Последний Светоч

––

Когда экскурсия завершилась, Император отпустил на время служанок и обратился к родителям:

– Огист, Нила, вот здесь теперь будет проживать ваша дочь. Будьте уверены, что она ни в чем не будет нуждаться, а я, разумеется, буду прислушиваться к ее пожеланиям. Также не волнуйтесь за ее безопасность. К ней уже приставлены два моих личных телохранителя из элитного Императорского отряда. Они всегда будут находиться за дверями апартаментов. Сюда им вход воспрещен. Исключение, если Ориэла сама их позовет или ей будет грозить опасность. Мои телохранители обладают магией считывать состояние того, кого они защищают и оберегают. Разумеется, если Ориэла вдруг испугается неожиданных брызг в ванной, то к ней никто не вломится. Войти телохранители могут только в случае настоящей опасности. Если у вас остались какие-то вопросы ко мне, то я готов на них ответить.

Огист задумчиво погладил подбородок, а затем сказал:

– Я отлично вас понимаю, Огист. Ориэла очень нежная и невинная девушка, я бы даже сказал девочка. И я понимаю ваше беспокойство за нее, особенно в свете последних нововведений в образовании. Именно поэтому я и взял ее под свое крыло. Ведь гораздо лучше, что она будет только с одним мужчиной, и обучаться, и жить. Кстати, некоторые уроки она может продолжать посещать в школе, если захочет. Ограничение ставлю только на практическое естествознание. Здесь я ужасный собственник. Дело в том, что Ориэла – моя пара, и отказаться от нее я просто не могу.

– Пара? – В один голос выдохнули отец с мамой.

– Да.

– Хорошо. Пара, так пара. Но вы написали…

– Дорогой, Огист, – перебил его Люцер и вывел его из гардеробной, чтобы я не слышала их дальнейшего разговора.

Люцер Падшигел

Выведя отца Ориэлы в коридор, Император продолжил уже довольно холодным тоном,:

– Можете не объяснять дальше. Повторю еще раз: я отлично понимаю вас и ваши переживания за дочь. И смею заметить, что в условиях сложившейся в Империи культуры, это лучший для нее выход. настойчивость сейчас несколько портит мне сюрприз, который я ей приготовил. Мне нравится ваша дочь, и я хочу, чтобы она была рядом со мной хоть в каком статусе. А вам придется просто довериться мне.

– Хорошо, Ваше Величество. Прошу прощения за дерзость. – Огист почтительно склонил голову перед Императором. – Я все понял.

– Вот и отлично, – уже мягче ответил на его извинение Император. – Тогда давайте вернемся к нашим девочкам. Они уже заждались.

– -

Ориэла Чистерн

Вернувшись в гардеробную, Император с самой очаровательной улыбкой обратился ко мне:

– Девочка, моя, ты уже все успела здесь рассмотреть, пока мы беседовали с твоим отцом?

– Нет, – в моем голосе явно послышалось смущение, и я опустила взгляд, – здесь столько всего. – А затем уже смелее, подняв взгляд на Императора, задала вопрос. – Зачем это все? И зачем столько?

– Ориэла, – Император подошел ко мне ближе, взял за кончики пальцев обеих рук, отчего по всему телу разбежались возбужденные мурашки, – пойдем я тебе кое-что покажу.

Он подвел меня к зеркалу и спросил:

– Что ты видишь?

– Себя.

– А еще?

– Вас.

Он усмехнулся и отошел так, чтобы не отражаться в зеркале.

– А теперь, что ты видишь?

Задумалась. Очевидно, что Император ждал не какой-то банальный ответ, а чего-то душевного и глубокого. Тогда я заглянула в себя, чтобы понять, что же сейчас чувствую. Прошло пару минут, прежде чем начала говорить.

– Я вижу здесь девушку, которая… которая попала в сложную и щекотливую ситуацию, но… видит и понимает, как ради нее изо всех сил стараются другие люди. Поэтому… поэтому я вижу, как поднимается у этой девушки одновременно и страх за свое будущее, и восторг, и любопытство, и благодарность за открывающиеся перед ней возможности и знания по магии, и… новые ощущения.

