Дотла. Книга вторая

Дыхание закупорилось в горле. Ванесса сжалась – неосознанно, просто реакция тела на человека, который попытался ее сломать. Только вот зачем? Кто она была ему? Никто. Кто-то ему был только Арс. И Лея.

Однако в каких масштабах это происходило после Леи – даже страшно было думать. Сколько еще было таких девчонок? И ведь все они были ему никем, как и Ванесса.

Однако у нее и Радмира все равно была одна связывающая ниточка – Арс. Сыграло ли это какую-то роль? Хотел ли он через нее дотянуться до Арса по этой нити?

Кажется, все было очевидно.

Ванесса подняла ноги на кровать и обхватила их руками, утыкаясь подбородком в колени. Боясь даже повернуть голову к Тае. Чувствуя ее цепкий, пронзительный, бесконечно-глубокий – настолько, что почти из пустоты состоящий – взгляд.

Глаза защипало предательски: неприятно и обидно.

– Несса? – позвала Тая полушепотом. – Я… не хотела.

– Продолжай, – буркнула Ванесса в свои колени. Ей нужно было услышать до конца. Услышать и в очередной раз понять, какой он человек. Чтобы точно перестать винить себя во всем, что она сделала по незнанию и наивности. – Пожалуйста, рассказывай. Когда это было?

– Давно, – продолжила Тая, но Ванесса все равно чувствовала ее взгляд на своей скуле. – Как раз перед тем, как он уехал учиться. Он тогда много с кем встречался. И много кого довел до нереальных проблем с самими собой. Такой весь хороший, комфортный, загадочный. Понимающий, мать его. И несмотря на то, что он перевстречался с половиной девчонок этого города, любил он совсем другую.

Ванесса закусила губу до боли. Еще немного – и прокусит до крови.

– Эта девушка умерла тогда, а при жизни любила не Радмира, а другого человека. И Радмир… не знаю… возможно, отыгрывался на других за это. Его перекосила невзаимность, а затем – смерть любимой девушки. Он просто вымещал свою боль болью на других. Чертов психопат. Но потом он уехал. Это все, что я знаю.

Наступила тишина, в которой вопрос, заданный хлестким голосом Таи, показался оглушающе громким.

– Он вернулся, Несса? Ты с ним знакома? Он что-то заставил тебя делать? Навредил?

– Я совершила очень большую ошибку. Но мы ее исправили. Все хорошо.

– Несса, – дрожащий голос Али ударился о сознание, заставил повернуть голову, посмотреть на нее. И с замершим сердцем осознать, что она догадалась. Паззлы сложились до конца, до финальной картинки. – Почему ты пошла крутить спаркли?

И именно в тот момент треснуло что-то внутри.

Стекло.

Разбилось.

И оцарапало внутренние стенки, что были за ребрами. Ванесса утонула в крови, боли, огне и своей глупости. Окончательно. Бесповоротно. С головой. И захлебнулась.

Слезами.

И вот теперь все точно встало на свои места.

– Потому что перед этим мы говорили с Радмиром. Он рассказывал, что крутил спаркли. И как это успокаивает, приводит в себя, опустошает от ненужных эмоций, возвращает контроль. А мне это нужно было после одного из разговоров… – Ванесса нахмурилась, теперь понимая, как все это было очевидно на самом деле. – Одного из разговоров с ним. Он сказал мне кое-что, что меня сломало практически пополам… И мне нужно было прийти в себя. К тому же я долго думала над тем, чтобы попробовать включить спарклинг в программу к фестивалю. Ну и вот, – она вытянула перед собой руки. Дрожащие, обмотанные стерильно чистыми бинтами, под которыми заживали ожоги и лопались экссудатом пузыри. – Попробовала. Повелась.

– Ты – что?

Арс.

Девушки обернулись в один момент. Он стоял в дверях и смотрел на Ванессу. Зрачок практически целиком съел радужку, и глаза казались черными в скудном освещении. А то, что было в них, то, что топило его взгляд до краев этой черноты, пустило холодную, липкую дрожь по спине: ужас, оглушение, изумление.

