Другой мир. Древо жизни

Нами кивнул головой и, жестом подозвав нескольких матросов с брига, направился к носу корабля.

– Не спускайте с них глаз, – сказал Ликург нескольким мужчинам в коротких широких штанах из сукна и выгоревших на солнце безрукавках.

Они, подталкивая людей, собрали команду торгового судна в кучу.

– Перенесите раненных обратно на борт и начинайте ставить трапы для погрузки! – отдала команду Смилна, а сама направилась к каюте связанного капитана.

Ликург последовал за ней на корму корабля. Вскоре они оказались у закрытой двери. После нескольких неудачных попыток стало понятно, что ключ, который Смилна сдёрнула с шеи капитана, не подходит к закрытому замку.

– Отойди-ка! – Ликург, сделал пару шагов назад и, разбежавшись, хорошенько приложился к двери плечом.

Слетев с петель, она грохнулась на пол. В каюте капитана был порядок: на полках в шкафу аккуратно стояли книги, кровать заправлена, сложенные в ровную стопку морские карты лежали рядом с компасом на столе. Сквозь потускневшие от соли стёкла, в узорных рамах из дерева, помещение наполнялось светом снаружи. Воздух в каюте был немного тяжёлый и влажный. На потолке, слегка покачиваясь из стороны в сторону, висел железный фонарь. То и дело слышался тихий скрип просмоленных досок.

– Столько людей погибло, – сказала Смилна, осматривая помещение. – Я не хочу заниматься разбоем. Может наладим контрабанду звёздной руды сюда на юг?

– В этот раз всё прошло очень плохо. Мне тоже это не по душе, – Ликург понимающе взглянул на неё. – Сейчас не лучшее время: разгорается воина. Слишком далеко и опасно везти сюда руду. Надо подождать, когда всё немного успокоится. Сделаем ещё пару налётов на торговые корабли и заляжем на дно. Придумаем, что делать дальше, – он подошёл к столу и начал капаться в его ящиках. – Я поищу здесь, а ты попробуй открыть тот сундук, возможно ключ от него. Где-то должны быть бумаги, описывающие груз, его количество, а главное, в каких трюмах его перевозят.

«Зачем нанимать столько охраны? – задумалась Смилна. – Гилани ничего не упоминал про чрезвычайно ценный груз, требующий такого сопровождения. Он сказал, что сам всё проверил и на судне не будет никого, кроме корабельной команды; шутил, что дело плёвое. Столько людей погибло! Чёрт бы его побрал!» – Смилна, вставила ключ в навесной замок сундука, который стоял в углу каюты. Раздался щелчок, и он открылся.

– А вот и ответ, – уже вслух сказала Смилна, рассматривая бумаги из сундука.

Она неплохо знала пару-тройку южных языков. В прошлом Баатур многому её научил, особенно во время долгих и скучных плаваний.

– Что? – не понял Ликург.

– Посмотри-ка на это, – Смилна читала один из свитков.

– Серебряные монеты! – он улыбнулся, заглянув внутрь сундука.

– Совсем немного. Но не в этом дело.

– Что там? – Ликург наклонился над бумагами в руках Смилны, смекнув, что её интересовала не горстка серебряников.

Прочитав написанное, он понял, что перевозило судно и в каком количестве. Всё более или мене соответствовало словам Гилани: человека на берегу, который давал им наводки на торговые суда и помогал потом сбывать товар, конечно имея за это немалый процент. Но несколько последних рукописных строк привлекли внимание Ликурга.

– Могу посмотреть поближе? – он взял сопроводительные бумаги из рук Смилны.

Она не стала ничего говорить, хотела, чтобы Ликург сам прочёл.

– Здесь написано, что на корабле находится пятьдесят шесть рабов на продажу! – он удивлённо взглянул на Смилну, – теперь понятно почему здесь было столько охраны, их должны были потом куда-то отвезти.

– Я тоже так думаю. Похоже это были конвоиры.

– Чёрт! Это всё усложняет ещё больше. Что нам теперь с ними делать?

– Работорговлей я заниматься точно не буду, – ответила Смилна. – Возьмём с собой, а на суше отпустим на все четыре стороны. Посмотрим, кто на что из них способен, пока будем идти до берега. Если найдутся толковые, возьмём к себе в команду, обучим. Много людей погибло, нужно восполнить потери, как бы цинично это не звучало, – Смилна начала собирать монеты со дна сундука, – поделим деньги позже.