Последние слова произнесла, уже сильно краснея, и смущенно опустив голову. А затем, резко повернувшись к Императору, буквально выпалила на одном дыхании:

– Ваше Величество. То, что я сейчас скажу, вам может показаться невозможным. Когда вы проходили мимо меня, еще тогда, на уроке в школе, я почувствовала к вам сильное притяжение. Но дело в том, что я знаю, в чем ваша магия. И она на меня совсем не действует, я поняла это сразу. И поэтому мои чувства к вам совершенно искренни. Они самые настоящие. И, несмотря на вашу репутацию и ваши нововведения в школьном образовании, и весь ваш образ жизни, я поняла, что влюбилась в вас по самые уши. Я доверяюсь вам в моем обучении всему. Поэтому, пожалуйста, постарайтесь меня не сломать! – Последние слова уже почти выкрикнула из-за вставшего в горле кома, а из глаз хлынули слезы.

Император был буквально обескуражен таким открытым, чистым и глубоким признанием. Даже для его прогнившей демонской души это стало сильным душевным потрясением.

– Ориэла, девочка моя. – Он шагнул навстречу ко мне и осторожно потянул на себя, чтобы обнять. Сопротивляться не стала. Я приняла свою судьбу и, оказавшись в объятиях мужчины, разрыдалась от избытка нахлынувших чувств. Родители деликатно молчали. Когда я немного успокоилась, Император сказал:

– Ориэла, да, я во многом та еще дрянь, но, как и ты, видимо, в тот день тоже ощутил к тебе некое притяжение, хотя ни к одной женщине за все мои годы такого не было ни разу. И тогда я тоже понял, что с моей магией относительно тебя что-то не так. И весь месяц после нашего с тобой первого поцелуя не находил себе места. В конце концов, я понял, что хочу, чтобы ты стала моей, и только моей. Я не стану торопить тебя с ответом, пусть пройдет хоть тысячу лет. Но прошу только об одном: будь всегда рядом.

С этим словами он повернулся к комоду с украшениями и достал из верхнего ящика колье, которое удивительным образом сочеталось с моими глазами и со всем образом. Надев колье мне на шею, Император сделал пару шагов назад и вдруг встал на одно колено. Тут же буквально из воздуха у него в руке появилась изящная бархатная коробочка красного цвета, в которой лежало скромное кольцо из платины с маленьким бриллиантом. Император достал кольцо из коробочки и протянул мне со словами:

– Ориэла Чистерн, согласишься ли ты с этого момента разделить со мной свою жизнь?

Я была ошарашена происходящим, и от услышанного у меня закружилась голова, отчего я потеряла равновесие. Барт все это время находился недалеко, поэтому успел меня подхватить. Почувствовав прикосновение теплых рук вместо холодного каменного пола, я открыла глаза и ответила очень уверено:

– Да.

Император подошел ко мне и надел кольцо на палец, а затем склонился и произнес тихо, прямо в самое ухо:

– Не буду смущать тебя поцелуем при родителях. Оставим его на потом. – После чего очень нежно поцеловал в лоб.

Попрощавшись, родители уехали домой. Барт отправился по своим делам. А мы с Императором остались в приемной наедине. Я не знала, куда себя деть и как вести, поэтому стояла и теребила собственные пальцы. Тогда Император взял на себя инициативу начать разговор.

– Ориэла, я вижу, у тебя еще много вопросов. Мы можем прогуляться с тобой по Императорскому саду, и я отвечу на все-все твои вопросы. Только задавай их без стеснения. Любые. Хорошо?

– Да. – Почти прошептала.

– И еще одна огромная просьба к тебе. Пожалуйста, не зови меня больше Вашим Величеством. Для тебя я Люцер. Обращайся ко мне только по имени, даже на официальных приемах. Договорились?

– Я не смогу так сразу, Ва…Лю-цер.

– Ты теперь моя девушка и ты моя пара. На твоем пальце кольцо моего рода, которое передается из поколения в поколение. Оно еще и магическое. Это своего рода следилка, но не с целью шпионить за тобой. А с целью знать, где ты находишься и в случае чего быстро прийти на помощь. Ты не обидишься за такую небольшую наглость, следить за тобой?

– Если вы не будете подглядывать через него за мной, и это только для моей безопасности, то нет.

– Нет, Ориэла, подглядывать за тобой я не буду. Я буду смотреть на тебя прямо, без утаек, но только во время наших занятий. Не буду пока тебя смущать своим напором. Дам тебе время ко мне привыкнуть.

Я постараюсь быть деликатным с тобой в моих поступках, чтобы все развивалось постепенно. Только единственное, чего от меня не жди, это всяких иносказаний. Я буду прямо говорить то, что чувствую к тебе и что хочу сделать. Договорились?

