Проблема

– Что-то надоело мне мотаться. В деревню что ли податься? – думает вслух Пика.

– А я? – Дака не в восторге от этого.

Даку с собой не возьмёшь, она терпеть не может деревню.

– От судьбы не уйдёшь.

– Да ладно тебе, не переживай.

– Легко сказать. Тебе бы такое наговорили, что бы ты сделала?

– Я? Не знаю…

– Почему именно я? – взревел Пика.

– Никто не знает, что его ждёт. Может, я прямо завтра сдохну, я же к гадалке не ходила.

Остаётся любить друг друга. Как в последний раз. В первый и последний раз. Назло судьбе, наперекор всему. Тузик молчит. Эта кричащая эротика его мало волнует. Ему как-то всё равно. Он, как евнух, будет лежать рядом и даже не шелохнётся.

– Корову жалко, – вздыхает Пика.

– Не говори, – Даке тоже жаль беднягу.

– Тузик, что молчишь?

– А что?

– Мы про Энмина говорим.

– И?

Тузик по жизни вялый. И девушки у него отродясь не было – ему лень лишнее движение сделать. Он настоящий ведомый, ему это, кажется, даже нравится. Если что, он в сторону. В крайнем случае, свидетелем будет.

– Кстати, менты дело возбудили. Быть нам свидетелями.

– Кто заяву накатал?

– В скорую обратишься, автоматически, по факту возбуждается.

– Да, хреново. Лишний раз с милицией общаться – это лишний стресс.

Пике ли не знать, родную милицию.

Второй звоночек. В одну и ту же лунку

Проходит несколько дней. Энмин не умирает, они по-прежнему бухают. Не так, чтоб очень, просто постоянно они в форме. Полная боевая готовность, но никакого движения. Мака сбежала из больницы.

– Ты что, дура что ли?

– Что там делать? Таблетки, где угодно могу пить.

Запивая пивом?

– Мозги-то не зашивают, – добавляет Мистер Скандал.

– Пошёл!

Она с перевязанной головой ходит. Маленькая бандитка выглядит довольной.

– Ну, за твоё возвращение!

– Ох, как я об этом мечтала, давно не пила. – Мака залпом выпивает то, что налили.

– Про Энмина что-нибудь слышно?

– Ему операцию сделали.

– Живучий гад! – Мистер Скандал когда-нибудь нарвётся.

Они много выпили, но с перерывами. Как одну партию выпьют, начинают думать, где достать денег. К тому времени я уже приехала из деревни. Дака забрала DVD, потрёпанный, почти сломанный.

– Молодец, доча! Продай его к чёрту, – обрадовалась я.

Она тем же азерам предложила, которые охотно купили, почти, что даром взяли. Ничего, на пиво хватит. Что-то тихо, никаких тебе приключений, а просто так жить неинтересно.

Даку шатает, Мака после травмы вообще на автопилоте, Пика на взводе. Мистер Скандал так возбуждён, что всё куда-то рвётся. Ведомый-Тузик замкнулся в себе. Остальные – уже по домам разошлись.

– Куда мы идём? – интересуется Мака.

– Какая разница, лишь бы идти.

– Дака! – Пика только на неё смотрит.

Ему любить хочется.

– Да пошёл ты! – Даке не до любви.

Ей всегда не до любви. Моя школа, наверное.

– Вперёд! – Мистер Скандал ведёт всю кучку.

И бах! Как джип на него наедет!

– Б…!

Кричать уже поздно. Не везёт, так не везёт. Мистер Скандал лежит без движения.

– Убили! – запищала Кроха.

Джип почему-то не уехал. Шофёр больно совестливый или редкостный тормоз.

– Милиция! – заорала Дака.

Как ни странно, она тут же нарисовалась. Чуть позже «Скорая» приехала. Скоро и труповозка появится.

Протокол, опрос. Всё это время Мистер Скандал лежит.

– Да пошли вы! – вдруг прохрипел Мистер Скандал.

– Он жив! – все засуетились.

