Как выйти замуж и не пропасть. Личные истории: от ясельного горшка до 50+

Утром закончилась моя романтическая поездная история – словами из вагонного радио: «Вы прибываете в столицу нашей родины – город-герой Москву». Студент любезно помог нам вынести вещи из вагона, наскоро попрощался и быстро растворился в толпе на шумном и многолюдном столичном перроне. Растворился, но не забылся.

Вероятно, тем и ценны мимолетные встречи и недолгие истории: они позволяют за короткое время увидеть и познать что-то важное, чтобы вскоре перенастроить свою жизнь на новые «позывные».

«О, какой же он умный!..» – восхищается героиня новым знакомым и тут же решает для себя: «…таким должен быть мой будущий избранник». Прекрасное знакомство с новым образом и закладка хорошего фундамента для формирования нового предпочитаемого типажа мужчины. Если поддерживать этот образ осознанно, можно достичь желаемого результата.

И СНОВА ГЕРКА

Как разведенные супруги очень часто остаются небезразличными друг другу, так и жизнь Герки не оставляла меня равнодушной. Будто я – «ответственная за мужей» Маргарита Павловна из фильма «Покровские ворота».

В десятом классе ранее упомянутая Лерочка познакомилась со студентом из электротехнического института. Отношения с парнем на несколько лет старше, с определенным опытом в ухаживаниях – это тебе не мальчик-одноклассник. Тут и зависть подружек, и косые взгляды других парней. Что говорить, наверняка сами понимаете… Покачавшись некоторое время на волнах сомнения, барышня сделала свой выбор не в пользу Герки. И стал мой «бывший» вторично брошенным одиночкой.

Жалко мне его было, вот честное слово. Но помочь никак не могла. У каждого своя история, свои «дрова» – которые ломают, своя «соломка» – которую подстилают.

ВЛАДЯ, ВЛАДИК, ВЛАД ИВАШОВ – КОМСОМОЛЬСКАЯ ЛЮБОВЬ

В девятом и десятом классах я была членом школьного комитета комсомола. Влад из класса «А» был секретарем этого комитета. Мы готовили и принимали в комсомол пионеров, представляли школу на общественных мероприятиях, вели школьную летопись. Короче, занимались общественной работой.

По комсомольским делам собирались несколько раз в неделю в специально выделенной для комитета комнате. Влад вел протокол заседаний. Мы принимали решения о деятельности комсомольской школьной организации, голосовали. Репетировали взрослую жизнь.

Влад идеально соответствовал своей должности. В школу ходил в классическом костюме, носил галстук, был серьезным и положительным во всем, отлично учился. Кроме прочего, был довольно видным – высоким, симпатичным, статным.

Странно, но в девятом классе я Влада как парня не воспринимала. Ну, хороший мальчик, умный. «Ашники» – все заучки. Скучно, знакомо. Тогда меня привлекали повзрослевшие одноклассники. Вот где крутые пацаны! С ними по району пройти не страшно, и жизнь у них совсем другая, с опасностями, с «залетами» в детскую комнату милиции.

Но я ведь летом увидела совсем другую жизнь, помните? Красивую, интеллигентную, насыщенную и интересную. После тех каникул я просто не могла не влюбиться во Влада – он напоминал мне того парня в поезде.

Одноклассницы называли его Владя, одноклассники – Владька. Для меня он был только Влад. Мы пересекались на переменах – «ашки» выходили из кабинета, «бэшки» заходили (или наоборот). Он улыбался, здоровался, напоминал об очередном заседании комитета.

В своем классе он нравился одной девочке. Но все знали, что любовь была неразделенной.

Нравилась ли ему я? Нет. Я вообще не видела в нем интереса к отношениям. Он имел мечту и усердно к ней шел. И я ничего не ждала от Влада. Просто созрела для любви, влюбилась и позволяла себе любить. Искала коротких встреч на переменах, ждала наших заседаний и восхищалась «своим» Владом – его эрудицией, интеллигентностью, воспитанностью. Я наслаждалась временем, проведенным вместе с ним, особенно когда на встречах были лишь трое: я, моя подруга и Владик.

Любовь должна преодолевать трудности и преграды, иначе это – не любовь. Были они и в моей истории.

