Вика

Вот и сейчас, сидя на фонаре, Вика осознавала все эмоции, мысли и чувства новой подопечной Насти. В её душе царил хаос, неразбериха, всё импульсивно, ярко, да она ведь даже не слишком-то и испугалась при первой же встрече. Пусть она и была на крючке, но всё же Мишу вырубило от зрелища, а Настя попыталась максимально сопротивляться. Парень даже умирал довольно логично, он выбрал Обводный канал как «реку смерти» для себя, как что-то, отделяющее один район от другого, в его случае, получается, загробный мир от текущего. Миша наполнял это символизмом, нашёл смысл даже в таком. Он мог бросить свою машину посреди дороги, разбежаться и прыгнуть в воду, но нет. Он поставил её аккуратно, никого не задел, ничего не повредил. Как будто даже перед смертью не хотел пачкаться. И прыгал в воду головой вниз он с точным расчётом.

Настя – это спонтанность, от её связи души и тела не осталось ничего, однако умирать она не собиралась. Держалась за жизнь до последнего, но чувствовала себя невыносимо. Девушка – это противоречие в чистом виде. Вике даже понравилось, можно даже сказать, что она такой силой восхитилась. В то же время внутри у Настюхи столько слабости, и как это всё вместе сочетается – а кто знает. Девушка вряд ли сможет сама себе ответ дать, а уж про других и говорить нечего, для Вики люди – сплошная загадка. А здесь загадка вдвойне. Хоть частично и получилось понять её внутренний мир, но вся история пока остаётся чем-то размытым. Если Миша – это структурированная картотека с закладками и навигацией, пусть Вика это больше чувствовала, чем понимала, то Настя – это дом вверх дном, в котором ещё и двери ведут не туда, куда нужно.

И всё вместе Вике очень нравилось. Осталось понять внутренний мир этих людей, узнать их историю, путешествовать с ними. И главное – получать эмоции. В них или рядом с ними, в чужом теле или ещё как-то иначе – уже не так важно. Почему Настя одинока? В ней же столько силы, но почему вся эта сила тратится на ненависть? Почему Миша решил умереть? Не его та, первая причина из головы, а настоящая? Придётся ещё немало посидеть у них в головах и питаться их эмоциями, чтобы всё понять. А заодно понять и себя. Вика знала, что зачем-то нужна.

А пока можно ещё немного понаблюдать за другими людьми. Но не пугать их – это уже скучно, вот посмотреть за бытом – другое дело. Тень сорвалась со столба и устремилась к жилому многоквартирному дому, здесь их очень много. И так много людей, что за всеми не уследить. Всё ещё ощущая остаточное действие от мыслей Насти, Вика пронеслась по стене дома и просочилась через окно в какую-то квартиру на седьмом этаже. Время – что-то ближе к двенадцати ночи, а тут в детской комнате горел свет настольной лампы. Мальчик лет десяти сидел над тетрадью и устало что-то в неё выписывал. Вика даже смогла рассмотреть «домашняя работа». Столько детей спало, за кем она наблюдала, а тут сидел и писал что-то.

Дымчатая фигура выросла за спиной у ребёнка и продолжила тихо следить за мальчиком. Похоже, что он несчастлив. Он плакал? Да. Почему? Ему было… больно? Вика теперь знала, что такое это самое «больно» – это буквально жизнь Настюхи, целая тонна её хаотичных мыслей. И от мальчика в домашней голубой футболке чувствовалось что-то похожее. Он старательно выводил слова в тетради. Ненавидел эту тетрадь. И слова эти – тоже. Он очень устал, ему грустно. И тоже одиноко. Вика бы очень хотела залезть ему в голову, но сил у этого мальчишки всё ещё было предостаточно. Из-за сходства с Настей было бы даже как-то неловко его убивать. Так что Вика ограничилась лишь наблюдением.

