Другой мир. Древо жизни

Ярополк замолчал, а потом поведал Яволоду о случившемся. Он рассказал про то, как князь Васлав убивался горем, думая, что его сын погиб, как они погрузили метательные орудия и ушли на кораблях из бухты Кореграда, и про всё, что произошло дальше. «Рано утром, когда солнце ещё только просыпалось, озаряя горизонт своими лучами, нам удалось отыскать тело князя Васлава. Слишком далёк был путь, чтобы вернуть его домой в Ладогожъ. Мы похоронили его неподалёку от сожжённого лагеря. Клинок я хотел передать княгине Велене, но теперь он твой по праву, Яволод», – закончил свой рассказ Ярополк.

Держа в руках блестящий меч с чёрным отливом на стали и гардой, украшенной узорами и драгоценными камнями, Яволод замер. В голове одно за другим всплывали воспоминания об отце. Он очень чётко видел его лицо перед глазами. Яволоду вспомнилась редкая, но честная улыбка князя, его взгляд, строгий и добрый одновременно. Даже на мгновение показалось, что он вновь услышал низкий голос отца где-то поблизости. Всё это нахлынуло разом: волной, которая поглотила его. Яволод чувствовал себя щепкой, гонимой в её бурлящей пене.

«Мне жаль, что всё так вышло», – Ярополк положил тяжёлую руку на плечо Яволода, но тот, не проронив ни слова, отошёл в сторону.

Медленной походкой он побрёл в сторону леса, крепко сжимая в руке ножны с мечом отца. Немного прейдя в себя, Яволод поднял голову и увидел скопление людей на дороге, что привела сюда траумских воинов. Он направился к ним. Люди, одетые в простую одежду, какую обычно носят крестьяне, стояли связанные друг с другом верёвкой. По большей части это были молодые девушки, но среди них виднелись и мужские лица. «Похоже их вели за собой траумские всадники. Забрали из поселения в рабство. Значит вражье войско уже где-то поблизости, – подумал Яволод. – Чёртовы раны! Почему я так долго был без сознания и оставался в Кореграде!»

– Кто вы и откуда? – спросил он, когда подошёл ближе.

– Нас всех собрали с разных деревень. Вели куда, не сказали. Многих убили изверги в поселениях, не щадили даже стариков и детей, – тихо ответил худощавый мужчина.

Где-то позади раздался женский плач навзрыд. Яволод вытащил нож из-за пояса и начал резать верёвку, связывающую людей друг с другом. В это время к ним подошёл Ярополк в сопровождении десятка воинов. Ничего не спрашивая, он тоже принялся освобождать остальных. На дороге стояло порядка двух десятков невольных.

Перевязав своё предплечье, Ирийзар вывел лошадь из леса. Он увидел Яволода рядом с людьми и направился к ним. На рукаве его балахона было кровавое пятно.

Разрезав очередную плетёную верёвку ножом, Яволод столкнулся взглядом с большими голубыми глазами одной из девушек. Она стояла неподалёку и рассматривала его. У неё были длинные волосы цвета соломы, заплетённые в толстую косу, которая свисала поверх плеча. Яволод задержал взгляд на её немного худощавом овальном лице с курносым носом. Девушка, смутившись, чуть заметно улыбнулась и отвернулась.

– Теперь вы вольны делать, что хотите. Можете возвращаться в свои родные места. Кто пожелает научиться сражаться, чтобы продолжить борьбу за наши земли, может поехать с нами. Мы направляемся в Ладогожъ, – громко объявил Яволод.

Ярополк с гордостью взглянул на него и поправил ножны с мечом на поясе.

Люди начали расходиться. Через какое-то время на дороге остались несколько мужчин и одна девушка: та самая с волосами цвета соломы.

– Ты что ж хочешь обучиться военному делу!? – Ярополк еле сдерживал смех, глядя на её хрупкое тело.

– Нет, но могу, если будет нужно. Мне бы хотелось поехать с вами, у меня больше никого не осталось из родных. Дом мой разрушен, ничего меня здесь не держит, – ответила девушка и посмотрела своими большими голубыми глазами на Яволода.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Велеслава.

– Очень необычное имя для крестьянской девки, – удивился Ярополк.

«И вправду», – подумал Яволод, но промолчал.

К ним подошёл Ирийзар.

– Ты как, в порядке? – Яволод посмотрел на рукав его балахона, который совсем пропитался кровью, – нужно перевязать рану.

– Уже перевязал, но надо бы потуже. Поможешь?

