Нимп. Этаж выбора

Он окружил себя слабыми – этой девушкой, Лиаммой, с ее жалкими потугами к магии, и этим ребенком, Тией, чья вера в добро столь же наивна, сколь и бесполезна. Они цепляются за остатки надежды, как утопающие за соломинку. Но надежда – это иллюзия. Ловушка для слабых.

И этот… Куорг. Бог любви. Какая ирония! Он думает, что может играть на моей стороне, использовать меня в своих целях. Он наивен, как ребенок. Он не понимает, что я – не инструмент. Я – цель. Я – то, к чему все стремится. К небытию. К растворению. К… покою.

Я чувствую их страх. Он сладок, как нектар. Он питает меня, дает мне силу. Чем больше они боятся, тем я сильнее. Чем больше они страдают, тем я ближе к своей цели. И они… будут страдать. Я позабочусь об этом.

Этот Этаж Последствий… он уже мой. Он пропитан моим влиянием. Эти руины, эти тени, это отчаяние… все это – мои творения. И скоро… скоро их станет больше. Я поглощу этот мир. Я поглощу… все миры.

Они думают, что могут спрятаться. Они думают, что могут обмануть меня. They think they can… plan. Но это бесполезно. Я вижу их насквозь. Я знаю их страхи. Я знаю их слабости. Я знаю… их надежды. И я… раздавлю их.

Пусть пытаются. Пусть борются. Пусть верят в свою силу. Это лишь продлит их агонию. И усилит мое… наслаждение.

Я – Мор. Я – неизбежность. И я… жду. Жду, когда они… сдадутся. Когда они… поймут, что сопротивление… бесполезно. И тогда… я поглощу их. И стану… всем.

И это… неизбежно. Как смена дня и ночи. Как рождение и… смерть. Это… закон этого мира. Закон… всех миров. И я… его… вершитель.

Мор поднялся со своего ложа. Оно было сделано из переплетенных между собой теней, которые постоянно двигались и изменялись, словно живые. Он почувствовал, как энергия упадка и разложения пронизывает его существо, наполняя его силой. Он медленно потянулся, словно пробуждаясь от долгого сна, и направился к веранде.

Дом Мора, если его можно было так назвать, был скорее… иллюзией, чем реальностью. Он существовал в некоем промежуточном пространстве, между Этажами, в месте, где границы реальности были размыты. Стены дома были сделаны из сгустков темноты, которые мерцали и переливались, словно отражая кошмары спящих. Вместо пола – зыбкая поверхность, которая постоянно меняла свою форму и консистенцию. В воздухе витал тяжелый, сладковатый запах гниения и разложения.

Выйдя на веранду, Мор увидел Плеяну. Эта девушка, одна из немногих, кто служил ему добровольно, была поистине необычным созданием. Молодая, с бледной, словно воск, кожей и черными, как смоль, волосами, она обладала странной, отталкивающей красотой. Ее глаза, лишенные зрачков, были подобны двум черным дырам, в которых отражалась бесконечная пустота. Она была одета в платье из темной, почти черной материи, которое сливалось с окружающим мраком. И, что самое необычное, она общалась с Мором в… грубой, фамильярной манере. И он, к удивлению, позволял ей это.

– Опять рыхлишь свои тени, старый извращенец? – спросила Плеяна, не поднимая головы от какой-то книги, которую она читала. – Или придумал новый способ, как изгадить парочку миров?

Мор промолчал, игнорируя ее вызывающий тон. Он смотрел на пейзаж, который открывался с веранды. А пейзаж этот был… удивительным. Он представлял собой хаотичное смешение различных этажей, которые словно плыли в бесконечном пространстве, соединяясь и разделяясь, как куски разбитого зеркала.

– Эти… герои, – произнесла Плеяна, нарушая молчание, – они… мешают. Их… становится… все больше. Распространять… Мор… стало сложнее. И на этом Этаже… – она скривилась, словно от отвращения, – слишком… много света.

Мор повернулся к ней и внимательно посмотрел. Он видел в ней… отражение себя. Свое… отчаяние. Свою… боль. Свое… одиночество.

– Не беспокойся, – сказал он, его голос был тихим и глухим, словно шелест сухих листьев. – Я… найду… новые способы. Новые… пути. Новые… возможности.

– Например? – с вызовом спросила Плеяна.

– Например… – Мор задумался, – например… я могу… использовать… их самих. Их… страхи. Их… сомнения. Их… – он усмехнулся, – их… любовь.