Этажом выше все уже легли спать, но девушке, лежащей в обнимку с подушкой, не удавалось заснуть. Тревожный взгляд, волнение. Это не похоже на Настю, но всё равно любопытно так. Почему она тревожится? Вика задумалась – стоит ли влезать ей в голову? Но раз сходства с подопечной было немного, то всё-таки залезла. С трудом. Эта незнакомая девчонка аж с кровати вскочила. Влюблена по самые помидоры в какого-то мудака, откровенного такого засранца, бабника, но уж очень красивого. За пустое место он её считал, по другим ходил и разных девок пёр во все дыры, тут же во всяком девчонку эту обвинял, выставляя её виноватой. И ведь она верила! Такая мученица, а зачем? Вика эмоционально начала уставать. Все мысли девчонки только и исключительно о засранце. Одержима им, больна даже. Вот мальчика Вике было жалко, а эту – нет. Так что высосала она её подчистую, оставив труп валяться в кровати.

В следующей квартире в доме напротив какой-то мужик смотрел футбол, пил пиво. Получал удовольствие. Вика присоединилась к нему и тоже потихоньку стала хлестать его напитки, благо мужик взял четыре двухлитровых «сиськи Охоты крепкой» на вечер. Он так был увлечён матчем, что даже не заметил, как пиво быстрее убавилось, чем надо. Сухарики с копчёным кальмаром, правда, тоже как-то раньше закончились. Но мужику было всё равно – он счастлив, завтра ему на работу, конечно, но с мужиками в слесарке с утреца можно будет и прикорнуть, потом обед, где Танька из бухгалтерии, наверное, опять притащит свою вонючую капусту. Мысли этого мужика просты, как три копейки, столь же честны. На пьяную голову он даже и не заметил, как Вика не только залетела ему в голову с разбегу, но и как вылетела оттуда. Разделила с ним ощущение счастья и выпорхнула в ночной город довольной, как никогда.

Проезжая в пустой кабине сочленённого трамвая, Вика осмысливала всё то, что увидела и почувствовала сегодня. Сытая, счастливая и очень довольная своими открытиями. И почему-то ей захотелось передать хоть немного этого счастья своим ребяткам, которых она теперь контролировала. Миша пусть сам выкарабкивается, его и так с того света вернули, за всё хорошее платить надо. А вот с Настей придётся знатно поработать. Зато и эмоции у неё ярче. Дымчатая фигура проехала до конечной остановки и потом растворилась в темноте. А по пути снова ради шутки кого-то сильно напугала, и прохожий весело навернулся через ограду прямо в холодную реку. Вика хохотала от души на весь квартал, хоть и смех её отдавался страшным грохотом между домов. И ощущала она себя абсолютно счастливой.

Глава 5, Настя

Настя легко могла бы принять вчерашний вечер за сон, если бы с утра не наткнулась на лежащую рядом голую монохромную деву с горящими глазами. От такого зрелища проснулась ещё быстрее.

– Вот только не говори мне, что мы переспали. – Она встала с дивана, поправила грязную белую футболку с затёртым логотипом «Найк», распрямила домашние бежевые шорты.

– Нет. Хотя, смотря что ты имеешь ввиду. – Вика покопалась у девушки в голове. – Поняла. Нет. Но если хочется, можно и это.

– Ебать тя в рот, ты мало того, что у меня в голове копаешься, как у себя дома, так ещё и поебаться мне предлагаешь, подружаня ты моя, не охуела ли ты? – Она направилась на кухню, пора бы позавтракать. – Да пошла бы ты нахуй с такими предложениями!

– Но я же чувствую, что тебе хочется.

– Сука, блять, конечно я хочу ебаться! Конечно! У меня мужика четыре года не было, спасибо, блять, что напомнила! – Достала сначала одну кружку для себя, помедлила и достала ещё одну. – Те чай или кофе? Или что ты там любишь у себя, тя хуй знает.