– Он сказал, что крутил спаркли, все рассказал, и я…

– Несса, – позвал ее Арс. Покачал головой, не сводя с нее глаз. – Мир никогда не крутил спаркли.

Ледяной ужас стегнул по грудной клетке, и Ванесса замерла, однако она прекрасно различила момент, когда ужас в его потемневших глазах сменился слепящим осознанием, а затем – неожиданно – яростью.

– Это он тебя надоумил. Взяться за спаркли, – Арс сощурил глаза. Тон холодный, будто она окунула пальцы в бочку с ледяной водой.

– Я…

– Это Мир, да? Тоже он? – это «тоже» ударило под дых, почти согнуло пополам. – Из-за него ты!.. Боже, и как я не понял сразу? – он зло хохотнул, запрокинул голову, будто не верил в происходящее. Ванесса тоже не верила.

Арса почти разрывало от эмоций, они переполнили его в момент настолько, что он, по всей видимости, тоже не мог подобрать слов.

Или же их, наоборот, было чересчур много. Как и догадок в голове. И под этой тяжестью он ломался.

– Я не хотела, – Ванесса поднялась с кровати, закусив губу, обхватив себя руками за плечи. Глаза наполнялись слезами, и она зло заморгала, чтобы не расплакаться сейчас. Да вообще никогда из-за Радмира, потому что он не стоил ее слез и переживаний!

Желая лишь одного: чтобы он, наконец, исчез из их жизни. Жалея, что заговорила с ним тем августовским вечером. Он уже тогда все знал. А вот она еще не знала ничего.

Вдруг чувствуя теплое прикосновение тонкой ладони к своему плечу.

– Конечно, Несса не хотела, Арс, – голос Таи откуда-то из-за спины.

– Да я знаю! Естественно, знаю, Тая. Несса не хотела. Зато он, – Арс ткнул пальцем куда-то в сторону. Куда-то, где, по всей видимости, мог находиться Радмир. – Он хотел.

– Арс, – спокойный голос Али за другим плечом Ванессы. Арс тут же перевел на нее пылающий ледяной яростью взгляд. – Он мудак. Судя по тому, что я знаю и услышала сейчас, он мудак всю свою гребаную жизнь, но он не стоит всего этого. Успокойся. Несса в порядке, и это самое главное.

– А если бы Несса была не в порядке? Помнишь, что может случиться с любым из нас?

Лея.

Он намекал на нее и на то, что произошло с ней.

Ванесса вздрогнула всем телом. Смертельный холод пробежал по плечам и спине.

– Мы и так постоянно рискуем всем. И я не дам никому повысить шансы этих рисков.

Конечно, он боялся. Он уже проходил через потерю. Если он потеряет еще кого-нибудь, это сломает его окончательно и навсегда. Вышвырнет за шкирку из огненных искусств, не позволит вернуться, заточит в бесконечный мрак, откуда Арс вряд ли сможет выбраться снова.

Он боялся потерять тех, кем дорожил больше всего.

Вот только он снова забывал, что сам постоянно рисковал ничуть не меньше. По собственной воле, а не наводке кого-то другого.

– И что ты собираешься делать? – прозвучал сквозь пелену несущихся мыслей голос Али.

– Поговорю с ним. Я это так оставлять не намерен.

На глаза попались его руки, сомкнутые в кулаки.

– И что ты скажешь ему? – спросила Ванесса, и ее голос взлетел на несколько октав вверх.

Арс перевел на нее свой взгляд. Тяжелый и мрачный.

– Найду, что сказать, Несса. Я очень много хочу ему сказать.

– Но не в таком состоянии, Арс, – она сделала шаг вперед, всплескивая руками. Если он не слышал ее слова – они словно бы летели мимо, начисто приглушенные его эмоциями, – Ванесса использует жесты. Лишь бы их он увидел, потому что сейчас Арс полностью ослеп от злости, что захлестнула его целиком. – Что ты можешь сейчас ему сказать? Что сделаешь? Тебе надо немного успокоиться. Нам всем надо.

