Последний Светоч

– Нет, родная моя. Все же я хочу, чтобы ты приняла от меня этот утренний халатик. Давай я тебе помогу.

Он подошел ближе к кровати и посмотрел на меня с такой нежностью, что я просто утонула в этом взгляде и согласилась. Люцер отпустил халат одной рукой и, взявшись за одеяло, медленно потянул его в сторону. Я спустила сначала одну ногу на пол, затем вторую. При этом руками прикрыла все стратегические места. Встать же с высокого ложа из такого положения без помощи рук не смогла. Люцер смотрел на мои потуги с теплой широкой улыбкой, от которой мог растаять даже каменный истукан. Видя, как безуспешно я пытаюсь встать, при этом не открыть заветных мест на своем теле, он улыбнулся еще шире и протянул мне руку.

– Если я дам тебе руку, то мне придется что-то открыть.

– А я и так уже все увидел. И не уйду, пока ты не примешь мой букет.

– Издеваешься, да?

– Нет, всего лишь хочу сам надеть на тебя этот халатик. Обещаю, лапать не буду.

Услышав последние слова, нерешительно подала руку Люцеру. Густая краска заливала и лицо, и шею, и даже плечи только от одной мысли, что он смотрит на меня.

– Ты очень мило краснеешь.

Люцер взял меня за протянутую руку и мягко потянул на себя. Когда я встала, помог одеться. Он аккуратно потянул меня на себя, а затем резко развернул и наклонился так, что я оказалась лежащей у него на одной руке. Взвизгнув, крепко ухватилась за шею мужчины. А когда он приблизился, чтобы поцеловать меня, то несмело произнесла:

– Я пи́сать хочу…

Люцер, так и не добравшись до желанных губ, чуть не захлебнулся от приступа смеха.

– Ориэла! Такой момент!… – Все еще держа меня на своей руке, он громко расхохотался. – Иди, чудо мое девственное. Я жду тебя здесь. И не вздумай одеваться.

Я немедленно выскользнула из его рук и помчалась в туалет, а Люцер продолжал хохотать. Возвращаясь, приоткрыла дверь в спальню и несмело заглянула в нее: может, ушел. Но чуда не случилось. Люцер стоял прямо передо мной и держал в руках букет моих любимых цветов.

– Ой! – Вздрогнула и от неожиданности захлопнула дверь, но через несколько секунд снова открыла. Люцер так и продолжал стоять перед дверью, но теперь уже на одном колене.

Войдя в комнату, наконец, приняла цветы. Люцер взял меня за руку и, потянув на себя, посадил к себе на колено. Мои щеки тут же вспыхнули огнем.

– На тебя действительно не действует моя магия. Когда люди влипают в нее, то их просто захватывает животная страсть, ничего больше. У тебя же в глазах осознанность и жизнь. А еще в твоих глазах до сих пор отражается твоя чистая душа. И это как-то действует на меня, не так, как я привык. И это что-то переворачивает мою душу. Я услышал твои утренние размышления. Не хочу напугать тебя своим напором. Если я сейчас дам себе волю, то просто очень грубо изнасилую тебя. А я этого не хочу. Хочу, чтобы ты привыкла ко мне, и чтобы все развивалось постепенно.

– Знаешь, Люцер. Я не знаю, как это прозвучит из моих уст, но я хочу это сказать. Может быть, даже мои родители осудили бы меня за это… – я сделала паузу, а Люцер терпеливо ждал продолжения – Я не знаю, что такое истинная пара. Никогда про это не слышала. И если бы мне еще вчера кто-то сказал, что я буду сама липнуть к мужчине, то покрутила бы пальцем у виска и посчитала бы его сумасшедшим, ведь я девственница до мозга костей и вся такая правильная. Но то, что происходит между мной и тобой… это никак не поддается моей логике. Там, в школе меня словно подменили. Я понимаю, что твоя магия разврата на меня не действует. Но… на меня действуешь ты. – Я продолжала признаваться ему в своих чувствах, доставая самые сокровенные образы. – Хочу вместе с тобой засыпать и просыпаться. Хочу делить с тобой саму жизнь. Спасибо, что пришел сегодня и подарил мне это чудесное утро… Люцер… – я на мгновение опустила взгляд, потом снова заглянула ему в глаза. – Я, не понимаю, как это вышло так быстро, но я влюбилась в тебя по настоящему, кто бы ты ни был