– Да. – Ответ пробормотала чуть слышно.

– Тогда пойдем, пройдемся по саду.

Признание

– –

Люцер

Люцер решил повести Ориэлу не через парадный вход, а через ближайший к саду выход. Он вел ее под руку, поэтому чувствовал, как горит ее тело от его прикосновения. Действительно, ее реакция на него была не такой, какая всегда бывает на воздействие его магии. В ней не было ничего низменного и развратного. Она раскрывалась в его руках, словно бутон розы, когда лепестки еще плотно закрыты, но уже подрагивают в ожидании следующего мгновения.

– –

Ориэла

Поймала себя на мысли, что уже с нетерпением жду поцелуя Императора. И это было для меня очень странно, ведь знакомы мы всего ничего и кроме очень легкого ультракороткого поцелуя в школе ничего не было. Да, нет… были сны. От осознания того, что Император, читает меня как открытую книгу, лицо и шея снова покрылись густой краской, хотя она, наверное, и не сходила. И не набросился он на меня до сих пор, пожалуй, только потому, что у него был какой-то свой план относительно меня.

Выйдя, наконец, на улицу, Люцер сказал:

– Ориэла, я вижу, у тебя есть много вопросов. Пожалуйста, задай их, и тебе станет легче.

– Ваше…ой… Лю-цер, – все еще стесняюсь назвать Императора по имени, – зачем в гардеробе так много одежды и других вещей?

– Все эти вещи я собрал, когда думал о тебе. Вот и получилось много, – сказал он с улыбкой. – Хочу, чтобы у тебя было много всего и только самое лучшее. Я смог прочитать твои предпочтения в дизайне твоих апартаментов, но не рискнул с конкретным выбором личных вещей. Поэтому просто собрал все, что у меня ассоциируется с тобой. Потом вместе с Мари вы можете выбрать то, что тебе больше понравится, или даже заменить на что-то другое. Мари поможет тебе выбрать наряды и другие вещи по Императорским каталогам. Или может быть, ты позволишь мне разделить эту заботу с тобой, разумеется, без Мари. Хочу видеть, как ты переодеваешься. С одной стороны, это мое личное желание, чтобы у тебя были все эти вещи. А с другой стороны, пара Императора должна выглядеть соответственно. И тебе придется постепенно привыкать к роскоши.

Мы медленно двигались по узкой дорожке. Император все ближе и ближе притягивал меня к себе.

– -

Люцер

Люцер медленно вел Ориэлу по парку, и его демон рвал и метал. Ему уже нетерпелось сорвать с девушки всю одежду прямо здесь, на этой самой дорожке. Но он изо всех сил держал себя в руках. Если он напугает ее сейчас, то никогда не получит ключ к ее магии, а ее искренняя любовь к нему рассеется, словно утренний туман. Зачем демону нужна была эта самая любовь, да еще и такая нежная, он не понимал, но из древних книг знал, что пара для демона неимоверно важна. Люцер изо всех сил старался играть по ее правилам, чтобы она быстрее к нему привыкла, иначе вся прелесть «обучения» пропадет.

– -

Ориэла

Приятный нежный аромат цветов и волнительная близость мужчины кружили голову, и я почувствовала острую необходимость присесть, о чем и сказала Люцеру. Он тут же свернул с широкой тропинки и направился к скрытой в глубине сада беседке, практически полностью заросшей плетущимися розами. Усадив меня на скамью, сел рядом и спросил:

– У тебя ведь еще есть вопросы, не так ли?

Несколько секунд помолчала, раздумывая, с какого из них начать.

– Скажите…

– Ориэла, давай на «ты», пожалуйста.

– Лю-цер, ска-жи, для чего те платья из тончайшего шелка? Это ведь то, о чем я думаю?

– Да, моя сладкая девочка. Эти платья предназначены для твоего обучения. Но, знаешь, я решил не делать никаких специальных уроков. Я буду просто ухаживать за тобой, ведь ты моя пара. Скоро мы официально представим тебя всему двору. А платья нужны будут, когда я начну обучать тебя, чтобы и ты тоже могла поддерживать сладость отношений со мной в любых обстоятельствах и условиях жизни. Но хочу, чтобы ты сначала ко мне просто привыкла. А когда ты откроешься мне настолько, чтобы быть максимально естественной со мной, я бы хотел время от времени видеть тебя в них просто так. Мне очень нравится твоя фигура. Твоя талия, словно умелый и влюбленный скульптор точил ее в забытьи, и она получилась такой тонкой. А эти платья и так почти ничего не скрывают, только распаляют воображение

Краска стыда залила и лицо, и шею, и даже плечи и грудь. Внутри все сковало от сильного смущения. Было ощущение, что меня и, правда, раздевают. Люцер держал меня за руку и смотрел прямо и открыто. Он видел все, что со мной происходило, и возможно, намерено так сильно смущал меня и вгонял в краску.