– Несса, я ни секунды не прожду. Ему конец. Доигрался в свои игры.

И Арс развернулся.

– Стой!

Ванесса сама не поняла, как так быстро оказалась рядом с ним. Успела схватить его за руку, не дав выйти из комнаты. Арс застыл напряженным изваянием. И воздух зазвенел, словно по хрусталю били железным ножом. Он медленно развернулся к ней, находя ее глаза. Она уверена: в них мольбы было ровно столько же, сколько в его – ярости.

– Не ходи никуда, Арс. Не надо. Не сейчас. Ты зол и не в себе. Ты выйдешь из дома – и что? На улице темнота и ночь. Приди в себя, пожалуйста. Подумай. Давай успокоимся. Я тоже в шоке, и зла, и ненавижу его, и мне жаль себя, и жаль, что я так глупо повелась. Но завтра будет легче и лучше. Завтра будет новый день. Мы со всем разберемся. А Мир пусть катится ко всем чертям! Но я прошу: останься сейчас дома.

И прежде чем Ванесса подалась вперед, обхватывая Арса руками в крепком объятии, которое больше было похоже на необходимость, она заметила просветление в его объятых мраком глазах.

Она чувствовала напряжение в комнате. Чувствовала, как Арс переглянулся с девочками, как они провели молчаливый диалог взглядами. Чувствовала, как крепко и сильно он вдруг прижал Ванессу к себе, словно боялся, что если отпустит, то сорвется и все же уйдет прочь, не сможет остаться и оставить ситуацию такой, какая она была. Чувствовала, как в предплечья возвращается боль уже после новой таблетки обезболивающего: возможно, от перенапряжения или стресса, бесконечной нервотрепки, что выжимала целиком, до последней капли. Чувствовала бьющее в грудную клетку сердце – и не понимала, чье оно: ее или Арса. Зажмурила глаза и только после этого поняла, что они до сих пор были наполнены слезами и оттого жгли. Одна капля скатилась из-под ресниц и прочертила неровную дорожку на щеке. Ванесса сильнее прижалась к груди Арса, чтобы он не увидел, не понял, не догадался.

Но случилось все ровно наоборот.

Он осторожно отстранил ее от себя за плечи, чтобы заглянуть в лицо. Его взгляд тут же приковался к мокрой дорожке, и что-то дрогнуло. Прямо на глубине каре-зеленых глаз.

– Прости меня, Несса, – он обхватил ее лицо ладонями, заглядывая в глаза. – Я не хотел тебя испугать. Знаю, что ты ни в чем не виновата. Только он.

Она помотала головой.

– Не уходи, пожалуйста. Ты мне нужен сегодня.

И он остался. Прижался губами к ее губам мягко и осторожно, и она ответила на поцелуй, который тут же стал почти болезненным, отчаянно-соленым, успокаивающим все беспокойство в грудной клетке. Ванесса чувствовала удивленные взгляды девочек за спиной и жгучую боль в предплечьях, остывающую мокрую дорожку, стягивающую кожу, и соль на языке, но все это было не важно.

Только лишь то, что Арс остался с ней.

Глава двадцать восьмая

Арс

Прошлым вечером Арс уснул быстро, только потому что забрал Ванессу в свою комнату, и она легла рядом. Зная, что она здесь и с ней все в порядке, он уснул мгновенно – лишь прикрыв глаза. И не увидев ни одного сна этой ночью. Эмоции, что бушевали внутри, рвались наружу, кипели, словно испепеляющая лава, вздуваясь пузырями, вымотали его. Выжали до крайности и выпотрошили, оставив после себя только жгучее чувство вины и горького стыда – за то, что так легко вышел из себя накануне, позволил гневу и ненависти взять верх над контролем и сдержанностью, так легко поддался им вместо того, чтобы успокоить Нессу, которой было в разы хуже и больнее. Которая испытала все вранье Мира на себе. И все последствия этого вранья – тоже.