– Любовь? – Плеяна рассмеялась. – Ты и… любовь? Это… смешно.

– Любовь – это… слабость, – сказал Мор, его голос стал холоднее. – А слабость… – это то, чем… можно… управлять. Использовать. Разрушать.

– И… как же ты… собираешься это… сделать? – спросила Плеяна.

– Я… найду способ, – ответил Мор. – Я… всегда… нахожу… способ. – Он посмотрел на нее. – А ты… ты должна… быть… готова. Готова… помочь мне. Готова… исполнить… свое… предназначение.

– Мое предназначение – это… развлекать тебя? – с сарказмом спросила Плеяна.

– Твое предназначение… – Мор сделал паузу, – это… быть моей… тенью. Моим… отражением. Моей… помощницей.

– А если я… не хочу? – спросила Плеяна, бросая вызов Мору.

– Тогда… – Мор улыбнулся, и эта улыбка была… ужасной, – тогда… ты перестанешь… существовать.

Плеяна замолчала, понимая, что Мор не шутит. Она была… его порождением. Его… тенью. И она не могла… ему противостоять. Она должна была… подчиняться. Или… исчезнуть.

– Я… буду готова, – сказала она тихо.

– Вот и отлично, – сказал Мор, его голос снова стал спокойным. – Тогда… отдыхай. Скоро… нам предстоит… много работы.

Мор медленно открыл глаза. Голова гудела, тело было слабым, словно после тяжелой болезни. Он ощущал пустоту внутри, словно из него выкачали всю энергию. Он повернул голову и увидел Плеяну, которая сидела рядом с его кроватью, ее лицо было бледным и встревоженным.

– Что… произошло? – прохрипел он, пытаясь подняться.

– Ты… потратил слишком много сил, – ответила Плеяна, помогая ему сесть. – Ты… создал эти… пилюли. И… упал без сознания.

Мор вспомнил. Сгущение теней. Концентрация Мора. Три черные пилюли. Он протянул руку, и Плеяна послушно вложила в его ладонь маленький мешочек. Мор открыл его и увидел внутри три пилюли, которые тускло мерцали в полумраке комнаты.

– Вот они, – сказал он, его голос был слабым, но довольным. – Три… концентрата… Мора. Каждая… способна… заразить… целый этаж.

– И что ты будешь с ними делать? – спросила Плеяна, ее голос звучал холодно.

– Я… – Мор задумался. – Я отдам их… тебе.

Плеяна удивленно подняла брови.

– Мне? Зачем?

– Ты… – Мор улыбнулся, – ты доставишь их… по назначению. – Он взял одну из пилюль и протянул ей. – Это… первая. Для… Этажа Выбора.

Плеяна взяла пилюлю и внимательно рассмотрела ее.

– Как… это… работает? – спросила она.

– Пилюля… – начал объяснять Мор, его голос становился все более слабым, – она… не убивает. Она… заражает. Она содержит в себе концентрированную энергию Мора, которая взаимодействует с… астральными телами живых существ. – Он сделал паузу, собираясь с силами. – Представь себе, что… каждый человек, каждое животное, каждое растение… это… сосуд. Сосуд, наполненный… жизненной энергией. Пилюля… – он закашлялся, – пилюля… словно… пробивает этот сосуд. И… выпускает… энергию наружу.

– Но… – продолжил он, – эта энергия… не исчезает. Она… видоизменяется. Она… становится… Мором. Она… заражает других. И так… по цепочке. Пока… не заразит… весь этаж.

– И что… будет с… людьми? – спросила Плеяна.

– Они… станут… слабыми, – ответил Мор. – Уязвимыми. Они… потеряют… волю к жизни. Их тела будут ослабевать, начнётся упадок, но они не умрут. Они… станут… идеальными… носителями. Для… Мора.

– А если… кто-то… прикоснется к пилюле? – спросила Плеяна, с опаской глядя на черный шарик в своей руке.

– Будь… осторожна, – сказал Мор, его голос стал совсем тихим. – Не дотрагивайся до неё… голыми руками. Используй… что-нибудь… чтобы защитить… себя. И помни… – он с трудом сделал вдох, – помни… ты… мне… дорога. Как… дочь.

Плеяна, слыша эти слова, почувствовала, как в ее глазах застывают слезы. Она не ожидала… такой откровенности от Мора.