Вовремя очнулся, а то в морг увезли бы. В морге их знакомая подрабатывает, у которой не нервы, а стальные канаты. Она всё шутила, мол, встретимся в морге.

– Скорая!

– Мы здесь. Что надо?

Они ещё спрашивают. Такая суматоха началась. Наши вмиг протрезвели. Как ни хотелось с ментами связываться, протокол осмотра места наезда пришлось подписать. Мистер Скандал легко отделался – по ногам проехали, а так вроде цел, жить будет.

– Второй звонок… – Пика не в себе.

– Какой звонок?

– Это я так…

– Подумаешь, ноги. Выживет.

– Я не о нём.

Пика о себе любимом беспокоится. Было десять человек – трое уже пострадали. Круг сужается?

– Куда пойдём?

Надо отвлечься.

– Хату надо бы найти.

– К Тузику, может?

Тузик соглашается, хоть дома побудет. К Тузику можно всей толпой. Мистера Скандала увезли, толком даже не попрощались. Тузик почти за городом живёт. Надо немного успокоиться. Была банда, теперь за ними самими охотятся. Кто? Судьба-злодейка лично. За что? Они же, как все, так, ничего особенного.

Наелись, чуть-чуть выпили, просто для тонуса. Безделье утомляет, надо немного отдохнуть. Пике хорошо – Дака рядом.

– Ты бы домой сходила, – это он Маке.

Она же совсем рядом живёт.

– Хотите кинуть? – мышиные глазки недобро заблестели.

– Как же, переодеться, подмыться, наконец.

– Пошёл ты!

– Где твоя сеструха?

Чего это Каблук про Бомбу спросил?

– Откуда я знаю, в какой канаве валяется эта шалава.

Бомба та же Кроха, только чуть увеличенный вариант. Ну и что, что она шалава, родная же сестра, как-никак. Мака её люто ненавидит, в этом деле скидку на родственные связи не делают. Если Мака только периодически вот так гастролирует, то Бомба по полгода пропадает. Это – её образ жизни. Якутская цыганка, одним словом. Автостоп да халява – и полная свобода. Это так затягивает, не пробовали? Если Пороховщикова за компанию держится, просто так гастролирует, Бомба натурой расплачивается. И просто так может отдаться. Могла бы на этом денег заработать, что зря мараться-то.

Видимо, Мосе чего-то остренького захотелось. Если Тузик никак не реагирует на откровенный пиковый секс, то Каблуков места себе не находит. Гормоны играют, кровь бурлит, а бабы нет. Один раз с горя Кроху пытался обделать, но та не давалась. Не из-за принципа, просто у них органы по размеру не совпали. Бедный Мося! При всех не решается на самообслуживание, бурно страдает. Эмоциональный мальчик!

Джин да Доля жестоко скучают – ни бабок, ни баб. Тузик молчит. Мистер Никто тоже. Они такие разные, но есть некоторые вещи, которые несомненно их объединяют – они все ненавидят скуку, однообразие, и что греха таить, любят одно рисковое дело. Из-за этого они не краснеют, совесть их, конечно же, не мучает. Подумаешь, обвели вокруг пальца какого-нибудь лоха. На то и существуют лохи, чтоб их дурить. Их ловили, но, видимо, до них так и не дошло, что за это могут и посадить. Родители в курсе? Ну, кое-что они знают, но не всё. Они предпочитают не знать, чем всё время беспокоиться за них, переживать. Всё шито-крыто – и все довольны. Молодым позарез нужны деньги. Никаких карманных денег на все их прихоти не хватит. Что делать? Не всем же идти подрабатывать в морг…

Столько народу, и никто никуда не торопится. Они и не пытаются искать работу. От Тузика к Маке домой направились. Матери не было, зато Бомба нарисовалась.

– О! Какие люди! – вернее, парни.