Арс чувствовал себя идиотом. С первого мгновения пробуждения – едва открыл глаза и не обнаружил Ванессу рядом. Он был один в комнате. В спальню задувал холодный, уже осенний воздух, колыша легкий полупрозрачный тюль. Солнце падало на вторую половину кровати – мятую простынь и сбитую подушку. Доказательство того, что Несса была здесь. Лежала рядом с ним.

Уснула ли она или дождалась, пока уснет он, и ушла?

Она наверняка расстроилась. Обиделась, была зла на него – и Арс это заслужил. Более чем.

Но оставлять все так был не намерен.

Вскочил с кровати рывком и в два шага оказался у двери. Извиниться перед Алей и Таей тоже было бы правильно. Несмотря на то, что они знакомы целую кучу времени, это не давало ему право вести себя так, как он повел. Нужно их найти. Всех. Сказать, что совершил ошибку, так легко поддавшись обуявшему его негативу. Попросить прощения.

Но сперва Несса.

Он дернул ручку двери и замер, едва не врезавшись в Ванессу на полном ходу. Она вздрогнула, вскинув глаза, и будто бы – ему показалось? – выглядела виноватой. Словно ее поймали с поличным. Словно она вовсе не злилась на него.

– Я… вышла в ванную. Не думала, что ты проснешься именно сейчас. Еще рано.

Она оправдывалась за то, что он не нашел ее рядом?

Боже. Он действительно боялся, что она будет злиться? Эта светлая девушка, которая всегда поддерживала его, прощала малейшие ошибки, которые не прощал себе даже он сам, и направляла на правильную дорогу порой одним словом? Или взглядом. Или трепетным прикосновением.

Арс взял ее руки в свои, легонько сжав, и поднес к лицу, оставляя на тыльной стороне ладоней поцелуй. Чувствуя вдруг такое облегчение, что едва не затряслись поджилки. Чувствуя любовь, что чуть не сбивала с ног. Огромную, крепкую, такую сильную, что он бы не смог подобрать вразумительного эпитета, чтобы описать эту силу.

– Несса, прости, – произнес он, глядя ей в глаза. – Я вчера был на эмоциях и вел себя неадекватно. Но не думай, что сейчас я ненавижу Мира меньше. Просто могу смотреть на все трезво.

Черты ее лица вдруг смягчились, и губы тронула тень улыбки.

– Я этого и хотела. Чтобы ты пришел в себя и отбросил лишние эмоции.

– Я так и предпочитаю поступать, но… – он осекся. Выдохнул, опустив на мгновение голову, ища слова. Ванесса заслуживала самых правильных и честных. – Когда дело касается дорогих мне людей… тебя… я не всегда могу мыслить здраво.

Она вытянула руку из его ладоней. Но лишь для того, чтобы положить ее на его щеку, заставляя снова посмотреть на нее.

– И это нормально. Ты человек. Спасибо, что остался со мной вчера.

– Спасибо, что не дала мне уйти. Я буду с тобой, Несса, – он покачал головой, не в силах выразить все те чувства, что внезапно нахлынули на него. Глядя в ее большие, добрые, такие взрослые глаза. Ощущая, как ком нежности, что рос внутри, вот-вот готов был взорваться – столько ее было. – Я люблю тебя.

И может, это полумрак коридора так отразился, а может, Арсу лишь показалось из-за нахлынувших эмоций, но ее глаза будто увлажнились.

– И я. Люблю тебя, Арс.

* * *

Когда через полчаса они вдвоем зашли в кухню, весь «Феникс» уже был там. Увидев Нессу, Вит вскочил со своего стула так резко, что Аля, сидящая рядом, вздрогнула и шепотом прокляла его.

– Несса, садись, – Вит придержал для Нессы стул, дождался, пока она сядет, переглянувшись с Алей и Таей, которые еле сдерживали смех. Арс опустился на соседний с Нессой стул, очень стараясь сохранить более-менее спокойное выражение лица. – Тебе кофе? Или чай? Может, будешь яичницу? Сэндвичи?

