Орден Люцифера

‒ Да какие разговоры! ‒ улыбнулся в ответ Илья. ‒ Заходи. И привет, рад тебя видеть. Да не разувайся…

‒ Я не привык в обуви. ‒ Виктор аккуратно снял туфли. ‒ Это в Америке по коврам в обуви ходят. А мы люди культурные, интеллигентные.

‒ Тогда надень, ‒ Илья вынул из тумбочки тапочки и протянул их Виктору. ‒ Кстати, спасибо за тот вечер. Было чудесно.

‒ Ну, еще бы, ‒ глаза Виктора насмешливо блеснули. ‒ Покажешь, над чем работаешь?

‒ Да, конечно, ‒ согласился Илья, хотя предложение Виктора его не слишком обрадовало. Он не любил никого пускать к себе в мастерскую. И особенно не любил, когда кто-то видел незаконченные работы. Тем не менее, своему новому знакомому он отказать не мог.

‒ И что тут у нас? ‒ поинтересовался Виктор, оказавшись в мастерской. ‒ Чудесная собачка, а тут? ‒ он подошел к стоявшему на полу у стены полотну. ‒ Лужок со стогами. Тоже неплохо…

В мастерской у Ильи находилось шесть работ разной степени готовности. Начав работать над картиной, он частенько чувствовал, что ничего не получается. То ли сюжет выбрал неверно, то ли еще что. Какие-то холсты он просто грунтовал заново и начинал писать что-то другое. А иные отставлял в сторону, чтобы вернуться к ним позже.

‒ Ну что ж, неплохо, ‒ сказал Виктор, осмотрев картины. ‒ Мне нравится. Но понравятся ли они покупателю, а? ‒ Он в упор взглянул на Илью, и тот опустил взгляд. Просто и сам понимал, что картины плохи.

‒ Помнишь, я говорил тебе, что могу нарисовать картину, которую сразу же купят? ‒ спросил гость, продолжая внимательно смотреть на Илью. ‒ Может, попробуем?

До этого момента Илья считал нового друга слегка чудаковатым бизнесменом, хорошим парнем. Теперь во взгляде Виктора он ощутил странную силу. Даже подумал о том, что именно такие и нравятся женщинам: сильные, уверенные в себе. В прошлый раз он этого не заметил.

‒ Ты серьезно? ‒ Илья недоверчиво смотрел на гостя. ‒ Это не так просто, как ты думаешь. Ты ведь раньше не учился живописи?

‒ Нет, ‒ покачал головой Виктор. ‒ Мне это просто не нужно.

‒ Ну хорошо, ‒ пожал плечами Илья. ‒ Попробуй. У меня как раз есть чистый холст.

‒ Не надо холста, ‒ отмахнулся Виктор. ‒ Можно, я дорисую эту псину? Надеюсь, тебе ее не жалко?

‒ Не жалко, ‒ честно ответил Илья. Этот лопоухий пес был немым свидетелем его беспомощности, а потому раздражал.

‒ Вот и чудненько… ‒ Виктор скинул пиджак, закатал рукава у рубашки.

‒ Подсказать что? ‒ спросил Илья.

‒ Нет. Просто не мешай.

Илья слегка нахмурился ‒ уж очень грубо это прозвучало. Но ничего не сказал. Отойдя к окну, сел в кресло и стал наблюдать, надеясь, что у Виктора ничего не получится. Он даже был в этом уверен ‒ это тебе не ресторан содержать…

Тем временем Виктор встал у холста и несколько минут стоял перед ним, задумчиво глядя на высунувшего язык симпатичного пса. Затем взял палитру, уверенной рукой выдавил на нее из тюбика черной краски. Выбрал кисть и приступил к работе.

Его мазки были очень грубыми, размашистыми. За несколько минут от веселого пса не осталось и следа ‒ Илья видел лишь что-то черное, уродливое. Грубые рваные линии, хаотичное нагромождение пятен. Виктор работал очень быстро, то и дело выдавливая на палитру новые краски, в основном, темные. Постепенно его рисунок начал приобретать какие-то черты: Илья с удивлением понял, что Виктор тоже рисует собаку. Но совсем другую ‒ это был огромный черный пес. Едва осознав, что именно будет изображено на картине, Илья понял и ошибку Виктора ‒ тот сделал пса очень большим для такого полотна. Можно было подсказать, но он промолчал.