– Давай сюда руку.

– У меня здесь в мешке другая ткань, эта вся промокла уже, – сказал Ирийзар.

– Княжич, а с ними что делать? – Ярополк указал на трёх пахарей и девушку.

– Всех берём с собою в Ладогожъ. Накормите, если они голодные, – Яволод отвернулся и стал помогать Ирийзару перевязывать рану от стрелы. – Как только похороним наших павших воинов, отправимся в путь. Лошадей врага тоже берём.

– Да, Ваша светлость, – Ярополк поклонился.

– Прошу, не называй меня так, ты же знаешь, что мне никогда это не нравилось, – Яволод затянул повязку на предплечье Ирийзара. – Тебе лучше поехать с нами. С такой рукой отправляться на север нельзя.

***

Триян и Агния неспеша ехали верхом на лошадях, которых они получили вместе с небольшим денежным вознаграждением от посадника10 в поселении, что располагалось к северо-западу от Беровых гор. Триян избавил главу этого небольшого городка от анчутки11, который поселился в его доме и не давал посаднику спокойной жизни: проказничал и творил всевозможные пакости.

В последнее время Триян стал часто задумываться о том, чтобы зарабатывать на жизнь изводя существ тёмной нави. При правильном подходе к делу, можно было выручить неплохие деньги. Он также чувствовал какую-то связь со своими истоками. Так или иначе, Триян был потомком охотника, хотя имени своего отца и не знал. Однако он понимал, что если продолжать убивать чудовищ, рано или поздно слухи о нём дойдут до ордена "Огня и топора". Тогда его опознают и предадут суду на какой-нибудь городской площади, придётся делать выбор: лишиться своей жизни или забрать чьи-то другие. Повторение истории в Ладогожи Триян не хотел. Если орден прознает про него и Агнию, про то, что в нём течет кровь охотника и чародейки, ничего хорошего из этого не выйдет.

– О чём задумался? – спросила Агния, оторвав Трияна от этих мыслей.

– Вспомнилось про орден "Огня и топора" что-то.

– Гореть им всем в алом пламени! – Агния нахмурилась, как только он упомянул про рыцарей.

– В последнее время ты крайне молчалива, тебя что-то беспокоит? – решил уйти от неприятной для неё темы, Триян.

– Тебе ответить честно?

– Конечно, мы же когда-то договорились, что ничего больше не будем друг от друга скрывать.

– Иногда мне не по себе находиться рядом, когда я вижу в тебе столько чёрной злобы. Ты так жестоко расправился с анчуткой… Разве совсем было его не жаль? А ведь он молил о пощаде и ничего плохого конкретно тебе не сделал. Никого не погубил, шалил только и пакостил. Я конечно же не осуждаю тебя, я сама сделала много плохого, но я никогда не получала удовольствия от этого.

– Ты считаешь, что избавлять мир от нечисти – плохо?

– Не знаю. Но то, как ты это сделал, было очень кровожадно. В твоём понимании я тогда тоже наполовину нечисть. Я ведь ведьма. Значит и от меня нужно избавиться?

– Нам были нужны деньги и лошади, – ответил Триян.

– Кто дал право посаднику определять ценность чужой жизни?! – Агния, ещё больше нахмурив брови, посмотрела на Трияна.

– Я и вправду испытал удовольствие, когда покончил с анчуткой. Но это был не совсем я. Иногда мне трудно контролировать переполняющую меня Тьму, но именно она придаёт много сил. Я всё понимаю. Мне жаль, что заставил чувствовать тебя неуютно рядом с собой.

– Просто пообещай мне, что не потеряешь себя прежнего и не позволишь тому, что зреет внутри взять верх.

– Хорошо. Я обещаю.

Двигаясь всё время строго на запад, они старались избегать трактов и передвигались по большей части лесными и полевыми тропами. На открытых участках постоянно виднелись высокие горы с заснеженными верхушками, что непоколебимо стояли и охраняли свои владения на границе с хвойными лесами. Дорога привела Трияна с Агнией к небольшой деревне с чернеющими, обугленными развалинами домов, всё ещё источающих едкий запах гари. Это было уже второе опустошённое и лишённое жизни поселение, что попалось им на пути. Агния и Триян не знали, что здесь недавно прошли карательные отряды траумских воинов, но уже догадывались об этом.

– Опять тоже самое: все убиты, село разграблено – сказала Агния, смотря на тело человека, что лежало в траве неподалёку.

