Мертвый город Z

Mortem Black

Мертвый город Z

Происходит следующее:

Суббота, 26 июля

ОДИН

Томас сжимает челюсти, пытаясь сконцентрироваться. Военная выправка, унаследованная от отца, помогает держать голову ясной, но даже ему сложно абстрагироваться от происходящего. Дженни, прижимая раненую руку к груди, жалуется на боль. Её младший брат Дэн, съежившись в углу, пытается сдержать рыдания. А с другой стороны двери доносятся методичные звуки скрежетания ногтей и утробные стоны.

"Мне очень больно," – Дженни старается говорить ровно, но голос срывается. "Я думаю, мне нужно в отделение скорой помощи. Томас, попробуй позвонить еще раз?"

"Я уже сотни раз пытался дозвониться," – отвечает Томас, машинально проверяя карманы джинсов в поисках телефона. "Говорю же: здесь внизу нет сигнала."

В подвале удушающе тепло и душно. С потолка нитями свисает паутина. Комната забита старой мебелью, картонными коробками, потертыми книгами и ненужной одеждой. Окна расположены высоко и слишком узки – даже Дэн, несмотря на свою худощавую подростковую комплекцию, не смог бы протиснуться наружу. Несколько лучей пыльного оранжевого солнечного света струятся сквозь них, напоминая о палящем летнем дне снаружи. Волна жары продолжается третью неделю.

Посреди комнаты висит голая лампочка. Томас прикидывает её мощность, прикидывая, сколько света она даст, если они всё ещё будут здесь после заката.

Еще один тихий стон по ту сторону двери. Дэн вздрагивает и вытирает покрасневшие глаза рукавом. "Ты… ты думаешь, нам стоит положить еще вещей перед дверью, Томас? Эта коробка не выглядит очень тяжелой."

Почему я должен принимать каждое маленькое решение? проносится в голове Томаса. Кто, черт возьми, назначил меня ответственным? Он подавляет раздражение – сейчас не время для эмоций – и говорит размеренным голосом: "Шкатулка достаточно тяжелая – она полна фарфора. Я едва смог её дотащить. Она не сдвинет её с места."

"Но-"

"Но это не имеет особого значения," – перебивает Томас, стараясь звучать уверенно ради напуганного подростка, – "поскольку дверь заперта, а ключ на нашей стороне. Она там уже," – он смотрит на часы, – "сорок пять минут, и до сих пор не попыталась взломать замок. Даже не взялась за ручку. Я не думаю, что у неё осталось много мозгов, так что о двери можно не беспокоиться."

Дженни, привыкшая полагаться на логику, издает скептический стон. "Что, черт возьми, с ней вообще случилось?"

"Она чертов зомби, вот что с ней случилось," – жестко отвечает Томас. "Вы когда-нибудь видели фильм о зомби? Рассвет мертвецов? Мировая война Z? Позвонить в колокола?"

"Зомби нереальны," – возражает Дженни, её ум отказывается принимать происходящее. "И не говори со мной свысока только потому, что я предпочитаю документальные фильмы твоим фантастическим ужасам."

"Не могу поверить, что вы встречаетесь," – бормочет Дэн, на мгновение звуча как обычный ироничный подросток.

Томас бросает на Дэна понимающий взгляд и не может сдержать легкую улыбку, несмотря на ситуацию. Парнишка ему нравится. И Дэн прав. На самом деле Томас и Дженни, вероятно, расстались бы этим утром, если бы день не превратился в кошмар. Томас принял решение: он собирался прямо сказать ей, что их отношения себя исчерпали. Именно поэтому он вообще согласился пойти с ней по маршруту доставки бумаг. Он не знал, что она также уговорила Дэна составить им компанию.

"Господи, кровь все еще идет," – Дженни рассматривает рану с профессиональной отстраненностью аналитика. "Как это может все еще кровоточить? Это всего лишь царапина."

Томас замечает её движение и видит, как она разматывает полотенце с руки. "Что ты делаешь?" – в его голосе прорывается командный тон. "Тебе нужно держать повязку плотно."

Она бросает на него холодный взгляд. Размазанная тушь оставила темные следы на её загорелых щеках. "Так ты вдруг стал экспертом по первой помощи?"