– Вит, – Ванесса оглянулась через плечо, чтобы посмотреть на него. – Я не осталась без рук. Спасибо тебе, но я могу и сама…

– С ума сошла?! – он почти подпрыгнул на месте. Ванесса распахнула глаза от неожиданности. Аля захихикала, но тут же прикрыла рот ладонью. Тая вздернула бровь. – Тебе же русским языком сказали: без физических нагрузок.

– Приготовить себе завтрак – это не физические нагрузки.

– Просто сиди, будь добра, – буркнул он и снова натянул вежливую улыбку на лицо. – Так что? Сэндвич?

Ванесса почесала нос, прикрывая ладонью губы, едва сдерживая смех. Повернулась обратно, сев ровно на своем стуле, и наигранно деловито произнесла:

– И кофе тоже. Спасибо, Вит.

– Все для тебя, свет наш.

Ванесса переглянулась с девчонками, и они дружно захихикали. Вит, конечно, услышал это, и Арс увидел, как он улыбнулся, пока намазывал на хлеб майонез, резал ветчину и помидоры, укладывая их затем на лист салата. Залил кофе кипятком и положил три ложки меда, а затем поставил перед Ванессой дымящуюся кружку и тарелку с сэндвичами.

– Приятного аппетита!

– Ты ее еще покорми, а то как она сэндвич до рта донесет? Вдруг перенапряжется, – подначивал Вита Андрей, на что тот громко цокнул, усаживаясь за стол. Ванесса громко рассмеялась и махнула на Андрея рукой, подняв взгляд на Вита.

– Спасибо большое, Вит. Не слушай его, ладно? Я тебя умоляю, не слушай, я справлюсь.

Андрей спрятал улыбку за своей кружкой, делая глоток.

– Да, Вит, не слушай его и сделай в таком случае завтрак на всех, раз ты сегодня такой заботливый, – сладко улыбнувшись, Аля похлопала ресницами, сцепив пальцы перед собой и ставя подбородок на тыльную сторону ладоней.

Он идентично повторил ее выражение лица:

– А помнишь, как пять недель назад я просил тебя сделать мне чай, а ты сказала, что тебе лень идти в кухню?

Улыбка тут же стерлась с лица Али, будто ее не было вовсе. Уперевшись в стол ладонями, она резко поднялась на ноги, выходя из-за стола.

– Это вообще разные вещи: идти из гостиной в кухню и сделать два шага от одного стола к другому.

– Но факт-то остается фактом.

– Злопамятность – плохое качество, тебе говорили? Тяжелое и тянущее к земле.

– Зато справедливое, – довольно заметил Вит, продолжая растягивать губы в улыбке. В несколько глотков допил свой кофе и встал, оказываясь возле Али, чтобы налить еще. Аля придвинула к нему свою кружку, чтобы он наполнил и ее кипятком, пока нарезала ветчину и овощи, но Вит залил кофе в своей и отставил чайник обратно на подставку. Глаза Али распахнулись от возмущения.

– Ты смеешься, должно быть, – зашипела она, упирая руки в талию.

Вит оскалился ей прямо в лицо:

– Нет, я просто злопамятный. Ты сама сказала, – а затем обратился к Тае, что сидела за столом и, как и Арс, с долей иронии наблюдала за их шутливой перепалкой. – Судьба моя, чай или кофе?

Но вместо того, чтобы ответить, Тая сдержанно хмыкнула, поднялась с места, обошла Вита и достала свою кружку, намереваясь приготовить себе завтрак сама. Очевидно, не собираясь участвовать в этом представлении. Аля издевательски подняла брови, глядя на Вита, намекая на полный игнор со стороны Таи, он перекривлял ее в ответ и сел за стол. Девочки разговорились между собой.