Судя по его виду, он был убит несколько дней назад.

– Надо где-то пополнить запасы еды и отдохнуть. Здесь это вряд ли получится сделать, – Триян оглядел сгоревшие избы.

– Думаешь Темновит прав и зеркало находится поблизости? Иначе весь наш путь – это пустая трата времени и усилий.

– Он сказал, что оно на западе: там, где прольются багровые реки. Похоже, Темновит имел ввиду сражение между траумским и кореольским войском. Полагаю, второе проиграло и теперь началось наступление. Это тому подтверждение, – Триян остановил лошадь возле нескольких убитых крестьян у дороги. – Одержимый демоном человек, который выкрал у меня зеркало: думаю, он один из воинов, учувствовавших в сражении, и находится сейчас где-то неподалёку.

– Нам бы не помешала хоть какая-то зацепка.

– Агния, ты не ответила мне тогда. Что всё-таки заставило тебя передумать? Ведь ты не хотела ввязываться во всё это.

– После того как мы спустились с той проклятой горы, я начала всё больше ощущать происходящие изменения вокруг. Да и внутри себя тоже. Перемены пока очень незначительные, едва уловимые, но Темновит прав: вместе с появлением демонов, мир наш стал меняться. Они словно отравляют его. Вспомни странное поведение ичетика, что жил внутри горы. Триян, мы не сможем бесконечно прятаться от этого.

– Внутри тебя? Что ты имеешь ввиду?

– Пока это ещё даже не росток, но семя уже посажено. Теперь оно, как болезнь, будет постепенно пускать корни и прорастать, отравляя меня изнутри. Рано или поздно из него врастет что-то нехорошее и расцветёт, наполнив меня Тьмою. Ты сам разве ничего не ощущаешь, никаких перемен?

– Не знаю, – Триян задумался, – вроде бы нет, – он повернулся к Агнии. – Я не доверяю Темновиту. Как и его сущность, он лукавый и может воспользоваться нами в своих корыстных целях.

– Спасти этот мир – его истинная цель. Я уверена в этом. Но какой ценой? Вот в чём может быть подвох, – Агния с некоторой тревогой посмотрела на Трияна.

Оставив разорённую деревню позади, они вывели лошадей на тропу, которая, петляя, уходила к полю, что находилось за ольховой рощей.

Большой яркий шар спускался вниз из-под темнеющих облаков, окрашивая колосья подрастающей пшеницы в алые цвета.

– Смотри сколько здесь её! Где-то поблизости должно быть поселение побольше, чем те маленькие деревни, – Триян окинул взглядом широкое поле, засеянное однозернянкой.

– Надеюсь это поселение не будет выглядеть, как они, – Агния подстегнула лошадь.

Как и предположил Триян, вскоре впереди показался город, довольно большой по меркам всех тех поселений, что встречались им в этих краях. Относительно невысокие стены, окружающие его, были сложены из камней разного размера и не выглядели надёжными. За ними, на возвышенности виднелись крыши домов. Издали всё казалось обыденным и ничего не указывало на то, что город подвергся нападению траумских воинов.

– Похоже нам наконец повезло, – сказал Триян, когда они приближались к воротам.

На стене вдруг послышались громкие голоса, они звучали враждебно. Люди кричали что-то на траумском языке. Триян насторожился. Деревянные ворота впереди были закрыты.

– Ты понимаешь траумский? – спросил он.

Агния отрицательно помотала головой.

– Тебе лучше сделать тоже самое, – увидев на стене лучника, она подняла руки, – разворачиваться уже поздно.

Они медленно слезли с лошадей и подвели их к воротам.

Триян чувствовал, как в жилах закипает кровь. Он был готов в любой момент обнажить клинок. Глаза проблеснули жёлто-зелёными искрами, но Триян смог подавить в себе нарастающую бурю. За воротами послышался мужской голос. Голова Агнии была покрыта капюшоном накидки, но Триян видел, как её глаза стали наполняться чернотой. Прильнув к одной из створок, Агния что-то прошептала. Через тонкую щель между досками к её губам потянулась тонкая, едва заметная человеческому глазу струйка серебристого дыма. Она втянула её в себя, сделав долгий и глубокий вдох.

– Откройте ворота, нам нужен отдых, как и нашим лошадям. Путь сюда был тяжёлый, – громко сказала Агния, но уже на траумском языке, и глаза её снова стали прежними.

Триян с удивлением посмотрел на Агнию.