Тогда мы, старшеклассники, раз в неделю посещали занятия на базе учебного профессионального комбината – получали дополнительное профессиональное образование. И в этот день в школе не бывали. «Ашки» занимались в УПК по средам, «бэшки» – по четвергам. То есть целых два дня я с Владиком не встречалась.

Это было серьезное испытание для влюбленного сердца – не видеть так долго предмет своего обожания. Я страдала и тосковала. Я завидовала его одноклассницам, которые находились с ним рядом в часы уроков. Мне же доставались встречи урывками, на бегу во время перемен. А дни школьные не бесконечны. Выпускной класс все-таки.

Но я придумала, как себе помочь. На среду повлиять нельзя, но по четвергам я стала у домашнего окна ждать появления знакомого силуэта на дороге в школу. Ранним утром еще темно, но его я узнавала из многих.

На часах почти восемь, остается двадцать минут до звонка. Где же он? Неужели я прозевала и не увидела? Или не пошел в школу? Заболел? Что-то случилось?

Ну, где же он? Где?

Да вот же он.

Знакомая высокая фигура идет по улице, сутулится, пытаясь увернуться от ветра. Вот он – мой, любимый, дорогой, самый лучший, самый умный, самый замечательный человек на свете. Ну, ладно, иди, мой хороший. Теперь и я буду собираться на свои занятия. А завтра обязательно увижу тебя в школе. Специально пробегу возле нужного кабинета. Да, я знаю твое расписание…

Эта иллюзорная любовь длилась несколько месяцев.

Мне нравилось, когда заседания комитета комсомола проходили не сразу после уроков, а позже. Тогда есть время сходить домой. Пообедать? Нет, не это главное: можно переодеться, сменить форму на симпатичную кофточку или модную черную водолазку и джинсы, повесить на шею кулон или серебряную цепочку. Чтобы привлечь к себе внимание, показаться в новом образе – не в школьной форме, чтобы Владик увидел, какая я стройная и привлекательная…

Быстро пролетел май, прозвенел последний звонок. Началась подготовка к выпускным экзаменам. Теперь не нужно было ходить в школу каждый день, только изредка бывали предметные консультации. Владика я видела редко – на консультации, если она проводилась в одно время для двух классов, или в день экзамена.

Нервозность из-за экзаменов немного приглушила мою любовь. Но экзамены закончились, наступил выпускной вечер. В нежно-розовом платье с игривыми воланами, которое сшила сама, ступила я на порог школы. Все выпускники такие нарядные, взволнованные, совсем взрослые. Вот и Влад в новом костюме. Как же идут ему костюмы!

Несколько часов праздника пролетели стремительно. Потом мы гуляли по улицам города. Но и это тоже закончилось. Ночь не могла быть бесконечной.

Под утро я вернулась домой. В квартире было тихо, родители безмятежно спали. Я сняла праздничное платье. Всё, окончен бал.

Было жарко и душно, я легла спать на балконе. Как только голова коснулась подушки, нахлынули безудержные рыдания: я вдруг осознала, что конец этой ночи – это конец всего. Не будет у меня больше школьной жизни, комитета комсомола, не будет Владика.

Несколько дней тревожные мысли не покидали моей головы. Наконец я решила, что нельзя пускать ситуацию на самотек, нельзя отступать. Надо что-то делать. Владик должен узнать о моих чувствах. Лучше сделать и пожалеть, чем жалеть о несделанном. Я приняла решение объясниться. Татьяна Ларина должна написать письмо своему Онегину.

Что могло быть в том забытом уже письме? Вероятно, признание в том, что Владик мне очень нравится. И адрес. Как же без него – если парень вдруг решится на что-то, то вот и пригодится. Зачем усложнять жизнь любимому, вдруг он не сможет найти способ со мной встретиться…

Куда идти, мне было известно. Дом Ивашова я знала, а квартиру выписала раньше из документов. Теперь уже я шагала по той дороге, на которую смотрела по утрам из окна, выглядывая Владика. Со странными чувствами несла я свое заветное письмо – спешила и боялась, рвалась вперед и стыдилась. Сомнения одолевали меня. Негоже девочке первой признаваться в любви!

Полуживая от страха, зашла в чужой подъезд (двери тогда были без замков), поднялась на пол-этажа, еще раз взвешивая свое решение на каждой ступени, и, наконец, бросила конверт в нужный почтовый ящик. И ушла незамеченной.

