покачала. Кажется, мирный договор был всего лишь временным перемирием в этой домашней революции.

– Павел! – крикнула она мужу. – По-моему, нам срочно нужно проверить книжные полки! Кто знает, что они ещё могут оттуда почерпнуть!

– Поздно! – донеслось из детской. – Мы уже всё прочитали!

И под дружный детский смех две маленькие головы скрылись под одеялами, явно замышляя новые политические манёвры на завтра.

Высотные страсти

Василий Тюльпанов считал себя романтиком. Правда, его представления о романтике формировались исключительно на основе второсортных американских комедий и советов с сомнительных форумов. Именно поэтому идея сделать предложение своей возлюбленной Маше на крыше самого высокого здания в городе казалась ему верхом оригинальности.

– Слушай, Петрович, – обратился Василий к пожилому охраннику бизнес-центра "Небесный причал", – мне бы на крышу попасть. Дело жизни и смерти!

Петрович, прослуживший в охране тридцать лет и повидавший всякое, меланхолично почесал затылок:

– Жизни и смерти? А не рановато ли тебе, голубчик, с крыши-то?

– Да не, что вы! Я предложение буду делать! По-киношному, понимаете?

– А-а-а, – протянул Петрович, – ну раз по-киношному… Только учти: если что – я тебя не пускал, ты сам пролез, как ниндзя.

Оказавшись на крыше, Василий принялся за подготовку. Расставил свечи в форме сердца, разложил лепестки роз (купленные по скидке в сетевом магазине и уже слегка подвявшие), установил колонку для романтической музыки. Главным элементом композиции должен был стать огромный баннер с надписью "Выходи за меня!", который Василий планировал эффектно развернуть в решающий момент.

– Машенька, закрой глаза и иди за мной, – прошептал Василий, когда наконец привел свою избранницу на крышу.

– Вась, ты чего? У меня каблуки, между прочим! – возмутилась Маша, но глаза послушно закрыла.

Именно в этот момент порыв ветра подхватил незакрепленный баннер и обернул его вокруг Василия, превратив романтического героя в подобие неуклюжей мумии.

– Вася? Можно открывать? – спросила Маша, услышав приглушенные ругательства.

– Нет-нет, подожди! – промычал Василий, пытаясь выпутаться из баннера.

В процессе борьбы с тканью он случайно задел свечи, которые, падая, подожгли разбросанные лепестки роз. Колонка, оказавшаяся на пути Василия, полетела в сторону и, ударившись об пол, начала воспроизводить "Полет Валькирий" вместо заготовленной романтической баллады.

– Вася, что за запах гари? – встревожилась Маша.

– Это… это благовония! – выкрикнул Василий, пытаясь затоптать разгорающееся пламя.

В этот момент на крышу выскочил Петрович с огнетушителем наперевес:

– Караул! Пожар! – заорал он и, не разбираясь, окатил пеной всё вокруг, включая незадачливого романтика и его возлюбленную.

Маша наконец открыла глаза. Перед ней предстала сюрреалистическая картина: Василий, замотанный в баннер, покрытый пеной, пытался встать на одно колено, поскальзываясь на мокром полу. Вагнер продолжал греметь из покосившейся колонки, а вокруг летали обгоревшие лепестки роз.

– Маша, – прохрипел Василий, отплевываясь от пены, – ты… ты выйдешь за меня?

Маша молчала несколько секунд, потом начала хохотать. Смеялась она долго, до слез, потом посмотрела на своего незадачливого кавалера с нежностью:

– Господи, Вася! Только ты мог устроить такое! Конечно, да! Кто ещё сможет так разнообразить мою жизнь?

Петрович, наблюдавший эту сцену, философски заметил:

– Эх, молодежь… В наше время просто водку пили и в ЗАГС шли.

– А давайте с нами? – предложила Маша. – Отпразднуем помолвку!

– Ну уж нет, – открестился Петрович, – мне ещё объяснительную писать, почему крыша в пене и запах гари на весь этаж. Но совет вам да любовь. И это… в следующий раз, если что праздновать будете – лучше в ресторан идите. Там хоть пожарная сигнализация нормальная.

Через месяц Василий и Маша поженились. На свадьбе, украшенной огнетушителями вместо цветов, Петрович был почетным свидетелем. А историю о неудачном предложении молодожены рассказывали всем гостям, и каждый раз она обрастала новыми забавными подробностями.

С тех пор в бизнес-центре "Небесный причал" появилось негласное правило: влюбленных на крышу не пускать. А то мало ли – вдруг опять какой романтик решит удивить свою вторую половинку.

Ипотечная лихорадка

Вера и Павел были той самой парой, которую судьба свела на курсах по финансовой грамотности. Романтично, не правда ли? Особенно учитывая, что лектор объяснял принципы банкротства физических лиц.

– Паш, а давай возьмём ипотеку! – предложила Вера однажды утром, намазывая бутерброд маслом с таким энтузиазмом, будто готовилась к марафону по поеданию сэндвичей.

– Милая, ты уверена? – Павел поперхнулся кофе. – Может, сначала кота заведём? Или хотя бы кактус?