– Говорить буду я, а ты молчи. Ни слова, чтобы не случилось, – едва слышно прошептала она ему в ухо.

Послышался громкий стук и одна из створок ворот приоткрылась.

– Почему сразу ничего не ответили, когда вам кричали лучники со стены. Кто вы такие? – спросил здоровенный траумский воин, держа в руке боевой топор.

– Не ожидали услышать так далеко от дома родную речь, вот и растерялись сперва. Мы держим путь обратно в Траумэ. Я травница и знахарка, а это мой брат – помогает мне и сопровождает, – Агния говорила чисто, без малейшего акцента.

Из-за ворот вышли ещё два воина в доспехах, они держали мечи наготове. Один из них был бледен и выглядел потерянным. Постоянно озираясь по сторонам, этот воин то и дело смотрел на всех глуповатыми глазами. У Трияна сложилось впечатление, что тот не понимал, где находится и что происходит вокруг.

– А почему женщина взяла на себя смелость говорить, когда рядом есть мужчина с оружием!? – спросил другой воин и приставил остриё своего клинка к груди Трияна.

Похоже он был главный среди этих троих.

Триян грозно посмотрел на него и, сделав шаг назад, положил руку на эфес меча в ножнах, показывая, что не побоится его вытащить, если придётся.

– Мой брат немой, – ответила Агния.

– Немой говоришь, – воин подозрительно посмотрел на Трияна, не опуская оружия.

– Прошу, пустите нас переночевать, мы лишь пополним запасы еды, накормим лошадей, а завтра на рассвете отправимся дальше, – сказала Агния спокойным голосом.

– Придётся заплатить. Нам здесь нахлебники не нужны.

– Все фианты давно потрачены, у нас есть только югери.

– На кой мне эта дрянь!? – рассердился воин.

Наступила пауза. Агния, будто поправляя платье завела руку за спину и недвусмысленным жестом показала Трияну, что придётся заплатить.

– Даже серебряники не нужны? – спросила она.

– Хм-м, – воин задумался. – Почему бы и нет. Серебро можно переплавить при желании. Их я возьму.

Триян интуитивно понял, что пора и протянул стражнику пару монет.

– Этого мало, – сказал тот и нахмурил лоб, – ещё пару сверху добавь.

Агния, повернувшись немного боком к воину, распрямила два пальца на руке. Триян уловил этот мимолётный жест и достал из кармана ещё две монеты. Большая часть его заработка за избавление посадника от анчутки ушла на подкуп стражника. Трияну это совсем не нравилось, но приходилось следовать правилам игры, что затеяла Агния.

– Постоялый двор в конце той улицы, – сказал воин, забрав монеты и взглянул на другого, который, немного улыбаясь, безучастно смотрел на темнеющее в сумерках поле. – Ты что там стоишь, как истукан!?

Агния и Триян прошли через ворота, ведя лошадей под уздцы.

– Ты должен притворяться немым. А теперь, поторопимся! – осмотревшись по сторонам, тихо сказала Агния.

Триян кивнул головой. Они оседлали лошадей и без промедления направились в сторону постоялого двора. Уже догадавшись, какая роль была ему отведена, Триян с нетерпением ждал подходящего момента, чтобы обо всём расспросить Агнию. До последнего он не верил в успех этой затеи и только сейчас готовые в любой момент начать бой мышцы немного расслабились, а сердце замедлило свой быстрый ритм.

***

Утро выдалось пасмурным, изредка накрапывал мелкий дождь, оставляя тёмные точки на гладких камнях мостовой. Вместе с цокотом лошадиных копыт слышался весёлый звон малых колоколов, доносящийся с южной башни, их часто использовали во время праздников. Ворота, ведущие на дворцовую площадь, распахнулись. Сперва появилось несколько облачённых в доспехи стражников, а затем вышла княгиня Велена в сопровождении своей служанки. Яволод сидел на коне, он ехал впереди остальных всадников. Увидев мать, он остановился и спрыгнул с седла. Княгиня улыбнулась. Подойдя к матери, Яволод крепко обнял её. Ярополк и Ирийзар, которые ехали следом, тоже слезли с лошадей и отдали низкий поклон княгине Велене.

– Где твой отец? – спросила она Яволода.

Её мимолётная радость сменилась тревогой, которая оттенила морщинки в уголках глаз и на лбу. Среди воинов княгиня искала взглядом Васлава, но не находила дорогого лица.

– Отец погиб. Наше войско было разбито на Гожем поле, – ответил Яволод и с грустью посмотрел на мать, не выпуская её из своих объятий.

