Качели времени. ОГО. Отец

Следующие несколько дней Налон был сам не свой. Наверное, надо было забыть эту историю и спокойно жить дальше. Но он не мог! Аполлон, как ни крути, очень на него похож и потому парень уже считал его родным отцом, которого всегда, сколько себя помнит, желал найти. Пусть и не хочет признаваться себе в этом.

Да, он сам уговаривал себя, что неважно, кто именно поделился с мамой биологическим материалом. Какая разница, если все эти годы его не было рядом? Но разница была. Не зная этого человека, Налон не мог до конца осознать самого себя. Кто он, откуда, какой он? Ответить на эти вопросы можно было лишь увидев отца. Без такого знакомства парень и дальше не смог бы понять, каков он сам. Но и теперь мало что понимал. Внезапный отец внес в его жизнь и голову еще больше сумятицы, чем ясности. У парня осталось очень много вопросов. Он чувствовал, что хочет снова надеть шлем и встретиться с Аполлоном, задать ему эти вопросы. Но боялся.

Одно дело – знать, что папа где-то был или есть. Просто у них с мамой не заладилось или отец покинул этот мир раньше, чем сын его узнал. В такое развитие событий, пусть и достаточно печальное, юноша верил всю сознательную жизнь. Это понятная ситуация, многим людям приходится через такое пройти. И в этом случае встрече с отцом, который умудрился прийти оттуда, откуда не возвращаются, Налон был бы рад.

Однако увы! Знакомство принесло не только и не столько радость. Аполлон, пусть и сам того не желая, поломал всю предыдущую жизнь парня, такую привычную, знакомую. Если он соврал – это уже неприятно. Быть сыном лгуна – не о таком парень мечтал. А если он сказал правду?

Тогда выходит, что ему всю жизнь врали самые близкие и родные люди: мама и Иосиф. И они вовсе не те, кем всегда казались. Такое открытие было ужаснее во много раз! Мама потворствовала убийству папы и живет с убийцей! И оба они врут ему в лицо… Так ли это на самом деле?

Следующие несколько дней Налон был сам не свой. Он мало общался с отцом и матерью, да и с сестрой увеличил дистанцию. В голове его постоянно метались мысли, которыми он не хотел ни с кем делиться. Да и вообще старался держаться подальше от семьи, которая вполне могла оказаться для него далекой и чужой, если все сказанное Аполлоном – правда.

Родители были удивлены такими изменениями в характере парня. Отец пару раз предлагал поиграть вместе, но получал отказ. Пока что Аполлон даже браться за шлем не хотел! Мама пыталась вывести его на разговор, но напрасно. А сестренка, тонко чувствующая настроение любимого брата, не лезла к нему со своим общением. Но всегда была рядом. Однако и ее юноша старался сторониться. Ведь это родная дочь Иосифа – мужчины, который вполне мог оказаться убийцей.

Налон не знал, как быть. Он бесцельно слонялся по улицам и вдруг, в один из дней, наткнулся на Труди.

– Привет! – радостно обняла его девушка.

– Ой. Привет, Труди! – обрадовался он в ответ.

Надо же, юноша совсем забыл, что уже наступили выходные и девушка прилетела домой. А раньше считал дни до их встречи. Но теперь все изменилось. И чуткая Гертруда это поняла, сразу поинтересовавшись, что случилось у парня. Разумеется, он не мог ей открыться. Но вот прогуляться в ее компании не отказался.

– Как бы ты поступила… – начал Налон, когда они шуршали листьями в парке. – Как бы ты поступила, если бы вдруг получила информацию, которая несовместима со всей твоей предыдущей жизнью?

– Присмотрелась бы к информатору. – без раздумий ответила Труди. – Я не сделала этого, когда Давид солгал о гибели Вселенной и семьи… Хотя уже тогда ему не доверяла. Но из моего сновидения в принципе было сложно как-то что-то проверить.

– У тебя тогда, наверное, весь мир перевернулся. Все, что было родным и привычным теперь просто кануло в Лету и непонятно, как же жить дальше, что делать. И ничего не изменить.

– Ты так хорошо меня понимаешь. – девушка погладила его по руке. – У тебя точно все в порядке, Налон?

К сожалению, рассказать ей, что происходит, парень не решился. Хотя и сам сейчас испытывал похожие ощущения. Слава Хроносам, все его близкие живы и здоровы. Разве что кроме отца. Но ощущение того, что привычный мир летит в тартарары, не покидало юношу.

