Камень 1993. Книга 2

– Так, а если он все же не виноват? – Аделаида Павловна просительно заглянула в глаза девушке в форме. – Его же тогда отпустят? Сразу отпустят?

– Если, – Маша с нажимом произнесла это слово, – ваш сын невиновен, следственные действия в его отношении, разумеется, прекратятся.

– Разберемся, – коротко резюмировал Рогов, и это оказалось более доходчивым для пожилой женщины.

– И разберитесь, – требовательно сказала Аделаида Павловна. – Поклеп кто-то на Володеньку нашего возводит. Не мог он никому вреда причинить.

– Разберемся, – сухо повторил Рогов. – До свиданья.

Уже в дверях Маша услышала обрывки шепота Увальцевой-старшей:

– Ишь, вырядилась. Прокурорша! Юбка, как у путаны, а в голове пусто. Затопит она Володьку…

* * *

В родной Новокаменск мы приехали уже ближе к одиннадцати часам. Прошли мимо привокзальных таксистов, игнорируя их увещевания, будто автобусы больше не ходят. Одному, особенно ушлому, даже пришлось сказать, что мы местные, и обмануть не получится. Тот сразу отстал. Их контингент – это богатые командировочные, которые сразу ведутся на таксистские сказочки. На самом же деле последний автобус отходил от вокзала аккурат за последней же электричкой, все же в автотранспортном предприятии не всегда дураки сидели.

– Братуха, засыпаю, – Валерку даже шатало, когда мы проводили по очереди Саню и Дюса, благо жили они оба на первом этаже в нашем подъезде. Илюха побрел один, так как его квартира была в соседнем. А вот сумки с приставками мы все забрали к себе, нагрузившись с кузеном как вьючные верблюды. Но так мне было спокойнее.

Нас уже почти потеряли, и к этому я оказался морально не готов. Все-таки мой истинный возраст никуда не делся, я давно не привык отчитываться, а потому взволнованные лица родителей и их требовательный тон стали холодным душем.

– Вы почему так долго? – строго спросил отец и, не скрывая, принюхался к нам с Валеркой. Кажется, дома уже были готовы к скандалу, однако не на того напали. – Что-то случилось?

– Пап, мам, все в порядке, – я сразу ответил на главный вопрос, невольно представляя, как начал бы суетиться, будь мне на самом деле двадцать. – Пришлось ждать, пока нам привезут нужные приставки, они там их по всему Ярику собирали. А потом, – я оглядел их обоих по очереди, – вы же знаете, как электрички ходят. В час по чайной ложке. Вот сдам на права, куплю машину, и будет проще. Кстати, пап…

Я хитро посмотрел на него. Валерка молчал, понимая, что я лучше выкручусь и его заодно отмажу.

– Неужели и впрямь в автошколу надумал? – с недоверием уточнил отец.

– Да, сразу на категории B и A, – кивнул я. – M ведь и так откроют автоматом…

– Ты что, сын, нет такой категории, – улыбнулся папа.

– Точно, – я вспомнил, что в девяностых все было проще. – Это я перепутал. В общем, надо в ДОСААФ записаться.

– О-о-о, – отец добродушно рассмеялся, мама тоже расслабилась и улыбнулась. – Как все плохо. ДОСААФ, Вадик, уже два года как нет. Теперь РОСТО – Российская оборонная спортивно-техническая организация.

– Потом опять переименуют, – я беспечно махнул рукой. – Как ГИБДД обратно в ГАИ…

– Да ладно?! – Валерка наконец-то нарушил молчание. – А давно так стало? У нас в Балашутине все еще ГАИ!

Ну вот, опять я что-то напутал. Точно ведь помню, что в будущем РОСТО опять переименовали в ДОСААФ, да и с ГИБДД такая же ситуация вроде как. Блин, точно! В начале девяностых ГАИ так и будет ГАИ, переименуют структуру уже к концу десятилетия. Надо бы мне поосторожней со всем этим, а то в рептилоиды запишут. Иногда и впрямь лучше жевать, чем говорить.

– Да ладно вам, шутка! – я попытался вывернуться. – Слышал где-то, может, в КВНе… Или в «Городке». Гони инспектору бабки и дуй дальше. ГИБДД.