Томас чувствует, как его терпение истощается. Он пытается найти способ вытащить их из этого подвала, пытается мыслить стратегически, но постоянные перебивания мешают сосредоточиться. И монотонный шум из-за двери начинает действовать на нервы. Капля пота скатывается по его напряженному лицу. Он стирает её, думая: "Из всех способов провести субботу…"

"Эй?" – Дженни решительно машет рукой перед его лицом. "Я с тобой разговариваю."

"Что?" – спрашивает Томас сквозь стиснутые зубы.

"Я не думаю, что это бесполезное полотенце помогает. Нам нужно найти нормальные бинты или что-то подобное. Где-то здесь должна быть аптечка." Она роняет окровавленное полотенце на бетонный пол и командным тоном указывает: "Дэн, проверь вон те полки."

Дэн неуверенно поднимается на ноги.

"Сядь, Дэн," – твердо говорит Томас. "Аптечки нет. Я уже все проверил."

Дэн застывает между ними, не зная, кого слушать – сестру или Томаса.

Дженни обходит Томаса, её каблуки стучат по бетону. "А что, если ты что-то пропустил? Ты ведь толком не искал? В конце концов, это не ты истекаешь кровью, так почему тебя это должно волновать?"

Томас резко поднимается на ноги и делает три широких шага к Дженни. Годы тренировок научили его действовать быстро и решительно. Он наклоняется, подбирает полотенце и уверенными движениями обматывает его вокруг её руки. "Надень эту штуку обратно," – его голос звучит жестко, но в нём слышна забота.

Дженни начинает сопротивляться, её сдержанность наконец трескается. "Нет! Отпусти меня!"

Томасу удается завязать крепкий узел, используя армейский способ перевязки. "Вот! Именно настолько туго оно должно быть. Понятно?"

Дженни вскрикивает и пытается высвободить руку, одновременно замахиваясь на него свободной рукой. Томас перехватывает её запястье движением и уже собирается применить болевой прием, когда Дэн кричит срывающимся голосом: "Прекратите! Вы оба! Остановитесь!"

Борьба замирает. Какое-то время Томас и Дженни сверлят друг друга взглядами. Затем Томас разворачивается, чтобы отойти, но его глаза замечают что-то необычное. "Какого черта? Что не так с твоей кожей?"

Дженни инстинктивно отворачивается, защищая раненую руку. "Не твое дело."

"Дженни," – в голосе Томаса появляются нервные нотки. "Покажи мне свою руку."

Что-то в его тоне заставляет её подчиниться. Она медленно поворачивается и нерешительно протягивает руку. "Он все еще кровоточит," – бормочет она, её ум пытается найти логическое объяснение.

И это правда: тонкая струйка розоватой крови сочится из пореза на её загорелом предплечье и капает на пол. Но кровь не то, что беспокоит Томаса – он внимательно изучает её кожу. Дженни всегда гордилась своим ровным загаром, регулярно посещая солярий. Но вокруг пореза цвет как будто вымывается из кожи, оставляя бледный, пугающе сероватый оттенок.

"Я раньше не замечала," – неуверенно говорит она, и впервые в её голосе слышится настоящий страх. "Думаешь, это может быть… заражение крови или что-то подобное?"

"Заражение крови не проявляется так быстро," – отвечает Томас. "Чем, ты говорила, она тебя порезала?"

"Нож," – Дженни отвечает с привычной уверенностью.

"Ты уверена?"

"Ну, все произошло так быстро, что я даже не успела…" – её уверенность начинает колебаться.

"Какой нож? Ты его видела?"

"Да. То есть, нет. Я его не видела, но почувствовала. Когда она напала на меня."

"Что именно ты почувствовала?" – Томас задает вопросы методично, как на допросе.

"Почему? Какая разница?" – Дженни раздраженно качает головой, её ум отказывается принимать иррациональность ситуации. "В чем дело? Почему вы оба так на меня смотрите?"

Дэн, преодолевая подростковую неуверенность, присоединяется к ним. Как и Томас, он смотрит на сестру широко раскрытыми понимающими глазами. "Я не думаю, что у неё был нож," – говорит он тихо, но твердо. "Зачем ей использовать нож? Она зомби. Зомби не используют оружие."