– Нет, все в порядке. Но как ты тогда справилась? Еще до того, как вас спасли.

– Я просто поняла, что надо жить дальше. В любом случае. Жизнь не спросит тебя, хочешь ты этого или нет. Она просто продолжится и все тут. А тебе рано или поздно придется к ней присоединиться. Это я поняла и когда ушла Асала… И еще – я решила действовать. Ба Саша часто говорит, что надо быть занятым и это лучшее лекарство ото всех болезней. Она права.

В тот день они долго гуляли и разговаривали. Хорошо, что Гертруда старше его – она может многое подсказать и рассказать. Налон был очень благодарен ей за эту прогулку. А вечером, сделав все свои дела, он задумчиво взялся за шлем. И, как назло, в это время в комнату заглянул Иосиф.

– Хочешь поиграть, сынок? – улыбнулся он. – Может, давай вместе?

– Я могу хоть немного побыть один и сделать что-то самостоятельно? – проворчал парень в ответ. И тут же устыдился, глядя на удивленного Иосифа. – Прости, пап. Я, наверное, устал. Мне сейчас не до активных игр.

– Конечно, мой хороший. Отдыхай, развлекайся.

Налон устыдился. Отец не разозлился, не обиделся. Он с пониманием относится к сыну, даже если тот рычит на него, ощетинившись. И как в нем можно сомневаться? Впрочем, сейчас он вернется в мир Аполлона, призовет того к ответу и расставит все точки над И. Надо все выяснить и, как посоветовала Гертруда, присмотреться к папочке. Может, ему просто нужно запудрить сыночку мозги? Тогда надо понять – с какой целью он это делает?

Загрузка заняла доли секунды и вот Налон уже стоит на берегу. А отец – рядом и смотрит на него сочувственно.

– Не верь маскам Фобоса, сын. Я тоже считал его хорошим человеком.

– А я и сейчас считаю! И у меня есть к тебе вопросы!

– Задавай и я отвечу. Между нами не должно быть недопонимания. Но прежде хочу сказать – мне нравится твоя девушка. У тебя хороший вкус, сынок. И она может стать прекрасной царицей: миловидная, умная…

– Да подожди ты с девушками и царицами! Откуда вообще ты про нее узнал?

– Я всегда рядом, сынок. Я могу слышать мир твоими ушами и шестнадцать лет только это и было для меня отрадой. До того как я смог с тобой поговорить.

– Да? Почему же ты не позвал меня обратно, когда я ушел?

– Потому что не хочу торопить события, навязываться. Ты умный парень, но тебе требовалось время и я его дал. Я готов дать тебе все, что в моих силах, сын! И я знал, что ты вернешься.

– Откуда?

– Я твой отец. – просто ответил Аполлон.

– Ну допустим. Но где доказательства того, что все сказанное тобой правда?

– Доказательств нашего родства, я думаю, предостаточно? Ты словно моя копия, а наша ментальная связь подтверждает родственную.

– Да нет! Как ты докажешь, что Иосиф и правда сделал то, о чем ты рассказывал?

– Ты видел его шрамы? – дождавшись, пока парень нехотя кивнет, Аполлон усмехнулся. – Если ты спросишь, откуда они, Фобос не ответит. А я скажу. Он не ответит и если ты спросишь, как они познакомились с Марией. Как и она сама.

Юноша призадумался. А ведь что-то в этом есть. Руки и ноги Иосифа действительно покрывают многочисленные мелкие шрамы. Есть они и на груди, на голове – в области висков. И мужчина действительно никогда не рассказывал, откуда они появились. Только сообщил как-то маленькому любопытному Налону, что так неудачно упал в крапиву. И лишь теперь парень понял: это была ложь.

О том, как родители познакомились, они тоже не говорили. Фаина как-то спросила об этом, когда Иосиф с мамой праздновали очередную годовщину брака. Но они покачали в ответ головой, сказав, что это было давно и неинтересно. Теперь парень тоже не увидел в этом ничего хорошего. Ведь все счастливые пары, к коим относят себя и родители, обычно обожают рассказывать об истории своей любви. Даже если она самая зауряднейшая в мире. Аполлон вот с удовольствием вспомнил первую встречу с Марией и по его лицу было видно, что он до сих пор любит вторую жену. Несмотря ни на что.

Глава одиннадцатая. Тайна Фобоса

– А еще – ведь Мария не эдемчанка. – как бы невзначай заметил бывший царь. – Уверен, никакой родни с ее стороны ты никогда не видел. Потому что вся она осталась на моей далекой планете. На твоей планете.