Родители расслабились и даже посмеялись, причем вроде бы искренне. Но скорее всего просто были рады, что с нами все в порядке. А мне впредь опять наука – начинал ведь штудировать местную прессу, и надо бы к этой практике вернуться. Названия ведомств проверить, фамилии должностных лиц и так далее. А то еще президента в разговоре не того упомяну…

– Извините меня, мама и папа, – я решил закруглить разговор. – Понимаю, вам сложно поверить в то, что я стал гораздо серьезней. Но в бизнесе иначе никак.

– Иди спать, бизнесмен, – улыбнулась мама. – Не забудь, что тебе завтра на смену к Утюганову. А в воскресенье на дачу бы съездить, а то перед бабой Клавой уже неудобно. Она там и за своим участком следит, и наш еще в довесок…

Эх, только я расслабился на эту тему! Но придется мне родителям отказать, иначе просто ничего не успеем с открытием.

– Мама и папа, – решительно начал я. – Прошу освободить меня в эти выходные от дачной повинности. В понедельник планируем открываться, два дня на подготовку, а делаем пока все сами. Обещаю, что потом обязательно помогу. Друзей попрошу, Саню того же… Выкопаем мы всю картошку, причем за один день!

Лица родителей погрустнели. И опять всему виной мое поведение в прошлой жизни – я тупо манкировал своими обязанностями, всеми правдами и неправдами стараясь увильнуть от работы на двенадцати сотках. Почему на двенадцати? Потому что папа еще при советской власти решил перекупить соседский участок, соединив оба в нашу одну большую фазенду.

– Простите меня, пожалуйста, за все, – в какой раз я сегодня уже извиняюсь? Но что поделать, это необходимо. – Я все осознал, поверьте, и не хочу вас больше расстраивать. Дайте мне, пожалуйста, эти два дня на подготовку. Если все получится, как задумано, дача нам больше не понадобится. Разве что тебе, мам, цветочки выращивать.

– Ну, я бы все равно что-нибудь тоже для души разводил, – улыбнулся папа, и напряжение тут же спало. – Кабачки, огурцы, помидоры тепличные… Или кроликов, кстати! Ведь это…

– …не только ценный мех, – подхватил я, – но и три-четыре килограмма диетического легко усвояемого мяса!

– Усваиваемого! – с шутливой строгостью поправил меня отец. – Помнишь, по какому это?

– По-правильному, – на этом знаменитая эстрадная сценка в нашем исполнении завершилась.

– Ладно, – сказала мама. – Мне кажется, Вадику можно верить. Что думаешь, Стас?

– Давай дадим парню шанс, – резюмировал папа. – Все, спать! А то рот до ушей сразу. И ты, Валера, давай укладывайся.

Кузен кивнул и быстро проскользнул на кухню, где была его временная спальня. Сразу выключил свет, раздевался уже в темноте.

– Андрей тоже дома? – уточнил отец, когда я принялся поворачивать ручку нашей с Серегой комнаты. – А то баба Ираида звонила очень взволнованная… Вы, конечно, дали сегодня. Людмила Константиновна Сашку чуть не похоронила заочно.

– Вот вы вроде взрослые люди, – я вздохнул. – А всякую ересь… Впрочем, вы правы. Времена такие, что без переживаний не обойтись. Еще раз простите меня. А Андрея с Сашкой я тоже от гнева родных спасу. Спокойной ночи!

Надо же, а Илюхины родители почему-то моим не звонили. Не волновались или сам он им не сказал, с кем и куда поедет? Впрочем, ладно, завтрашнее утро покажет, кто останется в команде. А до сентября будет ясно, насколько и вправду прибыльна моя задумка.

* * *

Центральный городской рынок, ресторан «Кавказ»

Старший сержант Алексей Комаров кивнул двум громилам на входе, те едва заметно ответили тем же. Оба хорошо его знали и знали, что он вхож к Вано. Званием Комаров, он же просто Комар, не отличался, зато он давно служил в органах и имел кучу нужных знакомств. Как сказал в свое время отец Комара, сын при любой власти будет как у Христа за пазухой.

А ведь хозяин рынка все же опасается нападения, подумал старший сержант, когда заметил еще двоих вооруженных людей за дальним столиком. С виду тоже грузины, совсем молодые парни, но явно подготовленные – это видно по осанке, принятым позам, да и место выбрано правильно. Сидят там, откуда все хорошо просматривается, лицами ко входу. Даже если кто-то ворвется, смяв постовых у дверей, этим парням хватит времени, чтобы дать отпор. А дальше, Комар был уверен, тоже охранники есть.