– Я буду осторожна, – сказала она, ее голос дрогнул. – Я… не подведу тебя.

Мор улыбнулся, и эта улыбка была наполнена… усталостью и… слабостью. Он закрыл глаза и снова погрузился в сон, а Плеяна, держа в руках пилюлю, полную темной магии, ощутила груз ответственности, который лег на ее плечи.

Мор лежал на своем ложе из теней. Тело расслаблено, но сознание не знало покоя. Мысли, словно темные вихри, кружились в голове, не давая забыться даже во сне.

Кто он? Откуда взялся? Почему он такой?

Он пытался вспомнить прошлое. Но воспоминания были туманными, расплывчатыми, словно акварельные картины на мокрой бумаге. Помнил боль. Одиночество. Отчаяние. Помнил голод. Голод, который нельзя было утолить обычной пищей.

Он помнил, как был другим. Как мечтал. Как любил. Но все это было так давно, так далеко, что казалось нереальным.

Он не знал, был ли когда-то человеком. Или другим существом. Не помнил родителей, детства, юности. Он помнил только боль и одиночество.

"Нелюбимый ребенок судьбы,"– подумал он про себя. – "Тот, кого никто никогда не любил."

Эта мысль жгла его изнутри, словно раскаленное железо. Он чувствовал несправедливость. Обиду. Гнев.

Он не просил такой судьбы. Не выбирал быть Мором. Но он стал им. Стал сущностью разрушения. Стал тем, кто питается страданиями.

И теперь он отплатит миру той же монетой. Он покажет им, что такое боль, одиночество, отчаяние. Он поглотит их. Всех. Станет всем. И ничем.

Он снова погрузился в свои мысли, словно в темный омут. Он был Мором. Он был неизбежен.

Плеяна стояла посреди своей комнаты, тускло освещенной мерцающими тенями, и вслух проговаривала план действий. Ее голос, хриплый и чуть насмешливый, отражался от стен, создавая жутковатое эхо.

– Итак, – начала она, расхаживая взад-вперед, словно хищник перед прыжком. – Первым делом – маскировка. Никто не должен узнать, кто я такая. Значит, никаких черных платьев и томных взглядов. Придется изобразить… кого-то безобидного. Скажем, заблудившуюся путешественницу. Или… торговку травами. Да, так даже лучше. Никто не заподозрит торговку травами в… масштабном заражении этажа.

Она подошла к сундуку, стоящему в углу комнаты, и открыла его. Внутри лежали наряды на все случаи жизни – от роскошных платьев до лохмотьев нищенки. Плеяна выбрала простое льняное платье серо-зеленого цвета и походный плащ с капюшоном.

– Далее, – продолжила она, переодеваясь. – Нужно выбрать точку входа. Желательно, подальше от крупных поселений. Чтобы не привлекать внимания. И чтобы было… где развернуться. – Она усмехнулась. – Идеально подойдет какой-нибудь лес. Или… заброшенная деревня. Что-нибудь… уединенное.

Она застегнула на поясе ножны с кинжалом, проверила, удобно ли сидит платье, и подошла к небольшому столику, на котором стояли склянки и мешочки с различными ингредиентами.

– Теперь… самое главное. – Плеяна взяла в руки мешочек с тремя черными пилюлями Мора. – Нужно решить, как их… применить.

Она задумалась, постукивая пальцем по столу.

– Просто бросить в колодец? Банально. И… неэффективно. Слишком… локально. Нужно что-то… более масштабное. Что-то… что затронет… всех. – Она усмехнулась. – Может… добавить в еду? На каком-нибудь празднике? Или… распылить в воздухе? С помощью… заклинания?

Плеяна начала перебирать склянки, ища нужные ингредиенты.

– Так. Мне понадобится… что-то для усиления действия. Что-то… что поможет распространить Мор… как можно быстрее. – Она взяла склянку с мерцающим порошком. – Пыльца ветроцвета… идеально. И… – она потянулась за другой склянкой, – немного… сушеных крыльев летучей мыши… для… связующего эффекта.

Она смешала ингредиенты в небольшой ступке, тщательно растирая их пестиком.

– И последнее. – Плеяна взяла пилюлю Мора и, произнося заклинание, начала растворять ее в получившейся смеси. – Нужно сделать так, чтобы… заражение… было… постепенным. Чтобы люди… не сразу поняли, что происходит. Чтобы они… успели… заразить… друг друга.