Счастье само привалило – она засуетилась. Быстро кушать приготовила, а глазки бегают – к кому из них присосаться. Джин, Доля, Мистер Никто, Мося Каблук, да и Тузик тоже – здоровые ребята, мечта для Бомбы. Даже Пике пыталась глазки строить, Дака быстро поставила её на место. Доля в ответ глазами играет, от чего Бомба расцвела. Так, с кого начать? За ночь она скольких угодно может обслужить, и, заметьте, даром! В наш меркантильный век – это редкость. Парни заметно оживились. На ловца и зверь бежит, у каждого сегодня шанс. Бомба в замешательстве – столько парней сразу. Про Маку все забыли. Даке всё равно, Пику без боя не отдаст, тот и не рвётся, тем более к этой Бомбе. У неё же вечный триппер – ей некогда и болеть, и лечиться. Сколько народу она заразила, всё никак не угомонится. Её же надо остановить, пока не поздно, это в её же интересах. За это могут и пинка дать.

Парни в курсе, но их это не смущает. Что-то не верится, чтоб у всех защитный костюмчик имеется. Обстановка накаляется. Кому первой достанется Бомба? Бомбе же это определённо нравится. Не каждый день тебя хотят все сразу – целых пять мужчин.

– Никак не успокоится. В одних и тех же трусах по два месяца ходит. Тьфу, гадость какая! – Мака сестру свою не понимает.

Та саму себя не понимает, руководствуется одними инстинктами или чем-то ещё. Так, кто же первый? Всё же лучше быть первым, чем мараться об чужую сперму.

– Мося! Пойдём, – Бомба сама выбрала.

Каблуку определённо везёт. Уединились в спальне. Всё слышно, это ещё больше накаляет страсти.

– Что ты так долго, эй, Каблук, хватит уже! – Мистер Никто решил идти вторым.

– Почему ты? – Доля тоже красавчик.

– Какая разница.

– Большая.

Из-за этого чуть не подрались.

– Моська, блин, ты задолбал!

– Кончай, давай!

– Ещё чуть-чуть, – счастливчик просит отсрочку.

– Б…, невтерпёж! – Джин тоже рвётся.

– Чего ждать? Сразу хором…

Идею тут же подхватили. Как только Мося кончил, все вместе зашли к Бомбе. Та не против. На этот раз симфония живых была эмоциональнее.

– О!

– А!

– Ещё!

– На!

Бомбе всё мало?

– Вот это баба, это я понимаю, – Мося в восторге.

Он опять зарядился и присоединился к оргии. Весело живём, однако. Но, всему приходит конец. Утро туманное развеяло все иллюзии. Поехали дальше. За целый день ничего особенного не произошло. Это странно или просто непривычно. Чуть позже выяснилось, что у всех один и тот же сюрприз. У всех парней, кроме Пики.

– И у тебя?! – Каблук явно возбуждён.

– Как ты думал? В одну и ту же лунку ныряли.

– Бомба, блин! Что делать?

– Что делать, что делать – ясно дело, лечиться надо.

– Легко сказать. Блин, сколько можно! Я же недавно «постился».

– Сука!

– Убить её мало.

Да, ситуация, ничего не скажешь. Бывает и хуже. «Насморк», слава богу, легко излечим. «Это тоже звонок?» – спросил себя Пика. Почему всегда так? За приятное приходится расплачиваться, это нечестно.

Не мы такие, жизнь такая

И без анализов всё ясно. «Насморк» быстро лечится – и жизнь опять прекрасна. И опять на какой-то хате собрались. Всё как обычно, но им это не надоедает. На этот раз Дака отрубилась. Перед самым забытьем она успела поссориться с Пикой. Это надо было видеть. Слов не жалели – расстались заклятыми врагами. И в любви, и в ненависти (?) они выкладываются по полной. И откуда у них такой темперамент, вроде полюса не поменялись ещё местами, мы по-прежнему на Севере обитаем. Мат, крики, драка – страсти так и кипели. Пика пулей вылетел из хаты. Пока Дака спала, много чего случилось. Но пока она спала, мир всё-таки не перевернулся.