– А что ты считаешь более вкусным? Хотя, конечно, все ответы на вопросы я могу выудить из твоей головы, но так есть некоторый элемент неожиданности. – Вика из комнаты вплыла на кухню лёжа на воздухе и приземлилась прямо на стол.

– Ебаться-сраться, ещё и стол заняла, сдрисни нахуй отсюда. – Девушка воткнула две кружки чуть ли не в центр дымки.

– Как же ты мне нравишься. – Вика только перетекла как жидкость на стульчик и материализовалась более-менее устоявшейся формой девушки, облокотилась на стол и подпёрла подбородок руками. Глазами она внимательно следила за каждым движением подопечной.

– Надеюсь, только чисто как челик. Ну типа, блять, я романов с адской поеботой женского пола не хочу заводить, знаешь. – Настя достала из морозилки два здоровенных чебурека.

– Почему адской? У меня другое происхождение. – Вика решила не копаться в голове и не спрашивать, для кого предназначался второй чебурек. Опять же что-то новое в её жизни.

– Ты ся видела ваще? Сто пудово видела, хули такие вопросы задаёшь? Это ж, блять, очевидно! – Распаковала оба чебурека на тарелку и отправила в микроволновку разогреваться.

– Для меня это неочевидно. Я же недавно тут. Всего как две недели, моя дорогая. Мне ещё столько всего предстоит узнать.

– Охуеть, и почему я воспринимаю тебя так, будто типа всё ок? Типа, блять, как будто я каждый день, блять, принимаю на дому страхопиздищ с десяти до полуночи. – Настя села напротив. – Ебать ты красивая. Эти твои хуйни туда-сюда такие переливаются, дымок, глаза горят, а мордашка милая при этом.

– Да, я такая. Могу стать ещё более красивой. Но мне нужно понятие красоты. Я лишь имею несколько образов, не знаю, как к ним относиться. Что ты считаешь красивым?

– Эм… бля, да как те объяснить… – Настя почесала грязную голову. – Ну… на примере, наверное. Короче, ща, я метнусь за телефоном и покажу тебе.

Через минуту Вика внимательно изучала картинки в телефоне и пыталась осознать то, что Настя считала красивым. Разные люди абсолютно разной внешности, кто с короткими волосами, кто с длинными, кто тёмный, кто светлый, мужчина или женщина. Существо пыталось определить что-то общее, но ей не удалось – жизненного опыта слишком мало, да и взглядов своих ещё не сформировалось. Вике проще душу высосать и разум захватить, превратить человека в фарш и расплескать ведро крови, чем понять красоту. Она задаст вопрос о красоте Мише – у него наверняка более логичное понятие. Настя всё же опиралась на эмоции.

– Ну чё, те помогло?

– Ничуть. Я так и не поняла, как определить красоту. Наверное, я узнаю об этом позже. Ну… – Вика даже задумалась. – Если взять что-то общее из этого, то ты тоже красивая.

– Бля… – Девушка засмущалась. – Ну типа спасибо. Кстати, я тя не спросила, ты жрать хочешь или как? Ну я погрела на нас двоих, всё-таки ты ж у меня дома, гости, вся хуйня.

– Давай. Мне никогда не повредит.

Когда Вика взяла в руки разогретый чебурек, то сначала посмотрела за тем, как ест Настя. И потом уже сама попробовала в более стабильном состоянии поесть тем же образом. Ей показалось, что это слишком долго, да и концентрированный вкус можно получить, поглотив еду целиком, поэтому расслабилась, раскрыла гигантский рот, полный острых кривых зубов, закинула туда завтрак и залила внутрь чай. За несколько секунд справилась с чебуреком и, довольная, уставилась на Настю. Девушка только бровь в удивлении подняла, но продолжила спокойно есть.

– Вика, эт самое, короче, у меня сёдня много домашних дел, я не знаю, какой те толк смотреть за этим, ну, блять, типа я пол помыть, в магаз сходить, нихуя интересного.

– Почему это нихуя интересного? Ещё как интересно. Я прекрасно знаю, как выглядит образ мыслей, но я не знаю, как мыть полы. И зачем.