– Какой кактус? У нас уже есть общие долги за доставку еды! – воскликнула Вера. – Это почти как семья.

Павел задумчиво почесал затылок:

– А ты знаешь, что ипотека – это как брак с банком? Только развестись сложнее.

– Вот именно! – просияла Вера. – Это нас ещё больше сблизит. Будем вместе плакать каждое первое число месяца.

Они отправились в банк. Менеджер Людмила Петровна, женщина с причёской, напоминающей архитектурный проект века модернизма, встретила их с улыбкой опытного психотерапевта.

– Молодые люди, какую сумму рассматриваете?

– Максимальную! – выпалила Вера.

– Минимальную, – одновременно произнёс Павел.

Людмила Петровна понимающе кивнула:

– Прекрасно, возьмём среднее арифметическое ваших зарплат и умножим на бесконечность.

После двух часов заполнения анкет, где пришлось указать всё, вплоть до размера обуви прабабушки, пара получила предварительное одобрение.

– Теперь вам нужно собрать всего лишь сорок два документа, – жизнерадостно объявила Людмила Петровна. – Включая справку о том, что справка о наличии справок у вас есть.

Следующие две недели Вера и Павел жили как настоящие авантюристы: днём охотились за справками, вечером составляли карту потенциальных квартир, а ночью подсчитывали, сколько лет им придётся питаться только гречкой.

– Смотри, какая чудесная однушка! – восхищалась Вера, разглядывая очередное объявление. – Всего пятнадцать минут пешком от метро!

– Ага, если ты олимпийский спринтер, – хмыкнул Павел, изучая карту. – И что значит "окна выходят на живописный индустриальный пейзаж"?

– Это значит, что мы будем просыпаться под романтическое жужжание бетономешалки, – мечтательно протянула Вера.

Первая просмотренная квартира оказалась "уютной" – термин, который риелторы используют для обозначения помещений размером со скворечник. Вторая щеголяла "дизайнерским ремонтом" – очевидно, дизайнер вдохновлялся эстетикой бункера времён холодной войны.

– А это что за люк в полу? – поинтересовался Павел у риелтора при осмотре третьей квартиры.

– О, это изюминка планировки! – оживился тот. – Возможность для установки винного погреба или… эвакуации при визите коллекторов.

На просмотр десятой квартиры они пришли уже подготовленными: с рулеткой, компасом и списком вопросов, больше похожим на допросный лист ФБР.

– А как соседи? – спросила Вера у хозяйки.

– Не знаю, – пожала та плечами. – Я с ними не разговариваю после того случая с шаманским бубном в три часа ночи.

Наконец, они нашли "ту самую" квартиру. Правда, находилась она на последнем этаже, а лифт работал по принципу русской рулетки – никогда не знаешь, доедешь ли до цели.

– Зато представь, какая у нас будет физическая форма! – оптимистично заметила Вера.

– Да, – вздохнул Павел, – особенно когда будем поднимать диван.

День подписания договора наступил внезапно, как озарение у создателей квартирной планировки. Вера и Павел сидели в банке, торжественно ставя подписи на стопке бумаг толщиной с "Войну и мир".

– Поздравляю! – улыбнулась Людмила Петровна. – Теперь вы официально в браке с банком. Кстати, у нас как раз акция на потребительский кредит для покупки мебели…

– Нет-нет, спасибо, – замахал руками Павел. – Мы пока моногамны в кредитных отношениях.

Вечером того же дня они сидели на полу своей новой квартиры, попивая шампанское из пластиковых стаканчиков.

– Ну что, теперь мы точно стали ближе? – спросил Павел.

– Конечно! – рассмеялась Вера. – Особенно с учётом метража нашей кухни. Ближе просто физически невозможно.

– И всего-то тридцать лет платежей осталось, – мечтательно протянул Павел. – Как раз к пенсии расплатимся.

– Если повезёт, даже раньше, – подмигнула Вера. – Говорят, есть шанс, что рубль станет криптовалютой и все долги обнулят.

Они чокнулись стаканчиками, и в этот момент сверху послышались первые звуки шаманского бубна.

– Слушай, а может, это знак? – задумчиво произнесла Вера. – Шаман там наверху явно призывает духов финансового благополучия.

– Или пытается установить контакт с инопланетянами, чтобы одолжить у них на первый взнос, – хмыкнул Павел.

Так началась их новая жизнь – с ипотекой, шаманами и безграничной верой в то, что самый сложный квест в жизни можно пройти, если проходить его вдвоём. Даже если этот квест называется "выплатить ипотеку и не сойти с ума".

Наследство тёти Глаши

В семействе Копейкиных случилось невероятное происшествие – скончалась престарелая тётушка Глафира Петровна, оставив после себя загадочное завещание и трёхкомнатную квартиру в центре города. Событие это всколыхнуло весь род, подобно землетрясению в муравейнике.

Виктор Семёнович Копейкин, главный претендент на наследство, примчался первым, едва успев застегнуть пуговицы на пиджаке. Его супруга, Антонина Марковна, семенила следом, то и дело поправляя съезжающую набок траурную шляпку с вуалью, купленную по случаю на распродаже.