Точно – рядом с дверью, ведущей в кабинет Вано, дежурили еще двое, причем с «калашами», что по закону было запрещено. Впрочем, кого из авторитетных бандитов это останавливало? У каждого был свой ЧОП, а порой даже не один, эдакая легальная лазейка, чтобы пехотинцы могли носить оружие – ослабленные ИЖи, копии пистолета Макарова, и «Сайги», охотничьи карабины, для профана выглядящие как те же АКМы. Но Комар в оружии разбирался. В армии он успел побывать в рядах ограниченного контингента Советской Армии в ДРА, воевал с душманами, да и в милиции не только алкашей собирал на «луноходе». Нет, у этих точно никакие не «Сайги», эти готовы вступить в серьезный бой.

– Оружие вынимай, – с легким акцентом потребовал один из охранников.

Светловолосый, голубоглазый – если бы по-русски говорил чисто, то и не отличить от Васи либо Димы.

– Я, вообще-то, при исполнении, – Комар попытался сохранить остатки достоинства.

– Да мы тоже, – блондин повернулся к своему напарнику, и тот усмехнулся, блеснув золотым зубом. – Вообще-то!

Грузины рассмеялись, но беззлобно, даже как-то дружелюбно. И все равно Комар еле сдержался. Слишком уж много возомнили о себе обычные бандиты, фактически объявив рынок своей независимой от российских законов территорией. Говорят, сам Вано на короткой ноге с начальником всей милиции Новокаменска, да еще с прокурором района.

– Смотри мне только, – с шутливой угрозой произнес Комар, вынимая из кобуры табельный пистолет. – Патроны пересчитаю, и если что, должен будешь.

– Я тебе еще сверху дам, – парировал с юмором светловолосый. – Нам-то не надо перед начальством отчитываться.

Грузины вновь засмеялись и пропустили Комара в кабинет Вано. Авторитет, как обычно, сидел за столом и потягивал красное вино. Со стороны могло показаться, что Вано круглосуточно пьет, даже бухает, но на самом деле никто и никогда не видел его в состоянии опьянения. То ли хорошо держится, то ли просто эстетствует малыми дозами.

– О-о, – улыбнулся Вано, когда Комар зашел и затворил за собой дверь. – Смотри, кто пришел, Биджо. Это же наш Леша, командир шпаны и серый кардинал центрального районного отдела.

– Признателен твоей лести, Вано, – натянуто улыбнулся Комар. – Привет, Биджо.

Он поздоровался за руку с ближайшим доверенным лицом хозяина рынка. Тот привстал, но только чуть-чуть, исключительно чтобы продемонстрировать вежливость.

– Присаживайся, дорогой, в ногах правды нет, – это была любимая присказка Вано. – Рассказывай, с чем пожаловал.

– Помнишь, говорил тебе про парней? – Комар уселся на удобный стул, с благодарным кивком принял угощение от Вано, плеснув и себе в бокал красного «Киндзмараули». Или «Ркацители», старший сержант не особенно разбирался в винах. – Те, которые с каталой базарили…

– Ну-ну? – вопросительно блеснул очками Вано.

– Похоже, они под Севером, но это пока не точно, – Комар отхлебнул терпкой ароматной жижи. И что в ней такого? – Видели их с Жогиным, владельцем видеосалона на набережной. Мой брательник младший с его племянником водится, Данькой. Так тот рассказывал, что к его дяде приходили два парня, предлагали совместное дело. Какая-то ерунда, тоже с видиками что-то связано, Даня так себе объясняет. Но Жогин почему-то увлекся. Явно без лишних ушей обсуждали еще что-то.

– Ладно, продолжай следить, – Вано не заинтересовался. – А к Северу они каким боком?

– Тоже видели их вместе, – пояснил Комар. – Вроде как с его торпедами они порамсили, но Север с Жогиным их разняли, и Север им даже денег дал. А сегодня, как мне доложили, они зачем-то в Ярик поехали.

– Ерунда, – поморщился Вано. – Мало ли, что шпана в Ярике забыла. Пока не на что обращать внимание. А что по взрыву?