– Зато Иосиф родом с Эдема. – Налон ухватился за этот факт, как утопающий хватается за соломинку. – Тут его родители, бабушка с дедушкой…

– Это чужие тебе люди. – напомнил Аполлон. – А теперь послушай мою историю дальше.

Отец продолжил с того момента, на котором парень сбежал. В ту страшную ночь кровожадный Фобос расправился сначала с его дорогими мальчиками, а потом уже с самим Аполлоном. Мария стояла рядом и смотрела на то, как ее муж испускает последний вздох, а из глубокой раны на шее толчками выливается алая жидкость…

– Нет! Мама бы никогда так не сделала!

– То есть в то, что Фобос, уж прости, мне так его привычнее называть… В то, что Фобос может лишить жизни человека – ты веришь. – усмехнулся Аполлон.

– Нет… Ну нет же!

– Мирный эдемчанин без колебаний громит монстров в игре – не правда ли, очень странно? И где он научился так сражаться?

– Ну он с дядей Сашей тренируется…

– Мой дорогой, для тренировок нужно желание. Зачем бы миролюбивому человеку учиться драться и стрелять, орудовать мечом? Знаешь, хоть я и царь, но меч брал только для церемонии коронации. И сыновей своих не учил сражаться! У нас мирная планета, на ней не было врагов. Как мне казалось.

– А как же Иосиф попал на твою планету?

– Ох, сынок, это я узнал уже впоследствии. Жизнь после смерти порой очень облегчает поиск нужной информации.

Став духом, Аполлон смог перемещаться по пространству. Большую часть времени он следовал за Марией – ведь в ее чреве был его сын. Но также проследил и путь Фобоса-Иосифа, поинтересовался, чем тот занимался до того, как оказаться в его царстве.

И узнал, что в свое время пригрел на планете космического пирата. Фобос, выросший на Эдеме, никогда и ни в чем не нуждавшийся, оказался подгнившим фруктом. Он с юности много путешествовал, связался с дурной компанией и долгие годы грабил корабли в космическом пространстве, мучил и убивал людей. А когда на хвост ему и его банде плотно села межгалактическая полиция, сбежал на далекую планету и устроился конюхом на царскую конюшню, планируя в укромном уголке пересидеть бурю.

Там он познакомился с Марией и влюбился. Аполлон заметил, что в этом вопросе он вполне понимает своего убийцу. Ведь девушка действительно была настоящим чудом. Его, убежденного вдовца, она превратила во влюбленного и счастливого мужчину. А Фобос, юноша без руля и ветрил, вдруг захотел прибиться уже к спокойной гавани, жить тихо, с любимой, детьми.

– Если бы они встретились до того, как я взял Марию в жены – я бы их благословил. – вздохнул теперь царь. – Ее счастье для меня важнее собственного. Или если бы они пришли ко мне, повинились, я не стал бы препятствовать их любви, сынок!

– А что бы ты сделал?

– Дождался бы, пока ты появишься на свет и забрал бы тебя. Извини, сын, но мне без тебя никак. А их бы благословил и устроил их жизнь – на этой планете или на другой, дал бы денег. Для меня, повторюсь, ее счастье важнее моего.

– А как же измена?

– Это же не государственная измена! И если Мария до сих пор живет с этим мужчиной – думаю, она его любит. Или любила тогда. А сердцу не прикажешь, оно решает без нашей царской воли.

Налон удивился. В его воображении все цари – существа весьма крутые по характеру. Он даже может назвать парочку венценосных особ, которые жестоко расправлялись с супругами лишь потому, что те им надоели. А за любовь к другому мужчине уж тем более не сносили бы головы!

– Ну у нас все же не Средневековье. – пожал плечами Аполлон.

– Ты обещал рассказать, что было дальше. И все равно я не верю, что мама стояла и смотрела, как ты умирал.

– Я не знаю, что ее сподвигло на это. Может, Фобос запугал Марию и заставил? Да и стояла – слишком громко сказано. Ей через минуту стало дурно, ведь жена, точнее, уже вдова, была сильно на сносях. Фобос увел ее из покоев царя.

Незримый отныне человеческому глазу Аполлон последовал за ними. До рассвета Фобос праздновал победу и свободу, а Мария лежала на кровати и по ее лицу сложно было понять – сожалеет ли она о происходящем или нет. Когда же наступило утро, любовники собрали народ и объявили о том, что сделали.