Когда они с Ликургом вышли из каюты капитана на палубу, их встретил встревоженный Нами. Позади него из люка длинной вереницей выводили истощённых мужчин и женщин, скованных цепями. Их удручающий вид напомнил Смилне её далекое прошлое. Она на миг увидела тёмную повозку, Рисфен и Регарда с плетью, шрамами от ударов которой до сих пор виднелись на её спине.

– Нашли в нижнем трюме. Около пяти десятков людей! – сказал Нами, – как с ними поступить, капитан?

– Весь ценный груз находится в трюмах по левому борту, на нижней и средней палубах, – Смилна снова окинула взглядом людей в оковах. – Освободить, мы забираем их с собой.

– Всех? – удивился Нави.

– Да, всех, – она неторопливо пошла к трапу, который уже установили между кораблями.

Погрузив шелка, пряности и другой ценный товар на бриг, команда разбойников забрала невольных с собой, и трёхмачтовый парусник начал медленно отходить от торгового судна. Потом бриг приблизился к шлюпке, дрейфующей среди бутафорских обломков, якобы потерпевшего крушение корабля, и подобрал её вместе с людьми на борт.

Невольные кучно стояли на палубе. Смилна прошла мимо них и остановилась рядом с Нави, который о чём-то беседовал с плотником.

– Дай им хоть немного попить и что-нибудь поесть, – обратилась она к взъерошенному боцману.

– Нам самим уже не хватает, запасы пресной воды тоже на исходе, – сказал недовольно плотник.

Это был крепкий мужчина с короткими чёрными волосами. Он хорошо знал своё дело и уже не раз латал пробоины на бриге.

– Ты хороший боец и плотник, тебя здесь многие уважают, но знай своё место или я тебе сама укажу на него в следующий раз, – разгневанно сказала Смилна и положила руку на палаш, что висел у неё на поясе.

Плотник примолк и отвёл взгляд.

Нави сурово посмотрел на него своими "выцветшими на солнце" глазами и сказал:

– Ты что же, считаешь, что капитан не знает про это?!! Умничать вздумал.

– Да я так, просто к слову ляпнул, не подумал, – начал оправдываться плотник.

– Еды и воды теперь хватит всем, с нами от чистого сердца поделились люди с торгового корабля, – Смилна хитро посмотрела на плотника и пошла дальше, потом обернулась и сказала:

– Нави, выдай каждому из команды по кружке оквита из моих личных запасов, сегодня был тяжёлый день.

Услышав это, плотник явно приободрился и даже улыбнулся.

– Вот болван! Такое говорить капитану, – сказал Нави, когда Смилна отошла и, покачав головой, направился к трюму за бочонком с водой. – Эй вы двое! Идите сюда! – крикнул он матросам, – нужна кое-какая помощь.

Смилна открыла дверь в свою каюту. Она была просторной, располагала двумя кроватями, письменным столом и ящиком с одеждой, который стоял в углу, возле скамьи. Одна из кроватей, та что поменьше, принадлежала девочке семи лет с русыми волосами: сироте, которую взял с собой из Кореграда Далебор. Иногда, смотря в её большие голубые глаза, Смилна вспоминала о нём. Но это не были плохие, наполненные скорбью воспоминания о смерти Далебора. Смилна возвращалась в детство: в те дни, что они проводили вместе, когда жили в приюте.

– Ты ранена? – увидев кровь на рубахе, испуганно спросила девочка.

– Нет, Ла́тка. Со мной всё в порядке, – Смилна сняла рубаху и, достав из ящика другую, переоделась.

Она села на кровать рядом с девочкой.

– Ну, а у тебя как дела? – спросила Смилна

– Вроде бы нормально.

Латка начала говорить совсем недавно. Долгое время она не могла молвить и слова после того, как её крови испил упырь.

Латка положила голову ей на колени. В такие моменты Смилна чувствовала себя слабой, но зато могла отпустить ненависть к этому миру и на мгновение забыть обо всём, кроме девочки. Перед Латкой ей не нужно было показывать себя сильной и чёрствой, Смилна могла дать женскому началу взять над собой верх. Она нежно обняла её.

***

Слухи о победе над превосходящим в численности траумским войском у стен Ладогожи и её новом князе быстро разошлись по всем близлежащим поселениям. Их передавали из уст в уста, с каждым разом приписывая воинам новые подвиги, и теперь многие люди стягивались в город. Одни надеялись получить защиту, другие же, наоборот, желали пополнить ряды ратных и принести клятву верности князю Яволоду.