– Мой человек сказал, что делом заинтересовались в области, – старший сержант вновь отпил вина. А сейчас вроде бы уже и вкусно. – Там, конечно, тоже сейчас бардак, но у ментов позиции прочнее, чем у братвы. А тут такое месиво – у двоих авторитетов точки атаковали, еще одного чуть самого на тот свет не отправили. Есть мнение, что готовится новый передел города, причем проворачивать это все будут гастролеры. С такой наглостью местные действовать точно не будут, разве что полные отморозки. Но их в Новокаменске давно уже нет. С тех пор, как Игнат… на покой отправился. В общем, с тебя, Корейца и Севера только начали, и нужно ждать продолжения. На Черепа с Бешеным скоро тоже должны напасть. Потом кого-то перетянут на свою сторону, но ослабят в итоге все равно каждого.

– Я лишился восьмерых хороших парней, – покачал головой Вано. – И сам бы точно погиб, если бы не хитрость от Иосифа Виссарионовича. Так что не очень-то похоже, будто охота идет на всех. Лично у меня ощущение, что остальных атаковали для виду. Чтобы подозрения отвести. Ты вот, Леша, лучше в этом деле копайся, а не парней с видиками раскручивай.

– Вано, я вот что думаю, – подал голос Биджо. – Алексей-то на самом деле хорошую тему приметил. Если это просто шкеты лет по двадцать или даже восемнадцать, зачем Жогину и тем более Северу с ними связываться? Не по масти. Но вдруг они переговорщики, а барыга на самом деле мутит с кем-то посерьезнее? И, может, как раз тут есть связь с поездкой в Ярик. Лишь бы не наркота опять. Но если они курьеры…

– А ты прав, дорогой, – признал Вано. – Ладно, Леша, и это дело не выпускай. Может, и есть смысл в твоих словах про силу неизвестную со стороны. Еще что-то или все?

– Пока все, – с сожалением ответил Комар.

– Слушай, ты вот скажи мне, – Вано, несмотря на недавнее покушение, явно был в веселом расположении духа. – Как ты с такими связями и талантами до сих пор в старших сержантах ходишь? Давно бы в РУБОП перевелся оперативником, дали бы лейтеху. Или как вы там говорите?..

– Во-первых, у меня вышки нет, – покачал головой Комар. – А во-вторых… Я за славой не гонюсь. Знаешь, Вано, я и на своем месте неплохо живу. Ведь если что – какие претензии к старшему сержанту?

– Далеко пойдешь, – прищурился авторитет. – Значит, у тебя и среди жогинских стукачи есть… А за парнями-то теми есть кому присматривать, когда они не в салоне?

– Есть один, – хмыкнул Комар. – Даже двое.

Глава 7

Этой ночью я спал плохо. Казалось бы, все позади – нападение бритоголовых, терки с вокзальными бандитами, спасение бабы Лиды… Не говоря уже о походе Илюхи с Саней в сауну к проституткам. Вот только к самому делу-то мы еще не приступили.

Подготовка помещения, установка теликов и приставок, организация работы и текучка. Финансы опять же – да, денег нам хватило, даже осталось, хоть и немного. Но я знаю по прошлой жизни, что в расчетах всегда нужно прикидывать непредвиденные траты. Никогда не знаешь, на что могут внезапно понадобиться деньги, и подушка безопасности всегда кстати. А еще всегда можно сэкономить, главное – понять, как и где. Например, телики сейчас стоят дорого, но в «Руси» есть комиссионка, а еще можно вообще купить неисправные. Руки у того же Дюса из правильного места растут, он из любого говна сделает конфетку.

Так что я ворочался, подбивал доходы с расходами, рассчитывал дельту и, конечно же, прорабатывал возможные эксцессы. А ну как Серега Жогин решит все оставить себе? Он, конечно, с виду порядочный парень, еще и сын маминой одноклассницы… Вот только кого это останавливало! Ничего личного, просто бизнес… Я-то, конечно, потом еще раз попробую, и еще – в любом случае добьюсь своего, но не хотелось бы зря тратить время.

Так я и провалялся в раздумьях часов до шести утра, окончательно осознав, что сон не придет. А значит, стоит провести время с пользой. Пойти прогуляться! В прошлой жизни я не раз совмещал так приятное с полезным – и легкая нагрузка, и тяжелый мыслительный процесс. Встал аккуратно, чтобы не разбудить мирно сопящего Серегу и не споткнуться о сумки с приставками, взял со стула одежду… Заскочил в ванную и вышел в прихожую, аккуратно затворив за собой дверь.