Шло время. Виктор все так же самозабвенно работал, и Илья начал нервничать. То, что получалось у гостя, выглядело не так уж и плохо. Даже размеры собаки оказались вполне уместными ‒ теперь он понял задумку Виктора. Это было не просто изображение: картина представляла собой некое окно, сквозь которое пес пытался пролезть. А точнее, выбраться на волю. Яростный взгляд, оскаленные клыки ‒ было в этой собаке что-то дьявольское. И с каждой минутой она становилась все реальнее. Прежние грубые мазки ушли в небытие, собака была уже не просто живой ‒ она вызывала страх. Теперь Илья видел, что там, за картиной, царит лунная ночь. Самой луны видно не было, но ее свет серебрил собачью шкуру и подсвечивал угадывавшиеся на заднем плане руины какого-то замка.

На всю картину ‒ от первого мазка до последнего штриха ‒ у Виктора ушло около двух часов. Его спина взмокла от пота, но оно того стоило. Отложив, наконец, кисти и краски, Виктор устало вздохнул и отошел на пару шагов назад. Несколько минут с едва заметной улыбкой смотрел на картину, потом взглянул на Илью.

‒ Ну и как? ‒ спросил он. ‒ По-моему, получилось.

‒ Да… ‒ вынужден был признать Илья, поднимаясь с кресла и не без содрогания глядя на картину. ‒ Правда, в детской ее не повесишь.

‒ В детской? ‒ усмехнулся Виктор. ‒ Ну почему же… ‒ Он взял тряпку и вытер руки. ‒ Можно и в детской. Уверен, они подружатся.

‒ Кто?

‒ Дети и пес. Правда, если однажды они предадут его, им не поздоровится. Эти твари не прощают измены.

Илья невольно поежился.

‒ Ты говоришь об этом псе, как о реальной собаке, ‒ произнес он, разглядывая картину и думая о том, каким образом Виктору удалось передать этот взгляд: казалось, собака смотрела прямо на него. Глаза в глаза. Взгляд был удивительно живым.

‒ Она действительно реальна, ‒ ответил Виктор. Его голос звучал совершенно серьезно, без тени фальши. ‒ В этом разница между нами: ты рисуешь свои фантазии или копируешь что-то из этого мира ‒ то, в чем нет силы. Твои картины пусты. Но я ‒ не художник. Я не могу ничего придумать. Этот пес на самом деле существует. Все, что я сделал ‒ это помог ему проявиться.

‒ И где же он существует? ‒ поинтересовался Илья, подумав о том, что у нового знакомого явно не все в порядке с головой. Впрочем, все мы со странностями. Отошел чуть в сторону ‒ и вздрогнул. Пес следил за ним взглядом.

‒ Не в нашем мире, ‒ ответил Виктор. ‒ Но очень близко.

Илья прошел в другой угол комнаты ‒ пес продолжал следить за ним. Это казалось невероятным. Подойдя прямо к картине, Илья посмотрел псу в глаза, думая о том, что ему непременно надо разгадать этот секрет. Понять, как Виктору удалось это сделать, какую технику он применил… Нечто подобное до этого он видел только на иконах.

‒ Симпатичный, правда? ‒ спросил Виктор, встав рядом.

‒ Да, ‒ тихо отозвался Илья. ‒ Симпатичный…

‒ Он твой. А мне пора… ‒ Виктор взял со стула пиджак.

‒ То есть как ‒ мой? ‒ не понял Илья. ‒ Пусть высохнет, а потом забери его. Это же твоя работа.

‒ Работа моя. А пес твой. И помни, что я сказал: эти твари не прощают предательства.

Было во всем этом что-то ненормальное. Илья не мог воспринимать слова Виктора иначе как шутку, и, тем не менее, тот говорил совершенно серьезно.

‒ Послезавтра у меня день рождения, ‒ сказал Виктор уже у двери. ‒ Приглашаю. Подарка не надо.