Это настолько очевидно, что Томас, со всей своей наблюдательностью, должен был заметить это раньше. Но ситуация настолько выходит за рамки нормального опыта, что он даже не подумал об этом.

"Расскажи нам, что случилось, Дженни," – говорит он, и впервые за долгое время его голос звучит мягко, почти нежно, словно он говорит с испуганным ребенком.

Губа Дженни начинает дрожать, её деловая маска окончательно трескается. "Это произошло как раз когда мы вошли в гостиную. Я… я услышала её шаги сзади и обернулась. Она попыталась ударить меня, но споткнулась о пуфик. И когда она падала, тогда я почувствовала порез."

"Но ты не видела нож?" – настаивает Томас.

"Нет, но…"

"У неё были длинные ногти," – шепчет Дэн, его подростковая увлеченность фильмами ужасов внезапно оказывается полезной. "Я заметил."

Дженни смотрит на порез на руке, её ум наконец начинает складывать картину. "Ладно, возможно, это был её ноготь, а не нож. Какая разница?"

Какая разница? думает Томас. Какая разница?

Дженни никогда не смотрела фильмов о зомби – она считала их глупыми и нелогичными. Если бы она это сделала, она бы сразу поняла, что означает царапина от зараженного.

Но Дэн знает – Томас видит это по выражению ужаса и недоверия на юном лице парня, когда тот поворачивает голову и тупо смотрит на него. В этот момент между мужчинами словно проносится невысказанный вопрос. Два маленьких слова.

Сколько осталось?

"Что такое?" – спрашивает Дженни, и в её всегда уверенном голосе теперь явственно слышен страх. "Почему вы просто смотрите друг на друга? Эй? Говорите со мной!"

ДВА

Температура в подвале неуклонно растет, как и боль в руке Дженни. Её сдержанность трещит по швам – не проходит и минуты, чтобы она не напомнила об этом. Кожа на её предплечье постепенно меняет цвет, приобретая болезненный зеленоватый оттенок.

Дэн просто сидит у стены, его лицо застыло, глядя в никуда. Томас замечает, как шевелятся его губы, словно он беззвучно проговаривает сцены из любимых фильмов ужасов.

Томас наблюдает за Дженни, которая с упорством продолжает проверять сигнал телефона. Конечно, она не поверила его объяснениям о серьезности ситуации. Его опыт из кинофильмов подсказывает – инфекция станет смертельной в течение нескольких часов. Что она, скорее всего, превратится в такую же, как та женщина за дверью. Дженни упрямо настаивает на рациональном объяснении – это просто заражение крови, ей нужно в больницу.

Но Томас знает её слишком хорошо. За маской делового спокойствия он видит настоящий страх.

Он прячет лицо в потных ладонях. Как они оказались здесь? Меньше часа назад они были в его машине, ехали по дороге, изнывая от жары и слушая музыку.

Маршрут доставки почти закончился, оставалось всего четыре остановки.

Дэн, типичный скучающий подросток, сидит на заднем сиденье рядом с коробкой газет, погрузившись в свой телефон.

Дженни, откинула сиденье и положила ноги на приборную панель. "Не могу поверить, что ты купил машину без кондиционера. Честно! Какой здравомыслящий человек в наше время покупает машину без кондиционера? Мы буквально плавимся!"

Томас, делает вид, что не слышит её, концентрируясь на GPS. Они в нескольких милях от города. Дом появляется в конце длинной пыльной гравийной дороги. Он паркуется во дворе с хирургической точностью.

"Теперь твоя очередь, Дэн," – командует Дженни со свойственной ей деловой манерой. "Если она не подойдет к двери, просто зайди внутрь и положи газету на стол в прихожей. Я всегда так делаю."

Дэн, с неохотой, послушно выбирается из машины и плетется к входной двери со свернутой газетой в руке.

Томас слегка убавляет радио и бросает косой взгляд на Дженни. На ней солнцезащитные очки, скрывающие глаза. Хорошо. Это должно облегчить задачу. Слова уже готовы сорваться с его губ.

"Я не думаю, что между нами что-то получится дальше."

Но он не может их произнести. Просто не может. Момент кажется неподходящим.

Вместо этого он спрашивает: "Кто здесь живет?"

"Какая-то пожилая леди," – Дженни зевает с привычным пренебрежением успешного городского жителя. "Она немного странная. Думаю, у неё деменция или что-то в этом роде."