Глаза Велены заблестели и наполнились водой, но она не дала слезе спуститься вниз по щеке. Княгиня прижалась к Яволоду. Он почувствовал, как сильно бьётся её сердце.

Уже несколько дней у крепостных стен города кипела работа: с раннего утра и до наступления темноты. Как только воины во главе с Яволодом вернулись в Ладогожъ, они начали укреплять город и готовить его к обороне.

При помощи верёвок и деревянных воротов, установленных наверху, Ярополк с дружиной и жители города поднимали на стены бочки, наполненные горючей смесью, луки, колчаны со стрелами и другое оружие. Яволод тоже был здесь и участвовал в подготовке наравне с простыми людьми. Все понимали, что рано или поздно траумские воины придут сюда. Это было лишь вопросом времени.

– Если они будут бить из метательных орудий, что использовались при осаде Кореграда, всего этого будет недостаточно, – сказал Яволод, не переставая тянуть за одну из верёвок, к которой была привязана бочка с горючей смесью.

– Да, княжич, ты прав, но как бы там ни было, мы будем защищать город и людей покуда бьются наши сердца, – ответил Ярополк, натягивая вторую верёвку.

– Есеня! Поди-ка сюда! – крикнул Яволод, увидев воина со светлыми волосами, который забивал молотом клинья в крупные валуны.

Он раскалывал их на более мелкие, чтобы потом эти камни подняли на стену.

Услышав своё имя, Есеня вскинул молот на плечо и подошёл.

– Что изволите, княжич, Яволод? – спросил он и отдал поклон.

– Подмени меня здесь, я отлучусь на некоторое время.

Крепкий воин перехватил верёвку Яволода и продолжил тянуть её. Ярополк незаметно отпустил свою, но бочонок всё равно медленно поднимался вверх. Воевода посмотрел на Яволода и они рассмеялись.

– Вот где силушка богатырская кроется! – улыбаясь, сказал Ярополк и снова взялся за свою верёвку.

Яволод поднял с земли молот, что бросил Есеня и оставил воинов. Ярополк проводил княжича удивлённым взглядом, не понимая зачем тому понадобилось это орудие.

Добравшись до дворцовой площади, Яволод подошёл к одной из смотровых башен, что располагались по периметру окружающей её стены. Открыв знакомую дверь, он оказался в полутёмном помещении с негодными доспехами и испорченной амуницией. Внутри комнаты ничего не изменилось с тех пор, как они с Трияном совершили побег. Покрытая слоем пыли портьера, которую Яволод тогда снял с окна, так и лежала на полу, а к стене была приставлена всё та же деревянная лестница. Казалось, время здесь остановилось. Яволод почему-то вспомнил обед с родителями, когда он впервые привёл Трияна в Ладогожъ. «Тогда я виделся с отцом каждый день, но не ценил этого, как сейчас», – подумал Яволод и зажёг свечной фонарь. Открыв люк, он спустился по ступеням вниз. Во второй руке у княжича был молот. Яволод разбил им часть каменной кладки, в которую была замурована проржавевшая решётка и, несколько раз дёрнув за железные прутья, вытащил её из небольшого прохода в соседний тоннель. В этой части подземных сооружений Яволод ещё ни разу не бывал. Он завязал платок вокруг носа и рта и, освещая себе путь свечным фонарём, пошёл по тоннелю, следуя течению грязных вод.

***

Пламя свечи, горящей в подсвечнике на столе, едва освещало маленькую комнату. Триян стоял у открытого окна и смотрел на тёмно-синее небо. В его недосягаемой высоте одна за другой загорались серебристые звёзды. Они становились всё ярче, чем дольше Триян разглядывал их.

– У нас больше не осталось денег, за исключением нескольких медных югерей. Всё ушло на подкуп стражника, плату за ночлег и конюху, – сказал он, не отрывая взгляд от темнеющего неба.

Агния ничего не ответила. Она сидела на скамье возле стола.

– Как тебе удалось так быстро выучить траумский язык? – поинтересовался Триян.

– Мне пришлось поглотить часть сознания одного из воинов, которые были у ворот. Это очень чёрная ворожба. Я сделала такое впервые, но всё получилось. Считай, что нам повезло.

– Я заметил странности в поведении того стражника: он был потерянным и нелепо улыбался, когда вышел за ворота.