К тому времени я, как миленькая, успела купить доче телефон. Ей надо только свистнуть, или же намекнуть, или вовсе просто подумать, и всё нарисуется. Каждый раз клянусь, что не буду больше покупать этот проклятый телефон, который только служит проводником в их сомнительных делах, но слово дочери для меня закон. Я и ведомая? Правда жизни, ничего не поделаешь.

Утро. Хмуро. Мутно. И телефона нет! Это сразу всех взбодрило.

– Где телефон? – поздно орать. – Зарядник, главное, оставили.

Они же в чужой хате, с бодуна.

– Слушай, наши ночью свалили, – докладывает Кроха.

– И, правда, что.

Нет Тузика, Доли и Джина.

– Мистер Никто под утро ушёл.

– Нет, они ни при чём, – Дака в них уверена.

– Больше никто никуда не уходил.

– Ну и что? Значит, телефон где-то здесь. Признавайтесь быстро, кто взял?

– Не я, – Каблук-то что остался?

– Ну-ка, вывернули все карманы! – Дака в бешенстве.

А когда она в бешенстве, с ней лучше не связываться. С утра шмон, суета да суматоха – что за дела? Телефона нет.

– Значит, кто-то из них взял.

Хатовские ни при чём.

– Да ну на фиг! Они же мои друзья, я не верю.

– Что-то они резко рванули.

– А Мистер Никто вообще подозрительно себя вёл, – Кроха продолжает стучать.

– Тузик? Не может быть. Доля? Я в нём на сто процентов уверена. Джин…

– Он вор и этим всё сказано.

– Вор-то он вор, но он мой братан, он же не мог так со мной поступить.

– Остаётся Мистер Никто. Ты его хорошо знаешь?

– Сколько общаюсь, никак вычислить не могу, что за фрукт.

– То-то.

– Да я его порву! – Дака это может. – И, как назло, Пики нет. Где его носит?

– Вот он я! – солнце её нарисовалось тут же.

– Пика! Как ты вовремя.

– Что?

– Мистер Никто…

На одном дыхании всё выложила. Хорошо, когда есть на кого валить. Какие могут быть обиды, когда такое ЧП, правда, местного масштаба.

– Неужели Никто?

Пике всё равно, кто, лишь бы был объект, противник. Вообще-то, он не так бы среагировал, если бы подумали на Долю или Тузика. Джин не считается, он и так вор. Может, всё-таки он взял?

– Джин не мог так поступить, я не верю, – Дака стоит на своем.

– Ну, тогда Никто, больше некому.

Итак, объявлена охота на Мистера Никто. Был почти друг, стал не мил вдруг. Из друзей в недруги. Легко! Не мы такие, жизнь такая. Скоро все собрались.

– Да вы что? – Доля чист, как стёклышко.

– Я?! Да никогда в жизни! – Джин согласен и на детектор лжи.

Тузик, как всегда, молчит. А вдруг он? Он только улыбается. Нет, Тузик на это не способен. Мистер Никто, как сквозь землю, провалился. Значит, это всё-таки он. Это не звонок, но всё же неприятно, когда друзья вот так предают. Охоту придётся отложить, но тема остаётся. Мистеру Никто надо надолго лечь на дно, хотя, город-то маленький – найдётся, куда денется. Найдут да порвут – такое не прощают.

Вечная загадка

Чёрт с ним, с телефоном, главное, Пика с Дакой помирились. Не всем же быть одноразовыми. Один раз не считается, отряхнулся и пошёл. Раз решился на повтор, могут быть последствия. Зато, если вас налево не тянет, то и «насморк» не грозит. Удобно во всех отношениях.

Мистер Скандал выписался из больницы, пока дома отлёживается. Загипсованный, почти зачарованный. Будет это ему уроком или нет, покажет время. Хотя, вряд ли это его остановит. Молодость, как правило, стирает негатив тут же, и жизнь кажется прекрасной, чуть ли не бесконечной.

Скоро и Энмина выпустили.

– Быстро же тебя отпустили.