– -

Люцер

Люцер смотрел на Ориэлу, затаив дыхание. За все пятьсот лет его жизни ни одна женщина ни разу не признавалась ему в своей любви так, как сделала сейчас эта невинная девушка. У него было много женщин. Очень много. Но ни одна из них не запала в душу, как Ориэла, его маленькое девственное чудо. И даже если у него еще будут другие женщины, а он в этом не сомневался, ведь природу демона так просто не изменить, то он все равно будет снова и снова возвращаться к этому живому источнику нежности, искренности и абсолютной открытости. Он с теплотой смотрел на девушку. Шумно выдохнув, он сказал:

– Ориэла, моя нежная, сладкая, невинная девочка. Ты не представляешь, что сейчас со мной сделала, какой чистый огонь зажгла в моей развратной душе. Я клянусь, что буду всегда защищать и оберегать тебя. И что бы ни случилось, как бы ни повернулась жизнь, куда бы я ни ушел, пока живой, всегда буду возвращаться к тебе, к моему бездонному источнику вдохновения и жизни. Рядом с тобой мне хочется быть нежным и ласковым.

– -

Ориэла

Не давая мне возможности ответить, он накрыл мои губы нежным, но коротким поцелуем и преподал мне еще один урок.

Выходя из спальни, он позвал Мари:

– Приготовь для госпожи легкое красивое платье для прогулки по саду. Как проснется и оденется, позовешь меня.

Сложный выбор

Ориэла

Я не спала. Когда Люцер положил меня на кровать, мои глаза были закрыты, но я слышала, как мужчина отдал приказ Мари.

«Господи! Что он еще для меня придумал? Хотя, пожалуй, стоит к этому привыкать. Он ведь демон и от своих взглядов и устоев ради одной меня не откажется, во всяком случае, не вот так сразу и легко. Хотя силой брать меня не торопится. Держится. Дает время мне привыкнуть? И потом… Про пару уже несколько раз сказал, может позовет замуж. Да и… даже если останусь его любовницей… Боже! О чем я думаю? Какая любовница? О, боги… Высшие силы, дайте мне пережить это! Я влюбилась в этого ужасно развратного демона, но кроме меня, скорее всего, мало кто знает о его настоящей природе. Иначе его бы здесь уже не было. Но… я хочу быть с ним. Очень хочу! Хочу раствориться в нашей совместной жизни и… подарить ему детей. Ой! Они же демонятами будут!!… Но… но… раз высшие силы дали мне эту миссию – стать женой демона и родить ему детей ради другого будущего нашей Империи, значит это зачем-то нужно. И я принимаю свою судьбу». Я помнила тот сон, что приснился мне после первого экспериментального урока. В нем мне рассказали о том, что ждут от меня. И я должна перетянуть на свою сторону, на сторону чистоты одного единственного, но самого развратного, мужчины нашей империи. Для чего? А для того, чтобы он вернулся в свою изначальную суть, восстановив в себе божественную природу. И чтобы вместе с ним дать начало новому роду, который положит конец демонической культуре и самой Демонии.

Пролежав примерно с полчаса, села на кровати и позвала Мари. Служанка вошла довольно быстро.

– Госпожа, пойдемте одеваться. Его величество велели подготовить вас к прогулке по саду.

– Поесть бы сначала.

– Думаю, что Император подготовил вам какой-то сюрприз.