‒ Хорошо, ‒ согласился Илья. ‒ Приду. В ресторане будешь справлять?

‒ Дома. Я часикам к семи вечера пришлю за тобой машину, хорошо?

‒ Хорошо. Народу много будет?

‒ Юля и Вика будут там…

Илья смущенно улыбнулся.

‒ Как девчонки ‒ понравились? ‒ поинтересовался Виктор, обуваясь.

‒ Да, ‒ признался Илья, чувствуя, что краснеет. ‒ Спасибо.

‒ Брось. Мы же с тобой друзья. В общем, до пятницы. ‒ Виктор пожал Илье руку и вышел за дверь.

Закрыв дверь, Илья прошел на кухню, выпил стакан воды. Потом снова вернулся в мастерскую и остановился у картины.

Она притягивала взгляд. Казалось, свирепый пес вот-вот выпрыгнет из рамы, его злые глаза смотрели в самую душу. Да, в детской такую картину не повесишь ‒ уж больно страшная. Но покупатель на нее непременно найдется.

Илья перевел взгляд на свою работу со стогами ‒ и поразился контрасту. По сравнению с этим псом его картина выглядела полным убожеством. Но как Виктору это удалось? Техника письма довольно грубая, даже примитивная. А собака как живая…

Больше в этот день он не работал ‒ на душе было удивительно гадко. Наверное, впервые в жизни Илья признался себе в том, что у него никогда ничего не получится. И никакие временные успехи не смогут изменить главного ‒ отсутствия таланта. Несколько раз за вечер он подходил к картине Виктора и всякий раз ощущал зависть. Ну почему, почему бог наградил талантом этого человека, а не его?

Ночью он спал очень плохо. Часто просыпался, ворочался с боку на бок. Снов Илья не запомнил, и только утром, когда он уже чистил зубы, в сознании всплыл образ зеленых собачьих глаз. Замер с зубной щеткой во рту, пытаясь вспомнить, где он их видел. На картине? Очень похоже, и все же не там…

Он видел их во сне ‒ осознание этого пришло уже во время завтрака. В памяти всплыла вся картина: он стоял на дороге рядом с заброшенным старинным замком. В небе светила полная луна, а по дороге от замка к нему спокойно и величаво шла огромная черная собака с горящими зелеными глазами…

Весь день Илья сосредоточенно работал ‒ пытался довести до ума один из своих старых сюжетов. Ничего необычного: река, крутой обрывистый берег. Чайки. Лодка с одиноким рыбаком. Вроде бы что-то начало получаться, однако картина становилась все более мрачной. Вместо белоснежных облаков на картине теперь появились свинцовые тучи, тихая спокойная река превратилась в бурный поток. Деревья на другом берегу реки гнулись от ветра. Лодку с рыбаком пришлось утопить ‒ точнее, просто закрасить. Она мешала ‒ какой идиот станет рыбачить в такую погоду? Чайки, прежде спокойно парившие над рекой, теперь яростно метались в тугих воздушных струях.

Тем не менее, картина Илье нравилась. Нет, ей еще было очень далеко до шедевра. Но что-то в ней уже появилось. То призрачное, неуловимое, что отличает настоящую картину от поделки ремесленника. Может, он рано расписался в отсутствии таланта?

Вечером Илья с удовольствием посмотрел телевизор, затем, вполне удовлетворенный прошедшим днем, лег спать.

Этой ночью ему снова приснилась собака. Как и в прошлый раз, она шла со стороны замка, ее зеленые глаза светились в лунном свете. Сначала Илья хотел убежать, но что-то подсказывало ему, что собака не причинит ему зла. Вот она подошла совсем близко, остановилась и взглянула на него. Ее взгляд обладал силой: Илья почувствовал, как его затрясло, и тут же проснулся. Вскинулся на кровати, около минуты сидел, приходя в себя. Затем встал и прошлепал босиком на кухню, где несколько минут курил, сидя на табуретке и думая о собаке. Конечно, в том, что она ему снится, нет ничего странного. Уж слишком необычная картина. Запоминающаяся.