Из изгоя в герои – обмыть что ли это дело? Пузо исполосовали, как-то по-портновски зашили – жуть. Он-то с радостью демонстрирует свой боевой шрам.

– Что сказали?

– Жить буду.

– Молоток, братуха! За это грех не выпить.

– Мне пока нельзя.

– Мы не заставляем, нам больше достанется.

Энмин вернулся! Радость-то, какая.

– Долго жить будешь.

– Да уж.

Звонки аннулируются? Пика успокоился, то есть, наоборот, возбудился – на всех (чужих) кидается, ищет повод. Дака его не останавливает, сама не прочь с кем-нибудь подраться. Желательно, один на один. У неё удар врождённый (спасибо моему бывшему придурку). Нос сломать, в глаз дать – запросто. Всё-таки, как они подходят друг к другу, вместе они – бомба.

– Она ничего, – Каблук при этом тупо улыбается.

– Ты это о ком?

– Да всё о ней же. Бомбу вспоминаю.

– Ты шутишь? – Доля сейчас обхохочется.

– Всё при ней. И как она минет делает. Обалдеть!

– Ну, в этом она хороша, да и трахается, дай бог, конечно.

– И что за начинка у неё, что на всех хватает? – недоумевает Джин.

– Да, женщина – это вечная загадка.

Ух, ты, Тузик заговорил.

– Вроде бы всё нараспашку, всем подряд даёт, а всё равно загадочна и недосягаема, – Каблук продолжает восторгаться.

– Ты это, кончай, баб много, на твой век хватит, – Доля беспокоится за друга. – Одного «насморка» тебе мало?

– Так-то оно так, но всё равно хороша!

– Вы это о ком?! – Дака занервничала.

– О Бомбе.

– Да ну вас всех!

О Бомбе и сплетничать не стоит. Каблук просто прикалывается, иначе быть не может. Хоть и расстались они, Дака до сих пор держит его на коротком поводке. Или он у неё в запасных числится? А Бомба – она же общая.

Звонки больше не беспокоят. Жизнь бесконечна, а Пика – пуп земли. Деньги не проблема, девушка у него есть – что ещё надо в почти двадцать лет? Он втюрился. Всерьёз, и ему кажется, что навсегда. Впрочем, так всегда кажется. Дака, хоть и брыкается, тоже неровно дышит. Мир для них одних, этим они и пользуются.

Всё те же игры

– Ты же обещал!

– Что обещал?

– Не пить!

– Да? Я помню, но как-то само собой получилось.

Боже ж ты мой, сколько раз мы клялись не пить, не курить, любить и всё мимо. Но Дака продолжает лечить.

– Раз обещал, ты не должен был пить.

– Ты сама-то?

– Я же ничего не обещала.

– Так поклянись и ты!

– Нет, давай, вместе.

– Точно?

– Зуб даю.

Очередная клятва произнесена. Ой, что будет? Чтоб Пика не пил, Дака паинькой стала – это что-то из области фантастики. Уж не конец ли света скоро? А если любовь? Разве может иллюзия творить чудеса (Ой, уберите меня отсюда! Я тут такое напортачу, как всегда, всё испорчу)? Пусть любят, раз любится, а моё дело излагать всё по порядку.

Глаза-то горят, страсти кипят, но только, когда они ссорятся. А как же щемящая тоска с примесью восторга, бесконечные вздохи, желание постоянно видеть, трогать, ощущать свою любовь? Или время стёрло всё нюансы?

Они любят, по-своему, как-то странно, но любят. Или же им кажется, что это любовь? Ссорятся, тут же мирятся, но не всегда. После очередной ссоры Пика ударил Даку. К тому времени у неё опять был телефон (я же волшебная палочка). После ещё одной ссоры Пика пытался мобильник продать, и это особенно взбесило меня, впрочем, и дочку. Что синяк, пройдёт и забудешь, а вещь не вернёшь. Тут ещё Мистер Никто нарисовался.

– Ты?! – тут же на него переключились. – Где телефон?!