– Да он сам один сплошной сюрприз…

От моей шутки мы обе одновременно прыснули от смеха. С Мари мы сразу нашли общий язык и, несмотря на огромную разницу наших статусов во Дворце, быстро подружились. Я вылезла из-под одеяла.

– Похоже, мне придется привыкать быть голой перед разными людьми…

– Ой, госпожа, а вы еще ни-ни?

– Нет, Мари, ни-ни, – передразнила служанку и, кивнув на дверь, продолжила, – первый поцелуй в жизни.

Мари мечтательно вздохнула и подала мне халат. Мы перешли в гардеробную, где уже ждала подготовленная одежда. Платье из шифона, с пышной юбкой и подкладкой из тонкого шелка, едва ли доходило до колена. Нижнее белье было выполнено из тончайшего полупрозрачного кружева. Хотя платье и было двухслойное, оно изрядно просвечивало и мягко обволакивало фигуру, демонстрируя все выпуклости и изгибы тела.

Я, сильно краснея, спросила:

– Мари, что это? Я чувствую себя в этой одежде голой.

– Госпожа, я уже десять лет работаю во дворце. Успела изучить нашего Императора. Если я дам вам закрытое и плотное платье, то голой по настоящему вы окажетесь уже через пару минут, даже если будете среди толпы. А этот наряд задержит Его величество примерно на час, и у вас будут более приятные впечатления от совместной прогулки. И еще вас он бережет, как самое драгоценное, что собственно так и есть, а это еще, можно считать, плюс полчаса.

Пристально посмотрела на Мари вопросительным взглядом.

– Наблюдала со стороны. – Ответила служанка.

Обреченно вздохнула, а затем мой желудок издал громкий клич, отвлекая от всего остального. Мари всплеснула руками и шустро выбежала из гардеробной:

– Ваше величество! Ваше величество! Госпожа умирает от голода!

«Что? – Подумала я – Умираю от голода? Ну, да. Похоже, здесь во дворце отношения между Императором и слугами довольно свободные. Или это только вокруг меня так?» Не успела я додумать, как в комнату вошел Люцер и, тут же, сграбастав меня на руки, понес на выход со словами:

– Кормить мое девственное сокровище, а то останусь совсем один без права на любовь и ласку.

–

Первый день в Императорском дворце подарил мне много самых разных и неожиданных впечатлений. Как и сказала Мари, Люцер смотрел на меня очень жадным взглядом, но не позволял себе абсолютно ничего лишнего. Лишь делал чересчур откровенные комплименты, от которых я каждый раз сильно краснела, и озвучивал то, что желал со мной сделать. Вдвоем мы успели, разобрать весь мой гардероб, и несколько раз я получала новые горячие уроки. Люцер все это подносил мне, как нормальное и естественное, ведь мы пара. И ни в какую не желал принимать мои отказы, но очень деликатно, мягко и в то же время очень настойчиво, соблазнял меня.

–

Выйдя из гардеробной со мной на руках, Люцер порталом перенесся сразу в его личный Императорский сад, где уже был накрыт стол на двоих. Утро было свежее, и аромат цветов буквально пьянил. Где-то фоном тихо играла приятная музыка. Люцер посадил меня на стул и сам сел рядом.

– Позволь за тобой поухаживать. – Он взял мою тарелку и собрал всего понемногу.

Пока я ела, он поглощал меня взглядом.

– А почему ты не ешь?

– Ты вкуснее. Хочу съесть тебя. Это платье… его на тебе словно нет.

С этими словами он ловко пересадил меня к себе на колени и левой рукой обнял под грудью. Правой рукой взял булочку, которую я ела, и поднес к моим губам.

– Ку-сай.

Послушно открыла рот и откусила нежную сладкую сдобу. Пока жевала, Люцер позволил себе немного лишнего. С трудом дожевав булочку от нахлынувших ощущений, потянулась за чаем.

– Я сам. – Люцер перехватил мою руку и сам подал кружечку.