Полчаса спустя он уже снова спал, и снова ему снилась все та же дорога. А вот и собака ‒ лениво трусит в его сторону. Подошла, почти коснувшись его ног, обнюхала. Потом приподняла голову. Не отрывая взгляда от собачьих глаз, Илья осторожно коснулся ее головы, почесал за ухом. Нагибаться не пришлось. Собака вильнула хвостом и часто задышала, высунув язык и скаля зубы.

‒ Хороший пес, ‒ сказал Илья. ‒ Большой. Как тебя звать?

Окончания сна он не помнил. В сознании отложилось лишь воспоминание о том, как он стоял и гладил собаку. Собаку звали Ларч. Кстати, откуда взялось это имя?

Илья так и не вспомнил, как узнал имя. Возможно, придумал его сам. После завтрака он снова работал: заменил белоснежных чаек на стаю черных воронов. Теперь картина приобрела завершенность, Илья остался вполне доволен своей работой.

Около семи ему на мобильник позвонил Виктор.

‒ Привет. Ну ты как, не передумал? Машину я уже послал.

‒ Собираюсь, ‒ ответил Илья. ‒ Как ты узнал мой номер?

В трубке послышался смешок:

‒ Илья, ты меня удивляешь… В общем, жду…

Прислал он тот самый «Мерседес» ‒ Илья уже вышел и курил у подъезда, подняв воротник куртки, когда подъехала машина. Поздоровавшись с водителем, высоким белобрысым парнем, сел рядом с ним.

Ехали минут двадцать ‒ дом Виктора находился где-то на западной окраине города. Водитель оказался неразговорчивым, поэтому всю дорогу просто слушали музыку.

Увидев роскошный особняк Виктора, Илья снова ощутил зависть ‒ живут же люди… Не дом ‒ самый настоящий замок. Именно таким должно быть родовое гнездо. Солидная кирпичная кладка, черепичная крыша. Высокий каменный забор по периметру. Разве что рва с водой не хватает…

Во дворе стояло десятка два машин ‒ гости уже собрались. При виде этих дорогих иномарок Илья почувствовал себя неуютно: странно, что его вообще сюда пригласили. Кто он, и кто они?

Выбравшись из машины, он неуверенно остановился, не зная, куда ему идти, и тут с облегчением увидел Виктора ‒ тот шел навстречу. Хозяин был в черном костюме с бабочкой и в белоснежной рубашке, на его ногах переливались черные лакированные туфли. Илья снова ощутил смущение ‒ его не предупредили, что нужно одеваться так торжественно. Сейчас на Илье были джинсы, кроссовки и простая серая рубашка.

‒ Привет, ‒ поздоровался он. ‒ С днем рождения! Может, мне надо было одеться как-то иначе?

‒ Брось, ‒ ответил Виктор, пожав гостю руку. ‒ Пошли, нас уже ждут. Кстати, хочу предупредить: у нас тут что-то вроде закрытого частного клуба. Это твой членский билет… ‒ он протянул Илье массивное серебряное кольцо, резное, с непонятным изображением, очень похожим на летучую мышь. Сам Виктор носил точно такой же перстень, Илья обратил на него внимание еще при их первой встрече.

‒ Спасибо… ‒ поблагодарил Илья, несколько смутившись. Тем не менее, надел кольцо на средний палец правой руки.

Оно оказалось слегка маловато. Илья подумал о том, что снять его теперь сможет только с мылом.

‒ Немного жмет… ‒ пробормотал он, слегка покрутив кольцо.

‒ Притрется, ‒ заверил его хозяин дома.

Поднявшись по мраморным ступеням, Илья вслед за Виктором вошел в прихожую, снял куртку. Мельком глянув на себя в зеркало, пригладил волосы.

‒ Да красивый, красивый, ‒ усмехнулся Виктор. ‒ Пошли…

Гости уже сидели за длинным столом в большом зале, негромко переговариваясь, однако празднование еще не началось ‒ явно ждали хозяина. При появлении Виктора и нового гостя все разом замолчали, Илья ощутил на себе внимательные взгляды.