– Езжайте на запад и восток, на север и юг. Верните людям надежду, – Яволод давал напутствие нескольким гонцам у городских ворот. – Направляйте всех, кто может держать оружие в руках и готов защищать нашу общую Родину, сюда в Ладогожъ. Скажите я собираю новое войско, чтобы освободить Кореольские земли от вражеского гнёта. Вот письма, заверенные княжеской печатью на воске, – он отдал небольшие свитки гонцам. – А теперь седлайте коней и отправляйтесь в путь. Время не ждёт. Рано или поздно беда придёт ко всем. Нам нужно противостоять ей сообща, спасти наследие, что оставили нам предки, – Яволод по-братски обнял каждого из воинов, перед тем как они оседлали лошадей.

Он долго стоял у открытых ворот, провожая взглядом всадников, потом отвернулся, и направился к торговой площади. Глаза Яволода были грустными, но в сердце его жила надежда, что ещё можно всё исправить. Тяжёлые дубовые ворота громко закрылись за спиной князя. Проходя через торговую площадь, он подумал о Велеславе. Яволод предположил, что она, как и в прошлый раз будет где-то поблизости в торговой лавке с тканями и одеждой. По неизвестной Яволоду причине Велеслава никак не шла у него из головы. Он часто думал о ней, особенно о её густых чёрных ресницах и больших синих глазах, что напоминали ему цвет безбрежного озера неподалёку от Ладогжи в солнечный день. Пройдя всю торговую площадь, Яволод так и не нашёл её. Он свернул на одну из улиц, направляясь во дворец и неожиданно для себя увидел знакомое лицо. Велеслава шла ему навстречу с небольшой сумкой на плече.

– Доброго тебе дня, де́вица! Идёшь на площадь? – спросил Яволод, перейдя на другую сторону мощёной улицы и преградив Велеславе дорогу.

– Нет князь. Хозяйка, что приютила меня, попросила принести воды в дом – она поклонилась.

В этот момент её сумка чуть приоткрылась и из неё вылез наружу край какой-то книги.

– Зачем тебе она? – Яволод подметил это, – читать умеешь? – не скрывая удивления, спросил он.

Ему показалось странным, что простая крестьянка носит книги в сумке. Велеслава промолчала и опустила глаза. Она явно нервничала и Яволод сразу понял это. Уже давно к нему в голову закрались сомнения по поводу этой девушки.

– Кто ты такая? Говори правду! Ты не та, кем хочешь казаться. Я чувствую это всем своим нутром, – он легонько прижал Велеславу к стене одного из домов.

Она не стала сопротивляться.

– Ты прав. Я всё расскажу. А теперь отпусти меня, – Велеслава осмотрелась. Вокруг никого не было.

Яволод убрал руки и сделал шаг назад.

– Говори же! Что ты молчишь?

– Я дочь Великого Кореградского князя Радомира, – подняв от земли глаза, Велеслава пронизывающим взглядом смотрела на Яволода.

– Кто? Ты… Ты княжна… – Он проглотил язык от неожиданной новости.

– Когда мой отец понял, что Кореград уже не спасти, он отправил меня из дворца и строго настрого наказал никому не говорить кто я. Ни при каких обстоятельствах, иначе меня убьют, как только узнают, что я его дочь.

– Как же тебе удалось покинуть город, когда он был окружён траумскими воинами? – всё ещё не веря своим ушам, спросил Яволод.

– Есть потайной ход. Он ведёт из дворца наружу, за крепостные стены. Я раньше и не догадывалась о его существовании, – Велеслава замолчала и снова опустила глаза. – Как я только не уговаривала родителей пойти со мной, но отец был не приклонен. Он сказал, что будет сражаться до последнего. Моя матушка тоже пожелала остаться с ним. Родители переодели меня в простую одежду и закрыли за мной тайную дверь. Сквозь отверстие в стене, я видела, как во дворец ворвались чужеземцы и жестоко расправились с ними, – по щеке Велеславы скатилась слеза, – потом я покинула город.

Яволод немного наклонился и заглянул в грустные глаза, излучающие скорбь и страх одновременно. Теперь он был уверен, что она говорит правду. Всё то, что Яволод ранее не понимал о Велеславе стало для него ясным.

– Я не хотела нарушать клятву, данную мною отцу перед смертью. Да и не знала, как об этом сказать. Разве вы бы мне поверили тогда на дороге?