– Я постараюсь стать открытой и естественной рядом с ва.. с то-бой. У меня есть еще один вопрос, но я стесняюсь его задать.

– Девочка моя сладкая, я очень хочу, чтобы между нами не было никаких запретных тем. Я хочу, чтобы мы могли говорить с тобой на абсолютно любые темы, даже самые щекотливые. А еще, ты можешь сейчас представить, что у нас идет урок, и ты задаешь вопросы, чтобы потом выполнить домашнее задание.

– Хорошо. – Помолчав несколько секунд, продолжила, – Ты ведь не человек. – Я не спрашивала, я утверждала. – Кто ты? У кого из разумных есть такая сильная магия соблазнения?

Люцер посмотрел на меня с прищуром.

– Я думаю, что ты демон…

– -

Люцер

Когда Ориэла задала свой вопрос и тут же ответила на него, Люцер замер. Девушка оказалась не так проста, как он вначале подумал. Когда же она озвучила его принадлежность к демонам, то сильно поперхнулся и закашлялся. Дело принимало серьезный оборот и не в его пользу. В голове возник целый рой мыслей, как тихо, мирно и незаметно избавляться от девчонки. Но… она была его парой…

– -

Ориэла

– Все в порядке?

– Как ты догадалась? И главное, что будешь делать?-

От холодного тона Люцера душу словно обожгло. Сердце остановилось и дыхание перехватило. Через несколько мгновений все прошло, и я спокойным голосом ответила:

– По твоей магии. Вычислила логически. Ни у кого из разумных подобной магии нет сейчас, и не было с начала времен. Я самостоятельно изучала историю магии еще до перехода в старшие классы. Догадаться нетрудно. Но, – повернулась к Люцеру и заглянула ему в глаза, – ты не переживай, я тебя не выдам. Ты сильный лидер. Ты хорошо держишь Империю, и при тебе появилось уже и еще появляется много революционных изобретений. Твои маги поистине гениальны. Да, твоя политика относительно нравственных устоев меня категорически не устраивает. Я бы предпочла сохранить девственность до официального брака. Но…

Слова застряли в горле. Смущенно опустила взгляд, чуть склонив голову. Ресницы задрожали, а в уголках глаз появились слезинки. Казалось, истерика на подходе. Но я смогла мало-мальски взять себя в руки и тихим голосом, почти шепотом продолжила:

– Но… я влюбилась в тебя… А тех кого я люблю, я не предаю.

Люцер смотрел на меня широко открытыми глазами. Я не видела его взгляда, но ощущала.

– -

Люцер

Люцер был одновременно и обескуражен, и напуган, насколько может в принципе испугаться демон от непредвиденных обстоятельств, и зол. Ориэла, оказывается, знала про него практически все то, чего нельзя знать ни одному жителю Империи Миров. В его демоническом сознании происходила настоящая революция. Нет, отказываться от своих планов по развращению Империи он не собирался, но эта девчонка вносила в его сердце и душу какие-то новые нотки. Это вызывало дикое внутреннее разногласие. Его раздирало между практически маниакальным желанием внедрить во всей Империи демонические устои и между тем, чтобы принимать свою пару такой, какая она есть, и играть, хоть и временно, по ее правилам.

После своего признания Ориэла продолжила:

– У меня есть еще один вопрос. Можно?

– Кончено, моя сладкая девочка. – Ее голос успокаивал демона, поэтому услышав, что она просит разрешение задать еще один вопрос, Люцер полностью пришел в себя.

– -

Ориэла

– Мне очень странно то, что я так быстро в те-бя влюбилась, и от того, что я чувствую к… те-бе. Я никогда ничего подобного не испытывала ни к кому. И даже не знала, как это может быть. И наша встреча была, можно сказать, почти мимолетной, а поцелуй был таким коротким… И тво-я магия на меня не действует. Но… я буквально с ума схожу от мысли о тебе…

Казалось, что краснеть уже больше некуда, но мне это удалось на славу. Между нами явно очень сильно искрило.