– Боже мой, Витенька, – причитала она, – как же это тётушка, не предупредив…

– Молчи, Тоня! – шикнул Виктор Семёнович. – Тут думать надо, а не причитать.

– О чём думать-то? – всплеснула руками Антонина. – Квартира-то всё равно наша будет. Мы ж единственные, кто её навещал!

– Раз в пять лет, на день рождения, – съязвил появившийся словно из-под земли двоюродный брат Михаил.

Михаил, известный в семье как "бесполезный художник", носил потёртый берет и имел привычку появляться именно тогда, когда речь заходила о деньгах или наследстве.

– А ты-то что здесь забыл? – вскинулась Антонина. – Тётя Глаша твои картины в прихожей не вешала!

– Зато она их в кладовке хранила, – парировал Михаил. – Бережно так, в рулончик свёрнутыми.

– В мусорный пакет завёрнутыми, – буркнул Виктор Семёнович.

К вечеру квартира напоминала растревоженный улей: из всех щелей повылезали родственники, о существовании которых даже Виктор Семёнович узнавал прямо на месте. Тут были и вечно молчащий дядька Степан, и близнецы Митрошкины (неизвестно, кем приходившиеся покойной), и даже загадочная троюродная сестра из Урюпинска, которую все знали по какой-то семейной легенде, но никто в глаза не видел.

Нотариус – тощий как жердь субъект с хитрой проплешиной через всю макушку – нервно поправил очки-половинки и вытащил из потёртого портфеля пожелтевший конверт.

– Итак, – начал он торжественно, – я, Глафира Петровна Копейкина, находясь в здравом уме и твёрдой памяти…

– Ближе к делу! – не выдержал Виктор Семёнович.

– Завещаю, – продолжил нотариус, – свою квартиру… тому из родственников, кто сможет прожить в ней месяц, не потратив ни копейки денег.

В комнате повисла тишина, словно кто-то выключил звук в телевизоре.

– Это как? – опешил Михаил, роняя берет.

– А вот так, – развёл руками нотариус. – Месяц без расходов. Кто выдержит – тому квартира.

– Но это же абсурд! – возмутилась Антонина. – А еда? А коммунальные платежи?

– Всё оплачено на год вперёд, – пояснил нотариус. – В холодильнике месячный запас продуктов. Условие одно: никаких трат.

Первым вызвался Виктор Семёнович. Он торжественно выложил все банковские карты на стол и заперся в квартире. Продержался ровно три дня, пока не закончились сигареты.

Следующей была Антонина Марковна. Её хватило на пять дней – сломалась, увидев объявление о сезонной распродаже в любимом универмаге.

Михаил держался дольше всех. На двадцать девятый день эксперимента он уже праздновал победу, но внезапно в магазине напротив появились холсты со скидкой 90%. Искусство требовало жертв, а квартира тёти Глаши – нет.

Неожиданно для всех испытание выдержала троюродная сестра из Урюпинска. Как выяснилось позже, она просто проспала весь месяц, впав в спячку от городского шума.

– Надо же, – удивлялся потом Виктор Семёнович, – а тётя Глаша-то знала, что делает. Всю жизнь копейку берегла, и наследника соответствующего выбрала.

– Да уж, – вздыхал Михаил, – видимо, меркантильность – это диагноз наследственный. Только сестрице из Урюпинска повезло – у неё иммунитет в виде нарколепсии.

А в квартире тёти Глаши теперь живёт троюродная сестра из Урюпинска, которая завела себе копилку в виде огромной фарфоровой свиньи и каждый вечер пересчитывает сэкономленные копейки, приговаривая:

– Спасибо тебе, тётушка, за науку. Сон – лучшее средство экономии.

На стене в гостиной висит портрет тёти Глаши кисти Михаила, на котором она загадочно улыбается, словно знала наперёд, чем закончится вся эта история. А в кладовке до сих пор хранятся остальные его картины – бережно свёрнутые в рулончик и упакованные в мусорный пакет.

День эмоциональной свободы

Марина сидела в кабинете психолога, нервно теребя бахрому на шарфе. Её муж Павел, как обычно, опаздывал на семейную консультацию.

– Понимаете, доктор, – вздохнула Марина, – мы с мужем как два робота. Я готовлю завтрак, он читает новости. Я говорю о погоде, он бурчит что-то в ответ. Вечером то же самое, только в обратном порядке.

– Хм-м, – протянула психолог, постукивая карандашом по столу. – А что если…

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет ворвался запыхавшийся Павел.

– Простите за опоздание! Там такое было! Представляете, голубь украл у бабушки пирожок, а она за ним погналась с зонтиком! – выпалил он на одном дыхании.

Марина закатила глаза:

– Паша, ты опять придумываешь оправдания? Просто признай, что застрял в соцсетях.

– Вообще-то я снял это на видео! – торжественно заявил Павел, доставая телефон.

Доктор Светлана внезапно хлопнула в ладоши:

– Стоп! У меня есть идея. Вам нужно провести день эмоциональной свободы.