Их было человек двадцать, или чуть больше: мужчины и женщины, все молодые или средних лет. Ни одного пожилого человека среди собравшихся Илья не увидел. Мужчины выделялись черными костюмами и белоснежными рубашками с бабочками, женщины блистали модными вечерними платьями.

‒ Дамы и господа, это Илья Волков, я вам уже о нем рассказывал. Прошу любить и жаловать, ‒ торжественно произнес Виктор.

‒ Добрый вечер, ‒ поздоровался Илья, чувствуя во всем происходящем некую странность. Уж очень внимательно на него смотрели эти люди, словно оценивали. Он и раньше бывал на подробных вечеринках, пусть и не столь респектабельных, однако с подобным отношением к себе еще не сталкивался.

‒ Сюда, Илья! ‒ позвала его миловидная женщина в красивом темном платье, похлопав ладонью по свободному стулу рядом с собой. ‒ Это твое место.

‒ Проходи, Илья, ‒ пригласил Виктор. ‒ И будь повнимательнее там, Мелисса та еще стерва.

‒ Ты мне льстишь, ‒ демонстративно улыбнулась женщина, послышался смех.

‒ Спасибо. ‒ Илья сел, слегка озадаченный этим коротким диалогом. Взглянул на Мелиссу ‒ та улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Илья едва заметно улыбнулся и отвел глаза. Посмотрел на соседку слева, высокую темноволосую девушку. ‒ Здравствуйте.

‒ Здравствуйте, ‒ тихо и как-то холодно отозвалась она, не проявив к нему никакого интереса.

Два официанта быстро разлили по бокалам шампанское. Виктор встал, поднял бокал, обвел взглядом собравшихся.

‒ Сегодня у нас торжественный день, ‒ начал он, его властный голос эхом отразился от сводчатых потолков зала. ‒ Брат Александр, всегда отличавшийся завидной глупостью, покинул нас. Надеюсь, там, где он теперь находится, у него будет время поумнеть, ‒ Виктор улыбнулся, послышались смешки. ‒ Тем не менее, его место пустовало совсем недолго. Мы снова в полном составе, за что я и предлагаю выпить!

Присутствующие поднялись, послышался звон бокалов. Илья обратил внимание, что каждый из гостей чокался только с теми, кто сидел слева и справа от него. Сам он коснулся бокалов Мелиссы и молчаливой темноволосой девушки.

В том, как были рассажены гости, прослеживалась явная закономерность. Всего за столом ‒ вместе с Ильей ‒ находилось двадцать четыре человека. Из них двенадцать мужчин и двенадцать женщин. Причем сидели через одного: мужчины чередовались с женщинами. Поэтому каждый мужчина сидел в окружении двух дам, и наоборот. У каждого из присутствовавших за столом на пальце было по уже знакомому Илье кольцу.

Выпив шампанское, Илья сел. Мелисса тут же пригнулась к нему.

‒ Говорят, вы художник? ‒ тихо спросила она.

‒ Говорят, ‒ пожал плечами Илья.

‒ Замечательно! А можно увидеть ваши картины?

‒ Илья, не вздумайте пускать ее в свой дом, ‒ сказала сидевшая по левую руку от него девушка. Она казалась тихой и задумчивой, но в ее голосе чувствовалась сила. Мелисса рассмеялась.

‒ О Натали, неужели ты ревнуешь?

‒ Сегодня ночью я навещу тебя, ‒ все так же тихо ответила девушка, взглянув на Мелиссу. ‒ И обещаю, тебе не поздоровится.

‒ Натали, ты совсем не понимаешь шуток, ‒ демонстративно обиделась Мелисса. ‒ Я же пошутила.

‒ Зато я никогда не шучу, и ты это знаешь, ‒ ответила та. Потом взглянула на Илью: ‒ Простите, Илья. Это наши женские разговоры. Но на будущее запомните: если кто-то из сидящих за этим столом женщин попытается затащить вас в постель, не соглашайтесь.

‒ Включая тебя? ‒ поинтересовалась Мелисса.

‒ Включая меня, ‒ ответила Натали и аккуратно придвинула к себе тарелку.