Она закончила приготовление и перелила получившуюся смесь в небольшую фляжку.

– Ну вот, – сказала она, удовлетворенно оглядывая свою работу. – Теперь… все готово. Осталось… только… действовать.

Глава 4. Малкор

Этаж Злости встретил новый день гулом механизмов и приглушенным рокотом транспорта, проносящегося по многоуровневым магистралям. В одной из многочисленных квартир, расположенных в жилом комплексе среднего класса, утро Малкора, искателя столицы, началось задолго до рассвета.

Он поднялся с кровати, не включая света. Его тело, привыкшее к дисциплине и тренировкам, двигалось плавно и бесшумно. Он был высоким, широкоплечим мужчиной с внешностью, которую можно было назвать невероятной – правильные черты лица, волевой подбородок, высокий лоб, обрамленный короткими, темными волосами. Глаза его, обычно спокойные и проницательные, сейчас были немного сонными. Он направился в ванную, где быстро привел себя в порядок.

Затем Малкор прошел на кухню, где автоматический кофеварка уже наполнила воздух ароматом свежесваренного кофе. Он налил себе большую кружку и, сделав несколько глотков, почувствовал, как бодрость разливается по телу. Кофе был крепким и горьким, именно таким, как он любил. Он взглянул на часы, встроенные в стену кухни. 5:47. Пора было будить дочь.

Малкор тихо вошел в детскую, где на небольшой кровати, свернувшись калачиком, спала его дочь, Элора. Ей было семь лет, и она была копией своей матери, которую Малкор потерял несколько лет назад. Такие же темные, вьющиеся волосы, такие же большие, выразительные глаза, та же улыбка, которая могла растопить любое сердце.

Он осторожно погладил ее по голове, и Элора, почувствовав его прикосновение, открыла глаза.

– Папа, – прошептала она, улыбаясь. – Доброе утро.

– Доброе утро, солнышко, – ответил Малкор. – Пора вставать. Тебя ждет школа.

Элора неохотно выбралась из-под одеяла и потянулась. Малкор помог ей одеться, заплел ей косы, приготовил завтрак. Они завтракали вместе, обсуждая планы на день.

– Сегодня у нас контрольная по механике, – сказала Элора, доедая свою порцию овсянки. – Я немного… волнуюсь.

– Не волнуйся, – улыбнулся Малкор. – Ты все знаешь. Ты – умница. И ты обязательно справишься.

– А ты… ты придешь за мной после школы? – спросила Элора.

– Конечно, приду, – ответил Малкор. – Как всегда.

Он поцеловал ее в лоб и обнял. Он любил ее больше всего на свете. Она была его… смыслом жизни. Его… надеждой. Его… всем.

Собрав рюкзак Элоры и убедившись, что она ничего не забыла, Малкор вышел из квартиры вместе с дочерью. Он проводил ее до школы, которая находилась неподалеку от их дома, и, пожелав ей удачи, направился в свой офис, расположенный в одном из центральных зданий города. Он был… искателем. И он должен был… работать. Защищать этот город. Защищать… свою дочь.

Малкор вышел из школьных ворот, провожая взглядом Элору, пока она не скрылась в здании. Убедившись, что дочь в безопасности, он направился к своей механической машине, припаркованной неподалеку. Это был компактный, обтекаемый аппарат, выкрашенный в темно-синий цвет, с хромированными деталями, сверкающими на солнце. Он ласково похлопал машину по капоту, словно здороваясь со старым другом, и, открыв дверь, сел за руль.

Салон машины был выполнен в минималистичном стиле, без лишних деталей – только самое необходимое. Удобное кресло, обитое кожей, панель управления с несколькими кнопками и экранами, руль с приятным на ощупь покрытием. Малкор запустил двигатель, и тот мгновенно отозвался тихим, ровным гудением. Машина плавно тронулась с места и выехала на улицу.

Утро в городе кипело жизнью. Мимо проносились другие механические машины всех форм и размеров – от небольших, юрких одноместных аппаратов до громоздких грузовых платформ, перевозивших различные товары. Малкор уверенно вел машину, лавируя в потоке транспорта. Он привык к этому ритму, к этому шуму, к этой… динамике.

Вдоль улиц возвышались многоэтажные здания, их стеклянные фасады отражали утреннее солнце, создавая игру бликов. На первых этажах располагались магазины, кафе, офисы. По тротуарам спешили люди, одетые в строгие, функциональные костюмы. Лица их были сосредоточенными, а движения – быстрыми и точными.