Взяв меня за руку, он мягко потянул к себе. Сопротивления не последовало. Тогда он, едва касаясь, положил вторую руку мне на талию и еще больше придвинул к себе.

– Сладкая моя девочка, – чуть охрипшим голосом произнес Люцер, склоняясь прямо к уху, – ты моя пара, предназначенная судьбой. Поэтому нас обоих так сильно тянет друг к другу. И дальше будет только хуже, если этому сопротивляться. Но я сделаю все возможное и даже невозможное, чтобы не напугать, не обидеть и не сломать тебя. Принимай первый урок.

После эти слов Люцер склонился еще чуть ниже. Между нами было еще довольно приличное расстояние, но Люцер не спешил его сокращать. Он рассказывал о фундаментальных вещах в отношениях мужчины и женщины. И его голос звучал тихо и нежно.

– -

Люцер

Люцер видел и чувствовал, как горит Ориэла. Но также он ощущал, как в нем самом ее девственная страсть откликается как-то иначе, не как всегда с опытными женщинами, и будит какие-то совершенно новые чувства.

– -

Ориэла

То, что делал со мной мужчина, при этом едва-едва касаясь, вгоняло в краску. Наконец, он просто обнял меня за плечи. И так мы сидели какое-то время, пока у меня не начали затекать ноги. Я зашевелилась, и Люцер спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

– Мне так стыдно. Я… занималась этим на улице… Господи, я ведь … я…чувствую себя такой развратной. – Мысли путались и слова с трудом выходили наружу.

Люцер обхватил мое лицо руками и мягко, повернув к себе, с придыханием сказал то, что я очень желала сейчас услышать:

– Ориэла, сладкая моя девочка. Желанная моя. То, что сейчас между нами случилось, нормально. Ты моя истинная пара. Я люблю тебя.

Сердце замерло от этих слов, и я невольно придвинулась к нему ближе. Хотелось слиться с ним навсегда, чтобы ничто не смогло нас разъединить. Да, этот мужчина был полностью окутан аурой разврата, но будил во мне только теплые чувства. И рядом со мной он был очень нежным и даже в какой-то степени деликатным.

– -

Люцер

Не сказать, что Люцер чувствовал именно то, что произнес, но все же эта девушка будила в нем что-то до сих пор неведомое. А то, что она невероятно желанна – это чистая правда. Чтобы не сорваться, он подхватил ее на руки и понес в ее апартаменты. Войдя в приемную, громко с порога закричал:

– Роза! Ванну немедленно!

– -

Ориэла

Люцер посадил меня на кушетку, и когда служанка вбежала в комнату, бросил довольно резко:

– Приведи ее в чувство и подготовь ко сну.

– Затем снова повернулся ко мне и уже нежно произнес, – Увидимся утром, моя сладкая девочка. – После чего пулей выскочил из апартаментов.

Роза лишь покачала головой:

– Наш любвеобильный Император влюбился по-настоящему. – Затем при помощи магии мгновенно наполнила ванну теплой водой и посмотрела на меня.

– Ох, госпожа! Да вы словно не в себе. Вся горите. Давайте я помогу вам.

– Я сама. – Попыталась сопротивляться, но очень вяло.

– Нет, моя дорогая, госпожа, не сама, а я. Его величество приказали хорошо за вами ухаживать.

Похоже, что служанки прониклись ко мне с первого взгляда. Да и я сама чувствовала, как от меня исходило какое-то нежное тепло и безграничная доброта по отношению к ним. А Роза и вовсе относилась ко мне, как к дочери. Она ловко меня раздела и помогла войти в ванну. Когда она плеснула в воду какую-то жидкость, и ванна наполнилась магией, я быстро успокоилась и почти уснула. Роза аккуратно вымыла меня и с помощью еще трех служанок перенесла в спальню. Одевать меня не стали, видимо, чтобы не разбудить.

Чистые чувства в душе демона

– -

Люцер

Люцер в бешеном темпе мерил шагами свой кабинет. Барт спокойно сидел на диване и с улыбкой смотрел на своего Императора.

– Как?! Как?!! Как это могло случиться?!!!

– А что случилось, мой мальчик? Ты влюбился?