"Она живет одна?"

"Да, представляешь? То есть, кто, черт возьми, захочет жить здесь, в глуши, в одиночестве?"

В этот момент изнутри дома доносится крик Дэна.

Томас и Дженни на мгновение встречаются взглядами. Затем оба выпрыгивают из машины. Они бегут к входной двери, Томас впереди, готовый к худшему.

Как только Томас входит в дом, время словно ускоряется в десять раз. Его военная подготовка автоматически фиксирует детали обстановки: повсюду разноцветные камни и кристаллы, лица, вырезанные из дерева, массивная бамбуковая флейта, засушенные цветы, свисающие с веревочек на потолке. Он также улавливает тяжелый тошнотворный запах. Но на анализ нет времени – женщина появляется в нескольких футах от него.

Томас, с его обширными познаниями в Resident Evil и "Ходячих мертвецах", мгновенно распознает зомби. Глаза у неё бледные, но пронзительные, рот искривлен в рычании, гримаса еще более жуткая из-за отсутствующего куска нижней губы. Похоже, его просто оторвали, обнажив серые зубы и воспаленные десны. Кровь стекает по её подбородку и пропитала перед платья, некогда белого, а теперь напоминающего фартук мясника. Её длинные серебристые волосы заплетены в тонкую косу, похожую на хлыст.

Она вытягивает руки с длинными острыми ногтями и, пошатываясь, идет к нему на хрупких, нетвердых ногах, издавая низкое утробное рычание.

Затем всё превращается в хаос. Опрокинутая мебель, крики, хватающие руки и отчаянные толчки.

"Она меня порезала! Она меня порезала!" – паника в голосе Дженни прорывается сквозь её обычную сдержанность.

Томас пытается пробиться к входной двери, но путь отрезан. Внезапно они оказываются в углу. За спиной – какая-то дверь. Томас дергает её, обнаруживая темную лестницу, ведущую в подвал. Выбора нет. Они бегут вниз, во тьму.

И вот они здесь. В тусклом, пыльном зное. Женщина-зомби последовала за ними по лестнице и теперь ждет по другую сторону двери. Скрежетание и стоны, бесконечные, методичные.

Дженни издает болезненный стон. Она вытирает лоб дрожащей рукой. "Боже, я потею как в сауне. Думаю, у меня поднимается температура. Мне действительно нужен врач." Её взгляд перемещается к двери. "Она когда-нибудь уходит?"

Томас только качает головой- это бесполезное ожидание.

"Ну, когда-нибудь ей придется уйти," – настаивает Дженни, её рациональный ум отказывается принимать иррациональность ситуации. "Разве она не должна спать или что-то в этом роде?"

"Нет. Она будет продолжать, пока полностью не сгниет," – отвечает Томас.

Дженни морщит нос, её деловая маска на мгновение спадает. "Не говори такие вещи. Здесь и так достаточно неприятный запах." Она поднимается на нетвердых ногах и идет к двери. "Эй! Вы меня слышите? Не могли бы вы отойти от двери? Мне нужно выйти. Но, пожалуйста, не пытайтесь причинить мне боль, хорошо?"

Скребущие звуки становятся громче и настойчивее. Словно зомби чувствует присутствие Дженни прямо за дверью.

Томас вскакивает, его рефлексы готовы к действию. "Не открывай дверь."

Дженни закатывает глаза с привычным раздражением. "Я не собираюсь открывать дверь, пока она там. Думаешь, я полная идиотка?"

"Вообще-то да, раз пытаешься вести переговоры с зомби." Он стучит пальцем по виску. "Она больше не человек. Она ходячий труп. Сколько раз повторять? Единственное, о чем она думает – это свежее мясо. Она хочет…"

"Да, я знаю, она хочет съесть нас всех заживо," – усмехается Дженни. "Ладно, как скажешь." Она падает обратно на стул, но вдруг её лицо озаряется идеей. "Эй, а что если мы просто замолчим?"

"Ты единственная, кто всё ещё говорит," – замечает Томас, опускаясь на своё место.

Дженни игнорирует его замечание, её ум ищет решение. "Может быть, она забудет о нас, если не будет нас слышать. Возможно, вернется наверх. Ну, знаешь, искать кого-нибудь еще, чтобы… поесть."