– Это уже неважно. Я тебе верю сейчас, княжна Велеслава, – Яволод взял её за руку, – тебе не место на торговой площади, идём со мной.

***

Темновит стоял с закрытыми глазами напротив окна в комнате под куполом чёрной башни. Обе его руки были протянуты к морю, которое всё больше начинало волноваться внизу. Некогда спокойная водная гладь становилась серой и мятежной. Море бурлило и пенилось, с шумом набрасываясь на высокие отвесные утёсы. Голубое небо почернело, словно приближалась ночь, и небольшой каменистый остров погрузился во мрак. Где-то вдали, как и прежде, светило солнце, а синее море искрилось в его лучах, но здесь воцарилась темнота, внутри которой бушевала буря. Сильный ветер поднимал высокие волны. Они неистово бились о камни, поглощая остров. Темновит черпал силу из этой стихии и готовился отправить свою сущность в далёкое место. Он намеревался познать природу мира, из которого Тьма проникла сюда, чтобы понять, как противостоять ей. Насытившись силой неистовой стихии, он поднял веки, явив ей свои чёрные, как смоль глаза.

Темновит отвернулся от окна и сомкнул ладони. Перед ним начали появляться тонкие зигзагообразные линии красного света, расходящиеся пучками в стороны подобно разряду молнии. С громким треском они соединялись друг с другом, образуя красный светящийся шар, который повис в воздухе. Издавая гул и вращаясь вокруг своей оси, он вытянулся в вертикальном направлении. Рядом с Темновитом появился коричнево-серый сгусток, не имеющий чётких очертаний. Во мраке загорелись два хищных алых глаза и послышалось тихое пощёлкивание.

«Я теперь снова вольная птица!? – раздался голос сущности, напоминающий скрежет железа о камень, – она обошла вокруг Темновита, плавного вытягивая свои отростки, похожие на щупальца.

Он стоял неподвижно, словно статуя. В глазах его отражалось красное светящееся пятно, которое уже начинало видоизменяться и постепенно темнеть, наполняясь чёрной материей.

«Если мне понравится в новом месте, возможно, я там ненадолго задержусь, – сущность заглянула в чёрные глаза Темновита, а потом нырнула в брешь между мирами.

Червонное небо то и дело озарялось багровыми вспышками. Казалось, где-то высоко пляшут языки пламени пожаров. Обжигающий ветер, завиваясь вихрями, поднимал пыль с выжженых равнин и разносил её в горячем воздухе, которым было невозможно дышать. Вокруг, до самого горизонта ничего не было: только бескрайние пустоши, молчаливые и мрачные. От их гнетущего безмолвия и отрешённости хотелось где-то укрыться, чтобы не раствориться и не сгинуть во всеобъемлющей пустоте. Темновит смотрел на гиблое место глазами своей сущности, впитывая его измождённость и боль. Когда-то давно здесь благоухала жизнь, но сейчас от неё ничего не осталось, совсем ничего. Темновит увидел, каким будет его мир в будущем, если не остановить Тьму, проникшую в него. Он превратится в такую же пустошь.

Вначале тихо, потом всё громче пространство, окружающее сущность, стало наполняться низким гулом. Земля задрожала. Повсюду образовывались глубокие трещины и разломы, из которых наружу вырывались огненные вихри, разбрасывая в разные стороны струящееся пламя и наполняя всё вокруг густой мглою. Из глубоких недр на поверхность начали выползать твари с горящими глазами. Сотни тёмных силуэтов подсвечивались огнём, что вырывался из-под земли и, выплёскиваясь наружу, развевался в горячих ветрах. Мгла вместе со скрывающимися в ней существами медленно ползла со всех сторон к бреши, соединившей этот мир с другим. Где-то вдали слышались звуки, напоминающие топот или стук копыт, они становились всё громче.

Вырвавшись из наступающей темноты, появились четыре всадника, позади которых тянулись тёмные длинные шлейфы осевшей на их плечах мглы. Объятые пламенем, они приближались к сущности Темновита. Всадники эти сидели верхом на созданиях с вытянутыми мордами и широкими ноздрями, издали чем-то напоминающих лощадей.

Ощутив на себе истощающий взгляд бездны, что проникала повсюду сквозь зияющие чёрной пустотой глазницы всадников, сущность Темновита начала терять себя в ней. Коричнево-серый сгусток, оттолкнувшись своими отростками от земли, запрыгнул обратно в брешь между мирами. Она стала стремительно уменьшаться в размерах и, превратившись в маленькую точку, совсем исчезла.