Голод заставил меня заглянуть на кухню в поисках хотя бы какого-то перекуса, передвигался я по наитию и мышечной памяти. Тихо, практически без единого звука, достал батон из хлебницы, нащупал нож и чайник с остывшим кипятком – фильтров не было, разве что еще советский «Родничок», который забивался чаще, чем его успевали прочищать…

Бамс!

Я все-таки задел головой о раскрытую дверцу шкафчика, еще и зашипел от неожиданности. Этого хватило, чтобы Валерка проснулся и мгновенно принял вертикальное положение.

– Братуха, ты чего не спишь? – в темноте его силуэт был размытым, лицо как гипсовая маска.

– Бессонница. Извини, что разбудил. Я пойду прогуляюсь, голову проветрю…

– Я с тобой!

– Валер, не обязательно, – я покачал головой. – Я не девочка, маньяк на меня не позарится.

– Маньяк-то, может, и нет, а вот хулиганье или гоп-стопщики запросто, – резонно заметил кузен.

А ведь и правда. Расслабился я опять, забыл, в каком времени нахожусь. Напасть могут и ради пары десятков рублей, а то и штаны с рубашкой заставят снять.

– Ладно, идем.

Мы на ходу съели по куску батона, максимально бесшумно собрались, набросав на клочке бумаги записку родителям, и вышли в темный подъезд. Разбитую лампочку так никто и не поменял, идти приходилось наощупь. Пахло кошачьими экскрементами и перегаром. Зато на улице было свежо от ранней утренней прохлады, и я сразу почувствовал приятную бодрость.

– Куда пойдем? – глаза у Валерки слегка заплыли от раннего пробуждения, но ему это никак не мешало. Вообще, он в деревне привык вставать на рассвете.

– Просто пройдемся по набережной.

Кузен кивнул, зябко поежился, встряхнулся. Мы прошли мимо спящих многоэтажек, миновали частный сектор Роговика. Город постепенно оживал. Проехала поливалка, шелестели редкие легковушки.

– Как думаешь, все придут? – Валерке надоело молчать.

– Не знаю, – я пожал плечами. – Хотелось бы, чтобы все. Но почему-то мне кажется, что соскочит Илюха.

– Мне вот он тоже не понравился, – легко припечатал кузен. – Бабки потратил, всего боится… Ненадежный он, братух. Вот Саня и Дюс – это глыбы. А я, Вадюха, всегда с тобой буду, всегда поддержу. Мы с тобой хоть и двоюродные, но ты мне это… как родной.

Голос Валерки дрогнул, и по мне будто бы наждаком прошлись. Неужели я настолько беспамятным стал в будущем? У дяди Максима и тети Нины было двое детей. Валерка и Лешка. Второй был старше, его я особо не видел в детстве – он ушел в армию и не вернулся. Афган…

– Я рад, Валерка, – я приобнял кузена за плечо. – Очень рад, что ты приехал. Спасибо, у меня и сомнений не было, что ты в деле.

– Леху-то помнишь моего? – двоюродный брат словно каким-то образом прочитал мои мысли. – Хотя, наверное, нет. Ты совсем мелкий был, когда его призвали. А потом… Хоронили его в закрытом гробу, он же бензовоз водил. Духи на колонну напали, много ребят молодых погибло. Лешку только по жетону и опознали.

– Мне жаль, Валер, – хотелось сказать что-то менее банальное, но в голову, как назло, ничего не лезло. – Жаль, что он сейчас не с нами.

– Да, он бы вчера этим гаврикам дал просраться, – неожиданно улыбнулся кузен. – На себе бы весь груз тащили…

А может, подумал я, вернувшийся из Афгана Лешка Каменев примкнул бы к одной из криминальных группировок нашего города. Или махнул бы в Ярик. Людей с боевым опытом, которых родная страна оставила на обочине жизни, быстро прибирали к рукам бандиты. И кто знает, как бы сложилась на самом деле судьба моего второго кузена.

Мы просто гуляли по утреннему городу. Мрачному, темному, неухоженному. Таким он был в девяностых и таким я его запомнил. Тогда, в детстве и юности, мне казалось, что это только у нас так. Что это родной Новокаменск вдруг стал черной дырой. А стоит уехать в Москву или в Петербург, как жизнь моментально изменится. Многие тогда так считали. И скольких потом переварили большие города. Меня вот – нет. А значит, сейчас все должно пойти еще круче!