Вика

– Просто. Потому что меня так зовут. Папа дал мне имя.

– Папа?! В смысле… у такой охренительной херни есть целый настоящий папа? Боюсь представить, как он тогда выглядит и что он тогда делает. – Миша догадывался, что если это всего лишь чьё-то потустороннее дитё, то отец там явно по своим способностям намного сильнее. И он был близок к правде в своих догадках.

– Да. Что? И у тебя есть папа, и у меня. Я практически ничего о нём не знаю. Кроме имени. Его зовут Судьбой.

Миша даже не нашёл, что на это ответить. Почему-то в слова этой чёрно-белой девчонки верилось очень даже легко. Может, потому что она и была сплошным доказательством существования Судьбы?

– Вик, вот… если у тебя есть отец, наверное, мать тоже есть?

– Только папа. Только Судьба. Я не знаю, что такое «мама». У меня нет такого понятия. Но я ничуть не испытываю по этому поводу беспокойства. Просто так надо. Потому что так есть, такова природа вещей. И меня. Я это знаю. Но больше… вряд ли могу тебе сказать.

Миша снова не понимал, что тут можно ответить. Огромное количество вопросов роились у него в голове, все разом задать не получится. Интересно, а чем может питаться целое дитя Судьбы? Парень предполагал, что просто попить кофе вряд ли поможет этой занимательной мадам утолить свой голод, если тот есть. С этим вопросом он к Вике и обратился:

– Сомневаюсь я, что на завтрак у вас в семье принята манная каша и чай «Принцесса Нури». Я вот делаю кофе и тебе, но… куда ты его пить будешь?

– Как это «куда», я что, по-твоему не могу пить кофе? Даже если это «жжёный кал», как ты его называешь. Пью. Поглощаю. Могу рукой поглотить, если надо, но тебе же привычнее, если я возьму чашечку и выпью через рот. – Внезапно на конце руки Вика изобразила точно такую же голову, какая у неё и была, разве что глаза совсем не светились. – Хотя могу и так. Мне всё равно. Ты во мне не сомневайся.

– Ладно, если не манная каша, то что тогда?

– Обычные человеческие души, мой дорогой. А ты думал, я черпаю силы из воздуха? Чудо? Нет, всё просто и ясно.

– Кому как. – Миша закончил с кофе и протянул таинственной девушке полную кружку. – Лучшее, что я могу тебе сейчас предложить. Уж извини.

– И то неплохо. – Вика подняла кружку в дымке, ни разу не касаясь рукой, поднесла чашку ко рту. Можно сказать, что она не пила кофе, а выливала его внутрь себя, где он расходился сначала на ручейки, а потом и на совсем маленькие капилляры, пока полностью не исчез.

– Красиво. Но…

Миша закончить фразу не успел, потому что Вика резко переметнулась к нему и проникла в самую душу, парень даже звука издать не успел. Но взял свою чашку и медленно начал пить. Да, кофе горячий, горький, по вкусу, конечно, хуже, чем из автомата, но и так сойдёт. На лице Миши появилась лёгкая улыбка. Он заговорил сам с собой:

– Хм… всё-таки вкусы у тебя значительно насыщеннее, и даже эта поносная поебота вместо кофе мне нравится.

– Слушай… Вик, когда ты внутри меня, то частично пользуешься и моим лексиконом, да?

– Конечно. Я же проникаю в твоё сознание.

– Классно. И почему я ощущаю такую лёгкость, когда ты внутри?

– Потому что я наслаждаюсь моментом. А теперь… – Вика снова покинула его тело и вернулась на то же место, где и сидела раньше.

– Ух… бля… – Миша снова ощутил на себе всю тяжесть бытия, но пришёл в себя гораздо быстрее. – Понятно. Кстати, ты же так, технически, конечно, можешь взять под контроль несколько человек? Или только кого-то одного?

– Только одного. Я же одна. Зачем мне распаляться на кого попало, если я уже сделала свой мужской выбор? Остался женский. Я же девушка.

– И получается, тебе и девушка нужна определённая? Которая живёт… если не логикой, то чувствами? Не как противоположное, а как дополняющее, чтобы ты смогла собрать общую картинку?

– Мне нравится, как ты мыслишь, дорогой. Ты скуп на эмоции, да, но ничего. И у тебя они прекрасны. Но мне нужна… девушка. Конечно, свободная девушка. Куда я бы без труда могла заселиться.