– Только не пролей, пожалуйста. Я не хочу раздеваться здесь. – Выговорила с трудом и очень смущенно.

– Не волнуйся. Порталом я могу перейти в любое помещение дворца.

– И даже в мою спальню?

– Пока на тебя не настроили охранную систему, да. А может, и не будем настраивать? Хотя, нет. Все же надо. Только… Давай и на меня тоже настроим? Мне так понравилось смотреть на тебя с утра, как ты просыпаешься, вылезаешь из-под одеялка, сладко потягиваешься.

Наблюдая за моей реакцией, он явно наслаждался. Я, медленно, но все же привыкала к его откровенным ласкам и постепенно открывалась ему навстречу, хотя еще и сгорала от стыда от происходящего. Ему нравилось играть со мной. Он видел, что мне это приятно, хотя сильно смущает. Да, и сам тоже получал от этой игры, до сих пор неведомые ему, но очень и очень приятные ощущения.

Аккуратно пересадив меня обратно на мой стул, Люцер отпустил самую невинную шутку, чтобы снять напряжение. Я весело рассмеялась, и дальше завтрак проходил уже в непринужденной атмосфере. Люцер рассказывал, как устроена жизнь во дворце, о магическом источнике в обрыве, расспрашивал о моей жизни до встречи с ним, о моих увлечениях и мечтах. Когда трапеза завершилась, он пригласил прогуляться по саду. Легкий ветерок играл в прядях моих длинных волос, которые так и остались распущенными, и бережно трепыхал складки на юбке.

– – -

Я шла, молча, и наслаждалась шикарными видами цветов и других растений. Вдруг встрепенулась и обнаружила, что иду одна. Оглянувшись, увидела, что Люцер стоял чуть позади и очень жадно меня рассматривал. Солнце уже встало высоко, и на свету тонкая ткань стала совсем прозрачной. Я смущенно опустила голову и поняла, что отпущенные мне полтора часа закончились, и теперь должно было произойти что-то очень горячее. Люцер медленно подошел, остановившись примерно на вытянутой руке. Меня ждал очередной его урок.

– В ближайшие два часа я тебя не отпущу.

– Может все-таки не надо, хватит?

– Нет, сладкая, – Люцер сказал это мягко, но в то же время очень твердо, – надо. Это твое обучение.

Я простонала от осознания своей участи и отдалась на милость захватчика. Ситуация грозила перейти все границы, но похоже, что в планы Люцера это не входило. У него был на меня какой-то свой план, неведомый мне. Он соблазнял меня как-то постепенно. И вроде бы прислушивался к моему желанию подарить девственность мужу, но при этом, не давая никакой возможности уйти от его прикосновений. Он явно играл со мной. Я была словно в капкане: и выйти нельзя, и остаться опасно. Как только страсть мужчины стала выходить за черту его планов, он подхватил меня на руки и порталом перенесся в его личный бассейн с магическим источником. Прямо в воду.

Вода несколько охладила пыл обоих. В этом месте источника воды было чуть выше середины бедра. Я встала на ноги. Люцер стоял напротив и жадно рассматривал меня. Проморгавшись от воды, посмотрела на Люцера и увидела, что он полностью без одежды, как и я. Он неожиданной картины я громко взвизгнула и закрыла лицо руками. Это полностью отрезвило Люцера: «Я напугал ее! Но как же я сразу не подумал, что источник не только успокаивает, но и обнажает тайные желания». И вот теперь мы оба стояли напротив друг друга обнаженные. Только он сейчас пребывал в полной боевой готовности, а я была напугана. Люцер подошел ко мне и встал так, чтобы не напугать еще больше.