«Вдруг» не случилось. Несколько дней я, кажется, ждала, надеялась получить какой-то ответ. Но понимала, что Владику я могла и не нравиться, а улыбки, хорошее отношение могли быть просто вежливостью.

Догадывался ли он о моих чувствах раньше? Вероятно, нет. Кроме письма под занавес этой истории, я никак себя не проявила. Хотя… зачем я принижаю мужское чутье? Может, и догадывался, видел мои любопытные взгляды. Но я была ему неинтересна. Или он был слишком целеустремленным, «а девушки потом…».

Какая, впрочем, разница.

«…Я просто созрела для любви, влюбилась и позволяла себе любить».

Да, действительно созрела. Пробуждение сексуального либидо сигнализирует о вхождении в сексуальную стадию психосексуального развития. У девушек наступление этой стадии характеризуется психологической готовностью к интимной близости и наличием сексуального влечения, готовностью к смене социальной роли – превращению из девушки в женщину.

ВЛАДИК, ВЛАД РАКИТИН – МЛАДШИЙ ДРУГ

Вернусь немного назад. Был у нас еще один Владик – тоже из комитета комсомола. Младше меня на год. Симпатичненький, ладненький, прямо весь такой, какие мне нравятся. И стрижечка, и костюмчик, и глаза красивые!

Встречались на заседаниях, виделись на переменах. И точно знаю, что я ему нравилась. Ох уж эта женская интуиция… Я немного играла – кокетничала, позволяла себе флиртовать, даже не зная, что это так называется. Но сердце мое было занято тем, первым Владом.

Так или иначе, мы весело проводили время в комнате комитета комсомола: два Влада, я с подругой, иногда и другие активисты. Юные, энергичные, еще только узнающие жизнь.

* * *

…Лето после десятого класса было сложным для меня. Помню напряженный август и радостное известие о зачислении в институт, нетерпеливое ожидание студенческой жизни. Тоски по Владику Ивашову – не помню. Такая сильная любовь – и такая короткая… Наверное, мозг ожидал больших перемен в этот период и перенес расставание спокойно.

Да, мы оставляем прошлую жизнь и смело идем в будущее.

Перед началом нового жизненного этапа и нового учебного года, уже в других стенах, школьные учителя пригласили всех выпускников на «перекличку» – поделиться своими успехами. Но «моего» Владика на ней не было.

ГЛАВА 3. СТУДЕНЧЕСТВО – ВЕСЕЛЫЕ ГОДА!

Остались позади все волнения, связанные с выпускными и вступительными экзаменами. Выдержав непростые испытания, я была зачислена в институт и теперь носила гордое звание – студентка вуза.

Расслабленно проводила я десять дней с момента зачисления до начала учебного года: собирала учебные принадлежности, готовила новый гардероб – уже не форменное школьное платье, а строгие блузки и юбочки.

Вскоре я впервые увидела свою новую группу – двадцать парней и десять девушек. Разновозрастные, разноцветные, «разношерстные». От семнадцати до двадцати двух лет. Разноцветные по цвету волос и кожи: русские, казахи, якуты (в других группах были чеченцы и даже монголы). Разношерстные по своему прошлому: вчерашние школьники, или уже закончившие техникум, или демобилизованные после армии… Городских, местных – нас пятеро. Остальные ребята были приезжими, в основном из нашей области. Они заселились в общежитие, перезнакомились и на момент первой общей встречи уже прожили несколько беспокойных, суматошных дней вместе.

Богатым на события был тот сентябрь. С первого дня начались напряженные занятия. Шла активная студенческая жизнь. Мы узнавали друг друга поближе, находили схожих по духу; создавали свои порядки, заводили традиции. Мы проводили дни именинника, ходили на концерты и в кино; меня с подругой выбрали ответственными за культурно-развлекательные мероприятия, и мы с удовольствием знакомили приезжих ребят с нашим городом.

Конечно, особый интерес вызывали представители противоположного пола. И чаще глаза мои выхватывали из общей массы парней тех, что были постарше и покрепче телосложением. Может быть, подсознательно уже тогда искала для жизни уверенного, надежного и сильного партнера?

Часть 1. НОВЫЕ ДРУЗЬЯ

АНДРЮХА, АНДРЮШ, АНДРЕЙ ВИЛКОВ: ПОЧТИ ПО-ВЗРОСЛОМУ

Его нельзя было не заметить. Про таких говорят: гвоздь программы, звезда. Не красавец, но привлекательный – темные очки с диоптриями, модельная стрижка, модный прикид делали его похожим на иностранца. Андрей пришел после техникума, а значит, был старше вчерашних школьников на три года.