Услышав последние слова распорядителя, Люцер резко остановился напротив него и, с негодованием посмотрев ему в глаза, заревел:

– Издеваешься?!!!

– Нет. – Ответил Барт совершено спокойно. – Но понимаю, почему тебя сейчас рвет на части. Ты влюбился в эту чистую нежную девочку, и твоя развратная природа бунтует.

– Демоны не влюбляются! А ты еще ей и про свадьбу и женитьбу написал!

– Хочешь совет?

– Нет!!… Давай.

– Сходи куда-нибудь. Сними напряжение.

– Не хочу! – Люцер аж зарычал от мысли, что придется идти куда-то, но свою пару пока трогать не хотел.

– Так иди к ней. Кто тебе мешает?

– Кто мешает?! – Люцер снова остановился напротив Барта. В его глазах плескался совершенно несдерживаемый гнев. – Я сам себе мешаю! Не могу вот так взять ее и… И потом… – Он сел на диван рядом с распорядителем и, чуть успокоившись, схватился за голову. – И потом… если слухи пойдут, что я грубо оприходовал свою ученицу, то меня тут же попрут с трона. А этого нельзя допустить. Какой я после этого Император, ратующий за семейные ценности и глубину супружеской любви. Не вяжется одно с другим. Поэтому придется дождаться, когда она полностью раскроется сама.

– И что, будешь хранить ей верность? – С усмешкой спросил Барт.

Люцер вскочил с места.

– Нет, ты точно издеваешься! Лучше скажи, что делать!

– Магия, мой мальчик. Иди, искупнись в источнике. Точно полегчает.

– – -

Ориэла

Утром я проснулась от того, что нестерпимо захотелось в туалет. Сладко потянувшись, откинула одеяло и увидела, что спала обнаженной. Еще не до конца проснувшийся мозг начал лихорадочно вспоминать события вчерашнего вечера. Ужин с родителями и Бартом. Экскурсия по апартаментам. Прогулка с Люцером!… Вспомнив все подробности, почувствовала, как густая краска заливает лицо, и закрыла его руками. Вскочив на постели, откинула одеяло и села. Воспоминания накрыли новой волной сильных ощущений.

– Может быть, все-таки его магия на меня действует? Почему меня так сильно ведет от одной мысли о нем? Хотя все же нет, это бы ощущалось по-другому. А откуда я знаю, как бы это ощущалось? Надо у него самого спросить.

Чуть успокоившись, оглянулась: может быть, служанки оставили какую-нибудь одежду, чтобы можно было выйти из спальни. Сначала посмотрела в сторону окна. Там ничего не было. А с другой стороны…

С другой стороны на удобном стуле сидел Люцер с букетом в одной руке и халатиком в другой, и самым довольным видом наблюдал за мной. Несколько секунд я смотрела на мужчину: не привиделось ли. Когда же я поняла, что он вполне себе живой и настоящий, то пронзительно завизжала и натянула на себя одеяло до самого носа. На крик тут же прибежали все четыре служанки и оба охранника. Но увидев в комнате кроме меня всего лишь одного Императора, мгновенно исчезли.

– Что… что вы.. ты здесь дела-ете… дела-ешь? – Спросила, сильно заикаясь. – Вчера же ска-зали, что… никто не может… войти без разре-шения.

– Все верно, – ответил Люцер с самой очаровательнейшей улыбкой, глядя на крайне смущенную меня, – просто пока еще апартаменты на тебя не успели настроить. Сделаем это сегодня. – А затем добавил. – Доброе утро, любимая. – И протянул букет цветов.

– Спа-па-сибо за цветы. Только можно я… сначала… оденусь?

Люцер встал, положил букет на стул, подошел к кровати и взял халатик двумя руками так, как будто хотел накинуть его мне на плечи.

– Прошу.

Вытянула из-под одеяла одну руку и потянула халатик на себя. Но Люцер не дал мне утащить его.

– Нет, нет, дорогая моя, сладкая девочка. Принимай еще один урок. В супружеских отношениях важно доверие друг к другу и полная открытость. Покажи мне сейчас, с каким удовольствием ты будешь принимать от меня свой утренний халатик, когда станешь моей.

– Люцер, я очень стесняюсь. Правда. – Сказала, глядя с мольбой ему в глаза. – Ну, можно сегодня я сама?

Люцер почувствовав, что сейчас, несмотря на сильнейшее смущение, я начала перед ним раскрываться, решил не упускать момент и доиграть партию до конца.