– Потому что грязно! Хули ты тупишь, блять, ты посмотри на этот срач! – Настя указала в угол, где, кажется, и не было ничего.

– Но там же ничего нет. Или ты видишь то, что не вижу я?

– Пыль! Это хуёво! Ладно, хуй с тобой, если тебе нравится со мной тусить, чё я, чё, против буду, что ли? Зато хоть нескучно будет, есть, с кем попиздеть. А вечером… ну сначала я пожрать сделаю, а потом будем хуи пинать. Ага?

– Про пинать хуи ты же образно выразилась?

– Ясен хуй!

Только через пару часов Вика окончательно привыкла к манере речи Насти. Выслушала целую историю о том, как её задолбали люди на работе, как её затрахали люди вне работы, как она злится на родственников и как ненавидит весь свет. Пока не могла понять, почему именно девушка так на всё злится, но решила не торопить события – естественные реакции без вмешательства в голову ещё ярче и выразительнее, Вика впитывала их как губка. Пока что дикая ненависть была ей чужда, она и представить не могла, кого и что бы она могла ненавидеть так сильно. Существо лишь наблюдало, вникало и если не могло что-то понять, то оставляло часть вопросов на потом. У Миши же другой спектр эмоций, но он может знать ответы на вопросы. Насте же часть из вопросов задавать не имело никакого смысла – реакция будет яркой, но бесполезной. В очередной раз Вика поняла, что сделала правильный выбор в обоих случаях, и оба человека ей очень подходят.

Настя набрала список продуктов для закупки, пошла в тот же магазин, где была ночью. Там Вика снова засела девушке в голову и продолжила наблюдать изнутри, разделяя часть эмоций. Без очередной злобы не обошлось – в одном месте какая-то женщина перегородила весь проход собой и тележкой.

– Встала тут, блять, посреди прохода, пизда ты престарелая! – Настя с силой отпихнула тележку ногой.

– Что вы себе позволяете?! – Женщина только посмотрела на обидчицу и поняла, что связываться с этой девчонкой в спортивках себе дороже.

– Позволяю тебе пойти нахуй!

Всё-таки женщина не стала дальше разогревать конфликт. Настя только проводила её взглядом и уже в спину показала вытянутый средний палец.

– Встала, блять, посреди дороги, никакого уважения к окружающим. – Она говорила это для Вики.

– Я знаю. Я вообще-то у тебя в голове.

– Кстати… а раз ты такая вся из себя могучая дохуя, может, поможешь мне курицу купить?

– А… определить, тухлая она или нет, не вскрывая упаковки?

– Дыа.

– Замётано.

Настя проговорила это вслух, к счастью, никто посторонний не услышал. Она ходила между рядами с едой, пока Вика внимательно за всем наблюдала, читала информацию с упаковок, иногда вылетала из головы и проносилась в тени лёгкой дымкой, возвращалась к подопечной. Возле холодильника с охлаждённой курицей в упаковке Настя опустила руку внутрь, давая таким образом Вике разойтись. И спустя несколько секунд достала оттуда наиболее свежую упаковку с куриным филе. Вроде, мелочь какая, но Вике и самой было забавно такое проделать – она буквально залезла в каждую упаковку и прочувствовала, где мясо наиболее вкусное. Но всё это невозможно проделать без знания настоящего вкуса и запаха. Сама Вика бы вряд ли вообще сюда сунулась, ей самой какая-то там курица вообще не сдалась.