Арс закатил глаза, однако улыбаться не перестал. Каждое утро на этой кухне начиналось почти одинаково. С огромного количества шуток, подколов и разговоров ни о чем и обо всем. С улыбок и светящихся глаз. Смеха, что отскакивал от стен и вылетал в окно, которое снова приоткрыла Несса, чтобы проветрить. С насыщенных ароматов кофе, плавленого сыра, меда и свежих помидоров.

С хорошего настроения – всегда. И Арсу это нравилось.

– Мы можем возить Нессу на перевязки по очереди, – долетел до него голос Андрея, что сидел напротив и читал новости в телефоне. Он поднял глаза, пересекаясь со взглядом Арса. – День – ты, день – я. Что думаешь?

Арс оценил желание помочь, однако мотнул головой.

– Нет, все в порядке. Я буду возить.

Андрей улыбнулся краем рта.

– Как скажешь, – а затем повернул голову к Нессе. – Во сколько тебе надо быть там?

– В девять, – ответила она.

– Можно уже постепенно собираться, – произнес Арс, находя ее глаза. Наконец-то полностью умиротворенные.

– Угу, – кивнула она.

И Арс в очередной раз не совладал с желанием прикоснуться к ней: он никогда и не мог. Даже пытаться не следовало, хотя он и не пытался. Протянул руку к ее лицу и завел за ухо волнистую прядку, что касалась ее румяной скулы.

Несмотря на то, что Ванесса считала себя слабой и кое-где еще совсем ребенком, именно она была тем человеком, кто вытаскивал его из самого пепелища: прошлого, эмоций, неудач. Вытягивала его со дна, когда не хотелось плыть и выныривать. Не хотелось бороться, не хватало сил и желания. Когда казалось, что легче оставить так, как есть, и смириться, свыкнуться, научиться жить бок о бок с тем, что царапало изнутри и пускало мрак под кожу вместо крови.

Да, она могла действовать на эмоциях и совершала ошибки, но причину этого сама же назвала ему сегодня в коридоре: потому что все они – люди.

«И это нормально. Ты человек»

Даже если она думала, что это он ее спасал, все было не так. Это она спасала его постоянно. Ведя за собой в настоящую жизнь из мира, где все уже успело выгореть дотла.

* * *

Машина мягко притормозила у городской клиники. Ванесса с негромким щелчком отстегнула свой ремень безопасности и подняла голову. Арс тут же поймал взгляд ее больших глаз. Сейчас, при ярком теплом свете прямых солнечных лучей, радужка наливалась зеленью, поглощая полупрозрачный серый цвет. Он тонкой каемкой опоясывал зрачок.

– Ты не против, если я сегодня не пойду с тобой? – Арс протянул руку, заправил волнистую прядь за ухо. Огладил низкую скулу большим пальцем. – Мне надо кое-что сделать. Я ненадолго. Быстро вернусь и заберу тебя, ты даже не успеешь закончить. Ладно?

Ванесса приподняла брови. Улыбнулась.

– Конечно. Все хорошо?

– Да. Завтра я буду на перевязке с тобой.

– Ты можешь не возвращаться за мной, если у тебя есть срочные дела. Я доеду на такси или вообще дойду пешком. С ногами у меня все в порядке! – последнюю фразу она произнесла почти по слогам, напоминая в очередной раз.

Арс цокнул языком.

– Прекрати, я в любом случае тебя заберу. Я быстро.

Уголки ее губ снова приподнялись, и что-то теплое, почти горячее расцвело в груди, будто огненный цветок. Ванесса чуть склонила голову вбок, и солнечный свет упал на ее правый глаз. Она слегка прищурила его, не сводя с Арса пронзительного взгляда, полного такого же тепла, какое ощущал он сам.

Не сдержался.

Наклонился к ней, приподнимая к себе лицо, и коснулся ее губ в легком, практически невесомом поцелуе. Что-то подкинулось в груди. Может, сердце подскочило к самому горлу. И все внутренности растеклись патокой. Он сам почти растаял, расплавился, будто глина на солнце. Ванесса смогла бы вылепить из него все, что было угодно ее душе.