Взяв меня за плечи, и подумав, что волшебство момента безвозвратно упущено, тихо произнес:

– Прости. Я напугал тебя. Там, в беседке, я почувствовал, что вот-вот сорвусь. Поэтому решил перенестись сразу в источник, чтобы страсти улеглись. Но не подумал, что это магический источник, который дарит силу. А это значит, он не только успокаивает, но и обнажает тайные желания. Ориэла, мое маленькое, нежное девственное чудо. Я старался делать все, чтобы не напугать тебя, но все же это случилось. Прости меня.

Тихий и спокойный голос мужчины успокоил меня. Я убедилась, что при любом раскладе он не станет обращаться со мной грубо и не воспользуется ситуацией, когда я потеряю разум.

Тем временем Люцер продолжал:

– Я помню твои слова, но я понимаю, что еще не время этому. Твой испуг тому подтверждение. Давай сейчас выйдем из воды. Я перенесу нас сразу в твою гардеробную, и ты сможешь выбрать любую одежду, которую захочешь. Пусть даже это будет глухой комбинезон и широченная накидка. На мне одежда появится сама собой, как только я окажусь на суше. А потом мы просто можем погулять в общем парке или будем делать то, что ты захочешь. Если пожелаешь, я могу оставить тебя отдыхать и уйду.

Услышав, что Люцер может уйти, я встрепенулась, убрала руки от лица и тут же выпалила:

– Нет! – А потом спокойней уже добавила, – не уходи.

– Прости. – Повторил Люцер в который раз.

– Не стоит извиняться. Я ведь тоже тебе отвечала, а значит, тоже несу ответственность за то, что случилось.

– Нет, моя сладкая девочка. Мужчина я, а значит, я и доложен принимать важные и серьезные решения. Я должен был…

Я положила свою руку сверху на его и, не дав ему договорить, сказала:

– Люцер, я принимаю твои правила игры. Ты сильный мужчина. В тебе очень много мужской энергии. Я готова по твоему желанию плавиться в твоих объятиях. Я также вижу, что и ты стараешься играть по моим правилам, поэтому я все еще девственница, хотя могла бы уже множество раз перестать быть ею. Но я хочу, чтобы ты принял еще одно мое правило. Если мы наделали что-то вместе, то и отвечать за это будем тоже вместе.

Люцер смотрел на меня, на эту маленькую девчонку, которая едва ли доставала ему до подбородка, и то, если наклониться, и удивлялся, сколько же во мне внутренней силы. Да, когда нужно, я могу быть несгибаемой.

– Хорошо, – сказал он, – я согласен отвечать вместе. Что ты предлагаешь сейчас?

Я смущенно посмотрела на него и произнесла:

– Люцер, я вижу, как ты изо всех сил сдерживаешь свою страсть. Ведь ты явно взял меня во дворец не замуж звать. Но все еще не воспользовался мной. Я чувствую, ты, словно сам чего-то боишься. Чего?

С минуту мы смотрели друг на друга. Наконец я отмерла и снова задала свой вопрос:

– Люцер, чего ты боишься?

Мужчина посмотрел на меня довольно серьезным взглядом, не желая открывать душу, но все же ответил:

– Я демон, О́ри. – Он впервые назвал меня коротким именем. – Понимаешь, де-мон. В моей голове множество самых распутных мыслей и идей. Я хочу подмять весь мир и наполнить его отвратительным развратом. А ты… ты… ты не вписываешься в мои концепции жизни! Ты словно белоснежная птаха, увязающая в вонючих отходах. Я не могу позволить себе взять тебя, но и не могу от тебя отказаться! Ты моя пара! – Последние фразы он уже почти кричал, схватившись за волосы. – Ты вносишь в мою душу сильнейшее противоречие! Ты мое счастье и мое наказание! С тобой рядом я дышу, но задыхаюсь без тебя. Я не знаю, кем будут наши дети. А они точно будут кем-то очень необычным. Не демонятами, точно. Твоя магия очень сильна. И я взял тебя во дворец, прежде всего, чтобы обучить магии, раскрыть твой потенциал и разобраться, что ты такое в магическом смысле. Это моя магия разврата должна была действовать на тебя. Но происходит все наоборот: твоя магия действует на меня. И я даже не удивляюсь, если от меня у тебя родятся дети, которые через тысячу лет снесут все устои, которые я создам, и вернут в мир чистоту и нравственность! Я не могу просто так отказаться от своей сути. За мной весь демонский мир. Но и не могу отказаться от тебя! Я боюсь своей собственной судьбы! Боюсь того, что может быть!