Его нельзя было отнести к лидерам, вряд ли он повел бы за собой «массы на борьбу». Но Андрюха был этакой зажигалочкой – балагуром, весельчаком с хорошо подвешенным, острым язычком. Он привлекал к себе внимание, никогда не стеснялся. Он наслаждался интересом сокурсников к его персоне. Многие девушки смотрели на него с пристальным любопытством и восхищением.

В институте я проводила целые дни. Зачастую после занятий шла в общежитие: позаниматься, разобраться с трудным заданием или развлечься на каком-нибудь мероприятии. Мы учились и дружили одновременно, были всегда вместе – парни и девушки. Не так, как в школе, где «мальчики налево, девочки направо».

С началом занятий я, по школьной привычке, завела дневник ученика, в который не только вносила расписание и задания, но и кратко записывала ежедневные события своей студенческой жизни: «Ходили на концерт В. Леонтьева», «Митинг Мира», «День именинников в октябре», «дискотека в общежитии»…

Были заметки и о личной жизни. Я записывала все знаки внимания, любую мелочь: посмотрел, приобнял, ласково назвал, открыл передо мной дверь, угостил… Ничто не оставалось незамеченным.

Обычно я везде ходила с подругой, с которой жила в одном доме и теперь училась в одной группе. Если мы задерживались дотемна, Андрей с другом провожали нас, и тогда в дневнике появлялась запись: «Проводил до дома». Конечно, я принимала это за ухаживание. Мы шли вчетвером, но парами, я с Андреем, подруга – с другим студентом. Однажды в темном уголке Андрей шутливо попытался меня поцеловать. Я увильнула и убежала от него. Это было игрой, легкой, но возбуждающей. Значит, я правда ему нравлюсь!

Да, я снова влюбилась. Из всех ребят выбрала именно Андрея – яркого, привлекательного, заводного.

Теперь я с радостью бежала на занятия. Что принесет новый день? Что я смогу вечером записать в дневнике?..

Счастье было недолгим. Очень быстро проводы до подъезда сократились до проводов к институтской остановке. Жили мы далеко, транспорт ходил плохо, и провожать меня правда было затруднительно. Я почти не обижалась, понимая это. Но вскоре узнала, что Андрей, проводив меня до остановки, возвращался в общагу и шел в гости к нашим девчонкам, где ему были рады, сажали за стол, кормили жареной картошкой. Впрочем, ему везде были рады…

А еще через некоторое время я по случайно услышанным обрывкам фраз, сопоставив некоторые свои наблюдения, вычислила новый «интерес» Андрея – Даша, девочка из нашей группы. Я еще получала от него знаки внимания, но видела развитие других событий, и оно не было связано со мной.

Уже 15 октября в дневнике крупными буквами написано короткое «ВСЁ». И ровно через неделю: «Ушел с дня рождения. Ночевал у Д.».

Потом были трудные два месяца. Андрей не отпускал меня. Дневник ежедневно фиксировал ссоры, бурные выяснения отношений и ласковые словечки в мой адрес. Но на дискотеках он приглашал Дашу, за парту часто садился с ней же. Я еще была интересна ему, но скорее для развлечения. Молодость брала свое, гормоны играли.

Я в сердцах заявляла ему, что никогда не буду второй. «Будь первой», – с хитринкой в глазах отвечал он.

Я была молоденькой, наивной, не умела заявить о своих правах на него, стеснялась, не могла ничем увлечь сверх позволяемого обществом. С Дарьей все было по-другому, она была старше, опытнее и отлично владела женскими приемчиками. Эту битву я проиграла.

Андрей стал первым парнем, с которым я целовалась по-настоящему, с кем лежала на узкой студенческой кровати, ощущая его мужскую «твердость», руку которого впервые ощутила на своей девичьей груди.

И впервые меня бросили ради другой. То было первое разочарование, первая болезненная рана. В этой истории я узнала, что такое страдать, ревновать, вынужденно терпеть сердечные муки.