– Я уже понял, что тебе нужен определённый тип людей, которые уже почти готовы попрощаться с жизнью, ведь их связь духа и тела слишком слабая. А что будет, если ты затронешь кого-то сильного?

– Могу и так. Но мне надо кормиться. Если у тебя было так свободно, что мне не потребовалось никаких усилий, то человека с большим жизнелюбием мне… возможно, не одолеть. Расход силы слишком большой, за один раз не смогу. Ну или просто пока не знаю. Ты мне в этом знании поможешь. Я уже вижу в твоих глазах, как ты ставишь эксперименты. Я вижу огонь, который разгорелся в тебе. Я… даже ощущаю, как ты немного обрёл связь с самим собой. Но ты уже под моим контролем, дорогой. И как бы ни была сильна твоя связь с телом, я уже прописалась. И зачем мне ещё кто-то, если подходящее тело я нашла? Вот именно. Я ответила на часть твоих вопросов, правда?

– Именно. Слушай… залезь в меня ещё раз, я хочу поужинать, но не чем попало. Самому мне нихрена не надо, мне просто похуй, а с тобой… так, где мой ноутбук?

Глава 3, Настя

Настя с кислым выражением лица наблюдала за тем, как парнишка возле её кассы всё никак не мог оплатить свои скромные покупки. То денег на карте нет, то наличных не хватает, то с телефона не оплачивается, ну вот всё у него через задницу. Сам парниша зажат, стеснителен и вообще скверная половая тряпка, которую дома поносят, на чём свет стоит, и считают за пустое место. Настя без того сегодня страшно задолбалась, готова была на мужском писюне крутить весь этот мир, эту работу и всю свою жизнь. А тут какой-то додик никак не может оплатить свои сраные замороженные фрикадельки и банку самого отвратного ссаного пива, которое он только откопал в этом не менее ссаном и сраном магазине.

– Мущ-щ-щина, очередь не задерживаем. – Сцедила это сквозь зубы и цыкнула. От такого парниша у кассы раскраснелся и растерялся ещё больше.

– Да, я…

Она лишь взглядом окончательно уничтожила это жалкое существо, червя этого подзалупного, который и хер свой в штанах, небось, отыскать не в состоянии, если он там в принципе в наличии. За человечком у кассы уже собралась толпа в два человека, хотя сегодня Насте даже ноль человек и пустой магазин поперёк горла бы встали. Её настолько всё затрахало, что она готова была хоть сейчас встать с рабочего места, плюнуть кому-нибудь в унылую морду, послать всё в пешее эротическое, схватить пару банок какой-нибудь пососной «Эссы» и свалить в пустоту. Девушка ненавидела всё в этой жизни, себя в том числе.

До конца рабочего дня она еле вытерпела, обязанности свои всё равно выполнила, хоть и на отвали, сменщице сдала всё, что надо, соскребла своё тело на улицу, где закрыла за собой дверь в опостылевшие «Продукты двадцать четыре». Проследила глазами за проезжавшим мимо человеком на арендном самокате и выдавила из себя дежурное «пошёл нахуй, пизданись где-нить, хуесос». Подобными же выражениями она оценила и сегодняшнюю непогоду. Словесно прошлась буквально по всему, что её окружало. Пожалуй, сегодня Настя была чрезвычайно недовольна жизнью. Это всё перевалило за невидимую грань и прорвало единственный еле осязаемый барьер, удерживающий всё накопившееся говно в душе.

Обычно спящий город успокаивал, прохлада и тишина помогали прийти в себя. Сегодня им это не удалось. Девушка шла будто по коридору, зрение показывало лишь картинку перед собой, мир померк и скрылся в небытие. Дорога в ненавистный дом с не менее ненавистной работы. Ещё сорок минут на ногах волочить свою тушу в квартиру. Настю там встретит только одиночество и холод. Жить, чтобы работать. Работать, чтобы прокормить себя и снять квартиру. Чтобы жить. А дальше что? Сорок лет работать, так и не накопив на квартиру, а потом сдохнуть на пенсии? Или вообще до неё не дожить.

В какой-то момент девушка даже чуть не всплакнула, но вовремя осеклась. Она сильнее каких-то там слёз, сильнее эмоций, сильнее любого говна. Мать она послала, отца послала, всю родню туда же словесно отправила, а бабке своей и вовсе пощёчину отвесила, чтобы та рот свой поганый открывала только тогда, когда требуется. То есть никогда. Настюхиной злобы хватит на весь оставшийся мир несколько раз. Правда, осталось ли что-то ещё, кроме злобы?