Малкор посмотрел в окно, наблюдая за проносящимися мимо пейзажами. Город был… живым. Он дышал, двигался, развивался. И он… зависел от таких, как он. От искателей, которые защищали его от угроз, обеспечивали его безопасность, поддерживали его… порядок.

Он свернул на широкую магистраль, которая вела к центру города. Здесь движение было еще более интенсивным. Машины мчались сплошным потоком, словно река, стремящаяся к своей цели. Малкор увеличил скорость, вливаясь в этот поток.

Он проехал мимо нескольких парков, где зеленели деревья и цвели цветы. Он увидел фонтаны, которые выбрасывали вверх струи воды, сверкающие на солнце. Он проехал мимо огромного стадиона, где, судя по доносившимся оттуда крикам, проходил какой-то матч.

Он приближался к центру города, и здания становились все выше, а улицы – все шире. Он видел огромные рекламные щиты, на которых мелькали яркие изображения и слоганы. Он слышал музыку, которая доносилась из открытых окон кафе и магазинов. Он чувствовал, как город… пульсирует. Как он… живет.

Наконец, он подъехал к зданию, где располагался его офис. Это был высокий небоскреб из стекла и металла, его фасад был украшен символом Гильдии Искателей – скрещенными мечом и посохом. Малкор припарковал машину на подземной стоянке и, выйдя из нее, направился к лифту.

Малкор, кивнув секретарше, прошел по коридору к своему кабинету. На ходу он поправлял воротник рубашки, стараясь придать себе более строгий вид. Он не любил официальности, но его работа требовала соблюдения определенного этикета.

Открыв дверь кабинета, он увидел своего младшего напарника, Плиота. Тот сидел за столом, перебирая бумаги, и при виде Малкора поспешно вскочил. Плиот был молодым, энергичным парнем, с постоянно глуповатым выражением лица, которое, впрочем, не мешало ему быть толковым исполнителем.

– Доброе утро, Малкор, – сказал он, улыбаясь. – Я подготовил отчет по запросу из Нижнего квартала.

– Давай посмотрим, – сказал Малкор, подходя к столу и жестом приглашая Плиота присесть.

Плиот протянул ему папку с документами. Малкор открыл ее и начал читать. В отчете говорилось о необъяснимых болезнях, которые продолжали свирепствовать в бедном районе города. Люди страдали от слабости, истощения, потери памяти и других симптомов, которые не поддавались лечению. Медики, проведя полное обследование заболевших, заключили, что болезнь имеет неизвестную природу и, к сожалению, неизлечима. Данный эпизод был классифицирован как общая проблема Этажа Злости.

Малкор закрыл папку и задумчиво посмотрел в окно. Он не был удовлетворен этим отчетом. Он не привык сдаваться перед трудностями. И он не собирался ждать Нимпа, который, возможно, вообще не придет на этот этаж.

– Это… неприемлемо, – сказал он, поворачиваясь к Плиоту. – Мы не можем… просто сидеть и ждать. Мы должны действовать.

– Но что мы можем сделать? – спросил Плиот, его голос звучал неуверенно. – Медики говорят, что болезнь неизлечима.

– Медики… – Малкор усмехнулся. – Они не всегда правы. И они… не всегда знают ответы.

Он встал и подошел к карте города, которая висела на стене. Он внимательно изучил ее, пытаясь найти какую-то зацепку.

– Мы должны сами во всем разобраться, – сказал он, не отрываясь от карты. – Мы должны найти… причину этой болезни. И… устранить ее.

– Но… как? – снова спросил Плиот.

– Я не знаю, – честно ответил Малкор. – Пока не знаю. Но… я узнаю. – Он повернулся к Плиоту и уверенно сказал. – Я такой же человек, как и Нимп. У меня есть… сила. У меня есть… ум. И… я не сдамся, пока не найду решение.

Малкор сидел за своим рабочим столом, погруженный в изучение документов. Его кабинет, расположенный на одном из верхних этажей здания Гильдии Искателей, был просторным и светлым, с большими окнами, выходящими на город. Стены кабинета были украшены картами Этажа Злости и схемами различных механизмов, которые использовались в работе Гильдии. На столе, заваленном бумагами, стояла кружка с недопитым кофе, уже давно остывшим.