Эта идея уже приходила в голову Томасу. "Это зависит от того, работают ли её чувства или ею движут чистые инстинкты. Может быть, ей не нужно нас слышать, может быть, она просто чувствует наше присутствие." Он смотрит на Дэна. "Что думаешь?"

Дэн моргает, удивленный, что к нему обратились за мнением. "Ну… я не знаю. Думаю, стоит попробовать."

"Хорошо," – говорит Дженни. "С этого момента – полная тишина."

Они замолкают. Все, кроме зомби. Она продолжает царапаться и стонать.

Неутомимо. Ненасытно.

ТРИ

Проходит полчаса.

Дэн, с подростковой неприкаянностью, ненадолго заглядывает в коробку с книгами, прежде чем свернуться калачиком на одеяле. Томас, несмотря на военную выучку, почти задремал в удушающей жаре. Одежда влажно прилипает к коже, во рту пересохло. Оба узких окна распахнуты настежь, но впускают лишь теплый ленивый ветерок.

Дженни первой нарушает тишину, её терпение иссякло. "Да, это явно не работает," – огрызается она. "Она не собирается уходить." Она тяжело вздыхает. "Я просто… так… чертовски… хочу пить! Честное слово, я умру, если не получу воды в ближайшее время."

"Мы все умрем, если не найдем что-нибудь попить," – думает Томас, вытирая очередную каплю пота со лба.

"Смотрите," – говорит Дэн, поднимаясь с внезапным интересом. "Я нашел это в одной из коробок." Он подходит, протягивая остальным потрепанный фотоальбом.

"Должно быть, это она в молодости," – говорит Дженни, её взгляд изучает снимки, пока Дэн листает страницы, указывая на стройную женщину с длинными светлыми волосами.

Фотографии рассказывают историю женщины, отправившейся в путешествие в какое-то теплое, тропическое место. Местные жители – чернокожие.

"Где это?" – спрашивает Дженни с привычной дотошностью финансиста. "Африка, что ли?"

Дэн, проявляя неожиданную внимательность к деталям, вытаскивает одну из фотографий и проверяет обратную сторону. "Здесь написано – Гаити."

На следующих фотографиях – свадьба. Не традиционная церковная церемония с невестой в белом платье. Вместо этого женщина стоит со своим чернокожим мужем под открытым небом на пляже на закате. Их окружают гости в традиционных местных костюмах, украшенные ритуальной росписью.

"Она вышла замуж за одного из местных," – замечает Дженни, её отстраненность смягчается. "Как романтично."

Дэн продолжает перелистывать страницы, его подростковое любопытство разгорается. Фотографии женщины и её мужа в этом самом доме. Снимок женщины с большим беременным животом. Семейное фото: женщина, её муж и темнокожий мальчик. Волосы женщины постепенно серебрятся, на коже появляются морщины, а сын превращается в мужчину. Он целует рыжеволосую женщину. На последней фотографии – маленькая девочка смешанной расы, улыбающаяся между мамой и папой.

Когда они доходят до конца альбома, Томас резко встает, его военная решительность возвращается. "Послушайте, кажется, я знаю, как нам отсюда выбраться."

Дженни издает короткий возглас надежды, а Дэн выпрямляется, его подростковая апатия сменяется вниманием.

"Мы не можем связаться ни с кем снаружи. Даже не можем надеяться, что кто-то придет. Она жила здесь одна, так что могут пройти дни, прежде чем появится посетитель," – Томас излагает ситуацию с военной четкостью.

"А как насчет почтальона?" – вмешивается Дэн, демонстрируя неожиданную практичность. "Разве они не работают по выходным?"

"Возможно," – отвечает Томас. "Но это не имеет значения. Почтовый ящик стоит у дороги – я заметил его при подъезде. Почтальон даже близко к дому не подойдет."

Дэн опускает голову, его надежда гаснет.

Томас кивает в сторону двери. "Не похоже, что она… собирается сдаваться в ближайшее время. А значит, нам нужно найти выход самим, и чем скорее, тем лучше. Если мы продолжим здесь сидеть, потеряем силы. А рука Дженни…" – он смотрит на неё. "Нам нужно доставить её в больницу, чтобы они могли помочь."