Минут через сорок на кассе Настя снова ненавидела всех, кто рядом, благо, что людей было немного. Взяла заодно три пачки «синего Винстона», пакет не надо, карта магазина, оплата картой, спасибо, до свиданья. На выходе из торгового центра закурила с большим удовольствием. Правда, снующие люди раздражали её, но куда же от них денешься, приходится жить среди этих сраных людей. По пути домой выкурила ещё сигарету, да и возле подъезда израсходовала одну. А потом и дома на кухне, когда покупки раскладывала по полкам и убирала что-то в холодильник, а что-то – в морозилку. Вика наконец выплыла из тела Насти и в дымчатой форме следовала везде за ней. Обе они привыкли уже друг к другу, девушка даже раздражаться перестала, что за ней следовал кто-то ещё. В какой-то степени её даже забавляла мысль, что теперь у неё в подругах настоящее чудовище, пожирающее души и высасывающее жизни. Неплохой дуэт образовался, однако.

Домашние дела заняли почти весь день: унитаз и раковину помыть, потом полы, потом ужин приготовить, обед на три дня вперёд. Настя вымоталась, но осталась довольна собой и тем, что она приготовила. Всё это время Вика только смотрела и поглощала эмоции, пару раз помогла на кухне и даже покрошила лук, пусть едва нож не сломала. Совместный труд ещё больше сблизил их, укрепил связь, к концу дня Настя настолько уже привыкла к Вике, что была рада провести в её компании целый день.

После вкусного куриного супа девушка пошла валяться на диване и смотреть видео на телефоне. Вика тоже разлеглась рядом и приняла материальную серую форму. Прижалась девушке под бочок, как закадычная подруга. Укрылись одним большим одеялом. Хоть Настя и знала, что это монохромное чудовище с оранжевыми светящимися глазами имело какие-то свои очень корыстные и понятные только ей интересы, всё равно чувствовала от неё какое-то дружеское приятное тепло. А Вика это всё с радостью разделяла.

– Вик, эт самое, чё, давай видосики посмотрим. Ты же не знаешь ничё про тик-токи, да?

– Конечно нет. Я никогда этого не видела. Только, может, издалека и без малейшего понятия. – Она легко ткнула пальцем в экран смартфона. – На меня оно не реагирует. Странное стекло. Или оно не воспринимает меня?

– Потому что ты не челик, ёпта! Ясен хуй, что оно не работает. Эта хуйня как-то там типа по коже ощущает какую-то хуйню, и поэтому оно у тебя не работает, а у меня на коже работает. Ну я хуй знает, как объяснить.

– Хм… Миша сможет мне объяснить. – Вика улыбнулась. – Он понимает, как работают вещи.

– А, это второй чел, которым ты управляешь?

– Да. Но таких эмоций, как у тебя, я бы от него никогда не получила. Я не брошу тебя, моя дорогая, не переживай.

– Ну… – Настя грустно улыбнулась. – Я как-то даже прониклась тобой, что ли. Лан, давай видосики смотреть.

От каких-то видео Настя громко смеялась, хохотала, на каких-то кривила лицо или высказывала короткое «какая хуйня», а где только цыкала и пролистывала. Вика иногда тоже хохотала, но едва-едва, чтобы девушку не напугать. Всё-таки хохот Вики по какой-то странной причине звучал как грохот, что-то типа смеси грома с падением на асфальт тяжёлого шкафа со всем содержимым. Через некоторое время в материальной форме она выучилась легонько смеяться как девочка. Иногда делала это просто потому, что так поступала Настя. Но ей нравилось это. И как они в целом проводили время.

Через некоторое время Вика дымкой умчалась за пивом, и всё также под одним одеялом они продолжили смотреть ролики. В какой-то момент Настя задумалась, поставила ролик на паузу. Почувствовала, что счастлива сейчас, как никогда прежде. Что-то такое… забытое. Девушка давно не ощущала столько положительных эмоций сразу, она отвыкла от подобного. Когда есть кто-то рядом, когда кому-то нужен. И с этим кем-то хорошо просто сидеть под одним одеялом. Чувствовать тепло. Настя долго боролась сама с собой, но всё-таки не сдержалась. И заплакала. Чем сильно озадачила сидящую рядышком Вику.

– Что-то случилось? – В ней такая реакция вызвала замешательство.