Как если бы что-то невидимое ударило его в грудь, Темновит подался назад и чуть не потерял равновесие. В его тело вернулась сущность. Выйдя из забвения, он глубоко вдохнул воздух. Созданная Темновитом брешь с чёрной материей громко схлопнулась и эхо несколько раз отразилось в пустых коридорах башни.

***

Позади журчал небольшой ручей, из которого Триян и Агния набрали холодной чистой воды в дорогу. Следуя неизвестной тропой меж старых рослых вязов, чей возраст исчислялся не одной сотней лет, они наконец выехали на широкую дорогу.

Где-то поблизости находился небольшой город под названием Хры́тни. Накануне ворон поведал Агнии, что поселение перешло под контроль траумских воинов, но одноглазого человека, которого они искали там нет. Поэтому Триян с Агнией решили обойти этот город стороной.

Иногда во время их пути крупная птица неожиданно спускалась с неба и садилась ей на плечо. Громко гаркая, ворон будто разговаривал с Агнией, а она смотрела в его чёрные глаза, вбирая в себя всё то, что видел он. Со стороны для Трияна это выглядело настоящим таинством. Всякий раз, когда птица появлялась из ниоткуда, хлопая чёрными крыльями с фиолетовым металлическим отливом, он как заворожённый наблюдал за происходящим.

Сделав крюк, Агния и Триян выехали на тракт, миновав поселение. Дневной свет уже угасал, сменяясь вечерними сумерками, которые медленно опускались на дорогу и окружающий её лес, окрашивая всё вокруг в тёмно-лиловый цвет. В тишине слышался лишь монотонный топот копыт лошадей по твёрдой земле. Дневные трели птиц смолкли, а ночные обитатели леса ещё не вышли на охоту. Ветра совсем не было. Эта тишина немного настораживала. Впереди на дороге, под толстой ветвью дерева показался чей-то силуэт. Присмотревшись, Триян понял, что это повешенный. В безмолвной тиши тело человека неподвижно висело в петле на одном из старых вязов с испещрённой морщинами корой. Проезжая мимо Триян невольно взглянул в открытые побледневшие глаза висельника. Ему показалось, что они сопровождают его своим потухшим взглядом. Они с Агнией оставили Хрытни в нескольких верстах позади и не видели всех повешенных на деревьях и насаженных на колы людей, что остались возле города. Тела жестоко убитых кореольцев были специально выставлены напоказ возле дороги.

– У меня плохое предчувствие, – сказала Агния, нарушив мёртвую тишину погружающегося в ночную темноту тракта.

Триян остановил коня, всматриваясь в тени деревьев впереди. Его глаза вспыхнули жёлто-зелёным огнём.

– Что там? – Агния одёрнула свою лошадь.

– Не знаю, – он продолжал глядеть в темноту, – вначале я ощутил угрозу, но сейчас меня тянет туда. Странное чувство, – Триян достал свой меч из ножен.

Его лезвие вспыхнуло зеленоватым пламенем, отдающим яркой желтизной по краям.

«Прежде всегда было бледно-голубым», – подумал он, с удивлением смотря на меч.

– Подожди меня здесь, – Триян направил коня дальше по дороге.

Агния не стала возражать, она знала на что он способен, когда его глаза приобретали другой цвет и начинали мерцать в темноте. Немного не доехав до поросшего бузиной пригорка, Триян спешился, привязал коня к дереву и сошёл с дороги в лес. Вскоре его силуэт, освещаемый в сумерках огнём клинка, скрылся среди листвы раскидистых ветвей вязов.

С каждым шагом между тёмных великанов, переплетающих свои кроны где-то высоко над головой, Триян всё сильнее ощущал своего рода внутренний зов. По какой-то причине его тянуло к этому месту. Углубившись немного в лес, он увидел вдали маленькую опушку. На ней горел огонёк, по-видимому, кто-то разжёг костёр. Также Триян отчётливо слышал отдалённые крики и лязг стали. Он убрал меч обратно в ножны, чтобы не выдавать своего присутствия и бесшумной поступью направился к опушке. Теперь Триян знал, что тянет его именно туда.