Он избегает встречаться взглядом с Дэном, но слышит фальшь в собственном голосе. Если фильмы о зомби его чему-то научили, так это тому, что после укуса или царапины история заканчивается. Нет ни вакцины, ни лекарства, ничего. Жертве остается только ждать лихорадки, комы, смерти.

А потом: новой жизни.

"Для меня звучит разумно," – говорит Дженни с непривычным оптимизмом. "Но как нам это сделать? Как только мы откроем дверь, она ворвется."

"Верно, и я не могу придумать, как отвлечь её от двери. Поэтому нам придется впустить её."

"Мы не можем!" – восклицает Дэн, его подростковый страх прорывается наружу.

"Другого пути нет. Насколько я могу судить, у нас есть три варианта после того, как откроем дверь," – Томас излагает план с военной методичностью. "Первый: попытаться проскользнуть мимо неё и подняться по лестнице. Однако это будет сложно, поскольку нас трое, а пространство ограничено. Большой риск, что не все выберутся невредимыми."

"Второй: попытаться заманить её в ловушку. Ничего сложного – если сможем заставить её споткнуться или набросить одеяло на голову, просто дезориентировать на несколько секунд, возможно, этого хватит, чтобы пройти мимо."

"Звучит опасно," – замечает Дэн, проявляя неожиданную рассудительность. "Нужно подобраться слишком близко, чтобы сбить её с толку или набросить что-то."

"Знаю. Поэтому я склоняюсь к третьему варианту." Томас пересекает подвал. У стены в углу стоит кусок ржавой железной трубы. Томас поднимает её, оценивая вес. Труба кажется тяжелой, холодной и надежной. Он поворачивается к Дженни и Дэну. "Третий вариант – пробиться силой."

Дженни приподнимает бровь, её аналитический скептицизм возвращается. "Ты же не серьезно? Хочешь ударить её этой штукой? Это нападение! Она пожилая женщина – что если ты её убьешь?"

"В этом и смысл," – сухо отвечает Томас.

Дженни смотрит на него с профессиональным недоверием. "Ты спятил?"

"Она уже мертва," – напоминает Дэн сестре, его увлечение фильмами ужасов внезапно оказывается полезным. "Убить её снова было бы даже милосердно. По крайней мере, так всегда говорят в кино."

Дженни качает головой, её рациональность восстает против происходящего. "Вам обоим нужно прийти в себя. Это не фильм. И за дверью не какой-то сумасшедший монстр. Да, возможно, она больна, но это всё ещё просто пожилая женщина. Вы уже забыли фотографии? У неё есть дети, внуки. Мы не можем просто… забить её трубой!"

"Можем," – говорит Томас, но его военная решительность впервые дает трещину. Потому что это ему придется это сделать. Дженни явно не вариант – она едва держится на ногах, особенно с раненой рукой. А Дэн недостаточно силен. Томас крепче сжимает трубу. В детстве он играл в бейсбол и уверен, что сможет остановить зомби одним хорошим ударом – если не промахнется.

"У тебя будет только одна попытка," – мрачно замечает Дэн, его подростковый опыт просмотра хорроров внезапно кажется пророческим. "Если промахнешься, она достанет тебя первым."

"Может быть, у меня будет время на две или три попытки," – возражает Томас. "Смотрите." Он делает быстрый замах трубой. Она оказывается тяжелее, чем он ожидал, выскальзывает из рук, со свистом рассекает воздух и с грохотом ударяется о стену.

Дженни вскрикивает, её деловая сдержанность мгновенно испаряется. "Ты что творишь?! Ты мог меня ударить!"

За дверью зомби начинает царапаться более энергично, явно отреагировав на шум.

Томас поднимает трубу. Его ладони покрыты ржавчиной. "Это из-за ржавчины," – бормочет он, его уверенность пошатнулась. Он делает еще одну попытку, на этот раз осторожнее. Но по-прежнему с трудом удается сделать достаточно сильный замах, не теряя хватки. Кажется, Дэн прав – у него будет только один шанс.

"Я голосую за второй вариант," – говорит Дженни, возвращаясь к привычке принимать рациональные решения. "Один из вас прячется за дверью с одеялом, и как только она входит, набрасывает его ей на голову и толкает. Когда она упадет, мы все убегаем."