Люцер замолчал. А я смотрела на него с огромной нежностью и плакала. Увидев мои слезы, Люцер спохватился:

– Девочка моя, я снова тебя напугал и обидел.

Сил говорить у меня не было, и я просто покачала головой, не соглашаясь с ним. Наконец взяла себя в руки и произнесла, глядя ему в глаза, при этом отступив от него на два шага:

– Люцер. Я рада, что сейчас у нас пошел такой откровенный разговор. Может быть, это источник так действует, не важно. Главное то, что мы можем объясниться раз и навсегда. Ты открыл мне свою душу, а я сейчас открою тебе свою. Да, я уже признавалась тебе в своих чувствах. Сейчас добавлю. Я понимаю твои страхи. Мне тоже очень страшно. Было. Было, когда твой распорядитель приехал за мной. Я поняла сразу, что отказа никто не примет. В тот же день, когда ты меня поцеловал в школе, мне приснился сон. Мне снились высшие, и их послание для меня было очень страшным. Люцер, то, что я сейчас скажу, тебя может о-о-очень сильно разозлить, и ты захочешь меня убить. Поэтому перед этим я хочу выразить свое последнее желание: убей меня быстро, но перед этим сделай своей, хочу испытать это хотя бы перед смертью.

Люцер напрягся от моего заявления, а я продолжила:

– В ту ночь мне дали миссию свыше. Я должна стать женой одного из самых развратных Императоров и дать рождение детям, которые… – по моим щекам покатились крупные слезы, – я же сейчас полностью убиваю свою миссию… я должна дать рождение детям, которые через две тысячи лет свергнут режим разврата и действительно вернут в мир чистоту и нравственность. От меня и от тебя должны пойти Светочи. Здесь у меня нет выбора… Я не знаю, за что мне такая судьба, оказаться в руках разврата! Я обычная девчонка, которая мечтала влюбиться, выйти замуж, нарожать деток, воспитывать их и купаться в любви мужа. – Я уже захлебывалась слезами, но продолжала говорить. – А тут такое откровение… И если ты примешь меня такой с таким будущим для наших детей и для мира, то прошу… давай забудем о том, кто есть кто. Я готова принимать тебя таким, какой ты есть. И если ты не готов сделать меня своей женой, то просто возьми меня один раз и отпусти. Я влюбилась в тебя, а тех, кого я люблю, я не предаю, поэтому я никому не открою твою тайну, клянусь. Но если решишь сделать меня своей женой, то я обещаю, что не буду лезть в твои дела. Я закрыла лицо руками. Через несколько секунд продолжила. – Теперь ты знаешь и кто я такая, и какова моя магия. Знаешь мои мечты. Но если ты не готов их принять и не готов принять участь демонов и мира с рождением моих детей, то еще раз прошу: подари мне всего один настоящий раз с тобой. А потом можешь хоть на край Империи Миров сослать. Или убить… Если убьешь меня, тогда просто отдай мое тело родителям, а им скажи, что я умерла от того, что не смогла контролировать свою магию. Они поверят, так как в детстве я однажды чуть не умерла от сильного всплеска своей магии.

Тогда, во сне высшие мне многое показали. Даже если Люцер меня убьет после первого соития, то высшие смогут сохранить мое тело до рождения ребенка, если он случится.