Становление сексуальности и приобретение сексуального опыта часто сопровождается разочарованием. Происходит несовпадение представлений с реальностью. Прежняя успешность (а наша героиня целеустремленна и достаточно успешна в достижении своих целей) сталкивается со сломом ожиданий. У партнера другие предпочтения и желания? Как же так? Как с этим смириться? Сложно.

«Я в сердцах заявляла ему, что никогда не буду второй». Даже не первой, а единственной хочет стать наша героиня.

Кого ищет она в отношениях? Чему учится? Какую потребность хочет восполнить?

Эти вопросы можно задавать и себе.

ПАРЕНЬ НА ТАНЦАХ

Мы выбираем, нас выбирают,

Как это часто не совпадает!..

(романс из к/ф «Большая перемена», реж. А. Коренев)

Почему так получается: тому, кто нравится мне, не нравлюсь я, а кому нравлюсь я – тот мне не нужен?

По субботам в студенческих общагах устраивали дискотеки. Их я не любила. Стоять у стеночки в нервном ожидании: «Выберут – не выберут, пригласят – не пригласят…» Такое себе состояние.

Вот один потенциальный партнер по танцу прошел мимо, вот другой. Надо делать вид, что тебя это не волнует, совсем не трогает. И ты вообще пришла сюда просто постоять, с подругой поболтать. Смешно, разве можно в такое поверить?

Сивка-бурка, вещая каурка,

Стань передо мной, как лист перед травой!.. —

гремела из музыкальных колонок модная песня. И вот такой «Сивка-Бурка» подошел пригласить на танец. Мне он совсем не понравился: не красавец, толстоват, простоват. И как далеко ему до модного Вилкова… Но стоять у стеночки тоже не хочется. Танцую. Делаю вид, что заинтересована в беседе. «Держу лицо», что называется. Но отказываюсь от продолжения знакомства.

Дискотека заканчивается ничем, домой поздно вечером возвращаюсь без провожатых. Несколько дней хожу огорченная, переживаю. А тут еще острый на язык одногруппник подливает масла в огонь: «Вот так кавалера ты себе отхватила! Тебя же из-за него даже не видно, такой толстый!» Парнишка говорит не со зла, просто веселится. Подыгрываю ему, смеемся вместе.

Никто не должен знать, как грустно мне на самом деле.

ЛЁНЕЧКА, ЛЕОНИД ЛАТЫПОВ – МОЙ ПЕРВЫЙ

Тяжело давалось расставание с Андреем. Трудность была и в том, что каждый день мы встречались в институте, я видела, как ходит он под ручку с новой избранницей, как сбегают они вдвоем с занятий, чтобы побыть наедине в пустой общежитской комнате.

Однажды на лекции они сели впереди меня. Что-то писали на листочке и передавали записку друг другу – туда-сюда. Мне не составило труда прочесть: «Ксения Андреевна», «Сергей Андреевич». Вот это новость – они подбирают имя ребенку, Дарья беременна!

Я пыталась не замечать Андрея, не смотреть в его сторону на занятиях. Получалось плохо. Тогда придумала себе дополнительное увлечение – во время лекции конспектировать книгу по истории нашего города… Помогало слабо – «смотрю в книгу, вижу фигу», да и от учебы отвлекало. Но точно – меньше смотрела на Вилкова с Дарьей.

Из знакомых парней никто меня не «зацепил». Все были хуже Андрея.

Но в начале весны я познакомилась с Лёней. Сын маминой коллеги, высокий и симпатичный, недавно пришел из армии. Службу проходил на Морфлоте, довелось послужить даже в Болгарии. В армейском чемоданчике Лёня привез домой зарубежные пластинки. У меня же в ту весну появился магнитофон, и я была озадачена поисками модных записей.

Наши мамочки сговорились и решили, что мне надо прийти к Лёне посмотреть пластинки, а Лёне соответственно надо посмотреть на хорошую девочку и дать пластинки для перезаписи. Смотрины удались. Пластинки были хороши, да и я понравилась. Вечером Лёня проводил меня домой, и мы договорились в следующий раз пойти в кино.

Но сам Леонид мне не понравился. Так, он пришел в кинотеатр в старомодных брюках клеш – и мне сразу вспомнился модно одетый Вилков. Конечно, я не знала, что только в эти брюки Лёня смог влезть после трех лет службы на Морфлоте, новую одежду просто еще не успели купить. Мы стали встречаться, но при каждом свидании парень меня сильно раздражал: не так идет, глупо смеется, несмешно шутит, шумно дышит… Он уступал Андрею по всем параметрам.