– Какой телефон? – Тот или прикидывается, или у него талант пропадает.

– Ты ещё спрашиваешь?! Мой! – Дака сейчас на него накинется.

– Да вы что, ребята, что на меня-то валите? Меня же менты задержали, сразу же, как я вышел.

– Чего тогда свалил?

– За… б был.

Тогда расклад меняется. У него одного почти алиби, и ещё Пики не было. Кто украл?! Кроха? Она может, но не у Даки же. Столько шума из-за этого телефона. Жили же раньше без него, не жаловались, но против прогресса не попрёшь. Телефон, тот старый, уже не вернёшь, зато с Пикой автоматом помирились. Без конца подкалывают друг друга, дурачатся – целоваться даже некогда. Любовь-игра, жизнь-игра – ой, доиграются…

Толпой все ходят, а по ночам тема находится. Почти всегда. Охотники за телефонами – они сами. Их никто не ловит, наша милиция по мелочам не напрягается. У Пики в прошлом угон и ещё кое-что было.

Уже далеко не лето, а они всё табором ходят. Надо где-то осесть, прийти в себя, и, может быть, чем-то существенным заняться, наконец. Из них один Джин учится, остальные только дурью маются. Мака в школе должна ещё два года отсидеть. Досидит ли она при такой активной жизни?

Временно несчастные

Недолго длилось счастье – влюблённые вновь поссорились. Слово за слово, игра плавно перешла в решающую стадию. Неужели любовь ушла, увяли помидоры? Наконец-то. Двумя временно несчастными стало больше. Пика с Энмином, тот уже наравне со всеми пьёт, Дака с Макой – врозь гуляют, навёрстывают упущенное. Энмин в розыске, не вечно же длится отпуск солдата, но ему наплевать и на армию, и на весь мир. Он неплохой – весёлый, в меру продвинутый, бесшабашный. Такой же, как и все – уже не шпана, но и взрослеть не торопится. К сведению – Пика на время завязал, он не пьёт, он только дышит парами, как говорится. Пора за ум взяться, и вообще, пить плохо, ежу же ясно.

У девчонок тема – телефон у кого-то, типа одолжили, и смылись. Адреналин конкретный, в голове туман, в сердце пусто – где Пика? А тот нутром чует что ли – тут же появился. Место встречи не меняется – тот же кинотеатр «Центральный», где до ночи работает почти легальная «выставка» молодых. Выбирай, не хочу. Тут за день столько всего происходит, и прямо под носом доблестной милиции, что вам и не снилось. Столько «тем», скучать не приходится.

Пика мимо ехал, у него были дела поважнее. Но увидев свою ненаглядную, тут же сошёл с автобуса. В тот день он себя как-то неважно чувствовал, как-то на душе было неспокойно. Говорят, любовь лечит, он на это и понадеялся.

Наши начали тут же выяснять отношения. При зрителях ещё лучше. Даке не хочется идти с Пикой, а тот настаивает. Каждый при своём мнении, самое время поссориться. Чем не повод выпить? Выпили. Легче не стало, проблема не рассосалась. Дочь ещё мне звонит:

– Мам, Пика меня не отпускает.

– Куда?

– Домой.

– Что он хочет?

Я к нему уже прохладно отношусь. Тоже мне жених, телефон хочет свистнуть, кулаки ещё распускает.

– Держит меня в «Централке».

– Скажи ему, что я сейчас туда наряд милиции отправлю.

Это, видимо, подействовало, дочь пошла домой. Наряд уже там был, спрашивается, чего бояться. Пика бы не отпустил Даку (она бы вскоре успокоилась), всё бы обошлось. Или поехал бы он дальше, мало ли на свете дак. Хотя, от судьбы не увернёшься…

Потом началась такая суматоха, что хоть сразу кино снимай. Дака с Макой всю ночь где-то болтались. Приходили, уходили – я пыталась спать. Всё спрашивали – не звонили ли Пика с Энмином? Какие-то проблемы у них, но мне было по барабану – у них всегда проблемы, и всегда почти криминальные. Как они мне надоели. Кран перекрыли, жить не дают – а я ещё ничего или мне это только кажется? Грузят меня, достают – и мне хочется бежать, всё бросить к чёртовой матери. В мои годы у людей обычная рутина, устоявшийся быт, свои текущие проблемы, а у меня кино, реалити-шоу. Но это моя жизнь, куда я денусь.