С мыслями одна тяжелее другой девушка так и добралась до дома. В квартире ногами сняла кроссовки и оставила их валяться посреди коридора, добрела до разложенного дивана и рухнула на него лицом вниз, издав громкое «бля-я-я-я-ять!». Может, с полминуты так полежала, потом резко схватила подушку и разоралась в неё со всей дури. Вопила так ещё пару минут, пока не охрипла, и орать не стало слишком больно. Но это немного помогло ей разрядиться.

Довольно внезапно и как-то слишком необычно для Насти было ощутить на себе дома чей-то взгляд. В квартире точно никого не было до этого момента, а тут вдруг из ниоткуда оно появилось. Девушка перевернулась на диване и посмотрела в дверной проём. Почему-то казалось, что смотрят именно оттуда, правда, там и нет никого. Но Настя очень хотела проверить, так ли это, если, вдруг, мало ли, дома кто-то есть, то этот кто-то на себе целых костей потом не найдёт, зубов не досчитается, а глаза раскрыть в жизни больше не сможет, потому что заплывут от меткой двоечки в лицо.

Девушка осторожно, но уверенно встала со смятой постели, потянулась к шкафу и достала оттуда увесистый молоток. Про себя даже подумала, что совсем не против сейчас кого-нибудь отметелить до полусмерти, в какой-то степени понадеялась, что дома и правда кто-то посторонний, уж устроит она ему такие приколы, что на всю жизнь хватит. Но в коридоре никого, к сожалению, не оказалось. На кухне – тоже. В туалете никто не прятался, как и в ванной. Неужели реально почудилось? Но тут Настя услышала странный, нетипичный шум из комнаты, резко развернулась, успевая попутно засечь, откуда исходит звук, и с размаху отправила тяжёлый столярный молоток куда-то в сторону дивана. Если бы там действительно был человек, то получил бы он инструментом ровно промеж глаз. Но так молоток пролетел между двумя оранжевыми светящимися точками и угодил с глухим ударом в стенку, оставив там вмятину. На диване совершенно нагло восседала странная дымчатая девушка с горящими оранжевыми глазами. И в её изменяющемся постоянно лице Настя даже смогла разглядеть жуткую улыбку.

– А ты очень горячая, я скажу тебе. – Вдруг заговорило существо обычным женским голосом. Приятным в какой-то степени.

– Что ты за ебала такая, какого, блять, хуя ты забыла в моём доме? – Настя смекнула, что пролетевший насквозь молоток означает и невосприимчивость этой странной херни к физическому урону. И, если что, готова была сделать ноги, из коридора это всё-таки быстрее.

– И тебе здравствуй. – Дымчатая штука резко растворилась в воздухе, в одно мгновение оказавшись за спиной девушки. – Не бойся. Я не причиню тебе вреда. Ты мне целая нужна.

– Блять?! – Настя чувствовала себя максимально неуютно.

– Эмоции в тебе так и бурлят, о да, дорогая, это то, что мне нужно. Ты… ты же Настя, да?

– Ага. И хули те от меня надо? – Вроде, и хочется дерзить, да как-то непонятно, чего от этой штуки ждать.

– Ты. Целиком. Мне нужна ты. – Странная монохромная девушка схватила Настю за руки и рывком бросила на диван, затем накрепко удержала её лёжа на спине, буквально впечатала в несвежее постельное бельё.

– Ну, если уж сдыхать, то знай, что ты – шлюха, блять, ебаная! – Она уже собиралась резко плюнуть прямо в лицо, но дымчатая третья рука схватила её за шею.

– Вообще-то меня зовут Вика. И грубить мне очень не советую. – Существо крепко держало Настю. Светящиеся оранжевые глаза засияли ещё ярче, и символы в этих глазах пришли в движение. – Мне очень не хватало таких эмоций, как у тебя. Мне не хватало женского тела. А ты мне очень хорошо послужишь, дорогая.

Яркая оранжевая вспышка осветила небольшую однокомнатную квартиру. Лежащая на диване Настя присела и огляделась. Чувствовала она себя прекраснее некуда, совершенно неожиданно даже улыбнулась. Мысль о том, что какая-то странная потусторонняя штука заселилась внутрь, даже не пугала, наоборот – будто так и надо.