Фобос считал, что теперь он станет новым царем, но упустил из виду одно простое обстоятельство: они все же не в Древней Греции и право сильного тут не является определяющим. Толпа его едва не разорвала: ослепленные гневом люди тут же схватили преступника, чтобы отнять то, что он отнял у их любимого царя и принцев – жизнь.

Но Мария спасла любовника. Женщину никто и пальцем не тронул: даже озверевшие подданные не допускали мысли напасть на царицу, которая к тому же носит под сердцем наследника престола. Она вступилась за Фобоса, и того увели в темницу – лелеять шрамы, которые навсегда остались у него на память о народном возмущении. А царицу проводили в ее покои и там оставили.

Днем был собран срочный совет, на котором постановили: казнить преступника завтра утром. Тела царя и его сыновей убрали, похоронили с приличествующими случаю почестями. А Марии заявили, что она останется во дворце, где и произведет на свет нового царя. Мать будет с ним столько, сколько потребуется, чтобы ребенок рос здоровым. Но потом за его воспитание будет отвечать совет. А когда Гиперион повзрослеет настолько, чтобы сесть на престол, он сам решит, что ему делать с матерью.

Однако вышло иначе. Мария освободила цареубийцу и они бежали под покровом ночи. Парочка улетела с планеты на звездолете Фобоса – его в свое время царь разрешил оставить в ангаре с местными кораблями. И хоть царские суда более комфортабельные, их парочка проигнорировала. На борту у преступника не было опознавательных и отслеживающих систем, зато имелись нелегальные турбоускорители. Настоящая пиратская машина! Поэтому они сумели скрыться от совета и аидцев, жаждавших крови преступника.

Мария и Фобос, а вместе с ними и незримый дух Аполлона, отправились на Эдем. Он находится далеко от Аида и потому весть о преступлении туда так и не добралась. Сами же путешественники вскоре были на месте и Фобос представил всем Марию в качестве своей жены. Здесь они и живут с тех пор.

– Никогда не задумывался о том, откуда у них средства на такой замечательный дом? – поинтересовался Аполлон, когда они с Налоном снова отправились на прогулку по берегу.

– Ну вообще-то родители работают!

– Я неправильно выразился. Откуда тогда у них были средства, чтобы по прилету на Эдем взять этот замечательный дом? Ты живешь в нем с рождения и согласись: для молодой пары он весьма роскошный: четыре комнаты, не считая гостиной, зимний сад, мастерская, мансарда. Это дом респектабельной пары, а не двух молодых людей, которые только делают первые самостоятельные шаги в жизни. У родителей Фобоса дом поскромнее!

– Так они там вдвоем живут, зачем им хоромы. А почему ты спросил?

– Да потому что все это куплено на золото, веками принадлежавшее моей семье.

Да, Фобос и Мария убегали с Аида не с пустыми руками. Преступник, поняв, что царского престола ему не видать, от царского золота отказываться не стал. Его заполучить проще. Поэтому они доверху набили звездолет тем, что унесли из царской сокровищницы. А по пути на Эдем, заглянули на пару планет, где у Фобоса имелись связи и обменяли все награбленное на галактические кредиты. На них и обустроились с комфортом, прибыв на постоянное место жительства.

– Ты не можешь себе представить, как меня захлестывал гнев, когда я видел, как Фобос таскает Марию по всем этим притонам! Я боялся, что его прирежут, а ее участь окажется еще ужаснее. Ее и твоя. Если уж решил сбывать краденое – спрячь девушку, оставь ее на какой-нибудь спокойной планете, а не рискуй ею ежесекундно! К счастью, все обошлось, но до сих пор меня окутывает липкий, вязкий ужас, когда я думаю, как он был неосторожен.

Налон в ответ только похлопал глазами. Кажется, отца больше возмущало это обстоятельство, чем то, что его лишили жизни и украли его золото. Нет, решительно, парню пока сложно понять Аполлона.

– То, что не стало моего физического воплощения – уже было пройденным этапом. – улыбнулся отец, легко сосчитав мысли парня. – Но я же люблю ее. До сих пор. Что касается золота – ей я бы и так отдал все без остатка. Оно для нее и тебя было предназначено. И я страшно благодарен Марии за то, что она оставила тебя, не отдала в приют, а вырастила, воспитала достойным человеком. Хотя боялся, что Фобос захочет избавиться от чужого ребенка.