Этот короткий диалог снова выбил Илью из колеи. Было во всем происходящем что-то странное, но что именно, он пока понять не мог. Илья ел, прислушиваясь к идущим за столом разговорам.

‒ Представляете, ‒ громко рассказывал сидевший напротив и чуть слева от Ильи статный усатый мужчина, ‒ мне неделю назад из военкомата прислали повестку. Поехал узнать, что им нужно. Оказалось, что решили призвать меня на военные сборы!

Это заявление было встречено улыбками и смехом.

‒ И чем все закончилось? ‒ поинтересовался кто-то.

‒ Да ничем. Теперь у них новый военком.

Над столом снова пронесся взрыв смеха.

‒ Альфред, ты неподражаем, ‒ соседка справа боднула говорившего плечом. Мужчина самодовольно улыбнулся.

‒ А у меня в том месяце тоже было: познакомилась я с одним пареньком, ‒ тут же отозвалась стройная миловидная блондинка лет двадцати пяти. ‒ Совершенно замечательный парнишка, невероятно страстный. И вот как-то идем с ним по улице, и вдруг на меня накидывается какая-то рыжая лахудра. Ругается, сумочкой своей меня лупит. Кричит, что все космы мне повырывает. Мой Паша красный весь, угомонить ее пытается, да куда там! Ну я, понятно, такое терпеть не могу: там машина рядом стояла, так я эту дуру об машину мордашкой и приложила. Так мне теперь иск предъявили… ‒ женщина скорчила кислое лицо. ‒ За повреждение машины, ‒ добавила она после паузы и захохотала. Засмеялись и все присутствующие, Илья тоже улыбнулся.

‒ Дамы и господа, предлагаю выпить за нашего нового друга! ‒ Виктор снова поднялся с бокалом в руке. ‒ И очень надеюсь, что вы будете к нему благосклонны. Илья, мы рады, что ты сегодня с нами.

‒ Поздравляем, Илья! ‒ выкрикнула одна из совсем еще юных девиц, уже изрядно раскрасневшаяся от выпитого шампанского. ‒ Ты увидишь, как это здорово!

Все встали, поднялся и Илья, чувствуя себя очень неловко. Ему казалось, что правильнее было бы чествовать Виктора ‒ ведь это у него день рождения.

‒ Спасибо! ‒ сказал он, поднимая бокал. ‒ Мне очень приятно это слышать!

Снова послышался хрустальный звон. Взгляда Мелиссы Илья попытался избежать ‒ эта женщина ему не нравилась. А вот Натали его заинтересовала. Высокая, стройная, темноволосая, с красивыми карими глазами ‒ с такими данными впору красоваться на обложках журналов. Илья встретился с девушкой взглядом, улыбнулся. Она едва заметно улыбнулась в ответ, явно из вежливости. Ее взгляд не был холодным, но и теплоты в нем Илья не ощутил.

Осушив бокал, он снова сел, думая о том, не поднять ли тост за Виктора. Но, подумав, решил лишний раз не высовываться ‒ все-таки он был здесь новым человеком. Пусть все идет, как идет.

Тем не менее, сидеть молча ему показалось неуместным, поэтому он повернулся к Натали.

‒ Натали, а какая у вас профессия? Если не секрет? Вы, наверное, фотомодель?

Комплимент, даже на его собственный взгляд, получился довольно неуклюжим.

‒ Я тебе потом на ушко шепну, кто она… ‒ небрежно бросила Мелисса, слышавшая вопрос Ильи.

‒ Дорогая Мелисса, мое предупреждение остается в силе, ‒ напомнила Натали.

‒ Да плевала я на тебя… ‒ отозвалась Мелисса и повернулась к официанту. ‒ Мальчик, плесни-ка мне коньячка…

‒ Я модельер, ‒ сказала Натали, посмотрев на Илью. ‒ У меня свой дом моды.

‒ Это платье вы шили сами? ‒ спросил он. ‒Очень красивое.

‒ Я его только придумала. Сама я шить не люблю. Простите… ‒ Натали поднялась и вышла из-за стола.