Перестанет ли он так реагировать на каждый их поцелуй? Даже самый невинный и короткий. Но ее мягкие губы ощущались слишком правильно и хорошо, чтобы реагировать на них как-то по-другому.

– До скорого, – улыбнулась она, оглаживая большим пальцем его скулу.

– До скорого.

Ванесса подхватила сумку и вышла из машины. Дверь за ней негромко захлопнулась, и Арс проводил взглядом тонкую фигуру, пока она не скрылась в дверях больницы. После этого он вытащил телефон из кармана легкой куртки. Нашел нужный номер в списке контактов. Почему-то он был на сто процентов уверен, что цифры сохранились.

Раздались длинные гудки в ожидании.

«Он точно ответит», – подумалось Арсу ровно за секунду до того, как на там конце линии послышался знакомый голос:

– Так неожиданно, Арс! Даже удивлен, что у тебя все еще сохранился мой номер.

«Так же, как и у тебя – мой, по всей видимости».

Быстрая, верткая мысль. Которая, впрочем, тут же стерлась, смазалась. Развеялась под тяжестью злости, что вспыхнула внутри, стоило услышать знакомый голос. Елейный, нарочито вежливый, провоцирующий своей фальшивой невозмутимостью. Почти смешной наивностью. Ярость обожгла, расползлась ядовитыми змеями под кожей. Заставила стиснуть челюсти. Подкинула картинок в голову.

Слезы на бледных щеках.

И ожоги, которых слишком много для таких тонких рук.

– Где ты сейчас?

– А что, соскучился? Ну, мы и правда давно не виделись, не общались…

– Где, Мир?

Лживая доброжелательность оборвалась. Арс почти слышал, как натянутая улыбка отклеивается от лица Радмира. Холодный смешок раздался на линии.

– Я в кофейне в центре. Если хочешь встретиться прямо сейчас, то поторопись, через двадцать минут у меня консультация в клинике.

Он уже консультировал как психолог? И что, неужели помогал людям? Разрешал их проблемы, а не добавлял новых? Не наполнял их жизнь чувством вины, тревожностью, страхами, а наоборот – избавлял от всего этого? Образ благодетеля слишком не вязался с тем Радмиром, которого Арс так хорошо знал. И так долго.

Арс еще давно заметил: Мир напоминал ему змею. Изворотливую и смертельно опасную одновременно. Которая бесшумно приблизится и вопьется ядовитыми клыками в тот момент, когда ожидаешь этого меньше всего.

– Я буду через пять минут и надеюсь, что увижу тебя там, когда зайду.

Прошло несколько секунд, прежде чем Мир выплюнул ледяное:

– Не сомневайся, я тебя дождусь.

И раздались короткие гудки.

Арс сбросил звонок, заблокировал телефон, откинув его на пассажирское сиденье. Рука сжалась на руле до побелевших костяшек, ярость вновь наполнила голову и почти ослепила, заплясав красными пятнами перед глазами. Воспаленными, кровавыми картинками, от которых рокотало что-то в груди.

На полном автомате переключил передачу, выжимая сцепление, и, сняв машину с ручника, выехал на дорогу, круто разворачиваясь. Припарковался не у кофейни – чуть поодаль, ближе к парку. И только когда заглушил мотор и вышел из машины, ощутил напряжение во всем теле. Оно будто наполнило каждую клетку, забилось в кончики пальцев, просочилось в голову. Закусил щеку изнутри, заблокировал автомобиль и, сунув руки в карманы штанов, направился в сторону подземного перехода, что располагался на углу улицы. Шел медленно, не спеша, наполняя легкие воздухом до предела, чтобы успокоиться, прийти в себя и остудить злость, клокочущую, вибрирующую в грудной клетке. Если он сейчас зайдет в кофейню и выместит всю ярость, выжмет ее до самой последней негативной эмоции, «спасибо» ему за это никто не скажет. Наверняка пострадает и кофейня, и Мир, и он сам. И Ванесса будет волноваться.