– Почему он этого не сделал, как ты думаешь?

– Кто его знает? Может, не хотел потерять Марию. А может, принял тебя как родного из-за любви к ней. Ведь если любишь женщину – как не любить ее дитя, часть ее самой?

Налон вздрогнул. Эту фразу он не единожды слышал от самого Иосифа. Или теперь называть его Фобосом?

– Я бы принял детей Марии, вне зависимости от того, кто бы был их отцом. И сужу по себе, сын. Но у Фобоса могла иметься еще одна причина.

– Какая?

– Ты – царь Аида. Законный претендент на престол. И если ты появишься на моей планете, тебя тут же коронуют и усадят на трон.

– Ну да! Только меня и ждали. Столько лет прошло, уже наверняка кто-то сидит на этом троне.

– Нет, сын. Я же по-прежнему легко перемещаюсь в пространстве… Совет управляет государством, но стоит предъявить тебя и твои права на трон, как он уступит тебе место. Может быть, Фобос рассчитывает короновать тебя и жить припеваючи, как отец царя? Вдруг за столько лет он не отказался от своих притязаний на твое место?

– Да кто поверит, что я царский сын? У меня даже родимого пятна нет, как в индийских фильмах.

– Зато у Марии сохранились некоторые драгоценности, передающиеся в нашем роду из поколения в поколение. Достаточно предъявить их и тебя – народ преклонит перед тобой колени. А твоя внешность поможет вспомнить царя. Не так уж много лет прошло, и как я выглядел, еще не все забыли.

– А Ио… Фобос, по-твоему, дурак? Возвращаться на планету, где его один раз уже чуть не четвертовали.

– Он сильно изменился внешне, сменил имя. Его, в отличие от меня, помнят не так хорошо. Народ запоминает царей и героев, но не преступников, удел которых – презрение и забвение.

Налон задумался. Вроде бы пока все гладко и он уже действительно начинает верить Аполлону. Тот говорит очень убедительно и доказательства приводит. Осталось выяснить только один момент.

– Для чего ты мне все это рассказал? Зачем встретился со мной? Чего хочешь?

– Мой мальчик, для меня счастьем было уже просто с тобой пообщаться, увидеть тебя вот так, побыть с тобой в одном измерении. Но да, есть и кое-что еще. Я хочу того же, чего, возможно, хочет Фобос. Я хочу посадить тебя на трон. Ведь он твой по праву.

Глава двенадцатая. Как можно быть такими слепыми

Настоящее время

– Поехали! – воскликнул я, когда мы оторвались от земли.

Мои соотрядники фыркнули, но ничего не сказали. Астория с Лиамом изучали карту галактики и строили предположения, куда именно могло унести нашего мальчика. Фаина прилипла к иллюминатору. Ее семья, как я уже говорил, чаще телепортируется, чем летает, поэтому многое для нее оказалось в новинку. А Иосиф следил за дочкой и нервничал.

– Успокойся. – подсел я к нему. – Найдем Налона, не успеешь глазом моргнуть.

– Сейчас я за Марию переживаю. – признался он. – Одна, на чужой планете, где ей все незнакомо.

– Лучше было бы, если бы она одна дома осталась, где все о сыне напоминает? И не одна она там. Регина о ней позаботится. Поможет отвлечься, как и новая обстановка. Мари будет занята тем, что станет изучать окружающее пространство… И меньше будет тратить сил на то, чтобы переживать.

Я старался успокоить друга Хроносов, хотя сам понимал, что послужило причиной для его беспокойства. Нас снова провожало все семейство. А еще, конечно же, Мария, Регина. Последняя познакомилась с ней накануне, и после нашего отлета Саша обещала перенести их на лебединую планету. К моему удивлению, туда же засобиралась и Силия, решив на денек подкинуть детей моим родителям.

Но подумав, я решил – пусть. Жена у меня умница и наверняка, увидев, как растеряна наша Маша, она захотела помочь ей адаптироваться. Регина ведь, по сути, чужая пока женщина для матери Налона. А так будет кто-то из своих на новом месте, поможет привыкнуть. Но у Иосифа не идет из головы растерянность Марии, когда она прощалась с ним.

– У меня не идет из головы один разговор с Налоном. – вдруг сказала Труди.

Я, как и обещал, уступил ей кресло первого пилота. Все равно она обращается со штурвалом лучше меня. И сейчас сестренка уверенно выводила нас в космическое пространство.

– Какой разговор? – Иосиф тут же нашел новый повод для переживаний.