А тут еще подружка моя нашептывала: зачем он тебе, неловкий, немодный, смешной? У нее в возможном разрыве имелся свой интерес: я много времени проводила с Лёней, а не с ней. Послушав совет подруги, я приняла решение: больше не буду с этим парнем встречаться. В тот вечер я не пошла в кино, и Лёня напрасно прождал меня у кинотеатра. Я же гуляла с подружкой и отмечала свою вновь обретенную свободу.

Потом произошло неожиданное: вернувшись с прогулки домой, я застала у нас дома Лёнину маму. Она с моей приятельствовала. Узнав от меня, что я не пошла в кино, поговорила со мной. Спокойно, по-доброму. Она ни к чему не призывала, просто посоветовала разобраться в своих чувствах. Если человек совсем не нравится, заставлять себя не нужно. А если хоть немного симпатичен, то относиться друг к другу надо бережнее. И дать время себе на «подумать» и «присмотреться».

Наутро случилось чудо. Я поняла, как некрасиво вчера поступила с Лёней, не сделавшим мне ничего плохого. Решила, что должна извиниться, поехала к нему, а во время разговора вдруг увидела другого Лёню – сдержанного, понимающего, внимательного, симпатичного, интересного. Домой шла совсем другая я, вновь увлеченная, почти влюбленная.

Стремительно неслись дни и недели. Теперь я совсем не замечала Андрея. Зато он подметил перемены, и ему стало очень интересно, что со мной произошло. При каждом удобном случае он задавал хитренькие шутливые вопросы, на которые я пыталась ответить что-нибудь остроумное. Дневник по-дружески сохранил эти моменты. А вот меня такое общение уже не слишком увлекало: девушка Андрея ходила беременная, они готовились к свадьбе, а у меня теперь был Лёня.

МАТВЕЙ СЛЕПЕНЬ – ВОЗМОЖНЫЙ ЖЕНИХ

Матвей – сын маминой одноклассницы и подруги. Поступив в свое время в институт, он поселился в общежитии. Приходил к нам домой в гости несколько раз. Высокий, худощавый, похожий лицом на свою мать. Стеснительный – деревенский, а мы городские. Скромный, хороший парень, старше меня на несколько лет. Когда я стала первокурсницей, он учился на пятом курсе и уже готовился к защите диплома.

Однажды Матвей ужинал у нас, за столом был какой-то напряженный, нервничал. После ужина я ушла в свою комнату – что со взрослыми разговаривать? Матвей беседовал с отцом, потом попрощался и ушел. Вроде ничего особенного… только разговаривали они, как оказалось, обо мне. Матвей свататься приходил. Оно понятно: пятый курс, распределение скоро, может, хотелось в городе остаться. Хороший парень, хорошая я, мол, почему бы и нет?

Отец отказал. Наверное, сказал, что еще рано, что я только поступила на первый курс, учиться надо. Как покажет будущее – ему вообще никто не нравился. Если бы сама не выбрала жениха, так бы и ждала до седин отцовского благословения.

Матвей получил диплом и уехал из города. К нам перед отъездом не зашел. Больше мы не виделись.

Став взрослой, я много думала о роли отца в моей судьбе. Планировал ли он мою жизнь как родитель? Однозначно – да, но только в вопросах учебы. Он считал, что без диплома я, маленькая и хрупкая, не выдержу тяжелого физического труда. А в личном плане? Видел ли он меня взрослой, чьей-то женой? Старался ли как-то «настроить» эту сторону моего будущего? Нет, точно нет. Более того, вероятно, ждал, когда я вырасту, и в его личном владении станет две женщины вместо одной. По крайней мере, мне так казалось.

В этой главе героиня впервые упоминает своего отца. Хотя все повествование – «о мужчинах моей жизни». Отец – важная, я бы даже сказала, ключевая фигура, не меньшая по значимости, чем мать. Полноценные отношения с отцом дают ощущение уверенности, безопасности, защищенности, наличия опоры. Отец – это образец мужчины, заложенный в подсознании девушки в том возрасте, когда все воспринимается чисто и искренне, без анализа и критики, и это – про отношения с будущим партнером.

Какими были отношения нашей героини с папой, мы не знаем. Почему она не начала свое повествование с его фигуры? Почему «вытеснила» ее?