– Потерянным? – Агния сделала паузу. – Это очень точное определение. Он больше никогда не найдёт себя. Всю оставшуюся жизнь будет юродивым, дураком. – Агния посмотрела на Трияна, ожидая, что он осудит её.

– Полагаю, в той ситуации другого выбора не было.

– В целом воин был неплохим человеком, мне даже его немного жаль.

– Откуда ты знаешь?

– Заполучив сознание стражника, я ведь узнала и о его прошлом.

Триян отвернулся от окна и подошёл к Агнии.

– Похоже, траумский король захватывает некоторые города и оставляет там наместников с воинами. Уверен, твои знания их языка пригодятся нам ещё не раз.

– Чёрная магия подчиняет себе того, кто ею пользуется. С каждой ворожбой, я становлюсь темнее. Ты должен знать это.

Триян поднял Агниию со скамьи и обнял, крепко обхватив талию. Она почувствовала горячее дыхание на шее, после чего губы Трияна коснулись её кожи. Развязав шнуровку на длинном платье, он небрежно бросил его на пол. Агния посмотрела Трияну в глаза – их губы сомкнулись в страстном поцелуе. Потом она немного отклонила голову назад, дав ему продолжить чуть ниже своего подбородка. Триян повалил Агнию на кровать, что оказалась как нельзя кстати рядом со скамьёй, на которой она только что сидела.

***

Яволод шёл с недовольным лицом по улице, направляясь в сторону торговой площади. Каждый его шаг сопровождался хлюпаньем ног в промокших насквозь сапогах, которые к тому же источали зловонный запах грязной воды. Но это была ничтожная цена за то, что он узнал. Теперь княжичу непременно требовалось найти Ярополка и обсудить с ним свой план.

Яволод вышел на торговую площадь. Дело близилось к вечеру, но солнце висело ещё довольно высоко в небе. Дни становились всё длиннее. Все приготовления и укрепление этой части крепостной стены закончились. На площади сновал народ, хотя торговцев и лавок с товарами было намного меньше, чем прежде, до начала войны. В тёплом воздухе витал аромат свежеиспечённого теста, где-то совсем поблизости пекли хлеб. Яволод сделал глубокий вдох, наслаждаясь приятным запахом, наверное, одним из самых любимых им, который всегда напоминал родной дом.

«Господин, Яволод!» – окликнул его знакомый голос.

Он обернулся и увидел Златодана. Тот торопливой походкой направлялся к нему. Как всегда, болярий был одет богато и с иголочки.

– Рад, что всё хорошо: живы, здоровы. Давно ищу встречу с Вами, но во дворце, по-видимому, появляетесь редко – Златодан поклонился и немного сморщил нос, почувствовав неприятный запах от сапог княжича.

– Здравствуй, Златодан! Сейчас главное – подготовить город к обороне. У меня нет времени прохлаждаться во дворце.

– Как же Вы похожи на отца! Князь Васлав тоже всегда ставил дела города превыше своих, – Златодан положил руку на плечо Яволода. – Выражаю мою глубочайшую скорбь. Ваш отец был поистине великим правителем и доблестным воином.

– Да… Теперь мне так не хватает его мудрых советов.

– Можете всегда обращаться ко мне. Всё же я был, так сказать, его правой рукой в том, что касалось казначейства.

– А как сейчас обстоят с этим дела? – спросил Яволод.

– Беспокоиться не о чем, я обо всём позаботился во время отсутствия князя Васлава.

– Хорошо. Мы ещё вернёмся к этому разговору позже, а теперь мне пора идти, – внимание Яволода привлекла девушка с волосами цвета соломы, заплетёнными в толстую косу.

Она стояла за одной из товарных лавок на площади, продавая одежду, ткани и белые полотенца с вышитым на них синими узорами.

– Как пожелаете, я всегда к Вашим услугам, – Златодан отдал поклон и пошёл дальше.

Яволод направился в сторону лавок с товарами на площади. Он остановился возле торговца пряностями, делая вид, что разглядывает его товар, а сам не сводил с глаз с девушки, которую они привезли с собой в Ладогожъ. У неё была очень прямая и гордая осанка, а движения рук плавными и аккуратными, когда она показывала тканные изделия и вышивку, подходящим к торговой лавке людям. Хотя девушка и улыбалась, но глаза её были почему-то грустными. «Видимо то, что она пережила, оставило свой след. Бог знает какие бесчинства творили траумские ублюдки в её поселении. Потеряла родных, потом попала в плен, – подумал Яволод и подошёл к лавке с тканями и одеждой.