Я не встревала, и они научились решать свои маленькие (на мой взгляд) проблемы сами. Они только пробуют жить, им многое прощается, а мой криминал боком выйдет. Кто тогда будет их кормить, одевать?

Пришли под утро. Когда уходила на работу, уже спали. Я и представить себе не могла, что случилось в ту злосчастную ночь. Это уже не тема, это кое-что другое…

Лекарство для убийцы

Об этом писали газеты, по телевизору даже показывали, но что было на самом деле, знают только Пика с Энмином. Свидетелей-то нет. Может, и не они убили этих трёх несчастных? Может, бес попутал их. Я пытаюсь оправдать мальчиков, хотя бы для себя, но уже поздно. Должно быть, сегодня суд уже состоялся. Мне тяжело об этом даже думать, но надо – раз начала, иди до конца.

Пика вернулся к Энмину. Дака его кинула, вернее, вот уже несколько дней пытается это сделать. Пусто. Глухо. Душно! Чем заполнить пустоту? Всё равно чем. Надо горе залить пивом, что и следовало доказать. Пика, как ни странно, сегодня при деньгах. Вышли на воздух. Толпа ещё не рассосалась. Трутся, всё чего-то выжидают. Как всё глупо. Бабу снять? Денег нет. Подраться? Повод искать лень. Энмину-то хорошо, он свободен. Любовь – это зло, ещё какое. До Даки всё было по-другому, по крайней мере, не ощущал такую оглушающую пустоту. Без Даки всё бессмысленно. Всё время о ком-то думать, всё какие-то сомнения, подозрения. Как же он устал! Может, пойти к ней домой? Опять лаяться? Пусть остынет. Он тоже не подарок, с ним тоже нелегко. Дака! Чёрт, плакать хочется. Нет, надо что-то сделать! Отвлечься, отойти.

Энмин кого-то встретил.

– Пика!

– Ну?

А, это Мосин знакомый, зек какой-то. Пиво пить? Легко. Куда идти-то? Да тут близко, в двух шагах от «Централки». Какая разница, куда и с кем, лишь бы забыться, хоть как-то заполнить пустоту… Пике опять стало не по себе. Ну, не хочется ему туда, хоть убей! Да куда он денется, автобусы уже не ходят, а ночь длинна, и пустота эта, будь она не ладна.

Конура, но посидеть можно. Какой-то обросший мужик с девкой уже там. Малолетка что с ними делает, непонятно. Какая разница, кому, сколько лет, всё равно с кем пить. Зек-то языкастый, небось, из этих, блатных. Ну и что, что он зек, сидел и всё можно что ли. Ладно, живи пока. А этот русский, не бомж, но довольно потёртый. Девочка вообще никакая. Ну и компания.

– Ты-то что здесь делаешь? Родители, небось, беспокоятся.

– Тебе-то что?

– Мне всё равно, это твоя жизнь. Рано тебе так бичевать.

– Ты кто такой? Не лечи, и так тошно.

Девка больно нервная, это в таком-то возрасте. Как и его Дака…

– Мало тебя лечили, сразу видно.

– Ты что пристал к девчонке? – Зек её пасет что ли.

– И что?

– Не твоя, не лезь.

Ах, ты старый пердун, педофил хренов!

– Она твоя? Скажи, твоя?

– Если даже и не моя, то что?

Началось и, как всегда, из-за бабы. Но нет, Энмин, добрая душа, уводит девку куда-то. И зачем надо было лечить её, поздно уже. Тут не терапия, а скорая помощь требуется. Девка с радостью уходит. С её-то внешностью выбирать не приходится.