Не отрывая взгляда от мониторов, Гертруда рассказала, что около полугода назад случайно столкнулась с парнем на улице. Он был подавлен, задавал вопросы, которые тогда уже показались ей необычными. Но теперь девушка поняла: что-то действительно было не так.

– Если я правильно помню, он спрашивал, как быть, если узнал, что живешь совсем не той жизнью, которую всегда знал… Как оправиться от потрясения. Что-то такое.

– А ты?

– Ну я поделилась своим опытом, вспомнила, что было со мной на Сомне. Сказала, что любую информацию, точнее, ее источник, надо проверять. И обязательно жить дальше. Спросила, все ли в порядке… Он ответил утвердительно.

– Понятно. – кивнул я. – Ладно, вы меня извините, я хочу посмотреть его рисунки, попытаюсь расшифровать журнал…

– А мне что делать? – Труди повернулась ко мне. – Я положила корабль в дрейф, но не понимаю, куда нам дальше лететь.

– Мы выписали ближайшие планеты, на которых сейчас холодно. – отозвалась Астория.

– Давайте там для начала поищем? – предложил Лиам. – Надеюсь, Налон не удрал за пределы галактики.

– Действуйте. – согласился я и, захватив сокровища тайника нашего беглеца, отправился в комнату связи.

Там я уселся в кресле, запустил дешифратор и отсканировал пару страниц из журнала. Теперь прибор отрабатывал полученную информацию. А я взял папку с рисунками, потянул за шнурок. Но не успел еще достать первый же лист, как сам себя остановил и активировал бортовой арновуд, набрал по памяти номер.

– Да? – услышал я удивленную Силию.

– Привет, милая. – улыбнулся я. – Как ты?

– Мы уже на лебединой планете. – отчиталась супруга. – Регина показала Марии дом, познакомила с сыном, потом ее вызвали в офис.

– А ты сейчас что делаешь?

– Гуляю возле дома. Маша прилегла отдохнуть, устала от переживаний, впечатлений…

– Силия, я растерян и, кажется, возмущен. Слушай, чем больше подробностей я узнаю, тем больше недоумеваю!

– Да что случилось?

– Понимаешь, это ведь с Налоном не вдруг произошло! Полгода парня что-то терзает, а все вокруг не замечают. Моя сестра, его сестра. Родители считали, что у него просто подростковый период такой…

– Но ведь его сестра обратилась к тебе за помощью!

– Через полгода! Ладно, она ребенок и хорошо, что обратилась вообще. Но остальные мы все?! Я ведь тоже иногда сталкивался с ним на улицах и ничего не понял.

– Ты с ним мало общаешься. И тебя часто нет на Эдеме.

– А родители?! Силия, а вот если Феникса или Лидию что-то будет грызть, мы тоже это пропустим? И потом будем их по всей Вселенной искать?

– С нами такого не случится. – уверенно заявила жена. – Милый, ты что-то еще хочешь сообщить? А то я до булочной дошла и уже минуты две у порога топчусь. Хотела Мари булочек купить.

– Извини, дорогая. Наберешь меня вечером, как будешь свободна?

– Ну конечно! Целую!

Я отключился, чувствуя какую-то неудовлетворенность. Потом все-таки открыл папку, достал лежащий первым лист. Налон рисует обыкновенными цветными карандашами и до того, как я когда-то увидел его работы, думал, что это несерьезный инструмент, для разминки, так сказать. Но парень удивительно воплощает с помощью грифелей разных оттенков то, что приходит ему в голову.

Вот и сейчас я увидел просто шикарную работу! Зеленые холмы, среди которых наполовину спрятан величественный храм из белого мрамора. Белоснежные дома поменьше, берег – с песком цвета слоновой кости, небольшая полоска моря у самого низа, словно смотришь на все это с корабля, который вот-вот пристанет к земле. Напоминает Древнюю Грецию, все такое спокойное, умиротворенное…

Следующий рисунок оказался двойным портретом. Я увидел двух близнецов, красивых юношей. Парни стояли, обнявшись, уверенно и гордо смотрели вперед. На заднем плане паслись две лошади, тоже одинаковые. Интересно, кого Налон имел в виду? Взяв следующий лист, я вздрогнул. Те же близнецы, снова в обнимку, но лежат на большой кровати, на красном покрывале. И красное оно от крови, которая сочится из многочисленных ран несчастных жертв, по злой воле какого-то жестокого убийцы!