Когда я замолчала, в источнике воцарилась мертвая тишина. Даже вода перестала булькать, словно все звуки взяли и выключили. Несколько минут оба стояли в полной тишине. Только были слышны тихие всплески падающих в воду тяжелых слез. Люцер пришел в себя первым. От него и ожидался первый шаг. Он схватил меня в охапку и прильнул с поцелуем. Я подумала, что он решил выполнить мою последнюю просьбу, поэтому расслабилась и позволила делать с собой все, что он захочет.

Наконец Люцер оторвался от моих губ и, сжимая меня в своих объятиях, сказал:

– О́ри, девочка моя сладкая. Что же ты со мной сделала? Не может в черной душе демона гореть яркий свет чистой любви. Но, черт возьми, ты его зажгла! Впервые за все миллионы лет существования расы демонов ты смогла это сделать. Не обещаю, что вот так сразу стану нравственным во всем. За мной, повторю, стоит вся Демония. Но просто так убить свою пару демон не может. Меня тоже убьют. А я хочу жить, и жить я хочу вместе с моей любимой парой. Поэтому, О́ри, – он продолжал называть меня коротким именем, – мое сладкое девственное чудо, я не стану убивать тебя, так как вместе с тобой умрет и моя душа. Давай вместе придумаем, как нам быть дальше. Я согласен на Светочей через две тысячи лет и согласен дать тебе то счастье, о котором ты мечтаешь. Пусть мне это на том свете зачтется за мои грехи. Ориэла… Ты мой бескрайний океан… Мое девственное чудо…

Не говоря больше ни слова, Люцер снова склонился надо мной и накрыл поцелуем, после которого у него за спиной распахнулись два огромных черных, как уголь, крыла.

– Ух, ты! – Мое восхищение прозвучало очень громко.

Когда Люцер открыл глаза, то они светились ярко красным цветом.

– Как я тебе такой? – Басовитым рычащим голосом спросил он.

В первое мгновение я испугалась. Но потом сильная волна нежности затопила мое сердце, и я улыбнулась.

– Я люблю тебя любого.

––

– Моя сладкая нежная девочка. – Прорычал Люцер. – Позволь кое-что показать тебе.

Он бережно подхватил меня и, взмахнув крыльями, поднялся в воздух.

– АААА! – Завизжала от страха. – Я боюсь высоты.

– Не бойся, родная. Я тебя хорошо держу. У демона сильные руки.

Перелетев на середину озера, Люцер, бережно опустил меня в воду. Но я не погрузилась в нее, а осталась на поверхности. Люцер все еще рычащим голосом пояснил:

– В этом месте бьет дочерний источник. Поэтому мы не погружаемся в воду. Именно здесь, если обстоятельства не вынудят нас спешно сбегать, ты станешь моей женщиной, но не сегодня. А пока прими еще один урок, – и он снова прильнул ко мне с поцелуем.

Когда я открыла глаза, то увидела, как в крыльях Люцера начали появляться белые перышки. Их было немного, три-четыре, но они были такие красивые.

– Ой, у тебя белые перышки появились в крыльях. И это так красиво, словно звезды в ночном небе.

Потянулась к крыльям Люцера, и в том месте, где прикоснулась, появилось еще одно белое перышко.

– Ой… – выдохнула растеряно. – Я не нарочно. Оно само… Прости…

– – -

Люцер

Появление белых перьев означало только одно: магия Ориэлы начала действовать на демона все сильнее и сильнее. Если так пойдет дальше, то настанет момент, когда к нему снова вернется его ангельская природа. И еще это значило, что пора покидать трон. Демоны ему не простят «чистых» перьев. Можно, конечно, было овладеть девчонкой, а затем убить ее магией, как она и предлагала. Но… было очень-очень жирное НО… Люцер действительно влюбился, и на этот раз признался себе в этом. Оставалось понять одно, как воспримет это Барт. Последует ли за ним, или придется бежать прямо сейчас. Если же Барт примет его сторону, то бежать поспешно, возможно, не придется. Барт мудрый наставник и сможет придумать удачный путь отступления.