Огонь отбрасывал на потоптанную траву тени двоих мужчин, одетых в белые балахоны поверх длинных кольчуг. Один из рыцарей ордена был младше другого, совсем ещё юный, и немного прихрамывал на одну ногу. Какой-то человек стоял среди деревьев в темноте. Триян сразу приметил его, как и ещё одного рыцаря ордена, что неподвижно лежал весь в крови на краю опушки. Двое других держали мечи поднятыми вверх, готовясь перейти к очередной атаке. Казалось, они чего-то выжидали. Спустя мгновение между ними и человеком опять завязался бой. Рыцари наносили выпады, тщетно пытаясь одержать верх в поединке, но их противник с лёгкостью отражал эти удары. Со стороны Трияну показалось будто этот человек играет с ними, и в любой момент, когда ему надоест это развлечение, без особых усилий отправит рыцарей к праотцам. Поначалу Триян решил не вмешиваться, а просто стоял и наблюдал за происходящим, изучая движения силуэтов в оранжевом свете пламени костра. Но когда зрачки человека зажглись красными огнями и на его месте появился демон с пастью, полной торчащих наружу зубов, он решил выйти из тени на опушку. Рыцари не могли видеть всего того, что узрел Триян и не ведали с кем сражаются. Когда он появился, бой на мгновение прекратился и все замерли, после чего отошли немного друг от друга.

– Благояр, их теперь двое, – тихо сказал Лука, – у второго ещё и меч колдовской.

– Я уже и сам понял, – он держал оружие наготове, не упуская из виду обоих людей с горящими в темноте глазами.

Рыцари ордена осознавали: если пришедший на опушку человек встанет на сторону их противника – они вряд ли уйдут отсюда живыми.

– Кто ты такой? Твоё появление отвлекло меня. Проваливай отсюда! – прорычал мужчина нечеловеческим голосом.

И тут Триян понял, что именно привело его на эту опушку. Тьма исходящая от одержимого демоном человека взывала к нему, вытягивая из глубины наружу все скверные чувства. Она даже казалась родной. Триян, на миг поддавшись её зову, опустил свой меч. Пламя на нём стало угасать. Вовремя опомнившись, он стряхнул с себя эту тёмную паутину и сказал: – Я тот, кто покончит с тобой!

Триян кинулся к зубастой твари и нанёс удар первым. Клинок в его руках вновь вспыхнул привычным бледно-голубым огнём и по всему телу прошла знакомая дрожь. Демон отразил удар и, зарычав, перешёл в нападение. Их мечи яростно звенели, сталкиваясь лезвиями друг с другом. Благояр с Лукой стояли в каком-то оцепенении, наблюдая за поединком двоих незнакомцев со светящимися глазами. Оба делали выпады и наносили удары с несвойственной человеку силой и скоростью.

Триян присел, уйдя от острого лезвия, что пронеслось со свистом над его головой и, взмыв высоко вверх, выхватил в прыжке кинжал из ножен на поясе. Приземлившись позади твари с красными глазами, он сделал обманный выпад мечом, который демон отбил, но не успел увернуться от последующего удара. В темноте сверкнуло короткое лезвие, отразив на своей поверхности пламя костра. Точное движение руки – и оно вошло в основание шеи одержимому человеку. Триян резко подался назад, избежав обрушившегося на него сверху меча.

Ощутив кровь, наполняющую горло, человек на мгновение вышел из-под контроля поселившейся в нём твари и замешкался. Трияну хватило этого промедления, чтобы с размаху снести его голову с плеч. Она отделилась от туловища и откатилась в сторону. Демон породил громкий рык. Из обезглавленного тела ввысь устремилась мгла, напоминающая чёрный густой дым. Пальцы мужчины разжались, выронив меч, и туловище рухнуло на землю. На миг Благояр смог узреть тёмный шлейф, что тянулся за покидающей своё вместилище сущностью, услышал её остервенелый рык.

В лесу снова воцарилась тишина. Слышалось лишь потрескивание веток, горящих в костре. Глаза Трияна приобрели обычный вид и бледное голубое пламя на лезвие меча погасло. Лука приготовился к бою, подняв клинок вверх.

– Нет. Он нам не враг, – сказал Благояр и, опустив вниз рукой меч молодого рыцаря, убрал свой в ножны.

– Уже стемнело, нам и лошадям нужен отдых. Это место подойдёт, – сказал Триян и скрылся в лесу.

Лука и Благояр ничего не понимая переглянулись.

Спустя какое-то время Триян вернулся на опушку вместе с Агнией, они вели лошадей под уздцы за собой. Благояр и Лука сидели возле убитого рыцаря. Увидев лицо Агнии в свете костра, когда она подошла ближе, Благояр вскочил на ноги и выхватил меч из ножен.