– Ого… я – это я, но чуть больше, чем просто я. – И даже голос её разлился по комнате очень мягко. – Какое… блять… ощущение…

Девушка встала и направилась к комоду с небольшим зеркалом, чтобы посмотреть внимательно на саму себя. И на свои слегка светящиеся в темноте оранжевые глаза. Вот такая Настя сама себе нравилась сильно больше. Даже не уставшая, а посвежевшая, отдохнувшая. Или… правильно было бы называть себя Викой? Хотя бы на время? Завтра выходной, на работу не надо. Ох, бедная девочка, совсем себя измотала и замучила, а так делать не надо. Сознание будто раздвоилось. И если оригинальная Настя в замешательстве пыталась разобраться в себе, то улучшенная Настя смотрела в зеркало с широкой улыбкой и видела там только самую настоящую прелесть. Сейчас нужно позаботиться о самой себе. Такое напряжённое лицо, уставшие руки, красные глаза.

Девушка плавно пошла в ванную, посмотрела на то, что стояло на полках – крема старые, часть косметики просрочена, а вот масочка для лица даже свежая, удивительно. Вот с этого и можно начать. Или… девушка задумалась, что если уж ухаживать за собой, то так, как ещё никогда прежде. И почему ей раньше в голову это не приходило? Самое то после тяжёлого рабочего дня принять тёплую ванну с пеной. Но раз пены дома нет, то за ней надо сходить в круглосуточный магазин, благо идти относительно недалеко.

Настя по-быстрому накинула на себя тёплую куртку, сунула ноги в вечно завязанные белые кроссовки, выскочила в подъезд, не забыла закрыть входную дверь на ключ. Часть её привычек так и осталась на автомате, а вот часть новых ещё выходили какими-то неловкими. Прогулки по городу в почти двенадцать ночи ещё никогда не вызывали в девушке такой восторг. Настя воспринимала всё ярко, буквально каждое явление находило в ней какой-то отклик. Не всегда хороший, конечно, но обновлённая девушка намного спокойнее относилась ко всему. Вот уж чего Вике не хватило в Мише, так это подобных эмоций и более красочной отдачи.

Настя даже толком не поняла, что это за Миша такой, словно услышала откуда-то издалека. Но, ведомая чем-то потусторонним, она только пожала плечами сама для себя. Раз надо, тут лучше вопросы лишние не задавать. До круглосуточного гипермаркета недалеко, но девушка решила сделать небольшой крюк до улицы Железноводской, вот сколько жила в этих местах, а на рядом и не гуляла даже. Знать не знала, что рядом есть такая тихая, скромная, очень уютная улочка.

Настя села на пустую скамейку, похлопала себя по карманам и отыскала заполненную наполовину пачку «синего Винстона» с зажигалкой внутри. Закурила, с большим удовольствием затянулась, выпустила дым тонкой струйкой. Перестала торопиться, нестись куда-то сломя голову, ненавидя весь свет вместе с собой. Пока просто тишина снаружи и внутри, но тишина приятная. Необычная такая. Вместо вороха мыслей внезапно получить всё такое гладкое, ровное – это нечто новое, но безумно лёгкое и успокаивающее. Настя даже мысленно поблагодарила Вику за этот опыт. И заговорила сама с собой.

– Я и не знала, что в этих местах так пиздато. Тихо так. Заебись.

– Да ты много чего не знала, дорогая. – Отвечала, вроде, словами из одного рта, но даже интонация несколько изменилась. – Всё куда-то бежала, торопилась, а зачем?

– А я хуй знает. – Пожала плечами. – Ваще этими вопросами не задавалась.

– А зря. – Ещё раз затянулась и с удовольствием закурила. – Хочешь знать, зачем я тебя взяла под свою опеку?

– Конечно. Тя хуй пойми, очевидно, ты какая-то мрачная адская херабора, которая теперь сидит в моём теле. Тока нахуя?

– Я стремлюсь сама себя понять. Если с логикой и причинами я уже нашла своего человека, то вот с эмоциями… ты попалась мне вовремя. Ты живёшь эмоциями. Плюс ты уже была достаточно слаба, чтобы я взяла тебя под контроль.

– Нашла, блять, слабую, ага, я ж те чуть не втащила, а молоток ваще промеж глаз пролетел, ты это, ебало-то потуши своё. – Настя умудрялась дерзить даже в этом состоянии.

– То, что ты умеешь за себя постоять, это я знаю, но ты ужасно устала. Я этим воспользовалась. – Она закончила сигарету и длинной дымчатой серой рукой, выросшей из-за спины, вынула окурок изо рта и дотянулась до ближайшей урны. Девушка при этом сидела как ни в чём не бывало.

– То есть, ты, типа, можешь залезть в челика, тока если он охуел и заебался?