‒ Шлюха… ‒ едва слышно проворчала ей вслед Мелисса. ‒ Строит из себя…

‒ По-моему, она очень даже неплохая девушка, ‒ произнес Илья. Он не любил, когда в его присутствии оскорбляли людей.

‒ Девушка? ‒ прыснула Мелисса. ‒ Илья, не смешите меня. Да ей… ‒ она вдруг замолчала. Несколько секунд хмуро разглядывала бокал, постукивая по нему ногтями, потом посмотрела на Илью и улыбнулась:

‒ Да ну ее к дьяволу, эту дурочку. Не будем портить себе настроение. Тем более, что скоро начнется настоящее веселье. Вы любите танцевать?

‒ Не особенно, ‒ покачал головой Илья, понимая, что может скрываться за этим вопросом. Танцевать с Мелиссой он не имел никакого желания.

‒ Жаль. А я очень люблю танцевать. Ну ничего, скоро подойдут наши «болванчики», и мы как следует повеселимся… ‒ Она отхлебнула из бокала и улыбнулась. Не желая продолжать разговор с Мелиссой, Илья не стал спрашивать, что за «болванчиков» она имела в виду.

Через несколько минут вернулась Натали, все такая же спокойная и собранная. Илья успел обратить внимание на то, как плавно она двигается.

Больше конфликтов между девушками не было. Мелисса завела оживленный разговор с бородатым мужчиной, сидевшим справа от нее. Натали же просто неспешно ела, прислушиваясь к разговорам.

Примерно через час гости начали вставать из-за стола. Кто-то пошел курить, иные устроились в креслах у камина. Некоторые отправились в другие комнаты.

‒ Илья, пошли с нами в бильярд играть, ‒ позвал его Виктор. Он находился в компании молодого мужчины, выглядевшего весьма солидно. ‒ Знакомься: это Михаил, наш главный финансовый советник. Все, к чему он прикасается, превращается в деньги.

‒ Мастер преувеличивает, ‒ ответил Михаил, протягивая Илье руку. ‒ Но кое-какие таланты у меня в этом деле действительно есть. Так что, если вдруг какие трудности ‒ всегда поможем, ‒ он мягко улыбнулся.

‒ Рад познакомиться, ‒ ответил Илья, рукопожатие Михаила оказалось на редкость крепким. ‒ А вот в бильярд я никогда не играл. Как-то не доводилось.

‒ Этот недостаток мы непременно исправим, ‒ заверил его Виктор. ‒ Пошли…

Они поднялись на второй этаж, вошли в одну из комнат. Илья увидел три красивых бильярдных стола, у стены в специальной подставке выстроились кии. Справа от окна, закрытого тяжелыми зелеными шторами, находился бар.

‒ Выпивка там, ‒ Виктор указал Илье в сторону бара. ‒ В общем, пока потренируйся сам, а мы с Михаилом разок сыграем. Что ставим на кон?

‒ Твой меч против Волос Вероники, ‒ отозвался Михаил. ‒ Серия из пяти партий.

‒ Хорошо…

Виктор и Михаил начали играть. Играли они, на дилетантский взгляд Ильи, мастерски ‒ шары с треском влетали в лузы. Несколько минут он наблюдал за игрой, потом отошел к другому столу и начал учиться играть.

После первого же удара шар вылетел через бортик и с громким стуком упал на пол. Илья даже покраснел, ощутив на себе взгляды Виктора и Михаила. Подобрав шар, снова положил его на зеленое сукно стола. Крепче сжал кий, примерился. Удар!

В лузу он не попал. Но был доволен уже тем, что не промазал по шару. Сделал и первый важный вывод: не надо стремиться бить слишком сильно. Сначала надо научиться точности…

Постепенно он приноровился к игре. Более того, стал получать от нее удовольствие. И хотя его удары не были столь точны и красивы, как у игроков за соседним столом, Илью это не смущало. Научится ‒ всему свое время…

‒ Партия, ‒ раздался довольный голос Михаила.

‒ Ничего, ‒ спокойно отозвался Виктор. ‒ Продолжим…

Они играли уже четвертую партию. Счет был два-один в пользу Михаила, когда в бильярдную вошла одна из женщин. Илья уже знал, что ее звали Людмилой.