– Ну… – Она вытерла слёзы, а те всё бежали и бежали. – Мне так хорошо сейчас, поэтому я плачу…

– Но ведь… – Вика попыталась понять. Правда, в голову в такой момент не вмешивалась. – Если человеку плохо, он плачет, но тебе хорошо, почему так? Я… чувствую от тебя странное что-то. Тебе грустно от того, что тебе хорошо. Это так?

– Угу. – Настя положила телефон на простыню. – За столько времени я почувствовала, что кому-то нужна. – Она подняла заплаканные глаза. И встретилась с Викой взглядом.

– Но… мне нужно что-то сделать? Я не хочу, чтобы тебе было грустно. И мне тоже от этого грустно. Почему-то. Я…

Настя обняла Вику и тихо поплакала ей в плечо.

– Спасибо тебе…

Глава 6, Миша

Когда Вика примчалась к Мише домой, тот, оказывается, уже третьи сутки не спал. Как одержимый он всё продолжал разрабатывать теории, строить догадки, всячески пытаться понять саму Вику и её происхождение по тому набору данных, который имел в текущий момент. Чего, конечно, было невероятно мало для полной картины. И ещё Вика поняла, что возвращение людей к жизни давало некоторые последствия – возвращённые ценили эту самую жизнь намного меньше. Если и раньше Миша не отличался большой любовью к своему существованию, то сейчас он совсем слетел с катушек. И когда она встретила его почти обезумевший взгляд, то поняла, то без вмешательства скоро потеряет одного из своих подопечных. Чего ей очень не хотелось.

– Миша, ты не находишь, что слишком усердствуешь в поисках смыслов? Я уже вижу, что часть твоих теорий ошибочна. Можешь их не строить, зачем? – Она разлеглась на его кровати.

– В смысле?! – Его глаза смотрели куда-то чуть в сторону от дымчатой фигуры.

– Если ты продолжишь так себя вести, то умрёшь. Во второй раз.

– И?! – Он отвернулся к белой доске для маркеров и небрежно стёр всё, что там нарисовал.

– Кажется, ты не вполне осознаёшь свою смерть, дорогой. Я не смогу второй раз вернуть тебя к жизни. Я не настолько сильна.

– Но… тем не менее! Мои труды послужат кому-нибудь другому! А?! – Он будто поймал какую-то ещё мысль и пытался её переварить, застыв в одном положении.

– Миша, тебе надо отдохнуть. И…

– Сколько мне ещё осталось?! Сколько я буду жив? Я знаю, что тело разлагается довольно быстро, сколько мне там ещё?!

– Ох… – Вика даже почувствовала себя виноватой в какой-то степени. – Ты жив… нормально. Твоя смерть длилась не более минуты. Тело даже остыть не успело, когда я вытащила его.

– То есть… – Он снова застыл, осознавая сказанное. – У меня как будто бы всё в порядке? И мне не надо спешить, чтобы успеть всё зафиксировать?

– Да. Сейчас тебе надо лечь спать. Как же ты сможешь мне помочь, если сойдёшь с ума? Вообще-то ты мне нужен целиком. С головой. А без головы я высосу всё, что осталось. И твои труды будут напрасны. – Она переметнулась к парню и обвила его тело дымкой, словно змея.

– Тебе виднее, конечно. – Он столкнулся с её взглядом. – Наконец-то я вижу твои глаза вблизи. Надо зафиксировать…

– Миша, блять! – Вика вспылила в манере Насти. – Сначала тебе нужно спать. А потом… – Она заглянула ему в душу. – Что-нибудь поесть. И попить, кроме кофе, энергетиков и водки. И как тебя с работы ещё не выгнали с таким взглядом?

– Я взял четыре выходных! Но ты же и так это прочитала, верно?

– Миша… – Вика уже всерьёз обеспокоилась. – Ладно, я поняла. – Вошла в его тело и взяла полный контроль.