Он внимательно читал отчет, который ему подготовил Плиот, его молодой напарник. В отчете говорилось о необъяснимых болезнях, которые начали распространяться в Нижнем квартале – одном из самых бедных и неблагополучных районов города. Люди жаловались на слабость, постоянную усталость, потерю памяти, боли в суставах и мышцах. Некоторые из них упоминали о странных галлюцинациях и кошмарах, которые преследовали их во сне.

Малкор отложил отчет и задумчиво посмотрел в окно. За стеклом расстилался город, полный движения и шума. Высокие здания, выполненные из стекла и металла, отражали солнечный свет, создавая игру бликов. По улицам неслись механические машины, по тротуарам спешили люди, а в небе пролетали небольшие летательные аппараты. Город жил своей жизнью, не подозревая о том, что происходит в его темных уголках.

Малкор снова взглянул на отчет. Медики, которые обследовали больных, не смогли найти причину их недомоганий. Они провели все необходимые анализы, проверили воду, воздух, пищу, но не обнаружили никаких отклонений. Болезнь была… неизвестной. И… неизлечимой.

– Это… неприемлемо, – пробормотал Малкор себе под нос. – Мы не можем просто сидеть сложа руки и ждать, пока люди… умирают.

Он встал из-за стола и начал ходить по кабинету, его шаги гулко отдавались в тишине. Он думал о том, что можно сделать. Он мог бы обратиться к другим искателям, попросить их о помощи. Но… он не хотел. Он не хотел делиться этой проблемой с другими. Он хотел… сам во всем разобраться.

– Я… справлюсь, – сказал он вслух, его голос звучал уверенно. – Я найду причину этой болезни. И… я устраню ее.

Он снова подошел к столу и взял в руки отчет. Он еще раз прочитал его, внимательно изучая каждую строчку. Он должен был найти… зацепку. Что-то, что поможет ему раскрыть эту тайну.

– Нимп, – прошептал он, вспоминая имя легендарного героя, который, по слухам, обладал невероятной силой и знаниями. – Если бы ты был здесь… ты бы знал, что делать.

Но Нимпа не было. И Малкор понимал, что должен справиться сам. Он не мог ждать помощи от других. Он должен был… действовать.

Он решил отправиться в Нижний квартал и своими глазами увидеть, что там происходит. Он должен был поговорить с людьми, осмотреть места, где они живут, собрать образцы воды, воздуха, пищи. Он должен был найти… источник этой болезни. И… устранить его.

Малкор подошел к шкафу, где хранилось его снаряжение, и начал готовиться к путешествию. Он знал, что это будет непросто. Что это может быть… опасно. Но он был… готов. Он был… искателем. И он должен был… действовать. Ради людей. Ради своей дочери. Ради… справедливости.

Малкор вышел из своего кабинета, решительно направляясь к выходу из здания Гильдии Искателей. Его шаги гулко отдавались в пустых коридорах, а взгляд был сосредоточен и полон решимости. Он уже принял решение – он лично отправится в Нижний квартал и разберется в происходящем.

– Плиот! – окликнул он своего напарника, который как раз выходил из соседнего кабинета.

– Да, Малкор? – отозвался Плиот, подходя к нему.

– Собирайся, – сказал Малкор. – Мы едем в Нижний квартал.

– В Нижний квартал? – удивился Плиот. – Но… зачем?

– Хочу своими глазами увидеть, что там происходит, – ответил Малкор. – Поговорить с людьми, осмотреть местность. Может быть, найдем какие-то зацепки.

– Но… это же опасно, – возразил Плиот. – Там… болезнь. И… – он замялся, – и… не самые… приятные люди.

– Не беспокойся, – сказал Малкор, улыбаясь. – Мы справимся. Мы же… искатели.

Он похлопал Плиота по плечу и направился к выходу. Плиот, немного колеблясь, последовал за ним.

Они вышли на улицу, где их уже ждала механическая машина Малкора. Он открыл дверь и жестом пригласил Плиота сесть. Сам он сел за руль и запустил двигатель. Машина плавно тронулась с места и выехала на улицу.

По пути в Нижний квартал Малкор молчал, сосредоточившись на дороге. Он думал о том, что их ждет. Он не знал, что именно происходит в этом районе, но он чувствовал, что это… что-то серьезное. Что-то… опасное.

Плиот, сидя рядом, нервно теребил руки. Он не любил опасности. Он предпочитал… спокойную работу в офисе. Но… он не мог отказать Малкору. Он был его… напарником. И он должен был… помогать ему.