– Да. Именно. – Девушка встала со скамейки. – Пора идти дальше. Мне нравится твоё тело и твой дух. Так что я оставлю тебя в живых.

– Ебать спасибо нахуй. Но пока всё рил пиздато. Так что веди.

Вика целиком переключила контроль на себя, оставив сознание Насти только наблюдать, приговаривая ей «тебе просто надо отдохнуть, дорогая». Сейчас она ощущала себя превосходно. В гипермаркете с одной стороны девушка всё знала наизусть, а с другой будто бы изучала содержимое этого огромного магазина впервые. Одно сознание подсказывало, куда идти, а второе как в парке развлечений глазело по сторонам и восторгалось буквально всем. В какой-то момент Вика забылась и вытащила свою длинную теневую руку из спины, чтобы достать что-то с верхней полки, на что сразу получила очень яркую и мощную мысль «блять, подружаня ты моя, это же жесточайшее палево!». Так что такие фокусы пришлось оставить только для моментов без постороннего внимания.

В итоге Настя вернулась домой часа через два с полным пакетом разных кремов, лосьонов, масочек и прочих прелестей для тела. Спешно скинула с себя всё лишнее, оставшись в нижнем белье, включила воду в ванной – пусть наполняется. К моменту, как ванна дошла до кондиций, Настя кинула туда бомбочку, поставила рядом табуретку, а на ней уже положила маску для лица и достала из холодильника две банки пива. Разделась полностью, погрузилась в воду с невероятным удовольствием, как раз поможет расслабиться и забыть обо всех проблемах. После того, как приспособила маску для лица и выпила холодненького пивка, она издала только тихое, полное блаженства и счастья «бля-а-а».

Глава 4, Вика

Она смотрела на то, как Настя дрыхла, развалившись на разложенном диване морской звездой. Хоть внутрь сна Вика заглядывать не умела, но догадывалась, что снится Настюхе какое-то удовольствие, ведь девушка сказала тихое, но спокойное «с-с-с-у-у-у-к-а-а-а…» и продолжила оглушительно храпеть. Дымчатое существо впервые видело девчонку именно так и могло наблюдать в приближении. Пока что человек представлял собой загадку, Вике хотелось открыть как можно больше тайн души и тела. Она чувствовала, что из сходств имела только человеческое имя, речь и образ. И представляла собой, скорее, явление, чем существо. В отличие от мясных и уязвимых людей.

Но спящая Настя быстро ей наскучила. Вике захотелось узнать быт своей подопечной поближе. Шкафы можно даже не открывать, она и так внутрь может заглянуть. Неудивительно, что над девушкой так легко было захватить контроль – ощущение пустоты тут повсюду. В отличие от Миши, конечно, в квартире куда чище, вещи на своих местах, но так мало всего. Одежды мало, обуви по пальцам пересчитать, посуды ровно на человека. Если у Миши дома всё завалено барахлом, то здесь даже как-то слишком пусто. Плюс у парня-то полно всяких устройств, книг, всяких заметок даже, жизнь в парне когда-то цвела. Дом Насти – это пустой дом, тихий и холодный. Вику такое приводило в некоторое замешательство.

Пока что её выборка слишком мала, но распаляться на разных людей она не хотела. Ей сил не хватит следить за всеми сразу, всё-таки Вика жила здесь и сейчас, пусть понятие времени для неё такое же относительное, как и для её отца. Но всё же инфернальная дева жила именно в этом мире. Раз Настя крепко спала, она оставила её в покое и растворилась в тени, пробравшись на улицу за несколько секунд. По стене дома пронеслась такой же дымкой и уселась наверху фонарного столба среди наполовину облетевших ветвей какого-то дерева. Район сейчас тоже спал, людей вокруг немного, да и кошмарить их не слишком хотелось, настроение не то.

Вика очень много наблюдала. Что в первый день своего явления, что сейчас, ей надо было узнать, зачем она такая нужна. Поскольку вселиться сама в себя она не могла, то выбрала путь познания себя через мир вокруг неё. Следила и за одинокими людьми, из тени подглядывая за их поведением. Читала чужие переписки на телефонах и слушала чужие разговоры. Подавляющее большинство людей так и не столкнулись с Викой на улице, но некоторым не везло. Странная монохромная фигура с горящими глазами пугала этих людей до невероятного неописуемого ужаса, и те срывались с воем. Правда, не сказать, что Вика была безобидной, совсем нет. Это сейчас она ещё чувствовала достаточно энергии в себе, чтобы продолжать спокойно наблюдать, а в самом начале был голод.