Если в прошлый раз парень ощутил, как ему плохо, то сейчас Вика уже осознала, насколько ей невыносимо в этом теле. С трудом направляя еле-еле бодрствующего Мишу, она уронила его на кровать и закрыла сверху одеялом. Дождалась, пока сознание подопечного не отключится полностью, и только тогда вышла из его тела, пусть и продолжая наблюдать. Не думала она, что может приключиться что-то такое. И что возвращённый из мёртвых Миша так себя поведёт. Или он всегда был таким? Нет, в его сознании чётко шла мысль, что раз он уже один раз умер и вернулся к жизни, значит, второй раз умереть уже не так страшно, а потому можно своё тело разрушать, пока оно не кончилось. Видимо, в своих теориях, одна безумнее другой, парень дошёл до того, что раз он снова жив, то это ненадолго, и надо всё успевать.

Вика взглянула на разбросанные записи, какие-то зарисовки, таблички. И раскрытый ноутбук с открытым на редактирование документом. Пусть существо не знакомо с техникой, но остаточного влияния разума Миши хватило, чтобы оно приняло материальную форму и взяло в руки мышку. Последние записи представляли собой что-то хаотичное, оформленное фрагментами и обрывками, все записи здесь – это практически бред, хоть и очень аккуратно написанный. Но более ранние записи, например, за вчерашний день, вызвали в Вике огромный интерес. Зацепкой являлись её оранжевые светящиеся глаза. И мало того – в документ вставлены картинки с какими-то цитатами. Да, часть из этого – бред и ерунда, что-то на уровне страшилок. Но одна запись выделялась среди остальных.

Девушка по имени Ангелина искала пропавшую подругу. Фотография какой-то милой девчонки с рыжими волосами. И подписью «Вика, найдись». Среди особых примет – оранжевый отблеск в глазах. Если бы не эта деталь, то всё можно легко списать на обычное имя, но… Вика почувствовала что-то внутри себя. И не просто так. Девчонка с фотографии, казалось, смотрела на неё. Почему-то это зрелище завораживало. В какой-то момент Вика даже подумала, что можно сдёрнуть Мишу из сна и раскочегарить его, чтобы он продолжил свои дела. Но нужно дать ему нормально отдохнуть. Случайно в мешанине разных материалов он нашёл что-то очень-очень важное. Пусть спит пока.

Дальнейшие изыскания и попытки осмыслить потустороннее чудовище ничего особенного не несли, хоть Вике и забавно было это читать. И только сейчас она осознала, что всё-таки получила часть каких-то знаний от своих ребят, которых она взяла под контроль. И даже от тех, чьи души она поглощала, пусть там и совсем крупицы. Сейчас ведь она без проблем воспользовалась ноутбуком, а ещё вчера тыкала пальцем в смартфон и не совсем понимала, как это работает. Возможно, часть из этих знаний выветрится из головы, когда Миши не будет рядом, или контроль над ним потеряется.

А пока ей надо питаться. Хоть она и не чувствовала всепоглощающий голод, как в момент своего появления, но понимала, что скоро он даст о себе знать. Пока парень спит в абсолютной отключке и даже снов не видит, самое время вылететь наружу и словить кого-нибудь на обед. Вика снова обратилась в дымчатую форму и за мгновение в тени выскользнула в подъезд, просочившись через дверь. Интересно, а какие тут соседи? Обычный многоквартирный дом, ничем не выделяющийся среди прочих таких же домов в этом районе, но кого же он в этот раз принесёт? Средь бела дня многие квартиры пустовали. В каких-то были только дети, которые со школы пришли. Девчонка по имени Алиса с трудом переваривала программу четвёртого класса и обижалась на одноклассника Владика за то, что тот постоянно тыкал ручкой ей в спину. Или подросток Серёжа, собирающийся на робототехнику, не стал есть рыбу и пюре на обед, оставленные мамой в холодильнике, хотел заскочить в «Макдак» и уже там поесть чизбургеров. А вот ещё одна квартира в соседнем подъезде наградила Вику по полной программе.