Первой жертвой Вики стала какая-то женщина. Ей не повезло оказаться в этом месте в это время, она даже ничего толком не поняла, когда дымчатое чудовище резко возникло перед ней, схватило за голову и за несколько секунд высосало всю душу без остатка. Никаких мук совести Вика по этому поводу не испытала. Для неё это было так же естественно, как для льва напасть на антилопу, существо нашло себе пропитание и пошло себе дальше по делам. Правда, какие могут быть у неё дела? Оставила бездыханное тело посреди тротуара и вылетела куда-то в новый мир, ничего толком о нём не зная.

Сколько же всего интересного было вокруг! Вика обычно днём проводила время в более тёмных местах типа подвалов, заброшенных домов и тоннелей. Люди, естественно, пугались такой штуки, поэтому существо решило изучать мир втихушку. Оно чувствовало людей, их связь с миром и их же связь с собой. У кого-то душонка – тьфу, одно название, а у кого-то душа так душа, обожраться можно на пару недель вперёд. Как у той женщины. Было вкусно.

Конечно, сначала было достаточно весело шугать прохожих в полумраке на Обводном канале, они весело убегали в полном и абсолютном кошмаре, кто-то даже обоссывался или вещи ронял. Но на десятый раз уже надоело, всё-таки Вике был интересен и внутренний мир людей, а как его познать, если все только боятся? Выйти на контакт через зеркало тоже не представилось возможным – всех страшила странная тень с горящими глазами в отражении, так что после второй же попытки такой способ Вика отвергла. Искала, за что бы ей уцепиться, как бы задержаться. Вселиться в человека можно, но если он слишком хорошо держит связь с самим собой, то это ненадолго, да и силы отнимает очень даже. Жизнерадостного пацана лет шестнадцати захватить не удалось, поэтому Вика опустошила его и шутки ради скинула в Обводный канал, какое-то время наблюдая за тем, как труп плавал кверху задницей и всех пугал.

Зато обнаружила, что некоторые люди с душонкой иногда и сами себя так вели, будто напрашиваясь на то, чтобы от них ничего не осталось. Какой-то отвратного вида мужичок следил за девками, вышедшими поздно вечером из какой-то штуки со светящейся вывеской. Следил довольно долго, собирался что-то сделать, но Вика опять же для собственного удовольствия сначала напугала его до усрачки, а потом гоняла ещё три квартала подряд. Тот смешно орал, руками махал, натыкался на это дымчатое чудовище и убегал пуще прежнего. В конце концов, когда он свалился от усталости, Вика уволокла его в подвал, будто через трубочку медленно и для него мучительно высосала всю душу, даже если там было чуть-чуть, а потом зашла в тело, материализовалась внутри и таким образом разорвала его в мелкие клочки с фонтаном крови.

В другой раз тоже из собственного желания позабавиться залетела в какую-то машину с громко играющей музыкой, вселилась в водителя и взяла контроль полностью. Ехала всё быстрее, потом наскочила на бордюр правым колесом, не справилась с управлением и отправила машину в переворот несколько раз. Водитель пристёгнут не был, а потому весело вылетел из окна, с криками свалился на землю и чуть не помер от повреждений, машина же кувырнулась ещё пару раз и нашла покой где-то в дереве возле жилого дома. Вика не стала долго смотреть, как этот парень лежит на земле и пропадает почём зря, сожрала всю оставшуюся жизнь за один присест, вселилась в переломанное тело. Напоследок кое-как доволокла его на заправку, удачно работающую по постоплате, сняла первый попавшийся пистолет с колонки и воткнула условно себе в горло. Любопытно ей стало, разорвёт тело от бензина или не очень? Но подоспели какие-то люди из здания, кто-то из машины выбежал, помешали насладиться зрелищем. Но позабавило Вику то, как же они там все охренели дружно от такой картины, какой-то левый парень дошёл до заправки весь искалеченный, засунул в горло заправочный пистолет и сдох. Шалость всё равно удалась.

Вику мало вообще интересовало, что там чувствовали эти люди, было только развлечение и удовольствие. Но даже ей хватило понимания, что если слишком часто будут случаться какие-то необъяснимые штуки, то сложнее будет удовлетворять своё любопытство, люди будут бояться. А хотелось подольше посидеть в ком-то, подумать его мозгами, почувствовать эмоции на себе, ощутить наконец-то этих людей внутри, как они вообще.